Онлайн чтение книги Поразительное на каждом шагу Startling by Each Step
Глава 22

Прошло много дней с тех пор как мы вернулись в столицу. Но что в самом дворце, что за его пределами ситуация оставалась опасной и неопределённой. Министры постоянно просили Канси отменить свой приказ, некоторые делали это искренне, другие — лицемеря. Но Канси, глядя на них, ничего не говорил, и никто не мог понять, о чём он думает. Я хоть и не знала его мыслей, но могла с уверенностью утверждать, что в конце концов, он вернёт наследнику престола его титул. Поэтому я с небольшим чувством превосходства смотрела на этих лезущих из кожи вон министров. Хотя стоит отметить, что и все, кто прислуживал Канси, исключая меня и Ли Децюаня, были растеряны и не знали, как в этой ситуации лучше поступить. Конечно, и я не имела понятия, кто из сыновей императора пытается предпринять что-то в тайне, кто затаил на кого обиду или заключил с кем союз. Я чувствовала себя уверенной только потому, что знала результат. А про Ли Децюаня я могла лишь сказать с восхищением, что он, словно тысячелетний старый лис, уже давно понял настоящее положение дел. Иногда, когда мы обменивались взглядами, мне казалось, что он относился ко мне так же, как и я к нему. Хотя в последнем я не была уверена, в конце концов, я ведь человек из эпохи.

***      

Уже наступил ноябрь, а люди всё ещё были напуганы.      

Однажды, когда я занималась инвентаризацией чая, пришёл Ван Си. Он, преклонившись на левое колено, сказал:      

— Старшая сестра, прибыл третий сын императора!      

Я, небрежно ответив, не спеша спустилась со скамейки деревянного чурбана, и приказала Юньсян заварить чай.      

После, взяв чай, я проворно вошла в комнату, где с Канси сидел третий сын и подала им чай. Но когда я выходила, то услышала, как третий сказал:      

— Отец-император, ваш сын и верный вассал хочет сообщить кое-что важное, касающееся второго старшего брата.      

Я сразу поняла для чего он пришёл. Он хотел донести Канси, что наследный принц Иньжэн, вёл себя так нетактично из-за того, что старший сын императора Иньчжи при помощи тёмного колдовства ламы-галуна Баханя наслал на Иньжэня злого духа.      

Я задумалась, действительно ли мне известно обо всех важных событиях, которые должны произойти? На самом деле мои знания трудно было назвать достоверными, я лишь знала в общих чертах то, что должно было случиться, но ни точное время, ни каким образом это произойдёт, я не знала. Теперь же я ожидала, когда наследника престола восстановят в его должности. Неожиданно вспомнив о восьмом господине и остальных, я забеспокоилась. С тех пор как я вернулась из поездки за великую китайскую стену, я никого из них не видела и не знала, чем в последнее время они занимались. Но сколько я об этом не думала, я ничего не могла изменить, лишь вдыхать и утешать себя, что пока опасности для их жизни нет! Их несчастья начнутся лишь после того, как четвёртый брат вступит на престол.      

После ухода третьего сына, Канси послал людей сделать обыск в жилище Иньжэна и у него действительно обнаружили вещи связанные с тёмным колдовством. Канси очень разозлился. Он тотчас же приказал запереть Иньчжи в его собственной резиденции и усиленно его охранять. Однако он не сделал ничего по отношению к наследнику престола. Тот всё так же оставался в заточении в конюшенном управлении. И это несмотря на то, что императору нескончаемым потоком слали доклады с просьбой восстановить наследного принца.      

В последнее время я не могла заставить себя не думать о старшем брате императора Иньчжи. Ещё раньше, когда все эти события были для меня всего лишь историей, я сомневалась, действительно ли старший брат Иньчжи совершил такой проступок. Он действительно использовал такие смехотворные методы, чтобы заполучить императорский трон? Ответ на этот вопрос я не знала даже теперь. По-моему, абсурдно обвинять старшего сына императора, что он пытался проклясть наследника престола. Однако сейчас именно это и произошло. К тому же, казалось, что и Канси верит в это. Впрочем, это позволило ему придти к некому внутреннему компромиссу: с одной стороны позволило оправдать Иньжэна, а с другой наказать сташего сына, который строил козни против наследника престола. И, в конце концов, не стоило забывать, что древние люди верили в магию. Поэтому сейчас узнать правду я не могла.      

Я просто подумала о том, что старший сын императора проведёт в тюрьме вплоть до двенадцатого года правления Юнчжэна. В общей сложности двадцать шесть лет! Он первым окажется в заключении, за ним последует наследный принц, потом тринадцатый, восьмой, девятый, десятый сыновья императора…      

Я резко приказала себе остановиться. Это не то, на чём мне сейчас стоило зацикливаться.

***      

Однажды Канси, после прочтения докладов, надолго задумался, а потом приказал Ли Децюаню:      

— Пусть Ли Гуанди придёт ко мне.      

Я уже ни один раз видела этого высокопоставленного чиновника Канси, заслуженного государственного деятеля, благодаря которому был покорён Тайвань. Канси и прежде вызывал его. Но какое к нему может быть дело в это неспокойное время у императора? Вот только сегодня я не дежурила во дворце, поэтому у меня не было возможности всё разузнать.      

Вечером после ужина я и Юйтань пили чай. Всё это время меня не покидали мысли о том по какому делу Канси мог вызвать Ли Гуанди. Я знала, что сегодня Юйтань дежурила во дворце и могла спросить её об этом. Но, во-первых, придворным было запрещено пересказывать услышанные разговоры императора и министров. И я не хотела ставить Ютань в неловкое положение. А во вторых, несмотря на всё своё любопытство, я была не уверена, что это действительно важно для меня. Поэтому я просто продолжила перебирать в уме подходящие причины, почему Канси мог вызвать Ли Гуанди.      

Пока размышляла об этом, Юйтань встала и раскрыла окно, выходящее во двор. И хотя я уже успела досконально изучить открывшийся мне пейзаж, всё равно он продолжал радовать глаза. Я, наблюдая за Юйтань, продолжила пить чай, тихо ожидая. После того как всё было сделано, Юйтань опять села рядом со мной и, взяв чашку, как ни в чём не бывало тихо прошептала:      

— Сегодня Его Величество спрашивал у Его Превосходительство Ли, кого назначить наследником престола.      

Я слегка кивнула, давая знак, чтобы она продолжила:      

— Его Превосходительство Ли рекомендовал Восьмого господина!      

Стоило только это услышать, как мои руки задрожали, и я расплескала на себя чай. Я, быстро поставив чашку, взяла носовой платок. Юйтань тоже торопливо достала носовой платок и помогла мне вытереться.      

После этого мы перевели беседу на другое, немного поговорили о том, какая вышивка лучше всего будет смотреться на носовом платке, немного о том, какие узоры выглядят банально, кто во дворце вышивает лучше всего и чей платок самый красивый.      

Вечером, когда каждая пошли к себе отдыхать, я почувствовала насколько сильно колотиться моё сердце. Я закрыла глаза, однако так и не смогла уснуть.

***      

На следующий день я рано поднялась и, причёсываясь, увидела насколько бледный цвет у моего лица, а потому нанесла дополнительный слой румян. Даже, когда я уже была во дворце, я всё так же не могла ясно мыслить. В конце концов Ли Децюань обратил на меня внимание и я постаралась собраться с силами.      

Всё это утро Канси молча сидел размышляя. Я постоянно меняла ему чай, чтобы тот всегда оставался горячим, вновь и вновь, меняла одну чашку на другую, однако император сидел всё в той же позе не двигаясь. Сегодня единственными, кто служили императору были я и Ли Децюань. Я видела, что Ли Децюань стоит с абсолютно каменным лицом, абсолютно неподвижно, словно подражая императору.      

Внезапно вошёл младший евнух:      

— Второй сын императора уже прибыл и ждёт за пределами зала!      

Канси равнодушно сказал:      

— Сообщите, что он может войти!      

И только сейчас я поняла, что он с самого начала вызвал второго сына.      

Когда вошёл Иньжэн, Канси молча смотрел на то как он встаёт на колени. За два месяца заточения наследник престола очень похудел. И его цвет лица тоже был бледным. Иньжэн никак не мог скрыть свою тревогу.      

Спустя какое-то время Канси поднялся и сказал:      

— Иди за мной!      

И больше не говоря ни слова, он направился в тёплую комнату комнату. Иньжэн торопливо поднялся и последовал за ним.      

Ли Децюань махнул рукой, говоря этим, что мне следует закрыть двери, а затем подошёл и прошептал:      

— Позже надо придумать что-нибудь, чтобы его величество немного поел.      

Я в полной тишине неподвижно стояла, глядя на трон, который только что покинул Канси. Я думала о том, стоил ли он таких усилий? Может и стоил. В конце концов, когда-то и я упорно трудилась ради того, чтобы получить должность менеджера: выдерживала разные экзамены на должность, выстраивала ради этого различные отношения, придумывала планы. Несмотря на все различия разве это ведь тоже борьба за личную выгоду? Просто в данном случае выигрыш настолько огромен, что и цену приходится платить немалую. Так что, возможно, мне не стоило задавать этот вопрос. Сколько человек в действительности могут отказаться от славы и положения? К тому же если и сделают это, то чем заполнят освободившиеся дни? Не всем же становиться монахами и отшельниками. Кто в таком случае будет их всех содержать?      

Пока я раздумывала над всякой ерундой, позволив своей фантазии пуститься вскачь, внезапно услышала рыдания Иньжэна. Вслушавшись, я смогла уловить обрывки разговора, но голоса были такими тихими, что я не смогла понять, о чём речь. Поэтому я перестала обращать на это внимание. Я и так знала, что в конце концов Канси так или иначе смягчиться. Теперь для этого нужно только время.      

Спустя долгое время я увидела, что наследник престола, отступая, выходит наружу, я торопливо открыла ему дверь и поклонилась, ожидая когда он уйдёт. Кто-то снаружи отвёл его обратно в место, где он был заточён.      

Я тотчас же приказала Юйтань подать горячий чай и лёгкие кушанья к чаю и конкретно проинструктировала, какого цвета и с каким рисунком она должна взять чайные принадлежности.      

Вскоре я, держа поднос с чаем и лёгкими закусками, спокойно вошла во внутренние покои. Увидев, что Канси стоит у окна, я поставила поднос на столик кана, а затем посмотрела на Ли Децюаня. Он слегка кивнул мне. Я, торопливо поклонившись, подошла к Канси и мягко сказала:      

— Ваше величество, сегодняшние ароматные рулеты сделан из высушенных цветов лотоса, который ваше величество так хвалили летом. У них тонкий и изысканный вкус. Попробуйте ваше величество!      

Канси выслушав, ничего не сказав, подошёл к столу. Ли Децюань поспешно попробовал рулет, а потом серебряными палочками положил нескольку штук на тарелочку перед Канси.      

Канси попробовал рулеты, а потом отпил чашки и поинтересовался:      

— Что добавлено в этот чай? Почему он сладкий, но в тоже время ощущается горечь?      

Я не успела ничего сказать, когда заговорил Ли Децюань:      

— Жоси спрашивала у вашего слуги нельзя ли заварить чай с гинкго. Ваш слуга спросил о причине и она ответила, что его величество иногда кашляет, к тому же был лёгкий жар в сердце, но ваше величество не обращает на это внимание, считая лишь лёгким недомоганием. У каждого лекарства есть свои побочные эффекты. Поэтому лучше уж листья гинкго заварить в воде. Это простой способ, но в тоже время эффективный. Ваш слуга спрашивал у придворного лекаря Ванна, и он также сказал, что это допустимо. Поэтому ваш слуга дал согласие.      

Канси взглянул на меня, еле заметно кивнул и начал есть.      

Заметки переводчика:      

Галун — высшая из трёх степеней монашеского посвящения у ламаистов.      

Среди лам существовала довольно строгая иерархия, которая эта венчалась немногочисленной группой настоятелей крупных монастырей и ближайших помощников Далай-ламы и Панчэн-ламы во главе с ними самими. Эта группа высших лам отличалась от всех остальных тем, что они являли собой «воплощенную иерархию», т. е. считались хубилганами тех или иных из будд, бодисатв и святых ламаистского пантеона. Из числа остальных лам высшую ступень занимали «полные» ламы, галуны, ниже их стояли посвященные в первую степень ламства гэцулы, еще ниже — послушники и затем ламы, занимавшиеся магией и врачеванием. Кроме того, в крупных монастырях была своя строгая внутренняя иерархия лам во главе с настоятелем.(Васильев Л.С. История религий Востока)      

Конюшенное управление(上驷院 shàngsìyuà) отвечало за содержание всех дворцовых лошадей. Меня удивило, почему за наследного принца, находящегося под арестом отвечало именно это управление.Но это управление было одним из тех, за которое отвечало министерство Двора (内务府). Это министерство (департамент) было создано в конце правления Мин, но стало активно только после 1661 года и смерти императора Шуньчжи при его сыне Канси. Изначально департамент должен был заниматься внутренними делами императорской семьи и жизнью внутреннего двора в Запретном Городе (то есть он во многом заменил китайских евнухов), но он также сыграл большую роль в отношениях империи с Тибетом и Монголией, успел поучаствовать в торговле (нефрит, женьшень, соль, меха и т. д.), управлял текстильными фабриками в регионе Цзяннань и даже публиковал книги. К концу XIX века он имел, как минимум, 56 подразделений.

Ли Гуанди (китайский: 李光 地; 1642–1718), также известный под своим любезным именем Цзиньцин (晉卿) и прозвищем Хоуань (厚 庵), был китайцем неоконфук ianist придворный чиновник во время правления императора Канси из династии Цин. В течение своей жизни Ли занимал много важных должностей в суде, включая канцлера Академии Ханьлинь, губернатора Чжили и Великого секретаря, а также занимал высокие должности в Военный совет, Совет гражданской службы и Совет общественных работ.

Про тёплые комнаты во дворце.      

От глаз внимательного наблюдателя не укроется отсутствие во всем Гугуне дымовых труб. Дело в том, что для Запретного города, где все сооружения сделаны из дерева, самой большой опасностью является огонь. Противопожарным мерам придавалось особо важное значение при всех правителях. Так как же обстояло дело с источниками огня для приготовления пищи и обогрева помещений?      

В эпоху династий Мин и Цин главным горючим Запретного города был древесный уголь. Он отличался рядом достоинств: горел бездымно и не имел запаха, позволяя обходиться без дымовых труб.      

Вот как, к примеру, решался вопрос обогрева помещений. Во многих павильонах были вырыты подземные дымоходы, комнаты над которыми назывались «теплыми». Дымоход выходил к люку, расположенному в наземном проходе Запретного города. Глубина люка равнялась росту человека, сверху люк закрывался деревянной крышкой размером в квадратный метр. Обогрев производился от сжигания древесного угля в специальной печи, установленной внутри дымохода. Начало обогрева помещений приходилось на сезон «выпадания инея».      

Помимо обогрева за счет тепла, шедшего от дымохода, в помещениях были предусмотрены открытые жаровни, в которых жгли древесный уголь. Дворцовые жаровни изготовлялись с большим мастерством, например, делались из бронзы и покрывались позолотой либо инкрустировались перламутром. Они имели колпак на проволочном каркасе, предупреждающий выброс раскаленных углей наружу. Большие жаровни весили до тысячи цзиней, маленькие можно было носить в руках. 

Я некоторое время размышляла лучше ли использовать в тексте слово «димсам» или же «лёгкие кушанья к чаю». Но решила не отрывать вас от чтения текста незнакомыми терминами, в конце концов лишней информацией вы можете загрузиться и после.      

Димса́м или дяньси́нь (кит. трад. 點心, упр. 点心, пиньинь diǎnxīn, кант. dim2 sam1, что значит «сердечно тронуть», «заказать для сердца») — лёгкие блюда, которые в китайской традиции чаепития подают к столу вместе с чашкой китайского чая сорта пуэр, как правило, до обеда. Представляют собой разложенные по нескольким блюдцам небольшие порции десерта, фруктов, овощей либо морепродуктов.      

Димсамы очень разнообразны. Это может быть и булочки на пару, и рисовая каша с добавками, и куриные лапки и рулеты так далее.

Про кан я, кажется, уже писала. Но расскажу ещё. Если у нас были печи, на которых мы лежали и согревались холодными днями, то у китайцев были каны (кит. трад. 炕, пиньинь: kàng; маньчжурский: nahan).      

Приблизительно с III–IV века китайцам был известен секрет создания печей на основе обычной топки — Канов. Трубы образовывали вытяжку, которая распространяла тепло от очага, и одновременно с этим являлись дымоходом. А сама конструкция печи была спроектирована таким образом, что на ней можно было оборудовать большое место для лежания. Такие печи использовали как для отопления частных домов, так и для обогрева больших постоялых дворов. Днем на канах играли в карты и принимали пищу, а ночью расстилали постель и спали. Во время еды на кан ставили небольшой столик, вокруг которого семья садилась обедать или ужинать. Иностранные путешественники были в восторге от таких печей, отмечая их комфортную температуру и небольшое количество топлива, необходимого для отопления помещения на всю ночь. Эта система настолько проста и эффективна, что до сих пор используется во многих северных регионах Китая.

Что за жар в сердце ощущал Канси? На самом деле жар в сердце это термин китайский медицины.      

Патогенный жар ассоциируется в китайской медицине с сердцем, элементом Огонь, летом, Ян.       

Наиболее часто возгорание внутреннего огня происходит в сердце, печени и желудке.      

Возгорание огня сердца обычно возникает при длительном эмоциональном возбуждении, что со временем вызывает образование внутреннего огня, или при внутреннем скоплении патогенной Ци, которая трансформируется в огонь, или при злоупотреблении алкоголем, избыточном потреблении горькой и острой пищи, трансформирующихся в жар, из которого образуется огонь. Сопровождается беспокойством, бессонницей, покраснением лица, жаждой, образованием болезненных язвочек во рту и на языке, красной горячей мочой, красным языком, частым пульсом, в тяжелых случаях — затрудненным болезненным мочеиспусканием, носовым кровотечением.      

У Канси, скорее всего была бессоница и беспокойство, что, учитывая ситуацию, не удивительно.