Онлайн чтение книги Сердца Пандоры: Бег по кругу Pandora Hearts: Caucus Race
3 - 2

~~~  2  ~~~

— Слабости Освальда? — переспросил Леви, услышав вопрос Джека. Они втроём вместе с Лейси собрались в одной комнате. Леви прислонился спиной к стене, в руке он держал книгу. Лейси сидела на диванчике с плюшевым чёрным кроликом на коленях.

Джек казался немного смущённым, он притянул колени к подбородку.

— Да, я надеялся, что вы могли бы сказать мне о них, если они вам известны….

Ныне он представлял собой печальное зрелище — на щеке его красовалась марлевая повязка; на тыльной стороне правой руки виднелся компресс, а левая была перебинтована. Похоже, под одеждой синяков тоже хватало. Такова была цена противостояний Освальду за последние трое суток.

Леви окинул Джека взглядом с головы до ног и впечатлённо произнес: «Гляжу, тебя неплохо потрепали».

Джек в ответ криво усмехнулся.

— Благодаря этим синякам я кое-что понял. В честной схватке мне Освальда никак не одолеть.

— Наконец-то, — тяжело вздохнув, пробормотала Лейси.

Джек почесал щёку кончиком пальца. Он казался виноватым, но, похоже, что его порадовали нотки беспокойства в Лейсином тоне. Леви, не отрываясь от стенки, с интересом наблюдал за ними. Он положил руку на плечо Джека.

— Так ты считаешь, что можешь нанести удар в его слабое место? Идея неплоха. Однако…

— Правда, слабое место старшего брата… — продолжила Лейси, задумчиво опершись на подбородок. Их лица выражали такую серьезность, что Джек нахмурился и тихо произнес:

— У него их нет… ведь так? Это правда, он не оставляет противнику шансов…

— Что? Почему это?  — в один голос воскликнули Леви и Лейси.

Джек изумлённо уставился на них в ответ.

— У него их слишком много. Слишком, — продолжили они.

Джек ошарашенно захлопал глазами и решил уточнить:

— Чего слишком много, слабостей? У Освальда?

— Именно, — согласилась Лейси. — Поэтому я слегка растерялась, не знала, о какой из них тебе стоит рассказать в первую очередь.

— Да, — вторил ей Леви, кивая. — Во-первых, Освальд любит вздремнуть. В общем, этот парень может уснуть где угодно. Бьюсь об заклад, сейчас он дремлет где-то в лесу неподалеку. Джек, если ты ещё ни разу не видел его спящим, то просто заходил не вовремя.

Глаза Джека расширились от удивления, но он недоверчиво склонил голову набок:

— Если Освальд такой талантливый мечник, разве он не почувствует моё приближение с оружием и не проснется?

Лейси покачала головой:

— Этим его не разбудишь, — твёрдо сказала она. — Даже если лес вдруг загорится, брат будет сладко спать. А потом проснётся, когда все деревья уже выгорят дотла, и скажет что-нибудь вроде…

Она нарочито нахмурилась и, подражая манере брата, произнесла: «Когда я засыпал, пейзаж был совсем другим, что бы это могло значить?

Глядя, как точно Лейси изображает Освальда, Леви покатился со смеху. Джек никогда не сомневался в её словах, но лишь задумчиво выдал: «…Ясно», словно совсем этого не ожидал.

«Что же ещё… Ах да!» — бодро продолжила Лейси. Похоже, идея выдать Джеку все слабости брата её ничуть не смущала. Напротив, тон её был таким, словно она вспоминала всё, что находит в нём милым.

Она прижала палец к губам и легонько по ним постучала:

— Томаты черри. Для него это ужас, что такое.

— Томаты… черри? — Джек снова так удивился, что решил переспросить для верности. — В смысле, такие крохотные помидорки?

— Именно, — уверенно подтвердила Лейси. Леви продолжил за неё:

— По его словам, то, как брызгает их мякоть от надкусывания, вызывает у него тошноту, и съесть он такое не может. В последний раз, когда он случайно проглотил один такой томатик, на какое-то время просто застыл как вкопанный. Хотя в лице ничуть не переменился, и даже слуга, который подавал еду, ничего не заметил.

Вспоминая об этом, Леви хихикнул. Лейси тоже расплылась в улыбке: «Много потом в поместье было шуму, не так ли?»

Джек восхищённо кивнул, скрестил руки и задумался: «…Если ему от них настолько плохо. Настолько, что он застывает на месте… Конечно же, это слабость».

— А я их люблю. Они вкусные, — Лейси звонко рассмеялась.

Она продолжила:

— И ещё — люди, небезразличные моему брату, пожалуй, тоже одна из его слабостей.

Джек кивнул:

— А, думаю, это я понимаю. Вроде бы.

— Он из тех, кому во сне может снести голову тот, кому он доверял. Всё потому, что он до боли наивен, — сказал Леви. Несмотря на попытку пошутить, тон его был довольно резким.

Лейси взглянула на него. «Просто старший брат добрый», — поправила она.

Джек кивнул, соглашаясь с Лейси, а затем весело подытожил:

—  В таком случае, тот, кто небезразличен Освальду — это, конечно же…

И все трое заговорили разом:

— Джек, — сказала Лейси.

— Лейси, — сказал Джек.

— Я! — сказал Леви.

Джек и Лейси молча уставились на Леви. Лица их выражали глубокое сомнение. Леви выпрямился и ткнул пальцем на свою грудь, лучась уверенностью и как бы говоря: «Ну разумеется!». Лейси окинула эту картину невыразимо холодным взглядом.

— Конечно же, это я. В конце концов, я ведь его господин! — подчеркнул Леви, снова энергично указывая в свою сторону. Лейси плавно отвела от него глаза, делая вид, что ничего не видела и не слышала. Леви в ответ на такую реакцию расплылся в довольной улыбке.

Джек, явно несколько растерявшись, улыбнулся и сказал:

— Знаешь, Лейси. Это точно или ты, или его господин, но, наверняка, совсем не я.

— Как знать… — усмехнулась Лейси.

Джек принялся на пальцах прямой руки считать слабости Освальда, о которых его проинформировали: сон, томаты, небезразличные люди. Три штуки.

Когда он удовлетворенно выдохнул, Лейси воскликнула: «Но есть и другие!», на что Джек лишь помотал головой:

— Нет, спасибо, этого более чем достаточно.

— Что ж, удачи. Лейси тоже не терпится отправиться на прогулку — не так ли? — поинтересовался Леви, обнимая её за плечи и притягивая к себе.

Лейси оттолкнула его и отрезала:

— Да. В прошлый раз мне выйти не удалось, всё отменили, так что я жду этого с нетерпением, Джек.

Речь шла про день двумя месяцами ранее, когда Джек посетил поместье Баскервилей в качестве музыканта. Тогда Лейси должна была сопровождать Леви на прогулке по городу, но тот совсем позабыл о вечере культурного обмена с домом Барма, и данное ей обещание пришлось нарушить. В словах Лейси звучало больше сарказма в адрес Леви, чем надежды на Джека.

Но лицо Джека просияло:

—Хорошо, Лейси. Я выведу тебя наружу.

Его слова и выражения были слишком прямыми; они резко контрастировали с пронизанными скрытым смыслом беседами Лейси и Леви. Посмотрев на Джека, Лейси слегка распахнула глаза, а Леви заинтригованно прищурился.

— Ты и правда нечто, — произнёс он с холодной улыбкой.

* * *

Джек вышел из комнаты и направился вниз по лестнице.

«…Жду этого с нетерпением, Джек».

Слова Лейси наполнили его радостью и счастьем, и чувства, царившие в его сердце, были невероятно чисты.

«Лейси, твоя радость — моя радость. Твоё счастье — моё счастье…»

Лишь в тот день, когда он встретил её под тем мрачным серым небом, он понял, что сам существует, и заметил мир, ранее представлявшийся ему никчёмным, пустым и бессмысленным…

Он был незаконнорожденным ребенком. Отец их оставил, а мать, отказываясь в это поверить, лишилась рассудка. Он ненавидел весь этот мир, был опустошен до предела, и лишь с её появлением всё обрело смысл.

Именно она пролила луч света на существо, известное как «Джек», до которого даже ему самому не было дела. Лишь взгляд этой женщины смог найти «Джека» в этом огромном мире. Лейси.

«…Меня не заботило, жив я или мертв…»

«…Пока я не встретил тебя, Лейси».

— Именно так, Лейси. Ты — мой свет, всё это лишь ради тебя, — произнёс он мягко и напевно. Лишь только это придавало смысл его жизни. По всему его телу разливалось тёплое, пьянящее чувство.

«…Я не способен желать чего-то другого…»

— …Джек, — как только он вышел из башни, его окликнул стоявший у двери Освальд. Джек несколько удивился, увидев его на ногах после рассказов о послеобеденном сне.

— Освальд, это ты?

Освальд не посещал комнату младшей сестры без приказа господина или особой необходимости. Не то, чтобы Леви запрещал им видеться; казалось, что Освальд сам решил провести эту черту.

— О чём вы говорили с хозяином? — равнодушно поинтересовался Освальд.

— Ну… — начал было Джек, но опомнился и театрально выставил вперед открытую ладонь, словно отталкивая Освальда, — Прости. Я не могу рассказать, о чём мы говорили.

— Понятно. Неважно, — несмотря на вопрос, похоже, что Освальду действительно было не слишком интересно. Ещё какое-то время после брошенного им «неважно», Джек молчал. Но Освальд смотрел на него так, что ему стало неуютно.

— Ну, что ж, ладно, Освальд… Я тогда пойду, — сказал Джек и двинулся вперед.

— …У тебя меч погнулся, — раздался за его спиной голос Освальда.

«А?» — Джек остановился и обернулся.

Не меняя выражения лица, Освальд посмотрел на Джека и продолжил:

— …Способности у тебя не так уж и плохи, но ты не соразмеряешь атаку и защиту. Хотя твой противник — я, твоих навыков бы хватило, чтобы уберечься от многих травм. Почему ты только атакуешь, почему не используешь меч для обороны?

Джек бросил на Освальда недоумевающий взгляд — обычно тот бывал весьма немногословен.

— Потому что мои травмы не являются основанием для поражения. Значит, и в защите нет нужды, ведь так? — отозвался он как ни в чем не бывало.

Освальд подозрительно прищурился.

— Ну ладно, я пойду… — сказал Джек, помахал Освальду рукой и пошёл прочь. Освальд молча смотрел на его удаляющуюся фигуру.