Онлайн чтение книги Мириады осеней Thousand Autumns
Глава 45 - Лишь один тип людей может стоять рядом со мной - это мой соперник

К сведению, если Янь Уши не планировал ночевать в той комнате, где разместился настоятель, или же покидать монастырь в поиске другого места для ночлега, провести ночь в одной комнате с Шэнь Цяо было его единственным выбором.

К счастью, Шэнь Цяо уже убрался в комнате, и младший ученик настоятеля пару дней назад постирал и проветрил постельное белье, поэтому оно все еще пахло чистотой и свежестью.

Кровать была рассчитана на одного, поэтому не удивительно, что для двух людей она была бы маловата. Несмотря на это, Шэнь Цяо тут же разрешил проблему:

– Ты можешь спать на кровати. Я все равно собираюсь медитировать, может даже вздремну, пока буду постигать дао.

Сама комната была под стать монастырю, такой же простой и грубой. Лунный свет проникал в комнату сквозь рваные отверстия в бумажных окнах [1], и через них же в комнату проникал прохладный ночной ветерок. Хорошо, что в это время года погода была не слишком прохладной, и оба мужчины были мастерами боевых искусств, поэтому им не нужно было беспокоиться о том, что они простудятся.

[1] Стеклянные окна появились не так давно, лишь в эпоху Римской Империи, однако даже в те дни, такое могли себе позволить лишь богатые люди. Простой народ в Азии пользовался очень тонкой бумагой, пропускающей свет, но не ветер и воду.

Шэнь Цяо сел на пол, скрестив ноги. Его спина была прямой как сосна или бамбук. На дворе было уже практически раннее лето, поэтому его одежда стала тоньше. Теперь присмотревшись внимательнее можно было разглядеть его талию.

Время текло медленно. Луна уже достигла высшей точки на небе, ее холодное сияние мерцало в колодце.

Янь Уши все это время внимательно глядел на силуэт Шэнь Цяо, однако в это мгновение без какого-либо предупреждения он молниеносно ударил в акупунктурную точку на спине Шэнь Цяо.

Погруженный в медитацию, Шэнь Цяо уже вошел в загадочное состояние. 

Все мастера боевых искусств, если не уходили в медитацию за закрытыми дверями, то частично прислушивались к окружающей среде на случай неожиданных опасностей, чтобы избежать чьей-то засады или скрытой атаки, не говоря уже о том, что Шэнь Цяо находился в незнакомом ему месте. Вот только он оставался бдительным лишь опасаясь нападения врагов, и Янь Уши не входил в их число.

Почувствовав движение со спины, Шэнь Цяо тут же вышел из состояния медитации, однако разница между его уровнем и уровнем Янь Уши была непостижимой, более того они находились слишком близко друг к другу. К тому времени как Шэнь Цяо среагировал, он уже потерял возможность двигаться.

Янь Уши ласково прошелся по его щеке и не удержался от легкого вздоха:

– А-Цяо, почему ты так просто доверяешься другим людям?

Шэнь Цяо нахмурился:

– Я думал, мы друзья.

Янь Уши слегка улыбнулся:

– Ты можешь винить лишь себя самого. Если бы ты не говорил всей этой чуши о дружбе, я бы может не стал так быстро действовать. С чего ты взял, что кто-то вроде меня, нуждается в ком-то столь безнадежном вроде тебя? В ком-то, кто все еще не восстановил свои боевые навыки, кого выкинули из собственной школы и которого все открыто высмеивают? Еще и называть это “дружбой”.

Шэнь Цяо не стал ничего говорить.

Янь Уши поднял его на руки и вышел вместе с ним, не сообщив об уходе кому-либо из монастыря.

Хоть он нес на руках другого человека, его шаги были все такими же воздушными, словно у него ничего при себе не было. Под лунным светом, он перемещался по опавшей листве с неописуемой грацией и легкостью, не оставляя после себя никаких следов. Если бы кто-то увидел его со стороны, он ни за что бы в жизни не поверил, что этот подобный бессмертному небожителю человек на самом деле был Демоническим Владыкой, одно имя которого приводило людей в ужас.

– Почему ты не спрашиваешь, куда мы идем?

Шэнь Цяо продолжал молчать. Люди, не знающие о случившемся, подумали бы, что он не только слепой, но и немой.

Янь Уши бросил на него взгляд и увидел, что тот на самом деле закрыл свои глаза. При виде этого, он не смог сдержать смеха:

– Я несу тебя, чтобы встретиться с одним человеком, а на пути к нему я расскажу тебе одну историю.

– Раз уж мы пока не встретились с этим человеком, можешь начать с истории.

– Более десяти лет назад, когда я впервые заполучил в свои руки “Стратегию Солнца”, я решил, что эта книжка даже не достойна моего взгляда. Все потому, что в то время я был убежден в превосходстве “Фундаментальных Записей Феникса-Цилин” над другими техниками. Хоть я проиграл Ци Фэнге, я верил, что всему виной была моя практика, а не сама техника боевых искусств. Первый глава школы Солнца и Луны однажды достиг десятой, последней ступени “Фундаментальных Записей Феникса-Цилин”. Ни один мастер Даосских и Конфуцианских школ не мог сравниться с ним в те годы. Ходили легенды, что он прожил более ста двадцати лет, и в итоге познал истину боевых искусств. Его душа вернулась в пустоту, а он сам освободился от своего смертного тела. Вот только чуть позднее я узнал правду. Хоть этот человек действительно прожил до ста двадцати, он не вознесся на небеса в результате высшего уровня боевых искусств, как говорили люди. Он погиб от Искажения Ци. Хоть “Фундаментальные Записи Феникса-Цилин” мощная боевая техника, у нее также есть одна губительная слабость. Проще говоря, можешь представить тело человека как сосуд. Когда человек начинает накапливать свою истинную ци, его сосуд постоянно меняется, чтобы подстроиться под нарастающее боевое мастерство. Поэтому, чем сильнее боевые искусства мастера, тем сильнее его меридианы.

Шэнь Цяо продолжал молчать, однако его выражение лица выдавало его заинтересованность в рассказе, поэтому Янь Уши продолжил:

– Но “Фундаментальные Записи Феникса-Цилин” действуют абсолютно противоположно. Чем выше уровень мастера, тем больше ограничений накладывается на его тело. Когда этот “сосуд” больше не может выдерживать поток ци, тело мастера “взрывается”, и он умирает.

Шэнь Цяо наконец заговорил:

– Проблема, о которой ты рассказываешь, есть во всех боевых техниках. В то время как возможности боевых искусств безграничны, человеческие способности ограничены их физическими данными и долготой жизни. Пока человек продолжает искать улучшения, рано или поздно он наткнется на трудности. К слову, мой Учитель также не справился с Медитацией за закрытыми дверями, и погиб по той же причине.

Хоть его боевое мастерство уже не было таким же как раньше, у Шэнь Цяо все еще имелись при себе знания, и у него не было никаких проблем обсуждать эту тему. 

Янь Уши призадумался:

– Ты прав. Однако его жизни ничего не угрожало бы, если бы он просто остановился на своем нынешнем уровне. С “Фундаментальными Записями Феникса-Цилин” все иначе. Со временем угроза находящееся глубоко в теле мастера лишь станет опаснее, даже если он остановиться практиковать эту технику. Поэтому я подумал о “Стратегии Солнца”. Если бы я смог присоединить к ней техники других школ, кто знает, может быть это привело бы к неожиданным открытиям.

– Но у тебя ничего не получилось. 

Уголки губ Янь Уши слегка приподнялись:

– У меня ничего не получилось. Мое рвение лишь усугубило скрытую угрозу Искажения Ци.

Шэнь Цяо неожиданно нахмурился:

– Исходя из того, что ты только что сказал. “Фундаментальные Записи Феникса-Цилин” хранят в себе огромный изъян. Раз практически все в школе Чистой Луны и другие две школы практикуют их, разве они не окажутся в том же положении, что ты?

Усмехнувшись, Янь Уши наконец остановился и положил Шэнь Цяо на землю:

– А-Цяо, ты не перестаешь меня удивлять. Я думал, ты спросишь меня о том, зачем я вообще все это тебе рассказываю, но вместо этого ты забеспокоился о жизнях других людей. Можешь расслабиться. Этот изъян проявляется лишь когда мастер достигает определенной ступени. И если человек смог достичь девятой ступени как я, у них есть мало равных соперников в этом мире. Даже если мастер знает об этом изъяне, он все равно окажется слишком упрямым, чтобы просто взять и сдаться. На этом моя история заканчивается. Есть какие-то мысли по этому поводу?

Шэнь Цяо отрицательно покачал головой.

Янь Уши казалось не очень устраивала эта реакция. Прямо как только он собирался сказать что-то еще, издалека послышался чей-то смех:

– Глава Янь все такой же элегантный как всегда. Я действительно очень скучал по тебе!

Этот голос одновременно казался близким и далеким. В одно мгновение звук исходил из горизонта, в другое - был совсем близко. Этот голос нес в себе какой-то неописуемый шарм, неожиданно Шэнь Цяо почувствовал себя подавленно.

Янь Уши ответил холодным отстраненным голосом:

– Сан Цзинсин, пытаешься опозорить себя используя “Дьявольское Очарование” на мне?

Прибывший человек в ответ на это лишь рассмеялся. Казалось, словно он мог проходить сквозь пространство, и лишь за каких-то пару шагов, он встал рядом с Янь Уши, преодолев огромное расстояние, разделяющее их.

Сравнивая с Янь Уши, у Сан Цзинсина была куда более ужасная репутация в мире боевых искусств. Однако из-за того, что тот был действительно силен в боевом мастерстве, никто не осмеливался сразиться с ним напрямую. Все остальные скорее предпочитали наступать себе на горло и проглатывать злость, страдая в тишине, чтобы избегать конфликтов. 

Самым лучшим примером будет история о Жень Инь из префектуры Сиан, который был известен всем под прозвищем Дикий Клинок. Младшая дочь Жень Ина, милая девочка с белоснежной кожей, нечаянно стала целью интереса Сан Цзинсина, и тот потребовал отдать ее себе в ученицы. Все знали, что “ученицы” были лишь оправданием для нескончаемой потребности Сан Цзинсина в девушках, чтобы практиковать двойное совершенствование. Жень Инь всегда считался вспыльчивым мастером, однако даже он не осмелился вступить с ним в конфликт. Вместо этого он предпочел терпеть унижение, став посмешищем всего мира, передав свою дочь Сан Цзинсину, в то время как он сам покинул мир боевых искусств и скрылся с оставшимися членами семьи. Ходили даже слухи, что спустя много лет, Сан Цзинсин и другие могущественные члены школы Гармонии устали от нее и передали бедную девушку Хуо Сицзину. Тот снял с нее лицо и пополнил им свою коллекцию масок.

Однако после того, как Янь Уши вновь объявился в мире боевых искусств, и поскольку он был еще более устрашающим, чем Сан Цзинсин, люди начали все больше обращать внимание на Демонического Владыку, попутно позабыв о том, насколько отвратительным и злобным был старейшина школы Гармонии.

Будучи учеником Цуй Юван, никто никогда не осмеливался в открытую смотреть на него свысока. Его истинные амбиции были хорошо скрыты за циничным и свободолюбивым характером. Всем казалось, он добровольно стал любовником Юань Сюсю и находил удовольствие в том, чтобы помогать ей управлять школой Гармонии, хотя на самом деле конфликт и вражда между ними существовала уже очень давно. Юань Сюсю ничего не могла сделать с Сан Цзинсиноми, и он в данный момент не мог избавиться от нее. Единственным выбором было молча терпеть, притворяясь, что между ними нет никаких разногласий.

Сам Сан Цзинсин был высоким и сильным мужчиной, в то время как его лицо было неимоверно привлекательным и элегантным. Более того, его кожа была такой гладкой и прекрасной, что ее можно было сравнить с женской, наряду с блестящими глазами. К несчастью, его взгляд был скорее холодным и злонамеренным, именно поэтому многие боялись смотреть ему в лицо.

С улыбкой на лице, он поприветствовал Янь Уши:

– Я слышал, что Чжоу планирует напасть на Ци, и это так сильно беспокоило Юань Сюсю, что она пришла к главе Янь, просить его о содействии в моем убийстве. Это правда?

Если бы Юань Сюсю была здесь, эти слова несомненно удивили бы ее. Это должно было быть секретным планом. Никто не должен был знать, о ее встрече с Янь Уши, но по какой-то причине, эта новость просочилась в массы.

– Да.

– Так значит, причина, по которой глава Янь пришел сегодня ко мне, в том, чтобы убить меня?

– Я привел для тебя человека.

Глаза Сан Цзинсина опустились на Шэнь Цяо:

– Кто он? Ну, по крайней мере, он выглядит очень даже ничего.

– Шэнь Цяо.

Глаза Сан Цзинсина тут же сузились. Его беспечное выражение лица обернулось холодом и злобой:

– Тот самый Шэнь Цяо, который убил Хуо Сицзина?

– Да.

Сан Цзинсин тут же залился смехом:

– Я слышал, что между ним и главой Янь были довольно близкие отношения. С чего вдруг ты решил привести его ко мне? Я не бережливый и милосердный человек, знаешь ли. К тому времени, как ты захочешь вернуть его обратно, будет уже поздно!

– Раз я решил отдать его тебе, разумеется ты можешь делать с ним все, что захочешь. Я не попрошу его обратно.

Услышав это обещание, улыбка на лице Сан Цзинсина стала шире. Обычно он предпочитал молодых девушек и юношей. Шэнь Цяо очевидно не попадал в эту категорию, однако он выглядел невероятно привлекательно, и что более важно, он был самим учеником Ци Фэнге. Даже из самой плохой ситуации можно вынести какую-то выгоду.  Даже если статус и боевое мастерство Шэнь Цяо не было таким, как раньше, при нем все еще имелось его ядро. По мнению Сан Цзинсина, было бы неплохо поглотить все, что осталось от боевых навыков Шэнь Цяо, прежде чем он “наиграется” с ним.

– Так глава Янь просто отдаст его мне? Без каких-либо дополнительных требований?

– Я требую с тебя вернуть мне мой меч.

Сан Цзинсин совсем не ожидал такого запроса. Спустя мгновения шока, он вновь разразился смехом:

– Какая жалость! Прямо сейчас у меня его нет с собой. Я надеюсь, ты позволишь мне занести его к тебе в другой день.

Речь шла о мече Тайхуа, тот самый меч, который изначально был при Янь Уши до того, как он проиграл Цуй Юван, и она забрала его себе как трофей. Раз Цуй Юван уже мертва, логично предположить, что этот меч попал в руки ее ученику, Сан Цзинсину.

– Хорошо.

Сан Цзинсин решил копнуть глубже:

– Я думал глава Янь уже достиг пика боевых искусств. Имеешь ты при себе меч или нет, это уже не должно иметь никакого значения. С чего вдруг ты хочешь вернуть себе меч Тайхуа?

Если бы не сковывающий его страх перед силой Янь Уши, учитывая его характер и манеры, Сан Цзинсин бы никогда не говорил с кем-то также культурно и вежливо.

Янь Уши ответил все также холодно:

– Что принадлежало мне, будет принадлежать мне, независимо от времени. Вопрос заключается лишь в том, хочу я ”это” обратно или нет.

Сан Цзинсин понимающе улыбнулся и сказал в довольно дразнящей манере:

– Я слышал, что глава Янь и Шэнь Цяо путешествовали все это время вместе, прямо как золотая парочка. Меня удивляет, что он стоит лишь одного меча Тайхуа для тебя. Как грустно это слышать!

В то время как они говорили, Шэнь Цяо не открывал своих глаз. Он не только не смотрел на все происходящее, он даже не поднял головы. В действительности его лицо было таким спокойным, словно весь этот разговор никаким образом не касался его самого.

– Юань Сюсю с одной стороны пытается сотрудничать со мной, чтобы убить тебя, а с другой - тайно наладить отношения с Тужуем. Что ты собираешься делать?

На мгновение на лице Сан Цзинсина промелькнула злость, однако в следующую же секунду он снова улыбнулся:

– Эта сучка всегда действовала на две стороны. Это не первый раз, как она проворачивает что-то подобное. Где и когда ты договорился встретиться с ней?

– Шестого Июня в три часа после полудня, мы должны встретиться у монастыря Снежных Пионов, который расположен к востоку от города. Она сказала, ты любишь проводить там время.

Сан Цзинсин удивленно вскинул брови:

– Ну, по крайней мере должен признать, что мои вкусы она знает.

Лишь услышав название монастыря Снежных Пионов, можно было догадаться, что это не настоящий храм, а частная собственность, замаскированная под обычный монастырь. Сан Цзинсин в последнее время наслаждался новым типом эротических игр. Он приказывал девушкам сбривать на лысо головы, переодеваться в монашек и жить в монастыре, пока он сам играл роль насильника, пробираясь в монастырь и своенравно развлекаясь с ними. Подобная игра обычно длилась полдня. Это должно было быть абсолютным секретом, но если он знал о каждом шаге Юань Сюсю, разумеется и она знала все про него.

Сан Цзинсин усмехнулся:

– Тогда я должен пригласить главу Янь посмотреть на этот спектакль. Эта сучка хочет убить меня, поэтому пусть потом не обвиняет меня в моем безразличии к нашей давней “любви”.

Янь Уши не интересовало, что происходило между этими двумя, однако сильная и объединенная школа Гармонии однозначно не играла ему на руку. Раз уж Юань Сюсю и Сан Цзинсин решили поубивать друг друга, Янь Уши не мог пропустить это зрелище. Он не был против того, чтобы пламя их ненависти разгорелось еще сильнее.

Он присел и поднял Шэнь Цяо за подбородок:

– Ты все еще считаешь меня своим другом?

Шэнь Цяо не ответил ему.

Янь Уши неожиданно посмеялся:

– А-Цяо, ты слишком наивен. Люди как только могли, относились к тебе плохо. Как ты мог так быстро об этом забыть? Я уже давно говорил тебе, что единственной причиной, по которой ты находился рядом со мной, было мое желание иметь достойного соперника. Но ты оказался лишь сплошным разочарованием. Если я проявлял хоть малейшую капельку доброты, ты цеплялся за нее и не отпускал. Неужели предательство Юй Ая и остальных заставило тебя настолько желать дружбы и привязанности?

Может из-за его дыхания, ресницы Шэнь Цяо слегка задрожали, однако его лицо оставалось непоколебимым. Было сложно сказать, он вел себя так, потому что его сердце находилось в таком смятении, что ничто не могло огорчить его еще больше, или же он просто не хотел отвечать на вопросы Янь Уши, однако тот продолжил:

– Таким наивным людям как ты суждено прожить короткую жизнь. Без горы Сюаньду, без Ци Фэнге, ты ничто, и ты ничего не можешь с этим поделать. Ты не можешь ни восстановить свои боевые навыки, ни ответить на мои вопросы. Если ты согласишься присоединиться к школе Чистой Луны и изучать “Фундаментальные Записи Феникса-Цилин”, тогда я дам тебе шанс жить.

Шэнь Цяо неожиданно взглянул прямо в глаза Янь Уши и спокойно сказал:

– Причина, по которой меня снова и снова предают, не в том, что я наивен, я просто верю в то, что доброта существует в этом мире. Без таких глупцов вроде меня, разве глава Янь находил бы себе развлечения?

Янь Уши искренне посмеялся:

– Какие интересные слова! Мне не нужны друзья! Лишь один тип людей может стоять рядом со мной - это мой соперник! И ты уже потерял свою компетентность в этом...

На этом предложении Янь Уши отпустил Шэнь Цяо и встал ровно. Он бросил меч Шэнь Цяо ему в руки, после чего нежно сказал:

– А-Цяо, молись за себя.

Сан Цзинсин наблюдал за ними со стороны с улыбкой на лице, при этом не намереваясь останавливать или прерывать их. Наконец цокнув языком, Янь Уши оставил их, и тогда Сан Цзинсин обратился к своей новой игрушке:

– Каково это, чувствовать себя брошенным?

Шэнь Цяо снова закрыл глаза и ничего не ответил ему.

Словно рыба пойманная в сеть, он ничего не мог сделать, кроме как позволить ему потешаться над ним. Поэтому Сан Цзинсин не намеревался торопить события.

Для него поимка Шэнь Цяо была приятным сюрпризом, даже если тот не был в его вкусе, а его состояние оставляло желать лучшего. Однако сам факт, что он ученик Ци Фэнге и бывший глава горы Сюаньду, приводил его в восторг.

Одна лишь мысль о том, как тот будет плакать и молить его о пощаде, лежа под ним, или о том, как он унизит его перед всеми учениками школы Гармонии, заставила улыбку на лице Сан Цзинсина стать шире.

– Это Шаньхэ Тунбей, меч принадлежавший самому Ци Фэнге, я прав? Да, это должен быть он. Я все еще помню, как твой учитель одолел меня этим самым мечом. Однако в те годы я был достаточно бесстыжим, чтобы преклонить перед ним колени и молить о пощаде, поэтому тот согласился отпустить меня. Оставленный им глубокий шрам на моей спине до сих пор отчетливо виден. Если бы тогда он знал о том, что его ученик попадет ко мне в руки, интересно, пожалел бы он о том, что не убил меня в тот день? - Сан Цзинсин ласково погладил Шэнь Цяо по лицу. - Какую руку ты использовал, чтобы убить Хуо Сицзина? Тебе не стоит бояться, я не убью тебя. После того как я наиграюсь с тобой, я просто отрежу ее, в память о моем бедном ученике. А потом, подобно Наложнице Фэн, принадлежавшей Гао Вэю, я раздену тебя и позволю всем прийти посмотреть на позорное представление бывшего главы горы Сюаньду. Ну как тебе идея?

Освещенное лунным светом, бледное и безэмоциональное лицо Шэнь Цяо было подобно прекрасной и хрупкой скульптуре, сделанной из белого нефрита.

Однако, чем дольше он вел себя таким образом, тем более заинтересованным в нем становился Сан Цзинсин.

Больше всего на свете Сан Цзинсин любил уничтожать прекрасное. Он ломал и осквернял таких людей, и в конечном счете они не выдерживали и кончали свои мучения и жизни.

– Вот только Фэн Сяолянь берет тысячи золотых за один просмотр. Боюсь, ты не сравнишься с той ценой. Давай тогда начнем с десяти золотых? Я уверен найдется множество желающих поглядеть на тебя в отчаянном положении. Думаешь, Янь Уши тоже придет? - Сан Цзинсин произнес это медленно.

Словно наигравшись со своей добычей, он потянулся, чтобы схватить меч Шаньхэ Тунбей.

Сан Цзинсин не был заинтересован в мече, потому что он предпочитал другие виды оружий. Однако этот меч как-никак принадлежал лучшему мастеру боевых искусств в мире. Если выставить его на аукцион, нет сомнений, этот меч получит статус “легендарный” и многие будут готовы разорвать своих противников в клочья ради него.

– Если ты начнешь умолять меня, и скажешь парочку милых слов в мой адрес, может быть тогда, я буду вести себя немного нежнее… - хоть Сан Цзинсин решил проявить любезность, кончики его пальцев уже практически прикоснулись к рукояти меча.

Однако именно в этот самый момент все изменилось.

Перед его глазами ярко вспыхнул свет меча, превратившийся из ослепительно белого света в тысячи мерцающих огней!

Помимо ярко переливающегося света меча, в воздухе повисла жажда убийства. Воинственная сила, содержащая мощную истинную ци, устремилась вперед, как приливные волны. Лишь на мгновение небо наполнилось бурями и громом, словно снег и дождь намеревались одновременно пронестись по земле!

Сан Цзинсин опешил. У него не осталось выбора, кроме как убрать свою руку и отступить назад как можно быстрее, чтобы избежать такой внезапной атаки со стороны Шэнь Цяо.

Человек, убивший Хуо Сицзина, не мог быть слабаком, которым любой мог воспользоваться как вздумается. Хоть слова Сан Цзинсина были наполнены оскорблениями, на самом деле все это время он был настороже. Для людей из демонических школ удар в спину был обычным делом. Чем выше был статус человека, тем больше проблем скрывалось у них за спиной, с которыми то и дело приходилось разбираться. Если бы Сан Цзинсин был ослеплен своей самоуверенностью, он бы уже давно был мертв.

Однако в этот момент он все же поймал себя на мысли, что он не до конца оценил Шэнь Цяо.

Уходя от атаки, он выставил перед собой ладонь. Вот только свет меча уже окружил все пространство вокруг него. Даже его истинная ци не могла найти точку опоры, и каждая из его атак в итоге уходила в пустоту.

Неужели это и есть тот самый Шэнь Цяо, который потерял практически все свое боевой мастерство?!

Смущенный и сбитый с толку, Сан Цзинсин уже начал подозревать, что Янь Уши и Шэнь Цяо на самом деле сговорились вместе загнать его в ловушку.

Но у него не было времени углубиться в эту теорию. Свет меча уже приблизился к его лицу, он звучал оглушающе как рев грома и был таким же ярким как солнце. Подобно тому, как небо и ветер, бескрайний океан и зеленые горы охватывали каждое проявление природы, принимая одно и превращая его в мириады другого, в свете меча были бесконечные потенциальные движения, каждое из которых было непрерывным и взаимосвязанным. Словно тень, они неуклонно следовали за Сан Цзинсином, не давая тому возможности спрятаться или уклониться. Видимо единственное, что ему оставалось, это умереть.

Однако Сан Цзинсин не был кем-то, с кем можно было так просто справиться. Он ухмыльнулся, и за всего пару шагов он сменил более чем сотни движений, не спеша прогуливаясь между светом меча подобно змее. Он направил свою ладонь прямо на свет, и его истинная ци окрасилась в синий, когда та с ревом и воем устремилась вперед. Свет меча Шаньхэ Тунбей тут же немного потускнел.

Еще не закончив предыдущее движений, он начинал исполнять уже следующее. Боевые техники школы Гармонии были схожими со школой Чистой Луны, только эти были куда более непредсказуемыми и видоизменяющимися. Техника “Поступь Дракона” была главным козырем Сан Цзинсина, которую он отточил до совершенства. Каждый шаг и поворот оставлял следы, похожие на след когтей дракона. После того как он замахнулся ладонями девять раз, в воздухе материализовался настоящий дракон. Появившийся из накопленной истинной ци, он пронесся по округе и тут же поглотил весь свет меча.

Весь ослепительный свет тут же исчез. И теперь перед ними вновь был тот же самый лес и те же два мастера. Шэнь Цяо тут же откашлял кровью. Его тело неосознанно пошатнулось назад, и он уперся об ствол дерева. Ему едва удавалось держать в руке свой меч.

На его всегда бесстрастном лице впервые были видны такие эмоции как удивление и гнев!

Прямо в этот момент в битве с Сан Цзинсином он использовал все, чему учился все эти годы. Это было и без того трудной задачей, ведь его боевых сил было изначально недостаточно, чтобы провернуть такое. Более того, как только он использовал всю свою истинную ци, его ядро не только не начало генерировать новую ци, Шэнь Цяо почувствовал как в его теле образовался водоворот, начавший жадно поглощать все то, что осталось в его организме.

В это же время истинная ци буйствовала в его меридианах словно разъяренная лошадь. Она без устали скакала между его органов, не давая его разуму остыть и успокоиться. Огромное количество внутреннего тепла поднялось и окутало все тело, как темная тень, не оставив ему даже возможности сбежать от этого. Он находился на грани Искажения Ци. 

Янь Уши!!!

Янь Уши поселил в нем Демоническое Ядро, пока он был без сознания!!

Возможно он сделал это, когда Шэнь Цяо упал без сознания с пика Баньбу, или в один из тех многочисленных раз, когда он терял сознание и становился беззащитным от полученных повреждений. Нить Демонической ци незаметно прокралась внутрь и тихо пряталась в его теле, отказываясь при любых обстоятельствах проявлять себя, из-за чего ее было невозможно заметить. Вплоть до этого момента, когда Сан Цзинсин по максимуму использовал свое Демоническое искусство, тем самым пробудив ее. Посаженое семя наконец вырвалось из своей оболочки и тут же проросло в величественное дерево.

Но Шэнь Цяо сражался с Янь Уши бесчисленное количество раз. Почему он не чувствовал присутствия Демонического Ядра раньше?

Или, может быть, Янь Уши ждал этого дня очень давно, поэтому он не использовал весь потенциал своей силы на нем?

Прямо сейчас он не мог описать словами все то, что он чувствовал.

Ему казалось, что все его тело было окутано огнем. Этот огонь превратился в острые клыки, медленно вгрызающиеся в его меридианы и органы. Он испытывал невыносимую боль, и в то же время его голова была кристально ясной.

Шэнь Цяо не мог сказать, было ли это кратковременным рывком перед смертью или иллюзией, вызванной невыносимой агонией, но прямо в этот момент он мог видеть все своими глазами, которые только что испытывали невероятное жжение. Прямо сейчас Сан Цзинсин намеревался атаковать его ударом ладони.

Все происходило так быстро, и в то же время он видел все четко и ясно.

В это мгновение между жизнью и смертью, Шэнь Цяо неожиданно вспомнил слова Янь Уши:

“Когда ты окажешься по-настоящему в отчаянном положении, брошенный и преданный всеми вокруг тебя. Будешь ли ты говорить, что все равно не держишь на них никакого зла, и настаивать на том, чтобы отплатить людям добротой?”

Шэнь Цяо закрыл свои глаза. Он мог чувствовать вкус крови в каждом своем вдохе.

Встречный ветер, от направленного в его сторону удара противника, коснулся его лица.