Онлайн чтение книги Злодей, который забеременел ребенком от альфы The Villain Who Became Pregnant With The Alpha’s Child
Глава 11

Бабушка Лим Бон Сун отвела Ха Ныля мыться, а Ын Юль старательно наводил порядок в закусочной. Пол был вымыт шваброй, а столы – протёрты тряпкой. Осмотрев подставку с приправами и столовыми приборами, чтобы убедиться, что они не замарались, он направился к следующему столику.

- Стоит ли нарезать ингредиенты для завтрашнего бульона?

Затем он подумал, что завтра с утра у него будет немного времени, если только Ха Ныль не проснётся рано. Из-за того, что недавно они сбили режим, в последнее время Ха Ныль не мог засыпать вовремя.

- Надо будет сказать бабушке, что мы скоро пойдём в гору.

После большой физической нагрузки он ведь сможет восстановить режим, так? Ха Нылю точно понравится эта идея, потому что они уже давно никуда не ходили вдвоём.

Убирая последний стол, он услышал звук открывающейся двери закусочной. Ын Юль сказал, не оборачиваясь:

- Сегодня мы закрыты. Риса не осталось, хэджангука – тоже. Приходите завтра утром…

Он продолжал говорить, но ответа не последовало.

Ын Юль поднял голову, ощущая дежавю, словно что-то подобное уже происходило.

«В прошлый раз я делал то же самое…»

Это не было иллюзией. Одна из встреч с Кан Ха Джуном начиналась так же.

Увидев, как Кан Ха Джун вошёл внутрь, Ын Юль собирался спросить, зачем он снова пришёл. Но стоило их взглядам встретиться, он закрыл рот. У Кан Ха Джуна, как обычно, было бесстрастное лицо. Но что-то слегка отличалось.

«Что?»

Он не знал, что именно отличалось, поэтому смотрел на него. Кан Ха Джун подошёл ближе к нему.

- Если пришли есть – садитесь за стол, зачем вы ко мне…

Слово «подходите» застряло в горле, когда Кан Ха Джун встал рядом с ним.

Он стоял настолько близко, что Ын Юль не смог должным образом посмотреть на лицо мужчины, даже отклонившись. Ын Юль с озадаченным лицом сказал:

- Вы чего? Вы из-за риса так себя ведёте? Я не лгу. В прошлый раз я сказал, что не могу подать вам еду, потому что бабушки не было, а сегодня еды просто нет.

- Всё такой же глупый.

- …

Такой же?

Кан Ха Джун не знал, кем он был. Можно было бы подумать, что он сравнивал его с кем-то похожим, но Ын Юль не мог избавиться от беспокойства.

- Извините, не могли бы вы отойти? Я не понимаю, почему вы стоите так близко.

- Почему?

Кан Ха Джун очевидно не шутил. Однако голос его звучал так, словно он был позабавлен.

«Он узнал?»

Если Кан Ха Джун узнал, что он – Сон Ын Юль из прошлого, то он мог понять, что сейчас происходило.

Пока Ын Юль неподвижно стоял, глотая слюну, Кан Ха Джун многозначительно вздохнул, а затем обернулся.

- Принеси мне поесть.

Ын Юль, вздохнувший, когда тот отошёл, разозлился на бесстыдную просьбу. Он ведь уже говорил недавно.

А, в саду было то же самое. В тот раз Кан Ха Джун так смотрел, потому что он просил деньги… И всё же нельзя было говорить, что вздумается!

- Зачем вы пришли?

- Я голоден.

- То, что это закусочная, ещё не значит, что здесь всегда наготове еда. Я ведь уже говорил, что на сегодня всё распродано?

- Я весь день не ел.

- Рядом есть другие закусочные, и можно заказать доставку. Почему вы пришли сюда?

Ын Юль не скрывал раздражения. Когда Кан Ха Джун сказал принести еды, он был ошеломлён. Но стоило тому сказать, что не ел весь день, и его кольнула совесть. Разве не стоило хорошо питаться, если в детстве голодал?

- У меня много дел… И у меня не было аппетита, потому что я беспокоился из-за этих дел.

- Не думайте, что от подобных слов вдруг материализуется рис, которого нет, кхм.

Понимая, что голос становится всё выше и выше, Ын Юль заставил себя замолчать. Не было смысла так громко кричать.

- Подождите.

Ын Юль пошёл на кухню, подумав, что лучше было накормить его и отправить восвояси. Губы Кан Ха Джуна растянулись, когда он услышал нервные стуки кухонной утвари.

- Сон Ын Юль так изменился.

В прошлом Сон Ын Юль был словно лис, который притворялся невинным, когда соблазнял его, грубо вёл себя, когда издевался над другими, и который помрачнел, когда потерял всё.

Но теперь, хоть и был раздражён и глубоко вздыхал, чтобы успокоиться, от него не чувствовалось тёмной энергии.

Изначально он собирался показать, что узнал его, как только зайдёт в закусочную. Он хотел увидеть реакцию Сон Ын Юля, но передумал.

Сон Ын Юль узнал его, но делал вид, что нет. Поэтому Кан Ха Джун решил тоже недолго понаблюдать за Сон Ын Юлем.

- Ну что за человек, не знающий слова «неудобство». Смотрите-ка как себя ведёт? Гордишься, что постарел?

Кан Ха Джун не мог не посмеяться над услышанными словами.

Ын Юль, вышедший минут через десять, поставил перед ним миску, достаточно большую, чтобы в неё поместилась лапша и кимчи. И, судя по тому, что сел напротив, в этот раз он не собирался сбегать на кухню. Ясно было, что он решил остаться, потому что думал, что Кан Ха Джун его не узнал.

Это было даже прискорбно. Он поднял руку, чтобы скрыть смех, который вот-вот должен был вырваться. Если он ослабил бдительность, потому что думал, что Кан Ха Джун его не узнал, текущая ситуация была не так уж плоха.

- Я не подавал вам еду, потому что её и правда нет. Я на скорую руку приготовил рамён, поэтому ешьте его и уходите. Денег не надо.

- Почему?

- Потому что иначе это станет едой, которую вы купили. Я боюсь, что вам понравится и вы придёте ещё раз. Поэтому заранее отказываюсь.

Он решительно отказался подавать что-либо в следующий раз.

Выслушав слова Ын Юля, Кан Ха Джун посмотрел на еду перед собой. Судя по запаху, рамён был весьма острый.

В миске был не только рамён, но и зелёный лук, ростки фасоли и яйцо. Выглядело это всё очень вкусно.

- Ну что? Рамён набухнет.

Ын Юль поторопил его.

Кан Ха Джун поднял палочки и взял рамён. Глядя на поднимающийся пар, он положил его в рот, хлюпая. Было настолько горячо, что начало жечь рот, но со вздохом жар ушёл. Он закрыл рот, когда температура рамёна показалась приемлемой для жевания.

На вкус рамён отличался от привычного ему. Он был острый и освежающий, и из-за ростков фасоли, смешанных с лапшой, текстура была приятной.

Когда он опустил палочки и ложкой отпил бульон, он понял, что в него что-то было добавлено. Вкус был настолько освежающий, что он не мог перестать пить бульон.

- Я приготовил на остатках бульона, - снисходительно сказал Ын Юль, заметив, что Кан Ха Джун пил бульон. – Рамён вкусный, даже если варить его в обычной воде. Так настолько вкуснее он будет, сваренный на бульоне?

Кроме того, он ещё добавил зелёный лук, ростки фасоли и яйца.

- Ешьте вместе с кимчи.

Сказав Кан Ха Джуну есть, положив сверху кимчи, Ын Юль замолчал.

«Что без денег, что с ними – всё равно голодает».

Если применить теорию о том, что вкусная еда делает людей счастливее, Кан Ха Джун был очень несчастным человеком.

«Нет, и зачем голодать, если можешь поесть стейк или что-нибудь повкуснее? Зачем же целый день ничего не есть?»

Ын Юль провёл рукой по своим волосам и глянул на миску.

Он и не заметил, как Кан Ха Джун всё съел и оставил один лишь бульон. Но судя по тому, как тот ел, он, наверняка, не наелся.

Ын Юль, словно ничего не мог поделать, вытащил что-то из кармана передника.

- Вот. Если недостаточно, поешьте с этим.

- Ты говорил, что риса нет.

- Я научился этому у бабушки. Делать вид, что ничего нет, даже если есть.

- Ты хорошо врёшь.

- Мир жесток, как можно жить в нём, говоря только правду? Врать и вести себя покорно? Только так можно выжить.

- Да… понятно.

Когда он рассказал о том, чему научился у бабушки, отказывающейся готовить бульон, Кан Ха Джун продолжил диалог. Ын Юль, который не хотел слишком много говорить с Кан Ха Джуном, протянул миску. Кан Ха Джун улыбнулся и принял её.

Увидев, что он не мог переложить рис прямо в бульон из-за того, что тот был тёплый, Ын Юль сказал:

- Знаю, что к рамёну подают холодный рис, но бабушка не готовит холодный рис.

Кан Ха Джун поднял голову, и когда их взгляды встретились, Ын Юль отвернулся первый.

- Даже если блюдо холодное, рис должен быть тёплым… поэтому ешьте, даже если невкусно.

Кан Ха Джун, который молчал, слушая слова Ын Юля, запоздало шевельнулся. Когда он ел бульон с рисом, Ын Юль вытащил из другого кармана передника банчан. Он открыл крышку очень маленького контейнера с банчаном и вытащил содержимое.

- Попробовав пакимчи… вы ни за что не забудете его вкус.

[П.п.: пакимчи – кимчи из зелёного лука.]

Когда Кан Ха Джун смиренно положил пакимчи и съел его, глаза Ын Юля загорелись, словно тот попался.

«Скорее не забудешь, как изо рта будет вонять зелёным луком».

Он сделал это не для того, чтобы накормить Кан Ха Джуна вкусным пакимчи, а чтобы заставить его страдать от запаха зелёного лука, который останется даже после чистки зубов.

«Узри проклятие пакимчи».

Не зная о тёмных мыслишках Ын Юля, Кан Ха Джун съел всё подчистую.

- Если закончили есть, уходите.

Кан Ха Джун наблюдал, как Ын Юль положил тарелки на поднос и пошёл на кухню. Он знал, что пришло время уходить, но не мог.

Сегодня он заметил, что почему-то был более взволнован встречей.

Кан Ха Джун, только что вставший, почувствовал взгляд откуда-то и посмотрел в том направлении. Через приоткрытую дверь можно было увидеть морщинистые глаза, которые смотрели на Кан Ха Джуна.

Эти всезнающие глаза, казалось, заметили, что он прознал о личности Сон Ын Юля.

Кан Ха Джун поклонился и покинул закусочную.

- А, точно. Бабушка!

Тем временем Ын Юль, который мыл посуду на кухне, внезапно поднял голову. Он совсем забыл о Лим Бон Сун и Ха Ныле.

Ын Юль торопливо снял резиновые перчатки и направился в комнату, где была бабушка. По пути он заметил что-то и остановился.

На этом месте ранее сидел Кан Ха Джун. На столе лежал предмет, которого там ранее не было, поэтому он подошёл и поднял его.

- Это ещё что?