Онлайн чтение книги Что делать, если школьный хулиган интересуется мной? What Should I Do if the School Bully is Interested in Me
Глава 108 - Продать тело, но понести от этого одни убытки

Линь Цзян ощутил себя белой проституткой [1], и его охватили неприятные чувства.

(П/п: «白嫖» — буквально: «белая проститутка»; образно: получить какую-то выгоду, но не оплатить цену (деньги, время и т.д.). Выражение появилось входе отказа от оплаты за услуги проституции, в дальнейшем укоренилось в народе и стало определением более обыденных и приземленных вещей.)

Дальше произошло то, что окончательно испортило ему настроение. Когда тетушка-уборщица вошла в номер, то сразу увидела поломанный стационарный телефон, стоявший раньше на тумбочке у кровати. Гу Минжэнь оплатил номер и сразу же ушел, поэтому оплатить за починку телефона пришлось Линь Цзяну. Бедолаге нужно было разориться на сто пятьдесят юаней.

Юношу отказывались отпускать из отеля до тех пор, пока он не оплатит. Линь Цзян стиснул зубы и протянул администратору последние деньги.

Какого черта? Я продал тело, а несу одни убытки!

Линь Цзян был готов заплакать от несправедливости этой жизни.

Выйдя из отеля, он схватился за рычащий живот. Больше часа юноша «занимался спортом», и пища, которую он съел в обед, уже успела полностью перевариться. Поэтому он повернул в кампус, купил порцию жаренной лапши и направился в общежитие, попутно проверяя свой банковский счет. Конечно, никакого перевода сделано не было.

— Выходит, как «утка» я не очень, — пробормотал он, низко опустив голову.

Несмотря на то, что Линь Цзян продался Гу Минжэню, просить у него деньги напрямую он не мог. Это было слишком низко. Он хотел сохранить те крупицы собственного достоинства, которые у него остались.

Но у юноши было всего тридцать два юаня.

Линь Цзян вздохнул. Его взгляд случайно упал на объявление о работе на двери магазина, в котором продавали чай с молоком, а ноги сами понесли его ко входу.

Войдя внутрь, он постучал костяками пальцев по столу и громко спросил:

— Здесь есть кто-нибудь?

Владелицей магазина оказалась молодая женщина.

— Я ищу работника только среди первокурсников, — мягко ответила она.

Начальный курс университета был относительно прост, потому у первокурсников было больше свободного времени, чем у остальных студентов.

— Я как раз первокурсник, — ответил Линь Цзян радостно, показав ей студенческий, — возьмете меня?

Молодая женщина приметила, что Линь Цзян был довольно красив, очень юн и ростом выше среднего.

— Буду платить по пятнадцать юаней в час, идет?

Линь Цзян нахмурился. Только пятнадцать юаней? Так мало?

В тот момент он еще раз оценил свою прежнюю небрежность к деньгам. Раньше он даже не напрягался, чтобы нагнуться и поднять упавшую десятиюаневую монету.

Сейчас он был вынужден продавать задницу, но кто знает, как скоро Гу Минжэнь устанет от него?

Линь Цзян подумал некоторое время. Спрятав внутри сердца смущение и стыд молодого господина, который вынужден работать, немедленно согласился:

— Хорошо. Когда я могу приступить?

— Если у тебя днем больше нет занятий, — ответила молодая женщина, — я могу прямо сейчас ознакомить тебя с обязанностями и рассчитать зарплату, — ей очень нравился бойкий норов юноши, поэтому она сразу перешла к делу. — Зови меня сестрицей Вэй.

Линь Цзян остался в магазине и не вернулся в общежитие. Наспех пообедав купленной жаренной лапшой, он тут же приступил к обязанностям в магазине чая с молоком. На самом деле, работа оказалась совсем не сложной: просто принимай заказы и подавай их клиентам. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться и всему научиться.

Линь Цзян начал принимать гостей. Пусть знания в его голове откладывались с трудом, но он умел ловко ими пользоваться. Юноша широко улыбался входящим гостям, открыто демонстрируя два милых тигриных зуба.

Жить обычной жизнью оказалось совсем не легко, приходилось не только работать, но и насильно улыбаться клиентам. Но Линь Цзян был сильным и упорным! Пусть сейчас было трудно, он уверенно шел вперед. Пусть для других он стал призраком, он все еще может найти свой путь в жизни и обрести счастье.

Как только занятия в университете начались, поток людей в магазине иссяк. У Линь Цзяна наконец появилось время, чтобы отдохнуть.

За барной стойкой, сидя на высоких стульях, болтали две девушки. Линь Цзян не собирался подслушивать, но их голоса были настолько громкими, что он невольно слышал каждое слово:

— Знаешь, кого я видела вчера вечером у Лунного озера?

Лунное озеро — лучшее место для свиданий для университетских парочек.

— Кого? — живо переспросила другая девушка.

— Гу Минжэня из департамента управления! С девушкой! Уверена, они встречаются!

— Не может быть! — Вторая девушка явно была из поклонниц Гу Минжэня. — Как наш Бог рода мужского может обращать внимание на мирских женщин? Не хочу в это верить! Да лучше бы он оказался геем!

— Одинокий парень и девушка идут к Лунному озеру… Даже если они не вместе, это должно что-то значить!

— У-у, не говори этого, перестань!

Линь Цзян впал в шок, да такой сильный, что новоприбывшим гостям пришлось позвать его три, а то и четыре раза, прежде чем юноша отреагировал.

— Что хотите заказать? — спросил он с натянутой улыбкой.

Так, значит, Гу Минжэнь встречался с девушкой у Лунного озера?

Неужели ему нравятся и мужчины, и женщины?

Лицо Лин Цзяна исказилось, сейчас он чувствовал себя настоящим идиотом. Юноша ошибочно полагал, что был белым лунным светом Гу Минжэня [2], но на деле оказался простым зернышком белого риса [3].

(П/п: «白月光» — дословно: «белый лунный свет»; образно: любимый человек, чувства которого по каким-либо причинам остаются безответными)

(П/п: «一粒白米飯» — «простое зернышко белого риса» настолько укоренилось, что точного толкования ему найти нереально. Эта фраза действительно многогранна, но чаще всего китайцы используют ее, пытаясь показать насколько вещь проста и обыденна. То есть, в нашем случае, Линь Цзян понял, что не был особенным для Гу Минжэня.)

Этот извращенец притворялся ласковым и нежным, заставляя Линь Цзяна чувствовать себя виноватым.

Ах, каким же он был наивным глупцом!

После четырех часов дня в магазин постепенно стали подтягиваться другие сотрудники. Когда Линь Цзян передал смену, то почувствовал вибрацию мобильного телефона, но не стал отвечать на звонок.

В тоже мгновение в магазин чая с молоком ворвался Гу Минжэнь. Выражение его лица было жутко недовольным. Он крепко сжал плечо Линь Цзяна и пихнул юношу в сторону выхода.

Эта странная сцена тут же привлекла всеобщее внимание. Линь Цзян был готов провалиться сквозь землю от смущения, поэтому пулей вылетел за дверь.

— Что ты творишь?! — спросил он агрессивно, с отвращением думая о выходке Гу Минжэня.

— Почему ты не отвечаешь на мои звонки?! — тон его голоса был грубый и резкий, а выражение лица — в крайней степени агрессивным.

Линь Цзян толкнул парня в грудь, пытаясь увеличить расстояние между ними и произнес неуверенно:

— Потому что не хотел.

— Никогда не игнорируй меня! — Гу Минжэнь стиснул зубы и с силой схватил Линь Цзяна за запястье.

Почему он так запаниковал? Гу Минжэнь и сам не мог понять. Он выскочил из учебного корпуса и бежал так быстро, что едва не упал. Раньше он всегда был терпелив и спокоен. Сейчас ему было стыдно за свое поведение. Он был действительно смущен!.. А все из-за этого обормота!

— Кто позволил тебе работать здесь неполный рабочий день?! — холодно спросил Гу Минжэнь. Он был уверен, что Линь Цзян не отвечал на его звонки, потому что устроился на работу… а значит, отверг его.

— Сам себе [4] позволил! — Характер Линь Цзяна был не менее жестоким и стойким, способным выдержать такое давление. Юноша немедленно усмехнулся. — Кем, черт возьми, ты себя возомнил? Гу Минжэнь, разве у тебя есть право контролировать меня?!

(П/п: снова использует «老子» — «я» гневно (или шутливо))

Глаза Линь Цзяна блеснули. Несмотря на то, что Гу Минжэнь помогал ему, он не имел права его контролировать!

Кем он себя считал?

Богом?

Или спасителем?

Гу Минжэнь снял очки и кончиком пальцев потер переносицу — он понял, что был слишком эмоциональным. Просто раньше Линь Цзян всегда брал трубку, а сегодня, хотя он звонил ни раз и ни два, но так и не смог с ним связаться. Гу Минжэнь просто запаниковал и испугался, что случилось что-то плохое.

— Прости, я слишком сильно волновался о тебе, — хрипло признался он.

Парень знал, что Линь Цзян был человеком, который легко мог постоять за себя. Гу Минжэнь склонил голову, признавая ошибку и сразу подавил свой характер. Решив, что их разговор окончен, Линь Цзян повернулся и хотел уйти, но Гу Минжэнь, все еще державший его за запястье, резко потянул юношу к себе и заключил в объятия.

— Не поступай так в следующий раз, ладно? — мягко попросил он.

Ведь ты мне нравишься…

Не прошло и секунды, как Линь Цзян оттолкнул его.

— Ты в своем уме?! Гадость!

Ту девушку у Лунного озера он обнимал так же?

Когда юноша думал об этом, на душе становилось противно.

Линь Цзян сопротивлялся, и на его лице отразилось отвращение. Услышав короткое «Гадость!», Гу Минжэнь в очередной раз почувствовал, как острый нож полоснул по его обнаженному сердцу.

Гадость…

Когда Гу Минжэнь начинал думать, что это предел, что большую боль он испытать уже не может, Линь Цзян все же находил новый способ растоптать его окровавленное сердце, яростно скрутить и выпотрошить его.

Гу Минжэнь стиснул зубы и сжал кулаки.

Линь Цзян осознал, что наговорил лишнего и хотел извиниться, но решиться не мог.

Через некоторое время Гу Минжэнь, обладающий природным талантом скрывать свои чувства, заговорил спокойно и мягко:

— Если я предложу тебе уехать из общежития, что ты скажешь?

— Нет, — приглушенно ответил Линь Цзян.

— Хорошо. — Гу Минжэнь тут же повернулся и ушел, даже не попрощавшись.

Линь Цзян уставился на холодную спину парня и почувствовал легкую боль в сердце.

На этом все? Он так просто уйдет? Так просто сдастся?!

Нет, все хорошо, это только к лучшему…

Линь Цзян вернулся в общежитие. В комнате было темно. Хао Мэн лежал в кровати, яркий свет от экрана падал ему на лицо, отчего парень стал похож на настоящего призрака.

Линь Цзян испугался и быстро включил свет.

Как только в комнате стало светло, Хао Мэн подскочил, закрыл ноутбук и случайно выдернул наушники из разъема. Из ноутбука раздались тяжелое мужское дыхание и стоны.

Хао Мэн был готов умереть от стыда!

Линь Цзян рассмеялся. Парни часто смотрят порно — что в этом такого? Вот только кое-что показалось ему странным… Он слышал два мужских голоса и ни одного женского!

Лицо Хао Мэна покраснело еще пуще. Он спал на нижней койке. Его рост был почти сто девяносто сантиметров, парень едва помещался на кровати. Пытаясь встать и исправить ситуацию, он несколько раз ударился головой о верхнюю кровать, а затем просто вытащил аккумулятор из ноутбука.

Линь Цзян уже все понял. Он сам издавал такие же жаркие стоны, когда делал это с придурком Гу Минжэнем.

— Ты смотрел гей-порно? — спросил Линь Цзян неуверенно. — Тебе нравятся парни?!

Хао Мэн был уроженцем Тяньцзиня, его рост составлял сто девяносто сантиметров, а вес был около сто сорока килограмм. Так, выходит, этот высокий, подкаченный и серьезный парень, который выглядел натуральнее всех натуралов, на самом деле был геем?

— Не волнуйся, ты мне не нравишься, — быстро сказал Хао Мэн. Парень боялся, что робкому Линь Цзяну будет некомфортно жить в одной комнате с гомосексуалистом.

— А ты хорошо шифруешься, — подметил Линь Цзян, отведя взгляд — ему было неловко смотреть соседу в глаза.

Как так вышло, что почти все парни в его окружении были геями?

— Да, я пытаюсь не распространяться об этом. Почти никто не знает, — серьезно ответил Хао Мэн. Его лицо все еще было красным. Видеть такого грубого парня со смущением на лице было так необычно!

До прихода Линь Цзяна Хао Мэн успел разогреться, поэтому ему не терпелось продолжить на том моменте, на котором его прервали. Линь Цзян был очень спокоен, когда узнал о его ориентации, поэтому Хао Мэн любезно предложил ему:

— Не хочешь досмотреть со мной?

— Стой-стой! Я натурал! Я не смотрю гей-порно, — юноша, не задумываясь, отверг его предложение.

Хао Мэн задумчиво коснулся подбородка.

— Но ты не выглядишь как натурал. Скорее как шоу.

— Сам ты шоу! — выпалил Линь Цзян. — И вся твоя семья шоу, придурок!

— Но тут ты прав, — великодушно признался Хао Мэн, — я — действительно шоу, который хочет найти достойного гуна.

Каждый раз, когда Хао Мэн находил новый объект любви, его отвергали из-за высокого роста и внешнего вида.

— Ты — шоу? — опешил Линь Цзян. — Но, бл*ть, ты выглядишь как гора!

Как это было вообще возможно?

Хао Мэн беспомощно улыбнулся. В этом мире, полном таких стандартов, найти пару такому, как он, было действительно тяжело.