Онлайн чтение книги Король-самоубийца The Suicide King / The Fallocaust Series
Глава 33 Илиш

Воздух наполнялся звуками заточки стали о кремень, Илиш проверил остроту лезвия на ногте. Он осторожно провел острием по пластине и улыбнулся про себя, увидев, как от нее отслаивается белая чешуйка, словно он брил свечу. По молодости Неро научил его проверять остроту ножа, и он навсегда запомнил это метод.

- Большой острый, - сказал проходивший мимо рейвер. Он подошел к Илишу и одобрительно кивнул. - Большой острый. Режь, режь, режь!

Илиш взглянул на него. 

- Надо говорить: очень острый, а не большой острый, - сказал он вслед рейверу в панаме с широкими полями, прикрывающей полностью ободранный череп, но тот уже отправился дальше по своим делам.

- Очень острый, - крикнул рейвер, его голос затихал, когда он скрылся за зданием. - Очень острый, Молчун. Зверь спрашивал о тебе. Иди к Зверю. 

Илиш покачал головой и продолжил затачивать лезвие. Когда острота его полностью устроила, он сунул нож в ножны на поясе, натянул на себя свое грязное серое длинное пальто и завязал пояс. Потом встал с электрощита, на котором сидел, и направился в центр города. По дороге он вытащил из кармана пальто бутылку вина, откупорил ее, и, сделав внушительный глоток, сунул в рот сигарету.

Добравшись до центра города, он заметил Зверя, охранявшего двух пленных арийцев. Запуганную парочку, мужчину и женщину, приковали цепями к ржавому каркасу опрокинутой телефонной будки. Они прижимались друг к другу и дрожали от страха, испуганно озираясь по сторонам, пока не заметили Илиша.

Когда химера приблизилась, мужчина поднял обе руки, и в его глазах вспыхнула надежда. 

- Ты не один из них... - воскликнул он с облегчением. - Мы просто шли в Гарнертаун, вот и все. Мы не хотели создавать проблем, - когда он взял женщину за руку и сжал ее, Илиш прищурился. - Отпустите нас. Пожалуйста, мы просто пытаемся выжить здесь, как и вы.

Илиш посмотрел на Зверя. Рейвер стоял в нескольких метрах от них, скрестив руки на груди, которую перехватывали две ленты с обоймами и ремень винтовки. Вожак рейверов Джейда уже навтыкал позвонки в свои длинные дреды и добавил к уже подгнивающим свежие уши и пенисы на своем ожерелье.

- Ты не собираешься извлекать их чипы, чтобы они присоединись к нам? - спросил Илиш у Зверя.

Зверь покачал головой. 

- Недостаточно силен, слишком слаб, умрет от радиации. Мы съедим их. Ты принес нам много мяса, честь тебе, Молчун, - Зверь ударил себя в грудь и положил ладонь на голову Илиша. Илиш знал этот ритуал и опустил голову в знак принятия благодарности.

- Нет, нет! - внезапно всхлипнула женщина. - Пожалуйста. Что вы хотите? Блядь, мы отдадим все, что у нас есть, только не жрите нас!

Илиш остался невозмутим. Он вытащил нож и опробовал лезвие подушечкой пальца. 

- Лучше бы ты торговалась с рейвером, - небрежно сказал он. - Мне понравилось отнимать жизни у арийцев, особенно у тех, кто умоляет о пощаде, - его фиолетовые глаза присмотрелись к паре. Женщина с короткими светлыми волосами и светлыми глазами, опухшими от слез, казалась юной, лет двадцать, не больше. У мужчины с короткой бородой черные волосы смялись от долгого ношения шляпы. - Так что давай, поной еще, это распаляет мою жажду.

- Да брось… - с надрывом сказал мужчина. - Мир и так достаточно испорчен. Мы никогда не станем цивилизованными людьми, как до Фоллокоста, если продолжим творить друг с другом такое дерьмо. Прояви немного сострадания.

У Илиша вырвался смешок. 

- Сострадания? - он наклонил нож, ловя лезвием солнечные лучи. Солнце палило нещадно. Обычно он носил свою ковбойскую шляпу, но сегодня забыл прикрыть короткие светлые волосы, лохматые и слипшиеся в сальные пряди. - Мир умер, любовь умерла, сострадание умерло. Хватить пытаться вдохнуть жизнь в мир, испустивший последний вздох много лет назад.

Мужчина замолчал, хотя девушка все еще плакала, уткнувшись ему в плечо. 

- Ты говоришь не как пустынник… - он наморщил лоб. - Твои глаза… ты - хим…

Илиш стиснул зубы, его тело напряглось от слов пустынника, и он дернулся к мужчине, но в последнее мгновение передумал. Желая доставить мужчине больше страданий, он повернулся к женщине и схватил ее за волосы. 

Илиш провел ножом по ее горлу, с легкостью вскрыв его. Руки женщины метнулись к шее, рот открылся в попытке глотнуть воздух, и хлынула кровь. Илиш толкнул связанное тело к мужчине, девушка корчилась, но из-за глубины раны не раздалось ни одного крика. Когда мужчина посмотрел вниз, разинув рот от потрясения, но не в силах вымолвить ни слова от ужаса, Илиш ударил его ножом в шею и резко выдернул лезвие. Кровь тут же хлынула из раны, как будто прорвало трубу, из любопытства он подставил руку под струю, чтобы проверить давление.

Ощущая, как горячая кровь бьет в ладонь, он услышал зов Зверя на трапезу. Илиш убрал руку и пнул тело мужчины на землю. Услышав топот ног по асфальту - это другие рейверы спешили на обед, - он стянул с мужчины брюки и трусы, почти подчистую срезал ягодицу, один из самых вкусных кусков мяса, и обернулся.

За ним стояло больше двух десятком рейверов. Илиш слышал оркестр бьющихся сердец, возбужденных от предвкушения пиршества. Они уставились на Илиша, скаля пасти, как голодные псы, их тела дергались и тянулись к еде, но они не сдвинутся с места без сигнала Зверя.

Илиш повернулся к вожаку и кивнул ему. 

- Я буду дома весь вечер, - сказал он.

Зверь кивнул в ответ и с громким «Ка-а-ах!» рейверы пронеслись мимо Илиша, воздух наполнило рычание и лязг зубов, смешиваясь с медным запахом крови.

Для своего жилища он выбрал ранчо подальше от центра города. Только в ветреные дни сюда доносилась мерзкая вонь разлагающегося мяса, но в основном, оказавшись внутри дома, он мог притвориться, что рейверов вообще не существует.

Дом явно раньше принадлежал какому-то зажиточному человеку: в нем нашлись запасы еды и работающий генератор. Рейверы не пользовались бензином, даже с их полувосстановленными мозгами они догадались, что взрывоопасную жидкость лучше оставить арийцам, так что в распоряжении Илиша оказался практически бесконечный ее запас. Наркотиков тоже хватало в избытке - как только он объяснил Зверю, что нужно искать, ему принесли пакетики и бутылочки с опиатами, метамфетамином, бензоидами, и загадочными порошками, которые он иногда пробовал, когда чувствовал себя особенно паршиво. Единственное, чем ему приходилось делиться, - алкоголем, но после того, как он показал нескольким более сообразительным рейверам, как приготовить медовуху из собранного меда и найденных дрожжей, основные запасы вина и крепких напитков достались ему.

Илиш включил генератор и сел на синюю кушетку. Он посмотрел на желтый порошок в белой пиале, в которую в давние времена наливали соевый соус к суши. Не известно, для чего ее использовал предыдущий хозяин, явно не для японских яств, но теперь она стала блюдом для подачи измельченного дилаудида. 

Илиш симпатизировал этим наркотикам. При одном упоминании слова «дилаудид» Ривер отрывался от своих занятий, как суслик, выскакивающий из норки. Джейду они тоже нравились, он говорил, что они придают ему энергии, в то время как оксикодон делал его более любвеобильным и расслабленным, но потом вялым и размякшим. Джейд подробно рассказывал ему о действии всех опиатов, хотя Илиш и так все прекрасно знал: живя с братьями-наркоманами, а в какой-то момент и сам пристрастившись в наркотикам, он не понаслышке знал их действие и побочные эффекты.

Плечи Илиша опустились, он посмотрел на свои красные ладони. Кровь уже высохла и начала отслаиваться и осыпаться на землю, как пыль. Его пальто тоже пестрело темными пятнами, а в воздухе комнаты появился металлический привкус. Он снял пальто и бросил его отмокать в ванну с водой, после чего позволил себе щедрую дозу опиатов. Перед тем как приступить к готовке, он вымыл мясистую ягодицу, положил ее в кастрюлю, залил смесью для лукового супа и поставил в духовку. Несколько дней назад он проснулся в клубах дыма, поэтому сейчас достал таймер, завел его на час и положил на захламленный стол.

Вся его кухня была заставлена тарелками с недоеденными блюдами, а то и вовсе нетронутыми. На кухонном столе вообще места пустого не было, только кастрюли с нетронутыми макаронами с сыром, фасолью Буш или «Шеф Боярди», грязная посуда, мусор и ловушки для мух. Он готовил, просто чтобы чем-то себя занять, но к тому времени, когда еда доходила до кондиции, он обычно уже превращался в обмякший кусок обдолбанного и подавленного ничтожества без аппетита.

Но даже зная, что это ночью все пойдет по тому же сценарию, он все равно запихал мясо в духовку. Илиш заменил бутылку теплого вина холодной, сел на диван и включил диск с фильмом, который не досмотрел прошлым вечером. Он приготовился к очередной ночи одиночества и пьянства, в компании режиссерской версии трилогии «Властелин колец». Прошлой ночью он только начал свой марафон, но сегодня снова включил «Братство кольца» с середины, потому что вторая половина прошла для него как в тумане.

И, похоже, сегодня будет не лучше. Наркотики и алкоголь делали свое грязное дело с его организмом. Он почувствовал, что погружается в полусознательное, полулетаргическое состояние, которое Ривер называл «зомбилендом», и вскоре его голова откинулась на спинку дивана. Илиш поддался и позволил осознанным грезам захватить его.

Сердце привычно сжалось, как морская актиния, когда он увидел Джейда. Как всегда оживленного и улыбающегося ему, сверкающего глазами, полными любви.

Но Илиш не улыбнулся в ответ. Он увидел свою руку, потянувшуюся к мальчику, и тут же отдернул ее. Илиш отвернулся и попытался закрыть глаза, чтобы не смотреть на своего мужа.

- Почему ты больше не смотришь на меня?

'Его голос… Илиш прикусил внутреннюю сторону щеки и сжал кулаки. Я никогда не услышу его голос. Только если на видеокассетах, на большинстве из которых его рычащие призывы Сангвину трахать его сильнее. Или шепот полумертвого существа, которое я держал на руках на нашей свадьбе.

Я никогда не услышу его «Я люблю тебя», что раньше заставляло меня вздыхать и качать головой - мне не нравилось, когда он заставлял меня показывать ему свои чувства. Зачем ему это слышать, если он итак это знает? - говорил я себе.

Представься мне сейчас такая возможность, я бы повторял это каждый день.'

- Так что? - спросил Джейд. - Почему ты больше не смотришь на меня?

Илиш смотрел в темноту, чувствуя физическую боль в груди. Он попытался унять ее, но знал, что это бесполезно.

- Хозяин? - позвал Джейд, на этот раз более настойчиво. - Хотя бы посмотри, что ты наделал.

'Что я наделал?' Илиш повернулся к Джейду, сбитый с толку его словами.

Лицо химеры исказилось от отчаяния при виде того, что стояло перед ним, и он отступил на шаг.

Обнаженное тело Джейда с головы до ног покрывали ярко-красные ожоги и обугленные до черноты пятна. Опаленные волосы торчали на макушке, как разворошенное гнездо, а вместо ушей и носа остались почерневшие наросты, похожие на кончики крыльев зажаренной птицы. Лоскуты кожи слазили с его тела, как со стен заброшенных зданий отваливаются обои, а под ними блестело тускло-коричневое мясо, по вкусу мало чем отличавшееся от мяса, которое готовилось в духовке.

Илиш покачал головой. Мальчик поднял руку и обвиняюще ткнул пальцем в грудь Илиша. Он видел волдыри на подушечках пальцев Джейда, а, присмотревшись, увидел, что вся его рука покрыта ими, выпуклыми бугорками с мутной жидкостью, некоторые из которых уже лопнули и разлили вокруг себя блестящий гной.

- Вот что я получил за то, что доверял тебе, - с горечью произнес Джейд губами, напоминающими два куска сырого стейка, по его подбородку стекал гной. - Я, блядь, сгорел заживо, когда звал тебя, - он шагнул к Илишу, его ярко-желтые глаза сверкали, как неумолимые солнца, грозившие расплавить Илиша на месте. - Ты помнишь, как я звал тебя? До того, как ты побежал за тем человеком? Ты понял, что я достаточно исцелился, чтобы позвать тебя, но, опять же, тебе этого оказалось недостаточно. Поэтому ты так и не сделал меня бессмертным. Потому что еще не получил того, что хотел.

Илиш не мог выдавить ни слова, единственное, на что оказалось способно его застывшее тело, - это продолжать качать головой из стороны в сторону.

- Ты не признавал меня своим мужем, пока я не повзрослею и не перестану быть для тебя мальчиком. Ты не позволял семье признать наш брак. Ты стеснялся меня! - прорычал Джейд. Когда он подошел ближе к Илишу, тот отчетливо почувствовал аромат паленого мяса. - Тебя унижала сама мысль, что твоим сраным мужем стала восемнадцатилетняя трущобная крыса!

- Эй! Это еще не все его прегрешения. 

Холодок пробежал по позвоночнику, когда в темноте прозвучал низкий голос Ривера. Человек, которого он знал с момента его рождения, шагнул в круг тусклого света, рядом с ним стоял Киллиан. Оба такие же обожженные, как Джейд, если не сильнее. Кожа Ривера почти полностью обгорела, от головы до пят ее покрывали глубокие трещины, сквозь которые при каждом движении парня проглядывала красная и розовая плоть.

- Он еще не ответил за то, что сделал со мной, - прорычал Ривер. От движения губ на грубой почерневшей коже его щек появились две трещины, сочащихся прозрачной жидкостью, а когда парень улыбнулся, трещины расползлись до ушей. - Тебе есть, что сказать в свое оправдание?

- А? - рявкнул Киллиан, его голос звенел, став еще пронзительнее от обвинительного тона. - Оно того стоило?

- ОНО ТОГО СТОИЛО?

- ОНО ТОГО СТОИЛО? 

Илиш услышал сигнал пожарной тревоги, и запах жареного мяса троих людей перед ним усилился. Внезапно, его охватил непреодолимый приступ тревоги и безысходности. Он сдавил ему грудь, как лист бумаги, скомканный в кулаке.

- Не стоило. ГОВОРЮ ВАМ, НЕ СТОИЛО! - закричал Илиш. Он закрыл глаза и издал полный боли вопль. - НЕ СТОИЛО! - когда он открыл глаза, все трое с горящими глазами окружили его, схватили и потащили в темноту.

Ударившись об пол, Илиш резко открыл глаза. Под бешеный стук сердца он огляделся и понял, что вернулся на ранчо. Дом наполнял аромат запеченного мяса и трель таймера.

На мгновение Илиш замер, образы Джейда, Ривера и Киллиана еще стояли перед глазами. Потом он встал, выключил таймер и достал мясо из духовки.

Илиш прислонился к духовке и закрыл глаза. Он вернул в памяти лица трех парней, пострадавших по его вине, и запечатлел их в чертогах разума. Еще одна ужасная картина, которую он не хотел забывать, чтобы наказать себя.

Как он и предполагал, он оставил готовое жаркое на плите и вернулся в гостиную, его немного вело от выпитого, а голова кружилась, но не так сильно, как ему хотелось бы. Поэтому он собрал все необходимое для инъекций героина и принялся готовить себе дозу, будучи твердо уверенным, что остановится еще не скоро.

Когда я понял, что рейверы захватили Мантис, мое сердце разбилось, словно по нему ударили молотком. От захлестнувшего разочарования захотелось разреветься, но я лишь прикусил нижнюю губу, пока не почувствовал привкус железа.

Впереди виднелись здания, раскрашенные краской из баллончиков, но в отличие от обычной мешанины разноцветных каракулей, как на большинстве зданий логова рейверов, эти рисунки напоминали реальные вещи. Они заявляли свои права на это место с помощью деревьев, желтых солнечных кругов и окровавленных человечков-трупов, которых раздирали клыкастые фигурки. Словно ребенку дали краски для рисования пальцами и попросили нарисовать сцену из фильма ужасов.

Не понятно, почему я все еще приближался к этому городу. Наверное, в глубине души мне хотелось увидеть знакомое место, и, может быть, я был настолько глуп, что продолжал надеяться встретить там Илиша. С каждым шагом сердце наполнялось сомнениями и горечью, в основном от осознания, что впереди меня ждет много одиноких дней путешествий из города в город в поисках своего хозяина.

Лютое разочарование меня настигло, когда я вышел на пустую дорогу ужасного и опустошенного города. Интуиция подсказывала, что он должен быть в Мантисе, но его здесь нет. Мой Илиш ни за что не остался бы в таком месте. Он ненавидел грязь и рейверов. 

Мой взгляд упал на кучу полуобглоданных костей, гниющих на крыльце старого ресторана Сабвей, заколоченные двери и окна которого украшали большие красные кресты. В этом месте стояла такая вонь, что у меня заслезились глаза, а уши заложило от громкого жужжания десятков тысяч мух. Смрад гниения и гул насекомых усиливал зной летнего дня, я видел волны жара, исходящие от тротуара.

Я огляделся по сторонам, но видел лишь кости, множество костей на разных стадиях гниения, некоторые с ошметками зеленеющего мяса валялись посреди улицы. Виновники беспорядка - бродячие собаки и кошки - слонялись между ними, время от времени подергивая ушами, отгоняя муху, решившую на них приземлиться.

Утопая в собственной печали, я судорожно вздохнул, вытер глаза, убеждая себя, что это из-за запаха, а не из-за моего разочарования, и продолжил свой путь по пустынной улице.

Но пустынной она оставалась недолго. Я заметил рейвера, склонившегося над чем-то и дергающего головой, как будто он терзал это зубами. Его скудное облачение составляли только розовые шорты, сандалии и отрастающие светлые волосы на голове.

Чипированный рейвер. Я огляделся, чтобы убедиться, что в меня не целится снайпер, и громко воскликнул: 

- Ках!

Рейвер вскочил на ноги и обернулся. Я улыбнулся, когда узнал его. Я назвал его Весельчаком, потому что его щеки от уголков рта были рассечены ножом, отчего казалось, что он все время улыбается. Но он получил свое прозвище не только за увечье, он добряк и действительно много улыбался. Не думаю, что для первой встречи я мог встретить кого-то удачнее. 

- КОРОЛЬ ДЖЕЙД! - воскликнул Весельчак, шрамы на лице в совокупности с возбужденным оскалом придавали ему довольно жуткий вид. - КОРОЛЬ ДЖЕЙД! КорольДжейдКорольДжейдКорольДжейд! - он так быстро тараторил, что мое имя превратилось в один слог, подбежал ко мне и обхватил в объятия. Рейвер засмеялся и запрыгал вместе со мной в охапке, несмотря на свое разбитое сердце, я не смог удержаться и тоже засмеялся.

- Привет, Весельчак, - я выбрался из его хватки и положил руку ему на голову, он заерзал в возбужденном предвкушении официального приветствия.

- Ках! - сказал я с улыбкой. Весельчак поднял голову и просиял, глядя на меня. Его светлые волосы отросли и уже зарывали лоб. Левый глаз не лишился белесой пленки, поэтому я предположил, что он ослеп еще до того, как стал рейвером, но правый, кристально-голубой, просто сиял.

- Ках! - поздоровался в ответ Весельчак и схватил меня за руку. - Идти к Зверю. Идти поздороваться, - Весельчак потащил меня вниз по улице, а в это время из переулков и зданий выходили другие рейверы, привлеченные шумом.

Я видел много новых лиц, но многие меня узнавали. Пока меня тащили по улице, рейверы выкрикивали мое имя и «Ка-а-ах!» приветствуя, а некоторые даже с улыбками похлопывали по плечам и рукам. Некоторые рейверы носили винтовки и автоматы за спиной и пистолеты в кобуре на поясе. Все поголовно прилично одетые, многие с волосами на голове и мозолистыми наростами на телах, на месте бывших ран. Просто невероятно, мысль, что это все моих рук дело, наполняла меня гордостью. Жаль только, что мое сердце разрывается на части, и я не могу насладиться своим триумфом по-настоящему.

Наконец мы добрались до места, которое, по моему предположению, считалось центром их города. На самом деле это оказался просто перекресток главной двухполосной дороги и узких дорог на север и запад. Посреди дороги зияла выложенная кирпичом яма для разведения костра, судя по всему, ею часто пользовались, с обгоревшими костями между обугленных головешек на дне, и рядом с ямой - опрокинутая телефонная будка с цепями и шипастыми ошейниками на конце.

На их центральном пятачке пахло немного лучше, но, оглядевшись, я увидел брызги крови на асфальте. Я обучал их, как мог, но их манеры по-прежнему оставляли желать лучшего. Что ж, мне надо будет запастись едой перед отъездом, так что, возможно, я останусь на несколько дней и научу их чему-нибудь новому. Радиация позволяла им не беспокоиться об инфекциях и болезнях, но с чипами Гейгера они могут стать более восприимчивыми к заразе.

Когда Зверь заметил меня, на его лице расплылась широкая улыбка, не уступавшая улыбке Весельчака. Он ударил себя в грудь левой рукой и направился ко мне.

- Король Джейд! Наконец-то здесь, - сказал он, и его звучный голос эхом отразился от высоких зданий вокруг нас. Все рейверы собрались на площади, возбужденно переговариваясь друг с другом. Я слышал, что часто упоминается мое имя.

Зверь грубо шлепнул меня ладонью по голове и кахнул, и я сделал то же самое, потом он прижал меня к груди и сжал изо всех сил.

- Как раз вовремя! - сказал Зверь, когда он отпустил меня, мои ребра заболели так сильно, что мне пришлось их потереть. Как же я любил этих парней. - Сегодня мы убьем для тебя троих. Большой пир! - воскликнул он. Затем он посмотрел вниз по улице и покачал головой. - Молчун сидит в доме. Очень грустный. Ты опоздал, поэтому? Ведет себя так, будто сто лет не видел короля Джейда. Такой грустный.

Моя улыбка превратилась в смущенную полуулыбку. Я растеряно посмотрел в ту сторону, куда смотрел Зверь. Мне стало неловко, что я не помню, кто такой Молчун, но мне льстило, что он так сильно по мне скучал. 

- Я ушел от всех в одно время, - сказал я Зверю. - Приятно, что он скучал по мне. Пригласи его сегодня на ужин. Я распотрошил и подвесил несколько трупов в городке, но до него целый день идти. Хотя они не испортятся, если ты сейчас пошлешь за ними кого-нибудь из парней.

- О, прости, извини, - Зверь склонил передо мной голову. - Молчун, это мы так его назвали. Как и ты назвал меня, Зверь, но меня звали Трент. Муж. Муж расстроен, что ты опоздал.

Зверь еще что-то говорил, но мои уши заполнил статический шум и давление, настолько сильное, что казалось, будто кто-то давит мне на лоб изнутри. Я не мог понять, что он говорит, почти терял сознание.

Илиш здесь? Мой... мой хозяин здесь?

Шокирующие слова Зверя снова и снова прокручивались в голове. Каждый раз, когда я силился спросить подтверждение сказанному, мой язык превращался в бесполезный кусок мяса. Я прекрасно понимал, что смотрю на Зверя с немым изумлением, мой рот открылся и пересох, а глаза защипало от того, что я забыл моргать, но я завис в состоянии робота, потерявшего связь с сервером обработки данных.

- Ты как? - растерянно произнес он. Он посмотрел мимо меня, потом снова на меня и погладил меня по голове. - Опять приступ? - он щелкнул меня по носу, что они все любили делать, когда я приходил в себя после приступов, а затем потрепал меня по щеке. - Бедный король, - заключил он.

- Илиш? - мне наконец удалось выдавить это из себя. Я поднял руку и прикрыл рот ладонью, но мне пришлось схватиться за руку Зверя, чтобы не упасть. - Где он? Покажи мне, где он. Отведи меня к моему мужу.

Зверь кивнул и почему то повернулся ко мне спиной. Несколько секунд я тупо пялился на него, пока не вспомнил, что он носил меня на спине, когда я только попал в из логово и от слабости не поспевал за остальными. Через некоторое время я восстановил силы и вполне мог о себе позаботиться, но он, похоже, не забыл.

И тут, словно мой мозг перестал работать в режиме накопления информации и решил за раз обработать все полученные данные, реальность шарахнула меня и шарахнула нехило. Я посмотрел на спину Зверя и издал нервный писклявый смешок. Я зажал рот второй рукой, не в силах подавить истеричный смех, рвущийся с губ.

Окружающие нас рейверы, видимо, не понимая, как им реагировать, или просто за компанию, тоже начали смеяться. От этого я разразился еще более безумным, невменяемым хохотом и, покачав головой, забрался на спину Зверя, обхватив его талию ногами.

- Ладно, Зверь, - сказал я сквозь смех и прижался к нему, чувствуя, что свалюсь, если не сделаю этого. - Отнеси меня к моему мужу.

Через несколько минут мой хозяин испытает самое сильное потрясение в своей жизни. Скорая встреча с ним так взволновала меня, что я удивлялся, как вообще еще не лопнул от счастья. Если бы существовало что-то противоположное тому, что запустило Фоллокост, что-то, что снова сделало бы мир зеленым и живым, я бы сделал это от чистейшего счастья, копившегося в моем теле. Никто не смог бы меня остановить. Я мог бы захватить власть над миром одной рукой прямо сейчас и вернуться в объятия Илиша к вечернему чаю.

Скоро я окажусь в объятиях Илиша, объятия Зверя окажутся ничем по сравнению с тем, как он сожмет мне кости. Что сделает Илиш? Что он скажет? Честно говоря, я не удивлюсь, если он отметелит меня до потери сознания, а потом своими руками придушит за то, что я заставил его думать, что я умер. Прошел месяц с тех пор, как сгорел Олимп, месяц Керрес держал меня в плену, истязал и насиловал. Что делал Илиш? Я знал, что он никогда не проявляет своих эмоций, но в глубине души надеялся, что он хотя бы немного поплакал про себя.

Я с нетерпением предвкушал нашу встречу. Скоро я ворвусь в его дверь, и его холодные глаза встретятся с моими. Я вдохну запах мяты и мускатного ореха, когда он обнимет меня, а потом вернусь к своим обязанностям и приготовлю нам обоим чай. Я расскажу ему о своих приключениях, а он, скорее всего, просто отмахнется от моей мнимой смерти и отругает меня за то, что я потерял обручальное кольцо и ошейник.

Как же я скучал по этому человеку. Я скучал по своему хозяину.

Зверь бежал со мной по улицам, и я все время улыбался. Похоже, Илиш поселился где-то далеко, там, где не живут другие рейверы. Как типично для Илиша. Может, он даже жил здесь, когда рейверы захватили город, но из гордости отказался покидать свой дом. Такой идиот - но мой идиот.

Когда Зверь указал на ранчо, и я услышал вдалеке приглушенный рокот генератора, мое сердце вытеснило волнение из груди и взамен наполнилось тревожным предвкушением. В результате это вылилось в головокружение, и когда Зверь остановился и я спрыгнул с него, я заволновался, что меня стошнит прямо на тропинку к двери Илиша.

- Он там уже несколько дней, - сказал мне Зверь. - Просил, чтобы его не беспокоили. Ты позовешь его сегодня на ужин?

Я сделал несколько глубоких вдохов, но головокружение и нервный тремор не прошли.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы обрести голос. 

- Дай нам немного побыть наедине сегодня вечером, Зверь, или, лучше подожди, когда мы сами выйдем. Мы не виделись довольно долго, - объяснил я ему, стуча зубами. - Я бы хотел немного побыть с ним наедине. 

Зверь выглядел разочарованным, но кивнул. 

- Хорошо. Когда закончишь, приходи, и будет пир, - он положил руку мне на голову и склонил свою. - Очень рад, король Джейд вернулся. Очень рад. Возвращайся скорее на площадь, - я кивнул в ответ и положил руку на его лохматую голову, а он повернулся и побежал обратно к площади.

Я повернулся лицом к ранчо хозяина, пытаясь унять свое волнение. Несколько секунд я просто стоял на тропинке и смотрел на дом перед собой. Шторы задернуты, что совсем не похоже на моего хозяина, любившего ярко освещенный дом, но я разглядел слабое свечение лампы в гостиной.

Ох ты ж, вот это дрожь… Ноги тряслись. Пока я преодолевал три ступеньки и площадку перед дверью, мне пришлось вцепиться в перила для опоры, иначе я боялся, что просто рухну на землю и мне придется ползти. Ноги стали ватными. Забавно, как сильно я переживал из-за встречи с ним.

Я поднялся по лестнице и остановился перед дверью, коричневая краска на двери отслаивалась, а позолота на дверной ручке давно осыпалась. Я тупо не знал, что делать. Постучать? Я посмеялся над абсурдностью своей дилеммы, но в конце концов поднял трясущуюся руку... и постучал в дверь.

Ноги подрагивали. Я замер, прислушиваясь к его шагам, но даже напрягая слух, слышал только глухой барабанный стук своего сердца и стрекотание сверчков и попрыгунчиков в желтой траве, устилающей его двор.

Он не подошел к двери… Я постучал еще раз и прикусил нижнюю губу. Неужели он решил, что я рейвер? Может, спит? В девять то вечера. Я весь день шел пешком, но боль в ногах прошла от волнения, стоило мне подойти к его двери. У Илиша был довольно предсказуемый график… обычно он ложился спать не раньше полуночи, а если у него было настроение, мы засыпали только после трех. А когда он планировал для нас сессии пожестче и на всю ночь, мы отправлялись в спальню пораньше.

Я глубоко вздохнул, не зная, что еще делать, взялся за дверную ручку... и повернул ее.

Дверь оказалась не заперта. Словно прорвало плотину, меня захлестнул новый поток тревожного и возбужденного предвкушения. Я толкнул дверь и вошел внутрь.

Я огляделся и меня потряс вид и запах хлама и гниющей еды. В конце коридора, обшитого коричневыми панелями, виднелась кухня, заваленная кастрюлями, сковородками и открытыми консервными банками, над которыми жужжали мухи. Я вошел, закрыл дверь и шагнул в сторону кухни.

Пройдя по короткому коридору, я увидел еще три дверных проема на пути к кухне. Дойдя до них, я посмотрел направо и увидел двери, вероятно, в спальню и ванную…

Затем я посмотрел налево, в гостиную, и сдавленно вскрикнул.

Это не он.

Нет. Нет. Нет. Это не он.

Он лежал на кушетке, одетый в безрукавку и тканевые штаны. На его лице, сером с ввалившимися щеками, полуприкрытые глаза, обрамленные широкими черными кругами, смотрели в никуда. Я заметил слабый отблеск фиолетового в выцветших глазах, прикрытых сальными светлыми волосами, подстриженными короче, чем я когда-либо видел. На лице отросла щетина, но она могла скрыть открытых язв, рассыпанных по всему его лицу, необработанные и покрытые коркой гноя. Все его тело пребывало в плачевном состоянии, его одежда представляла собой выцветшие лохмотья с пятнами крови и других жидкостей.

А его руки... Мозг отключился, не веря моим глазам, когда они увидели красные опухшие кратеры и еще больше язвочек размером с десятицентовик. На ум приходило оправдание за оправданием, почему я вижу это, типа у меня галлюцинации, или Гейдж убил меня. В этот момент это казалось более вероятным, чем то, что мой хозяин стал конченным нариком. Нереально, что человек, которого я считал воплощением элегантности и изящества, так низко пал.

Илиш Деккер. Gelus Vir. Холодная химера. Это не он.

Но меня окружали доказательства. Оранжевые колпачки и пустые шприцы валялись повсюду: на кофейном столике, на грязном, заваленным тряпьем, полу. На деревянном столике белели следы порошка и лежали нюхательные трубочки с белым и желтым налетом.

Нет... это не Илиш. Это не мой хозяин. 

Я задохнулся и отступил на шаг. Это не может быть он. Это бездомный бродяга, пустынник, который… который просто похож на Илиша. Илиш никогда бы не опустился до такого. Мой хозяин ни за что бы не позволил себе пасть так низко. Илиш был полубогом, за девяносто один год отточившим до идеала утонченное достоинство, грацию и величественность. Не в этого человека я влюбился в Скайфолле. Химера с волосами, подобными солнцу, каскадом ниспадавшими на плечи, с аметистовыми глазами, сияющими холодным блеском, и суровым ликом, заставлявшим каждого, кто видел его, замирать в благоговейном страхе.

Не этого человека я увидел в ту ночь, когда вбежал в его кабинет и забился у камина. Не этот человек читал мне вслух, похитил меня и сломал, а потом сделал сильнее, чем когда-либо.

Человек передо мной - самозванец.

Не в силах больше смотреть на этого фальшивого человека, я отвернулся.

- Почему ты снова вернулся?

Я застыл на месте, спиной к нему, и не дышал, последний выдох застрял у меня в горле.

Я крепко зажмурился, и почувствовал, как мои челюсти сжались, а губы начали дрожать.

Это его голос.

Боже, это его голос.

- Разве ты недостаточно помучил меня?

В голове бился крик, чтобы я не оборачивался. То, что я увидел лежащим на кушетке, настолько переполнило меня эмоциями, что я не переживу смотреть на это снова.

Телу было наплевать на голос разума, оно само развернулось обратно.

Два фиолетовых самоцвета сверкали на меня из-под полуоткрытых век. Мое сердце сжалось от глубочайшего отчаяния на его лице. Я даже не подозревал, что его лицо умеет принимать такое выражение, но, учитывая его неопрятный, растрепанный вид, оно казалось единственным уместным сейчас.

Я отвел взгляд, не в силах смотреть на него, мой язык прилип ко небу. Я не знал, что ему сказать. Я даже не понимал, что он говорит и почему.

Этот странный человек выбил все мысли из моей головы. 

- Раньше ты не отворачивался, - произнес он тусклым, безжизненным голосом. - На самом деле… я не ненавижу, когда ты приходишь ко мне. Больше всего я боюсь забыть его лицо.

Его лицо?

Мое лицо?

Внезапно эмоции, заглушенные шоком от его вида, нахлынули на меня с такой силой, что чуть не сбили с ног. Словно его голос проник сквозь наспех возведенные барьеры, разрушил их, как забор из спичек, потом наклонился, нащупал мою любовь к нему, схватил ее, вырвал из меня и ткнул меня в нее носом. 

Рыдание сорвалось с моих губ, и я подбежал к нему.

Я опустился на колени перед диваном, и в ответ на его растерянный взгляд, обнял его и зарыдал.

- Я жив, - сказал я, задыхаясь. Шквал эмоций, разом обрушившихся на меня, превратил мое обычное дыхание в хаос. Я отстранился, обхватил ладонями его лицо и захлебывался рыданиями. - Хозяин? Хозяин? Посмотри на меня. Это Джейд. Я здесь. Я с тобой. 

Остекленевшие глаза Илиша встретились с моими, в них плескалась печаль. Он заглянул мне в глаза и слабо улыбнулся.

- Я знаю, что ты здесь, кикаро, - прошептал он, поднял руку и нежно коснулся моей мокрой щеки. - Мне нравится, когда ты приходишь. Даже несмотря на то, что ты часто кричишь на своего хозяина.

- Нет. Я здесь! - я всхлипнул, посмотрел вниз и дотронулся до его руки, на животе, там, где только что лежала его рука, остался пустой шприц. Я заметил свежий след, все еще опухший и красный. - Если бы ты не стал наркоманом... ты бы понял, что я здесь.

Уголок рта Илиша приподнялся в легкой полуулыбке, от которой его левый глаз прищурился. 

- Любимый, без наркотиков я не смогу видеть тебя, - он ласково вытер мне глаз большим пальцем. - А как тогда мне сказать тебе, как сильно я тебя любил? Что мне жаль... что я тебя подвел.

Мое лицо сморщилось. Я уткнулся ему в шею, сотрясаясь и захлебываясь от рыданий. Весь мой страх от встречи с ним улетучился, сменившись глубокой печалью и любовью... такой сильной любовью.

Я никогда не думал… даже в самых смелых фантазиях…

- О, мой Джейд, - пробормотал Илиш. - Я думал, что могу получить весь мир. Я думал, что заслуживаю весь мир и даже больше. Это было моим самым заветным желанием, - я поднял голову, когда он убрал волосы с моего лба, и, когда наши взгляды встретились, он пристально посмотрел мне в глаза. - На самом деле все это перестало иметь значение в тот момент, когда я понял, что тебя больше нет. Десятилетия планов, тщательных расчетов, - он вытер еще одну слезу, я увидел, как заблестели его фиолетовые глаза, наполняясь влагой. - На самом деле все это не имело значения. Все, что имело значение, - это ты. 

Когда он произнес это, слеза скатилась по его щеке, и настала моя очередь вытирать ему слезы.

Я уставился на него, от его слов у меня перехватило дыхание. От охватившей меня дрожи даже зубы застучали - психологическая реакция на слова, которые я никогда не забуду. Я не знал, что сказать в ответ. Он никогда раньше так со мной не разговаривал, с трудом выдавливал из себя простое «я люблю тебя», а сейчас... сейчас он эмоционально открылся мне. Обнажил передо мной свою душу и доверил ее мне.

Илиш снова протянул руку и положил ее мне на затылок.

- Я люблю тебя, - прошептал он мне. - Жаль, что я слишком поздно понял, как сильно ты мне нужен. 

С моих губ сорвалось еще одно рыдание. 

- Я... я думал, что только я нуждаюсь в тебе. 

На его лице снова появилась грустная улыбка, он покачал головой, его рука соскользнула с моего затылка и упала на диван. Я наблюдал, как его глаза медленно закрываются, и услышал, как он бормочет, совсем тихо: 

- Ты всегда был идиотом, maritus.

Я погладил его по щеке, глядя на этого мужчину передо мной так, как никогда еще не смотрел. Пока он погружался в сон, я понял, что моя любовь к нему перешла на совершенно новый уровень.

Видя своего хозяина в таком состоянии, я не стал думать о нем хуже. Неприемлемом состоянии для холодной химеры, которой я поклонялся. Я понял, что полюбил его еще больше, что люблю его не просто как хозяина, а как мужа.

Я знал, что когда он проснется, трезвый и в сознании, он будет смущен, смертельно унижен, но это его проблемы. Этот момент между нами я запомню навсегда, потому что он ознаменовал не только перемену в его чувствах ко мне, но и перемену моих эмоций.

Мне показалось, что всего за несколько минут я повзрослел на пятнадцать лет. Никогда прежде я не ощущал такой ответственности за него, такой большой любви. Это уже не любовь кикаро к своему хозяину, а любовь, которую разделяет супружеская пара, полное взаимопонимание и доверие. Я знал, что, когда он проснется, он может избить меня до потери сознания, пытаясь вернуть власть, которую имел надо мной... но в конце концов он доверит мне свое сердце. Я достоин этого.

И я готов.

Я готов стать мужем Илиша.