Онлайн чтение книги Спираль смерти Death Spiral
Спираль смерти [BL] Глава 83. Если три человека скажут, что в городе есть тигры (19)

Глава 83. Если три человека скажут, что в городе есть тигры (19)

 

Сюй Жэньдун был расстроен. Он понятия не имел, что происходит с Чжун Сю. В отчаянии ему пришлось сначала отправить других.

 

Сон Рок-Монаха был прост. Он пел рэп во время работы, и семья погибшего преследовала и избивала его. Пробежав несколько улиц, он успешно нашёл лифт и чисто вышел. Остальные были такими же простыми, потому что Сюй Жэньдун неоднократно подчёркивал «лифт» в своей истории, поэтому у всех был лифт во сне.

 

В конце концов осталась только Чжун Сю.

 

Чжун Сю лежала одна на большой кровати. Она спала спокойно, и её дыхание стало намного ровнее, чем раньше. Сюй Жэньдун решил попробовать ещё раз, поэтому закрыл глаза и снова взял Чжун Сю за руку.

 

Снова нахлынуло знакомое головокружение, и мощное засасывание потянуло его в сон.

 

На этот раз, прежде чем он открыл глаза, уже мог слышать шумные голоса вокруг себя, звуки печали, смешанные с радостью.

 

Это был траурный зал, оформленный в белом цвете. На столе для подношений стояла серо-белая фотография пожилой дамы с доброй улыбкой.

 

Перед столом для жертвоприношений девочка в простой одежде с сыновней почтительностью стояла на коленях перед медным тазом и сжигала бумажные деньги. Этой девочкой была тринадцатилетняя маленькая Чжун Сю. Но странно было то, что в её спину было воткнуто более дюжины ножей, все они глубоко вонзились в плоть, и кровь пропитала мешковину. Всё это время Чжун Сю, казалось, не знала об этом и просто в оцепенении кидала бумажные деньги в медный таз.

 

Сюй Жэньдун перевёл взгляд и увидел, что за пределами траурного зала стояли несколько мужчин и женщин, которые выглядели как сельские жители и шептались.

 

– На самом деле связываться с мужчинами в таком юном возрасте, тск, тск, тск…

 

– Я давно чувствовал, что с ней что-то не так. Она продолжала говорить, что только набрала вес, но посмотрите, что произошло. Что я говорил, эта маленькая девочка – шлюха. Повсюду возилась с мужчинами и даже вырастила свой живот…

 

– Я слышал, что маленький незаконнорожденный ублюдок был задушен ею, когда родился. Я даже не знаю, мальчик это или девочка. Эта маленькая шлюха жестока…

 

Пока жители деревни шептались, воображаемые клинки один за другим летели к Чжун Сю. Чжун Сю повернулась ко всем спиной, и её стройная спина была слегка сгорблена. Она молчала, пока каждое лезвие вонзалось в неё.

 

Сюй Жэньдун стоял в темноте, сильно кусая губу.

 

…Почему ты должна терпеть это молча? Ты должна опровергнуть их слова и сказать им, что это не так.

 

Почему бы не протестовать? То, что они говорят, правда? Ты серьёзно…

 

Неужели я действительно незаконнорожденный ублюдок?

 

Сюй Жэньдун очень мало знал о своей жизни. На самом деле, даже директор не знала, что случилось с Чжун Сю в том году. Она знала только, что Чжун Сю родила Сюй Жэньдуна и оставила его у ворот приюта, и даже не оставила в пелёнках младенца никаких жетонов, чтобы в будущем они могли узнать друг друга.

 

Хотя Чжун Сю несколько раз приезжала в приют после этого, она никогда не брала на себя инициативу рассказать о том, что произошло, поэтому директор также не спрашивала многого. Таким образом, понимание Чжун Сю Сюй Жэньдуна ограничивалось словами «она моя биологическая мать» и «она умирает».

 

В этот момент Сюй Жэньдун увидел во сне прошлый опыт Чжун Сю. Он чувствовал и боль, и ненависть в своём сердце. Он действительно ненавидел то, что Чжун Сю было всего тринадцать лет в то время, и всё же ей приходилось страдать от этих слухов. Но также сожалел о том, что Чжун Сю не опровергает и не сопротивляется. Разве молчание не равносильно согласию? Верно ли то, что говорят жители деревни? Это то, что она пытается выразить?

 

Сюй Жэньдун не мог этого принять.

 

Жители деревни всё ещё указывали на Чжун Сю. Кровь Сюй Жэньдуна вскипела. Он не мог больше смотреть на это и бросился из темноты. Он сердито дёрнул жителей деревни за воротники, но как только кончики его пальцев коснулись людей, картина перед ним изменилась. Он действительно вернулся во тьму.

 

Позади него ссорились мужчина и женщина.

 

Сюй Жэньдун обернулся и обнаружил, что окружающая сцена больше не была траурным залом, а вместо этого была маленькой и переполненной спальней. Спальня была полна беспорядка. Она было хорошо организована, но места было слишком мало, что давило на людей, вызывая депрессию.

 

Мужчина и женщина средних лет стояли у кровати и ссорились, тыча друг в друга пальцами и крича друг на друга.

 

– Ты во всём виновата! Если бы ты не пошла на работу, как могла бы эта девочка сделать такое!

 

– У тебя всё ещё есть наглость винить меня? Если бы не ты, у которого нет денег, зачем мне, женщине, так много работать?

 

– Это ты плохо её обучила!

 

– Это семя твоей семьи! Так что, если что-то пошло не так, обвиняешь меня в том, что я плохо её учила? А ты!

 

Они родители Чжун Сю?

 

То есть, мои бабушка и дедушка по материнской линии.

 

Сюй Жэньдун молча наблюдал за всем этим в сложном настроении.

 

Пара мужчины и женщины яростно ссорились. По мере того как ссора обострялась, они подбирали всякую всячину со стола и швыряли её на пол. Посуда упала, издавая грохот. Звук был подобен стальной игле в ухе, и он повредил мозг Сюй Жэньдуна.

 

В углу на корточках сидела худенькая девочка, уже закрывшая руками уши.

 

Её тело свернулось в маленький клубок, прислонившись к углу стены, и всё ещё сжималось внутрь, словно пытаясь найти безопасное место. Но в следующую секунду большая тёмная рука подняла её из угла, схватила за волосы и ударила головой о стену.

 

– Ты сука! Ты такая позорная! Как же наша семья будет смотреть людям в лицо в будущем?!

 

– Такой стыд! Иди к чёрту! Иди к чёрту!

 

Грубый мужской голос прозвучал, как гром. Чжун Сю была сильно прижата, и её голова ударилась о стену с шокирующим стуком.

 

Чжун Сю закричала:

– Прекрати бить! Папа! Пожалуйста! Прекрати меня бить! Это не моя вина! Он заставил меня!

 

Сюй Жэньдун был ошеломлён.

 

Он? Кто?

 

Сюй Жэньдун навострил уши и хотел продолжить слушать. Однако мужчина не дал Чжун Сю возможности объясниться. Он дёрнул девочку за волосы и ещё сильнее ударил её о стену. Вскоре на стене появилась кровь. На лбу Чжун Сю слиплись кровь и спутанные волосы.

 

Мужчина всё ещё ругался:

– Ты опозорила лицо нашей семьи! Иди к чёрту! Иди к чёрту!

 

Чжун Сю отчаянно боролась, с трудом повернула голову в сторону и попросила женщину о помощи:

– Мама! Помоги! Мне! Меня заставляли, надо мной издевались… Я не…

 

Женщина усмехнулась:

– Тогда почему он издевался над тобой, а не над другими? Разве это не из-за тебя?!

 

Чжун Сю услышала это предложение, и её глаза расширились от удивления. В следующую секунду эти большие глаза, полные шока и боли, врезались в стену. Чжун Сю закрыла глаза и закричала.

 

Этот крик был подобен крику умирающего детёныша. Сюй Жэньдун мгновенно оправился от шока. Только тогда он понял, что должен спасать человека, но когда потянулся к Чжун Сю, окружающая сцена снова изменилась. Он снова переместился.

 

На этот раз это была школа. В классе десяток детей окружили Чжун Сю и хотели снять с неё штаны. Чжун Сю закричала, отчаянно натягивая штаны. Несколько мальчишек прижимали её к столу, крепко сжимая её руки и ноги. Девчонки уговаривали:

– Быстрее, снимайте с неё штаны! Посмотрите, как выглядит «там внизу» родившая женщина!

 

– Вы чувствуете запах? Так воняет! Моя мама сказала, что шлюхи будут гнить под кожей! Дно Чжун Сю, должно быть, прогнило много лет назад!

 

Несмотря на то, что все они были почти детьми, они выплевывали самые жестокие слова из своих невинных ртов. Сюй Жэньдун был убит горем и бросился вперёд, чтобы оттащить этих маленьких дьяволов, но когда протянул руку, все дети исчезли.

 

На их месте появилась молодая женщина в очках.

 

Чжун Сю опустила голову и встала перед ней, её лицо покраснело.

– Учитель, пожалуйста, не заставляйте меня бросить учёбу…

 

Учительница недовольно нахмурилась, поправила очки и сказала:

– Нет, директор уже сказал, что тебе нехорошо здесь оставаться. Другие ученики научатся у тебя плохим привычкам.

 

На спине Чжун Сю появился ещё один нож. Она закусила губу и прошептала:

– Но я не виновата… Я действительно не…

 

Учительница была полна отвращения:

– Если бы ты не гуляла ночью, почему бы эти люди обратили на тебя внимание? Хм?

 

Со слезами на покрасневших глазах Чжун Сю объяснила:

– Нет, это потому, что бабушка была больна. Я пошла за врачом для бабушки…

 

– Ладно, не объясняй, – учительница была нетерпелива. Она замахала руками. – Если ты отказываешься сообщить родителям, то я скажу им лично! Какой у них номер телефона?

 

Увидев, как учительница подняла трубку, Чжун Сю встревожилась и испугалась. Встав на колени перед учительницей, она схватила учительницу за одежду дрожащими ручонками, Чжун Сю плакала и умоляла:

– Учитель, нет, пожалуйста, не надо… Я обещаю вам, я расскажу сама, я скажу родителям когда приду домой…

 

Учительница осталась довольна. Она вытащила уголок своей одежды из рук Чжун Сю и легко сказала:

– Этот учитель не хочет тебя смущать…

 

В темноте Сюй Жэньдун почувствовал невыносимую сердечную боль.

 

Оказалось, столько всего тогда произошло… Ей было всего тринадцать, зачем ей все это?

 

Сюй Жэньдун только почувствовал, как гнев захлестнул его грудь, и ему захотелось зарычать, броситься и сбить учительницу с ног. Но он знал, что это не поможет. По какой-то неизвестной причине он не мог вмешаться в воспоминания Чжун Сю. Как только получал их в свои руки, сцена менялась. Он ничем не мог ей помочь.

 

Сильный гнев захлестнул тело Сюй Жэньдуна, заставив его кровь подняться, и  почти заставив его выплюнуть полный рот крови.

 

Чжун Сю попрощалась с учительницей и вышла из школы с маленькой школьной сумкой за спиной. Сюй Жэньдун подавил свои эмоции и внимательно последовал за ней.

 

Снаружи было темно. Чжун Сю подняла лицо и посмотрела на абсолютно чёрное небо, как будто пробудилось какое-то плохое воспоминание. Она резко вздрогнула и быстро пошла к дому.

 

За школой шла грунтовая дорога с полями по обеим сторонам, густо засаженными сельскохозяйственными культурами. Когда Чжун Сю проходила мимо кукурузного поля, она явно ускорила шаг. Кукуруза была выше её и казалась тёмным лесом, и люди боялись туда ступить.

 

Время от времени дул ветер, и в кукурузном поле раздавался шорох. Чжун Сю была так напугана, что всё её тело застыло, она дрожала и не могла двигаться. Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и продолжить путь.

 

Сюй Жэньдун молча последовал за ней, чувствуя тяжесть на сердце.

 

Чжун Сю наконец вернулся домой. К счастью, её родителей не было дома. Дома никого не было.

 

Чжун Сю прошла прямо в траурный зал, погладила чёрно-белую фотографию со стола для жертвоприношений, затем села на пол и тупо уставилась на фотографию.

 

В её спину воткнули десятки острых ножей, а кровь из ран засохла. Она просто сидела, обхватив колени, как маленький ёжик, и в одиночестве зализывала свои раны.

 

Сердце Сюй Жэньдуна было разбито, когда он увидел это. Он не мог больше этого выносить и тихо позвал:

– Чжун Сю.

 

Чжун Сю была потрясена, когда услышала мужской голос. Она инстинктивно отпрянула, с ужасом глядя на Сюй Жэньдуна, вышедшего из темноты:

– Ты… ты…

 

Сюй Жэньдун заверил:

– Не бойся, – горло у него пересохло, поэтому голос стал хриплым и низким, – у меня нет злых намерений, не бойся.

 

Чжун Сю свернулась калачиком в углу траурного зала, её глаза всё ещё были полны паники.

 

Сюй Жэньдун вздохнул, положил ароматические палочки перед чёрно-белой фотографией, снова закрыл глаза и благоговейно поклонился. Чжун Сю увидела, что выражение его лица было торжественным, и он был одет как человек из большого города, так что её любопытство постепенно взяло верх над страхом.

 

– Ты… ты знаешь мою бабушку? – робко спросила Чжун Сю.

 

Сюй Жэньдун немного подумал и кивнул.

 

Они некоторое время болтали. Элегантный и нежный разговор Сюй Жэньдуна заставил Чжун Сю постепенно ослабить бдительность. Выражение её лица расслабилось. Наверное, из-за того, что она долгое время терпела унижения и насилие, редко кто разговаривал с ней так вежливо, поэтому она очень дорожила этим.

 

 Сюй Жэньдун почувствовал, что стал немного ближе к ней, поэтому осторожно перевёл тему на этот вопрос:

– Почему ты не позвонила в полицию?

 

Чжун Сю опустила голову и посмотрела на свои туфли:

– Я знала только, что в то время надо мной издевались, но я не знала, что у меня будет ребёнок. Люди часто плохо относятся ко мне, и моя бабушка всегда говорила мне быть терпеливой. Она сказала потерпеть некоторое время. Всё казалось спокойным, поэтому на этот раз я подумал, что смогу это вынести…

 

Она в трансе гладила свой живот:

– Но мой живот становился всё больше и больше, и это становилось всё более и более очевидным. Я чувствовала себя нехорошо, но не осмелилась сказать об этом бабушке. Бабушка думала, что я набираю вес, и ругала меня за лень.

 

Сюй Жэньдун на мгновение замолчал:

– Тогда зачем ты родила? Почему ты не избавилась от него?

 

Чжун Сю подняла лицо, её большие глаза были полны недоумения:

– Что вы имеете в виду под «избавиться от него»?»

 

Сюй Жэньдун сказал:

– Я имею в виду… аборт.

 

Чжун Сю наклонила голову, но всё ещё не понимала.

 

Сюй Жэньдун на мгновение был ошеломлён, а затем понял, что Чжун Сю ничего не знает об абортах. Он бессознательно взглянул на стол для подношений и сразу понял причину.

 

Родители Чжун Сю работали круглый год и игнорировали её. Чжун Сю с детства воспитывала бабушка. Естественно, пожилая дама в деревне не знала, что такое половое воспитание, поэтому Чжун Сю не понимала, что произошло после того, как над ней «издевались», и даже не знала, что она всё ещё может сделать аборт.

 

Только во время беременности в октябре, когда созрел плод, и Чжун Сю тайно родила ребёнка, все поняли, что произошло. Поэтому они пришли обвинить Чжун Сю.

 

От начала и до конца никто не спросил, кто, чёрт возьми, на самом деле напал на эту девочку-подростка. Кто, чёрт возьми, затащил девочку, искавшую врача для бабушки, в кукурузное поле и совершил преступление похуже зверя.

 

Чжун Сю выслушала объяснение Сюй Жэньдуна о значении аборта и задумчиво кивнула:

– Оказывается, всё может быть так, – Она снова коснулась своего живота, довольно раздражённая. – Если бы я знала раньше, было бы лучше сделать аборт.

 

Сюй Жэньдун почувствовал горечь во рту и почти потерял дар речи. Спустя долгое время он спросил:

– Ты так его ненавидишь, почему ты не задушила его до смерти, как только он родился?

 

Чжун Сю вдруг улыбнулась:

– Я думала об этом.

 

Трепещущие слова «Я думала об этом» были подобны тяжёлому молоту, сильно ударившему сердце Сюй Жэньдуна.

 

Сюй Жэньдун горько улыбнулся. Но затем Чжун Сю снова заговорила:

– Но посмотри на него. Такой маленький, сморщенный и такой жалкий. Забудь об этом, он не сделал ничего плохого.

 

Сюй Жэньдун молчал. Чжун Сю посмотрела на него, вдруг кое-что вспомнил и с улыбкой спросила:

– Кстати, я ещё не знаю вашего имени. Как вас зовут?

 

Сюй Жэньдун открыл рот, но не мог сказать ни слова. Эмоции в его сердце вырвались наружу, и он больше не мог смотреть в лицо Чжун Сю, поэтому повернул голову и вышел из траурного зала.

 

Выйдя из дома Чжун Сю, Сюй Жэньдун в одиночестве шёл по проселочной дороге. Звёзды были низко в небе, и на грунтовой дороге не было света. Он едва мог видеть дорогу в тусклом лунном свете. Кукурузные поля с обеих сторон были запечатаны и зашуршали, напоминая Сюй Жэньдуну о чём-то очень плохом. Он ускорил шаг и ушёл отсюда.

 

После того, как какое-то время его обдувал холодный ветер, он наконец вспомнил о своей миссии. Он долго искал по деревне, но так ничего и не нашёл.

 

Лифта не было.

 

Во сне Чжун Сю лифта всё ещё не было. Что именно происходило?