Онлайн чтение книги Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих Le Vite de’piu eccelenti Pittori, Scultori e Architetti
ЖИЗНЕОПИСАНИЯ ДЖОВАННИ ФРАНЧЕСКО, ПРОЗВАННОГО ФАТТОРЕ ФЛОРЕНТИНЦА И ПЕЛЛЕГРИНО ИЗ МОДЕНЫ ЖИВОПИСЦЕВ

Джованфранческо Пенни, прозванный Фатторе, флорентийский живописец, был обязан судьбе не менее, чем своим природным качествам, ибо добрый нрав, склонность к живописи и другие его достоинства стали причиной того, что Рафаэль Урбинский взял его к себе в дом и воспитал вместе с Джулио Романо, всегда относясь и к тому, и к другому, как к родным сыновьям, и доказал им после своей смерти, насколько он их ценил, одновременно завещав им и свои качества, и свое имущество. Что же касается Джованфранческо, который с самого детства, когда он впервые попал в дом Рафаэля, был прозван Фатторе и навсегда сохранил это имя, то в своих рисунках он подражал манере Рафаэля и придерживался ее постоянно, о чем свидетельствуют несколько рисунков в нашей Книге. Поэтому и не удивительно, что их сохранилось много и что все они тщательно отделаны, ибо рисовать он любил больше, чем писать красками.

Первые работы Джованфранческо были выполнены им в папских Лоджиях в Риме совместно с Джованни да Удине, Перино дель Вага и другими превосходными мастерами; росписи эти отличаются прекраснейшей грацией, и в них виден мастер, стремившийся к совершенству в своей работе. Он был человек разносторонний и очень любил писать пейзажи и здания. Он хорошо писал и маслом, и фреской, и темперой, и превосходно рисовал с натуры, причем во всем ему много помогала природа, настолько, что, и не учась много, он отлично постигал все вещи, касающиеся искусства. И потому он оказал большую помощь Рафаэлю в подкрашивании почти всех картонов для ковров папской капеллы и консистории, в особенности же их фризов. Он выполнял и многое другое по картонам и по указаниям Рафаэля, как, например, свод у Агостино Киджи в его дворце за Тибром, а также много картин на холсте и на дереве и разных других работ, в которых он так хорошо себя проявил, что Рафаэль по заслугам любил его с каждым днем все сильнее. В Монте Джордано в Риме он расписал фасад светотенью, а в церкви Санта Мариа ди Анима на боковых дверях, выходящих к церкви Паче, он написал фреской св. Христофора высотой в восемь локтей, отличнейшую фигуру, там же в пещере и с фонарем в руке изображен отшельник, в котором сочетаются воедино и грация, и хороший рисунок.

После этого Джованфранческо отправился во Флоренцию, где для Лодовико Каппони в Монтуги, за воротами Сан Галло, он сделал табернакль с Богоматерью, получивший большое одобрение. В это время умер Рафаэль, и Джулио Романо и Джованфранческо, как его ученики, продолжали долгое время жить вместе, заканчивая совместно работы, оставшиеся после Рафаэля незавершенными и в особенности начатые им в папском винограднике, а также в большой дворцовой зале, где ими обоими написаны истории Константина с отличнейшими фигурами, выполненными уверенно и в хорошей манере, хотя самый замысел и наброски к историям принадлежали Рафаэлю.

Во время этих работ Перино дель Вага, превосходнейший живописец, женился на сестре Джованфранческо, после чего много работ они выполняли вместе и подобно тому, как это делали Джулио и Джованфранческо, они написали вместе двухстворчатый образ с Успением Богоматери, который попал к Монтелучи в Перудже, и подобным же образом выполняли они и другие работы и картины для разных мест. Они получили затем заказ от папы Климента на образ, подобный образу Рафаэля, что в церкви Сан Пьеро ин Монторио, который должен был быть отослан во Францию, куда он первоначально и предназначался Рафаэлем. Они начали его, но вскоре дело дошло у них до разрыва; они поделили имущество, рисунки и все прочее, оставленное им Рафаэлем, и Джулио отправился в Мантую, где выполнял для маркиза бесчисленное множество всяких работ. Вскоре туда приехал и Джованфранческо, привлеченный то ли дружбой к Джулио, то ли надеждой найти там работу, но Джулио принял его так нелюбезно, что он немедленно оттуда уехал и, объездив всю Ломбардию, возвратился в Рим, а из Рима морем отправился в Неаполь к маркизу дель Васто, взяв с собой и законченный образ, который якобы был из Сан Пьеро ин Монторио, и другие вещи, которые он оставил на острове Искии, принадлежащем маркизу. Позднее же образ был помещен туда, где он находится и ныне, а именно в неаполитанскую церковь Санто Спирито дельи Инкурабили.

Устроившись, таким образом, в Неаполе, где он рисовал и писал красками, Джованфранческо сблизился с сильно полюбившим его флорентийским купцом Томмазо Камби, управляющим делами маркиза. Но прожил он там недолго, так как, будучи слабого сложения, он заболел и умер, к великому огорчению самого синьора маркиза и всех, кто его там знал.

Был у него брат, также живописец, по имени Лука, работавший в Генуе со своим свояком Перино, а также в Лукке и многих других местностях Италии. Наконец он переселился в Англию, где делал кое-что для короля и нескольких купцов, а в конце концов занялся тем, что делал рисунки для гравюр на меди, отсылавшиеся за границу к фламандцам; так было им отослано за границу много рисунков, гравюры с которых можно опознать по его манере, а помимо того и по подписи; в том числе и лист с несколькими купающимися женщинами, оригинал которого, выполненный собственноручно Лукой, находится в нашей Книге.

Учеником Джованфранческо был Леонардо, прозванный Пистойя, так как он был пистойцем; он сделал кое-что в Лукке, в Риме же написал много портретов с натуры, а в Неаполе для Диомеде Караффа, тогда епископа арианского, а ныне кардинала, для одной из его капелл написал на дереве образ, на котором св. Стефана побивают камнями, а в монастыре Монте Оливето написал другой, который был поставлен на главный алтарь, а позднее убран оттуда, уступив место подобному ему по замыслу и выполненному рукой Джорджо Вазари, аретинца. Леонардо заработал у неаполитанских синьоров много денег, но большого капитала не нажил, так как, будучи игроком, постепенно все спустил. В конце концов и умер он в Неаполе, оставив о себе память как о хорошем колористе, рисовальщиком же хорошим он не был никогда.

Прожил Джованфранческо сорок лет, а работы его относятся примерно к 1528 году.

Другом Джованфранческо и так же, как и он, учеником Рафаэля был и Пеллегрино из Модены. Прослыв на родине талантливым художником и услышав о чудесах, творимых Рафаэлем Урбинским, он решил отправиться в Рим, чтобы трудами оправдать возложенные на него надежды. Там он встретился с Рафаэлем, который людям одаренным никогда ни в чем не отказывал. В то время в Риме занималось живописью бесконечное количество молодых людей, соревновавшихся между собой и старавшихся перегнать один другого в рисунке, чтобы заслужить благосклонность Рафаэля и завоевать известность в народе. Так и Пеллегрино, занимаясь постоянно, приобрел опыт и стал мастером не только в искусстве рисунка. И когда Лев X поручил Рафаэлю расписать лоджии, вместе с другими молодыми людьми работал там и он и с таким успехом, что Рафаэль использовал его и для многих других работ.

В церкви Сан Эустакио в Риме для одного из алтарей при входе в церковь Пеллегрино написал фреской три фигуры, а в церкви португальцев алла Скрофа расписал фреской капеллу главного алтаря, а также написал для нее образ. А после того как кардинал Альборензе украсил в церкви Сан Якопо испанской колонии многочисленными мраморами одну из капелл, среди которых особенно нравился мраморный св. Иаков, высотой в четыре с половиной локтя, работы Якопо Сансовино, тогда и Пеллегрино написал там фреской истории из жития этого апостола, придав фигурам изящнейшую выразительность в подражание своему учителю Рафаэлю и так хорошо распределив всю композицию, что прослыл благодаря этой работе за человека дельного и обладающего большим и отменным живописным дарованием. Закончив эту работу, он выполнил в Риме и много других и самостоятельно, и вместе с другими.

Когда же Рафаэль умер, он возвратился в Модену, где выполнил много работ и, между прочим, для братства Баттути написал маслом на дереве св. Иоанна, крестящего Христа, а в церкви сервитов другой образ со святыми Козьмой, Дамианом и другими фигурами.

Когда же он женился, родился у него сын, который стал причиной его смерти. В самом деле, повздорив однажды со своими товарищами, моденскими юношами, он убил одного из них. Когда же об этом сообщили Пеллегрино, тот, чтобы помочь сыну и не дать ему попасть в руки правосудия, побежал, чтобы его спрятать, но не успел он отойти от дома, как встретил родственников убитого юноши, искавших убийцу. И так как сына они найти не могли, то в ярости набросились на Пеллегрино, не успевшего скрыться, и нанесли ему столько ранений, что он так и остался лежать мертвым. Происшествие это сильно огорчило моденцев, понимавших, что со смертью Пеллегрино лишились таланта поистине редкостного и превосходного.

Его ровесником был Гауденцио, миланец, живописец отличный, опытный и на руку скорый, выполнивший в Милане много работ фреской и в особенности для монахов монастыря делла Пассионе прекраснейшую Тайную вечерю, из-за его смерти оставшуюся незавершенной. Он превосходно работал и маслом, и ему принадлежат многочисленные работы в Верчелли и Вералле, весьма ценимые.