Онлайн чтение книги Владыка Демонов думает, что дети не его The devil thought the sons were not his
Владыка Демонов думает, что дети не его (Перевод завершен) Глава 66

Глава 66

Под утешительные поцелуи двух своих детей Янь Линь мгновенно забыл о деревянной ноге.

Когда он думал об этом, его глаза становились все мягче и мягче, когда он смотрел на Синь и Хао.

После ужина дети играли с Сяо Сяо во дворе, а Чу Юй и Янь Линь убирали посуду.

В отсутствие двух детей Янь Линь не стал притворяться, и горячее пламя стекало по посуде, как вода, оставляя место чистым и свежим.

Двое не спеша вышли, подошли к окну и остановились, с этого ракурса виден двор, но также им удобно разговаривать.

С помощью заклинания, прикрепленного к Чу Чжоу, Янь Линь узнал, что он уже встречался с Инь Юньчжи.

Инь Юнчжи с явной неохотой встретился с ним и спросил: "Что вам от меня нужно?".

Янь Линь не мог видеть их поведение и мог только слышать разговор, доносящийся с другой стороны.

Чу Чжоу тоже не стал ходить вокруг да около и начал просить у Инь Юньчжи Камень Черного Духа.

Инь Юнчжи отказался, нетерпеливо сказал: "Я обещал тебе, несмотря ни на что, двор Гуань Юнь также примет тебя в двери".

"Но я хочу вступить в секту Цинфэн, а не в Гуань Юнь. Камень Черного Духа тебе больше не нужен, так почему бы не помочь мне снова? Если мне удастся присоединиться к Секте Цинфен, я смогу лучше помогать вам в будущем. Разве ты даже не похвалил меня за мои хорошие качества и перспективное будущее?"

Возможно, его убедили слова Чу Чжоу, Инь Юньчжи долго колебался и, наконец, согласился на его просьбу, достал черный камень духа и протянул ему.

Однако он не забыл торжественно предупредить его: "Если кто-нибудь спросит, я буду утверждать, что уничтожил Камень Черного Духа. После того, как вы успешно пройдете испытание в иллюзорном царстве, не забудьте уничтожить его и не оставляйте никаких следов."

Чу Чжоу был переполнен радостью и многократно кивнул головой: "Не беспокойтесь, я заранее уничтожу Камень Черного Духа, чтобы не доставлять вам неприятностей. Я всегда буду помнить вашу большую доброту, и если я смогу чем-нибудь помочь вам в будущем, я буду обязан это сделать".

Инь Юньчжи больше ничего не сказал, быстро развернулся и ушел.

Чу Чжоу торжественно отложил черный камень духа и также быстро отошел.

Янь Линь согнул палец, чтобы рассеять талисман, прикрепленный к его телу, слабый духовный свет замерцал вдали, не встревожив Чу Чжоу.

Теперь ему оставалось только ждать и поймать рыбу, когда она полностью ослабит бдительность.

"Жаль, что Инь Юньчжи был слишком осторожен, чтобы использовать камень удержания звука. Иначе, благодаря этому разговору, мы могли бы сделать Чу Чжоу неудержимым".

Они с Янь Линем действовали, заманивая Чу Чжоу просить Камень Черного Духа, нацеливаясь не только на Инь Юньчжи, но и на Чу Чжоу.

Чу Чжоу - зловещий, хитрый и презренный человек, который не только убивает своего родного брата, но и с помощью хитрости заставляет Фу Чжи и Чжун Сюнаня настроиться друг против друга в оригинальной книге.

Несмотря ни на что, Чу Юй должен помешать ему присоединиться к Секте Цинфэн.

Если он использует Камень Черного Духа для обмана, он никогда больше не сможет присоединиться к Секте Цинфэн.

Почувствовав враждебное отношение Чу Юя к Чу Чжоу, Янь Линь озадачился: "Ты, кажется, ненавидишь Чу Чжоу, он когда-нибудь обижал тебя?"

Он задумался, но не думал, что Чу Чжоу обидел Чу Юя, поэтому оставалось только одно объяснение.

"Ты делаешь это для меня? Потому что Чу Чжоу всегда приходил, чтобы доставить мне неприятности, так что мне бороться за справедливость?"

Сказав это, Янь Линь посмотрел на выражение лица Чу Юя и был тронут.

Чу Юй на мгновение замолчал: "Чу Чжоу безжалостен и беспощаден, и даже убивал людей, его вступление в Секту Цинфэн не имеет никакой заслуги, я устраняю вред для людей".

Янь Линь, очевидно, не поверил этому объяснению. Чу Чжоу убил кого-то, но это не имело никакого отношения к Чу Юю, так зачем ему понадобилось устраивать ловушку для Чу Чжоу?

Наверное, он сделал это для себя, но ему было слишком стыдно признаться в этом.

Взгляд Чу Юя ясно говорил: "Я уже вижу тебя насквозь".

У Чу Юя нет слов, чтобы отойти от линии прицела, но и отрицать он не может.

Ему все больше и больше не нравился Чу Чжоу, и действительно, другая сторона всегда находила небольшие проблемы с Янь Линь.

Когда он вышел из кухни, была уже глубокая ночь.

Чу Юй остался с двумя детьми на некоторое время и ушел, чтобы сначала вернуться на гору Ланья.

После этого Янь Линь отвел их в их комнату и уложил спать.

Он садился на край кровати и рассказывал двум детям сказку, а потом уходил, когда они засыпали.

В этот раз он сел, чтобы рассказать им сказку на ночь, как вдруг Синь и Хао с предвкушающим видом отодвинулись в сторону и попросили его прийти к ним в постель, чтобы рассказать.

Янь Линь был польщен их неожиданным приглашением, и только Чу Юй мог наслаждаться этим.

Он был слишком счастлив, чтобы отказаться, и лег спать с большим волнением.

Как только он лег между двумя детьми, они прильнули к нему вплотную.

Тела детей были такими мягкими и теплыми, что когда они прижимались к нему, он испытывал такое возбуждение, что все его тело взлетало в воздух.

Никогда в своих самых смелых мечтах он не представлял, что сможет лежать с двумя детьми в такой гармонии и любви, как сейчас.

На мгновение он почувствовал себя таким счастливым, будто его жизнь теперь исполнена.

Это был первый раз, когда Синь и Хао прижимались к кому-то, кроме своего отца, и они немного нервничали.

Немного нервничая, он быстро приходит в себя и успокаивается, когда начинает рассказывать детям сказку на ночь.

Янь Линь рассказал историю о том, как Хоу И стрелял в солнце. Он сказал, что давным-давно на небе было десять солнц.

В этот критический момент великий герой И шагнул вперед. Он достал свой лук и стрелы и сбил с неба девять солнц, спасая жизни бесчисленного множества людей.

Поскольку это была сказка на ночь, Янь Линь намеренно замедлил тембр своего голоса, чтобы убаюкать двух детей.

Но когда история была закончена, им не хотелось спать, и они даже обвинили десять солнц в том, что они не знали, что делали, и были настолько плохими, что убили так много людей.

После всех этих обвинений двое детей внезапно замолчали, а затем спокойно посмотрели друг на друга.

Они посмотрели друг на друга так, словно в одно мгновение пришли к согласию, и Синь спросил: "Дядя Чу, тебе нравится папа?".

Янь Линь был ошеломлен, не ожидая, что они зададут такой вопрос, и был в растерянности, как ответить.

Синь сказал: "Дядя Чу, не смущайся, мы с братом видим, что ты всегда счастлив, когда видишь папу или разговариваешь с ним. Мне говорили, что только когда ты с тем, кто тебе нравится, ты можешь быть счастлива по любому поводу, поэтому тебе должен нравиться папа".

Янь Линь не нашел, что сказать в ответ на это, поэтому просто признался: "Да, мне нравится твой папа".

Сказав это, он добавил: "Особенно".

Первым делом он посмотрел на Синь указывая на то, что он правильно догадался, что дяде Чу нравится его отец.

Синь смотрел на него с восхищением, думая о том, как умен его брат.

Двое детей были настолько мудры, что спросили: "Почему ты вдруг задаешь этот вопрос? Это потому, что ты не хочешь, чтобы я был с твоим отцом, и боишься, что я уведу его?".

"Конечно, нет". Двое детей сразу же сказали в унисон.

Хао Хао добавил: "Мы с братом спрашиваем об этом, потому что нам нравится дядя Чу и мы хотим помочь тебе. Мы оба чувствуем, что ты тоже нравишься папе. Папа столько лет был один, так что если бы у него был кто-то, кто мог бы составить ему компанию, мы с братом были бы очень счастливы".

Притворившись удивленным, он с недоверием сказал: "Я нравлюсь А Ю? Как я мог не знать?"

"Это правда". Синь серьезно сказал: "Отец, очевидно, очень доволен тобой, и он доверил нас тебе, что означает, что он очень, очень доверяет тебе".

"Но Юй - бессмертный правитель, я - обычный человек, он мне нравится, но я никогда не желала быть с ним. Пока я могу смотреть на него издалека, я уже доволен".

Видя, что дядя Чу не уверен в себе, он начал отступать, двое детей стали подбадривать его парой слов.

"Дядя Чу, ты должен быть уверен в себе, папа не тот человек, который заботится о статусе, пока ты будешь хорошо относиться к нему и к нам, папа обязательно пообещает тебе".

"Да, ты должен усердно работать и стремиться вступить в секту Цинфэн, тогда мы сможем помочь тебе, ты придешь сюда под именем встречи с нами, папа точно не откажет, мы также создадим возможности, чтобы ты тогда был один".

"......"

Когда я впервые услышал это, я был очень впечатлен: "Ты действительно хочешь мне помочь?".

И Синь, и Хао Хао кивнули головой с серьезными лицами.

"Но главное, чтобы ты нравился папе. Если ты не нравишься папе, мы ничего не можем сделать».

Они любили дядю Чу и были готовы ему помочь, но все это должно было основываться на предпосылке: "папе это нравится, и папа счастлив".

Об этом же думает и Янь Линь: "Естественно, я также надеюсь, что Юй всегда будет счастлив и свободен от забот".

Все трое согласились с этим, и Синь и Хао поддержали дядю Чу в его стремлении к папе и будут помогать по мере необходимости.

Двое детей боялись, что дяде Чу может не понравиться эта идея, поэтому они даже подсели к нему.

Положив руку на палец одного из детей, Янь Линь заключила с ними дружеское соглашение, от которого никто не смог бы легко отказаться.

Благодаря этому обещанию Янь Линь был в очень хорошем настроении, так что даже если его личность будет раскрыта в будущем, он все равно сможет получить объяснение от Синь и Хао.

На следующий день был день третьего испытания, и, велев двум детям оставаться дома и никуда не отлучаться, он вместе с Ли Чжу отправился на гору Ланъя.

К ним присоединились другие кандидаты, все они шли тяжелым шагом и с нервным выражением лица, поскольку третий экзамен был решающим для их вступления в любимую секту.

Янь Линь и Ли Чжу также заметили в толпе Чу Чжоу.

По сравнению с другими кандидатами, Чу Чжоу гораздо более расслаблен, его выражение лица не выглядит нервным, как будто он прошел тест не на словах.

В это же время Чу Чжоу заметил Чу Яня и бросил на него презрительный взгляд.

Он полагался на благословение Бессмертного, чтобы пройти первые два экзамена, но в этот раз, без помощи Бессмертного, он не верил, что сможет дойти до конца.

Вспомнив о черном духовном камне на своем теле, Чу Чжоу стал еще более уверенным в себе, посмотрев на Чу Яня глазами более высокомерного презрения.

После того, как кандидаты прибыли на гору Ланья, сразу же началось и третье испытание.

Кандидатам еще предстояло войти в формацию, а затем пройти сквозь нее в большую иллюзорную сферу.

На этот раз иллюзия была намного больше и реалистичнее, чем раньше, и создал ее сам Бессмертный Император.

Как и во втором туре, кандидаты также могут использовать свою духовную силу в иллюзии.

Когда массив был активирован, и они собирались войти в иллюзию, Янь Линь внезапно посмотрел на Ли Чжу и сказал низким голосом: "Не забывай, что я сказал".

Ли Чжу сказал: "Да", выражение его лица было озадаченным.

Сегодня утром по дороге к горе Ланья Янь Линь неожиданно попросил его оказать ему услугу и позволить ему украсть предмет из Чу Чжоу, и подробно описал, как этот предмет выглядит.

Предмет нельзя было украсть преждевременно, и он должен был убедиться, что Чу Чжоу использовал его, прежде чем сделать это.

Ли Чжу не спросил его, что он собирается делать, он просто поинтересовался: "Почему бы тебе не сделать это самому?".

Подумав об этом, Янь Линь сказал ему: "У меня такое чувство, что я покину иллюзорную сферу очень рано и не смогу дождаться, пока он использует Камень Черного Духа".

Покинуть сферу иллюзий раньше времени означало, что он не пройдет испытание.

В то время Ли Чжу считал это невезением и даже подбадривал Чу Яня, говоря ему не расстраиваться и верить, что он пройдет тест.

Но уже через полдня после входа в иллюзорное царство слова Янь Лина стали правдой.

На него напал демонический зверь, когда он проходил второй барьер. Зверь был настолько свиреп, что он не смог противостоять ему и был убит.

Глаза Ли Чжу покраснели, когда он наблюдал за исчезновением Янь Лина.

Зверь пришел за ним, и только ради его спасения испытание не удалось.

Ли Чжу переполнен чувством вины и объединяется с остальными, чтобы убить зверя, и твердо намерен сделать то, о чем просил его Янь Линь.

Но он не знает, что Янь Линь на самом деле делает это специально.

Существует большой разрыв между временем в иллюзии и реальностью.

В реальности прошло всего чуть больше часа, а поскольку Чу Юй не вошел в иллюзорную сферу, у Янь Линь не хватило терпения оставаться внутри так долго.

Все кланы возлагали на Янь Линь большие надежды, так как он единственный обладал Небесным Духовным Корнем, и были разочарованы тем, что он так скоро покинул иллюзию.

Он встал и вышел из формации, выбрал место, ближайшее к Чу Юю, и отправил ему сообщение, одновременно бросив несколько взглядов через зеркало Сюань Шуй на ситуацию в таинственном царстве.

сего было десять препятствий, некоторые из них требовали убийства демонических зверей, другие - разрушения массивов, каждый из которых можно было наблюдать через зеркало Сюань Шуй.

Тот, кто первым пройдет десять препятствий, станет первым и получит лучший шанс войти в Секту Цинфэн.

Даже если они не пройдут все десять препятствий, у них все равно будет шанс быть выбранными другими сектами.

Чуть больше часа спустя третий тест официально завершился.

Чу Чжоу стал единственным кандидатом, прошедшим десять препятствий, а также первым в этом раунде экзаменов.

Он стоял посреди поля, его лицо было полно гордости и высокомерия.

Ли Чжу также выступил очень хорошо, преодолев восемь барьеров и став второй в этом раунде.

Женщина, занявшая третье место, также показала хороший результат, преодолев шесть барьеров.

Кандидаты провели более полумесяца в иллюзорном царстве и все устали от перенесенных трудностей и опасностей.

Кроме трех лучших, которые показали хорошие результаты, все остальные были обеспокоены тем, попадут ли они в поле зрения Бессмертных Монахов.

Бессмертные монахи уже определились со своими любимыми кандидатами через Зеркало Сюань Шуй, и все они вышли вперед.

Кандидатам так повезло, что их выбрали, что они тут же поклонились и отправились к своим будущим хозяевам, но церемония поклонения должна была подождать до их возвращения в клан.

После того, как мастер секты Шаоян выбрал женщину третьего ранга, в комнате остались только Чу Чжоу и Ли Чжу, а также кандидаты, которые не выбрали.

Что касается банкета, было несколько кланов, которые считали, что у него хорошие способности, и хотели взять его к себе, но все они без исключения были отвергнуты.

У Чу Чжоу и Ли Чжу одна и та же цель, они оба стремятся в Школу Цинфен.

Бессмертный Фу Чжи уже заявил, что возьмет еще одного ученика, и они были наиболее вероятными кандидатами.

Фу Чжи и Чжун Сюнань враждуют по поводу принятия его ученика, и Чжун Сюнань, который всегда подчинялся ему, протестует против его принятия.

Фу Чжи уже принял решение взять другого ученика, чтобы отвлечь его внимание, поэтому он не стал его слушать, но когда он вспомнил, что сказал Чжун Сюнань, он все еще был в расстроенных чувствах.

Он также не в настроении выбирать себе любимого ученика, готов принять первого по рангу Чу Чжоу, а дальше дело техники.

Чу Чжоу получил одобрение Бессмертного Фу Чжи, нервничая и волнуясь.

Было хорошо известно, что у Бессмертного Фу Чжи на данный момент был только один ученик, и если бы он присоединился к нему, то в будущем смог бы насладиться широким спектром техник и пилюль.

Они с Чу Чжоу уже были муравьями на ниточке, и для него было хорошо, что второй находился под опекой Бессмертного Императора Фу Чжи.

Как раз когда Бессмертный Фу Чжи собирался что-то сказать, и все уже было решено, Чу Юй внезапно шагнул вперед.

"Подожди. Чу Чжоу не может находиться под опекой Бессмертного Фу Чжи".

Как только он произнес эти слова, вокруг него тут же образовалось бесчисленное множество глаз.

Чу Юй не был удивлен, его тон голоса был слегка глубоким, а взгляд был резко направлен на Чу Чжоу: "Потому что я подозреваю, что он обманул".

В конце концов, мошенничество - это не пустяк, и все культиваторы всегда относились к нему с неодобрением.

Если бы это было доказано, никто бы никогда больше не принял его как члена бессмертной секты.

Стоявший посреди поля Чу Чжоу, который был в центре внимания, при этих словах повернулся еще резче.