Онлайн чтение книги Злодей, который забеременел ребенком от альфы The Villain Who Became Pregnant With The Alpha’s Child
Глава 67

Ын Юль успокаивал своё напуганное сердце, пока обнимал Ха Ныля.

- Папа.

Когда Ха Ныль откинулся, Ын Юль опустил голову и открыл глаза.

- Прости…

Когда мальчик пробормотал слова извинения, Ын Юль покачал головой и погладил ребёнка по голове.

Главное, что Ха Ныль был в безопасности. Вместо того, чтобы отругать ребёнка, он задал вопрос:

- Ты был на игровой площадке?

- Угу, - Ха Ныль указал на горку. – Я был там.

- Так вот почему я тебя не увидел, - с расстроенным лицом пробормотал Ын Юль, который проверял площадку, и посадил Ха Ныля на свою ногу. – Ты не голоден?

- Голоден.

- Тогда пошли поедим. А, и помоем руки.

Услышав тихие слова Ын Юля, Ха Ныль посмотрел на него и спросил:

- Ты не будешь меня ругать?

- Хм…

Изначально он хотел спросить, что случилось, как только найдёт Ха Ныля. Однако при виде мальчика всё остальное стало неважно. Наверно, для Ха Ныля всё было по-другому.

- Вместо того, чтобы отругать… могу я спросить, что произошло? Папа ответит на все вопросы и успокоит Ха Ныля.

Он примерно понимал, почему мальчик ушёл. Нам Гун Хёк сказал, что ребёнок, похоже, услышал их разговор.

Поэтому он попытался позаботиться о Ха Ныле, когда тот расскажет о своих чувствах. Когда Ын Юль слегка улыбнулся, Ха Ныль ненадолго задумался, а после покачал головой.

- Всё хорошо, потому что дядя меня выслушал.

- Дядя?

Ын Юль запоздало оглянулся на Кан Ха Джуна. Тот стоял неподалёку, наблюдая за ними.

- Угу. Дядя сказал мне, что для папы я – номер один.

Под «номером один», должно быть, имелось в виду, что он в первую очередь думал о Ха Ныле.

- Верно. Как папа – для Ха Ныля, так и Ха Ныль для папы номер один, - сказал Ын Юль, поглаживая маленькую спину ребёнка. Мальчик ненадолго замолчал, словно думал, а затем покачал головой.

- Но для меня всё совсем не так.

- Что?

Когда Ын Юль посмотрел на него, спрашивая почему, Ха Ныль посмотрел на Кан Ха Джуна.

- Для меня все номер один. Я обо всех позабочусь.

- Позаботишься?

Ын Юль наклонил голову.

- Потому что я – небо, - Ха Ныль широко раскрыл руки. – Чистое и широкое небо.

[П.п.: игра слов «ханыль» («небо» на корейском) и Ха Ныль.]

Лим Бон Сун, которая единственная понимала, о чём говорил Ха Ныль, отвернулась и вытерла слёзы.

Она почувствовала глубину чувств ребёнка, который запомнил её слова.

* * *

Шумиха закончилась резким выговором от Лим Бон Сун.

- Хнык, я больше так не буду.

Несмотря на слова Ха Ныля, который двумя маленькими кулачками вытирал слёзы, Лим Бон Сун не смягчилась:

- Как бы грустно не было, нельзя так беззаботно пропадать.

- Хныык.

- Разве не знаешь, как больно от этого твоему папе?

Лим Бон Сун прищёлкнула языком. Нам Гун Хёк отпил пива и начал говорить:

- Если снова так сделаешь, тебя точно сильно отругают, - затем он вздрогнул под свирепым взглядом Хён Джэ Ха и затараторил: - Нет, из-за потери ребёнка очень волнуешься. Поэтому нельзя снова так поступать…

- Не тебе говорить. Уже забыл, почему Ха Ныль это сделал?

Именно поэтому они не могли уйти и тихо сидели, пока Ха Ныля ругали.

- Да. Это всё моя вина.

Нам Гун Хёк повернул голову и отпил пива. Но, конечно же, голова повернулась в ту сторону, где сидели Ын Юль и Кан Ха Джун.

Нам Гун Хёк, понаблюдав за двумя людьми, которые не могли оторвать взглядов от ребёнка, прищёлкнул языком и повернулся к ним спиной.

- Лучше на стену уставлюсь и выпью.

И чего все такие унылые лишь из-за того, что одного-единственного ребёнка отругали? Нам Гун Хёк подумал, что мог бы совсем уйти из закусочной – тогда не пришлось бы слышать криков и видеть расстроенных людей. Однако причиной всего этого была его ошибка, поэтому он не мог уйти.

- Хаа. Это все моя вина. Моя вина.

Нам Гун Хёк сделал большой глоток пива.

Кан Ха Джун наблюдал, как Ха Ныль тёр рукой глаза, с которых лились слёзы.

Мальчика отругали за то, чего ему делать не стоило. Мужчина понимал это головой, но не мог не жалеть Ха Ныля. Ему было грустно, но он не знал, что делать, поэтому повторял за Ын Юлем.

Кан Ха Джун опустил руку на плечо Ын Юля, чтобы успокоить его. После осторожного поглаживания он повернул голову, чтобы посмотреть на выражение лица молчаливого парня.

- Ын Юль-а…

Кан Ха Джун собирался позвать его по имени и сказать, что Ын Юль может опереться на него, если тяжело, но запнулся. Это он расстраивался из-за того, что Ха Ныля ругали. Однако Ын Юль смотрел на ребёнка с непроницаемым лицом. Казалось, он совсем не жалел Ха Ныля, которого отругали.

Ын Юль наклонился верхней частью тела к Кан Ха Джуну, словно почувствовал взгляд, который продолжал смотреть на его лицо.

- Когда ругаешь, надо ругать очень решительно. Надо указать, что человек сделал неправильно, чтобы больше такого не повторилось.

И это слова Ын Юля, который сказал Ха Нылю, что всё будет в порядке, когда только нашёл ребёнка?

- Когда ругают, очень важно распределение ролей.

- Распределение ролей?

Его ругают, о каком распределении ролей вообще речь?

- Иди и вытри слёзы!

В это время Лим Бон Сун крикнула Ха Нылю последние слова. Учитывая, что обычно бабушка сама мыла ребёнку лицо, сейчас она очень решительно его отругала.

Когда Лим Бон Сун зашла в комнату, заведя руки за спину, Ха Ныль побежал в сторону Ын Юля.

- Папа!

Ха Ныль обнял ноги Ын Юля и громко завыл. Почему-то атмосфера стала светлее, чем в тот момент, когда Лим Бон Сун его ругала.

Вероятно, из-за выражения лица Ын Юля, с которым он смотрел на Ха Ныля. Словно на его лице никогда и не было непроницаемого выражения, Ын Юль поднял тело Ха Ныля и вытер его мокрое лицо.

- Грустно, что бабушка тебя отругала.

- Угу.

Ха Ныль обнял Ын Юля за шею и шмыгнул.

- Почему бабушка отругала нашего Ха Ныля?

Пока шёл в ванную с Ха Нылем на руках, Ын Юль шаг за шагом указал, почему это произошло. В то же время он, казалось, говорил и о грусти, которую испытывал Ха Ныль. После того, как они зашли в ванную, их перестало быть слышно. Вскоре они вышли, лицо мальчика стало чище.

Он вымыл лицо и успокоился, поэтому слёзы перестали литься. Ха Ныль, выплеснув грусть, потянулся к Кан Ха Джуну.

- Пожалуйста, возьмите меня на руки.

- А, да.

Кан Ха Джун немедленно обнял маленькое тело Ха Ныля и поддержал его руками.

- Дядя, я хочу подышать свежим воздухом, мы можем выйти?

Кан Ха Джун посмотрел на Ын Юля и указал на выход из закусочной. Когда Ха Ныль попросил выйти и Кан Ха Джун оглянулся посмотреть, правильно ли будет согласиться, Ын Юль вздохнул и кивнул.

Он понял, что Ха Ныль попросится наружу, сразу как мальчик попросился на руки к Кан Ха Джуну. И с Кан Ха Джуном на улице было лучше, чем с Ын Юлем.

Когда мужчина покинул закусочную с ребёнком на руках, Нам Гун Хёк пробормотал:

- Ведёт себя и правда словно папа.

Он вздрогнул из-за яростно уставившихся взглядов – Хён Джэ Ха и Ын Юль оба смотрели на него.

- Эй, не смотрите так устрашающе. Я же не специально это сделал.

Он знал, что вина была за ним, но не мог же он лить слёзы, как Ха Ныль, которого отругала бабушка. Нам Гун Хёк быстро покачал головой.

Кажется, Ын Юль недавно бормотал что-то Кан Ха Джуну…

- Распределение ролей! Что там о распределении ролей?

Когда Нам Гун Хёк спросил, словно и правда хотел узнать, Ын Юль скрестил руки. У него не было причин отвечать.

- При воспитании ребёнка должны быть суровы не оба родителя. Один должен указать на ошибки, а другой – обнять и утешить.

- Аа, серьёзно?

- Понятия не имею.

Ын Юль пожал плечами. До этого казалось, что он давал какой-то профессиональный совет, а оказалось, что он соврал.

Почувствовав себя преданным, Нам Гун Хёк глянул на Ын Юля.

- Тогда почему?

- В прошлом Ха Ныль очень расстраивался, когда его ругали и я, и бабушка. Поэтому теперь, когда один из нас ругает, другой – смотрит и успокаивает.

- Так это пришло с опытом.

Быстро подытожив слова Ын Юля, Нам Гун Хёк снова отпил пива. Увидев это, Ын Юль фыркнул. Он был ошарашен тем, что Нам Гун Хёк уже забыл, что пил его пиво.

- Ты не уходишь?

- Я не могу, потому что выпил.

- Вы же вдвоём приехали? Так и уходите вместе.

Ын Юль указал на Хён Джэ Ха, который сидел тихо. Когда Ын Юль глянул на него, словно спрашивая, собирался ли тот так и молчать, Хён Джэ Ха равнодушно проигнорировал этот взгляд.

- Церемония помолвки хорошо прошла.

- И кто тебе сказал?

- Я хотел спросить у тебя, но не дождался и связался со своим отцом, - Хён Джэ Ха осторожно покачал телефоном и опустил его. – Я заговорил об этом, потому что, кажется, всё наладилось.

Хён Джэ Ха посмотрел на дверь, через которую вышли Ха Ныль и Кан Ха Джун.

- Ничего не хочешь сказать?

Хотя ответ был очевиден, Ын Юль ненадолго замолчал, а после сказал:

- Спасибо.

- Ещё что-нибудь?

 Когда Хён Джэ Ха сказал, что ожидал не этих слов, Ын Юль покачал головой. Сначала он не понял, какого ответа ждал Хён Джэ Ха, но, поразмыслив, осознал.

Он сказал, что бросил альфу и что хочет подружиться…

Если до этого, не зная всей ситуации, он просто выслушал слова Хён Джэ Ха, то теперь пришло время на них ответить.