Онлайн чтение книги Когда-то я был легендой [Бесконечный поток] (ЯОЙ) I was once a legend [Endless stream]
Когда-то я был легендой [Бесконечный поток] [BL] Глава 27(1). Чрезмерное одиночество.

На больничной койке сидел мужчина средних лет, его взгляд был обращён к двери. На его лице было недоумение и незаметное возбуждение.

На кончиках его пальцев рук, явно принадлежавших интеллектуалу, росли маленькие бутоны белого жасмина. Левое глазное яблоко за линзой исчезло, его сменила гроздь нежных цветов. Мягкие ветви росли из его седых волос, поднимаясь по стене и спинке кровати.

На его прикроватном столике стояла два цветочных горшка. Один с Богиней Лунного Света, в второй с Белым Жасмином. Возможно, они были единственными нормальными растениями во всей больнице.

Увидев, что вошли трое незнакомцев, мужчина тупо уставился и спросил: «Могу я спросить, вы…»

«Мы приехали к вам в гости». Дун Чжэн остановился перед кроватью. Глаза мужчины средних лет ненормально дёргались, а десять пальцев на обеих руках были скручены. Его нижние конечности были растянуты под покрывалом, олицетворяя человека, перенесшего инсульт, приведший к гемиплегии.

Дун Чжэн решил, что он был тем человеком, которого они искали. «Дядя Вэнь нас не помнит?»

Комната была разделена голубой занавеской, и другой половины не было видно. Дверь в ванную была плотно закрыта. Всё выглядело чисто и аккуратно, и, кроме самого Вэнь Баошань, нигде не было никаких отклонений.

Цуй Цзоцзин молча покинул палату.

«А?» Когда в растерянных глазах Вэнь Баошань вспыхнул след сомнения, он неловко сказал: «Мне очень жаль. Я мало что помню. Врач сказал, что я слишком болен и у меня есть неврологические проблемы. Возможно, я кое-что забыл. Проходите, не стойте в дверях, я не могу пошевелиться, так что вы можете делать, что хотите».

Конечно, он не вспомнит. Дун Чжэн воспользовался его состоянием и сказал предыдущие вещи, чтобы им было удобнее приблизиться.

«Ах, вот значит что». Выражение лица Дун Чжэна нисколько не изменилось, когда он отодвинул стул и сел. Аллен осмотрелся и мог стать только возле стального каркаса кровати.

«Вы и мой отец были старыми друзьями много лет. Он услышал, что вы больны, и, поскольку он временно не здоров, он сказал мне и моим друзьям приехать к вам в гости. Как вы сейчас?»

Цуй Цзоцзин снова вошёл в комнату. В его руках было несколько раскрытых и цветущих голубых гиацинтов. Он осторожно закрыл дверь локтем.

Подросток улыбнулся и сказал: «Мы очень спешили и у нас не было времени купить подарки. Я только принёс цветы, но похоже, что дядя Вэнь действительно любит цветы. Этот подарок не должен быть таким уж плохим».

«Хорошо, хорошо». Увидев гиацинты в руках Цуй Цзоцзина, глаза Вэнь Баошань заблестели. Жасмин на кончиках его пальцев дрожал от возбуждения, будто легко и бессмысленно танцуя, а ветви и стебли, росшие из его волос, вытянулись ещё больше.

Это действительно жестокое вегетативное происхождение человека, Аллен не мог не пожаловаться в своем сердце.

«Я помогу вам поставить его в воду». Цуй Цзоцзин подошёл к прикроватной тумбочке и указал на наполовину полный стакан воды: «Могу я использовать этот стакан?»

«Да, используй его».

Цуй Цзоцзин положил цветы на тумбочку и отнёс стакан в ванную, чтобы вымыть его.

Дун Чжэн посмотрел на мечтательно синие цветы и не мог не задаться вопросом: откуда он взял цветы?

На этот вопрос было легко ответить. Цуй Цзоцзин вернулся к лестнице, прямо и яростно прорвался через виноградные лозы, преграждающие путь, поднялся на восьмой этаж и обнаружил, что там были самые разные цветы. Он поднял голову, чтобы посмотреть на девятый этаж, но лестницы не было.

Он выбрал одни из лучших гиацинтов и вернулся менее чем через две минуты.

Дверную ручку в ванную было невозможно повернуть, поэтому Цуй Цзоцзин бесстрастно вынул из кармана небольшой кусочек мягкого усика, взятого по дороге, воткнул его в замок и немного повозился.

С силой убийцы он превратил мягкий усик в жёсткую «проволоку», которая легко вскрыла замок. В ванной было темно, и из неё исходил неописуемый прогорклый запах. Цуй Цзоцзин толкнул дверь и прямо столкнулся лицом к лицу с полусгнившим трупом, который свисал вверх ногами с потолка, удерживаемый лозами.

Подросток перешагнул через сотни сломанных рук и мертвых листьев на земле, не изменив выражения лица. Он наступил на спину трупа, заставив позвонки трупа зазвенеть и щелкнуть, и заставил паразитическую лозу в брюшной полости трупа выдавиться изо рта.

Цуй Цзоцзин выбросил две гниющие головы из раковины в унитаз, набитый волосами, и открыл ржавый кран. После колющего звука отсутствия воды, потекла густая и ярко-красная кровь со зловонием, которое нельзя было игнорировать.

Терпеливо подождав, пока жидкость, вытекающая из крана, постепенно станет прозрачной, Цуй Цзоцзин ополоснул стакан и наполовину наполнил его водой.

Цуй Цзоцзин вымыл руки, а затем снова наступил на сломанные конечности и растительность и вышел из ванной, прежде чем осторожно закрыть дверь.

Подросток отнес стакан к изголовью кровати и вставил внутрь пучки гиацинта, превратив его в горшочное растение.

Дун Чжэн почувствовал резкий трупный запах от тела Цуй Цзоцзина, слегка наморщил брови и продолжил разговаривать с Вэнь Баошань, будто ничего не произошло.

Фактически, Дун Чжэн не мог сказать ни слова на протяжении всего процесса. Вэнь Баошань говорил без остановки от начала до конца. Хотя Вэнь Баошань перенес инсульт и его слова были не очень ловкими, Дун Чжэн мог сказать, что он был очень образованным человеком.

«Я не могу вспомнить, как давно я не видел никого, кроме врачей и медсестер», - посетовал Вэнь Баошань. Он посмотрел на яркие и разноцветные гиацинты и тихо вздохнул.

Услышав разговор между зеленой веткой и доктором на лестничной площадке, Дун Чжэн сделал смутное предположение. Некоторое время он молчал, а затем спросил: «Кто заботился о тебе в эти дни, дядя Вэнь?»

Вэнь Баошань повернул голову и горько улыбнулся. «Только я».