Онлайн чтение книги Ди — охотник на вампиров Vampire Hunter D
21 - 6

Остолбенев, барон с Пироном стояли посреди равнины. Оглядев окрестности, они не обнаружили никаких признаков Ди. Определенно. Он был поглощен трубой молнии-присоски.

– Значит, он мертв, да? – изумленно пробормотал барон, в то время как Пирон взял коня-киборга за поводья и потянул вверх. – Что ты делаешь?

Пирон решительно заявил сомневающемуся барону:

– Нет никакого смысла стоять тут, дожидаясь мертвеца. Теперь отведи нас в Заппару, как и договаривались.

– Идиот. Мне больше нечего тут с вами делать, – усмехнулся барон. С этими словами он ухмыльнулся от уха до уха. – Теперь я свободен! Свободен! Теперь никто не встанет на моем пути. Пусть бы прошло хоть десять тысячелетий, останутся вещи, которые мне необходимо сделать. А, точно. Очень хорошо, если ты поможешь мне с моей работой, поэтому я возьму вас двоих с собой.

– Не надейся.

– Что?

– Ты думаешь, что мы бы стали водиться с Аристократом? Особенно с жутким типом, который может передвигаться под светом солнца? Пока, неудачник! – сказал мальчик волевым тоном, что сделало его голос словно чужим, и скорость, с которой он вскочил на коня-киборга, также словно принадлежала другому человеку.

– Нет, подожди!

Прежде чем барон смог до него дотянуться, мальчик пнул коня, веревка, привязанная к саням с его сестрой, натянулась, и конь-киборг помчался с огромной скоростью.

– Подожди. По крайней мере оставь мне мою сумку!

Барон пробежал два или три шага за удаляющейся фигурой, прежде чем остановился и начал топать ногами от ярости.

– Подожди! Вернись, ты, мелкое отродье! Я Аристократ! Разве человек может осмелиться оставить Аристократа? Черт тебя возьми! Я проклинаю тебя до конца твоих дней. В следующий раз, когда я увижу тебя и твою сестру, я выпью до последней капли вашу плебейскую кровь!

К тому времени, как он закончил кричать, лошадь и сани уменьшились до размера горошины далеко на шоссе.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо-о-о!

Когда барон, наконец, закончил топать ногами, он сел посреди дороги и посмотрел вверх. Лучистое солнце все так же продолжало светить на него, оставшегося в одиночестве.

– Глупое солнце! Ты умеешь делать хоть что-нибудь, кроме как сиять?

После этой жалобы барон подпер щеку рукой и начал думать. – Хорошо, – пробормотал он через несколько секунд. – Кажется, другого пути просто нет. Я пойду.

Встав с «опля!», он поковылял в том же направлении, в котором уехал Пирон.

– Что это? – воскликнул, сощурившись, барон, после того, как прошел около трех миль.

Маленькая фигурка и некий объект, что он видел впереди, оказались мальчиком с санями. Очевидно, мальчик также его заметил, но он не предпринимал никаких попыток сбежать, вместо этого оставаясь сидеть на обочине.

– Ты, маленький ублюдок. Я высосу из тебя жизнь! – заявил Аристократ, но к тому времени, как он достиг Пирона и саней, он обливался потом и тяжело дышал.

– О, сэр, – крикнул Пирон, бросаясь барону на грудь, так что у того закружилась голова. Он мог бы оттолкнуть мальчика, но в его конечностях уже не осталось для этого сил. Если бы их кто-то увидел, то мог бы принять это за радостное воссоединение старика и его внука.

– Почему, черт возьми, ты ведешь себя так странно? – спросил барон, все еще хватая ртом воздух.  – А лошадь – что случилось с лошадью?

 – Я добрался досюда, но тут огромный кот перешел дорогу прямо передо мной. Лошадь была так напугана, что сбросила меня и убежала. Все, что я мог сделать, это обрезать веревку, чтобы не потерять сани!

– Ты сам в этом виновен, дурень!

– Помогите нам, сэр.

– Ты что, шутишь, маленький предатель? Я оставлю твою жалкую шкуру погибать здесь. Почему меня должно волновать, что с вами будет?

– Пожа-а-алуйста, сэр.

– Не пытайся подлизываться ко мне, проклятая вошь, – ответил он возмущенно.

Но у самого уха барона раздался голос:

– О, не говори такие вещи, – сладкий шепот явно был женским.

Повернувшись, барон ахнул:

– Что, ты…

– Я его старшая сестра, Леда.

Поднявшись с саней, девушка обняла шею барона своими бледными руками и притянула его ближе. Когда ее теплая, мягкая щека задела его щеку, барон был на вершине блаженства.

– Ч-что ты делаешь? Ты какая-то нимфоманка?

– О, боже! Это просто приветствие. Оно означает, что мы рассчитываем на вас.

Леда улыбалась. Она была старше Пирона не более чем на пять лет. Хотя ей было четырнадцать или пятнадцать, румянец ее щек, выражение глаз, и чуть приоткрытые губы – были очень соблазнительными. Старик с комплексом Лолиты упал бы к ее ногам с одного взгляда.

Однако барон развернулся, вырываясь из ее бледных рук.

– Боже мой!

– Что ты имеешь в виду под «боже мой»? И не смотри на меня так. Зачем маленькой девочке вроде тебя подкатывать ко мне таким образом? Я использовал бессчетное количество детей твоего возраста в своих опытах. Каждый из них кричал и плакал. Что мне с того? А ты, кажется, вовсе не испугана. Я гарантирую вам, что очень скоро использую вас обоих в своих экспериментах.

– О, но вы не сможете использовать нас, если не возьмете с собой. Разве не так, Пирон? – сказала Леда, поправляя волосы и искоса глядя на барона.

– Да, это верно. Идем, – сказал Пирон, взяв за руку барона.

Стряхнув его, Аристократ сказал:

– Сбавьте обороты, маленькие извращенцы. Во-первых, как ты очнулась?

– Мы были атакованы молнией-присоской, верно? От нее был электрический шок.

– Хммм! Было бы лучше, если бы ты умерла от удара током.

– О, не говорите таких бездушных вещей!

– В любом случае я ухожу. Если я останусь здесь на солнце, то иссохну, – решительно объявил барон.

– Разве Аристократы не неистребимы? – спросила Леда с улыбкой, не покидающей ее лицо.

Барон ответил с отвращением:

– Как я и говорил, я могу ходить под светом солнца. Взамен мои природные способности Аристократа неизбежно уменьшились. Увы!

– Но вы же не умрете, так?

– Нет. Не должен, по крайней мере. Однако если такое состояние сохранится, то смерть будет предпочтительнее. Кажется, я теперь понимаю, почему кто-то может оборвать свою жизнь.

– Вау, ты хочешь сказать, что даже Аристократы вешаются?

– Он не вешаются. Они отрезают себе головы. Раз – и все!

Увидев, как барон проводит горизонтальную линию по своей шее, мальчик сказал:

– О, это действительно так?

Методы убийства Аристократов были хорошо известны простому народу, но мало кто когда-либо имел возможность их проверить. Они оставались лишь предположениями. Отрезать голову, вонзить осиновый кол в сердце, погрузить в проточную воду, сжечь огнем – это были общепринятые методы, но были и по-детски нелепые, например, кормить Аристократа сладостями, пока они его не убьют, или стоять рядом с гробом в течение трех дней, выкрикивая оскорбления.

– Тихо ты. Не беспокойся о таких пустяках. Люди должны падать ниц перед Аристократией. А вы двое можете оставаться здесь навсегда.

Вероятно, какая-то часть силы Аристократа вернулась, потому что он снова вперевалку пошел вперед, держа в руке свой кожаный ранец. Внезапно он остановился. Когда он обернулся, на его лице была вредная ухмылка, которую он не мог скрыть.

– Если задуматься, будет слишком жестоко оставлять двух маленьких детей здесь, на этом пустынном шоссе. Ладно, хорошо. Следуйте за мной. Я доставлю вас в целости к человеческому жилью.

– Правда? – Леда обняла барона за шею и начала осыпать его поцелуями.

Однако если бы она могла услышать в этот момент его мысли, ее реакция была бы совсем другой.

О, я мог бы предоставить вас страшной судьбе. Однако вы можете принести мне гораздо больше пользы. Аристократ или нет, я проголодаюсь и захочу пить. И когда это случится, ваша кровь станет моей жизнью.

И вот все трое пошли, каждый со своими мыслями.

Через некоторое время барон спросил:

 – На что вы смотрите? – он чувствовал, как пара оглядывает его с головы до ног.

– Конечно, на ваши украшения, – равнодушно сказала Леда.

Одежды под его накидкой были обильно покрыты золотой вышивкой, отделкой и драгоценными камнями, которые излучали ослепительный блеск. Там были браслеты и подвески. Независимо от того, кто их носил, комплект должен был стоить более ста миллионов даласов.

– Дети не должны интересоваться такими вещами. Для Аристократа подобный наряд всего-навсего подобающий.

– Но вы особенный, сэр. Вы так очаровательны, и я никогда не видела мужчину, который бы носил та-а-ак много подобных вещиц.

– О, да у тебя хороший вкус для маленького ребенка, – заметил барон, ухмыляясь, как идиот.  – Это совершенно верно. Я, великий Барон Макула, не похож на тех неотесанных Аристократов, которых можно найти повсюду. Золото и драгоценности, которые они используют для украшений, все синтезированы, тогда как мои полностью натуральные, сформированные из элементов матери-природы и поднятые на поверхность чудом геологических разломов. То, что на мне сейчас надето, стоит добрых пятьсот миллиардов даласов.

– Состоятельные люди – самые лучшие!

– Девочка, а ты умеешь обращаться со словами, – сказал барон, наконец, начиная улыбаться. Ни девочка, ни мальчик не заметили, что когда он смотрел на них, его глаза оставались холодными, как железо.

II

В ту ночь они разбили лагерь. Хотя они были посреди равнины, мальчику и девочке каким-то образом удалось собрать сухие ветки.

Глядя на пламя, Пирон опасливо пробормотал:

– Интересно, бродят ли рядом какие-то чудища.

Леда холодно смотрела на барона. Не то чтобы она решала, можно ли на него положиться – ее взгляд был сфокусирован на драгоценностях барона, сверкающих в свете огня. Неожиданно широко улыбнувшись, она сказала сладким голосом:

– Все хорошо, Пирон. С нами хороший барон.

– Не будь смешной, – немедленно ответил барон. – Зачем мне спасать твоего младшего брата? Если какая-нибудь странная бестия сожрет его прямо сейчас, это будет последним, о чем я стал бы волноваться, а мое путешествие станет только легче. И если он будет сожран, я разберусь с тем, что его съело, оставив тебе в два раза больше еды.

– Пожалуйста, не говори таких вещей! – сказала Леда, прижимаясь ближе к Аристократу.

Он тут же размяк, показав, что даже Аристократы могут быть донельзя глупыми. 

– Оставь это мне. Пока Барон Макула здесь, никто не тронет вас даже пальцем.

Он постучал кулаком по груди.

Словно в ответ на это из темноты справа раздался стон.

– Что? – воскликнул барон, обернувшись на звук. Каждый волосок на его теле мгновенно встал дыбом. Не осталось ни йоты от его жестких речей. – Минутку, у меня есть дело.

Поднявшись на ноги, барон отошел на небольшое расстояние, а затем положил руки на землю. Опустившись на четвереньки, он начал ползти.

– Сестренка, он хочет сбежать от нас!

В ответ на реплику Пирона Леда сказала:

– Стон шел от «бродяги». Задержи дыхание и ни о чем не думай.

Оба замерли на месте, словно окаменев.

В пятидесяти ярдах от огня барон остановился.  Нечеловечески сладкий женский голос прошептал ему на ухо:

– Пожалуйста, подожди.

«Может быть это Леда?» – подумал он, но сразу понял, что нет.  Любые вопросы о том, когда же она успела пойти за ним, были отметены в тот момент, когда он услышал голос.

Глаза Аристократа отражали тьму и то, что остановилось перед ним. Оно не имело глаз, носа и рта. Это была сфера около шести футов в диаметре. Масса прозрачной жидкости, сказали ему глаза Аристократа.

Масса покатилась вперед и поглотила барона.

Одинокая полоска света ударила в водянистую массу. Из нее поднялось ужасающее облако пара, заслонив луну и звезды. Через пять секунд барон упал на землю, как утонувшая крыса. Кроме туманных паров не осталось никаких следов водянистой массы.

Пара фигур примчалась к кашляющему и плюющемуся барону.

– Никто не тронет нас и пальцем, да? Какое разочарование.

Естественно, это Пирон выплюнул такое замечание, а Леда выключила тепловой луч излучателя в ее кольце и подбежала:

– Барон?

– Я таю! Оно сжигает меня! – кричал барон, будто безумный, его руки и лицо были окутаны паром, а кожа расползалась, словно промокшая бумага. Было ясно, что он подвергся действию сильной кислоты.

– Его одежда и драгоценные металлы растворяются. Теперь они бесполезны. Давай просто оставим его и пойдем своей дорогой, сестренка.

– О чем ты говоришь? – укоризненно сказала Леда, подмигивая брату. – Мы не можем оставить хорошего барона, раненного так серьезно. Я окажу ему необходимый любящий уход.

– Ты глупая или как, сестричка? – зарычал на нее Пирон. – Он Аристократ. Что бы с ним не случилось, если он не получил кол в сердце, он вернется к жизни. Ему не нужен никакой уход!

– Это ты глупый! – прошептала Леда брату, нежно поглаживая облезшую кожу на щеке барона: – Вот почему опасно просто оставлять его здесь. Если мы с ним где-то столкнемся снова, он будет нам мстить. С парнями вроде него ничто не работает лучше, чем ложь и сладкие разговоры.

– Ты думаешь так просто применить к нему человеческую психологию? Может быть он низкий и лысый, но он Аристократ.

– Но модель та же. И их головы работают так же. Я как-нибудь справлюсь.

– Черт! Тогда поступай, как знаешь.

Однако вопреки тому, во что верили дети, у барона не наблюдалось никакого улучшения. Пока тянулась ночь, его изорванная плоть начала источать отталкивающее зловоние. Запах гниения. Даже его стоны «О-о-о!» и «А-а-а!» стали тяжелее, превратившись в бесконечное «Угггннн!».

Двое переглянулись.

– Я думаю, что все, как ты и говорил, – в глазах Леды появился опасный блеск. – Аристократам должно становиться лучше ночью, но посмотри на него сейчас. Мы сделали все, что могли. Когда наступит утро, просто оставим его и уйдем, – сказала девочка.

На это мальчик возразил, сказав:

– Но мне как-то жаль его.

– Почему?

– Ну, ему действительно больно. Он странный Аристократ. Близкий к человеку.

– Разве это не делает его еще страшнее, а? Мы можем взять, что сможем, и уйти. Если он собирается умереть, то мы свободны!

– Гаааах!

Что-то белое выплеснулось изо рта барона, стекая по его щекам и шее.

– Он уже готов умереть, – сказала Леда, встряхнув брата за плечо и поднимаясь на ноги. Из кучи ветвей, что они собрали для разжигания костра, она выбрала относительно прямой кусок дерева и протянула его Пирону.

Пламя окрасило щеки мальчика. Его лицо было пугающе лишено эмоций. Он уставился на один конец мертвой ветки. Ее острый конец.

– Поторопись, – прошептала Леда.

Мальчик кивнул. Черты его лица ожесточились от принятого решения. Огонь танцевал в его глазах…

Поднявшись высоко в небо, солнце ярко светило на шоссе, по которому шли дети.

Пирон остановился. Он был крайне изнурен.

Его старшая сестра, что шла молча с самого раннего утра, тоже остановилась, уставившись на брата глазами, полыхающими гневом. 

– Ты действительно глуп, ты знаешь это? Ты уже ослаб, верно? Нам нечего есть, и не думаю, что кто-то пройдет этой дорогой – и что нам теперь делать?

– Ничего не поделаешь. У нас есть один лишний.

Сказав это, Пирон упал на землю. По его спине прошла дрожь, и несчастная фигура, которую он нес, издала слабый стон.

Барон еще был жив.

– Хорошо, ты решился и проявил странное чувство чести. Теперь мы измотаны, и даже не прошли половину намеченного пути. Ладно, теперь как насчет того, чтобы прикончить его здесь?

Девушка в очередной раз протянула ему ветку, которую несла. Хотя Пирон посмотрел на нее с тоской, в его взгляде вскоре появился яростный отказ.

– Нет.

– Почему нет?

– Я просто не хочу. Я не могу сделать это с кем-то, кому плохо.

– Он Аристократ!

– Он выглядит, как мы. Я не могу сделать это!

Какое-то время Леда смотрела на своего брата, а потом кивнула. Отдернув ветвь, она сказала:

 – Хорошо, я сделаю это, – она высоко подняла заостренную палку.

– Не надо! – крикнул Пирон, хватая сестру за руку.

– Почему ты пытаешься вести себя как взрослый? – кричала на него Леда, пока они боролись. – В том, что мы так живем, вина Аристократии. Мы можем убить их всех и забрать все их сокровища, и никто не скажет ни единого чертова слова об этом!

– Но если мы возьмем и зарежем больного человека, то мы станем как Аристократы! Давай просто украдем его вещи! Ладно?

– И что мы будем делать, если ему станет лучше, и он придет за нами? Он разорвет нас на куски. Мы должны пресечь это в зародыше.

– В любом случае, просто не делай этого.

– Закрой рот!

– Заткнитесь!

Все еще борющиеся брат и сестра замерли.

Кто только что сказал «Заткнитесь»?

Две пары глаз сфокусировались в одной точке на земле.

На них неприязненно смотрело обожженное, опухшее лицо.

– Вы, вы, э, вы не спите? – сказала Леда, с трудом улыбнувшись.

– Да, я не спал с прошлой ночи.

– Ум… Вы знаете, я… Ну, я просто шутила.

Пока Леда пыталась объясниться, она как бы случайно направила отверстие своего лазерного кольца на барона.

– Оставь свою жалкую маленькую игрушку для монстров, – сказал барон с отвращением, отклоняя угрозу взмахом руки. – Хватит об этом. Вы двое ничего не видите?

– А? – воскликнули они хором, оглядываясь вокруг.

– Впереди по дороге… Я видел здания… Наверное, город. Держитесь этого направления, пока не дойдете. Там примерно еще три мили.

Хотя они оба напрягали глаза, им не удалось разглядеть никаких зданий, не говоря уже о людях.

С некоторым подозрением Пирон спросил:

– Ты обманываешь нас?

Неожиданно Аристократ закричал: «Угггннн!» – молотя конечностями, как лягушка.

– Ты, должно быть, дурачишь меня, ты, лысый маленький Аристократ – иди своими проклятыми ногами! – закричал мальчик, дав барону основательный пинок.

– Маленький засранец, – проворчал барон, поднимаясь.

Леда быстро присела на корточки перед ним, повернувшись спиной и сказала:

 – Мой дорогой барон, я понесу вас, если мой брат отказывается.

– Заткнись, двуличная сука. Я никогда не поверю ни единому твоему слову. И рано или поздно я выпью вашу кровь, попомните мои слова.

– Это ранит меня, – сказала Леда, всхлипывая. На это действительно стоило посмотреть. Она была прирожденной актрисой.

– Ладно, идем, – сказал Пирон с недовольным лицом, показав подбородком на дорогу. – И, лысый, если ты лжешь о том городе, я заколю тебя.

III

Там был город.

Лица брата и сестры были полны радости, но вскоре она сменилась подозрением. Когда они дошли до границы города, оно перешло в отчаяние. В отдалении слышались раскаты грома. Надвигался дождь. Это была еще одна неприятность на их головы.

– Это странно, – простонал Пирон.

На улицах не было ни мужчин, ни женщин, ни детей. В каждом городке были праздные старики, которые сидели снаружи в креслах, лицом к улице, но здесь их не было. Из салуна могло бы слышаться шумное представление. Пока троица стояла, остолбеневшая и огорошенная, в поле их зрения появились белые вспышки.

– Не одно, так другое – теперь у нас дождь, – апатично заметила Леда.

На правой стороне улицы стоял двухэтажный отель. Когда троица прошла через дверь, за ними последовал шум дождя.

– Забавно, – сказал Пирон, вытягивая шею.

Рядом со стойкой регистрации был холл. Столы в смежной гостиной были уставлены чашками кофе и недоеденными блюдами, которые все еще источали манящие ароматы. Однако там никого не было.

Доковыляв до одного из столов, барон взял сигару, что лежала в пепельнице. Приложив ее к губам, он выдохнул облачко пурпурного дыма и сказал:

– Дешевая.

– О, заткнись! – зарычал Пирон, показывая зубы. Он все еще был зол, что нес Аристократа на спине, когда барон уже мог идти сам.

– Но, судя по тому, что сигара все еще горит, люди были здесь около десяти минут назад.

Комментарий Леды заставил барона кивнуть и прикоснуться пальцем к стейку.

 – Он еще теплый. Я бы сказал пять, может, шесть минут назад. Ой, кто-то бросил сигарету, и она до сих пор горит. Это не хорошо. Нужно предотвратить пожар!

Быстро подковыляв к ней, он растоптал сигарету. Он выглядел не как барон, а как вычурно одетый коридорный. Сигареты были брошены в пяти местах.

– Ножи и вилки тоже на полу. Что могло случиться, сестренка?

– Не спрашивай меня, спроси хорошего барона. Боже мой! Он ушел!

– Сбежал, лысая козявка!

Пирон огляделся, но вскоре дверь в гостиную открылась, и появился барон.

– Какого черта ты делал?

– Предотвращал пожар – на кухне готовилась еда. Это место было близко к тому, чтобы сгинуть в огне.

– Предоставьте это хорошему барону! Вы намного проницательнее нас.

– Конечно, – сказал барон, выпячивая грудь, или скорее, падая назад. Потому что в этот момент дверь с грохотом взорвалась в сопровождении ударной волны.

Едва успев упасть на пол, брат и сестра убереглись от силы взрыва за опрокинутым столом, а между ними появилось потрепанное, но пухлое лицо.

– Что, черт возьми, ты говорил о предотвращении пожаров?

Пирон был слишком зол, чтобы сказать больше, но барон потрепал макушку мальчика.

– Что за жалкое подобие на чары ты пытаешься на меня наложить? – огрызнулся Пирон.

– Просто пытаюсь снискать расположение, – ответил барон. – Кажется, я забыл выключить газовую плиту. Что ж, не важно. Теперь мы в безопасности. Давайте решим, какие помещения мы займем!

– Но отель горит. Мы не собираемся его тушить?

– С этим ничего нельзя поделать. Пусть об этом позаботится дождь.

– Ленивая Аристократичная сволочь, где же мы будем спать?

– В любом месте, где осталась крыша, – сказал барон, вставая и торопясь в фойе.

Следующим зданием, в которое вошла троица, был офис шерифа. Там также не было ни души.

Расхаживая по комнате, Аристократ сказал:

– Окурок в пепельнице свежий. Может быть, шериф просто вышел в патруль. Но судя по тому, как заперта тюрьма, кто-то должен был быть в камерах. Короче, вот как я это вижу. За пять или шесть минут до нашего прибытия город жил своей обычной жизнью. Однако, по какой-то причине, все люди в городе исчезли.

– Невозможно, кто-то должен быть поблизости. Я крикну и проверю, – сказала девочка.

– Я бы не стал этого делать. Что, если тот, кто избавился от всех людей, узнает о нас?

– Но…

– Подожди, пока мы не узнаем, с чем имеем здесь дело.

– Как мы это выясним?

– Откуда мне знать?

Легкомысленный ответ барона заставил Леду взорваться:

– Я собираюсь пойти осмотреться! – крикнула она, разворачиваясь, но барон сделал шаг вперед и схватил ее за ее воротник.

– Там дождь. Ты простудишься. О, я знаю, что мы можем сделать. Возьмите оружие, что здесь есть, и будьте готовы защищаться. Я пойду поищу еду или что-нибудь еще.

На этот раз настала очередь Леды схватить его сзади за воротник.

– Я не позволю тебе уйти, мой дорогой барон. Мы будем держаться все время вместе!

– Отпусти, черт тебя подери! Отпусти меня! Тебя вообще заботит, как я себя чувствую?

– Нисколько, – сказал Пирон, покачав головой, и, взяв стул, ударил им по стеклу ящика с оружием. Избегая осколков, он достал огнестрельное оружие. Так как винтовка была слишком большой, чтобы он мог с ней справиться, он выбрал пистолет. Однако, он все же был непропорционально большим для десятилетнего мальчика.

– Ты идиот или что, так шуметь! – крикнул барон. – Ты приведешь эту чертову штуковину прямо к нам, маленький засранец!

Мальчик и девочка переглянулись, а затем в унисон закричали на барона:

– Чертову штуковину? Ты знаешь, что это такое!

– Заткнитесь! – огрызнулся барон, пытаясь не повышать голос.

Вырвавшись из хватки Леды, он бросился к двери. Когда он выглянул наружу, его лицо вытянулось. Его мрачное настроение передалось брату и сестре, сделав их неподвижными. Прошла минута.

После хорошего, долгого взгляда, барон обернулся.

– Хорошо, мы в безопасности. Используйте этот шанс, чтобы найти немного еды. Магазин там.

– Я думал, ты пойдешь?

– Боюсь, что нет, – сказал барон, бросаясь через двери. Широко распахнувшись, они поглотили его пухлую фигуру.

– Подожди, – крикнул Пирон, держа пистолет наготове.

Но Леда отчитала его:

– Он прав – ты не должен так шуметь!

– Но маленький лысый…

– Забудь о нем. Он хочет нашу кровь. Скоро он вернется. Так что забудь, и пойдем, найдем немного еды, как он и сказал. Я умираю от голода.

К счастью, товары в магазине не исчезли. Со всеми консервами, продуктами быстрого приготовления и питьевой водой, которые они смогли унести, пара вернулась в офис шерифа.

С наступлением ночи дождь стал более интенсивным, и к нему присоединился ветер. Барон, конечно же, не вернулся. Из-за страха перед неизвестной угрозой они выключили свет и использовали вместо него свечку, что нашлась в офисе. Невозможно было поверить, что испуг барона был наигранным.

Неожиданно мир засверкал белым. Уши изумленной пары поймали рокот. Гром.

– Интересно, близко ли отсюда ударила молния.

– Я не знаю почему, но я просто надеюсь, что она идет в том направлении.

Она, должно быть, имела в виду в направлении существа, о котором упомянул барон. Пирон, против собственной воли, тоже кивнул.

И пошли часы ветра и дождя. Теперь была почти полночь. Хотя пара была не в том положении, чтобы спать, они чувствовали, как дрема заволакивает их сознания. Неожиданно Пирон раскрыл глаза. В тот же момент и сестра посмотрела на него.

– Сестричка, маленький лысик явился ко мне во сне!

– Мне тоже. И он сказал…

– … поторопиться и убраться отсюда!

Они смотрели друг на друга в изумлении.

Покачав головой, Леда встала и направилась к двери.

Улица была удивительно яркой. Огни горели на аркадах, покрывающих тротуары. Что бы ни забрало всех людей, оно, казалось, не испытывало никакого интереса к электричеству.

Леда выглянула в окно в верхней части двери. Осмотрев пространство прямо перед собой, она сместилась влево, чтобы осмотреть правую сторону, а затем вправо, чтобы осмотреть левую.

– Ах, – вздохнула она, и ее голос звучал довольно растерянно.

Пирону потребовалось две секунды, чтобы заметить, как она изменилась. Подбежав к своей сестре, он посмотрел в том же направлении. И сразу все понял.

Улица казалась странно короткой.

А затем свет дальше по улице неожиданно исчез. Он не был выключен. Он был просто поглощен тьмой.

– Сестренка, сюда идет тьма! – крикнул мальчик в изумлении, а черная, засасывающая небо и землю фигура приближалась, проглатывая все на своем пути.

– Бежим, Пирон! – крикнула Леда, дрожа всем телом. – Все они были поглощены этой штукой!

– Эта штука – что это?

– Я не знаю. Пойдем уже отсюда!

 Пирон схватил пистолет и пара выскочила наружу. Хотя ветер и дождь нещадно хлестали их, они не обращали на это внимания. Они обернулись. Тьма была уже в пяти ярдах от них!

Не нуждаясь в словах, они одновременно побежали, но Пирон не сделав и двух шагов, споткнулся и упал.

– Пирон?

– Беги, сестренка!

Его крик отчаяния был поглощен белой вспышкой. Брат и сестра закрыли глаза от яркого света – и из-за страха тоже.

Ничего не случилось.

Дети открыли глаза. Сквозь ослепительно-белое поле зрения прорезалась фигура в черном.

– Ди?

Перед ним тьма затаилась. Возможно, она была заворожена красотой того, кто, с мечом наготове, стоял перед ней, или, возможно, была напугана ужасающей аурой, что исходила от каждого дюйма его тела. Человек, который был поглощен молнией-присоской, вернулся со вспышкой молнии. Он шагнул вперед. Тьма попятилась. Его клинок танцевал.

Дети увидели, как тьма была рассечена. Пирон ахнул.

Тьма растягивалась по разрезу, сливаясь, чтобы восстановить черноту. Спустя удар сердца она бросилось на великолепного молодого человека, словно дикое животное.