Онлайн чтение книги Принцесса-садистка из другого мира Torture Princess: Fremd Torturchen
6 - 4

Это сказка.

Те, кто хочет называть ее таковой, могут это делать. Но это также и ужасающая сказка.

Так или иначе, это сказка из давних, давних времен.

Все записи о старом мире были не только уничтожены, но и вычеркнуты из потока времени. Не осталось никаких методов, с помощью которых можно было бы узнать, что там произошло. Она была единственным человеком, который мог свидетельствовать о событиях старого мира.

Она была началом и концом, убийцей и матерью.

— В те времена мой мир был охвачен войной.

Святая начала свой рассказ. Кайто слегка нахмурился.

По ее словам, в старом мире правили не государства, а несколько независимых организаций и держав, которые боролись за гегемонию. Связанные собственными интересами и мотивами, они искажали кровавые анналы истории во имя справедливости, ненависти и жадности. В конце концов, источники, приведшие к этой запутанной ситуации, были на удивление просты, и их можно было разделить на две большие категории.

Расовые конфликты обострялись, а способности людей к магии развивались слишком быстро.

Первое посеяло семена конфликта по всему миру, давая каждой стороне свое чувство справедливости и предлог для сплочения. Второе привело к тому, что организации с влиятельными людьми и опытными наставниками могли достичь военной мощи, превосходящей силу государств. Другими словами, старый мир был тем, чем был бы нынешний, если бы баланс сил нарушился после того, как нынешний мир потратил еще несколько веков на развитие. Однако, хотя существование высших сущностей - Бога и Дьявола - было доказано в старом мире, никому не удавалось вступить с ними в непосредственный контакт.

— Возможно, тот мир тоже был восстановлен из пепла разрушения, а может быть, это был первый мир, когда-либо созданный Богом. Я не знаю. Однако в старом мире не было религии, которая бы почитала Творца. Хотя общее безразличие к Богу способствовало разжиганию войн, тот факт, что Творец не давал никаких указаний, привел к предположению, что взаимодействие с высшими сущностями невозможно. Благодаря этому миру удалось избежать как нападения демонов, так и сошествия Бога. Или удалось, но...

— Но потом родилась ты.

— Действительно. Я родилась.

Услышав бормотание Кайто, Святая кивнула.

Иногда рождение поистине беспрецедентного вундеркинда могло привести к масштабным изменениям в мире.

Когда маленькую фермерскую деревню, которую она называла своим домом, подожгли, а ее семью уничтожили, ее скрытые таланты расцвели. После того как ее приютило государство, она стала самой молодой выпускницей магической академии, в которую ее бросили, а затем начала скитаться с фронта на фронт, работая в качестве оружия массового поражения. Однажды, глядя на выжженную землю, которую она сама же и создала, она задалась вопросом.

С ее точки зрения, люди, полулюди и зверолюди были не более чем хрупкими муравьями.

Почему же тогда такие слабые существа чувствуют необходимость убивать друг друга?

Хотя она быстро осознала ненормальность этой мысли и скрыла ее, ее магические способности выходили далеко за рамки того, что учитывала логика ее мира. Благодаря тому, что ее страна совершенно случайно заполучила могущественного мага, она смогла разработать план по отвоеванию территории, которой ей так не хватало в течение многих лет, но сама она быстро потеряла интерес к таким мелким делам.

Вначале ее семья была разорвана на куски и сожжена заживо из-за того, что вражеский народ дал оружие зверолюдям, жившим неподалеку от ее деревни. Однако она не испытывала к ним ненависти и не держала зла. Раскрытие истины, стоящей за этой трагедией, показало, что благородные зверолюди никогда бы не совершили таких злодеяний, если бы не тот факт, что ее родина предала их. При более глубоком рассмотрении выяснилось, что первоначальная причина конфликта заключалась в подозрениях, что другой народ вмешивается в их дела.

Когда человек обретал трансцендентную силу, весь мир начинал казаться плоским.

Она пришла к выводу, что весь цикл ненависти был бессмысленным.

— Я просто... я нашла это странным.

С незамутненными глазами она рассматривала ситуацию в целом. Война довела страну до нищеты, и сердца людей не могли больше терпеть. Весь континент был оголен, и если все продолжится в том же духе, то все стороны будут направлены к взаимному уничтожению. Однако она быстро кое-что поняла.

Все уже были прекрасно осведомлены об этом факте. Однако у них не было никаких средств, чтобы остановиться.

Каждая сторона боялась отстать, поэтому гонка магических вооружений выходила из-под контроля. Никто даже не знал о состоянии своих собственных исследований, и никто не чувствовал, что может позволить себе остановиться. Экономика и линии снабжения были преобразованы, чтобы поддержать военные усилия. Некоторые люди чувствовали, что перемирие окажется невыгодным для них, поэтому они направили все свои усилия на то, чтобы подлить топлива в огонь. Их системы образования были разработаны не для того, чтобы научить детей последствиям их действий, а для того, чтобы промыть им мозги и поселить ненависть глубоко в их сердцах. С каждым последующим поколением люди все больше и больше переставали сомневаться в войне, даже когда ее первоначальная цель терялась в безвестности.

Не было ни достаточно большой страны, которая могла бы выступить в качестве посредника, ни достаточно могущественной, чтобы одержать решающую победу.

В конце концов, она пришла к собственному выводу. Для того чтобы освободить их всех из трясины, необходимо некое образование.

— Например, мощный сдерживающий фактор, подобного которому не существует.

Например, что-то вроде Бога или Дьявола.

С ее точки зрения, человечество, зверолюди и полулюди были равны. Все живые существа были невежественны, и каждое живое существо было подобно глупому животному.

Вот почему она должна была спасти их.

Укрепив свою решимость добиться спасения, она принялась за работу.

Пока она могла вызывать их, Бог и Дьявол были бы самыми могущественными силами в мире. Она представила свою диссертацию правительству, и, как она и ожидала, получила огромный бюджет на проведение исследований.

В современном мире для вызова могущественного демона необходимо было сначала съесть плоть демона. Однако магические техники старого мира были на века более совершенными, а сама она была сосудом столь редкого качества, что само ее рождение было астрономически маловероятным событием.

Таким образом, за крошечный промежуток времени она смогла придумать метод вызова высших сущностей - подвиг, на который, по расчетам Влада, нынешнему миру потребуется еще две тысячи лет. Однако в тот роковой день ей не удалось вызвать Бога. Пока не было выполнено какое-то условие, Бог оставался недвижим.

Придя к такому выводу, она попробовала вызвать Дьявола. Он успешно появился...

— …И мир рухнул.

С хлопком.

Легче, чем мыльный пузырь.

***

Бог создает мир, а Дьявол его разрушает.

Даже в старом мире знали об этих их свойствах. Однако, поскольку никто никогда не взаимодействовал с ними на самом деле, ее оценки были слишком оптимистичными. В ходе своих экспериментов она вызывала демонов более низкого ранга, но причина существования Бога и Дьявола была принципиально иной. Они оба существовали исключительно как система для восстановления и разрушения. У них не было даже основы, необходимой для ведения переговоров. И каким бы высшим сосудом она ни была, отсутствие опыта общения с высшими сущностями не оставляло ей возможности противостоять Дьяволу.

И так, через ее тело, он автоматически выполнил свою задачу.

Она не помнила, что произошло потом, только то, что это было гораздо дольше, чем на самом деле.

Все, что она знала, это смутные, кошмарные обрывки памяти, которые остались.

Ужасные фигуры, затушевывающие небо. Моря превратились в черно-багровые равнины. Лазурные клинки, рассекающие землю. Черные титаны. Части неба, превратившиеся в стекло. Пузыри, образующиеся в земле. Ее собственное сшитое тело. Цветущая гроздь роз. Возмущенные голоса, их сопротивление так же недолговечно, как у насекомых. Хрупкие мольбы, которые в конце концов превратились в кровожадные насмешки.

— Отвратительная ***, отталкивающая ***, жестокая, мерзкая ***!

— Проклятие тебе, проклятие тебе, проклятие, проклятие, вечное проклятие тебе, ***!

И когда она пришла в себя...

...она оказалась в месте, в котором ничего не было.

Если описывать это место, то самым подходящим сравнением было бы сравнение с чистым белым холстом. Или, возможно, с черным холстом. На нем не было нарисовано ничего значимого. Все прекрасное, искаженное искусство, которое когда-то было здесь, было испорчено, а затем утрачено.

Навсегда.

Из-за этого она должна была совершить свое искупление.

Она не могла просто оставить мир пустым и бессодержательным. С этой целью она снова попыталась призвать Бога. На этот раз мир был разрушен, выполнив условие для восстановления, и поэтому Бог сошел.

По приказу Бога, Дьявол уснул. Вернув себе контроль над миром, она удалила Дьявола из своего тела. Однако ее желание расторгнуть контракт с ним и вернуть его в высшее царство осталось невыполненным.

Для того чтобы расторгнуть контракт, ей нужно было отдать приказ непосредственно Дьяволу. А пока Бог держал Дьявола в узде, приказы Бога заменяли и аннулировали приказы его подрядчицы. А аннулирование контракта с Богом в первую очередь означало бы отказ от восстановления.

Мучаясь над этой дилеммой, она пыталась найти другое решение.

Может ли она просто отказаться от обоих своих контрактов после завершения восстановления? Нет, это тоже было невозможно.

Как только новый мир будет завершен, Бог освободится от состояния, в котором он спустился, и автоматически уснет. А поскольку она укрывала Бога в своем теле, то и она тоже уснула бы. Бог действовал по правилу, согласно которому Он должен был перестроиться, а затем уснуть, и у нее не было необходимой силы, чтобы помешать этому достаточно долго, чтобы предпринять какие-либо другие действия. Она даже не могла убить себя, насильно освободив свои контракты.

Если бы она была достаточно могущественна, чтобы полностью контролировать Бога, возможно, ей представился бы другой вариант.

Однако это было выше ее сил.

Тем не менее, оставался способ, с помощью которого она могла более или менее спастись. Богу нужен был подрядчик, чтобы Он мог поддерживать Свой мирный покой, но Он не был разборчив в том, кто это будет. До тех пор, пока был кто-то, кто не развалился бы в момент заключения договора, можно было бы переложить на него всю ношу. Конечно, в этом чистом, пустом мире такого человека не существовало.

В этот момент единственным способом умереть по-человечески было бы отказаться от всего.

Однако для того, чтобы осуществить восстановление, она решила жить вечно.

В этот момент вмешался Кайто.

— Подожди, подожди. Ты использовала силу Бога, чтобы держать Дьявола в узде? То есть Дьявол был запечатан в подземной гробнице, а в твоем теле, пока ты спала, оставался только Бог?

— Да.

— Обычно Дьявол может появиться только после того, как Бог решит, что мир должен быть разрушен. И как только Бог восстанавливает его, он не дает Дьяволу немедленно разрушить его снова. Не говоря уже о том, что если условия не соблюдены, вы вообще не можете вызвать его... Хотя Бог должен существовать, чтобы противостоять Дьяволу, похоже, что он явно превосходит их обоих.

— Учитывая мой опыт, я должна согласиться. Вот почему я смогла удалить Дьявола из своего тела, сохранив наш контракт в целости и сохранности, но была вынуждена все это время носить Бога с собой.

И независимо от того, был ли Бог в ее теле или нет, факт оставался фактом: она была несравненной грешницей. Она несла на своих плечах ярмо тяжких преступлений. Вот почему ей пришлось построить небо, создать землю и родить моря. Она должна была заставить растительность расцвести по всей земле. Она должна была создать луну и звезды. Она должна была выпустить в мир рыб, птиц, зверей и скот.

Затем, создав людей, зверолюдей и полулюдей, она отдыхала.

Такова была судьба, которую она сама себе навязала. Бегство от искупления было бы непростительным.

Пока она молча перестраивала мир, ей пришла в голову одна мысль:

В грядущем мире все будут почитать ее. В отличие от возмущенных голосов тех, кто стоял на грани уничтожения, которые она когда-то слышала, ее, несомненно, будут называть «Святой» и осыпать бесчисленными похвалами. В конце концов, она была бы матерью всего сущего. Возможно, ей бы даже молились, называя «Страдающей Святой», пожертвовавшей собой ради своих детей. Однако, несмотря на похвалы, которые, как она знала, ей будут воздавать, она не чувствовала ни гордости, ни удовлетворения.

До конца вечности никто не мог понять, что она действительно чувствовала.

Не попытавшись узнать, какой она была до того, как стала Святой и ее история стала приукрашенной, они даже не смогли бы этого сделать.

Но она не собиралась осуждать их за это. Просто такова была природа масс. То же самое происходило и в предыдущем мире.

Они слышали только то, что хотели слышать, видели только то, что хотели видеть.

Стада овец были, по сути, глупы. И так и должно было быть.

Но в конце концов, разве это не грех?

Невежды не имели права обвинять, не так ли?

Она снова задумалась в этом пустом, белом мире.

Зачем она пыталась спасти их всех?

Учитывая, как все обернулось, это нельзя было назвать ничем иным, кроме как полетом фантазии, вызванным серьезным случаем высокомерия и чванства. Роковая ошибка, вызванная чувством всемогущества, которое сопровождает обладание огромной силой. Однако в глубине души она не могла заставить себя считать то, что она пыталась сделать, достойным презрения или упрека.

Было ясно как день, что если бы она ничего не сделала, мир бы рухнул.

И так же очевидно, что, даже зная об этом, никто другой не пытался действовать.

— И все же... Я так долго была одна.

Она так долго боролась в одиночку.

Она боролась, чтобы спасти их всех.

Она осталась непрощенной, но прощение было именно тем, что они должны были получить.

В этом заключалось неизбежное противоречие.

Если это так, то не делает ли это весь образ жизни каждого человека в корне неправильным?

Она стала одержима этой мыслью. Поразмыслив над этим фактом некоторое время, она создала отвратительного, очаровательного слугу, который должен был служить только ей. Она поручила ему создать инфраструктуру для торговли, чтобы новый мир процветал. Она также велела ему обучить людей основным сведениям о ней, Боге и Дьяволе, чтобы никто не повторял ее ошибок. Затем она решила доверить людям нового мира обособленную форму Дьявола.

Более того, она также дала ему комок плоти демона.

— Однако если люди нового мира решат ничему не учиться...

Так она посеяла семя зла, готовое расцвести, если появится кто-то, движимый фанатизмом и жадностью, или тот, кто с радостью выступит в роли агента разрушения.

— В конце концов, я слишком долго не замечала.

Ее охватило глубокое сожаление. В конце концов, с чем она осталась после того, как спасение было осуществлено?

В конце концов, что ей удалось спасти?

Ничего.

Совсем ничего.

Как и в молодости, она ничего не смогла спасти.

И потому вполне естественно, что в новом мире не родилось ничего ценного. После разрушения и восстановления три расы совершили те же ошибки, что и раньше. Возникли люди, стремящиеся к власти, сместили всех остальных и начали идти по пути уничтожения.

И снова ее убежденность подтвердилась. Все живые существа были не более чем невежественными, глупыми животными.

— В этом мире не было ничего, что стоило бы защищать.

И когда одинокая одаренная, Святая, наконец осознала этот факт...

…она решила оставить свою ношу.

Это было все.

Это все, что было в этой трагической... Нет, в этой фарсовой сказке.

— И жили они все долго и счастливо.

***

В третий раз на них опустилась тяжелая тишина. Однако ее быстро нарушил сухой звук хлопков.

Кайто поднял руки и стал хлопать в ладоши. Это не было ни в малейшей степени кощунством по отношению к Святой. Он просто беззвучно похвалил ее рассказ. Однако его действия не были направлены на демонстрацию сочувствия или жалости, равно как и на выражение критики. Он сам знал анекдот, который ему напомнил рассказ Святой.

Давным-давно жила-была девушка.

Она пыталась остановить человека, которого никто не мог остановить. Чтобы сделать это, она стала грешницей, не имеющей себе равных.

Жил-был мальчик.

Получив огромную власть в разрушающемся мире, он решил спасти невежественных, глупых животных. Как и сказала Святая, это было решение, пропитанное высокомерием. Ужасный акт тщеславия. Однако в образе мыслей Святой и Безумного Короля было одно явное различие.

Кайто считал глупых овец драгоценными.

Люди, зверолюди и полулюди - все равны. Все живые существа невежественны, все живые существа подобны глупым животным, и все живые существа драгоценны.

Кроме того, у Безумного Короля было желание, которое он твердо решил исполнить. Он хвастался, что спасет всех, но в конце концов это было не более чем задним числом. Он никогда бы не сказал этого при людях, которые доверили ему свои жизни, но Кайто знал, что он без раздумий отбросит перспективу спасения, если она встанет на пути к его истинной цели.

Он прекрасно понимал, насколько черствым он был по отношению ко всем, кроме немногих, насколько его ненадежность граничила с безумием.

Другими словами, спасение, которое я пытаюсь осуществить, не ради кого-то другого. Оно ради меня самого, и я просто эгоистично делаю для этого все, что могу.

Он вспомнил слова Принцессы Пыток, сказанные на Краю Света.

«Не строй иллюзий - спасение мира и его уничтожение - это всего лишь вопросы личного эгоизма».

Даже если ничего не останется, если я сделал все, что мог, у меня не будет никаких сожалений.

Неважно, какая судьба ждала его.

Самоотверженная готовность взвалить все на свои плечи ради слабых и угнетенных была благородной, без сомнения. Но Кайто знал. Мир был недостаточно прекрасен, чтобы вместить такую самоотверженную любовь.

Не стоило приносить себя в жертву, если в конечном итоге ты пожалеешь об этом. В конце концов, ты не будешь вознагражден за свои труды. Мир был холодным и бесчувственным местом. Но в то же время, как ни противоречиво, он таил в себе нечто сияющее.

Поэтому Кайто решил откопать этот предмет. Его клинок застрял в болоте, поэтому он погрузил в него руки. И, получив бесчисленные раны, он схватил драгоценный камень.

Здесь была информация, необходимая ему для этого, информация, которую он не мог получить нигде больше, и он только что получил ее.

Кайто встал со стула и начал говорить со Святой, которая снова уставилась на стену.

— Ну, прости, что заставил тебя рассказать мне эту длинную историю. И спасибо. Больше я тебя ни о чем не попрошу. Различные люди, зверолюди и полулюди, вероятно, придут с вопросами позже. Похоже, магия старого мира была довольно развита, так что я был бы признателен, если бы ты избегала утечки вредной информации. Возможно, так будет лучше и для тебя. Если станет известно, насколько важны и опасны те вещи, которые ты знаешь, твоя безопасность может оказаться под угрозой. Есть вероятность, что найдутся люди, которые будут готовы использовать гораздо более мерзкие методы, чем то, что я только что сделал, чтобы сохранить эту информацию при себе.

— Ты говоришь... такие глупости... Прозвучал горн, розы расцвели, крылья расправились. Конец времен... не близок. Он уже наступил, и все же...

— Да, правда. Я имею в виду, я уверен, что ты веришь в это, во всяком случае. Поэтому я считаю, что ты должна жить так, как тебе нравится. Ты планировала умереть в тот момент, когда спустишь свою ношу, но ты смогла купить себе отсрочку до конца. Как я понимаю, никто не имеет права вмешиваться в это.

Голос Кайто был добрым. Он намекал на то, что она вполне может использовать магию старого мира для своего побега.

Святая наклонила голову в сторону в жесте, который можно было бы ожидать от молодой девушки. Кайто смутно догадывался, почему она ведет себя так невинно. Она устала от попыток понять, кто он - друг или враг. Беспокойство было написано на ее лице. Она, несомненно, надеялась, что он окажется другом.

Однако, глядя на женщину, которой некуда было обратиться в этом новом мире, Кайто не испытывал такой доброты.

К сожалению, я не являюсь ни тем, ни другим.

Он не собирался осуждать женщину за ее одинокую борьбу.

Хотя, с другой стороны, он испытывал к ней сильную личную неприязнь.

— Теперь ты нормальный человек, как ты и хотела. Живи, где хочешь, и умирай, как хочешь. Но это ты обрушила все это на нас. Не забывай об этом.

Понизив голос, Кайто щелкнул пальцами. Лазурные лепестки цветов вспыхнули вокруг его запястья, и он бесстрастно перерезал собственную артерию. Кровь хлынула из щели между перчаткой и рукавом.

Кровь полетела на стену, а затем начала извиваться.

Святая моргнула. На ее глазах кровь приобрела узнаваемую форму.

В подземной камере открылось «окно».

На место, куда смотрела Святая, стали проецироваться сцены из внешнего мира.

— ...А...

Слабый звук вырвался из ее открытого рта. Кайто коротко кивнул. Святая наконец-то осознала происходящее. Некоторое время она неподвижно смотрела на стену, как будто что-то в ней видела.

Но на самом деле она ничего не видела, во всех смыслах этого слова.

— Невежды не имели права обвинять, не так ли?

Кайто с иронией вспомнил цитату, которую несколько минут назад пробормотала сама Святая.

По словам Святой, ее воспоминания о последнем времени были туманны.

Другими словами, она никогда не видела того, что было за окном.

Бог и Дьявол одновременно обрушились на мир. Это была ситуация, которая даже не должна была быть возможной. Из-за этого, вероятно, существовали различия между тем, как происходило разрушение в настоящее время, и тем, как оно происходило в старом мире.

Однако трагизм ситуации был идентичен.

За окном хлестала кровь, раздавались отчаянные крики, слышались сотни плачущих голосов.

Каждая сцена, разворачивающаяся там, на самом деле происходила где-то в мире.

Это можно было описать только как ад.

***

Гигантский кроликоподобный подчиненный хватал живых стариков и грыз их, как морковку. Солдат, несущий пушечное ядро, был подхвачен в воздух какой-то черной тварью, издал пронзительный крик и был возвращен на землю в виде кучи кожи. Женщина судорожно пыталась заставить своих плачущих детей держаться от нее подальше, пока существо, состоящее из одних органов пищеварения, плавило ее плоть. Безрукий подчиненный танцевал экстатический, бессмысленный танец на горе обугленных трупов.

Поскольку Кайто был связан со столпом Дьявола, он мог чувствовать особенности каждого человека в каждой происходящей трагедии.

Он чувствовал их, и он бросил их всех.

Я не могу спасти всех.

Кайто не был богом. Он мог похвастаться тем, что спас мир, но спасти всех от личных трагедий, постигших их, было невозможно. Как бы быстро он ни протягивал руки, этого никогда не будет достаточно.

И в то же время он знал. Мир был адом, и это было верно не только в данный момент. Бесчисленное множество людей умоляло о спасении. Каждый из них взывал так же отчаянно, как Кайто в своей прошлой жизни.

«Помогите», — взывали они.

«Пожалуйста, спасите меня».

А Кайто бросил их, даже не взглянув в их сторону. Из-за этого они страдали и умирали.

Я должен быть уверен, что помню этот факт.

Кайто решил, что его цель для него важнее, чем весь мир. Он ни о чем не жалел. Учитывая это, память казалась бессмысленной. Это, конечно, не приносило мертвым никакой пользы.

Тем не менее, Кайто не позволял себе отвлечься от реальности.

Тот, кто может забыть подобное, не стоит того воздуха, которым он дышит.

Когда человек обладает огромной властью, весь мир начинает казаться плоским. Однако, по сути, конец времени был лишь накоплением бесчисленных личных трагедий.

Забыть этот факт означало бы забыть, как любить мир.

Святая безучастно смотрела на разыгрывающиеся перед ней сцены.

Несомненно, когда-то она уже видела фрагменты, предваряющие конец света. Однако в какой-то момент, сама того не замечая, она стала слепой к отдельным трагедиям.

Глядя на ее худую спину, Кайто вдруг сказал нечто, совершенно не связанное с различными ужасами.

— Мясник был хорошим парнем, знаешь ли. Даже если он нас предал, он мне все равно нравился.

Святая наклонила голову. Она удивленно посмотрела на него.

Судя по ее выражению лица, она не поняла, что он только что сказал. Ах, подумал Кайто. Мгновенное отчаяние овладело им.

В этот момент Святая задала Кайто тот самый вопрос, который он ожидал услышать.

— ...Мясник?

— Ах точно. Да.

Изначально у Мясника не было имени.

Он был Апостолом, не более чем семенем зла, посеянным в мире. Святая должна была уметь воспринимать его действия. Однако она не знала, что он называл себя Мясником, как и о том, что его любили.

«И наконец, спасибо вам за многолетнее покровительство».

Слова, сказанные Кайто, снова зазвучали в его ушах. Он крепко зажмурил глаза.

Мясник отказался от всего, что ему нравилось, и уничтожил все воспоминания, которые он собирал. Он проглотил боль, отрезая чувства тех, кто кричал ему, чтобы он не умирал, а также свою собственную руку.

И все потому, что ему сказали: «Спасибо, что ты родился у меня».

Вот и все. Но та, кто сказала ему это, даже не знала, чем он пожертвовал.

Она даже не пыталась узнать.

«Они будут слышать только то, что хотят слышать, видеть только то, что хотят видеть».

За все время их разговора она ни разу не упомянула о нем.

Кайто глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул. Он заговорил тихо, почесывая свои выцветшие каштановые волосы.

— Ты сказала, что «и все же, ты была одна так долго»... Значит, ты пережила все это одна, так?

— Да. И это правда.

— Ну, не совсем.

Кайто покачал головой. После короткого мгновения молчания он щелкнул пальцами и развеял свой простой деревянный стул.

Рана на его запястье уже закрылась без следа. Его подошвы ритмично щелкали по земле, пока он шел. Не доходя до двери, он остановился. Его черный фрак затрепетал, когда он обернулся.

Его улыбку можно было назвать доброй.

— Ты просто решила остаться одна, вот и все.

И теперь у Святой не было никого.

Даже ее отвратительного, очаровательного сопровождающего.

Святая в недоумении оглядела комнату. Окно все еще было на месте. На его поверхности по-прежнему отображался жестокий ад. Трагедии, ведущие к гибели мира, громоздились одна за другой. Впервые лицо Святой исказилось в слабой гримасе. Именно она дважды вызвала эти сцены.

Они были результатом ее попыток спасти все.

Святая позвала Кайто тоненьким, дрожащим голосом.

— Ты... не собираешься... убить меня?

— С чего бы это?

Когда он ответил ей своим вопросом, выражение лица Кайто было настолько спокойным, что казалось практически возвышенным.

Ее реакция была незамедлительной. Она закричала, умоляя и призывая его.

— Я грешница, не имеющая себе равных!

— И что?

— Ты... Твоя обида на меня настолько сильна, что даже убийство меня не удовлетворит тебя, верно?

— Нет, я с этим покончил. Мне уже все равно.

Кайто равнодушно подтвердил свое утверждение. Затем с непринужденностью, соответствующей его тону, он толкнул дверь. Однако на мгновение он замер. Не оборачиваясь, он снова закрыл глаза.

Затем за его спиной появился Мясник, напевая странную песню в тронном зале. Элизабет закричала на него, назвав надоедливым болваном. Их оживленная перепалка расплылась в тусклом свете, а затем исчезла. После этого Кайто снова открыл глаза. Он не стал проверять выражение лица Святой или её осанку. По-прежнему глядя вперед, он продолжил.

— Тебе повезло. Ты получила все, о чем мечтала.

И затем Кайто Сена закрыл дверь.

На мгновение ему показалось, что он увидел на периферии своего зрения бешено вытянутую руку. Что-то звенело в его барабанных перепонках.

Возможно, это была мольба, или оскорбление, или, может быть, какой-то вопрос. Однако Кайто даже не стал раздумывать, что именно. Он прошел мимо верно ожидавшего его мальчика стражника и направился обратно. Выход был заблокирован, но он уже знал об этом.

Поэтому он дождался, когда перестанет видеть мальчика, и остановился на месте.

— Гех, гах, блех... Блергх...

Он нагнулся и отхаркнул огромное количество крови. К красной жидкости, хлынувшей из его бледного горла, примешивались куски плоти. Кайто крепко сжал грудь. Отчаянно восстановив дыхание, он поднял голову.

Когда ужасная боль пронзила его тело, он разразился яростным смехом.

— Четвертая волна почти здесь, да?

Он щелкнул пальцами. Кровь, пролитая на пол, зашевелилась, а затем начала рисовать магический круг. Лазурные лепестки цветов полетели по белому коридору. Они образовали цилиндрическую стену с Кайто в центре, затем треснули и исчезли в ослепительной вспышке света.

Когда она исчезла, то не оставила после себя ничего и никого.

И на этом случайная встреча между Безумным Королем и Святой закончилась.