Онлайн чтение книги Помяни черта Speak of the Devil
Глава 25

– Я не говорю тебе бросить курить, но хотя бы кури меньше.

Это был беспокойный голос. Взгляд Джэо был обращен ко мне. На мгновение я был поражен его взглядом, но изобразил безразличие и посмотрел ему в глаза. После минутного молчания Джэо сказал с улыбкой:

– Только любовник может ругать меня. Так что не делай этого со мной.

– …

– Если тебе не нравится запах, заходи внутрь. Я докурю в одиночестве.

– Просто ты, ублюдок, небезразличен мне.

– Беспокойся о чем-нибудь другом, точнее – о ком-нибудь.

Мне больше нечего было сказать ему. Иди на хуй, не смотри мне в глаза и ничего не говори, идиот! Прежде чем еще раз будешь смотреть в мои глаза, лучше о своих позаботься!

Подойдя к офису с Джэо, я глубоко вздохнул. Почему эти глаза иногда читают мысли людей? Во-первых, Джэо был тем, кто выбыл. Так что давайте просто скажем, что Джэо ничего не может сделать со своими глазами. Я не такой прямой, как Джэо. Итак, я горжусь тем, что хорошо справился с Чон И Ёном. Джэо, которому я нравлюсь, наблюдал за мной больше, чем нужно, так что, возможно, он заметил. Но если бы это был взгляд, который мог читать мысли. Именно Чон И Ён, а не кто-то другой, находился на оптимальном расстоянии, чтобы читать эмоции, содержащиеся в этих взглядах.

Когда я вернулся в офис, я был сбит с толку.

Я все еще боюсь раскрытия моих чувств. Поэтому я боюсь, что эти отношения закончатся. Вплоть до подавления желания выразить свои чувства разочарованием.

С каких это пор я стал таким трусом? С каких это пор ты стал человеком, который не может быть честным со своими чувствами и скрывает их? Что делает меня таким сложным? Если это хорошо, то хорошо, а если нет, то почему Чон И Ён такой трудный?

Я предпочитаю просто сказать это. Должен ли я бросить его, потому что он мне нравится?

Что, если Чон И Ён узнает о моих чувствах и продолжит эти отношения? Мы были не просто любовниками, мы были любовниками больше, чем кто-либо другой.

Возможно, Чон И Ён ждет моего признания.

Но что будет, если ты из тех, кто ненавидит связывать себя словом «любовь», и ты не хочешь определять эти отношения словом «любовник». Возможно, было бы разумно сохранить эти отношения, не сказав ни слова.

Но разве это не странно?

Почему ты позволил мне зайти в свой дом? Почему ты так сладко целуешь меня? Почему ты просишь меня остаться с тобой на всю ночь?

Кто для тебя Мин Совон? Почему ты делаешь ему подарок и уходишь с ним прямо перед моим лицом?

По крайней мере, если мы любовники, если это похожие отношения, разве мы не должны объясниться, чтобы между нами не было недоразумений, и мы не разбили сердца друг друга? Даже если мы просто секс-партнеры, разве мы не должны это прояснять?

Если ты видишь, как я схожу с ума по тебе, ты должен…

– О чем думаешь?

– Ой.

Я был один в таком глубоком болоте мыслей, что даже не заметил, как Чон И Ён вернулся. Мне показалось забавным, что я так выгляжу, поэтому казалось, что Чон И Ён улыбается.

Но вместо того, чтобы улыбнуться, он вдруг наклонился и понюхал меня.

– Пахнешь сигаретами.

– А, я просто был с Джэо…

– Влюбленные поссорились? Я видел вас раньше…

– Это не так.

– Разве вы не встречались вчера?

Это не так. Неужели ты не знаешь, что мое сердце принадлежит другому человеку? Неужели ты не догадываешься, что этот другой человек – ты, Чон И Ён? Неужели ты не знаешь…

На самом деле, ты, возможно, уже знаешь.

На мгновение меня очень тронули такие эмоции, как разочарование и печаль. Я знаю, что не должен этого показывать, но я не могу это контролировать. Грустно, что ты не знаешь о моих чувствах. Я продолжаю думать о его встрече с Мин Совоном и злюсь.

Мое сердце уже превратилось в лохмотья. Я устал ждать и надеяться. Я не хотел продолжать задавать бесконечные вопросы и не получать на них ответы. Это казалось безумием. Теперь, когда Чон И Ён смотрит на меня, правда в том, что я на грани слез.

Чон И Ён. Ты притворяешься, что не знаешь, что нравишься мне? Ты действительно такой?

Но я чувствую, что больше не могу. Это очень трудно скрыть. Я чувствую, что умру от кипящего собственничества. Я в опасности.

Прямо сейчас я хотел, чтобы он утешил меня, прижавшись лбом к лбу и обняв меня. Казалось, что это беспокойное сердце можно успокоить какой-то теплотой, а не неуверенным волнением. Если я буду держать его руку, по крайней мере половина моего желания держать его может быть удовлетворена. Я подошел к Чон И Ёну. Было душераздирающе видеть его лицо, когда я не мог прочитать выражение его лица, но казалось, что я смогу пережить этот момент, если просто притяну его ближе и еще немного коснусь его кожи. Именно Чон И Ён сделал меня больным, но также Чон И Ён исцелил меня.

Но моя рука не дотронулась до него.

– Ну, это не имеет ко мне отношения. Не знаю, зачем я спросил.

Сказав это, Чон И Ён избежал моей руки.

Он смотрел на меня пустыми глазами, но в этот момент я почувствовал твердую стену, которую никогда раньше не чувствовал. Это было не похоже на стену, которую он чувствовал раньше. Мой позвоночник замер, когда он посмотрел на меня.

Может это ревность? Ревность из-за того, что я был с Джэо? Ты догадался, что я встречался с ним вчера и приревновал?

Бесполезные ожидания. Я знал, что это была тщетная надежда, но мой мозг не мог перестать крутить цепи иллюзии. Разве это не изменение отношения, которое нельзя объяснить иначе?

Но это не ревность. Он человек, который даже не думает, что я буду ревновать к Мин Совону, и он ни за что не станет ревновать к Джэо.

– Здесь воняет сигаретами, секретарь Ли.

Никакой ревности.

В тот момент, когда я это осознал, мое сердце упало. Даже дыхание остановилось, когда я смотрел на Чон И Ёна. Я не знаю, какое у меня лицо. Я не знаю, как я на него смотрю. Не раскрывая мне никаких секретов, он просто улыбается, как будто на его лице маска, и поворачивается ко мне спиной.

Не долго думая, я вошел в кабинет президента. Дверь за мной закрылась.

Отвергаешь меня, не допускаешь даже малейшего прикосновения.

В этот момент я почувствовал, как что-то внутри меня сломалось. Весы, которые едва держались внутри меня, потеряли равновесие и рухнули.

В решающий момент действие опережает мысль, а эмоции берут верх над разумом.

Мое сердце билось так, будто вот-вот взорвется, поэтому я встал. Я последовал за ним и без стука вошел в кабинет президента. Мой разум, парализованный болью, не контролировал мои действия.

Когда я вошел в кабинет президента, Чон И Ён только что сел за стол. Его лицо нахмурилось, когда он увидел, что я вошел без стука.

Как и накануне, когда он увидел Мин Совона, который ворвался в его кабинет.

– Что происходит?

Тон вопроса был вежливым. Что касается обращения с другими, то он был ужасно вежлив. Но когда я не был ему чужим?

– Это имеет к вам отношение, президент.

Но если бы я был идеальным незнакомцем, ты бы не поступил так со мной. Ты не должен был заставлять меня надеяться на что-либо.

– Секретарь Ли.

Не говори. Не говори. Не говори.

Но это был просто бессмысленный крик. Были времена, когда я не мог остановиться, хотя знал, что был импульсивен. Как сейчас.

Блять, я грязный, так что мы даже сексом заняться не можем. Я действительно больше не могу это терпеть. Я такой дурак, я больше не могу. Я так тебя люблю, но разве ты не отдашь мне свое сердце? Ты так добр ко мне, разве тебе не нужно мое сердце? Ты хочешь, чтобы я подавил свои чувства? Ты даже не хочешь ревновать?

Чон И Ён, ублюдок. Ты не должен был давать мне повод..!

– На самом деле, вы мне нра…

– Не говорите этого, секретарь Ли.

Но я даже не смог до конца довести свою исповедь.

– Я не хочу это слышать.

Более решительный, чем когда-либо, вплоть до того, что заблокировал мою речь, он продолжил:

– И знать об этом не хочу.

…Это был ответ Чон И Ёна на мое признание, которое было выплюнуто лишь наполовину. Я не хочу знать, так что не говори мне.

Я секретарь? Я хорошо к нему отношусь, потому что я его секретарь. Я сосал его член в офисе из-за его плохого самочувствия, но это должно быть потому, что это моя работа, а не любовь. Он никогда не хотел, чтобы он мне нравился.

Как секретарь, заботиться о нем от имени секретаря и заниматься с ним сексом в качестве продолжения своей работы. Есть только две вещи, которые Чон И Ён хочет от меня. Я хорошо понял твои слова.

– Если я не скажу, босс сделает вид, что не знает, и меня это должно устроить. Это так?

Но я никогда не мог перестать чувствовать это. Даже если бы я знал, чего хочу, я не мог остановиться, пока не получу ответ от него.

– Секретарь Ли привлекателен как секс-партнер. Но когда я говорил, что мы встречаемся?

…Его искренность. Я спросил его и, наконец, заставил его говорить. Это было похоже на смертный приговор.

Холод пробрался из глубины моего сердца. Его слова ранили глубоко в сердце. Хотя я знал это, знал, что так оно и будет.

Какого черта я ожидал? Что я ожидаю от мужчины, который сказал, что я не романтический партнер, а просто удобное тело для удовлетворения его желаний?

Я думал, что он знает, как холодно он бьет людей, но на самом деле он, вероятно, не ожидал, что я это услышу. Холодное, жесткое лицо и сухой тон голоса. Я понял это, но я думаю, я действительно не знал, что это будет моя работа.

– Если вас не устраивает, мы можем прекратить.

Я знал, что это будет больно.

– А, босс. Тогда почему…?

Я хотел спросить его, все, что происходило в прошлом, было лишь моим недоразумением? У вас серьезно нет чувств ко мне?

Так почему же ты вел себя холодно в поезде, идущем из Пусана? Почему ты спросил о Джэо? Почему ты пришел ко мне домой с кашей, когда я заболел? Зачем ты купил ужин? Почему ты сказал мне идти домой, почему так мягко…

– Я ввел вас в заблуждение? Мы ведь изначально договорились исключить эмоции, не так ли?

Чон И Ён преодолел мое замешательство резкими словами.

Отношения, которые начались после того, как мы согласились не впутывать эмоций. Как бы мы ни поступали, мы ставили условие, что не будем видеть друг в друге романтических партнеров. Другими словами, это было похоже на контракт.

Но ты все еще был добр ко мне. Это были не просто взаимодействия между секс-партнерами. Это возможно? Неужели у него действительно не было чувств?

– На этом разговор окончен. Я не хочу терять компетентного секретаря. Но и ненавижу чувствовать дискомфорт на работе.

Больно. Болело или в груди, или в голове, я не знаю. Может быть, везде. Мне было очень больно.

Было так много вещей, которые я хотел сказать, но их было так много, что ни одна из них не сорвалась с моих уст. После нескольких слов у меня сжалось сердце, и я разозлился. Было стыдно и грустно.

Я был расстроен мыслью, что не должен был предлагать это оправдание, я был зол на мысль, что ты просто использовал меня, и мне было грустно, что он не будет слушать меня.

Если бы я этого не сказал, если бы я терпел душевные кризисы в одиночку. Так ты мог бы сохранить эти чертовы отношения с секс-партнером?

Он не заставлял меня признаваться, так почему я не мог принять это? До сих пор я был терпелив. А что с Мин Совоном? Ты подарил ему браслет? По какой причине ты отвернулся от моей руки, потому что тебе не нравился запах сигарет?

Нет, но теперь я знаю. В конце концов, я, наверное, не выдержал. Предел должен был наступить рано или поздно.

– Я отправлю вас в отпуск, пока вы не разберетесь. Если же у вас не получится…

Чон И Ён, лицо которого застыло, не выражая ничего, говорил губами, которые снова и снова осыпали меня горячими поцелуями.

– Как и обещал, я найду для вас другое место работы.

Я причиняю ему дискомфорт. Так что лучше убрать меня с глаз долой.

…В конце концов, мое существование ничего не значило для Чон И Ёна.

Я понял, что сделал достаточно. Убедившись глазами, ушами и этим сердцем, я почувствовал, как мое сердце разбилось, но в то же время мне даже стало легче.

Да, все хорошо, мне больше не нужно скрывать, что ты мне нравишься и, по сути, мне не нужно заниматься с тобой сексом, пытаясь подавить чувство влюбленности в тебя. Вся моя тоска по тебе стала мимолетной.

– Тогда не нужно никаких рекомендаций, я просто уволюсь.

– Подумайте хорошенько, секретарь Ли.

Я знаю, что поступаю импульсивно. Но я не сожалею о своем признании. Даже если придет день покаяния, я никогда не пожалею об этом.

Конечно, какое-то время мои дни без тебя будут грустны, и я могу плакать, потому что скучаю по тебе. Я думаю о том, чтобы заняться с тобой сексом прямо сейчас, начиная с сегодняшнего вечера, но я думаю, что сейчас мне лучше всё это бросить.

Итак, перед этим… Я просто хочу передать все свои чувства Чон И Ёну.

– Я принял ваши условия не потому что был секретарем.

Блин, мне реально хотелось плакать. Но я хотел выглядеть достойно.

– Это был 100% личный интерес.

Мне хотелось признаться, но Чон И Ён даже не позволил договорить.

– Впервые в жизни я так сильно влюбился.

Первая любовь. Впервые в моем возрасте.

Я вспомнил слова песни. Первая любовь печальна. Но я не могу любить никого другого. Впервые в жизни я встретил человека, которого люблю так сильно, что хочу держаться за него, и не думаю, что это повторится снова. Я надеюсь, что это всего лишь временная уловка в иллюзии, вызванной гормонами или чем-то еще.

– Так что, разберусь я со своими чувствами или нет, всё равно уже никогда не смогу работать на босса.

Я смотрел на Чон И Ёна, не сводя с него глаз, и когда без колебаний закончил говорить, на моем лице появилась легкая улыбка.

Чон И Ён смотрел на меня и не мог понять, о чем я думаю. В бесстрастном выражении, казалось, читалось раздражение и гнев.

Но теперь это всё ваша вина. Вы виноваты в том, что заставили меня поддаться вашему обаянию.

В данный момент я полон сожалений, и мне придется сделать всё возможное, чтобы подавить желание видеть вас. Но теперь я разорву с вами все отношения. Сколько бы времени это ни заняло, я забуду Чон И Ёна.

Чон И Ён ничего не ответил.

Это была моя последняя встреча с Чон И Ёном.