Онлайн чтение книги Беременный Император The Emperor is Expecting!
Император в ожидании (BL) (Перевод завершен) Глава 21

Глава 21

Обычно эти дамы выглядели так достойно и по-женски, но слова, которые они произносили, были еще более пронзительными, чем нож. У них не было возможности опровергнуть слова Ян.

Императрица-мать была не слишком близко от Ян, ее окружало много людей, поэтому она не сразу заметила затруднительное положение Ян. Не знаю, было ли это связано с кровными узами между сестрами, но императрица-мать внезапно взглянула в сторону Ян. Она увидела Ян в окружении группы женщин, и ее лицо было очень уродливым.

Императрица-мать нахмурилась и прошептала несколько слов Ву Хэ, которая затем подошла к Ян: "Госпожа, императрица приглашает вас подойти и поговорить с ней".

Появление Ву хэ было для нее как нельзя кстати, поэтому она поспешно потянула за собой дочь и последовала за ней.

Дамы не хотели их отпускать, но ничего не могли поделать, в конце концов, никто не смел обижать императрицу. Несколько дам, которые не решались заговорить из-за присутствия Ян, теперь присоединились к разговору, когда увидели, что Ян ушла.

Хуа Лин застыл на месте, его взгляд был тусклым, а выражение лица несколько ошарашенным, как будто он не мог поверить, что любовь Ян к нему в прошлом была на самом деле намеренной попыткой навредить ему.

Сердца дам смягчились при его появлении. Они спросили его, как Ян относился к нему в прошлом.

Хуа Лин выглядел так, словно хотел что-то сказать, но не решался, а его глаза все еще были полны слез, которые, казалось, вот-вот перельются через край. Когда дамы наполовину утешали, наполовину уговаривали, Хуа Лин со слезами на глазах прошептал, что он делал с Ян в прошлом.

В конце он все еще спрашивал: "Моя мать, моя мать, все эти годы ...... моя мать действительно никогда не относилась ко мне как к собственному сыну?".

Дрожащий голос и печальный и спорный взгляд были действительно печальны для слуха, а некоторые эмоционально хрупкие дамы даже взяли платки, чтобы вытереть покрасневшие глаза.

Одна из дам сказала: "Это не плохо, это не благословение".

"Эта Ян хорошо притворялась", - возмущались некоторые дамы, - "Почему у нее такое черное сердце? Отвратительно видеть, как она ведет себя как любящая мать. Я думала, она хорошая, ба!".

Одна из дам добавила: "Я уже задавалась вопросом, действительно ли государственная леди так хорошо относится к своему пасынку, как она говорит. Почему она выдала его замуж за короля Руйина, а не за короля Чжаогэ?".

Этими словами эта дама подвела разговор к новой кульминации.

Через некоторое время одна из дам внезапно закашлялась, и все звуки резко оборвались.

Вдалеке показалась служанка: "Леди и юные госпожи. Императрица-мать приглашает вас к себе".

Эти дамы привели в порядок свои волосы, одернули подол одежды и бодрым шагом направились к императрице.

Хуа Лин все еще следовал в конце, ожидая, пока толпа закончит идти, прежде чем он сможет последовать за ними.

"Какой слепой, ты даже не можешь сказать, собака ты или человек после стольких лет". Хуа Лин посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос, и увидел дерево в нескольких шагах от себя, молодого человека, прислонившегося к стволу дерева, обхватив его руками, и это был тот, кто сказал это.

Когда мужчина увидел, что Хуа Лин оглядывается, он не стал ждать, пока тот что-то скажет, и шагом направился за дамами.

После этого они приказали установить в императорском саду два ряда столов и стульев, причем справа от каждого стула стоял маленький столик. Каждый год, накануне банкета, императрица просила императорскую кухню приготовить различные деликатесы с использованием цветов в качестве ингредиентов, и этот год не стал исключением.

Теперь на столе много деликатесов, и императрица зовет их отведать.

Многие люди уже сидели за столом, а Ян и Хуа Люяо уже вошли.

Хуа Лин не спеша подошел к столу, он оглянулся и увидел, что принцесса Хуацзя идет между двумя рядами столов и стульев, поддерживая наложницу Дэ.

Нахмурившись, Хуа Лин быстро подобрал с земли небольшой камень. Когда принцесса Хуацзя подошла к Хуа Луяо, Хуа Лин прошептал "Прости меня" и ударил камень о колено Хуа Луяо, вскинув руку.

Нога Хуа Луяо неконтролируемо вытянулась вперед, и принцесса Хуацзя была застигнута врасплох, споткнувшись о нее и упав на землю.

"Ах! Принцесса упала!" Служанки, следовавшие за ней, закричали в тревоге, и несколько дам, находившихся поблизости, бросились к ней.

Падение было болезненным, но она так привыкла терпеть, что ничего не почувствовала и попыталась подняться с земли. Но тут она почувствовала, что какая-то сила толкает ее назад, и это была рука наложницы.

Принцесса Цзунцзя была настолько умна, что сразу поняла, что она имеет в виду, и сделала страдальческое лицо: "Я не могу встать".

Наложница приказала своей служанке помочь принцессе Хуоцзя сесть на стоящий рядом стул: "Хуоцзя, как ты? Ты что-то сломала?"

"У меня сильно болит нога", - ладонь принцессы Хуацзя уже была испачкана кровью, и она посмотрела на Хуа Луяо: "Зачем ты специально поставил мне подножку?".

Хотя она привыкла быть властной дома, это был императорский дворец, и упавшей была принцесса. Она была ошеломлена и сказала: "Это не я, я не специально подставила ей подножку".

Лицо наложницы не выглядело обеспокоенным: "Госпожа Хуа, я видела, как вы вытянули ногу".

Здесь было много людей, и многие из них видели, как Хуа Люяо вытянула ногу. В этот момент одна женщина сказала: "Я тоже это видела".

Увидев, что пришло время ему появиться, Хуа Лин сделал несколько шагов и сказал с грустным лицом: "Сестра, ты можешь бить и ругать меня сколько угодно. Я знаю, что снова разозлил тебя, но ты не можешь срывать злость на принцессе. Хотя принцесса - родная сестра моего мужа, она не провоцировала тебя".

Слова Хуа Лина были равносильны подливанию масла в огонь, и лица дам, смотревших на мать и дочь Ян, изменились.

"Это не я, я не делала этого, не смеши меня!". Хуа Луяо была так встревожена, что готова была вот-вот разрыдаться, и не знала, что сказать, она только продолжала опровергать.

Ян видела эту сцену только что, но она не могла признать это и сказала: "Это должно быть недоразумение, как у Луяо могло хватить смелости заставить принцессу упасть нарочно? Луяо, иди и извинись перед принцессой".

Наложница сердито сказала: "Госпожа Ян, вы думаете, мы все слепые? Так много пар глаз наблюдают за тобой, как ты смеешь говорить такое, с широко открытыми глазами?".

Жена министра также последовала её примеру: "Это то, что привыкла делать госпожа Ян, обычно она ведет себя как любящая мать, но ее сердце злее змеи и скорпиона. Теперь вы превращаетесь черное в белое на глазах у всех. Как смеете вы, люди из дома лорда Кангле, даже не принимате во внимание принцессу? Неужели ваша дочь все еще благороднее принцессы?"

Они были недалеко от вдовствующей императрицы, и слова, которые они произносили, долетали и до нее. Императрица подошла ближе с помощью своей служанки: "Что случилось?".

Ян ответил: "В ответ на слова Вашего Величества принцесса упала". Ян совершенно естественно забыл о причине падения.

Наложница Де холодно произнесла: "Госпожа Ян, почему бы вам не рассказать нам, почему принцесса упала?".

"Как смеет государственная леди говорить это". Говорившая женщина была не кто иной, как мать принца, леди Шу Гуйфэй, которая в гареме была второй после императрицы.

В династии Великой Юань было четыре благородных супруги, леди Шу Гуйфэй была одной из них, и мать короля Му, леди Сянь Гуйфэй, тоже была одной из них. Сыновья этих троих сражались при дворе, и эти трое также сражались в гареме.

Благородный супруга Шу сказала: "Императрица, моя сестра только что ясно увидела, что именно эта госпожа Хуа намеренно вытянула ногу, чтобы подставить подножку принцессе Хуацзя".

"Императрица, я тоже видела это, сестра". Заговорила Сянь Гуйфэй, которая редко когда была на одной волне: "Я только что была потрясена, должна сказать, что эта мисс Хуа очень смелая".

Ситуация была не в пользу вдовствующей императрицы, и хотя вдовствующая императрица уже была в ярости, ее лицо оставалось неизменным, когда она посмотрела на Хуа Луяо и спросила: "Это так?".

Хуа Луяо не была так напугана, как раньше, поэтому она смело сказала: "Ваше Величество, я не хотела этого делать.

Благородная супруга Шу холодно рассмеялась: "Как могут ноги не слушаться тебя, когда они на твоем теле?

"Я не смею", - Хуа Луяо опустила голову, - "То, что я сказала, правда, надеюсь, Ваше Величество поверте".

"Я не только не верю тебе, - продолжал супруга Шу, - здесь так много людей, у которых есть глаза, и никто из них тебе не поверит".

Супруга Сиань продолжала: "Госпожа Хуа выглядит так молодо, но она так красноречива. Все ли люди в государственном дворце Кангле такие же, как ты?".

Дело уже дошло до дома лорда Кангле, и сказать, что дом лорда Кангле был плохим, означало ударить по лицу вдовствующую императрицу. Вдовствующая императрица сказала: "Вопрос еще не прояснен, не слишком ли решительно сестра говорит таким образом?"

"Как это может быть решающим, так много из нас видели это ясно". Сегодня было так легко найти недостатки на стороне Императрицы-матери, так как же благородная супруга Сиань могла отказаться от такой хорошей возможности и сказать: "Боюсь, что только Императрица-мать не верит в это".

Она сказала: "Ваше Величество, только потому, что госпожа Хуа - ваша племянница, вы не можете быть столь предвзяты. Это было бы несправедливо, и как мы сможем доверять вам в будущем?".

"Его Величество прибыл..." Эти четыре слова прозвучали как гром над императорским садом, никто не ожидал приезда императора. В предыдущие годы император не приезжал на Цветочный фестиваль, чтобы избежать подозрений, но почему он приехал в этом году? И по такому совпадению.

Толпа в сердцах рассуждала, преклонив колени перед императором: "Да здравствует император, да здравствует император!".