Онлайн чтение книги Ваше Величество, пожалуйста, не убивайте меня снова Your Majesty, Please Spare Me This Time
Часть 65.

- Почему, отец, почему?! Я выгляжу сумасшедшей? Да разве я бы покинула Белуа, имейся у меня иной способ все исправить?! Вы меня знаете, как облупленную! Я всегда послушно выполняла ваши наказы, ни разу не прекословила! Авантюры, трудности? Да я терпеть все это не могу! Я была просто беспомощным ребенком, который никогда ничего не понимал!!!

Слова эти выставляли меня в невыгодном свете, но что поделать, если это была правда. Приложи я чуть больше усилий в прошлой жизни, мне не составило бы труда заметить противостояние между Белуа и Рупертом. По крайней мере, причина, по которой моя шея встретилась с гильотиной, не осталась бы для меня загадкой.

- Не начни я действовать, прошлое повторилось бы вновь. Отец, хоть раз я обманывала вас, хоть раз вам перечила?

Папа смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Видимо, не мог поверить, что я повысила на него тон.

Времени на объяснения не было. Я со скоростью света выбежала из кабинета.

Руперт.

Отец все знал. Знал о безумии Императора. Горечь, вызванная предательством самого родного мне человека, разъедала душу. Наверное, отец побоялся восставать против нынешнего правителя. Но почему тогда Руперт его не испугал?

- Угх!

Я прикоснулась к дверце кареты и затряслась. Глаза мои переняли Рупертово зрение; передо мной возникли костлявые руки. Содрогаясь всем телом, принц сжимал в ладонях оторванную конечность. Плоть эта принадлежала его матери…

Как, подскажите, КАК можно додуматься до таких зверств?

Более того, меня пугала безропотность Руперта. Вряд ли монарх решил подобным образом вразумить нерадивого сына. Принца швыряли на пол, впечатывали в камень, как жалкого слугу, как бесправного раба.  

Прохлада мрамора, осязаемая Рупертом, чувствовалась и на моей коже. Император, положив ладонь на затылок принца, сдавил ему голову. Хрясть! – череп юноши проломил пол, и тотчас вслед за этим последовал пинок в живот. Не прошло и секунды, как на Руперта посыпался град ударов – ножищи Императора крепко врезались в худое тело принца.

С силой стукнувшись об стену, Руперт повалился на пол. Я не могла чувствовать его боль, но тем не менее меня охватила крупная дрожь. Мне никогда не приходилось подвергаться такой жестокости. Император – безумец, псих, маньяк. А его улыбка, сверкавшая в темноте, только доказывала это.

«Смотри,» - раздался скрежещущий голос, и Руперт поднял голову. Глаза мои застлала красная пелена – лицо принца заливало кровью.

«Да, Ваше Величество».

Ответ юноши был на удивление спокойным – ни намека на страх. Я, конечно, знала, что люди привыкают ко всему… Но привыкнуть к столь чудовищному насилию? Как оставаться после этого человеком?

Монарх вздернул юбку Императрицы. Белые ноги несчастной женщины были вывернуты наизнанку. Ни царапинки на них не виднелось, ни синячка, но даже тупой бы понял, что двигать такими обрубками было невозможно.

Я вспомнила, с какой кукольной элегантностью сидела на троне Мать Империи рядом со своим супругом. Кроме того, ни разу она не поднималась на ноги, ни разу не делила танец с мужем и детьми. А после коронации Руперта и вовсе исчезла с мероприятий.

Остекленевшие глаза Императрицы были широко раскрыты. Жизнь практически вытекла из нее. Губы куклы разомкнулись, и оттуда вылетел душераздирающий крик. Желудок мой отреагировал сразу – к горлу подступила рвота.

Император насел на женщину, навалился на нее своим весом. Начавшееся действо никак нельзя было назвать исполнением супружеского долга. Совокуплению этому прибавляло мерзости и то, что происходило оно с безвольным телом. Я внутренне молилась, чтобы Руперт отвернулся от этого варварства, однако принц следил за ним, не отрываясь.  

Наконец Императрица закрыла глаза, точно потеряла сознание. Монарх, с красным от усердия лицом, повернулся к Руперту.

«Хочешь заполучить корону?»

Несколько секунд юноша смотрел на выглядывавшую из-под одеяла ногу матери. Жаль, я не способна была разделять его мысли.

Долгое молчание начало выводить Императора из себя, и он поднялся. Крупная рука потянулась прямо к Руперту, отчего меня, невидимую для всех, передернуло.

«В обмен на собственную мать?»

Безумец разразился истеричным смехом. Руперт же не издал ни звука. Император принял это за положительный ответ.

«Хорошо. Трон твой. Все равно ни в ком из вас нет моей крови».

Пальцы бледных ног, свисавших с кровати, слегка поддергивались. Страдания мертвой матери, истязания, умопомрачение монарха… Вот как Руперт вознесся на трон.

Юноша уставился на свое отражение в окне, вынудив меня отвернуться. Я не желала быть сторонним наблюдателем. Отец мой совершил страшное преступление, позволив себе не вмешиваться в творившийся хаос.

Осознание того, чего я сильно боялась, обрушилось на меня с десятикратной силой. Руперт – не чудовище, в обычном понимании этого слова. Его жестокость происходила из еще большей жестокости, вершившейся над ним.

Сердце мое переполняли самые низменные чувства, только вот нечем их было уже питать. Утратив причину, ненависть, в конце концов, обернулась против меня, своей хозяйки. Руперт настолько крепко засел в моих мыслях, что я перестала понимать, что к нему испытываю.

- Ваше Высочество.

Ну вот что мне с вами делать?

***

Не знаю, что за сила тянула меня к принцу. На полпути ко дворцу карета сломалась, и я, позабыв об образе благородной леди, выскочила из экипажа и помчалась пешком.

Грудь мою разрывало огнем от долгого бега. Я ринулась прямо в пристройку, где жил Руперт. Внутри здания царила тишина; похоже, принц выгнал всех слуг. Дворец тирана и до того не отличался шумливостью, а сейчас вообще казался заброшенным.

Очутившись на месте, я вдруг растеряла всю смелость, чтобы встретиться с Рупертом лицом к лицу. У меня не было права, да, если честно, и желания его утешать. Кто я ему такая, чтобы исцелять душевные раны?

Мой отец не проявил сочувствие к принцу и плохого в этом ничего не видел. Но я - другая. Я не должна расплачиваться за его грехи.

Знаю, такова реальность: печальная, грубая. Люди предпочитают не обращать внимание на страдания других.

О чем Руперт думал, когда его били? Как, черт возьми, он все это выдерживал?!

Ноги налились свинцом, но я твердо шагнула во дворец, намереваясь найти Тори. Руперт часто улыбается, наблюдая за играми малютки-фрейлины с енотом. Одно присутствие девочки может его утешить, поэтому мне сейчас жизненно необходимо ее отыскать.

Однако вместо Тори отыскала я Руперта, тихо сидевшего в уголке одной из комнат. Услышав скрип двери, юноша тут же вскинул голову. Лицо его не выражало ничего, - гримаса хорошо сделанной куклы, которую я вижу каждый день.

Принц молчал. Молчала и я.

В этой мрачной глубине дворцовой пристройки Руперт, казалось, умирал. Погибал один-одинешенек, в месте, где о нем никто и не вспомнит. От возникшей в голове картины губы мои скривились.  

Убедившись, что в комнату вошла именно я, юноша отвернулся от меня и, закрыв глаза, перестал замечать мое присутствие. Он не говорил, а мне сложно было подобрать слова, отчего в воздухе повисла напряженная тишина.

Всматриваясь в изнуренное лицо принца, я потихоньку подобралась к нему. При ближайшем рассмотрении оказалось, что Руперт еще не успел сменить одежду. Его мятое, испачканное кровью платье больше походило на лохмотья нищенки.

В конце концов, я произнесла:

- Ваше Высочество.

- Что?

- Вам нужно переодеться… Платье грязное.

- Потом.

Руперт раздраженно прикрылся ладонью, и рукав соскользнул с его запястья, обнажив огромный черный синяк. Там же, на синяке, находилась сочившаяся кровью рана, от одного вида которой я до боли прокусила губу.

Ненависть моя превратила меня в слепца. Уж постоянно закрытые одежды принца я должна была заметить. Естественно, подобные зверства не могли не оставить на болезненном теле следы.

Руперт был не просто принцессой, которую лишили права на трон. Он был самым настоящим рабом.

Как это существо без стыда и совести, смевшее называть себя «Императором», вообще могло родиться человеком?

А я ведь не все время перенимала зрение Руперта… Сколько еще издевательств он пережил?

Меня всю трясло от возбуждения и страха. Отвращение к Императору комком встало в горле. Безумие монарха было за гранью моего понимания.

- Ваше Высочество.

Руперт, не переставая жмурить глаз, молча повернулся ко мне. Не в силах смотреть на его лицо, я уставилась в пол.

- Что?

- Ваше Высочество.

- Да говори уже.

Я присела рядом с принцем. Конечно, столь бесцеремонно поступать было крайне невежливо, но Руперт отреагировал не больше обычного – брови его нахмурились.