Онлайн чтение книги Багряные пионы. Шедевры поэзии танка серебряного века
Mypoo Сайсэй

Из книги «СТИХИ О ЛЮБВИ»

В родном краю провожу зиму
Наконец-то пришла зима —

И о себе заявила:

Заревела в небе, взвыла, загрохотала,

Огласив округу громким гулом прибоя.

Я почувствовал, как тело наливается силой.

От морозного ветра перехватило дыханье.

Зимняя буря?

И сила моя — от бури?

В жизнь мою вошла, заполнив ее до предела,

Пронизав мятежным и яростным стремленьем.

Лапами корней деревья вцепились в землю.

Облетевшие листья, взвиваясь, кружатся в небе.

«Постиженье зимы» — мгновенное озаренье.

Поднимая глаза,

Ловлю скорбный облик квартала,

Где холодный ливень сечет черепицу кровель.

Городские задворки
Не найти здесь ни справедливости, ни состраданья.

Здесь царит свора низких корыстолюбцев.

Здесь художники, посвятившие себя искусству,

Коротают век в унижениях и обидах,

Гложет их нищета —

И вот, исхудав, как спички,

Горько стонут они — голодные демоны ада.

Душный воздух смраден и затхл,

Кружат хлопья пепла и сажи.

Некому согреть одинокое сердце,

Некому спасти заблудшую душу.

Обитатели трущоб

Прозябают, как бездомные собаки…

Портрет Достоевского[sup][151]

[/sup]Ты боролся с безденежьем, с нищетою.

Ты четыре года провел в сибирском остроге.

На твоих похоронах русские студенты

Шли за гробом, неся кандалы и цепи,

Пока их не остановили жандармы.

О, это лицо, простоватое с виду!

Просветленный лик, являющий красоту духа!

Мрачную эпоху, в которую жил и творил он,

До конца постичь и биографам не под силу.

Будем же, друзья, усердно учиться пред лицом этого великого человека!

Запасаясь терпением, будем учиться,

Невзирая на все испытания и невзгоды, — поклянемся в этом!

Он — бесценное достоянье десятков и сотен тысяч.

Он — земля, что питает корни сердец народных.

Поклянемся

Жить достойно и бескорыстно!

Поклянемся усердно учиться!

В думах о России
Я подумал о том, что наконец-то проснулись

Почки на ветвях, что долго были скованы стужей,

О прекрасной древней столице Москве я подумал…

Чистая и светлая природа,

Дивные героини романов

Достоевского и Толстого:

Славная Наташа,

Добрейшая Соня.

«И откуда берутся такие чудесные люди?» —

Размышлял я, в мечтах переносясь в Россию.

Помыслы мои неизменно стремятся

К той стране, которой уготовано судьбою

Быть ареной великих смут и революций.

Из книги «ЛИРИЧЕСКИЕ МИНИАТЮРЫ»

Столице
Милые огни Асакусы,

Мои токийские ночи!

Я с утра ничего не ел —

Пою, исхудавший, бледный…

Знайте, коли голос мой смолк, —

Я погиб, изнуренный песней.

Берег тонет в туманной мгле,

Улетают с криками чайки…

Бар
Я отправился в бар — месяц на небо вышел.

Пью, как бродячий пес, и скулю потихоньку.

Я отправился в бар — месяц на небо вышел.

Распалена вином, рвется душа из тела…

Вокзал Уэно[sup][152]

[/sup]«Чух-чух-чух-чух» — это отходит поезд.

«Плюх-плюх-плюх-плюх» — потихоньку подходит поезд —

Чуть зажгут фонари,

Весь в снегу, с севера прибывает,

Переводит жаркое дыханье.

О, столица! Здесь, в средостении магистралей,

Отразилось сердце далекого Северного края.

С высоты моста, по которому шагаю к вокзалу,

Я вдыхаю всей грудью дух свежего снега —

С высоты моста, откуда как на ладони

Предо мною огни Асакусы мерцают.

Путь
Это путь заботы о хлебе насущном,

Путь, граничащий порою с безумьем,

Путь, теряющийся меж машин и трамваев.

Путь ведет напрямик,

И проходит он там, где люди

Затоптали чью-то одинокую душу.

Это путь солнечных лучей, путь лунного света, —

Путь и мой, и твой,

Путь любой ничтожной букашки,

А еще это путь любви к родному краю,

Озаренный

Слепящим сияньем лета.

Это путь отца и матери, от которых

Разливаются любви могучие волны.

Время цикад
Где-то там, в ветвях, — а где, непонятно, —

Верещат цикады «сии-сии-сии».

Разве время цикад уже наступило?

Где сегодня тот мальчик, что носился когда-то

По горячему летнему песку, догоняя

Маленькую цикаду?..

Как печальна участь цикад! —

Жизнь кончается вместе с летом…

Издалека, из глубин раскаленной столицы,

С крыш откуда-то, а может быть, с неба

Раздается стрекот цикад: «Сии-сии-сии».

В тоске по другу
В этот день шел снег,

И на сердце было тоскливо.

Так хотелось встретить кого-нибудь,

Ну хоть кого-то…

Я почувствовал, как неудержимо вскипает

Безотчетное желание подружиться с кем-то,

Разрастается смутная тоска по другу.

В этот день шел снег,

Но тоска по другу все крепла,

Все томила, звала —

И я вышел на зов метели.

Из книги «ПРИШЕЛЬЦЫ СО ЗВЕЗД»

Звезды
В провале меж туч

Одинокой звезды мерцанье.

Странная звездочка —

То померкнет, то вновь зажжется,

То едва видна, то вновь разгорится.

Каждый вечер, когда я смотрю на звезды,

И она, должно быть, смотрит на землю.

Если долго глядеть на нее не отрываясь,

Она кажется проницательной, умной, доброй.

Между звездами протянуты светящиеся нити —

Словно телефонные провода в пространстве,

И ко мне доносится из небесных высей

Печальный голос…

Солома
Из-под соломы

проклюнулся алый цветок.

Солома — сухая, мягкая,

теплая солома.

И цветок, и листья, и набухшие бутоны

встречают зимнюю стужу.

Земля замерзла,

но пробившийся из-под соломы цветок

еще алеет…

Завтра
«Завтра опять здесь будем играть, ладно?!

Только ты смотри не опаздывай, слышишь?»

Вечер наступил — и дети расстались.

Я пошел взглянуть на площадку, где они играли.

Ничего хорошего не было в этом месте:

Никакой зеленой травой там и не пахло.

На ветру было холодно, неуютно.

Тем не менее дети будут играть здесь и завтра —

Так они условились перед тем, как проститься…

Из книги «НА СКЛОНЕ ЛЕТ»

День нынешний
Бьют часы —

Двенадцать гулких ударов,

И особенно громко

Звучит последний.

Вот оно, с днем нынешним расставанье —

С днем, которого более не существует,

С днем, который уже никогда не настанет.

Он смешался со многими другими днями,

С теми, что уже утратили всякое значенье.

Слился нынешний день

С месяцами, годами

Стольких тысячелетий…

Что ж, возможно, и был этот день в самом деле,

Но как бы ярок он ни был,

Люди потолкуют о нем и вскоре забудут.

Уходящий день, увы, не остановишь —

Остается только прожить его достойно.