Онлайн чтение книги Записи об усмирении чудовищ эпохи Тяньбао Legend of Exorcism
Глава 9 - Новоприбывшие¹

[¹初来乍到 [chū lái zhà dào] - идиома, букв. означающая "только что прибыл".]

«Господин Ди, сегодня вновь открывается Департамент экзорцизма. Пусть ваша душа благословит нас и Великую Тан».

***

Все были ошеломлены.

Первым нарушил тишину Чжао Цзылун:

— Все кончено! Вы вырубили своего Чжанши!

Остальные мужчины начали испуганно переглядываться и обреченно вопрошать о том, что же им теперь делать, до тех пор, пока Хунцзюнь не встал со словами:

— Я разбужу его и извинюсь за причиненные неудобства.

Юноша глубоко вздохнул, отвердив кожу головы, и пошел вперед, пока остальные смотрели на него. Все-таки нехорошо было позволить Хунцзюню одному отдуваться за всех, поэтому они последовали за ним.

Хунцзюнь осторожно приблизился к Ли Цзинлуну, и, чуть похлопав его по щеке, прошептал:

— Эй, просыпайся...

— Это ты так собираешься его будить? Просто дай ему пощечину! — пробурчал демон-карп.

Юноша был в отчаянии:

— Он мой Чжанши! Ты не сможешь заставить меня сделать это!

Без дальнейших церемоний, Чжао Цзылун подошел вплотную к лицу Ли Цзинлуна, и обоими руками резко шлепнул его по щекам. Мужчины до смерти перепугались, и успели только крикнуть «стой», но было слишком поздно.

Ли Цзинлун успел только чуть шевельнуться и открыть глаза, как А-Тай стремительно схватился за свой барбат и шарахнул им по затылку мужчины. С приглушенным стоном он снова потерял сознание.

Хунцзюнь был на грани слёз:

— Чжао Цзылун, пожалуйста, больше ничего не делай.

Цю Юнсы внезапно пришла в голову идея, и он тут же сказал:

— Почему бы нам не поднять его на диван, пред этим развязав, и подождать, пока он самолично очнется? Мы можем притвориться, что не понимаем, о чем он вообще говорит, и будем утверждать, что он потерял сознание из-за солнечного удара.

— Отличная идея! — тут же приободрились мужчины.

А-Тай убрал барбат обратно за спину.

И вот, мужчины развязали Фэн Чанцина и Ли Цзинлуна, затем расположили их бок о бок на диване.

— Итак, — начал Цю Юнсы, — братья, давайте пойдем во двор и продолжим делать то, что и до этого. Мы подождем, пока они придут в себя, а затем мы с восторгом подбежим со словами: «Чжанши, ты наконец проснулся?». Если мы не признаем вину, то у него и не будет возможности это проверить. Разве не логично?

Все дружно кивнули и уже развернулись к выходу, но стоило им сделать только шаг, как послышался холодный голос Ли Цзинлуна за их спинами:

— Я все слышал.

Мужчины замерли, как громом пораженные.

***

Прошла еще одна палочка благовоний. Голова Ли Цзинлуна была забинтована, Фэн Чанцин тоже уже очнулся, они оба восседали в главном зале. Остальные четверо же стояли на коленях перед ними и неловко улыбались.

— Чжанши, — начал Мо Жигэнь, — произошло недоразумение. В конце концов, вы должны были десятки тысяч раз подумать, прежде чем с порога атаковать. Вы напали на нашего младшего брата!..

Ли Цзинлун резко оборвал его:

— О чем мне надо было подумать?! Из-за этого юноши я потерял свое положение в обществе и стал посмешищем для всей столицы. Кто теперь исправит мою репутацию?

— А? Почему? — спросил Хунцзюнь, что до этого прятался за спинами Мо Жигэня и Цю Юнсы.

Мо Жигэнь немедленно затащил его обратно и закрыл собой. В это время А-Тай продолжил:

— Все мы собрались ради того, чтобы принести мир в Чанъань. Как вы можете так злиться, чтобы нападать на невинного человека с сердцем новорожденного² из-за недоразумения? Этот милый младший брат невиновен...

[²赤子之心 [chì zǐ zhī xīn], букв. сердце ребенка — идиома означает полную невинновность; природную доброту человека; искренность его намерений.]

— Достаточно!

Еще чуть-чуть, и Ли Цзинлун готов будет упасть в обморок от гнева. А-Тай тем временем улыбнулся и вытащил свой барбат.

— Я сыграю вам, господин Чжанши. Пусть эта чарующая мелодия развеет ваш гнев, и пусть все на свете...

— Засунь свою лютню обратно! — прорычал мужчина.

Все тут же замолчали. Стараниями А-Тая атмосфера в главном зале стала еще более мрачной. Ли Цзинлун был полон горя и негодования, которые постепенно оставили после себя лишь пустоту. На мгновение он не знал, что делать.

Но Фэн Чанцин неожиданно заговорил, наводя дрожащий палец на демона-карпа:

— Так в Чанъане действительно обитают демоны. Ты... ты... что ты за монстр?

— Ты, что, слепой?! Никогда карпов не видел?.. — начал было возмущаться Чжао Цзылун, но Хунцзюнь закрыл ему рот рукой.

Тем временем Ли Цзинлун наконец справился с чувствами и указал на Хунцзюня:

— Ты, выходи. Не прячься за ними. Я задам тебе три вопроса и сразу позволю перечеркнуть произошедшее.

Хунцзюнь легонько кивнул, затем вышел изо спины Мо Жигэня и сел перед мужчиной на колени. Ли Цзинлун окинул его коротким взглядом, а затем начал задавать вопросы:

— Той ночью мы дрались с тобой в переулке недалеко от Пинканли?

— Да.

Ли Цзинлун взглянул на безмолвного Фэн Чанцина.

— После того, как я потерял из-за тебя сознание, куда ты меня принес?

Подумав с пару секунд, Хунцзюнь вкратце поведал о событиях той ночи, а потом добавил:

— Но если честно, это не из-за меня вы...

Ли Цзинлун поднял руку, тем самым остановив речь юноши, и снова повернулся к Фэн Чанцину, который молча кивнул.

— Я что-нибудь сделал с Сан-эр?

— Нет.

Хунцзюнь все смотрел на выражение лица мужчины и пытался понять, к чему были именно эти вопросы.

На этот раз Ли Цзинлун всем телом повернулся к Фэн Чанцину и уже хотел сказать, что его слова оказались правдой, но тот резко прервал его и окинул тяжелым взглядом собравшихся:

— Все вы, выйдите.

Мо Жигэнь прикрыл дверь, когда все четверо мужчин вышли. Гнев Ли Цзинлуна наконец вырвался наружу, когда он заговорил:

— Люди говорят, что я блудный сын из семьи Ли. Я истратил все богатство своей семьи только для того, чтобы исполнить последнюю волю господина Ди. Я служил Великой Тан! Я служил императору! И все ради того, чтобы страдать от несправедливости! Никто мне не поверил! Но теперь, когда вы встретились с тем демоном, что теперь скажете?!

При этих словах, Ли Цзинлун указывал пальцем на демона-карпа, что остался в зале. Чжао Цзылун открывал и закрывал рот, пока во все глаза смотрел на двоих мужчин.

— Почему ты все еще здесь?! Пошел вон! — прикрикнул Фэн Чанцин.

Чжао Цзылуна тоже выгнали. Остальные же сидели чуть поодаль от двери. Хунцзюнь заметно нервничал, и тревога только усилилась, когда демон-карп подбежал к ним.

— Они ссорятся!

— Из-за чего? — спросил юноша.

— Вроде, они говорили о прогулках по публичным домам, — сказал Мо Жигэнь.

А-Тай на цыпочках подкрался к двери, остальные же последовали за ним и прислушались. В главном зале слышался только возмущенный голос Ли Цзинлуна, пока Фэн Чанцин продолжал хранить молчание.

— Солдаты сегодня смеялись надо мной! Ян Гочжун даже написал отчет о «моих похождениях», и не было никого, кто бы поддержал меня! Что я мог сделать?! Ничего, поэтому терпел! Люди вокруг только и делали, что провожали меня высокомерными взглядами, а я мог только в глубине души называть их глупцами! А вы, наконец, поняли, что винили меня ни за что?! Неужели вы снова просто опустите это недоразумение?!

Фэн Чанцин тяжело вздохнул, и наконец заговорил:

— Я ошибался. Что я должен сделать? Отвести этого ребенка к министру Яну для суда?

В зале воцарилась тишина.

Снаружи трое мужчин одновременно перевели взгляды на Хунцзюня. Юноша же смотрел в пол. Он смутно догадывался и раньше, что мужчина серьезно пострадал из-за него... Сейчас он чувствовал, что либо попал в серьезную передрягу, либо только на пути к ней, и вообще не знал, как все исправить.

— Вот и все, — заговорил Ли Цзинлун холодным тоном, — однажды вы все увидите.

В этот момент откуда-то издалека забили в вечерние барабаны, и Ли Цзинлун направился в сторону двери, попутно сказав Фэн Чанцину возвращаться домой.

Фэн Чанцин же заговорил снова:

— Чего бояться Великому человеку мирских слухов? Цзинлун, я обидел тебя вчера, но не я...

Ли Цзинлун не дослушал, и просто толкнул дверь. Четверо мужчин тут же разбежались в разные стороны: А-Тай присел под деревом, перебирая струны барбата, Цю Юнсы наклонился к выцветшим красным столбам, заложив руки за спину, Мо Жигэнь поднимал разбитое окно, а Хунцзюнь притаился у колодца, тыкая веткой в пасть демона-карпа.

Под стуки вечерних барабанов, Ли Цзинлун стоял во дворе и искоса смотрел на выходящего Фэн Чанцина, что время от времени поворачивался на мужчин.

— Если с проверкой придет министр Ян, не забудьте спрятать карпа, — предостерег мужчина, — В противном случае он будет передан Его Величеству на потеху Императорской наложнице³.

[³Императорская/Благородная наложница (贵妃 [guì fēi]) — один из титулов наложницы императора. В данном случае говорится о Ян-гуйфэй.]

— Не придет, — процедил Ли Цзинлун, — даже если это демон, я не отдам его в качестве игрушки.

Хунцзюнь и Чжао Цзылун удивленно разинули рты и смотрели во все глаза на Ли Цзинлуна до тех пор, пока Фэн Чанцин не исчез за поставленными на место дверьми.

— Все вы, заходите, — наконец, мужчина обратил на остальных внимание.

Все послушно прошли обратно в зал. Ли Цзинлун же принес воду, чтобы они вымыли руки по очереди, а потом зарылся в ящики в поисках благовоний.

— У кого есть бумага для разжигания⁴? — спокойно спросил Ли Цзинлун.

[⁴火折子 — можно также перевести как «огненная складка». Итак, бумага для разжигания представляет собой плотный бумажный рулон, сделанный из очень грубой глиняной бумаги. Он воспламеняется огнем, а затем задувается.]

А-Тай слегка взмахнул пальцем, и из его рубинового кольца тот час вспыхнуло пламя. Ли Цзинлун чуть расширил глаза от удивления, отчего мужчина слегка улыбнулся и горделиво приподнял бровь.

Ли Цзинлун предпочел промолчать. Он зажег благовония и разделил их между четырьмя людьми, а сам же взял три штуки, подошел к фреске с изображением Ди Жэньцзе и трижды поклонился ей в дань уважения.

— Господин Ди, сегодня вновь открывается Департамент экзорцизма. Пусть ваша душа благословит нас и Великую Тан.

Сразу после сказанных слов, Ли Цзинлун подозвал остальных, чтобы одновременно воткнуть благовония в курильницу. Наконец, чуть поколебавшись, он взглянул на человека на фреске, прежде чем развернуться и выйти из главного зала со словами: «Всем разойтись».

Удары вечерних барабанов вот-вот должны были стихнуть, так что все поспешили отойти подальше.

Мо Жигэнь присел во дворе на корточки. Остальные трое начали обсуждать события сегодняшнего дня, время от времени поглядывая в сторону восточного крыла, где скрылся мужчина. Они не знали, что сделал Хунцзюнь, чтобы так разозлить Ли Цзинлуна, только лишь предположили, что он отвел второго в бордель, чем и испортил его репутацию, однако Хунцзюнь понятия не имел о подобных заведениях. Так что им оставалось лишь гадать.

Единственное, что они знали наверняка, это то, что Ли Цзинлун атаковал Хунцзюня из-за того, что не понял его.

Однако самым важным было не то, кто в чем виноват... Все были подавлены из-за того, что Ли Цзинлун действительно оказался простым человеком.

Обычно, пришедший на службу экзорцист обладал какими-никакими, а способностями для сражений с демонами, но Ли Цзинлун был обычным человеком!

— У него сильный меч, — вступился Хунцзюнь, — Он может пробить мой защитный барьер.

А-Тай покачал головой:

— Каким бы мощным не был меч, это всего лишь магическое оружие. Невозможно раскрыть его полный потенциал, если внутри нет никаких способностей, ах...

Хунцзюнь не хотел говорить, что Ли Цзинлун поглотил лампу сердца. Более того, он еще не выяснил, правда ли она в нем.

После долгих обсуждений, мужчины еще больше впали в уныние. Мо Жигэнь принципиально считал, что тот, кто руководит отделом экзорцизма, должен обладать хоть какими-то силами. А-Тай посчитал Ли Цзинлуна скучным. Цю Юнсы же надеялся, что их Чжанши обладает какими-то тайными способностями для защиты своих подчиненных.

Однако, если трезво размышлять, то помимо высокого уровня боевых искусств и магического оружия в арсенале, у Ли Цзинлуна не было никаких достоинств.

Пока мужчины о нем говорили, Ли Цзинлун вышел из восточного крыла и пошел во внутренний двор за своими постельными принадлежностями. Он больше ничего им не сказал, даже не посмотрел в их сторону, видимо, все еще злясь.

— Тогда... что нам делать дальше? — спросил Хунцзюнь, смотря, как тот скрывается с глаз.

— Подождем его указаний, — с улыбкой пожал плечами А-Тай, — а пока сделаем то, что было сказано... Разойдемся.

Стоило А-Таю уйти, Цю Юнсы заговорил:

— Я не хочу служить ему. Нам придется тратить силы на то, чтобы защитить его, когда будем сражаться!

Затем и Цю Юнсы ушел. Мо Жигэнь пожал плечами и уже собирался спросить Хунцзюня, в какой комнате он будет жить, когда Хунцзюнь сказал, что сначала хочет пойти к Ли Цзинлуну, и в самом деле пошел.

Стоя за пределами восточного крыла, юноша чуть примерз, так как осень уже вступила в свои права, а луна уже вовсю висела на ночном небе. При этом он смотрел, как высокий силуэт Ли Цзинлуна заправляет свою кровать принесенным постельным бельем в свете лампы.

— Чжанши, тебе нужна помощь? — спросил Хунцзюнь.

— Ничего не говори, — со стороны послышался голос демона-карпа, — Если ты искренне хочешь помочь, просто заходи.

— Заткнись!