Онлайн чтение книги Ваше Высочество девятый принц, пожалуйста, переоденьтесь Your Ninth Royal Highness, Please Change Your Clothes
Глава 50

Вэнь Чань был на ногах целый день и в самом деле устал.

После того, как он наспех вымылся и смыл с себя всю пыль, все его тело оказалось в плену сонливости, а веки слипались.

Оставив небольшую лампу зажженной, он рухнул на диван, удовлетворенно вздохнул и провалился в сон, как только закрыл глаза.

Он уже крепко спал, когда Лян Яньбэй вошел в комнату. Из-за летней удушающей жары Вэнь Чань был едва укрыт. Его руки и ноги были расслабленно вытянуты, а распущенные черные волосы беспорядочно рассыпались по свободному халату, обнажающему белые ключицы.

Лян Яньбэй стоял у кровати и смотрел на лежащего на ней человека. Слабый свет придавал его спящему лицу спокойствие и мягкость. В уголках губ Лян Яньбэя медленно появлялась улыбка.

Эти чернильные брови и вздернутый нос, длинные ресницы и красные губы, а также неприметная родинка — все соответствовало мелочам, сохранившимся в его памяти. Только сегодня Лян Яньбэй обнаружил, что, сам того не замечая, досконально изучил и запечатлел в памяти эти внешние детали.

Это чувство диковинное, неведомое. Своеобразная эмоция, которую он никогда раньше не испытывал. Но она необъяснимо прекрасная.

Ему не наскучит стоять на месте неподвижно и просто наблюдать.

Лян Яньбэй любовался некоторое время и вдруг вспомнил, что ему сказал Дань Кэ. Он наклонился над кроватью, протянул руку и стиснул щеку Вэнь Чаня.

Когда подушечки его пальцев дотронулись до гладкого лица, его сердце задрожало, и он широко раскрыл глаза от удивления.

Щека Вэнь Чаня оказалась такой нежной.

Прежде чем он успел потянуть за щеку во второй раз, дыхание Вэнь Чаня внезапно стало тяжелым, глаза на сонном лице медленно открылись, и он посмотрел на Лян Яньбэя влажным взглядом.

Дыхание перехватило, руки замерли, не осмелясь пошевелиться. Лян Яньбэй ничего так не боялся, как окончательно разбудить человека с помутненным ото сна сознанием.

Вэнь Чань действительно ничего не соображал. Открыв глаза, он увидел возле своей кровати Лян Яньбэя и чуть-чуть пришел в себя.

Это опять сон?

Невозможно сосчитать, сколько раз он открывал глаза после сна и видел рядом со своей кроватью Лян Яньбэя, которого желал всей душой, с ласковым взглядом, подаренным ему.

Но сейчас, полностью открыв глаза, он снова обнаружил, что это всего лишь сон.

Эти сны он видел уже много раз и привык к ним, поэтому отдался миру сновидений.

Посмотрев вниз, он увидел руку Лян Яньбэя, покоящуюся на кровати. Он протянул свою, переплетая их пальцы, вжимаясь ладонью в ладонь и медленно, крепко обхватывая.

Его дурманила всеохватывающая сонливость, но он, все так же глядя на Лян Яньбэя, спросил томным и хриплым голосом: 

— Ты не будешь спать?

Лян Яньбэй несколько удивился, когда его ладонь сжала нежная рука, но он не нашел в себе сил убрать ее и сомкнул пальцы в ответ. Другую руку, ласкающую щеку, он переместил выше и легонько погладил лоб, тихо шепча: 

— Сейчас пойду. Спи.

Лян Яньбэй, конечно, никогда не ощущал пустоты внутри, но в данную минуту ему казалось, что он насытился.

— Угу… — протянул Вэнь Чань и медленно закрыл глаза.

Спустя мгновение одна из переплетенных рук расслабилась, и послышалось долгое и ровное дыхание. Лян Яньбэй понял, что Вэнь Чань снова заснул.

Как и сказал Дань Кэ, Лян Яньбэю, долго рассматривающему лицо Вэнь Чаня, пришла в голову абсурдная идея.

Он хотел его поцеловать.

Чем больше он смотрел, тем одержимее он становился. И чем больше он думал, тем возмутительнее становились его мысли. Лян Яньбэй быстро отогнал их и осторожно разъеднил их с Вэнь Чанем руки, убрав свою подальше от кровати.

Он оглянулся и увидел сложенные друг на друга спальные подстилки Циньци и Шухуа, затем тихонько разложил их в одну постель. Выйдя из комнаты, он умылся и лег спать, сняв верхний халат.

Когда Вэнь Чань проснулся, был почти полдень.

От долгого сладкого сна он чувствовал радость и прилив сил и начал одеваться, напевая под нос песенку.

Обувая сапожки, он с удивлением обнаружил, что две изначально отдельно лежавшие подстилки были соединены, но при этом очень аккуратно. Он не помнил, чтобы их кто-то передвигал.

Возможно, слуги подметали пол и для удобства собрали их в одну.

Вэнь Чань предположил, что так оно и было, и не стал больше вникать.

Как только он вышел из дома, слуги уже отнесли обед к нему, но, поскольку он только что проснулся и не чувствовал голода, он поклевал совсем немного, и еду унесли.

Он поспрашивал людей о Лян Яньбэе, но никто не знал его местонахождение. От безделья Вэнь Чань бесцельно бродил по резиденции градоправителя и, наконец, нашел, чем себя занять.

Он встретил Фан Ханя и Фан Сюэ.

Фан Хань — главный ученик секты Сунхуа, а Фан Сюэ — его сестренка-наставница. На этот раз на остров их взял с собой старший ученик и шиди* главы секты, Фан Иян, которого Вэнь Чань встретил только вчера.

*师弟 (shīdì) — младший брат-соученик

На месте переправы Фан Хань сломал запястье бородача Ли, чем очень помог Вэнь Чаню, поэтому Вэнь Чань хорошо его запомнил.

— Молодой господин Вэнь, давно не виделись. Ты как? — обеспокоенным тоном спросил Фан Хань. Он уже слышал о том, что произошло вчера.

— Вполне неплохо, благодарю молодого господина Фана за беспокойство, — ответил Вэнь Чань.

— Мы уже знаем о твоем происшествии. Как идет расследование? — сразу же спросила Фан Сюэ.

— Пока ничего не ясно.

— Никто особо не опечален смертью Яо-эра, но кто-то взял и свалил это на тебя. Это просто безобразие! — в раздражении сказала Фан Сюэ.

Ее дашисюн, стоявший рядом с Вэнь Чанем, не щелкал клювом и, услышав эти слова, бросил ей многозначительный взгляд, затем сказал: 

— Молодой господин Вэнь, не волнуйся, я уверен, что небеса не допустят несправедливости по отношению к невиновным.

— Спасибо за добрые пожелания, молодой господин Фан. — Вэнь Чань сложил руки в знак почтения и собирался попрощаться, но его прервала Фан Сюэ.

— Молодой господин Вэнь, мне нужно кое о чем тебе сказать. Я немного разбираюсь в фармации, вчера я была в жилище Яо Яньмина и обнаружила, что вино, которое он пил, было отравлено. И одна из ядовитых трав — это трава маэр.

Вэнь Чань слегка кивнул: это он уже знает.

— Эта маэр немного специфическая. Если в течение 10 часов после сбора ее растолочь до выделения сока, ее можно использовать как обычное лекарство, но если 10 часов уже прошло, листья пожелтеют, и полезные свойства травы исчезнут. Однако этот яд действует только если смешать его с жидкостью, и чем дольше он пробудет в этой среде, тем слабее его эффект.

Глаза Вэнь Чаня загорелись: 

— В самом деле?

— Конечно, — сказала Фан Сюэ. — Я мало что знаю, просто надеюсь, что это чем-то поможет молодому господину.

— Большое спасибо, молодая госпожа Фан. При удобном случае я преподнесу благодарственный подарок. — Вэнь Чань был очень счастлив, услышав эти подробности.

Откланявшись, он вернулся в дом и стал ждать возвращения Лян Яньбэя.

Получив информацию от Фан Сюэ, он вдруг понял, почему прошлым вечером Лян Яньбэй сказал о том, что ночь — это подходящее время.

Маэр нужно было использовать после потери полезных лекарственных свойств, поэтому яд был приготовлен за несколько часов до смерти Яо Яньмина, иначе эффект яда бы ослаб.

Иными словами, человек, который намешал яд, собрал траву маэр вчера или позавчера, и из-за угрызений совести, скорее всего, решил сделать это ночью.

Таким образом, лучше всего проверить местность у ямэня ночью, и чем позднее, тем лучше, поскольку в это время в Цзилечэне тихо, и по пути встретится меньше прохожих.

Вэнь Чань долго ждал другого человека и в итоге решил немного поспать. К тому времени, как высоко в небе светила луна, вернулся Лян Яньбэй.

— Ты что, весь день проходил? За моей спиной проводил расследование, что ли? — спросил Вэнь Чань, увидев его.

Лян Яньбэй взглянул на него. В его глазах промелькнуло что-то незнакомое, чего не было раньше. Его губы изогнулись в легкой улыбке: 

— Как я мог? Я слышал, что к северу от города есть сказительный дом Лунъян*, и сходил туда, посидел немного.

— Ты сидел там целый день? — Вэнь Чань начал злиться. — Вот так совпадение, я тоже сидел весь день, но в ожидании тебя.

— Ну прости, прости. Я приношу свои извинения. — Лян Яньбэй вынул из-за пазухи браслет, сплетенный из золотой и красной нити, с которого свисали две цельные медные монеты размером с ноготь.

*龙阳 (lóngyáng) — слово “лунъян” после истории про министра Лун Ян-цзюня, предававшегося гомосексуальным игрищам со своим ваном, стало употребляться в китайской литературе при упоминании мужчины, вступившего в однополую связь

Он вложил вещицу в руки Вэнь Чаня: 

— Отдаю ее тебе.

— Что это? — Вэнь Чань забыл о злости, увидев такую высококачественную побрякушку, и в замешательстве сказал: — Зачем ты мне это отдаешь?

— Это самая дорогая вещь, которую я ношу при себе, — сказал Лян Яньбэй. — Сегодня ты ждал меня целый день, это моя вина. Отдавая тебе этот браслет, я обещаю выполнить любую твою просьбу.

— Обещаешь выполнить просьбу? — удивленно спросил Вэнь Чань.

Хотя он был немного рассержен, он не ожидал, что Лян Яньбэй будет чувствовать вину настолько, что принесет свои извинения обещанием.

Лян Яньбэй кивнул и добавил: 

— Какую угодно.

Вэнь Чань покосился на браслет, задаваясь вопросом, как можно безалаберно относиться к таким ценным вещам и отдавать кому попало?

Но, несмотря на эти мысли, он все равно положил вещицу в потайной карман в рукаве и спросил: 

— Что ты делал в этом сказительном доме?

— Слушал, как читают книгу, — равнодушно ответил Лян Яньбэй. Когда он увидел, как Вэнь Чань убирает браслет, в его глазах блеснула улыбка.

— Слушал? Сколько тебе годиков? — Вэнь Чаня одолевали сомнения, он даже начал подозревать, что сегодня у Лян Яньбэя было что-то не так с головой.

— Эта книга отличается от тех, что я раньше слушал. Она о любви двух мужчин, которые ненавидели друг друга, и очень популярна в этом городе. Помещение было забито до краев.

Вэнь Чань округлил глаза: 

— Двух мужчин?

Он вдруг вспомнил, что у простолюдинов пользовались известностью подобные книги с любовными историям между мужчинами, а в некоторых даже фигурировали известные личности.

В прошлой жизни между Вэнь Чанем и Лян Яньбэем были очень хорошие отношения, и в народе было широко распространено немало рассказов с их участием. Само собой, Вэнь Чань собрал много этих книг и, пока рядом никого не было, тайком их читал.

Он смерил Лян Яньбэя равнодушным взглядом и увидел на его лице спокойствие, без признаков симпатии или антипатии. Он боялся, что тот скажет что-нибудь гадкое, поэтому быстро сменил тему: 

— Уже поздняя ночь, нужно приступать к делу.

— Верно подметил. — Лян Яньбэй не заметил странности в выражении его лица.

В этот час Цзилечэн постепенно погружался в глубокий сон. На улицах практически никого не было, а на дороге, ведущей в правительственное учреждение, тем более.

Ночью путь занимал гораздо больше времени, чем днем, но, к счастью, ямэнь находился недалеко, и добираться пришлось недолго.

Маэр росла вблизи ямэня, всего в нескольких десятках шагов, но, чтобы добраться до заросли травы, нужно было пройти мимо ямэня.

Лян Яньбэй остановился рядом со зданием и привлек внимание людей, охранявших ворота, и четверо служащих начали наблюдать за ним, чтобы в случае чего принять меры.

Эти новые лица прежде еще не видели Вэнь Чаня и Лян Яньбэя.

— Вы кто? Зачем пришли в ямэнь посреди ночи? — с суровым лицом спросил один из служащих.

— Не беспокойтесь, мы не к властям, просто проходим мимо, — с улыбкой сказал Лян Яньбэй.

Услышав, что эти двое не к чиновникам, служащие вздохнули с облегчением, но один из них сказал все тем же тоном: 

— Не задерживайтесь, идите дальше.

— Подождите, у меня тут одно дело. — Лян Яньбэй был хорошо знаком с этими извилистыми способами и, прежде чем спросить, вынул серебряную монету и протянул ее служащему. — Затрудню вас просьбой, господа, очень нужна ваша помощь.

Эти люди были жадными до денег. Увидев монету, служащий тут же улыбнулся: 

— Да не вопрос, помогу.

При виде этой сцены бывший император холодно фыркнул: “Серьезно? Взяточничество прямо у меня под носом?!”.

Но, раз ситуация вынуждает, Вэнь Чань решил смотреть на это сквозь пальцы.

— Мимо вас несколько дней назад, во время ночного караула, не проходила девушка красивой внешности? Кажется, на ней был синий верх и черная юбка.

Женщина, да еще и одна гуляющая ночью, уже становилась заметной, и при приблизительном описании Лян Яньбэя другой служащий сразу вспомнил: 

— Да, была такая. Я видел позавчера ночью, как она шла по дороге в сторону юга.

Лян Яньбэй посмотрел на него: 

— Ты хорошо ее разглядел?

— Еще бы, на ней была синяя рубашка и черная юбка, — сказал служащий. — Как раз была смена караула. Пока другие переодевались, я пришел чуточку раньше.

Лян Яньбэй сложил руки в благодарственном жесте:

— Большое спасибо.

— Ну что ты, что ты. — Служащие ямэня получили по ляну серебра от Лян Яньбэя и помахали ему, как будто встретили своего господина: — Брат, если будут другие вопросы — смело задавай.

Лян Яньбэй посмеялся, попрощался с четырьмя людьми и, повернувшись, подошел к Вэнь Чаню.

Вэнь Чань, который отчетливо слышал их разговор, в замешательстве спросил: 

— Закончил?

Лян Яньбэй кивнул: 

— Да, все так и есть, это была Тань Юйцзи.

— Откуда ты знаешь, какая на ней была одежда? — спросил Вэнь Чань.

— Когда мы вчера ночью вошли в ее двор, я увидел синюю рубашку и черное платье среди сушащейся одежды и предположил, что на ночную вылазку она точно не надела бы яркую одежду, — медленно и терпеливо объяснял Лян Яньбэй. — Ее двор никто не охраняет, а это значит, что она не только отказалась от слуг из резиденции градоправителя, но и своей прислуги не имеет, поэтому пришлось самой собирать траву. Только что служащие ямэня сказали, что она шла на юг, должно быть, обходя ямэнь.

— Вот оно как, — получив разъяснение, сказал Вэнь Чань. — Она собрала траву маэр, приготовила яд, добавила в вино и отдала Яо Яньмину, а затем указала Циньци и А-Фу дорогу к его двору, тем самым подставив их.

— Верно, — с улыбкой сказал Лян Яньбэй.

— И все-таки, откуда она знала, что Яо Яньмин непременно умрет? И как подгадала время, когда Циньци и А-Фу пойдут по той дороге?

— Это зависит от того, что узнает Тан Исяо. Тань Юйцзи добавила один вид несмертельного яда, а второй человек использовал другой вид. Смешение двух ядов и привело к смерти Яо-эра. Хоть со стороны это и кажется совпадением, в действительности они оба замышляли убийство. Тань Юйцзи с самого начала хотела смерти Яо-эра.

А что касается двух твоих подставленных подчиненных, я думаю, она встретила их случайно, только и всего. Да еще и вспомнила про недавний наш конфликт с Яо-эром — такой причины было более чем достаточно, вот у нее и возникла эта идея, — усмехнулся Лян Яньбэй. — Даже без них она нашла бы предлог и позвала бы туда слуг резиденции.

— То есть, на меня свалили обвинение только из-за того, что она случайно столкнулась с ними по дороге? — Грудь Вэнь Чаня сдавило.

— Убийство — это уже давно выношенный план, но ложное обвинение — всего лишь спонтанность, — заключил Лян Яньбэй.

— Хах, — криво усмехнулся Вэнь Чань, — какая гадкая женщина.

Из-за ее спонтанного решения он два дня ишачил, расследуя преступление, и сейчас застрял в глуши посреди ночи.

Это безумно бесит!

Глядя на то, как он весь изводится от злости, Лян Яньбэй почувствовал необъяснимую радость, и, протянув руку, потрепал его по щеке: 

— Не сердись, завтра я как следует ее проучу.

Вэнь Чань потрясенно хлопнул его по руке: 

— Ты что делаешь?!

Получив хлопок по тыльной стороне ладони, Лян Яньбэй расстроился, тихо бурча под нос: нет, не прокатило, как в тот раз.

Он сетовал про себя: “И все-таки ты был милее, когда спал”.

Вэнь Чань потер щеку, за которую его ущипнули, и сказал с раздражением: 

— Нам что-нибудь еще здесь надо? Если нет, то возвращаемся!

— Да, надо, надо. — Лян Яньбэй с излишним энтузиазмом признал свою ошибку и быстро сказал: — Пойдем к главе уезда и попросим его о помощи.