Онлайн чтение книги Декабрь December
Глава 63

Я глаз не сводил с отца, который всю дорогу молчал. Мне очень хотелось заговорить с ним первым, но я не мог и рта раскрыть из-за поведения отца по пути домой. Он шёл рядом с мной, всё время наблюдая за окружающей обстановкой, чтобы никто не подходил ко мне слишком близко.

«Сейчас всё в порядке», — хотелось мне ему сказать, но эти слова застревали в горле всякий раз, когда я замечал взгляда отца. Он не мог посмотреть мне прямо в глаза. Конечно же, я понимал, что причина была в том, что на моём лице красовались следы насилия. Мне нечего было сказать в такой ситуации.

Я так волновался за своего отца, что даже не задумался о возможной проблеме, пока шёл пешком от остановки. Мы свернули с главной дороги в узкий переулок, который вёл прямо к дому. Как только передо мной появилась знакомая дорожка, которую за столько лет я мог бы пройти даже с закрытыми глазами, мои ноги будто бы приросли к асфальту.

Этот переулок, по которому я ходил каждый день, был тем самым местом, где меня похитили. Разумеется, сейчас здесь никого не было, однако мне казалось, что Чо Сон Гюн мог появиться из ниоткуда и снова избить своей тростью.

Меня начало тошнить. Я чувствовал, что сейчас мои внутренности вывернутся наружу. Голова снова закружилась, словно я падал в чёрную бездну. Как только на меня обрушились воспоминания о том, что со мной произошло в этом месте, всё моё тело будто бы начало трястись изнутри. Я не мог дышать и стоял как каменное изваяние. Однако внезапно пришёл в себя, когда отец загородил мне вид на злосчастный переулок.

— А, ну, я просто немного задумался, потому что мне нужно купить кое-какие вещи, — попытался оправдаться я, но отец всё равно с тревогой сканировал меня своим взглядом некоторое время, а затем резко развернулся и пошёл в обратную сторону.

— Хочешь лапши?

— А?

— Холодно. Давай поедим и пойдём домой.

Отец схватил меня за руку и потянул за собой, поторапливая словами: «Давай-давай». Мне ничего не оставалось, кроме как развернуться и пойти за ним следом. Как только мы снова оказались на главной дороге, я наконец-то смог нормально дышать. Однако отец по-прежнему не отпускал мою руку.

Поскольку сейчас было не обеденное время, лапшичная почти пустовала. Я чувствовал себя ужасно неловко, сидя напротив отца за столом. Он всю жизнь старался дать мне, омеге, хорошее воспитание, однако вёл себя со мной не очень ласково.

Отец никогда не был строгим. Просто чаще всего он возвращался с работы уставшим, из последних сил выполнял все дела по дому и засыпал перед телевизором. Тем не менее, я всегда старался поговорить с ним хотя бы за ужином. Может быть, отец тоже к этому привык? 

Нам подали лапшу, и как только я взял палочки в руки, он сказал:

— Хватит встречаться с этим Ким Шином.

Я был в шоке от такой прямолинейности отца, поэтому сразу же отложил палочки в сторону.

— Почему?

Вместо ответа он тоже поднял голову, оторвавшись от еды, и посмотрел на меня. Может быть, из-за того, что я всегда был послушным сыном, который никогда не противоречил родителям, взгляд отца после этих слов стал серьёзнее. 

— Понятно, что он привлекает тебя, ведь этот парень такой красивый, но официальное знакомство с ним — это совсем другое дело. Я против этого студента, — прямо высказал своё мнение отец. 

Однако я по-своему интерпретировал его слова.

— Я начал встречаться с Шином не потому, что он красивый.

— Ты влюбился бы в него, даже если бы он был не так хорош собой?

Я невольно замолчал. Мне хотелось опровергнуть его слова о влюблённости, но я не смог ничего сказать. Отец лишь ухмыльнулся, подхватил палочками большую порцию лапши и засунул в рот, громко причмокнув. В это время я отчаянно пытался собраться с мыслями.

— Я не дурак. Думаешь, я могу встречаться с человеком, только потому что он хорош собой? Он мне нравится. И Шин тоже меня любит… Он так сказал.

Слово «любовь» мне с трудом удалось выговорить. Мои щёки, которые и так раскраснелись в тёплом помещении, теперь и вовсе стали пунцовыми. Отец продолжал уплетать свою порцию лапши с таким видом, будто моё признание не значило ровным счётом ничего. А затем дал совет, словно умудрённый опытом взрослый человек:

— Чувства могут быть временными. Ты похож на меня и тоже очень красивый, поэтому он, должно быть, очарован твоей внешностью.

— Нет, я не так хорош собой. И разве я не похож на маму?

Отец на мгновение замер, а затем поднял голову и сказал:

— О чём ты говоришь? Ты точь-в-точь как я.

Хотя я был его сыном, и сходство очевидно, мне всё равно не удалось удержаться от того, чтобы спросить:

— … Где?

— У тебя каждый раз простуда и горло болит, как только начинает холодать. Тебя тошнит, как только ты съешь что-то острое. Даже твои внутренние органы похожи на мои.

Я не разозлился на слова отца, что «даже твои внутренние органы похожи на мои», однако не смог удержаться и отметил один интересный факт:

— Только плохое от тебя досталось?

— Раз у тебя всё как у меня, значит, внутренние органы на месте.

Разумеется, ведь без внутренних органов человек не выжил бы. Я некоторое время ошеломлённо смотрел на отца, но внезапно почувствовал необъяснимое чувство голода. Я снова взял свои палочки в руки и подцепил ими немного лапши. Солоноватый бульон из анчоусов, которым она была пропитана, мгновенно согрел меня изнутри. Тонкая и мягкая лапша легко пережёвывалась, и я мигом всё проглотил.

Однако насладиться её вкусом я так по-настоящему и не смог. Всю дорогу домой, и даже сейчас, я думал только о Ким Шине. Я надеялся, что отец соизволит познакомиться с ним. Ситуацию только усугубляло то, что я не мог связаться с ним, потому что мой телефон был сломан.

— Почему ты против Шина?

— По разным причинам.

— Их так много? — удивлённо спросил я.

Отец нахмурился в ответ и сказал: 

— Независимо от того, насколько он великий пробудившийся альфа, в моих глазах он слишком высокомерен.

Раз он знал, что Ким Шин пробудившийся альфа, то, видимо, был в курсе того, что я партнёр, который его пробудил. 

Вспомнились слова, которые отец сказал Ким Шину в его доме: «Спасибо, что помог моему сыну». Значит, он знал и о Чо Сон Гюне.

Он словно прочитал мои мысли и поднял глаза, оторвавшись от тарелки с лапшой.

— Конечно, я благодарен ему за помощь. Но неважно, как велико его благодеяние, я сам ему отплачу, не беспокойся.

— Благодеяние… А насколько оно велико?

Отец замер, вспомнив слова директора Хонга:

«Господин Сон Ён У не знает, что Чо Сон Гюн мёртв, и как именно он умер. Ваш сын ещё не оправился от шока, поэтому прошу вас — дайте ему немного времени, прежде чем он узнает правду».

Он понял, что эта просьба, возможно, была выдвинута с целью выиграть время во благо Ким Шина. Однако его сын и впрямь не оправился от шока, поэтому мужчина решил прислушаться к совету директора Хонга. Ведь некоторое время назад Ён У буквально окаменел возле собственного дома. Поэтому отец не ответил на его вопрос, а продолжил есть лапшу. Слышно было лишь его тихое пережёвывание лапши. Спустя пару мгновение и сын застучал палочками.

— Отец, тебе не нужно расплачиваться с ним за это.

— Я боюсь, что ты сам решишь отплатить ему. Не хочу, чтобы ты чувствовал себя его должником и позволил ему ухаживать за собой.

Я кое-как проглотил лапшу и быстро заморгал.

— Ты серьёзно? Я не стану встречаться с кем-то из благодарности. Это было бы еще хуже.

— Вот и хорошо. Тебе не о чем сожалеть, так что просто откажись от него.

— …

— Что не так?

— Ты серьёзно?

— Да, серьёзно. Этот парень тебе не подходит.

— Отец… — я тихонько попытался возразить, но он проигнорировал меня и продолжил.

— Я собираюсь остаться в Сеуле на некоторое время.

— Что? А загородный дом?

— Мой знакомый из Сеула попросил меня помочь ему с работой. Ты знаешь моего друга, который импортирует продукты? У него проблемы, и ему нужны дополнительные руки. В загородном доме с мамой пока поживут Юра и её подруга, так что я останусь здесь ещё на некоторое время, — отец посмотрел на меня и добавил: — Не говори маме о травме.

— Угу. Но тебе не нужно оставаться здесь из-за меня…

— Ты ведь повредил руку, значит, тебе неудобно жить одному. Я просто останусь здесь сразу по нескольким причина.

— Это же левая рука, так что не страшно.

Я смущённо отмахнулся от его предложенной помощи, но отец ещё долго гипнотизировал взглядом мою сломанную руку.

— Я хотел бы, чтобы ты пожил с нами ещё некоторое время, поправился, забыл обо всех плохих воспоминаниях и вернулся к прежнему себе.

— Папа, мне не настолько плохо, как три года назад. И я не сильно изменился.

— Нет, изменился. Раньше ты всегда брал с собой наушники и слушал музыку, когда шёл куда-то. Ты любил кино и часто ходил на ранние сеансы. Тебе нравилась университетская библиотека, и ты ездил туда каждые выходные, чтобы учиться. А ещё проводил время со своими друзьями-альфами.

Всё это было словно не обо мне… Я уже давно не ходил в наушниках и не напевал про себя современные песни по пути куда-то. К тому же, давным-давно не смотрел фильмы в тёмном и пустом кинотеатре.

Библиотека университета и по сей день была хороша, как и дешёвая еда в столовой, но за прошедшие три года я даже не вспоминал об этом. И я действительно перестал общаться с некоторыми друзьями-альфами. Мне нечего было ответить отцу на это, поэтому я просто смотрел на полупустую тарелку с остатками лапши.

— Я очень не хочу, чтобы у тебя снова возникли проблемы из-за этого пробудившегося альфы. У тебя впереди ещё такая длинная жизнь, зачем сейчас нужны такие сложности? Не встречайтесь с ним, пока полностью не выздоровеешь. Дай своей голове остыть, отдохни от этого парня. Я буду присматривать за тобой, хорошо?

Я хотел резко ответить ему, но из последних сил держал себя в узде. Отец не был злым человеком, просто ему тоже стоило остыть, чтобы обо всём подумать. Возможно, ему нужно было даже больше времени, чем мне.

— Пока не срастётся кость, верно?

Отец был удивлён моему неожиданному послушанию, поэтому с сомнением посмотрел на меня, а затем спросил:

— Ты не будешь с ним встречаться? Можешь мне пообещать?

Я кивнул. Разумеется, я ни за что на свете не признался бы ему, что с помощью нового метода лечения моя кость срастётся всего за неделю.

— Обещаю. Но и ты пересмотри своё мнение, когда рука заживёт.

— Посмотрим.

Неужели я так плохо выглядел? В недоумении мне оставалось только молча доедать свою лапшу. После этого мы вернулись домой и обнаружили, что там было холоднее, чем в ледяной пещере. Я в суматохе прибирался в доме, включал отопление, размораживал замёрзшие трубы и только потом наконец-то плюхнулся на стул в своей комнате. К тому моменту на улице уже стемнело.

Я включил компьютер и зашёл в SNS. Затем открыл окошко переписки с Ким Шином и долго колебался, не зная, что ему написать. 

Клац, клац, клац.

Я печатал и удалял, снова печатал и снова удалял. Прошло довольно много времени, прежде чем мои мысли смогли отразиться на экране в более-менее внятной формулировке.

[Извини, что ушёл так внезапно. Мой отец неправильно понял ситуацию, поэтому я не смогу встретиться с тобой, пока рука не заживёт. Но, думаю, он успокоится через неделю. К тому времени отец уже будет в отличном настроении, и сам захочет увидеться с тобой. Так что, если ты не против, давай я представлю вас друг другу ещё раз?]

Я неосознанно сделал упор на сроке в неделю. Мне казалось, что так правильно. Семь дней для меня были крайним сроком. Я нажал на «отправить» и застыл, глядя на экран, в ожидании ответа. Спустя минут пять пришло сообщение от Ким Шина:

[Хорошо, я подожду. Я в порядке, ты только выздоравливай.]

Казалось, даже через это сообщение я слышал ласковый голос Шина. Внезапно отец увёл меня вот так запросто, поэтому подобное могло обидеть его. Однако Шин воспринял эту ситуацию по-взрослому и отнёсся с пониманием. Хотя я был старше. Это мне стоило бы успокаивать его и направлять, ведь я его сонбэ. Однако сердце отчаянно хотело сказать ему что-то по-детски наивное. 

«Я скучаю по тебе. Хочу услышать твой голос. Хочу держать тебя за руку».

К счастью, набирать сообщение на клавиатуре одной рукой оказалось не так просто, поэтому моё ребячливое нытьё утихло, прежде чем успело вылиться на экран. Тем не менее, мой палец над клавишами продолжал дрожать. Возможно, Ким Шин сейчас с головой погрузился в свои личные дела, а я всего лишь через несколько часов так невыносимо соскучился по нему? Меня съедало чувство вины за то, что я не мог сдерживать в себе это отчаянное желание. Мне необходимо было отбросить всякие глупости, но я упрямо продолжал буравить взглядом пустое окошко для набора сообщений в чате.

***

«Обычная машина, ничем не примечательная. С хорошей тонировкой в круг, чтобы снаружи не было видно салона».

Директор Хонг уже через пять минут пригнал Ким Шину автомобиль, который он попросил. Машина была непримечательной. Её не должны были заметить, пока она стояла припаркованной возле дома Ён У. Однако Ким Шин всё равно не выдержал и вышел на улицу. Он поднял голову и посмотрел наверх — туда, где было окно Ён У.

Повсюду царила темнота. По мере того, как на город опускался ночной холод, люди исчезали вместе с его появлением. Ким Шин стоял посреди пустынного перекрестка. Он не мог заставить себя уехать отсюда. Ему хотелось никогда не покидать эту улицу, потому что он знал, что больше ничего не мог сделать.

В нём теплилось отчаянное детское желание: чтобы Ён У выглянул в окно и увидел, что Ким Шин пришёл к нему первым. Ребёнок. Он всё ещё был таким ребёнком, который не вырос по-настоящему. Словно малое дитя, Ким Шин не мог смириться реальностью и не знал, что ему делать, ведь ему никак не удавалось заполучить желаемое. К тому же, Ким Шин был потерянным ребёнком. Конечно, у него были свои планы, свои дела, над которыми стоило бы поработать, но всё же... В то же мгновение телефон снова тревожно зазвонил, напоминая о его обязательствах.

[Доложили, что наш человек прибыл к дому Чжу Хвана. Что делать дальше?]

Слова директора Хонга заставили Ким Шина на мгновение задержать дыхание. Он ждал именно этого звонка.

— Пусть заплатит за всё в рамках закона. Но действуйте тихо.

Сообразительный директор Хонг быстро понял намерения Ким Шина.

[Тогда мы тайно привезём его в страну и передадим полиции. Хотя обвинение в побеге вряд ли удастся применить, после задержания будет сложно освободить его под залог. Теперь, когда мы его нашли, могу ли я начинать действовать?]

Это дело. Разумеется, Ким Шин планировал довести его до конца. Он знал, что даже если привезет своего сбежавшего младшего брата и посадит его в тюрьму, это только заставит отца ещё сильнее загореться от ярости, но не причинит ему особого вреда. Тем не менее, Ким Шин пытался добиться именно этого. Просто шокировав мачеху, ситуация в семье обернулась бы интересным образом. Так что во всём стоило соблюдать меру. 

Однако для его отца требовалось использовать более жёсткие методы. Поскольку сначала он планировал ударить его именно через сына, в дальнейшем Ким Шин подумывал растоптать его более эффективным способом. Ту великую гордость доминантного альфы нужно было полностью разрушить, чтобы он никогда не поднял своей головы вновь.

— Пожалуйста, проведите все проверки перед въездом в страну, чтобы другая сторона не могла вмешаться.

Ким Шин знал, что то нападение на отца, которое он собирался совершить, являлось наиболее эффективным. Но в то же время он сомневался: утихнет ли его собственная ярость после этого? Стоило ли убить их всех? Ким Шин был способен тихо стереть каждого, кто ему мешал, в порошок, и Ён У этого даже не заметил бы. Своим холодным разумом он продумывал множество реалистичных способов их устранения.

Ким Шин находился вне юрисдикции и обладал огромными финансовыми ресурсами, так что у него было много тузов в рукаве. Он уже подумывал о том, чтобы использовать хотя бы один или парочку из них. Ким Шин совсем не боялся стать «бессердечным ублюдком», как предупреждал его отец. Он продолжал стоять на холоде и задумался о мести, как вдруг экран телефона засветился. Расчётливые, злые мысли быстро улетучились из его головы, словно их распугал яркий свет.

[Извини, что ушёл так внезапно. Мой отец неправильно понял ситуацию, поэтому я не смогу встретиться с тобой, пока рука не заживёт. Но, думаю, он успокоится через неделю. К тому времени он уже будет в отличном настроении, и сам захочет увидеться с тобой. Так что, если ты не против, давай я представлю вас друг другу ещё раз?]

Увидев сообщение Ён У, сердце забилось быстрее, однако его жажду невозможно было утолить. Неделя. Он не мог видеться с ним неделю. Ким Шин поднял голову и посмотрел на окно в комнате Ён У, где горел свет. Он с трудом подавил своё желание ворваться туда, схватить его за руку и увести за собой. Ему требовалось время, чтобы ответить. Спустя пять минут пальцы Ким Шина задвигались по экрану. Он ответил по-доброму, словно нормальный человек, чтобы успокоить Ён У.

[Хорошо, я подожду. Я в порядке, ты только выздоравливай.]