Онлайн чтение книги Некий магический Индекс: Новый Завет A Certain Magic Index: New Testament
8 - 1

Часть 1

Вернемся к некому факту еще раз.

Камидзё Тома был окружен несчастьем.

Когда он выполнил домашнее задания на распечатанном листе, порыв ветра сразу же унесет ее. Когда он поднимался на лифте, он без всякой причины застревал на одном из верхних этажей. Когда у него прихватило живот, ни в одном ближайшем круглосуточном магазине не нашлось туалета. Проходя пять минут по дороге, он врезался в девушку, нуждающуюся в помощи. И, конечно же, его будут преследовать маги, окруженные смертельной аурой и эсперами, глубоко окрашенными в цвета причудливой науки.

Существовала безосновательная городская легенда о том, что удача человека сравнялась с его жизнью. Те, кто попал в беду, просто "накапливали" свою удачу, и впоследствии они имели бы такую удачу, что она их тяготила. Однако Камидзё в это не верил. Для тех, кто попал в настоящую неудачу, даже этот процесс выравнивания не сработает должным образом. Было место, где бог наклонял голову и удивлялся: «Ах, ах. Свобода – это прекрасно и все такое, но почему ты постоянно там застреваешь?» Те, кто попал в настоящую беду, застряли в этом месте с момента своего рождения и не уйдут до дня своей смерти. В это верил Камидзё.

И благодаря этому Камидзё Тома был очень хорош в том, что жил, плывя по течению.

Он привык, что абсолютно все идет не по плану, поэтому единственный способ добиться успеха, как он сам считает – просто плыть по течению. Несколько раз в прошлом… нет, около дюжины раз в прошлом… нет, нет, несколько десятков раз в прошлом он пробивался через такие немыслимые смертельные битвы. Ни одна битва никогда не оправдала его ожиданий с самого начала и до конца. Всякий раз, когда он был в плачевной ситуации, он уничтожал все это в корне, используя неожиданный метод, работающий только в этом конкретном случае.

А сейчас.

Имейте все это в виду.

Возможно, выживший в стольких битвах сочтет текущую проблему несущественной. Возможно, он мог сжать правый кулак, как обычно, сохранить свою теплоту человечности в экстремальной ситуации, которая заставила бы любого нормального человека упасть на колени в слезах; столкнуться с чрезвычайно трудной проблемой лицом к лицу, и, рассекая воздух рукой, сражаться до тех пор, пока его тело не будет полностью покрыто синяками и ранами, чтобы защитить ту улыбку, которую можно найти везде, и защитить все, как будто это было ничто.

И…

Остановившаяся секундная стрелка часов снова начала движение.

♦

Камидзё Тома проснулся в ванной, которую использовал вместо кровати.

По какой-то причине две девушки забрались под одеяло по обе стороны от него и заснули.

«…………………………………………………………………………………………………………………………………Окей. Спокойно».

Когда по всему его телу струился неприятный пот, и он задрожал от макушки до кончиков пальцев ног, Камидзё, ветеран бесчисленных смертельных сражений (?), не издал крика.

Он понял.

Он слишком хорошо все понял.

Если бы он так обычно отреагировал, эти загадочные девушки с их спящими лицами, похожими на символы мира, немедленно вскочили бы и «Кях! Что это ты делаешь!?» (Удар!!) Бац!! А потом его соседка по комнате, белая монахиня по имени Индекс, прибежит, услышав шум. Она набросится и спросит: «Что это ты делаешь, Тома!?» (Чавк, чавк, хруст!!)

Возможно, немного сложно понять звуковые эффекты, но более подробное описание будет звучать как что-то из страшного снафф-фильма(кто не в курсе, это короткометражка с убийством без спецэффектов). Была веская причина, почему он мог впоследствии оказаться куском мяса. Вполне возможно, что похожие на мясной фарш останки будут съедены Сфинксом.

(Нет, пожалуйста, нет!! Если бы мою оставшуюся жизнь изобразили толстой свечой, такая ужасно жалкая миссия наверняка израсходует более половины свечи!! Чувствую, что накопленный ущерб от такого рода вещей намного превосходит таковой от серьёзных сражений с магами!!)

Разум Камидзё был в таком хаосе, что его речь стала до странности женственной.

Однако уход от суровой правды не положит конец опасности.

Ему нужно было что-то сделать, если он хочет выжить.

«…»

Он решил начать с идентификации девушек.

Он не мог решить, было ли это небольшой удачей, или невероятно большим ухудшением ситуации, но он узнал девушек, свернувшихся клубочком и спящих по обе стороны от него.

Первой была Лейвиния Бёрдвэй.

У нее были слегка пушистые светлые волосы и белая кожа. Она выглядела так, будто каждая пора и каждая капля крови были сделаны особенными. Как будто она была создана по золотому сечению. Если бы ее представили как настоящую благородную девушку, он бы этому поверил. Однако на самом деле она была боссом "Солнечного Света Цвета Зари", крупнейшей магической клики в великой магической стране Англии. Она могла схватить мага за волосы, как если бы вытаскивала из земли большую редьку, и вырвать их; могла заставить свою палочку искриться и вызвать обрушение целого шоссе.

Второй был Лессар.

Она была похожа на беса, ее черные волосы, достающие до пояса, были заплетены на концах. Она была официальным членом группы под названием «Новый свет», у которой было еще меньше обязательств, чем у магической клики. Она ухмылялась, участвуя в невероятных битвах касательно узурпации британской короны, и у нее было достаточно навыков, чтобы без посторонней помощи проложить свой путь по всей России, в то время как это было главное поле битвы Третьей Мировой Войны.

Проще говоря, если бы эти девушки, которые мило дышали во сне, проснулись, их «Кях! Извращенец!» может легко привести к тому, что в кое-ком больше не узнают человека.

(Во-первых, для Бёрдвэй и Лессар быть вместе – ненормально. Объединяют ли силы преступники уже секретной магической стороны!? Я могу думать о них только как о странных версиях мафии или банд. Я не знаю, почему они в Японии, в Академграде и в моей ванной, но это уж точно не хорошие новости! Держу пари, они схватят меня за шею и потащат за границу!)

Он бы никак не получил ответа на вопросы, будь он раздроблен до полусмерти. Главным приоритетом Камидзё Томы было найти способ обеспечить свою безопасность. Все остальное можно решить и позже.

(Так-с, нужно действовать предельно осторожно.)

Война заключалась не только в стрельбе друг по другу ракетами и снарядами. Точное обнаружение угрозы, изучение того, какой противник должен быть побежден, и определение условий для победы – все это было частью этапа сбора разведданных.

И теперь…

Камидзё Тома осторожно схватил тонкое одеяло, покрывающее его (и двух девочек). Он постепенно приподнимал одеяло, при этом очень внимательно следя за тем, чтобы его действия не разбудили девочек.

Не подумайте ничего такого. Камидзё Тома не был полным извращенцем, который хотел осмотреть пижамы этих беззащитных спящих девушек или почувствовать аромат жемчужных капель пота, появившихся на их коже.

Важно было то, держали ли эти две девушки что-нибудь в руках.

Другими словами, были ли они вооружены?

В общем, может показаться, что маги могут делать что угодно, но масштаб их разрушительной силы сильно зависит от того, борются они с пустыми руками, или с множеством духовных предметов. Чтобы правильно оценить угрозу и верно составить средства для побега, Камидзё хотел знать, есть ли у них смертоносное оружие.

К счастью, он не видел неочищенных мечей или жезлов, которые выглядели так, будто проклинали бы любого, кто их поднимет.

Между прочим, Бёрдвэй была одета в шикарную блузку, мини-юбку и толстые черные чулки (то есть ее трусики были почти видны), а Лессар была одета в одежду, похожую на бело-синюю форму для лакросса с велосипедными шортами (то есть он мог увидеть ее трусики, если бы он встал). Возможно, они прятали оружие за спиной или за юбкой, но Камидзё даже не подумал о том, чтобы это небрежно проверить.

В тот момент, когда он обвил рукой их шею и спину, он был уверен, что это закончится словами «Кья! Извращенец!» и звуками (треск, треск, хруст!)

Повторюсь, Камидзё Тома был окружен несчастьем.

Он должен был действовать, исходя из предположения, что все и вся произойдет в самый неподходящий момент, чтобы вызвать недоразумения.

(Хорошо, хорошо! У них либо нет страшных духовных предметов, либо им нужно время, чтобы вытащить их. Я не буду их проверять больше. В любом случае, в любом случае. У меня нет идеального понимания ситуация, но мне нужно выбраться из этого одеяла и выйти из ванны до того, как они проснутся. Это единственный способ избежать этой угрозы!!)

Навык, необходимый для снайпера на поле боя – это не быстрые и хаотичные движения таракана. Это были медленные, но уверенные движения слизня.

Камидзё отчаянно подавил желание крикнуть во всю мощь своих легких и пробиться через дверь ванной. С деликатностью человека, работающего с разноцветными шнурами бомбы замедленного действия, он поднял одеяло и медленно сложил вытянутые ноги, как пружины. Согнув колени, он мог выбраться из теплого туннеля, образовавшегося между дном ванны и одеялом. На полпути его большой палец ноги зацепился за ткань тоньше одеяла. Он молился, чтобы это не была мини-юбка Бёрдвэй или Лессар. Это все испортило бы словами «Кях! Извращенец!»

Камидзё потратил более 45 секунд, переходя из положения лежа в положение сидя, поставив колени перед грудью.

«Т-так… Штаны, штаны…»

Пот капал с его щек на подбородок, и он так тяжело дышал, что никак не мог объяснить эту ситуацию, если бы кто-то захотел его послушать. Но этого требовала ситуация. Учитывая, насколько разрушительной была магия этих девушек, можно без преувеличения сказать, что это было похоже на наступление на мину, которая еще не взорвалась, потому что он не поднял ногу. Было бы более необычно, если бы он оставался спокойным в этой ситуации.

(Мне нужно поставить ступни на дно ванны. Если я представлю себя стоящим прямо и попытаюсь двигаться соответствующим образом, я обязательно потерплю неудачу. Что мне действительно необходимо сделать, так это прислониться спиной к стене и очень медленно подняться.)

Он мог это сделать.

Если только большое количество перца не вылетит из вентилятора и не заставит его многократно чихать, он сможет встать, чтобы Бёрдвэй или Лессар не заметили. Как только ему это удастся, бояться уже нечего. Он мог выйти из ванны, открыть дверь ванной и сказать «доброе утро» Индекс и ситцевому коту. Все было бы кончено. Он мог спокойно это преодолеть!

Но потом…

«Вывоз мусора! У вас есть ненужные велосипеды, одноколесные велосипеды, скейтборды или что-нибудь еще!!!!!?»

Внезапно из динамика раздался мужской голос средних лет на большой громкости.

Камидзё Тома отчетливо почувствовал, как тонкая нить в его сознании оборвалась.

И какое-то время после этого мальчик не видел ничего, кроме чисто белого пространства, простирающегося до горизонта на все 360 градусов. Этот спокойный и нежный мысленный пейзаж разорвал связь между временем и пространством. Возможно, это было то, что увидел бы в самом-самом конце отшельник, который провел все 100 лет своей жизни, тренируясь и медитируя.

Это был идеальный транс.

Реальность постепенно вернулась, как будто она разъедала границы его поля зрения.

Слезные железы Камидзё лопнули.

«Нн…»

«Что ты..? Успокойся...»

Камидзё ясно видел, как губы Бёрдвэй и Лессар шевелились, пока они терли глаза.

Врата ада открылись!!

В конце концов, рассудок мальчика рухнул.

«Нет!! Все кончено. Я готов!! Это просто нечестно. Что я сделал, чтобы заслужить этооооооооо!?»

Сильный страх Камидзё превратил его голос в фальцет, когда он вернулся к панической женственной речи, которая была раньше.

Но ситуация развернулась в неожиданном направлении.

Бёрдвэй и Лессар с раздражением натянули на себя одеяло. Реакции, которая могла бы пробить бетонный противовзрывной бункер, так и не последовало.

Действительно, они дали лишь следующие случайные комментарии.

«Ммм… Тише. Ты хоть представляешь, который час? (Мычание, бормотание…)»

«Я же только-только перелетела, какой сейчас час… Ух, я устала. Так устала ...»

Камидзё все еще не мог в это поверить.

Чуткое сердце раненого мальчика не восстановится так легко. С другой стороны, если бы он использовал секретную технику, поглаживая их головы или позволяя им использовать свои колени в качестве подушки, их уровень привязанности сразу превысил бы максимальное значение.

Камидзё удалось избежать этого женственного образа, но он все еще дрожал, как олененок.

«Н-нет, я понимаю. О, теперь я понял!! Вы хотите, чтобы я сказал: «Это все? Вы меня напугали. Эх, хе, хе.», затем, когда моя осторожность ослабится, и я повернусь спиной, вы вдруг вырубаете меня сильнейшей атакой в затылок! Да, верно!! И вы не должны попасть в продолговатый мозг!!»

«… Мне без разницы, что ты себе понавыдумывал. Просто дай мне поспать. Я убью тебя, если ты этого не сделаешь».

«У-у-у…. Можешь прикоснуться к моей груди, пока она поверх одежды, просто дай мне поспать...»

Их реакция больше походила на похмелье, чем на лишение сна.

Чувствуя себя преступником в момент, когда лезвие гильотины постоянно отказывалось падать, Камидзё нервно проверял свою ситуацию.

(Я в безопасности? Я в ясности?)

«Нет!! Я пока не могу расслабиться. Я не могу!! Во-первых, я не знаю, как и почему вы двое здесь, в моей ванной!! Я не потеряю бдительность, пока все не прояснится!!»

«Да сколько…?»

Когда Лессар пыталась украсть одеяло у Бёрдвэй, она каким-то образом ответила на вопрос Камидзё низким и по-настоящему раздраженным голосом.

«Стена…»

«Теперь другой вопрос!! Какое отношение "стена" имеет к тому, чтобы проникнуть сюда!? Вы хотите сказать, что вы проделали огромную дыру в стене, а потом заделали ее!?

Лессар, казалось, полностью сдалась. Она свернулась в одеяле, как сигара. Потеряв одеяло, Бёрдвэй начала тыкать своим маленьким коленом в сигару, чтобы вернуть одеяло.

(Что происходит в этом мире?)

Поскольку риск мгновенной смерти становился все более отдаленным, Камидзё, наконец, успокоился, придя к очевидному вопросу.

Но…

Он кое-что забыл.

А именно, риск мгновенной смерти из-за суматохи в ванной исходил не только от этих двоих. Камидзё Тома оставил гораздо более близкую и гораздо большую опасность без присмотра.

Он услышал звук из-за двери ванной.

«Тома? Ты встал? Я очень голодна!»

«Хяааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!!!???»

Все тело Камидзё начало странно подергиваться.

Это было плохо. Очень, очень плохо. Две девушки спали в ванне, которую он использовал как кровать. Одеяло было только одно. Насколько велико недоразумение это вызовет, и к каким разрушениям приведет? Он произвел расчеты, и было очевидно, что это станет ужасно кровавой сценой, которую нужно будет подвергнуть цензуре.

(Нет! Дверь в ванную заперта. Мне не нужно паниковать!! ... Но погодите. Бёрдвэй и Лессар пробрались сюда, верно? Эти сонные девушки действительно заперли дверь перед тем, как залезть в одеяло? А если они легли в постель с незапертой дверью?)

«Хннн!!»

Как в кадре из голливудского фильма, Камидзё перепрыгнул через край ванны, покатился по полу в ванной и ударил ногой по центру двери, как будто пытался пнуть ее ногой. Эта тотальная защита появилась в тот момент, когда дверная ручка начала поворачиваться.

Удивленная громким звуком удара ноги Камидзё о дверь, Индекс заговорила.

«Ха!? Ч-что такое, Тома?!»

«Ой, прости, прости! Камидзё-сан смывает ночной пот, так что не заходи прямо сейчас».

Как только он тут же придумал это оправдание, Камидзё услышал скрипящий звук.

Камидзё почувствовал странное ощущение в ступне, прижатой к двери. В частности, исчезло всякое сопротивление. Идеальный прямоугольник в стене на размер больше, чем дверь, рухнул наружу.

Камидзё вспомнил сонные слова Лессар: «стена».

Индекс отчаянно отбежала в сторону, держа ситцевую кошку. Она едва избежала падающей стены в последнюю секунду. Дрожа на полу в позе перекатывающегося удара ногой, Камидзё обменялся молчаливым взглядом с Индекс, которая свернулась клубочком, как жучок с таблеткой.

И, наконец, кое-что произошло.

Красивые зеленые глаза Индекс приобрели зверскую свирепость.

«Тома, ты оставил двух девушек настолько измученными столь ранним утром? И ты пытался отвести меня  и использовать путаницу, чтобы это выглядело как несчастный случай...»

«Чего…? Почему это недоразумение больше похоже на что-то из экстремальной мыльной оперы!? Но Камидзё Тома преодолел поля сражений Третьей Мировой Войны, столкнулся с GREMLIN и выжил, сражаясь с Первокурсниками и остальной тёмной стороной Академграда. Я не выдохнусь так же легко, как раньше. Сегодня я выдержу по крайней мере одну атаку...»

♦

Позже Камидзё Тома описал остальную часть сцены как окрашенную в яркие цвета.

Часть 2

Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки.

К лучшему или к худшему, желаемо или нет, большая часть мира постоянно находилась под каким-то влиянием некоего ведущего города. Он был одновременно символом и центром финансового мира. Он не был таким технологически развитым, как Японский Академград, но Уолл-Стрит по-прежнему оставалась центром финансовой деятельности.

Из пяти районов Нью-Йорка Манхэттен имел самый сильный имидж богатства. Но, несмотря на то, что он был центром финансового мира, это было довольно особенное место. Поскольку это был остров, расположенный между двумя большими реками, здания были высокими, а население было плотным. Транспорт почти полностью зависел от бесчисленных мостов и подземных туннелей. Если все мосты и туннели по какой-то причине рухнут, такая плотность будет означать, что жители, с большим риском, умрут от обезвоживания. (По иронии судьбы, Голливуд снял несколько фильмов, в которых Манхэттен был изолирован в результате стихийного бедствия, аварии или нападения.)

Финансы, театр, музыка, мода… Манхэттен был выдающимся местом для многих областей. Однако там было еще одно здание, имеющее большое значение:

Штаб-квартира ООН.

«Что? Разве не безопаснее оставить его в Белом доме?»

Была середина ночи.

Хотя и не на уровне Лас-Вегаса, но улицы были залиты искусственным освещением неестественного уровня. На одной из этих улиц был мускулистый мужчина лет сорока, который выглядел так, будто мог поиграть мускулами и разорвать дорогой костюм, который ему подарила поддерживающая его группа. Это был Роберто Катце. Площадь выходила перед зданием штаб-квартиры ООН, и Роберто сидел там на неглубокой каменной лестнице и ел хот-дог, который купил в соседнем киоске. Это не походило на то, что сделал бы президент Соединенных Штатов, но тем, кто отвечал за безопасность, был не этот беспрецедентный президент. Эта ответственность лежала на квалифицированных сотрудниках секретных служб, заполнявших этот район.

Рядом с Роберто, листая блокнот, стояла Розелин Кракхарт. Со своими светлыми волосами, голубыми глазами и обтягивающим костюмом с юбкой она выглядела как идеальный опытный секретарь. Однако несправедливость этого мира можно было увидеть в том факте, что именно она, по мнению людей, выглядела неуместно, когда она стояла рядом с президентом.

Между прочим, она работала помощницей президента, поэтому было бы страннее, если бы ее не было с ним.

«В резиденции президента слишком много политического давления. Те, кто не хочет, чтобы Америка возглавила решение этого вопроса, отказались бы там собраться. И что еще более важно, в округе Колумбия слишком много журналистов, желающих быстро разбогатеть. Тайно решить эту проблему будет легче, если мы соберем всех в Нью-Йорке. Сколько раз я объясняла тебе?»

«Разве это место не переполнено журналистами? Ну, знаешь, как папарацци весь год безостановочно гоняются за задницами голливудских актрис?»

«Я поняла, так что перестань показывать мне этот отвратительный журнал в стиле пин-ап. Я подам на тебя в суд за сексуальные домогательства. Во всяком случае, это вопрос качества. Здесь столько информации, что правду легко похоронить. Третьесортные папарацци из мира развлечений и политические репортеры из мира журналистики будут собирать разные типы информации с одной и той же сцены. И даже если это все-таки выйдет наружу, гораздо меньше людей поверит папарацци».

«Экстренная финансовая встреча G14, хм?»

«Чтобы эта встреча глав государств не выглядела неестественной, мы тайно вмешались в фондовый рынок».

«Неужели люди с Уолл-стрит кричали, когда цены на акции так сильно колебались?»

«Всем было бы лучше, если бы они попались на крючок, или два. И мы держали отрицательные показатели на достаточно низком уровне, чтобы никто не повесился или не прыгнул под поезд в конце недели».

В воплощении капитализма, подобном Соединенным Штатам, этих комментариев было бы достаточно, чтобы разрушить их администрацию, но Роберто и Розелин не выказывали никаких признаков заботы. Они знали, что ценность информации всегда оценивается по цене доверия. Президент и его помощница никогда не стали бы говорить о государственных секретах в таком месте. Любой, кто понимает это, проигнорирует эти комментарии как шутку.

Человеческий мозг выборочно принимает информацию перед глазами в соответствии с собственными вкусами.

Проведение секретной стратегической встречи в укромном месте и постоянный взгляд через плечо с серьезным выражением лица заставят любого довериться тому, что вы сказали.

«Ой? Поговорим о дьяволе. Лондон уже здесь».

«Если заметил, то сотри кетчуп с лица, бандит».

Президент бессмысленно пытался хорошо выглядеть, облизывая его с большого пальца, но в итоге чуть не корчился, когда почувствовал во рту большое количество горчицы. Прекрасная помощница всерьез подумала, что наступит на него своими туфлями на высоких каблуках. Перед ними бесшумно остановился черный роскошный автомобиль с маленьким флажком. Телохранитель, который первым вышел из машины, был не хорошо сложенным мужчиной в черном. Это была азиатская женщина с длинными черными волосами, завязанными в хвост, и очень длинным японским мечом на талии.

Когда телохранитель открыл дверь заднего сиденья, из нее вышла пожилая женщина в роскошном платье, ее движения были настолько плавными, что казалось, будто у нее нет центра тяжести.

Этой женщиной была Королева Регнант Элизард.

С помощью Куртаны Второй, меча преемственности, она стояла в центре целой нации.

Она посмотрела на бородатого мужчину, который сидел на лестнице, ел хот-дог и читал журнал в стиле пин-ап.

«Что это? Американский прием, безусловно, самый небрежный. Даже старик, устраивающий вечеринку на выходных, по крайней мере, встает, чтобы поприветствовать своих гостей».

«Интересно, превратишься ли ты в красивую девушку на полнолуние? Если так, я подумаю».

«На самом деле, выглядит довольно неплохо. В каком лотке ты его купил?»

«Скажу, если ты скажешь мне, где ты наняла ту девушку-телохранителя. Я хочу добавить красоты моей команде безопасности».

«Несмотря на свою внешность, Канзаки Каори – одна из менее чем двадцати Святых в мире. По крайней мере, ее в обычном киоске не купить».

«Я знаю. Вот почему у меня ее еще нет. Я видеть ее на обложке той штуки. В моей же секретной службе только мускулистые».

Когда она, наконец, вспомнила, что лидер Англии тоже была довольно нелепой, Розелин Кракхарт почувствовала слабость. Жалкий взгляд британской женщины-телохранителя был хуже всего.

Однако страдания Розелин и ее здравого смысла на этом не закончились.

Приехала еще одна группа, пробираясь через переполненный тротуар в другом направлении. Невысокий ребенок, который визуально мог быть мальчиком или девочкой, был Патриархом Русской Православной Церкви. И по обе стороны от него было… Розлин не знала, что именно. С одной стороны была женщина в красной одежде монахини, несущая емкость для безалкогольных напитков размером с ведро. С другой стороны была блондинка в цепях и связанной одежде, вооруженная пилами, плоскогубцами и другими орудиями пыток.

Они говорили на ходу.

«Когда ты приедешь в Америку, тебе придется поискать какие-нибудь гротескные игры про зомби, которые не были выпущены за границей, верно, Саша-чан? Обычно я верю исключительно в японскую анимацию, но нельзя забывать, что их современные работы основаны на американской культуре! Мы можем использовать наши дипломатические права, чтобы вернуть тех, кто слишком окровавлен, чтобы пройти таможню. Гахахахах!!»

«Вопрос: Что, если бы я указал, что вам не следует заявлять о вере в подобные вещи, когда вы являетесь членом Русской Православной Церкви? Дополнительный комментарий: не боитесь ли вы стать жертвой инквизиции за то, что говорили такие вещи перед Патриархом, который правит церковью?»

«Я-я бы такого не сделала».

Любой мог бы сказать, что Патриарх был самым могущественным из трех, но телохранители с обеих сторон обладали такими сильными характерами, что он был полностью похоронен.

(Ах, неужели здравый смысл ставит вас в невыгодное положение и означает ли, что вся ваша жизнь будет потрачена на уборку после других?)

В глазах Розелин Кракхарт мелькнул отстраненный взгляд.

Несмотря на то, что Роберто Катце был перед представителями нескольких наций, он открыто читал журнал в стиле пин-ап со специальной рубрикой "100 лучших девушек-кроликов в Лас-Вегасе". Он поговорил со своей прекрасной помощницей, которая безуспешно пыталась подавить головную боль.

«А где остальные?»

«Французы уже внутри. Новый Папа Римско-католической церкви должен скоро прибыть вместе с министром иностранных дел Италии. Встреча должна начаться вовремя».

«Общее наступление на GREMLIN, хм?» – пробормотал Роберто, держа в руке журнал в стиле пин-ап, словно ожидая, пока шаткая стиральная машина закончит свою прачечную. Затем он добавил: «Почему вообще в это время мы не можем достать ублюдка Алистера на вершине Академграда».

Америка утверждала, что является мировой полицией, но во время Третьей Мировой Войны они не участвовали в ней.

Получив прямой ущерб во время беспорядков на Гавайях, они понесут серьезный политический ущерб, если руководство атакой на GREMLIN возьмет на себя Академград.

Но с другой стороны…

Отсутствие сотрудничества было по-своему тревожным.

То, что они не смогли связаться с председателем совета директоров Академграда, не означало, что город не предпримет никаких действий. Академград всегда мог что-то сделать самостоятельно. Если это произойдет, в Америки отберут не только главный приз, но и сбой в совместной работе может привести к столкновению сил Академграда и Америки вместо того, чтобы нацеливаться на GREMLIN.

Хотя Академград был единым городом, а не целой нацией, его передовые технологии и огромное количество оружия нового поколения и беспилотного оружия позволили им участвовать в мировой войне. При таком тщательном планировании наличие такого важного фактора, как полный черный ящик, вредно для сердца.

(Что ж, это не первый раз, когда они настаивают на сохранении секретности. Подозрение на каждый неизвестный фактор приводит к тому, что вы ограничиваете себя без реальной причины.)

«Хорошо. Давайте все сядем в эти роскошные кресла и начнем это стратегическое совещание».

«В таком случае закройте свой пошлый журнал и сделайте что-нибудь с этим выступом в штанах. Даже если это неофициально, вы не можете вот так войти в конференц-зал».

«Вы всегда можете позаботиться об этом вместо меня. Хе-хе».

В тот момент, когда президент увлекся, Розелин безжалостно и без сочувствия ударила своим высоким каблуком по центру его спины. Раздался звук, похожий на удары гигантского барабана. Удар был настолько поразительно резким, что окружающие спецслужбы начали небрежно оглядываться, прежде чем прийти в себя.

«Ну что, теперь ты не спишь?»

«Офхх!? (Кашель, кашель!!)... Э-это то, что ты называешь рыбой-мечом...»

«Хватит об океанской романтике».

Звук высоких каблуков Розелин, стучащих по земле, звучал так, как будто зверь угрожающе скрежетал зубами. Этот жуткий шум подтолкнул Роберто в штаб-квартиру ООН вместе с представителями Англии и России.

«В митинге участвуют какие-то нелегалы, верно?»

«Они, конечно, не могут войти в это здание, но они будут связаны линией, которая не оставит никаких записей. Нашим главным приоритетом является GREMLIN, и мы будем использовать все доступные нам средства. Они будут принимать участие в реальном времени с другой стороны земного шара».

«Я не знаю подробностей о магии или о чем-то еще, но что это за люди, если они могут стоять на одном уровне с представителями целых народов?»

♦

А в некоем студенческом общежитии в японском Академграде босс магической клики элегантно скрестила ноги начала возиться с мобильным телефоном.

«Такие люди, как я», - пробормотала она.

Часть 3

Ранним утром в комнате общежития Бёрдвэй закончила разговор по мобильному телефону и сунула его в карман юбки. Она говорила с выражением лица, замышляющего всемирный заговор.

«Подготовка завершена».

«Хм? Ты заказала пиццу?»

«Я побывала на другой стороне земного шара. Если бы я проголодалась, то заказала суши или собу».

Измученный Камидзё собрал смутное сознание и слушал трогательный разговор Бёрдвэй и Индекс.

Если честно, его действительно не волновало, в каком направлении движется мир.

Он больше беспокоился о том, чтобы что-то сделать с дырой в стене ванной, но Камидзё слишком боялся потерять свой залог, чтобы идти плакать к смотрителю общежития. Он начал пытаться убежать от реальности, задаваясь вопросом, есть ли какая-то таинственная столярная группа в масках, которая могла бы отремонтировать стену как новенькую.

В секретных битвах на темной стороне Академграда были скрыты все свидетельства и следы разрушения, поэтому он был убежден, что такой человек должен существовать. Проблема заключалась в том, что он не имел ни малейшего представления, как с ними связаться.

Тем временем, чтобы не использовать ванную комнату, он накрыл отверстие синим брезентом. Открытие ванной и туалета было бы слишком экстремальной средой для жизни.

В любом случае, отстраненный взгляд Камидзё Томы мог быть из-за потери крови. В конце концов, его голова была украшена в виде граната из клыков свирепой белой монахини.

С изнуренным выражением лица он бормотал что-то, открывая и закрывая рот, как кукла-чревовещатель во время лекции по безопасности.

«Ух, просто посмотри на меня. Я ослабил бдительность. Интересно, наступит ли тот день, когда я буду вынужден вступить в серьезный кулачный бой с 120% -ным индексом режима зверя или вступить в затяжную битву насмерть с темным призрачным скоплением несчастий, учитывая физическую форму…»

«Увидев, что ты в относительно хорошем состоянии после того, как ты наложил несколько повязок на голову, я поняла, сколько загадок таит в себе человек. И я думала, что видел все, что можно было увидеть о человеческом теле, внутренней вселенной и всем остальном».

С этим быстрым комментарием Бёрдвэй, сидевшая за котацу, недовольно посмотрела на тост и салат, стоявшие перед ней. Похоже, она хотела завтрак из белого риса и мисо-супа, так как она была в Японии.

Тем временем белая монахиня по имени Индекс разделила свой тост на две части, придавила салат (без приправ) между двумя кусочками и съела все это целиком.

«Тома! Я закончила есть за 15 секунд, так что это не считается едой! Я тоже хочу хлеба, ветчины и яиц! Больше, больше, больше!!»

«Твой метод употребления пищи был слишком излишним!! Камидзё-сан не позволит тебе сказать, что это то же самое, что горячий бутерброд! Индекс, это не что иное, как стратегия "все это смешивается в твоем желудке"!!»

Лессар, которая все еще выглядела сонной, оторвала кусок хлеба, окунула его в горячее молоко и съела. Похоже, она пыталась вернуть искушение заснуть с помощью ночной шапочки, а не еды. Камидзё немного волновался, что у нее может появиться кариес.

По телевизору что-то было сказано о G14 в Нью-Йорке. В это время утром на большинстве каналов показывались только новости или развлекательные шоу для младших школьников. Камидзё хотел, чтобы хотя бы одна радиостанция показала яркое комедийное представление.

Он также хотел, чтобы они могли разобрать заголовки и прогноз погоды за 30 секунд. В этом отношении он ничем не отличался от среднего старшеклассника. Он был из тех, кто никогда не проверял газеты или телепрограммы. Индекс, с другой стороны, всегда пускала слюни в "Сегодняшний Уголок Бенто" и копировала это в своем сознании с помощью идеальной памяти. По-настоящему раздражала ее полная неспособность готовить, несмотря на прекрасное воспоминание.

«Я не буду этого делать. Ветчина и яйца запрещены!! Самое главное – это поддержание нормального баланса в еде! Причина, по которой ты не чувствуешь себя сытой, в том, что ты моментально все съела, Индекс!!»

«Чего!? Тогда я съем еду Сфинкса! Если ты не хочешь, чтобы Сфинкс голодал, сделай мне ветчину и яйца!!»

«Что это за бесчеловечный теракт!?»

Когда Индекс подняла тарелку с пола, ситцевый кот встал на задние лапы. Из его передних лап бесшумно показались острые когти. Обиды из-за еды могут пугать.

Бёрдвэй потягивала молочный коктейль, сделанный из яиц и сахара в молоке (хотя она утверждала, что это был безалкогольный коктейль из яичного гоголя), и ткнула своими ногами ноги остальных под котацу. Она говорила совершенно расслабленно.

«По какой-то причине приезд сюда заставляет меня действительно перестать заботиться о всемирных беспорядках и планах нападения союзников».

«Перестань вести себя так, будто это твой второй дом!! Беда, которую ты приносишь, совершенно на другом уровне, чем у других девушек!… И я слышал, что там смешано что-то реально опасное?»

«(Зевок…)»

Отказавшись от еды, Лессар перевернулась на полу и зевнула. Если бы котацу не был рядом, чтобы прикрыть ее, ее трусики, не смотря на мини-юбку, были бы на виду.

Она взяла вяленое мясо, от которого отказалась, и протянула его кошке, еда которой уже была съедена тираном.

«Мы здесь... чтобы убедиться, что... э-э... козырная карта может быть использована в любое время... Нам нужно подготовиться... (бормотание...) и держать Разрушителя Иллюзий наготове...»

«Эй!! Не засыпай в котацу! Простудишься!! И объясни все Камидзё-сану! Похоже, ты собираешься втянуть меня во что-то, так что хотя бы объясни детали!!»

«(Зевок…) Мы играли всем «Новым Светом» в камень-ножницы-бумагу… Я выиграла, поэтому мне нужно было осмотреть достопримечательности Азии… Я выиграла билет на самолет после того, как победила Флориса, который чуть не плакал во время финального матча…»

«Я не спрашивал подробностей того, как ты сюда попала!! Я хочу, чтобы вы объяснили общую опасную атмосферу, нависшую над всем этим!!» – крикнул Камидзё.

Однако Лессар, похоже, решила, что не стоит прилагать усилий. Она вяло дала кошке панировочные сухари и вяленое мясо. Это фактически подбросило дрова в пламя ревности Индекс.

«Вот в чем дело», - перебила Бёрдвэй, легко намазывая тост маслом и сахарной пудрой. «Группы, которые считают методы GREMLIN бельмом на глазу, собираются вместе. Есть Англиканская Церковь, Римско-Католическая Церковь, Русская Православная Церковь, нормальные вооруженные силы, такие как американские и российские, и... ну, их довольно много».

«…………………………………………………………………………………………………………………… Это не имеет никакого отношения ко мне, верно?»

«Зачем мне приходить в эту тесную комнату без причины? Ты идиот. Не говори мне, что ты думаешь об этом, как о том, что твой друг детства пришел разбудить тебя».

«Какое отношение все это имеет ко мне!?»

«Да ты сам жаловался!! Кто сказал, что он надуется, если я не возьму его в самое опасное место в мире!? Что, придется подтянуть винтики в твоей голове!?»

«А ну стой! Я думаю, что твой мысленный перевод того, что я сказал, немного... Подожди, подожди! Бёрдвэй, эта палочка не должна туда входить!! Я послушаю, так что успокойся!!»

Как сцена из голливудского фильма, Камидзё Тома прыгнул вперед и кувыркался, отчаянно пытаясь установить дистанцию между собой и Бёрдвэй. После того, как он подбежал к стене, он, наконец, обрел спокойствие, необходимое для сортировки информации.

«Так… эээ… Разве все не обострилось довольно быстро?»

«Альянс по-прежнему делает все возможное, чтобы найти штаб-квартиру GREMLIN. Как только она будет обнаружена, они предпримут объединенную атаку против нее. GREMLIN чрезвычайно сильны на индивидуальном уровне, но, скорее всего, у них нет организационной основы, необходимой для того, чтобы называться мировой державой. Тот факт, что они скрывают свою штаб-квартиру, является признанием того, что крупномасштабная атака на нее будет для них плохой новостью».

«Это действительно быстро обострилось!… Но если ты планируешь атаковать их в лоб, значит ли это, что ты можете как следует сражаться с этим Магическим Богом?»

Камидзё однажды встретил Отинус в Бэггедж-Сити, в Восточной Европе.

У него не было ни единого шанса.

Она оторвала его правое запястье так же легко, как сорвала плод с дерева, и он слишком легко потерял сознание от потери крови и боли. Если бы Оллерус и Фиамма, что Справа не прибыли, Камидзё не мог и представить, что бы произошло.

Если силы со всего мира соберутся, они смогут победить ее.

А действительно, смогут ли?

Камидзё был не очень уверен в себе. Он не мог представить, чтобы она стояла на коленях перед кем-либо. И даже если бы это было возможно, это означало бы, что сила, конкурирующая с Магическим Богом Отинус, будет сражаться с ней. Насколько велика катастрофа?

Тем не менее…

Бёрдвэй, специалист по магии, похоже, не особо беспокоилась.

«Что ж, мы выступаем против GREMLIN, которые все еще хранят множество секретов, и Отинус, которая уже шагнула на территорию Магического Бога. И они также собирают чрезвычайно раздражающий духовный предмет под названием Гунгнир. Чтобы победить их любым обычным методом, потребуется много работы. Вот почему мы хотим иметь в запасе туз, который поможет нам решить эту проблему гораздо быстрее».

«…Подожди».

«Не волнуйся. Мы не собираемся бросать тебя на глазах у Отинус. Если бы мы умерли, ты бы не прожил ни доли секунды. Но в любом плане есть решающие моменты. Например, когда копье находится на грани завершения. Тогда мы отправим тебя, и ты одним ударом сломаешь главную цель GREMLIN. Твоя роль не в ведении затяжной битвы от начала до конца. Мы просто собираемся использовать Разрушитель Иллюзий как клин, который мы вбиваем в единственный подходящий момент. Ты ведь сможешь выжить в таком бою?»

«Почему мне кажется, что все уже решили, что я буду драться!?»

«О, так ты не будешь драться?»

«Хм? Это легендарный аргумент "иди прямо вперед, не сворачивай со своего пути"?»

Увидев ад на Гавайях и в Бэггедж-Сити, Камидзё не собирался отступать от GREMLIN и Магического Бога Отинус, чтобы они делали, что вздумается. Это уже гораздо ближе к дому, чем война в далекой-далекой стране. GREMLIN пойдет куда угодно и вторгнется куда угодно, если это необходимо для достижения их цели. Академград, возможно, был окружен высокими стенами, но он не был исключением.

В следующий раз, когда он включит телевизор, он может обнаружить, что история сильно изменилась и в мире появилась новая беда.

Возможно, новости будут о том, что Академград стерли с карты. У них была такая подавляющая сила, что Камидзё предположил, что они могут это сделать, и они предприняли такие действия, что он сомневался, что они не решатся сделать это.

У GREMLIN была цель, и казалось, что все их действия были предприняты для создания Гунгнира, но Камидзё не смыслил в магии, чтобы знать точные условия для этого. Для него это выглядело так, как будто они бросали дротики в карту мира и атаковали место, в которое они попали.

«Я думаю... мы должны что-то сделать...»

«Если бы у нас был какой-либо другой метод, мы бы не использовали дилетанта как краеугольный камень такого масштабного плана атаки».

«Я прекрасно помню, насколько я бессилен. Чтобы ты понимала, я никогда не смогу победить таких, как Отинус. Мы живем в разных мирах. Я полностью проиграл Богу Молний Тору. И если бы Мариан Слинжнейер всерьез использовала Дайншлейф, кто знает, чем бы это закончилось… Откровенно говоря, у меня никогда не было честной победы над ними. Уверена, что готова доверить свою жизнь такому человеку?»

«Но ты можешь изменить это и понять, что выжил против всех этих чудовищных противников. Ставить цели слишком высоко – плохая идея. Главное – понять, что у нас еще есть шанс».

Они не ожидали, что он будет драться должным образом.

Они ничего не ждали от Камидзё Томы. Их надежды возлагались на Разрушитель Иллюзий.

Другими словами, с этим мальчиком обращались как с боеголовкой высокоточной бомбы, сбрасываемой с самолета. Профессионалы направят его к точной цели, и ему нужно будет только махнуть правой рукой в оптимальное время и в оптимальном месте. Ничего большего от него не ожидалось, и попытка чего-то большего означала бы выход из "оптимального курса".

Даже если он не мог победить этого могущественного врага в лоб, у него был другой способ нанести серьезный урон.

Камидзё медленно выдохнул.

«Так куда ты меня везешь?»

«Альянс ищет точное местоположение базы по всему миру. Это может быть севернее Северного полюса или южнее Южного полюса. Предположим, что все возможно», – ответила Бёрдвэй, словно решительно объявляя об этом. «Мы не знаем, есть ли у GREMLIN официальное название этого места. Фактически, мы даже не уверены, имеет ли смысл давать ему имя. Но для удобства я и остальные члены альянса называем это так».

Она умолкла на мгновение.

Казалось, произнесение этого названия сразу изменит ход событий.

И Бёрдвэй произнесла это название так, словно оно имело какое-то особое значение.

«Саргассо, кладбище кораблей».

Часть 4

«Давайте вернемся к событиям», – начал президент США Роберто Катце в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.

Он находился в конференц-зале, но это был не тот большой зал для более чем 100 представителей, который часто можно было увидеть в новостях. Это было бы слишком много для 14 глав государств, чтобы спорить друг с другом.

Это была прямоугольная комната с прекрасной звукоизоляцией с двойной стеклянной перегородкой. В центре комнаты был длинный стол, вокруг которого сидели главы государств антиGREMLINского альянса.

В комнате не было окон, поэтому день и ночь ничего не значили. В здании не было резких различий в количестве приходящих и уходящих людей в зависимости от времени суток; оно всегда был занято.

А сейчас.

Канзаки Каори и Василисы, двух телохранителей, не было в маленьком конференц-зале. Хотя вооруженная охрана была эффективна в оборонительной огневой мощи, она постоянно подвергалась риску навредить другим VIP-персонам. Исходя из наивного предположения, что представители не будут нападать друг на друга, потому что все они преследуют одну и ту же цель, все телохранители были удалены из комнаты, за исключением секретной службы Америки, поскольку Америка была страной, ответственной за безопасность в конференц-зале.

Однако Канзаки и Василиса обладали исключительной силой даже среди тех, кого называли магами.

Стекло соответствовало всем стандартам звукоизоляции, пуленепробиваемости и взрывозащиты, но они могли пробить его голыми руками и мгновенно защитить цель, действуя как щит. Они также могли наложить проклятие на гипотетического врага внутри комнаты, не разбивая стекло.

Наблюдая за президентом через стекло, Василиса что-то бормотала синхронно с движениями его рта.

«Ладно, давай посмотрим… Цель GREMLIN – сконструировать особое копье. Для этого они спровоцировали инцидент на Гавайях, провели какой-то эксперимент в Бэггедж-Сити и проникли в Академград».

«…Тебе скучно?» – раздраженно спросила Канзаки.

Василиса пожала плечами.

«Я не могу повеселиться с Сашей-чан здесь, потому что слишком много людей начнут на меня пялиться».

«Вопрос: не возражаешь, если я вскрою тебе череп?» – тут же добавил российский телохранитель в обмундировании.

Василиса проигнорировала девушку и постучала по закаленному стеклу. Естественно, даже легкая вибрация не достигла конференц-зала с другой стороны.

«Что вы думаете, мисс Англия?»

«Мне трудно поверить, что этот Магический Бог Отинус вообще существует, но это больше не та ситуация, которую я могу судить со своим здравым смыслом».

Канзаки устало вздохнула.

Она сражалась с официальным членом GREMLIN в мобильной крепости, движущейся в Академград. Ее противником, по-видимому, была девушка, но она выглядела как толстый черный барабан, похожий на цилиндр. GREMLIN были готовы переделать человеческое тело так далеко в погоне за эффективностью. Канзаки не знала, на какое будущее они надеются, но если они получат контроль и это станет нормальным явлением, она сомневалась, что это будет хорошее будущее.

«Цель GREMLIN – привести Магического Бога Отинус в ее идеальное состояние. Для этого они должны воссоздать Гунгнир. На Гавайях они использовали огромную энергию вулкана в качестве активной зоны реактора, в Бэггедж-Сити они доказали свою теорию развития холистических эсперов, чтобы достичь области, недоступной с точки зрения магической теории, а в Академграде они искали настоящего человека для личного использования. Некоторые части их теории кажутся мне невозможными для проверки, но, возможно, я должна предположить, что их методы вышли за рамки моего понимания».

Канзаки Каори не могла игнорировать проблему, касающуюся норвежского копья Гунгнира.

Когда святая Брунгильда Эйктобель завершила прототип этого копья, Канзаки сразилась с ней и победила.

«Что ж, в этом я с вами согласна, но проблема в том, что вся эта информация исходит от нелегалов», – бескорыстно заявила Василиса.

«Ты про "Солнечный Свет Цвета Зари "?»

«Не только они. Святая Сильвия и полу-Магический Бог Оллерус. Один за другим появляются влиятельные люди, в существовании которых мы недавно сомневались. Я слышал, один из них успешно пробрался к GREMLIN, но насколько мы можем им доверять?»

Магические клики походили на мафию и банды магического мира. Возможность их объединения с GREMLIN, чтобы разрушить контроль христианства над магическим миром, была едва ли не худшей из возможных.

Тем не менее…

«Если здесь достаточно общих знаний о нашем мире, я не понимаю, почему "Солнечный Свет Цвета Зари" может нас предать».

«Почему нет?»

«Мир с GREMLIN под контролем был бы более рискованным, чем мир с христианством».

«Да, современная западная магия основана на секретных хитростях христианства».

«GREMLIN специализируется на скандинавской мифологии. Если бы они заполнили мир этим и уничтожили христианские материалы, как будто бы перезаписали культуру, это было бы смертельным ударом для "Солнечного Света Цвета Зари". Исходя из того, что им выгодно, мы можем пока доверять им. И даже если мы не можем им доверять, мы должны суметь определить, когда они предадут нас и проявят инициативу».

«Возможно», – небрежно согласилась Василиса.

Она не просто соглашалась с мнением, которое успокаивало ее и позволяло ей обрести душевное спокойствие, от которого она зависела. И она не была просто оптимистом, не задумываясь об этом. Что бы ни случилось, она, в конце концов, возьмет свою цель за горло и прикончит ее. Канзаки могла почувствовать эту ледяную волю в самом сердце расслабленного тела Василисы.

Да и сама Василиса была беззаботной.

Скорее всего, даже если она окажется на грани полного уничтожения человечества, она вступит в последнюю битву совершенно беззаботно.

«Путешествуя по миру и собирая необходимые материалы, GREMLIN укрылись в своей скрытой штаб-квартире. Срок до завершения копья неизвестен. И если это позволит Отинус обладать легендарной силой Магического Бога, у мира нет шансов на победу. Я хочу закончить это до того, как будет закончено копье».

«Шпион в GREMLIN должен проверить расположение звезд, чтобы определить местонахождение Саргассо, верно?»

«Я просто надеюсь, что все со временем сложится».

Часть 5

А теперь.

Независимо от того, что за сила была в его правой руке и сколько раз он оказывался на грани смерти, Камидзё Тома, по сути, был учеником старшей школы. После завтрака ему нужно было готовиться к школе.

Тем не менее…

«Эй, после завтрака мы направляемся в 23-й Район. Я разговаривала с одним из двенадцати членов директоров, к которому мне удалось получить доступ. Для нас подготовлен сверхзвуковой пассажирский самолет, поэтому мы должны прибыть в Саргассо через несколько часов после того, как он будет обнаружен, независимо от того, где он находится… С тобой, в основном, обращаются как с баллистической ракетой».

«Я так не думаю!! Камидзё-сан учится, понимаешь? У меня уже и так серьезные проблемы с посещаемостью! По крайней мере, позволь мне пойти в класс, пока тебе не понадобится позвать меня. Я хочу, по крайней мере, присутствовать на перекличке сегодня утром!!»

«Я вижу». Бёрдвэй бессмысленно помпезно скрестила руки на груди. «Ты можешь пойти туда, если хочешь, но мне нужно убедиться, что ты сможешь уйти в любой момент. Я не покину тебя. Если ты настаиваешь на том, чтобы пойти в класс, то должен сделать это, пока я сижу у тебя на коленях. Ты понял?»

«Класс никогда не успокоится! И я просто знаю, что Аогами Пирс будет особенно взволнован!!»

Лессар полностью проигнорировала свой завтрак и проспала минут двадцать или около того, но, наконец, проснулась и моргнула затуманенным взглядом.

Она поговорила с Индекс, которая все еще жаловалась на голод (несмотря на то, что Камидзё в конечном итоге сделал ей ветчину и яйца).

«Хм? Ты – довольно строгая англичанка, поэтому я подумала, что ты наверняка будешь настаивать на том, что школьника-любителя нельзя отправлять в такую магическую битву. Однако у такого нелегала, как я, нет проблем с тем, чтобы вовлекать его во все, что угодно».

«Я уже знаю, что жалобы не остановят Тому», - немедленно ответила Индекс, фыркнув. «И в таком случае у меня есть идея».

«?»

Лессар озадаченно наклонила голову, но Индекс не дала никаких объяснений, держа ситцевую кошку.

После слишком неправильного голосования между теми, кто хотел пойти в школу, и теми, кто не хотел, действия Камидзё были значительно ограничены. После того, как мальчик упорно переоделся в школьную форму в ванной, накрытой синим брезентом, Бёрдвэй почти вытолкала его на улицу.

Было раннее утро.

Они шли по тому же пути, по которому школьники шли в школу.

Пока другие мальчики и девочки в униформе шли в школу, как обычно, Камидзё Тома один пошел в совершенно другом направлении вместе с тремя девочками (все они были довольно маленькими). Как по внешнему виду, так и по направлению он двигался против потока других, уходивших с его пути, потому что они были настоящими японцами, которые предпочитали пассивно избегать конфликтов.

«Это больно… Даже с таким сдержанным проявлением, но все же очень болезненно!! Из-за развития способностей этот город относительно уважительно относится к личному пространству, но я точно могу сказать, что сейчас я действительно очень выделяюсь! Неужели девочки, родившиеся и выросшие в Англии, не почувствуют эту ужасную неловкость!?»

По какой-то причине это заставило Лессар положить руки на бедра и надуть грудь.

«Ха-ха-ха! Мы из страны, которая вызывает удивление у путешественников, когда мы угощаем их домашней кухней! Мы из страны, где рекомендации путеводителей почему-то заполнены китайскими ресторанами! Ты реально думал, что мы дрогнем, столкнувшись с отчуждением на этом уровне!? »

«Х-хотел бы я иметь такую уверенность, чтобы сказать 6 миллиардам человек, что у них неправильное чувство вкуса... А, Лессар, ты умеешь готовить? Я этого не знал!»

Похоже, им нужно было сесть на прямой автобус до 23-го Района, а не на поезд.

Но в отличие от автобусов, которые курсировали по городским районам, этим автобусом пользовались не многие. А это означало, что между автобусами были большие промежутки.

Несмотря на то, что они уже привлекли к себе такое неприятное внимание, они были вынуждены некоторое время ждать на автобусной остановке.

«Я никогда не думал, что лишь из-за ожидания автобуса, сидя на скамейке, моя грудь будет настолько сдавлена!!»

Камидзё пожаловался, но затем Лейвиния Бёрдвэй энергично села ему на колени.

«Что ты делаешь!? Разве ты не слишком далеко заходишь ради одноразовой шутки!? Садись рядом со мной! Рядом со мной!!»

«Не шути так. На мне юбка. Я бы никогда не села на скамейку, охлажденную этим ранним ноябрьским утром. Постарайся уважать мои основные права, как человека, идиот».

«Я почти уверен, что все сказанное мной – правильно, так почему же меня так жестко ругают?!»

«(Зевок…)»

«Еще вопрос, почему Лессар сидит рядом и прижимается ко мне. Что происходит, милая дама из центра поддержки!?»

«… Моя сонливость вернулась. Джетлаг ужасен...» ( Jetlag – расстройство суточного биоритма в связи с дальним перелетом (Если б я так и написал в реплике, то читалось бы ужасно. Просто сделаем вид, что в русском языке есть такое слово))

Бёрдвэй удерживала Камидзё сверху, а Лессар полностью ограничила движения его правой руки. Он почувствовал мягкие ощущения повсюду, и сладкий запах наполнил воздух, но внезапный электрический ток прошел через голову Камидзё от правого виска к левому.

«Тома».

«…Пожалуйста, подожди минутку, Индекс-сан».

«Я никогда не думала, что мне придется снова обнажить клыки, прежде чем мой гнев полностью исчезнет».

«Я этого тоже не ожидал! Пожалуйста, подожди! Я прошу компромисса относительно твоего стандартного наказания цуккоми – кусать меня за затылок! Давай ограничимся одним разом в день. Давай не будем идти дальше, чем... гяаааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!»

Часть 6

По дороге в школу Мисака Микото молча застыла на месте, и ее щека подергивалась.

Этот идиот с колючими волосами в очередной раз творил чудеса, которых никогда не могло случиться в нормальной жизни. Что это за девушка, похожая на беса, прижимавшаяся к нему на скамейке? Кем была та опасная блондинка, сидящая у него на коленях, с которой он серьезно дрался на днях? И разве седовласая монахиня, кусавшая его за затылок – нормальное явление? Сразу поступило так много информации, что она не могла решить ни одной проблемы в своем сердце. Говоря проще, ей было трудно решить, на что ей следует разозлиться в первую очередь.

Обычно Микото могла бы использовать свой контроль над огромным количеством магнетизма, чтобы "выстрелить " скамьей в воздух и крикнуть «Вентура, Вентура!!» при запуске высоко в небо. Однако сегодня она была другой.

Она говорила низким, тихим голосом, похожим на стон.

«… Мне надоела эта должность».

«Ой? Это Мисака-сан стоит здесь совсем одна и дрожит ☆?»

Плечи Микото вздрогнули от этого внезапного сладкого голоса.

Она отчаянно обернулась и обнаружила незнакомую женщину в эффектном костюме. Однако Микото усилила бдительность, когда увидела звездоподобный объект, мерцающий в глазах женщины.

Ее контролировала №5, "Ментал Аут".

«Что ты здесь делаешь, Шокухо?»

«Не важно. И какое это имеет значение? Но что ты здесь делаешь, Мисака-сан? Это связано с джентльменом, сидящим на скамейке? (Нюх нюх. Нюх нюх нюх нюх…)»

«Не нюхай меня! Не нюхай меня! Что ты надеешься извлечь из этого!?»

«Если ты хочешь знать, что происходит, почему бы тебе просто не подойти и не спросить его?» – сказала женщина шепотом.

«Что-!? Чт-чт-чт-чт-чт-чт-что!?»

Все лицо Микото резко покраснело. Женщина в эффектном костюме, которая выглядела либо как профессиональная женщина, либо как сексуальная учительница, слегка сжала кулаки и потерла ими друг о друга возле своего рта.

«Тебе не любопытно? Тебе не любопытно?»

«Н-нет, не то чтобы…!! Ни в коем случае, конечно же нет!!»

Микото не могла позволить себе показать ни малейшей слабости этому эксперту по контролю над разумом, поэтому она отрицала это, насколько могла.

Однако 5-й уровень №5 превзошла ее.

«Что ж, а мне любопытно».

«Какие!?»

«И поэтому, думаю, стоит пойти и проверить эту проблему, которая Мисаку-сан совсем не интересует. В конце концов, если я улыбнусь ему с "ее" внешностью, то смогу победить любого парня».

Женщина в эффектном костюме приняла позу и прижала к глазу знак мира.

«И даже если ему не нравятся зрелые женщины…»

«Если я внесу столько вариаций…»

«Ему обязательно понравится хотя бы одна из них ☆»

Еще девять девушек выстроились рядом с женщиной и приняли ту же позу. Здесь было все, от литературной девушки с заплетенными волосами до спортивной девушки с коричневой кожей.

Микото вспомнились скетчи, когда куклы прикреплялись к рукам и ногам с помощью длинных горизонтальных прутьев, чтобы они танцевали вместе с тобой.

Девочки с звездообразными предметами, блестящими в их глазах, снова заговорили

«Фва-ха-ха-ха! Если я использую ту же способность заградительного огня, что и в файтинге только с персонажами-девушками, даже его плотность не сможет его спасти!! Я смогу контролировать все, Мисака-саааан!!»

«Прекрати! Если ты еще больше разрушишь соотношение мужчин и женщин, это превратится в полный хаос!! И не говори мне, что у тебя с ним какая-то странная связь из прошлого!»

Микото ничего не выиграет, если позволит ей причинять еще больше неприятностей.

Фактически, у нее было отчетливое ощущение, что если она позволит этим десяти девушкам и женщинам продолжать, этот идиот чудесным образом победит всех десяти из них и каким-то образом сможет вытащить на сцену и Шокухо Мисаки.

И…

Чтобы предотвратить ненужное вмешательство со стороны №5 Академграда, №3 Уровня 5 Мисака Микото, выставив руки вперед, взяла под контроль огромное количество магнитной энергии и нацелилась на металлические части скамейки на автобусной остановке.

Она вскрикнула из самой глубины живота.

«Вентура, Вентурааааа!!!!!»

Часть 7

Монахиня по имени Агнесс Санктис находилась в гигантской библиотеке, соединенной со зданием штаб-квартиры ООН.

За ночь количество людей внутри резко сократилось.

Однако это молчание казалось подходящим для монахини.

Официально она была членом Англиканской Церкви, но после Третьей Мировой Войны старалась вернуться в Римско-Католическую Церковь.

Она перешла из Римско-Католической Церкви в Англиканскую при особых обстоятельствах, и ее текущая работа была одним из шагов в этом процессе, к которому нужно вернуться теперь, когда трения между двумя церквями уменьшились.

Работа, которую ей оставили, была очень простой.

«Здесь ничего. Нет никакой опасности, что внутри будет спрятана какая-либо магическая сила или что-то еще».

«Фу. Только из газет сегодня собрано более 300 страниц, не так ли?»

«Да, и именно поэтому существует риск проскальзывания вредоносных магических символов или кругов».

С Агнесс работали Люсия и Анжелина. Они также были монахинями, перешедшими из Римско-Католической Церкви в Англиканскую, и теперь работавших над тем, чтобы вернуться.

Люсия была довольно высокой девушкой с длинными светлыми волосами.

Анжелина же была низкой, с заплетенными светлыми волосами.

«Честно говоря, если они действительно боятся нападения GREMLIN, им следует запретить кому-либо приносить опубликованные материалы во время встречи».

«При выполнении этого появятся проблемы с "нашим" авторитетом. Штаб-квартира ООН принципиально нейтральна. Если одна из религий начнет выбирать, какие опубликованные материалы попадут внутрь, это может привести к международной проблеме».

«Иными словами, нормальные люди не понимают опасности проблемы, с которой мы имеем дело».

Третья Мировая Война была крупномасштабным конфликтом, в котором напрямую столкнулись наука и магия.

К концу попытки сокрытия не успели вовремя, и многие люди увидели магическую силу. Однако казалось, что никто не включил магию в свои исследования, технологии или повседневную жизнь. Насколько могли судить церкви, никто даже не пытался. Возникли лишь небольшие духовные и эсхатологические группы.

«Что вы думаете об этой совместной атаке на GREMLIN?»

«Я думаю, все зависит от того, смогут ли они найти Саргассо. Похоже, они используют крупномасштабную церемониальную площадку для поиска всех подозрительных мест по всему миру, но реальным решающим фактором, вероятно, является тот шпион, который проскользнул в GREMLIN».

«Этот шпион пошлет сигнал от Саргассо, и наша поисковая команда обнаружит его, верно?»

На этом разговор прекратился, и Агнесс вздохнула.

Она говорила с резкостью вбивания клина.

«Насколько мы можем доверять этому шпиону – неизвестный фактор».

«И то верно. Я думаю, довольно-таки подозрительно слышать, что у некого человека есть способ проникнуть в штаб GREMLIN, и на самом деле он уже сделал это».

«Н-но это правда, что трудно найти кого-нибудь, кто сможет обмануть такую неуловимую группу, как GREMLIN, верно? Что еще более важно, у этого шпиона нет причин предавать нас ...»

«Я бы сказала, что правильнее будет сказать, что у GREMLIN нет причин для такого блефа сейчас».

«Так что у нас нет выбора, кроме как доверять этому человеку, потому что он хочет того же, что и мы. Типа так?»

До этого момента GREMLIN прекрасно скрывались, несмотря на то, что обладали крупномасштабной силой, включая Магического Бога. Поиск их обычными средствами вряд ли принесет какие-либо результаты.

Они понятия не имели, как этот шпион проник в GREMLIN, но посылка сигнала должна была быть для него большим риском.

Если бы GREMLIN начали подозревать его на полпути, все было бы напрасно.

И если GREMLIN обнаружат сигнал после того, как он был отправлен, они начнут искать предателя. Если он не сможет обеспечить свою безопасность самостоятельно до начала атаки, не было никакой гарантии, что он выживет.

Достаточно было просто проверить записи о Гавайях и Бэггедж-Сити, чтобы понять, что GREMLIN – беспощадная организация.

Люсия встала и снова заговорила.

«И даже если мы определим местонахождение Саргассо без проблем, это останется единой атакой. Это будет означать, что обе стороны должны истощать друг друга, пока проблема не будет решена. Наши противники – хорошо обученные маги и истинный Магический Бог… Я сомневаюсь, что мы сможем победить этого врага без жертв».

«Но имейте в виду, что GREMLIN в настоящее время скрывается», – сказала Агнесс. «Другими словами, они думают, что им выгодно оставаться скрытыми. Они не спускаются в центр поля боя, как Фиамма. По крайней мере, обнаружение Саргассо сокрушит одно из преимуществ, которые, как предполагают GREMLIN, у них будет.

«Я-я просто надеюсь, что это не тот случай, когда ты тыкаешься в куст, и из него вылезает змея».

Все подумали об одном и том же.

Тем не менее…

Верно и то, что боязнь змеи – не причина оставлять куст в покое и позволять змеям размножаться внутри. Если это произойдет, кто-то должен будет рискнуть и полезть рукой в куст, схватить змею и истребить ее.

Проблема заключалась в том, что кто-то должен был отодвинуть ветки в сторону, зная, что их укусят.

Часть 8

В тот момент, когда Камидзё Тома уставился вдаль, образ мальчика, летящего по ночному небу с другом-инопланетянином в велосипедной корзине, отчетливо возник в его сознании.

И вот почему:

Прежде чем он понял, что происходит, скамейка выстрелила в сторону, как снаряд. Камидзё по-прежнему вежливо сидел на скамейке, Бёрдвэй всё ещё сидела прямо у него на коленях, Лессар всё ещё прижималась к нему, Индекс кусала его сзади, а ситцевый кот впивался в её белый капюшон передними когтями. Все они рухнули в ближайшую реку.

Но сильного всплеска не было, и они не утонули в реке.

С немногими более мелкими брызгами скамья летела низкими дугами и подпрыгивала всякий раз, когда касалась поверхности воды. Это было похоже на прыгающий камень. Ни одна капля воды не достигла Камидзё Томы, когда он сидел на скамейке. Скамья перелетела на противоположный берег реки, замедлилась, когда ее ножки заскребли по асфальту и посыпали за собой оранжевые искры, и, в конце концов, остановились.

Затем Камидзё крикнул о несправедливости всего этого.

«Что, черт побери, это было!? Неужели несчастье Камидзё-сана, наконец, стало полностью неизбирательным!? И Индекс! Не поддерживай все свое тело, кусая меня за затылок! Ты что, сегодня пытаешься оторвать мне кожу с головы?!

Выражение лица Бёрдвэй осталось относительно неизменным, когда она позволила скрещенным ногам свисать с колен Камидзё.

«Эй. Технологии Академграда на двадцать или тридцать лет опережают остальной мир, верно?»

«Нормально ли, что скамейки летают по воздуху и перепрыгивают через реки в будущем?»

Похоже, две девушки поняли все фундаментально неправильно, но Камидзё не хватило духа присоединиться к дискуссии.

Появился новый враг.

Этот новый враг спустился с небес.

Две ноги приземлились на спинку скамейки, как будто колышки вонзились в землю. Мисака Микото наклонилась и посмотрела вниз головой через пространство, который она создала, раздвинув ноги. И она посмотрела на Камидзё Тому.

Она выговорила следующие слова так резко, как только могла.

«Попробуй-ка объясниться».

«Это мой путь!!»

Между строк 1

У музыкантов была непростая жизнь.

Инструменталисты, дирижеры, лирики и композиторы, все назывались музыкантами, и все они сталкивались с общей дилеммой.

Все музыканты любили музыку.

Они могли идентифицировать звуки более точно, чем кто-либо другой, они исследовали звук больше, чем кто-либо другой. Они могли производить более прекрасные звуки, чем кто-либо другой.

В результате они использовали свои уши чаще, чем среднестатистический человек, поэтому они нередко теряли слух.

Из-за того, что они стремятся к красивым звукам больше, чем кто-либо в мире, они теряют способность слышать.

Однако эта ирония не ограничилась музыкантами.

Художники утомляли глаза, а повара так часто пробовали еду, что теряли баланс между питательными веществами и здоровьем. Бейсболисты повреждали плечи, а футболисты - колени.

Каждому, кто продолжал идти по единственному пути достаточно далеко, суждено было измотаться этим путем.

Понимание того, что все же готовность продолжать идти по этому пути, могло быть самым первым условием для того, кто хотел овладеть определенным путем.

И в таком случае...

«…»

Человек, известный как Кихара Кагун в Академграде и как Бёрси в GREMLIN, молча работал над Саргассо, грудой множества разрушенных кораблей в океане.

Был ноябрь, и над поверхностью океана поднимался белый дымок, как будто визуально представляя холод воздуха. Саргассо был окутан этим тонким туманом, но изо рта этого человека не было видно белого дыхания.

Он не дышал.

Он не показал никаких признаков ощущения этого пронизывающего холодного воздуха или каких-либо признаков нормальных рефлексов и реакций живого существа.

Он стал Эйнхерием.

Он был бесстрастным объектом, который совершал точные движения, основанные на магической силе, влившейся в него извне, а не на жизненной силе, лежащей в основе живого существа.

Он присоединился к GREMLIN с единственной целью.

И в обмен на идеальное достижение этой цели (в некотором смысле), Кихара Кагун измотал все свои органы чувств и потерял дух, необходимый для получения этих стимулов. Несмотря на то, что его сердце билось, а мозг продолжал генерировать мысли, он, по сути, был "чем-то, что уже было мертвым".

Кихара Кагун работал с постоянной скоростью, как стрелки часов и невероятной точностью, как ткацкий станок.

Его работа заключалась в поиске чипов и процессоров радиоприемников, эхолотов, систем управления навигацией и других устройств, установленных на десятках или даже сотнях разрушенных кораблей, дрейфующих к Саргассо. Найдя их, он соединит их кабелями и внесет некоторые изменения в программу, чтобы они могли работать как параллельный процессор. Этот высокоскоростной и крупномасштабный процессор был необходим для использования пустой оболочки №2, доставленной из Академграда.

Это была другая сторона GREMLIN.

Этот человек был краеугольным камнем их научных технологий.

Он завершал последние приготовления, необходимые для постройки копья. Кихара Кагун потерял рассудок, и не мог обдумать свои действия, поэтому он просто молча подключал кабели, чтобы создать гигантский процессор.

Скорее всего, его действия поглотят то, что он когда-то хотел защитить, и все же он продолжал.

Он заговорил в маленький радиоприемник в руке.

«Я закончил. Охлажденные органы можно использовать в любое время, чтобы превратить пустую оболочку №2 в машину для создания копья».