Онлайн чтение книги Сказания о демонах и богах Tales of Demons and Gods
Глава 313 – Понимание дао

Поднявшись на сцену, Лун Тяньмин с улыбкой окинул собравшихся взглядом: «Передо мной Цинь Юэ и Е Сюань уже продемонстрировали своё мастерство в музыке и каллиграфии. К сожалению, для игры в Го нужен партнёр, а я, как видите, один. Поэтому ничтожному мне ничего не остаётся, кроме как попытаться нарисовать что-нибудь!»

Обмакнув кисть в тушь, он всмотрелся в белый лист, расстеленный на столе. Выражение лица его не изменилось, но вдруг, словно перед зрителями внезапно вознеслась ввысь гора, его окутал покров чудовищно сильной ауры, придавившей всех вокруг. Будто на шею каждому опустился клинок смертоносного меча, заставляя покорно склонить колени! Узоры, выписываемые быстрыми движениями кисти, сплетались, подобно змеям, образовали хищный оскал пасти расправившего крылья Священного Дракона Тяньсюэ[1]! Каждый штрих рисунка, выполненного в экспрессивной, энергичной манере был настолько искусен, что, казалось, дракон прямо рвётся с листа бумаги; грозно сверкающие глаза существа, повелевающего миром и познавшего суть дао, взирали на смертных свысока. Собравшиеся в зале были покорены. От величия этой картины захватывало дух! Всё, что до этого продемонстрировали Цинь Юэ и Е Сюань, бледнело на фоне окутанного аурой невиданной силы Священного Дракона Тяньсюэ, словно слабое мерцание светлячка перед сиянием полной луны! Совсем иной уровень!

«Разрешите представить на ваш суд скромный плод моих усилий», – промолвил Лун Тяньмин, отложив кисть, и окутывавшая его аура мгновенно рассеялась.

«Картина брата Лун Тяньмина великолепна и отражает высочайшее понимание дао! Это восхитительно!»

Е Сюань, не сдержавшись, вскочил, рассыпая похвалы: «Священный Дракон Тяньсюэ, рождённый кистью просветлённого брата Лун Тяньмина, взирает свысока на дрожащих от ужаса смертных. Так дао Небес побеждает суетные замыслы земных владык! Вот какова идея этой великолепной картины!»

Не Ли усмехнулся. Если рисунок и отражал какое-то дао, то лишь бадао[2], а ни в коем случае не вандао[3]. Никаких глубоких идей, о которых талдычил Е Сюань, в нём не было, кроме проявления непомерных амбиций и притязаний на власть. Если Лун Тяньмин и впрямь настолько властен и притом очень силён, это делало его весьма сложным соперником в борьбе за пост Главы Школы Юйшэнь…

Лун Тяньмин, с улыбкой взглянув на Мин Юэ Ушуан и Янь Яна, промолвил: «Из четырёх искусств лишь Го осталось позабытым. Никто не рискнёт проявить себя в этой игре?»

Го – это сражение один ни один, и здесь сразу видно, кто сильнее, а кто слабее: побеждает тот, чьё понимание дао превосходит таковое у противника. Побеждённому не избежать конфуза! Лун Тяньмин откровенно пытался стравить между собой Мин Юэ Ушуан и Янь Яна, будущего Главу Школы Хошэнь и Мудрую Школы Тяньинь.

Если они будут соперничать между собой, то кто же победит? Публика заволновалась.

«Да мне без разницы, можно и в Го», – сказал Янь Ян.

Он понял замысел Лун Тяньмина, но не отказался, потому что не привык отступать ни перед кем и ни перед чем.

А вот Мин Юэ Ушуан не смогла сдержать улыбку, но она же и спасла ситуацию, заявив: «Можете сразу осмеять меня, господа: у меня очень мало опыта игры в Го, и моё понимание дао в этом искусстве не сравнимо с тем, что у братца Янь Яна. Чем людей смешить, я лучше покажу свои навыки игры на гучжэне».

Лун Тяньмин выгнул бровь: испугалась, значит? Что ж, понятно: никто в здравом уме не хотел связываться с Янь Яном… Он слишком уж силён!

Публика, разумеется, тоже была разочарована, но, видя, как невозмутимо держится Мудрая, никто не посмел заподозрить её в трусости. К тому же, пусть партия в Го и не состоится, послушать игру Мин Юэ Ушуан – это просто подарок судьбы!

Мин Юэ Ушуан подошла к гучжэну, не присаживаясь к инструменту, мягко коснулась тонким пальцем струн, и…

Дзинннь…

Чистый, как родниковая вода, и долгий звук заструился по залу, достигая самых дальних уголков, и всех охватило состояние невыразимого блаженства. Лица посветлели, глаза засверкали, сердца наполнились покоем… Даже Янь Ян и Лун Тяньмин, похоже, попали под воздействие волшебной вибрации, и выражение их лиц смягчилось. Все были пленены звучанием всего лишь одной струны, и вырваться из этого нежного плена оказались не в силах. Наконец последний тихий отзвук растворился в воздухе, но сердца, откликнувшиеся ему, всё ещё трепетали… Всего одна нота, сорвавшаяся со струны, отражала понимание дао и выше, и глубже, чем рисунок Лун Тяньмина! В ней была заключена сила, способная изменить людей! Воистину незабываемое впечатление!

«Сестрица Мин Юэ показала нам, как звучат струны Небес! Это было невероятно, и я, Лун Тяньмин, признаю поражение!» – печально улыбаясь, склонил голову перед Мудрой гений Школы Юйшэнь.

Впрочем, хоть он и признал свой проигрыш, но ясно дал понять, что побеждён звуком Небесных струн, а не гением самой Мин Юэ Ушуан. Мудрая ответила ему улыбкой. Она была равнодушна к соперничеству Школ, не желала в нём участвовать и хотела лишь успокоить разгоравшиеся в душах присутствующих страсти с помощью Небесной Гармонии.

«Вы необычайно проницательны, просветлённый брат Лун Тяньмин. Это и впрямь был звук Небесных струн. Моё выступление закончено, и я уступаю сцену», – с этими словами Мудрая, легко ступая, спустилась вниз.

Только теперь публика словно очнулась, пребывая в удивительно умиротворённом состоянии, в гармонии с миром. Всего лишь один звук, словно Небесный Благовест, повлиял на них больше, чем навязывавший другим свою волю дракон Лун Тяньмина. Сердца до сих пор трепетали, окликаясь спокойствию Мин Юэ Ушуан, не стремившейся к власти и славе. Она воистину была достойна звания Мудрой Школы Тяньинь, ведь её игра на цитре казалась истинным чудом!

Ли задумчиво проводил взглядом Мин Юэ Ушуан. Лун Тяньмин явно проигрывал в сравнении с ней, но по части воздействия на душевное состояние людей его наставница, Ин Юэжу, несомненно, превосходила Мудрую своим искусством.

Не выступил пока лишь Янь Ян. Провожаемый взглядами публики, гадавшей, какой путь постижения дао выберет наследник Главы Хошэнь, он взошёл на сцену и направился к столу с принадлежностями для игры в Го.

«Кое-кто из присутствующих предлагал мне сыграть партию в Го, но, к сожалению, сестрица Мин Юэ не пожелала сразиться. Раз так, обойдёмся без формальностей», – Янь Ян с улыбкой взял чёрный камень и взглянул на расчерченную квадратами доску.

В этот миг он словно растворился в пространстве, хотя продолжал стоять на сцене, а присутствовавшие в зале увидели его глазами поле для игры, столь обширное, что, казалось, перед ними на этой доске раскинулся целый мир с высокими горами и струящимися в глубоких долинах реками. Он был совершенно безжизненным, но вот Янь Ян медленно поднял чёрный камень и поставил его на доску. В тот же миг цветы и травы, мхи и деревья словно вырвались на свободу, и с неисчерпаемой энергией потянулись вверх, захватывая всё пространство. Сердца присутствующих откликнулись буйной силе природы, словно они сами стали ростками, стремящимися из глубин земли к небу с невероятной жаждой жизни. А всё потому, что чёрный камень, проникнутый пониманием дао, Янь Ян установил в точке Тяньюань[4]!

Никто не мог вырваться из плена удивительного мира на доске для Го, пока Янь Ян не поднял голову и заявил: «Раз противника у меня нет, я ограничусь одним ходом».

Провожая взглядом величественно спускавшегося со сцены Янь Яна, Ли потрясённо думал о том, каких высот в постижении дао достиг наследник Главы Хошэнь. Для Лун Тяньмина это был всего лишь путь к власти и подчинению всех своей воле, «бадао», тогда как Янь Яну открылась истина «вандао» – просвещённого правления. Неудивительно, что в прошлой жизни этот человек добился истинного расцвета Школы Хошэнь! Однозначно, он превосходил и Лун Тяньмина, и Мин Юэ Ушуань, но, хоть отношения между этой троицей были довольно напряжённые, Янь Ян не стремился сокрушить их.

Публика, словно пробудившаяся посреди чудесного сна, пребывала в шоке от увиденного.

Цинь Юэ сказала: «Сестрица и братья раскрыли перед нами невероятные глубины постижения дао. Думаю, сравнение достижений здесь неуместно. Каждый из них шёл своим путём, а мы, их попутчики, поняли столь много, сколь не смогли бы за месяцы упорных тренировок. Думаю, путешествие с ними было для нас не напрасным!»

Все были согласны с ней: неважно, кто победил, а кто проиграл: три пути, три идеи, как семена, упали в подготовленную почву. Но, конечно, из трёх сильнейших Янь Ян сиял, словно Солнце. Многие даже стыдились, вспоминая, как совсем недавно воображали себя великими мастерами: Янь Ян вознёсся слишком высоко, достичь его уровня казалось невозможным.

Цинь Юэ улыбнулась, окинув взглядом притихший зал: «Есть ли среди собравшихся здесь братьев и сестёр те, кто хотели бы показать нам своё искусство?»

После Янь Яна?! Публика переглядывалась: неужели найдётся такой чудак? Да это всё равно, что размахивать топором перед Лу Банем[5]!

Примечания

[1][sup] [/sup]天血 – «небесная» или «высшая» кровь.

[2] В китайской философии путь насилия; принцип управления силой и страхом; тирания.

[3] В китайской философии добродетельное совершенное правление.

[4] Самый центр игрового поля, символизирует Полярную звезду, вокруг которой вращается свод Небес.

[5][sup] [/sup]Лу Бань – бог плотников, выражение является фразеологизмом со значением «хвастаться своим искусством перед мастером».