Онлайн чтение книги Декабрь December
Глава 56

Слишком много всего произошло со мной за последние несколько дней. Но помимо плохого, было и кое-что хорошее. После того, как Чо Сон Гюн снова напал на меня, я думал, что вновь рухну в пучину страха и отчаяния. Однако сейчас всё это отошло на второй план. Я был настолько шокирован вчерашним признанием Шина, что эти чувства с лёгкостью перечеркнули всё, что произошло за последние дни.

Как только я услышал его признание, то был настолько потрясён, что не мог в это поверить. Однако, даже несмотря на это, моя энергия окончательно израсходовалась, поэтому я уснул мёртвым сном на несколько дней. Когда я проснулся, мой разум прояснился, и реальность словно обухом ударила меня по голове.

Шин. Ким Шин — тот самый сбежавший из дома школьник, который перевернулся на своём мотоцикле в конце декабря три года назад? Я до сих пор не мог до конца в это поверить. Но ещё удивительнее было то, что он пробудился именно благодаря мне. В моих мыслях постоянно всплывал только один вопрос: «Почему?» Я лишь помог ему тогда и привёл в тёплое место. Так почему я?

Директор Хонг сказал мне, что даже крошечный, на первый взгляд, добрый поступок мог значить гораздо больше для другого человека. Однако, если бы такая помощь всегда возвращалась подобной огромной удачей, все лотерейные компании давно бы разорились… Может и впрямь я просто везучий, и мне бы стоило попробовать купить лотерейный билет?

На мгновение мне в голову пришла безумная мысль сорвать куш, но потом я быстро опомнился. Нет, моя удача наверняка исчерпала себя полностью после встречи с Ким Шином. Так что, я бы уже точно не выиграл.

Конечно, быть омегой, пробудившей Ким Шина оказалось так же невероятно приятно, как и сорвать большой куш. Я потёр лицо руками, пытаясь прийти в себя. Что ж, реальность действительно была такова, что Шин пробудился с моей помощью. Но всё тот же вопрос никак не давал мне покоя. Почему я?

Эти мысли уже начинали меня угнетать. Сколько бы я ни думал об этом, анализируя все причины, понять его мне всё равно не удавалось. Спустя два дня я проснулся сразу же после того, как мне приснился Ким Шин в том строительном контейнере. Неужели он влюбился в меня с первого взгляда? Мне не давало это покоя. Причина в моих феромонах? Они пахли настолько соблазнительно в тот день? Но ведь тогда я съел столько подавителей, что позже меня ими же вырвало.

Я обхватил голову руками, потому что чувствовал, как мой мозг начал закипать. Почему? Ему понравилось моё лицо? Погодите-ка минутку… Неужели и впрямь всё дело было в лице? Однако и на этот раз моё саморефлексивное и рациональное мышление опровергло это предположение. Это было невозможно.

По этому поводу моя младшая сестра каждый раз говорила одно и то же:

— Если я буду смотреть на своего брата какое-то время, то он будет выглядеть очень красивым. Правда необходимо очень долгое время. Да, если я буду смотреть на него очень-очень долго.

Каждый раз, когда другие люди вокруг меня говорили, что я красивый, моя младшая сестра появлялась из ниоткуда и вот так выражала свою искреннюю любовь ко мне. Конечно, я был первым, кто посмеялся над ней, назвав её обезьяной. Но не могла же моя сестра всю оставшуюся жизнь отзываться так о моей внешности из-за той давнишней обиды по поводу «обезьяны».

Но это было правдой. Сестра на самом деле затаила в сердце огромную обиду на то шуточное обзывательство. Я не знал этого наверняка, поэтому не верил, что мог с первого взгляда покорить сердце Шина своей заурядной внешностью. Тогда как я помог Шину пробудиться? Я всё ещё продолжал сжимать руками свою голову изо всех сил, пытаясь найти ответ на эти вопросы. Мне очень хотелось знать правду. Это бы наверняка успокоило моё сердце, которое продолжало бешено стучать.

— Сонбэ, у тебя болит голова?

Меня накрыла чья-то тень, и над головой прозвучал обеспокоенный голос. Я вздрогнул и, подняв глаза, покачал головой.

— Ой, нет! Когда ты пришёл…

Я не успел задать вопрос, потому что Ким Шин быстро подошёл ко мне, опустился на колени, и наши взгляды встретились. То ли из-за того, что я думал о нём всё это время, то ли потому, что его лицо было невероятно красивым, но на мгновение я очарованно замер. Тогда ко мне пришло осознание. Возможно, именно я влюбился с первого взгляда.

— Может я дам тебе обезболивающее?

Мне вдруг стало неловко, поэтому я отвернулся и растерянно пробормотал:

— Нет. Я просто задумался…

От смущения мой язык меня не слушался. Внезапно большая и тёплая ладонь легла мне на лоб. Я вздрогнул от неожиданности и рефлекторно отодвинулся назад. В этот момент рука Шина осталась напряжённо висеть в воздухе.

Он посмотрел на меня и прошептал тихие извинения:

— Прости. Я думал, что у тебя жар, потому что твоё лицо покраснело.

Ох, не о том он подумал. Вместо того, чтобы объясниться, я лишь смущённо потёр лоб рукой в том месте, где ко мне хотел прикоснуться Шин.

— Нет, всё нормально. Я не заболел.

Ответа не последовало, поэтому мне пришлось поднять голову и столкнуться с ним взглядами. Он молча наблюдал за мной. Его веки затрепетали, и Шин сейчас был похож на обиженного ребёнка.

— Всё потому, что дома жарковато. Тебе точно придёт огромный счёт за отопление в этом месяце.

Я улыбнулся и попытался сменить тему, заговорив о коммунальных услугах и плате за дом, но, похоже, это было бесполезно. Ким Шин равнодушно огляделся вокруг.

— Я прибавил температуру, потому что боялся, что ты можешь простудиться. Нужно уменьшить. Мне очень жаль. Наверное, сейчас ты ненавидишь чужие прикосновения.

Почему это я должен был ненавидеть прикосновения? Я задался этим вопросом, а затем вспомнил, что со мной произошло на днях. Чо Сон Гюн. Одна только мысль о нём испортила мне настроение. В прошлом это имя превратило мою жизнь в ад на земле. Сейчас мне было гораздо легче, но в сердце всё ещё кровоточила свежая рана. Казалось, что я снова упал в ту же пропасть, из которой однажды еле выкарабкался.

На самом деле, это ощущалось словно свободное падение. Я был абсолютно беззащитен и ничего не мог поделать. Но это чувство длилось недолго. Три года назад, когда со мной случилось это впервые, и я сбежал в Пхохан к дяде и тёте, я долгие месяцы лежал на дне той же самой пропасти, съёжившись в комок от страха.

Поскольку это же произошло и во второй раз, разумеется, я ощущал себя гораздо хуже. Рана в моём сердце теперь была рваной и глубокой. Однако сейчас я смог протянуть руку со дна пропасти и выкарабкаться наружу. Разумеется, во мне совсем не было окончательной уверенности, что я смогу это вновь преодолеть.

Возможно, та пропасть вновь внезапно затянула бы меня на дно. Завтра. Через месяц. Или даже через десятки лет. Но отчего-то я чувствовал себя спокойнее. Мне казалось, что в этот раз всё не так ужасно, и я мог дышать полной грудью. Это было самым важным на данный момент. Возможно, причина всему этому сидела прямо передо мной.

— Я в порядке.

После этих слов Шин поднял на меня свой взгляд.

Как только наши глаза встретились, я отчего-то смутился и решил быстро прояснить ситуацию:

— Врач уже прикасался ко мне, когда осматривал, а медсестра даже видела мою задницу, пока делала укол. Сейчас всё в порядке, потому что не все люди такие же, как Чо Сон Гюн.

Хоть я и пытался произнести вслух имя Чо Сон Гюна непринуждённым тоном, это оказалось тяжелее, чем я думал. Словно моё горло царапали колючие шипы.

Казалось, что Шин сразу же заметил страх, промелькнувший в моих глазах, но всё, что он сделал, — слегка улыбнулся и ответил:

— Жаль, что ты показывал другим свою попу. Я бы хотел быть единственным, кто её видел.

Что? Мою задницу?.. Но он же уже неоднократно видел её… Тем более, Шин смог разглядеть мою пятую точку со всех углов и ракурсов. Он только этим и занимался всю неделю в отеле. В памяти всплыли непристойные картинки из прошлого. Они были такие яркие и красочные, что моё лицо вновь покраснело.

— Это уже невозможно. Мои родители видели её, и моя младшая сестра тоже видела её, когда мы были маленькими. Даже люди, с которыми я ходил в бассейн, могли лицезреть мою задницу во время переодевания...

Пока я озвучивал весь список, подчёркивая, что ему не стоило бы переживать из-за такого, Шин внезапно крепко схватил меня за руку.

— Больше никогда не ходи в бассейн, — произнёс он твёрдым голосом.

Это совсем не звучало, как шутка, поэтому я тоже абсолютно серьёзно спросил:

— Почему? Ты слышал, что кто-то умер во время купания зимой в бассейне?

Ким Шин нахмурился и покачал головой.

— Нет, но наверняка есть статистика, подтверждающая, что люди тонут в них каждый год.

— Да. Я постоянно вижу что-то подобное в новостях.

Голос Шина понизился, когда он добавил:

— И я не хочу, чтобы кто-то смотрел на твое тело.

Погодите-ка… Теперь я наконец-то понял, о чём шла речь. Так он ревновал? От удивления мой рот открылся сам по себе. Я понимал, что выглядел сейчас глупо, но мне было трудно взять себя в руки, потому что я пребывал в глубоком шоке от услышанного. В конце концов я понял, с каким странным выражением лица смотрел на Ким Шина, и закрыл рот. Однако мои руки всё ещё слегка тряслись.

Пожалуй, это было даже хорошо. Несмотря на то, что меня похитили всего несколько дней назад, и моё тело всё ещё было покрыто синяками и ссадинами после избиения, мне было трудно контролировать себя. Я был так счастлив от осознания, что Шин ревновал. Мой вторичный пол дал о себе знать, когда меня накрыло волной удовлетворения, и мне захотелось сказать ему что-то подобное в ответ.

Однако я сдержался и пробормотал, опустив глава:

— Что? Но ведь моё тело похоже на картофелину с руками и ногами.

На самом деле, это фигура Шина была невероятна, а не моя. Я чуть не выпалил такую чушь вслух. У меня почти не было мышц, а он выглядел словно греческий Бог. Его обнажённое тело было совершенным. Когда такой альфа нависал надо мной, казалось, что собой он закрывал меня ото всего мира. Шин был мускулистым и сильным, поэтому от такого давления у меня перехватывало дыхание. Под его тяжёлым взглядом, наполненным похотью, я ощущал себя трофеем в руках победителя.

Те сцены замелькали перед глазами, а кожа покрылась мурашками, словно всё это происходило наяву, а не в моём сознании. Моё сердце стучало так, будто норовило сломать рёбра. Я чувствовал, как внизу живота затягивался тугой узел напряжения. Видимо, я сошёл с ума. Ещё несколько дней назад, в больнице, меня поглощали отчаяние и страх, а сейчас в моей голове были пони, радуга и цветочные поля. Я сразу же смутился, как только подумал, что мои мысли отразились на лице, и Шин мог это заметить.

— Ён У сонбэ.

— Да, — ответил я, опустив голову.

— Ён У хён.

Как только он обратился ко мне «хён», я шокировано вздрогнул и посмотрел ему в глаза. Его лицо было слишком близко. Хотелось снова отвернуться, но наши взгляды встретились, и тёмные глаза поймали меня в свои сети.

— Ты знаешь, что я ревную?

Значит, это было правдой. Шин не переживал за безопасное посещение бассейна. Он ревновал. Я был ошеломлён, потому что не мог до конца поверить в его признание. Наверняка он ревновал меня не всерьёз. Однако постоянно переспрашивать его, чтобы убедиться, было глупо.

Я отвернулся в сторону и пробормотал:

— Спасибо, мне очень приятно.

Эти слова были искренними. Я не смотрел на Ким Шина, но чувствовал на себе его пронзительный взгляд. У меня больше не было сил терпеть это, и я уже собирался опустить голову, когда он задал вопрос мрачным голосом:

— А вдруг ты перестанешь быть благодарным за это?

— Эм-м-м?

— Я очень ревнивый и у меня тяжёлый характер, поэтому я склонен к эгоизму по отношению к моему сонбэ.

Я тихо рассмеялся, а затем, посмотрев ему в глаза, резко замолчал, когда увидел его взгляд.

Ким Шин спокойно наблюдал за тем, как быстро менялось выражение моего лица, и добавил ледяным тоном:

— Я не хочу, чтобы кто-то смотрел на тебя, потому что я ревную. Мне хочется запереть тебя дома, чтобы ты не мог выйти отсюда и навсегда остался со мной. Ведь если кто-то посмотрит в твою сторону, я захочу выколоть глаза этому человеку, а если кто-то протянет к тебе свою руку, я захочу отрубить её. Поскольку ты хороший человек и заботишься о других, тебе лучше быть запертым рядом со мной.

— …

— Испугался? — равнодушно спросил он твёрдым голосом.

Мне показалось, что лезвие ножа поднесли к моему горлу. Наверное, это была шутка, и мне не стоило так удивляться.

Я нервно сглотнул слюну, а затем ответил, словно ничего и не произошло:

— Нет, я удивился. Потому что ты похож на главного героя. Ну, знаешь, на главного героя из любовной мелодрамы, который готов на всё ради любви.

В голове зазвучал голос моей младшей сестры:

«Одержимость и безумие — основные качества главного героя».

Правдивы ли были эти слова или нет, меня не волновало. Но, честно говоря, когда Юра говорила мне эти слова, она училась на первом году средней школы. Это означало, что я сейчас процитировал школьницу, которая жила мечтами и подростковыми фильмами. К счастью, уголки рта Ким Шина мягко поползли вверх.

— Тогда я могу сделать всё это?

— Нет, — быстро выпалил я, а затем добавил в качестве оправдания, почесав щёку рукой, — потому что я не подхожу на роль главного героя. А вот ты — да. Ты бы стал главным героем любого фильма, независимо от жанра.

— Я надеюсь, что этот жанр — апокалипсис.

— Почему?

— Я хочу побыть наедине со своим сонбэ в мире, где все мертвы.

Поскольку слова прозвучали как признание в любви, я, должно быть, повёлся на них.

Покраснев, я ответил:

— Ну, мне нравятся боевики, действия которых разворачиваются в космосе.

— Мне тоже это нравится.

— Ох…

— Ты мне нравишься.

Мне казалось, что каждое слово «нравится», которое он произносил, было адресовано мне. Ким Шин заставлял моё сердце заходится в бешеном ритме. Когда я не выдержал и опустил взгляд, он нагнулся следом и намеренно посмотрел мне в глаза.

— Почему ты меня стесняешься?

Откуда Шин узнал, что мне неловко? Он это заметил? Я удивился и замер с широко открытым ртом, словно золотая рыбка в аквариуме. Моё и без того красное, как помидор, лицо стало почти пунцовым.

— Всё не так. Просто в доме жарко.

Я снова сделал вид, что Шин всё неправильно понял, и отвернулся. Однако мне было трудно притворяться спокойным, потому что моя щека горела от его взгляда. Почему он ничего не говорил? Я уже хотел взглянуть на него из любопытства, но не смог. Кровь никак не хотела отливать от моего лица, поэтому я по-прежнему чувствовал жар. От волнения я начал бессознательно кусать губу. Внезапно кончики пальцев Шина коснулись моего рта.

Я вздрогнул и хотел отстраниться, но его ласковый голос опередил меня:

— Это больно.

— Я в порядке. О чём ты говоришь?

Я ответил, не подумав, а затем вспомнил, что Чо Сон Гюн избил меня до лопнувших губ. Ах, он имел в виду это. Я неосознанно высунул кончик языка и облизал шрам. Мои губы были припухшими, а под языком ощущалась запёкшаяся корочка крови. Всё это время Ким Шин смотрел на мой рот. Причина, по которой его взгляд никак не мог оторваться от моего лица, заключалась в том, что я медленно водил кончиком языка по своим губам. Даже не глядя на него, я физически ощущал этот взгляд. Я неловко улыбнулся и поджал губы.

— Дома, кажется, действительно жарко,— быстро выпалил Шин, словно пытаясь оправдать своё покрасневшее лицо.

— Мои губы совсем не болят.

Ох, чёрт. Эти слова вырвались из моих уст, как раз в тот момент, когда я поднял голову, чтобы проследить за его взглядом. Его глаза всё ещё смотрели на мои губы. Но вскоре время будто остановилось. Взгляд Ким Шина потемнел. В нём полыхал огонь, который я уже видел раньше. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять — он хотел меня. Наши взгляды встретились. Зрительный контакт длился всего несколько секунд, но мне казалось, что я попал в ловушку между временем и пространством.

Лишь одна мысль пришла мне в голову: «Сейчас он меня поцелует». У меня перехватило дыхание. Я ощущал себя так, словно был на американских горках, как раз достиг их вершины. Однако меня резко отправили вниз. Это произошло потому, что Ким Шин быстро отвёл свой взгляд и направился к выходу из комнаты.

Напряжение, искрившееся между нами секунду назад, исчезло. Я вернулся обратно в реальность. Стёкла в моих розовых очках треснули. Что ж, видимо он не хотел меня целовать. Я понял, что ошибся, и от смущения зажмурился изо всех сил.

Однако до того, как Шин вышел за дверь, послышался его голос:

— Мой сонбэ получил такую травму, а я веду себя, как мусор.

Он повернул голову и тяжело вздохнул. Более того, Шин даже нахмурился, словно винил себя за свои желания и смущался. Почему он почувствовал себя мусором? Я растерянно посмотрел на него, а затем понял, что всё-таки не ошибся. Он действительно хотел меня поцеловать. Но тогда что не так?.. Он же мог просто сделать это.

Пока я ошеломлённо смотрел на него, кончики его ушей краснели всё сильнее с каждой секундой. После этого он повернулся и нервно облизал губы, будто не знал, что ему делать. Шин выглядел так, словно его поймали за каким-то постыдным делом. Он всегда казался мне более зрелым, чем я. Поэтому сейчас меня затопило волной безграничного счастья, хоть я и был шокирован. Разве Шин не выглядел мило?

В этот момент он вздохнул и рассеянно провёл рукой по волосам.

— Извини. В голову постоянно лезут всякие грязные мысли, но мне казалось, что я умею держать себя в руках. Уф, но сейчас это точно не из-за феромонов. Всё потому, что рядом со мной ты.

Даже когда Ким Шин признался в том, что у него на уме, он выглядел таким спокойным, что если бы не его пунцовые уши, я бы и не заметил, что он смущён. Шин, по всей видимости, неправильно понял мою реакцию, ведь я сидел с круглыми глазами и открытым ртом.

Поэтому он потёр лицо рукой и сказал:

— Это правда. Причина, по которой ты меня привлекаешь, вовсе не в твоих феромонах.

Эти слова, звучавшие как оправдание, взволновали меня даже больше, чем те, которые Шин произнёс во время своего признания в чувствах ко мне. Поэтому я решился на то, чтобы задать вопрос, не дававший мне покоя, прямо в лоб:

— Почему я? Почему ты пробудился благодаря мне?

Он снова повернулся ко мне, когда я пояснил:

— Да, помню, это потому, что я помог тебе, но всё ещё не совсем понимаю. Почему я?

В этот момент не только уши, но и всё его лицо покраснело. Однако он ответил твёрдо, не сводя с меня своих тёмных глаз:

— Ну, ты мне понравился с первого взгляда.

— Первым делом ты сказал мне, чтобы я шёл на хер.

Его глаза загорелись неподдельным любопытством.

— Ты помнишь?

— Угу. В тот день была очень низкая температура. И такой холод мог отморозить твой член.

Он громко рассмеялся, а затем успокоился и спросил:

— Ты так боишься отморозить член?

— Обычно обморожение первым делом поражает конечности. Чаще всего это руки, ноги, уши. Однако все они — парные органы. Поэтому, если что-то одно отрежут из-за обморожения, то хоть что-то останется, а вот член только один. Его лишишься, и всё — пиши пропало.

По лицу Ким Шина расплылась улыбка, когда он выслушал моё серьёзное объяснение.

— Это мне тоже в тебе понравилось.

Потому что я беспокоился о его перчике? Хоть я и удивился, но тут же мысленно себя поправил. Нет, у Ким Шина никакой не «перчик», а целый баклажан. Или, быть может, кабачок-переросток… Внезапно его член отчётливо возник в моих мыслях. Мусором тут был не он, а я сам.

Когда моя голова пристыжено опустилась, Ким Шин неправильно понял меня и тихо добавил:

— Всё, что мой сонбэ говорил и делал, мне нравилось.

— Я действительно не сделал для тебя ничего особенного.

— Я знаю, — с лёгкостью ответил он и ухмыльнулся, — но и сам не могу понять, почему мне так понравились все твои маленькие добрые поступки.

— Спасибо.

Прозвучала очередная благодарность. В этот момент губы Ким Шина внезапно растянулись в широкой улыбке, и я понял, что ляпнул какую-то глупость. Однако это было правдой. Я безмерно ему благодарен. Есть ли на свете ещё хоть кто-нибудь, кому бы понравились такие тривиальные вещи?

Осознание того, что я нравлюсь человеку, который нравится мне в ответ, было настолько невероятным, что я с трудом мог выразить эти чувства словами. Я почувствовал, что моё счастье было настолько безграничным, что даже пугало меня самого. Поэтому я подавил в себе эти эмоции. Однако всё никак не мог оторвать глаз от Ким Шина.

— Ён У, ты и правда… — Он смеялся и что-то бормотал себе под нос. Спустя какое-то время Шин успокоился и посмотрел прямо мне в глаза. Казалось, что даже его серьёзное и спокойное выражение лица было переполнено эмоциями, от чего у меня перехватило дыхание.

— Если ты правда благодарен мне, то пожалуйста, никогда не оставляй меня.

Хоть он и не ссылался на какую-то конкретную ситуацию, я всё равно сразу же вспомнил, как пытался сбежать из больницы. Мне хотелось оправдаться по поводу того случая. Я столько всего хотел ему сказать, что даже не знал, с чего стоило бы начать.

— Даже если ты сбежишь, я буду продолжать преследовать тебя и ловить.

Я вздрогнул, но попытался успокоить своё бешено колотившееся сердце.

— Да, ты хорошо бегаешь. Думаю, это потому, что у тебя ноги длиннее, чем у меня.

— Это неважно. Даже если они будут короткими. Даже если мне и вовсе отрежут ноги, я буду преследовать тебя. Я поползу следом за тобой.

Из-за его безумной одержимости у меня всегда пробегал холодок по спине. Но точно ли это было одержимостью? Улыбка на его губах говорила мне о том, что это всего лишь шутка, поэтому я был сбит с толку. Мне казалось, что я иду по канату над обрывом. Успокоив себя, мои губы сами по себе растянулись в счастливую улыбку.

— Всё будет хорошо. Я больше не выберу такой путь для решения проблемы. Тогда в больнице я был немного напуган...

Мне казалось, что я для тебя обуза. У меня даже не хватило смелости поговорить с тобой об этом, потому что я ощущал себя таким ничтожным… Я знал, что мне нужно рассказать ему обо всём и оправдаться, но Ким Шин лишь слегка покачал головой, как будто это уже не имело никакого значения.

— Я порядке. Не беспокойся о том случае в больнице. Надеюсь, ты не обременён моими чувствами.

— Нет! Ничего подобного. Скорее, я буду для тебя обузой. Я рецессивная омега, а ты пробудившийся альфа. Если об этом станет известно другим, люди, вероятно, начнут высмеивать тебя. И мне нужна будет твоя защита… Я могу стать твоим слабым местом.

— Ён У сонбэ, — перебил меня Шин и посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд был твёрдым и наполненным яростью. Он пугал, но я знал, что этот гнев направлен не на меня.

— Не беспокойся о том, что говорят другие люди. Никто не сможет использовать тебя, как мою слабость. Я растопчу всех, кто так считает, чтобы никто не смел даже пальцем к тебе прикоснуться. Ты ненавидишь меня, потому что я пробудившийся альфа?

Я сразу покачал головой и резко выпалил:

— Ни в коем случае. Мне абсолютно неважно, пробудившаяся ли ты альпака или нет.

Шин вопросительно посмотрел на меня, словно ничего не понял, а затем разразился громким смехом.

— Пфф. Я - альпака.

Моё сердце учащенно забилось, когда я услышал его заливистый смех. Он звучал так, словно однажды мог бы погубить меня. В этот момент мне захотелось погладить самого себя по голове за то, что я на мгновении подумал об альпаках. Моя глупая оговорка рассмешила его.

Ким Шин глубоко вздохнул, вытер выступившие слёзы в уголках глаз и тихо спросил:

— Если не против, то ты можешь просто остаться рядом со мной?

— Я останусь.

На этот раз он замер и с надеждой взглянул на меня.

— Правда?

Когда он снова попросил подтвердить мои слова, я замешкался. А что такого невыполнимого было в его просьбе? Это не составило бы мне труда. Теперь мы должны были ходить в один университет. Однако я не знал, что «рядом», о котором я думал, и «рядом», о котором думал Ким Шин, несли в себе абсолютно разные значения.

— Я очень хочу жить с тобой.

Погодите-ка минутку… Только тогда я осознал эту колоссальную разницу, но не смог сразу ответить ему. Как только я это услышал, мою голову атаковал целый рой вопросов. Где мы будем жить? Здесь? Нет, я не имел права жить в таком роскошном доме. Если бы я переехал сюда, то моя квартира бы пустовала. Мои родители сейчас жили за городом, поэтому там никого не было. Кроме того, как я посвятил бы в такое свою семью?…

Господь всемогущий! Родители!