Онлайн чтение книги Король-самоубийца The Suicide King / The Fallocaust Series
Глава 42 Джек

- А сенгилы и кикаро… все выжили?

- Получили большие дозы радиации, у некоторых язвы, но сейчас всех лечат, они будут в порядке, - отчитался Джуни у него за спиной.

- Белое пламя погасили?

- Как и в Олимпе, оно долго не продержалось. С самолетов все засыпали землей, а пожарные залили ее водой. Так же… сделали в Олимпе.

Какое-то время Джек молчал, а когда заговорил, его голос предательски дрогнул.

- Все это моя вина, - прошептал он. - Никогда не прощу себя за это.

‘И вот я опять проявляю сильные эмоции. Раньше мне нравилось рисовать картины или вдохновляться на написание стихов… ведь они забирали часть моих эмоций.

Но теперь… о, какие же перемены меня постигли.’

Джек смотрел на раскинувшийся перед ним городской пейзаж. Вдали виднелся Олимп - темная выжженная клякса на горизонте оскверняла голубое небо. Словно пустынная и призрачная Серая Пустошь проникла в Скайфолл, разрушенный остов даже близко не напоминал Олимп в его былом великолепии.

И все это из-за него.

- Я тоже никогда тебя не прощу.

Джек закрыл глаза, и хотя ему хотелось развернуться и наброситься на Джуни за жестокое, полное разочарования заявление, парень уже давно стал для него больше, чем просто сенгилом. Он ценил Джуни именно за способность говорить ему истину в лицо, когда большинство арийцев на его месте, съежились бы, поджав хвост.

- Но я все равно люблю тебя, хозяин Джек.

Да, истина - двуликое животное.

Однако его резкие слова вызвало не сочувствие к сгоревшему Олимпу и даже не смерть Джейда. Речь шла об истинном положении дел, о чем он поведал ему всего час назад, о череде происшествий, приведших к самой мучительности истине: Сангвин пропал.

Сангвин пропал, как и Тео, но на крыше небоскреба стоял Фальконер, в котором нашли следы крови Сангвина. Ключ к тайне, которая ждала, пока Грим откроет свои затянутые шелком глаза в собственном кабинете.

Как только он сделал свой первый вдох, Джуни обрушивал на него одну катастрофу за другой тоном, резавшим его тысячами лезвий. Джейд умер. Илиш покинул Скайфолл с разбитым сердцем и полностью сломленный. Олимп сгорел. Сангвин и Тео пропали, король Силас безутешен и подавлен, а Кримстоуны восстали из могил и вербуют моросцев прямо под носом у королевской семьи.

Дела в Скайфолл шли, мягко говоря, не важно, и во многом это было следствием вспышки гнева Джека.

- Нужно доложить Силасу, что я проснулся, - сказал Джек, отвернулся от зловещего скелета Олимпа и спрыгнул с бетонного бортика крыши Черной Башни. Он подошел к двери и направился вниз по лестнице, но во время спуска почувствовал головокружение и оперся рукой о перила, чтобы не упасть.

Грим уже собирался идти к лифту, когда Джуни остановил его.

- Хозяин Джек... твоя рука.

Джек посмотрел на свою руку и удивленно поднял бровь. На ладони остались хлопья засохшей крови, отслоившиеся от перил, за которые он держался.

Джек вернулся и обнаружил виновницу перепачканной руки - единственную красную полосу, ставшую темно-фиолетовой на синей краске внутренней стороны перил, скрытой от глаз.

Грим повернулся и обвел взглядом коридор. В горле неприятно запершило, когда он обнаружил похожее темное пятно под дверной ручкой. Он дотронулся до нее и, убедившись, что это тоже кровь, открыл дверь и вышел на пожарную лестницу.

В нос тут же ударил ни с чем не сравнимый зловонный запах разлагающейся плоти. Они с Джуни, обменялись мрачными взглядами и оба начали спускаться по лестнице, щелчок закрывшейся двери эхом отразился от высоких потолков, к нему присоединилось шуршание их осторожных шагов.

- Ты не выходил на эту лестницу? - спросил Джек шепотом, все его тело напряглось до предела, волосы на руках встали дыбом, и он поймал себя на том, что нервно облизывает губы. Джуни чувствовал себя не лучше, но внешне не проявлял признаков стресса, его выдавало только сердце.

- Нет, - также шепотом ответил Джуни. - Даже когда приходили Арес, Сирис и тиены, я сидел внутри, пока они все проверяли. Они несколько часов тут шастали, чтобы убедиться, что все в порядке, после того вторжения в дом, - Джуни тихонько вздохнул. - Но если там лежало что-то мертвое… возможно, оно еще не начало разлагаться, или не настолько, чтобы мы почувствовали запах.

- И охранники не заметили никого выходящего… - пробормотал Джек. Они прошли мимо двери к апартаментам Джека и охранявшего ее тиена, не потрудившись объяснить ему, почему они тут крадутся, и спустились на следующий этаж.

- Может быть, одна из кошек поймала крысу? - предположил Джуни с надеждой в голосе, но сердце выдавало его истинные чувства. - Хотя я видел всех кошек, так что вряд ли...

- Может быть, - прошептал Джек. С каждым этажом зловоние становилось все сильнее, и нервозность росла. Джек видел больше трупов, чем кто-либо другой, в этом заключалась его работа - собирать мертвые тела смертных и бессмертных. Но сегодня что-то он чувствовал себя иначе, словно лодка сквозь мелкую пробоину медленно наполнялась водой посреди мертвого моря, без луны над головой, без возможности позвать на помощь, и ничего не остается кроме, как мучительно долго ждать холодных объятий ледяного океана.

Они спустились на четырнадцатый этаж, и на лестничной площадке Джек увидел темную полосу крови, ведущую к двери, похожую на мазок кисти. Словно указывая ему путь, она по форме напоминала стрелку и, если подключить воображение, вела она их к ужасающему сокровищу.

Когда Джек открыл дверь, на него обрушилась такая сильная гнилостная вонь, что он поперхнулся, резко развернулся и его вырвало на пол. Зловоние забилось в ноздри и, словно жирной пленкой, обволокло все волоски и носовые раковины. Опираясь на перила, он извергал из себя желтую горку желчь несколько долгих секунд. Позеленевший Джуни стоял рядом с ним и держался изо всех сил, и только когда дверь закрылась, им обоим стало немного легче.

Джек закашлялся, пытаясь удержаться за перила и устоять на ногах, пока перед глазами вспыхивали звезды, а колени подкашивались от слабости. Несколько минут потребовалось на то, чтобы прийти в себя, потом он вытер рот и натянул рубашку на нос, понимая, что это мало поможет избавиться от вони, но ему хватит времени, чтобы обоняние перегрузилось запахом и мозг перестал его воспринимать. Это называется «обонятельной усталостью», и она не раз спасала его, когда ему приходилось убирать трупы, гниющие в собственных соках. Одним из самых страшных был случай, когда умер сотрудник лаборатории в Серой Пустоши, потому что они поняли, что с ним что-то случилось только после прекращения еженедельных отчетов, и то не сразу. Вынести тело наружу еще куда ни шло, а вот разложение в замкнутом душном пространстве он еле перенес.

Такая участь постигла его бедного брата Рио, родившегося с ним в одном поколении. Впав в депрессию после того, как Силас уничтожил его партнера, Периша, изменив его мозг до такой степени, что тот стал умственно неполноценным. Пожилой ученый, одна из немногих химер, доживших до старости, умер в одиночестве в своей лаборатории. Джек сразу понял, что это самоубийство, но Силас отказался признавать очевидное.

Джек снова открыл дверь, его глаза слезились и от тошноты и от вони. Он вошел и включил свет в коридоре, Джуни последовал за ним. Лампы не осветили ни жуткой сцены убийства, ни бойни, просто обычный синий коридор со старыми картинами, которые неплохо было бы протереть. При беглом осмотре все находилось на своих местах, и все же неприятных аромат, окружавший их куполом, говорил, что здесь явно что-то не так.

Джек вошел в дверной проем и оказался в пустой квартире. Запах стал просто невыносимым, и, как и ожидалось, рубашка практически никак не помогла. Не оставалось никаких сомнений - все, что умерло и гниет, находится на этом этаже.

Он огляделся и задержал взгляд на ковре. Сердце Джека забилось быстрее, когда он рассмотрел отпечатки ботинок на кремовых волокнах, и они вели в закрытую спальню.

Джек и Джуни за ним по пятам прошли по следам, Грим первым вошел в спальню и выругался про себя, увидев, что отпечатки ведут к шкафу в спальне.

Несмотря на духоту жаркого дня и не менее удушливую вонь, Джек почувствовал, как по его телу пробежал холодок, похожий на рябь от брошенного в озеро камня. Что ждало его в этом шкафу? 

Джуни стошнило, и он остался откашливаться у двери, но Джек направился к шкафу. Запах обволакивал его и затапливал, будто превратился в плотную, тягучую жидкость, и мозг Джека вопил о глотке свежего воздуха, но он усмирил его самоконтролем, который оттачивал более семидесяти лет, и, собравшись с духом, морально подготовился к тому, что ждало его за дверью.

Джек взялся за дверную ручку и открыл ее.

Когда Грим заглянул внутрь, у него вырвался сдавленный вздох. Он попятился, головокружительный жар охватил его тело от макушки до кончиков пальцев ног, и, вяло переставляя ноги, он продолжал пятиться, пока не врезался в кровать. Джек опустился на корточки, прикрыл рот обеими руками и уставился на ужасающее зрелище широко раскрытыми глазами.

Тео лежал на полу в шкафу. Его тело раздулось от летней жары и покрылось мраморным узором смеси серых и зеленых оттенков с красными прожилками. Широко открытые глаза, когда то сверкавшие медью, теперь потускнели на фоне отвратительного сочетания цветов на его лице. Черно-красные вздувшиеся и шелушащиеся губа окружали разбухшую личинку, бывшую его языком, а белки глаз напоминали смятую папиросную бумагу. И из всех этих отверстий вытекала коричневая жидкость, хотя она текла по ранее проложенным дорожкам засохшей крови.

Особенно из ушей. Его уши были залиты кровью, и ржавые пятна ярко выделялись на фоне черного пятна под телом, идеально очерчивающим силуэт трупа. Плесень уже крапинками проявлялась на стенах и дверях шкафа.

Джуни заглянул внутрь и закричал, но тут же отвернулся с искаженным от ужаса лицом, и его начало сильно тошнить у комода, к спазмам подступающей рвоты теперь добавились отчаянные рыдания.

‘Ох, Тео… Телоний. Братик. Мой младший брат, больше всего на свете желавший стать нам с Сангвином лучшим другом. Ты заточил зубы, чтобы стать похожим на нас, ты даже пытался говорить, как мы, и использовал наши фразочки и слова.

Тео, малыш… кто сделал это с тобой?’

Джек встал и подошел к шкафу. Заглянув внутрь, он понял, что Тео приехал из Серой Пустоши, судя по его одежде пустынника, покрытой пеплом и пылью. Но вряд ли это сделал Сангвин, даже если на сцену вышел Кроу - его вторая личность не злой демон и не социопат. Кроу, может, и сумасшедший, но он никогда бы не причинил вреда кому-то вроде Тео, особенно после того, как тот его спас.

Джек на мгновение прикрыл глаза, но образ трупа Тео остался выжженным клеймом на веках, и Джек знал, что он будет преследовать его десятилетиями. Однако он оставил их закрытыми, чувствуя, что хотя бы на мгновение ему нужна темнота, чтобы сосредоточиться и сохранить спокойствие. Иначе он будет орать во все горло и впадет в еще одно убийственное неистовство.

Но ему нельзя, он должен оставаться твердым. Он - Мрачный Жнец, он - самая спокойная и уравновешенная химера на земле. Он - их мудрец, медитирующий, просветленный брат, многим дающий советы и остающийся островком мира и безмятежности посреди хаоса, в котором погрязла семья Деккер.

И они будут нуждаться в нем, когда узнают, что он нашел в своей Башне, особенно Грант, неразрывно связанный с Тео какими-то нездоровыми узами. Эти две пустынные химеры зависели друг от друга, и Джек, глядя на Тео, которого он навещал для совместной жаркой ночи всего месяц назад, испугался, что Грант последует за ним.

Но кто это с ним сделал?

Джек окинул взглядом тело. Тео лежал на спине, и на нем не было никаких видимых ран. Единственное, что озадачило Джека, - это кровь, лившаяся из ушей. Это наводило на мысль о ране на голове, но если только она на затылке, а Джек не собирался проверять, кроме этого явных признаков травм не было.

Джек услышал задыхающиеся хрипы Джуни. Закрыв дверь шкафа, он повернулся к сенгилу - того рвало у комода в промежутках между паническими и скорбными всхлипами. Джек подошел к нему, взял за руку и осторожно вывел Джуни из комнаты, а затем и из квартиры.

Они молча поднялись обратно в квартиру Джека, и как только оказались в безопасности родных стен, Джуни разразился истерическими рыданиями. Такие сильные эмоции сенгила удивили Джека, но когда он вспомнил о том, через что тот прошел и что увидел за последние несколько месяцев, в нем не осталось ни капли осуждения. Джек заключил своего сенгила и дорогого друга в объятия и усадил их обоих на диван.

Когда молчаливая поддержка не помогла унять рыдания сенгила, Джек начал тихонько напевать ему, медленно покачивая его в своих руках. Это была их песня, и ее историю знали только они двое. В детстве в школе для сенгилов Джуни постоянно дразнили и травили из-за его внешности. Большинство сенгилов были тощими низкорослыми твинками с мягкими чертами лица, бывший пустынник же выделялся высоким ростом и крепким телом, квадратным лицом и тяжелым взглядом. Он был красив, но не смазлив, и из-за этого его клевали и дразнили, как ущербного птенца в соколином гнезде.

И в один судьбоносный день Джек отправился в гости к сенгилам, чтобы выбрать одного из них для себя. Как самого уродливого карлика из помета, Джуни даже не предложили ему в качестве варианта. Но, проводя время с молодыми юношами, Джек услышал плач в спальне мальчиков в общежитии и обнаружил молодого паренька, плачущего в подушку. Джуни и так ни во что не ставили всю жизнь и дразнили из-за ужасного прошлого, а после того, как Питерсон сказал Джуни не выходить из спальни, пока Джек не уйдет… мальчик окончательно пал духом. 

И вот Джек снова пел для него. Хотя не только для него - так Джек и себе отчаянно пытался помочь не развалиться на части. А после всего, что съело чувство вины за последние события, в нем осталось не так уж и много.

- Это моя вина, - канючил Джуни, цепляясь за рукава Джека. - Из-за меня Сангвин пострадал. Я заставил Кроу выйти, когда ударил его, я плохо охранял Черную Башню, и… я должен был сказать кому-нибудь, что Тео пропал. Утром он просто взял Фальконер и улетел. Кроу убил его из-за меня, и теперь Сангвина снова запрут из-за меня. Во всем этом только моя гребаная вина, Джек.

- Тише-тише, Джуни-плакса, - успокаивал Джек. Он отстранился и заглянул Джуни в глаза, покачав головой. - Не вини себя. Даже если ты что-то сделал неправильно... ты сделал так без злого умысла, просто в тот момент считал это правильным. Ты ударил Сангвина, потому что хотел найти меня. Как я могу наказывать тебя за то, что ты хотел спасти своего хозяина? - Джек глубоко вздохнул и грустно улыбнулся, когда Джуни вытер слезы, катившиеся по щекам его хозяина. - Джуни, мой Джуни, мне так повезло, что у меня есть ты. Ты лучший партнер, о котором я и мечтать не мог, - он вздохнул и, когда лицо Джуни сморщилось, снова обнял его. - Мне страшно рассказывать Силасу о том, что я обнаружил. Не так много причин могут опечалить короля, но потеря его химеры - одна из них. Он так много потерял, и вот… я должен сообщить ему еще одну плохую новость. 

- Тео был так очарован тобой и Сангвином, - ныл Джуни дрожащим голосом. - А я… я ему не нравился, потому что все время был рядом с тобой, да?

- Да, - ответил Джек со слабой улыбкой. Тео действительно ненавидел Джуни, но он ненавидел всех, кого считал конкурентами. Собственник по натуре, влюбившись в своих братьев, он ни с кем не хотел их делить. Несмотря на то, что у него был Грант, Тео боготворил его и Сангвина и равнялся на них, что было мило и лестно, хотя с зубами он перегнул, конечно.

- Он был моим протеже, наш Грим-пустынник. Ему нравилось, когда мы вместе работали, и он был отличным учеником. Я буду скучать по нему и... - Джек снова отстранился и вытер слезы. - Я отомщу за него, - тут ему на глаза попался телефон на столике у дивана. - Я должен позвонить Силасу, - он сглотнул ком в горле, но это, казалось, только усилило тревогу, которая теперь смешивалась с отчаянием из-за его находки.

- Ну подожди ты еще немного? - взмолился Джуни и снова заплакал. - Пожалуйста, обними меня еще на несколько минут. Пожалуйста, хозяин Джек, - Джуни схватил его за руку и стиснул с отчаянием. - Ты мне нужен...

Джек поцеловал его в щеку. 

- Я позвоню ему и буду обнимать тебя, пока они не приедут, а после, вечером мы займемся любовью и отвлечемся от наших проблем хотя бы на одну ночь, прежде чем... мой мир рухнет.

Темные глаза Джуни наполнились слезами, но он кивнул и выпрямился, хотя стоило Джеку взять телефон, сердце сенгила забилось быстрее. 

Джек нашел номер Силаса в контактах и набрал номер, прислушиваясь к гудкам с все возрастающей тревогой. 

'Кто ответит на звонок? Король, который недавно взорвался от пагубных эмоций? Жестокий зверь, который отправил моего Сангвина в подвал Джаспера? Или Призрак, равнодушный и насмешливый, вечно в струящейся мантии, обвивающей его стройное тело.'

Звонок приняли.

- Да, Джек? - сердце Джека оборвалось, когда он услышал пустоту в голосе Силаса. Король звучал отстраненно, в его словах не слышалось ни власти, ни жизни. Всего два слова, но Джек видел, как их медленно везет катафалк.

Джек закрыл глаза, сделал глубокий вдох и собрал воедино осколки эмоций.

- Силас, - вымолвил он и открыл глаза. - Мне жаль, что приходится сообщать тебе это, но я нашел Тео. Он мертв… Силас, его убили. 

В трубке повисла оглушительная тишина, переносица Джека горела огнем.

- Это сделал Сангвин? - спросил Силас спустя целую минуту молчания. 

- Не думаю, - ответил Джек. - Его тело сильно разложилось, но я не заметил травм, характерных Сангвину. На самом деле, я не заметил на нем вообще никаких ран, кроме… похоже, у него из ушей текло много крови, так что, возможно, он умер от травмы головы. Я нашел его в шкафу на четырнадцатом этаже. 

Силас протяжно вздохнул. 

- Оставайся в своей квартире, - сказал Силас бесцветным голосом. - Я сам осмотрю тело и поднимусь к тебе, - в трубке раздались гудки.

Джек положил трубку и закрыл лицо руками. 

- Я не удивлюсь, если он засунет меня в бетон, - простонал Джек. Джуни принялся массировать и заботливо растирать его плечи. - Я пришел в ярость после его решения жениться на Илише, особенно после того, что Илиш сделал с Сангвином… но наши конфликты, вообще все разногласия в семье... надо отодвинуть на время. Произошло столько трагедий, сейчас самое время сплотиться, а не рвать друг друга на части. Ты говорил, Кримстоуны снова вылезли?

Джуни кивнул, и Джек снова простонал. 

- Нам нужны Илиш и Кесслер… нам нужен Неро, - прошептал Джек, а затем закрыл глаза. - И еще нам нужен Сангвин. Они нужны нам сейчас. - он медленно открыл глаза и уставился на телефон, лежащий на кофейном столике. - Если не Сангвин убил Тео, то кто? Кримстоуны?

Джуни, будучи выше Джека на несколько сантиметров, был великоват для того, чтобы долго сидеть на коленях хозяина, поэтому он поменял их местами и обнял Джека за талию, тот прислонился головой к его груди. 

- Тиены круглосуточно охраняли Черную Башню. Но когда те люди, предположительно Кримстоуны, ворвались в дом… Дрейк сказал, что они искали тебя.

Одна только мысль о том, что он мог после воскрешения очнуться в плену у Кримстоунов, привела Джека в ярость. Он не боялся Кримстоунов, никто в семье их не боялся, но похоже, эта заноза в заднице отрастила еще несколько шипов. 

- Силас слишком долго позволял им держаться на плаву, - сказал Джек. - Надеюсь, на этот раз он их окончательно уничтожит. Если он хочет отвлечься от трагедий в семье… мы можем лично проредить их ряды, - несмотря на подавленное состояние, Джек слабо улыбнулся и посмотрел на своего сенгила. - Только представь, я и мой Джунипер - серийные убийцы, как Сангвин и Джейд. Мы всегда были слишком примерными мальчиками.

От такой перспективы у Джуни заблестели глаза, и он рассмеялся.

- Мрачный Жнец и Танатос, можно даже костюмы сшить. Это будет сенсацией! 

Джек кивнул, положил голову на плечо Джуни, и они оба погрузились в молчаливые раздумья в ожидании стука в дверь.

Час спустя, когда Джек медитировал, закрыв глаза, а Джуни тихо посапывал, в дверь негромко постучали. Джек открыл глаза, все еще находясь в объятиях своего любимого сенгила, и соскользнул с его колен.

- Приготовь ему чай, любимый. И добавь немного макового молока, - Джек пригладил короткие черные волосы Джуни и поцеловал его в лоб. На сердце становилось тяжелее с каждым шагом к двойным дверям с искусно вырезанными египетскими иероглифами, найденными им в древних, как старый мир, книгах.

Открыв дверь, Джек обмер: за порогом его ждал не потерянный король с опустошенным взглядом - на лице короля Силаса застыла маска презрения и ненависти, а тело напряглось, как сжатая пружина.

И он пришел не один. Замешательство сменилось шоком при виде нервного, почти до истерики напуганного Рено рядом с королем. На лице пустынника вздулось несколько язв от облучения, а шею закрывала широкая белая повязка.

- Могу я взять твой... - Джек оборвал сам себя, когда Силас прошел мимо него. Король сегодня надел брюки и черный пиджак поверх рубашки в черную и темно-серую полоску, и, похоже, с пиджаком расставаться он не собирался. Джек повернулся и последовал за Силасом, заразившись нервозностью Рено, закрывшего за ними дверь.

- Гаррет скоро придет, - сказал Силас и решительно уселся на диван Джека. - Остальных тоже предупредили. Состоится экстренное семейное собрание для всех химер Скайфолла.

Джек окончательно помрачнел и обменялся взглядами с Джуни. Сенгил понял все без слов, вернулся на кухню и принялся доставать из шкафчиков закуски, хотя Джек сомневался, что у кого-то их будет аппетит.

- Ты...

- Дождемся, пока соберется вся семья, - оборвал его Силас. Король взял телефон Джека, но тут же передумав, отложил его и снова уставился перед собой. - Я не собираюсь повторять это несколько раз.

Желудок Джека сжался в тугой комок, и он неловко замер посреди своей гостиной, не зная, чем себя отвлечь. Ему нестерпимо хотелось узнать, что происходит, потому что, судя по поведению Силаса… он знал что-то такое, чего не знали они. Разгадку тайны смерти Тео.

‘Я точно уверен, что это Сангвин, потому что и Сангвин, и Кроу склонны терзать и разрывать своих жертв, и потому что они оба ни за что бы его не убили, но кто тогда?

Может, самоубийство? Нет... Он ни за что не оставил бы Гранта, и Тео никогда не проявлял признаков депрессии.’

Силас пробормотал «спасибо», когда Джуни принес ему чай, а полчаса спустя Джека уже окружала его семья. Они заняли все диваны и любимое черное кресло Джека, и пришлось принести еще несколько стульев из других комнат. В гостиную набилось полно народа, но уровень шума ничуть не повысился: все химеры знали, что что-то происходит, и сидели тихо-тихо. Напряженную атмосферу нарушали только прихлебывание чая и треск зажигалок.

На зов короля пришли Гаррет, Аполлон и Артемис, Эллис, Арес и Сирис, Джоквин, Дрейк и Тигвей. Химеры сидели с чашками чая и сигаретами, и когда Силас встал и поставил свою кружку на стол, все взгляды устремились на него.

- У нас серьезная проблема, - начал Силас, и его голос прозвучал в тишине как раскат грома. - Проблема, которую я некоторое время игнорировал, но последние события разубедили меня, - Силас мгновение помолчал и продолжил: - Как вы все знаете, на запретном этаже очень долгое время стояла бетонная могила. Ей более ста лет, и она не хранила кости, как предполагали некоторые из вас.

Каждая пара глаз, почти всех цветов видимого спектра, расширилась, но никто не произнес ни слова.

А сердце Джека упало на пол, когда на него, подобно приливной волне, разбившейся о скалы, обрушились слова Силаса, сказанные во время их злополучной встречи в Алегрии, за минуты до того, как у Грима помутился рассудок и он ворвался в Олимп. 

Гейдж Колер.

Рожденный бессмертным, топтавший зеленую землю до Фоллокоста.

- Так это он? - Джек вдруг поперхнулся. - Это он, да? Я же говорил тебе, что надо отправить людей на его поиски! - за последние несколько часов Джек даже не вспомнил о их последнем разговоре.

‘Ну конечно. А кто же еще?'

- Джек - единственная химера, которая знает о нем, - послышался тихий голос Силаса. - Он узнал перед смертью. Он знает о... нем.

- О ком? - потребовал Гаррет обеспокоено, Джек обвел взглядом остальных братьев и увидел те же эмоции. Как ни странно, хуже всех держался Дрейк - парень в костюме дракона выглядел так, словно вот-вот разрыдается. Дрейк всегда слишком эмоционально реагировал, когда видел, что семья в полном раздрае.

- Его зовут Гейдж Колер, он рожденный бессмертным, потерявший память о своем прошлом. К сожалению, Тео не знал, с кем подружился, и именно это его и убило, - ответил Силас. - Если к нему вернулась память… мы все в опасности.

- Вернулась память? - заговорил Артемис и обвел растерянным взглядом остальными. - Рожденный бессмертным, живший до Фоллокоста? Он… он твой брат?

Силас отрицательно покачал головой и глубоко вздохнул. 

- До Фоллокоста нас было больше. Целая группа людей с ментальными способностями разной силы. Гейдж был самым одаренным, я - вторым. После войны я сбежал, когда воспитывающие нас ученые бежали от захвата союзными войсками. Мне удалось перебраться в Канаду и прожить там несколько десятилетий более-менее нормальной жизнью. Но в конце концов, благодаря врожденному притяжению рожденных бессмертными, я встретился со Скаем и Перишем, а потом мы объединились с другой группкой таких же бессмертных. Не буду вдаваться в подробности, но... в начале Второй холодной войны, мы поняли, что правительство охотится за нами, чтобы использовать для нашего изначального предназначения: оружия, живых ядерных бомб. Гейдж охотился за нами.

Силас намертво приковал к себе внимание всех присутствующих - король никогда не рассказывал о своей жизни до Фоллокоста, и Джек вспомнил, как его самого ошеломил их последний разговор. Силас тогда верно сказал - они все наивные глупцы, раз думали, что его жизнь стала интересной только после появления на свет химер.

Странно, но Силас открыл рот и снова закрыл его. На мгновение на его лице промелькнул страх, всего лишь тень, но она не укрылась от глаз проницательного Грима.

У Джека сложилось отчетливое впечатление, как и во время их разговора в Алегрии, что Силас что-то недоговаривает. Но Силас продолжил, и голос его стал тверже.

- Ская, Периша и меня так и не поймали, и после Фоллокоста Гейдж пропал... Примерно сто тридцать лет назад, после смерти Ская и до рождения моего первого поколения, Гейдж появился буквально на пороге моего дома, больной, тощий, грязный и не помнящий ничего, кроме своего имени. В то время Гейдж был добрым и, казалось, не представлял угрозы, но я не мог рисковать. Я создал бетонную гробницу с магнитными полосами для сдерживания излучения и замуровал его. Сангвин случайно освободил его несколько месяцев назад. У меня было много дел, поэтому я не искал его, но теперь, похоже, он проявил себя. Можно надеяться, что Тео сам нарвался, но с тем же успехом Гейдж может желать отомстить мне за свое заточение. В таком случае… наша семья... 

И вот опять…

Призраку всегда удавалось скрывать свои эмоции при общении с семьей, ну, чаще всего. А тут уже и осекся, и подбородком слегка дернул, и вспышка страха - каждый раз, когда Силас говорил о Гейдже, он допускал промахи.

- …семья в опасности, - закончил Силас хрипло.

Дрейк внезапно нервно вскрикнул. Громко и визгливо, как ребенок, увидевший по телевизору что-то страшное. Все посмотрели на него и испуганно ахнули, увидев, что он грызет свои пальцы.

- Дракониус! - Силас подбежал к нему и вытащил его пальцы изо рта. Джек заметил глубокие борозды на фалангах, с которых кровь капала на его зеленый костюм. - Он тебя не тронет. Я не позволю ему, ventus.

- Это я виноват! - закричал Дрейк, хватаясь за волосы. - Я нашел его. Я укрыл его в своем шкафу и кормил. Он стал моим домашним питомцем. Он... он хотел найти Сангвина, чтобы вылечить его плохую голову. И я случайно показал ему на Джейда, потому что он часто болеет. Я хотел помочь Илишу, поэтому позволил ему попробовать вылечить Джейда. Он был в Олимпе, когда Олимп сгорел, и я думал, он там погиб. Хозяин... - когда лицо Силаса вытянулось, Дрейк захлебнулся слезами и потянул себя за волосы с такой силой, что они начали вырываться у него из головы. - Хозяин, прости меня. Хозяин, мне так жаль. Я не знал, что он такой плохой. Они все время говорят, что он неплохой, но я-то знаю, что плохой. 

Силас отступил от него, от чего Дрейк разрыдался еще сильнее.

Джек ожидал, что Силас ударит безутешного питомца наотмашь. Напряжение, давившее на стены этой комнаты, было слишком велико, чтобы терпеть крикливого и чокнутого кикаро, даже если его обожала вся семья. Джек и сам чувствовал, что его терпение лопается от неуместной истерики. Но Силас, к его удивлению, сохранил самообладание - он опустился на колени перед Дрейком и обхватил ладонями его лицо, глаза короля потемнели.

Дрейк замер на полуслове и уставился на Силаса глазами, похожими на два ярко-оранжевых желтка. Его лицо обмякло, а веки отяжелели, словно ему внезапно захотелось спать. Все в шоке и молчаливом восхищении наблюдали, как Силас в очередной раз продемонстрировал свои отточенные и доведенные до совершенства способности изменять сознание.

- Он сгорел в Олимпе? - прошертал Силас. 

Глаза Дрейка дрогнули, и он посмотрел на своего хозяина. 

- Нет, - прошептал он. - Он сейчас где-то там, - с губ кикаро сорвалось хныканье. - Можно я останусь с тобой на ночь? Ты меня ненавидишь?

Силас отстранился от него. 

- Ты должен был сказать мне, что он у тебя в руках, Дракониус.

- Я пытался… Я пытался, - пробормотал Дрейк. - Я спрашивал, не хочет ли кто-нибудь посмотреть на моего питомца, а все кричали на меня, что им наплевать. Пожалуйста, могу я остаться с тобой на ночь?

Силас встал и покачал головой. Лицо Дрейка сморщилось. 

- Можно я останусь с одним из моих братьев? Мне так одиноко. 

- Мы заберем его на ночь, - сказал Аполлон и обменялся кивками с Артемисом. - Силас… это Гейдж взорвал Олимп?

Силас кивнул и нежно погладил Дрейка по волосам. 

- Да, и я знал, что это он. Но я взял вину на себя, чтобы скрыть свою тайну. Если Гейдж отправился в Олимп, чтобы вылечить Джейда, значит, не хотел мстить или оставить мне сообщение. Возможно, Илиш напугал его, или охраняющие Олимп тиены загнали его в угол.

Он вернулся в центр гостиной. 

- Заметив, что перед смертью у Тео из ушей текла кровь, я вскрыл ему череп и обнаружил сильное кровоизлияние. Теперь я уверен, что это сделал Гейдж. Если он хотел восстановить разум Сангвина, я думаю, что Гейдж убедил Тео слетать на ферму Джаспера, чтобы забрать Сангвина, а затем убил Тео. Не исключено, что Гейдж хотел забрать Сангвина себя, а Тео не согласился. Нам повезло, что Гейдж просто хотел отблагодарить Сангвина за помощь, и что к нему не вернулись прежние воспоминания. После общения Дрейка с Гейджем мне кажется, что Гейдж все еще тот милый, робкий человек, которого я встретил много лет назад. Если бы это было не так, Дрейк бы рассказал совсем другую историю. 

Силас медленно, почти облегчено, вздохнул. 

- А это значит, что нам нужно найти Гейджа сейчас и вернуть его на место. Без огласки и публичных заявлений, - в комнате раздался общий вздох, и напряжение, немного спало. - Но самое главное… надо найти Сангвина. Судя по тому, как Гейдж рвался вылечить Сангвина, я не верю, что он в опасности, но Кроу непредсказуем и может снова довести Гейджа до взрыва, на этот раз еще хуже. Джек... - Силас перевел на него взгляд. - Твои часы Грима сгорели, да?

Джек кивнул. Еще одна вещь, за которую он корил себя - по его вине они больше не получали сигналов о смерти химер. Он мог бы найти Тео по сигналу или отследить Сангвина в будущем.

- Сколько времени потребуется на создание новых? 

Силас посмотрел на Тигвея, самую прошаренную в технологиях химеру, двое его сенгилов, Сейдж и Кори, не уступали ему в этой области и считались сенгилами только номинально. Тигвей относился к ним, как к своим партнерам, и вместе они работали над развитием технологий Скайтеха и Декко.

- Надеюсь, не больше недели. Если потребуется, мы втроем будем работать круглосуточно, но, возможно, нам всем придется заменить чипы, - сказал Тигвей. - В связи с активностью Кримстоунов меня нужно будет подстраховать с контролем СМИ, - помимо технологического развития он являлся главой СНС и в данный момент следил за СМИ особенно пристально.

- Я возьму отпуск в университете, - сказал Артемис. - Семестр начнется в первый понедельник сентября, так что новый профессор может заступить с начала года. Я могу замещать Тига и после выполнения его задания. Думаю, мои навыки сейчас нужнее семье. 

Силас кивнул. 

- Тигвей, сделай два трекера Грима. Я не хочу, чтобы это повторилось, - потом он вдруг посмотрел на Джуни. - С уходом Тео у нас больше нет приемника. Ты никогда не брал Джуни на сбор своего урожая?

Глаза Джека расширились, и он растерянно переглянулся с Джуни. 

- Нет, хозяин. Ты же сам запретил ему. 

Силас принял Джуни как члена семьи, но ясно дал понять, что его участие в ней ограничено. К Джуни относились скорее как к сенгилу, а не химере: улучшений не вживляли, работу не давали. И на семейные оргии не звали. Джуни жил в квартире Джека и редко выходил за пределы небоскреба.

- Я позвоню Сидонию сегодня вечером, - Джек почувствовал, как по спине пробежал холодок. - Джуни имплантируют улучшения химер, и когда представится повод, я официально объявлю Джунипера химерой, - Арес и Сирис громко выругались и захлопали, остальные члены семьи обменялись шокированными взглядами.

Силас проигнорировал их, его пристальный взгляд пригвоздил Джека и Джуни к месту. 

- Наша семья раскололась, мои дети пропадают или умирают. Джуни никогда не давал повода усомниться в его верности, и хотя в его венах течет не моя кровь, он был предан мне больше, чем некоторые из моих творений. Ты примешь мой дар, Джунипер Деккер?

Джек гордо улыбнулся и взял Джуни за руку. Казалось, застигнутый врасплох сенгил решал про себя, правильно ли расслышал Силаса или с ним случилось какая-то болезнь.

В итоге, пожав руку Джека в ответ, молодой человек отмер и, заикаясь, ответил: 

- Д-да, - он встал, опустился на колени и поклонился. - Король Силас, с-спасибо. Спасибо тебе за этот подарок. 

Силас поцеловал Джуни в лоб. Арес и Сирис продолжали хлопать и улюлюкать, Джек обвел взглядом всех присутствующих братьев и увидел улыбки, ни одного недовольного лица, но, опять же, здесь нет Илиша. 

Сердце Джека ликовало. Ему хотелось схватить Джуни в охапку и подкидывать до сотрясения мозга. В последние часы Грим пережил много тяжелых эмоций, пролил море слез, скорбел по любимому брату, но перед тем, как начать сходил с ума от беспокойства за Сангвина и Гейджа, он решил немного выдохнуть.

'Я нарисую это, - подумал Джек и запечатлел в памяти выражение лица Джуни. - Я нарисую это и повешу в нашей спальне, и в моменты грусти… я буду вспоминать потрясенное, но взволнованное лицо Джуни.'

Силас с улыбкой оторвался от лба Джуни, но на лице его читалось беспокойство, он повернулся и, подняв подбородок, обратился к семье. 

- Также я освобожу Джосу из его бетонной тюрьмы и отправлю к Сидонию. Нам нужно больше химер, они займутся созданием новых братьев, - бросив еще один взгляд на Джуни, король сказал то, что совершенно потрясло Джека. - Я решил одарить несколько других сенгилов такой же благосклонностью за их многолетнюю преданность семье. И чем быстрее, тем лучше. Нам нужно увеличить нашу численность, и нам нужны верность и боевая сила. Самое важное сейчас - вернуть Сангвина домой и снова заковать Гейджа. Калигула и Грант сосредоточатся в Серой Пустоши исключительно на поисках Илиша, Кесслера, Неро, Сефа и Кинкейда. Через месяц-два Кесслер воскреснет, так что если они до сих пор не нашли его тело, он вернется сам. Наша задача сейчас - найти Гейджа. Кримстоуны подождут, беспорядки в Моросе подождут. Нам нужно, чтобы Гейдж вернулся в бетон, а Сангвин - домой.

Силас тяжело сглотнул. 

- Гейдж не знает, кто он, - Силас отвел взгляд и поджал губы. - Ему ничего не угрожает… Гейдж ничего о нем не знает.

Джек уставился на Силаса и заметил, что остальные члены семьи тоже обменялись недоуменными взглядами. Никто из них не осмелится высказать свои опасения вслух, даже если повод маячит у них прямо перед глазами. Слишком много эмоций просачивалось сквозь маску, слишком часто он сглатывал и нервно переминался с ноги на ногу - слишком много признаков того, что обычно сдержанный Король Призрак не контролирует свои эмоции.

Теперь уже бесполезно отрицать - он что-то скрывает от них.

Силас скрывает что-то о Гейдже.