Онлайн чтение книги Танец цветов и песнь ветра The Flower Dances and Wind Sings
Глава 31

Эрселла склонила голову, глядя на встревоженную Графиню Зардею. Она прибыла в имение по приглашению подруги, однако та лишь вздохнула и даже не притронулась к своему любимому чаю «горный санше».

– Что-то не так, Графиня?

Дворянка снова вздохнула и положила сложенный лист бумаги перед Эрселлой. На первый взгляд, оно выглядело как письмо.

Эрселла без колебаний взяла его из рук Графини. Раскрыв бумагу, она приметила аккуратный почерк. Герцогиня посмотрела на подругу и начала читать.

[«Дорогая Графиня Зардея,

Как вы поживали, мама? Вас приветствует ваша дочь, Адора. Есть лишь одна причина, по которой я лично пишу письмо.

Помните день, когда вы сообщили, что я и второй сын Маркиза Дартнера поженимся?

Настоящим сообщаю вам, что не собираюсь выходить за него замуж. Нет, я вообще не желаю выходить замуж.

Как вы могли так поступить со мной, мама? Вы полагали, что я поступила в Теологическую Академию Лаферн шутки ради?

Я намерена сбежать в Людельсию и стать теологом, чтобы избежать этого ужасного брака!

Так что прошу, больше не вмешивайтесь в мою жизнь.

Как это ни прискорбно, я собираюсь разорвать все связи с Графством Зардея. Пожалуйста, пребывайте в здравии.»]

Эрселла была поражена шокирующим содержанием письма.

«Разорвать связи со своей семьёй?»

Графиня Зардея сделала глубокий вдох, дожидаясь реакции подруги.

Эрселла осторожно спросила:

– Графиня… Адора дочь Графа Зардея, верно?

– Да, и наш единственный ребёнок.

«Если она единственный ребёнок… Разве Адора не единственная наследница семьи?»

Как женщине, ей было необходимо привести мужа и унаследовать семейное имя. Порой женщинам давали титулы напрямую, однако даже тогда он часто передавался их мужьям, либо сыновьям, когда они выходили замуж.

«Но… почему?» – Эрселла лишилась дара речи.

Она совершенно не могла представить себя подобного.

«Не понимаю, зачем Адоре уходить, когда Граф так обожает свою дочь. Просто потому что она не хочет выходить замуж? Но разве Адора не единственная наследница?»

Эрселла вновь посмотрела на письмо, потрясённая этой самоуверенной девочкой. Позже Графиня принялась всё объяснять:

– Как вам известно… Хотя наша семья проживает в столице, мы не располагаем… влиянием.

– Не говорите так, – Эрселла махнула рукой, однако Графиня была права.

Поскольку Граф Зардея относительно недавно переехал в столицу, им было нелегко смешаться с местной знатью.

Он сумел переехать в столицу благодаря женитьбе на Графине, что была дочерью Виконта Истона, столичного дворянина. Хотя Виконт не обладал влиянием, он смог поселиться в столице ввиду успешного морского бизнеса и накопил огромное состояние.

– Это правда. По этой причине Адора не может поладить со своими сверстниками.

– Что?

– Не могу сказать вам кто, однако… Похоже, она подвергалась остракизму со стороны нескольких юных леди.

– Небеса!

«Как всегда, эти скверные детишки! Они уже изгоняют и сговариваются против одного человека», – Эрселла нахмурилась, находя это возмутительным.

Графиня Зардея опустила взгляд, потирая свой лоб. Её глаза были наполнены горем.

– И несколько юных лордов… Э-это моё предположение, но…

– Прошу, продолжай.

– …Думаю, они изводили её.

«…Боже мой!»

Эрселла разинула рот.

«Травля?! Не важно, насколько бессильна её семья, Адора всё ещё является аристократкой. Нет, прежде всего, она человек. Как они могли совершить столь постыдный поступок?

Лично я думаю, что такие люди – отбросы. Как женщина, я понимаю, какой стыд и несчастье чувствовала Адора за то, что была не в силах постоять за себя.

Она оказалась полностью изолирована от общества. Юная Леди Зардея, должно быть, напугана, пройдя через подобное».

Герцогиня сочувствовала Адоре.

– К сожалению, нашей семье пришлось хранить молчание. Во-первых, мы не имеем убедительных доказательств и эти ублюд… Я имею в виду, они все родом из влиятельных семей. Да, я уязвлена и зла, однако ничего не могу поделать. Проклятье! Ох, прошу прощения…

– Не утруждайтесь из-за меня, Графиня.

– Что ж, с вашего позволения. Как смеют эти чертовы ублюдки поступать так с моей дочерью! Моей дочерью! Даже облить нечистотами этих плутов будет недостаточно! Я хочу разорвать им конечности и убить их! Как только мы найдем доказательство, я спущу все деньги семьи Истон на суде лишь для того, чтобы привлечь их к ответственности! Нет, лучше я найму убийцу, дабы втайне прикончить их! Единственная хорошая вещь в таких мерзавцах, что хуже уличных нищих, это их чёртов статус!

Эрселла искренне жалела подругу, которой пришлось отказаться своего достоинства в порыве гнева.

Графиня Зардея была всего на пять лет старше Эрселлы, но морщинки вокруг её глаз в последнее время казались глубже.

«Как, должно быть, она была зла, узнав, что её дочь прошла через подобное».

– После того дня Адора… Она сказала, что собирается поступить в Теологическую Академию Лаферн, хочет обрести мир и покой среди тех, кто прислуживает богу. Разумеется, мы дали согласие. Там не было бы никого, кто относился бы с презрением к такой благородной леди, как Адора. Она настояла на том, чтобы не проводить церемонию совершеннолетия, так что мой муж и я дали разрешение. Возможно, Адора не желала видеть лица тех столичных дворян на своем праздновании. Я понимала это, но ей уже семнадцать. Она не слишком стара, однако ей пора задуматься над тем, чтобы заключить помолвку или выйти замуж. Адора должна начать видеться с юношами, но та никогда не покидает стен академии… Я настояла на браке, в страхе, что она никогда не вернётся, однако не ожидала такого исхода… – Графиня расплакалась, не сумев продолжить.

Эрселла похлопала подругу по плечу и утешала её. Теперь она понимала настоящие намерения Графини.

– Поэтому вы устроили брак между Адорой и вторым сыном Маркиза Дартнера.

Маркиз Дартнер был могущественным аристократом столицы и пользовался большим авторитетом. Если бы Юная Леди Зардея вышла замуж за его сына, то никогда бы не столкнулась с такими унижениями в будущем.

«Разумеется, это неплохая сделка и для Юного Лорда Дартнера, поскольку он получил бы титул Графа и имел влияние, как глава семьи. Любой мог подтвердить, что это дельное соглашение».

– Да, я думала, что ей никогда не придётся проходить через это… Однако Адора отказалась.

– Неужто он слишком стар?

– Нет, ему исполняется двадцать в этом году.

– Тогда, он уродлив?

– Думаю, у него неплохая внешность.

– Возможно, Юный Лорд обладает плохим характером?

– Он кажется вполне приличным… Не знаю.

– Извините, но вы можете объяснить мне, почему Юная Леди отказалась выходить за него замуж?

Теперь Эрселле стала любопытна ситуация Адоры.

«Это хороший брак, но что заставляет её хотеть прожить остаток жизни теологом, никогда не выходя замуж? Возможно, Адора разочаровалась в обществе, пострадав от несправедливого отношения. Я могу понять это».

Герцогиня тоже не избежала насмешек, хотя никто не смел публично высмеивать её.

Карон строго наказывал любого, кто смотрел на неё косым взглядом. Никто не мог пренебречь Эрселлой, когда та обладала поддержкой Маркиза и Королевы.

В тот момент она поняла, насколько удобна была её позиция. Неожиданно, Эрселла возмутилась иерархической системой.

«Человеческие права важнее статуса. Как могут эти глупцы столь невежественно вести себя?»

Лицо Герцогини помрачнело, и Графиня произнесла:

– Думаю, Адора напугана.

– Чего?

– Того, что она может провести жизнь, в которой её не будет уважать даже собственный муж.

– …

– Есть много мужей, которые не уважают своих жён. Их невозможно заметить с одного раза. Полагаю, Адора боится, что превратится в игрушку для своего супруга.

Эрселла ничего не ответила.

Это являлось проблемой для любой женщины. Множество дам и даже те, что были родом из состоятельных семей, страдали, застряв в браке без любви или с мужьями, приводящими домой новых любовниц.

В качестве мести некоторые женщины тоже заводили любовников.

Однако в случае несправедливого политического брака, жена не могла противостоять выходкам мужа.

«Юная Леди Зардея не была уверена в своём будущем, несмотря на то, что Юный Лорд Дартнер женился бы на ней в обмен на титул».

– Думаю, Адора отречётся от своего положения наследницы и станет теологом. Но как вы знаете, у нас лишь один ребёнок… Я уважаю мнение Адоры, однако нам уже поздно заводить или усыновлять детей…

– Должно быть, вам нелегко.

Положения для усыновления были довольно сложными. Ребёнок обязан обладать благородной кровью и приходиться восьмым двоюродным братом семье, чтобы быть усыновлённым.

«Даже если они усыновят дитя, им потребуется одобрение Королевского суда, поскольку Графская чета уже имеет ребёнка. Также он определяет, является ли ребёнок внебрачным. Условия для вступления в аристократию были столь строги, что королевские чиновники непосредственно контролировали процесс усыновления. Даже если им удастся усыновить дитя, то ему будет трудно адаптироваться в обществе из-за клейма внебрачного ребёнка».

– Я полностью понимаю ваши чувства. Должно быть, вы очень волнуетесь, – искренне сказала Эрселла, нахмурив брови.

«Как страдала до сих пор беспомощная Графиня… Должно быть, это причина, по которой она плохо выглядела на чаепитии Миссис Лидии».

– Вот почему… Я пригласила Герцогиню сегодня. С моим недостатком знаний, даже не представляю, что делать. Могу ли я узнать мнение Вашей Светлости? – Графиня пылко посмотрела на Эрселлу.

Было невежливо вмешиваться в дела других семей, однако она не могла увиливать, когда Графиня спрашивала её напрямую.

К тому же обстоятельства Юной Леди Зардеи были чересчур жалостливы. Впрочем, проблема оказалась слишком сложна, чтобы Эрселла небрежно отнеслась к ней. Если что-нибудь пошло не так, то это ранило бы Адору.

В голове Герцогини промелькнула идея. Она схватила Графиню за руку.

– Не волнуйтесь, Графиня, у меня есть идея.

Слова Эрселлы взбодрили её.

– О! Правда?

– Да, сильно не тревожьтесь и пока позовите Юную Леди домой.

– Ох… Д-да. Я правда, действительно благодарна вам! – Графиня выглядела расслабленной, ведь её тревоги разрешились.

Затем она сказала невинным голосом без скрытого умысла:

– К слову, вижу, Ваша Светлость всё ещё поддерживает хорошие отношения с Герцогом.

Эрселла сухо сглотнула. Услышать вопрос о ношении шарфа в столь жаркий день было ожидаемо, однако она не думала, что её разоблачат сразу, как закончится разговор.

Неохотно Герцогиня дала подготовленный ответ:

– Я приболела. Не представляла, что летняя простуда может быть такой ужасной.

Графиня поняла, что оговорилась, услышав слова подруги.

«Сразу и не скажешь, но я знаю, Эрселла скрытный человек.

Некоторые жёны гордо демонстрируют любовные знаки своих мужей, но не Эрселла. Хотя она выглядит молодо и нежно, её волнует мнение окружающих. Возможно, так произошло, потому что Эрселла была из состоятельной семьи.

К удивлению, у неё есть милая сторона, которая втайне ослабляет охрану других», – вот почему Графине нравилась Эрселла.

Однако существовал вопрос, в котором Герцогине не удалось сохранить лицо: её сын.

«Насколько она пренебрегает им, что не говорит о сыне даже в его отсутствии? Вот почему никто не может грубить и говорить о своих детях перед Эрселлой. Никто не смеет провоцировать её, потому что она сложный человек, которого не стоит превращать во врага.

Возможно, неосведомлённость Эрселлы о том, что её сын учится в Грачиване, не являлось случайностью. Видимо, окружающие умолчали об этом».

– Будьте осторожны, дабы не простудиться, Графиня.

Эрселла хотела закрыть тему, однако Графиня Зардея не могла проигнорировать увиденного. Она посоветовала:

– Лучше назвать это аллергией, а не простудой. Либо жаром, вызванным болезнью.

Герцогиня притронулась к шее. Она могла чувствовать пот на своей оголённой коже. Эрселла взглянула вниз и обнаружила, что шарф развязался.

«Боже мой!»

Она выглядела потрясённой и заикалась.

– Это… Полагаю…

«Мило – видеть её такой взволнованной», – Графиня мягко улыбнулась.

***

Эрселлу, вернувшуюся после встречи с Графиней, поприветствовал дворецкий и доложил:

– Господин попросил передать о том, что не сможет присутствовать на сегодняшнем выходе.

От слов Клифтена лицо Эрселлы на мгновение засияло, но она быстро скрыла это.

– Правда?

– …Он сказал, что вы вдвоём можете спокойно следовать по плану. Мне жаль.

– Тебе не должно быть жаль. Ничего не поделаешь.

Почему-то Эрселла почувствовала облегчение от того, что смогла избежать столкновения с Герсеном. После она задумалась, почему он не мог присоединиться к ним.

– Но почему?

– Господин не пояснил.

– Понятно.

Всё же, они впервые собирались втроём посмотреть спектакль. Эрселла ощущала грусть, потому что они не могли поехать вместе.

«Он так занят? Но ведь Герсен сам предложил это».

Её глаза задрожали от внезапной мысли о том, что он был очень зол из-за вчерашних событий.

«Всё из-за меня?»

Скорее всего это произошло, потому что Эрселла была пьяна и соблазнила Герсена, остановив его от выполнения своей работы.

«Я помешала исполнению государственных дел. Работа слишком важна, чтобы относиться к ней легкомысленно».

Ей стало более неловко видеться с Герсеном.

«Если подумать, прошло много времени с тех пор, как я предавалась ему вот так. Когда я была больна, то не могла даже притронуться к алкоголю и избегала любого физического контакта, даже поцелуев. Постоянно бояться смерти, которая может никогда не наступить, очень утомительно. Это было так давно».

По какой-то причине события того дня не исчезали из головы Эрселлы.