Онлайн чтение книги Второе пришествие обжорства The Second Coming of Gluttony
1 - 83.1

Союз «Если…» означает те внезапные ситуации, которые могут произойти, а могут и не произойти. Зачастую оно употребляется в той части текста, где говорящий хотел выразить некое предположение. Присоединяя к союзу «если» наречие «только», можно выразить свою надежду или же, наоборот, сожаление.

Лишь один шанс на десять тысяч, что такое будущее осуществится. «Найдем их, если еще не поздно»: — именно такие мысли одолевали думы членов спасательного отряда.

Однако не имело ни малейшего смысла говорить что-то такое, когда дерьмо уже угодило на вентилятор.

«Потерянный Рай» был реальностью. Не мультфильмом или веб-романом. Не какой-то компьютерной игрой, где можно сохраниться в определенной точке одним лишь щелчком мыши, сидя в удобном игровом кресле. Реальность Рая была такой же осязаемой, как дуновение весеннего ветра в марте. То, что случилось на его землях, уже нельзя было исправить.

Когда все происходящее зашло так далеко, всевозможные «если бы, да кабы» уже не имели никакого смысла.

«Спасение», как говорил Аясе Кадзуки, означало не просто физическое спасение пленников. В этом слово таился бОльший смысл. И Сеол вовсе не считал это чем-то плохим. Наоборот, стремление даже в такой ситуации отыскать иной выход приравнивалось к качеству прагматичного и расчетливого землянина.

Даже тогда…

Сеол Джи-Ху не мог избавиться от искорки надежды, горевшей в его сердце; даже несмотря на то, что он чувствовал, как его тело все глубже погружается в неизбежную трясину, чем ниже он спускался по лестнице, тем яро он искал лучик надежды, похороненный где-то во мраке. Даже если это был всего лишь один луч — один человек, которого он мог еще спасти.

Но вот они подошли к подножию лестницы, и пламя свечи, слабо горевшей в его сердце, сильно затрепетало от зрелища, представшего перед его глазами.

«О, боже мой …» — Мэри Райн от неожиданности прикрыла рукой рот.

Все, включая Аясе Кадзуки, потеряли дар речи.

Истинный ад на земле.

Все пространство заволок малиновый свет, словно увиденное имело непосредственное отношение к небезызвестному району красных фонарей. Перед отрядом предстало зрелище ужасающей природы. Землянам с трудом удавалось удерживать глаза открытыми. Даже библейские города Содом и Гоморра наверняка не выглядели столь отвратительно.

— Впервые вижу такой отвратительный инкубаторий. — приглушенно пробормотал Кадзуки себе под нос, прежде чем взглянуть на записи. Вскоре на его лице появилось выражение крайнего замешательства.

— Ч-что будем делать. — дрожащим голосом спросила Мэри Райн.

— Держимся рядом. — прошептал Кадзуки и еще раз взглянул на план, прежде чем принюхаться. Они стояли у входа, но откуда-то доносился слишком сильный и сладковатый запах. Едва учуяв его, голова мужчины заболела. — Чувствуете этот странный запах?..- Его острый взгляд быстро переместился влево. Второй подземный этаж также был разделен на две зоны, но несколько иначе, нежели первый.

— А пока давайте отправимся в экспериментальную зону.

Все по-прежнему были обездвижены. Идя первым, Кадзуки внимательно разглядывал каждый закуток, пока они не пришли в помещение с красными стенами. И чем дальше продвигались, тем сильнее становился этот тошнотворно-сладкий запах.

Внутреннее убранство этого небольшого помещения, расположенного рядом с инкубаторием, тоже являло собой довольно странное зрелище. Внутри был только один мутировавший орк, но зато здесь стояли десятки и десятки горшков, достаточно больших, чтобы в них мог поместиться взрослый человек. Сверху с потолка свисало такое же количество веревок.

Источником запаха, без сомнения, было это помещение. Сладкий запах стал настолько невыносимым, что их едва не стошнило. Кадзуки встал на цыпочки, чтобы заглянуть в ближайший горшок, прежде чем сморщиться от отвращения.

Горшок был наполнен липкой и прозрачной жидкостью. Он осторожно опустил указательный палец. Липкая субстанция обволокла его палец, но, когда мужчина поспешно убрал руку, тонкая липкая паутинка оборвалась, что свидетельствовало о слабой вязкости жидкости.

— Это же…? — Лучник наклонился поближе к чану, чтобы почти сразу отпрянуть с отвращением. — Куэк! — Он поспешно сделал несколько шагов назад. Сеол Джи-Ху услужливо поддержал его. Кадзуки тяжело вздохнул и с отвращением сплюнул на землю. — Черт бы их побрал! Это афродизиак!

«…Афродизиак?» — Сеол удивленно оглядел пространство, заставленное десятками горшков, наполненных одной и той же жидкостью.

Затем его взгляд переместился на неподвижно замершего мутировавшего орка. Опыт подсказывал ему, что существо стояло здесь не просто так. Он заметил, что туго натянутая веревка перед монстром вела прямиком в горшок.

Он вспомнил, как мутировавший орк спустил Хьюго с потолка, так что он смог быстро найти похожее на шкив устройство поблизости.

Хотя он и не был уверен, он быстро подбежал к двери и повернул ручку.

Веревка со скрипом обвилась вокруг блока, а затем до всех донесся приглушенный всплеск. Из горшка показалось обнаженное тело человека, с которого стекали капли липкой и неприятной жижи. Судя по мокрым, но густым рыжим волосам, это была женщина. Именно в этот момент Мэри Райн взволнованно воскликнула:

— Старшая сестра!

Кадзуки поспешно пришел в движение. Он высоко прыгнул и налету перерезал веревку, поймав женщину. От увиденного Сеол пришел в ужас. Несмотря на наличие все конечностей, все они как-то неестественно вывернулись.

— Черт возьми, она что, захлебнулась? — спросил Кадзуки.

-Н-нет, этого не может быть. — Мэри Райн обеспокоенно покачала головой. — Старшая сестра Эрика научилась дышать под водой. Она ни за что не утонет.

Кадзуки быстро прижал руку к носу лежащей без сознания женщины. Он почувствовал, хотя и слабое, но дыхание, а вскоре ее грудь начала редко подниматься и опускаться.

Внезапно глаза женщины широко распахнулись, и она с ужасом уставилась в потолок.

— А-А-А-К-Х-К-Х!!! — она забилась в агонии, испуская крики неподдельного ужаса.

«Эта женщина…- не кто иная, как Имперский Рыцарь шестого уровня, Эрика Лоуренс».

— А-а-эхук…. Ааааааааа! — пока Эрика Лоуренс громко дышала и задыхалась от боли, Лучник быстро проверил наличие признаков инфекции, и Жрица поспешно произнесла божественное исцеляющее заклинание.

Немного погодя Кадзуки встал и обратился к Мэри Райн:

— Отведи ее в круг.

Эти слова могли означать лишь одно. Эрика Лоуренс не заражена.

— Приняла. Будьте осторожны. — коротко бросила женщина и спешно унесла Эрику Лоуренс.

Осталось найти еще двоих.

Они проверили другие горшки, чтобы удостовериться, и все они пусты. Кадзуки присел на корточки и уставился в пол. Сеол Джи-Ху не настаивал. Все, что он видел в японце, говорило о том, что этому парню можно доверять. Если он не двигался, значит, на то была веская причина.

— Сеол. — тихо произнес мужчина. — Крайне тяжело обыскать оставшиеся комнаты с нашим-то запасом времени.

Это было правдой. Даже Сеол Джи- Ху понимал это. В экспериментальной зоне было не просто один или два помещения, сам инкубаторий был огромен, и количество жертв в нем тоже.

— Итак, мы должны …

Может быть, он хочет сказать, что пора отступать? Но то, что он сказал следом, выходило за рамки всех мыслей Сеола.

— И Дилан, и Али были заражены, им отрезали конечности. То, что эти твари пытались сделать с ними — ясно как день: они хотели высосать их силы, заразить и создать больше мутировавших орков. Что-то используя в качестве пищи, что-то в качестве работоспособных солдат, а что-то в качестве запасов.

«…Используют живых существ в качестве средств для существования?» — Сеол вспомнил, как Чо Хонг запретила ему входить в дверь в одном из коридоров.

— Однако с Эрикой Лоуренс ничего подобного не случилось. Ей переломали руки и ноги, но не заразили ее. Нет, ее просто оставили внутри горшка с афродизиаком … Это, вероятно, означает, что они пытались сломать ее психически. Они, вероятно, знали, что никто не сможет долго пережить ужасы инкубатория снаружи. — беспорядочно заговорил Кадзуки, словно разговаривая сам с собой. — Это значит, что пленников разделили по половому признаку.

— Значит ли это, что шансы на то, что оставшиеся двое не заразятся, равны …

— Нет, подожди. Дело не в этом. — Кадзуки покачал головой. — Дело не в том, что они не заражены, просто в этом нет необходимости. Если их изнасилуют мутировавшие орки, они все равно заразятся естественным путем. — дрожащим голосом произнес мужчина. — Эрика Лоуренс сопротивлялась. Совсем как Хьюго.

Это означало, что две оставшиеся женщины не смогли сопротивляться. Именно тогда глаза Кадзуки ярко вспыхнули.

— Нашел. Следы волочения. Похоже, сравнительно свежие.

— Волокли двоих?

— Нет, только кого-то одного. — растерянно произнес Кадзуки. — Если моя теория верна, то их должно быть двое… … Аясе Юи, Тереза Хасси… Я не знаю, кого наверняка…

— Все равно пойдем и посмотрим. — решительно сказал Сеол, и они покинули помещение. Вскоре шаги Кадзуки замедлились.

— Черт возьми …. Почему сейчас так много следов?

Наличие следов было неизбежно. Естественно, что старые следы перекрывали чьи-то новые, которые будут появляться изо дня в день, так как эти помещения были сплошь усеяны всевозможными расами и существами. Каким бы великим Исследователям ни был Кадзуки, даже он оказывался беспомощен перед лицом таких масштабных изуверств.

— Назовите мне какие-нибудь отличительные черты вашей сестры.

— У нее родинка под левым глазом. Черные как смоль волосы и миниатюрное телосложение. И она симпатичная.

Сеол Джи-Ху старательно осматривался. Сколько бы раз он ни смотрел, все это место было просто серией невыносимых зрелищ. Бесчисленное количество женщин было привязано к столбам и стенам цепями и веревками. И такое же количество мутировавших орков стояло в нескольких местах внутри инкубатория или держалось неудобно близко к этим связанным самкам.

Основной проблемой было то, что не все женщины относились к человеческой расе. Некоторые из них на первый взгляд казались людьми, но при детальном рассмотрении оказывались существами иной расы. Так он спутал с человеческой женщиной самку с чересчур заостренными ушами. Существа разного вида и формы, двуногие или четвероногие, паразитам было все равно, лишь бы самка обладала репродуктивной функцией.

Глядя на это ужасное зрелище, он остро ощутил, как паразиты, считавшиеся инопланетной расой, относятся к людям, а также к другим расам, живущим на этой планете. Вместе с этой мыслью, в его сердце ворвалась всепоглощающая ярость.

«Сукины дети» — с ненавистью подумал Сеол.