Онлайн чтение книги Я — нянюшка злодея I am the Nanny of the Villain
1 - 33

— ...

Итан прикоснулся к артефакту, который создала Сара. Герцог не упомянул о том, что сила, о которой он спрашивал, принадлежала Амброзии, потому что Клод до сих пор не знал об их проклятии. Саре тоже пока не хотелось, чтобы мальчик узнал об этой силе. По крайней мере, пока он не станет чуть старше.

— Нет, все дело в том, что в тот день я потеряла слишком много крови и использовала ману не в лучшем состоянии.

— Но вы ведь потом не могли проснуться целых пять дней, разве нет?

— Знаю, в это трудно поверить, но с магами порой случается и такое. Господину герцогу придется смириться с этим. Даже если вы приведете врача или священника, я скажу то же самое.

— ...

— И поэтому не стоит сильно волноваться. В магической башне много спящих принцесс. Уверяю вас.

В ответ на слова Сары Итан тихо вздохнул. Прошло довольно много времени с тех пор, как в империи в последний раз появлялся маг. Даже империя не в состоянии была постичь силу, которой обладали чародеи, что уж говорить об отдельных врачах или священниках. У него не было другого выбора, кроме как поверить ее словам. Однако его чутье подсказывало, что со здоровьем Сары творится что-то неладное.

«Наращивай свою силу, пока не иссякнет твое окружение, чудовищный ублюдок. Сожри всех вокруг себя, включая свою мать».

При мысли о том, что именно эта сила, которой его мать боялась всю свою жизнь, могла сделать что-то с Сарой, Итан сжал кулаки. Если чего-то хочешь, то чем отчаяннее это желание, тем более жестоко оно будет отнято. Проклятие матери все еще звоном отдавалось в его голове.

— Господин герцог.

Сара положила руку на сжатый кулак Итана и окликнула его. Он взглянул на нее, не зная, какое выражение лица ему сделать.

— Моя цель — быть рядом, пока господин Клод не вырастет.

— Знаю.

— В моем характере добиваться того, чего я хочу. Думаю, господин герцог хорошо это знает, поскольку уже не раз уступал моему упрямству, не так ли?

— И то верно.

— Так что доверьтесь мне. Со мной все в порядке. Я бы даже не начинала, если бы собиралась убежать в страхе перед этой силой.

От слов Сары глаза Итана слегка задрожали. Тревога, которую он почувствовал, когда увидел, что она не просыпается и лежит с закрытыми глазами, все еще ощущалась на кончиках его пальцев. Итан понял, что это был за бессознательно обуревавший его страх. И почему он хотел, чтобы Сара открыла глаза.

«Меня мутит от одной только мысли об этом».

Он боялся, что Сара исчезнет навсегда. Что женщина, уверявшая, что не боится силы Амброзии, скажет, что не ожидала подобного, ужаснется и убежит, заявив, что это чудовищно. Боялся, что это причинит боль Клоду, который уже успел полюбить ее, ведь после этого она никогда не вернется. Боялся, что он, сам того не осознавая, начнет надеяться на Сару. Вот почему он испугался, что она оставит Клода и его самого. Итан понял, что она стала спасением, которое он вкусил впервые, и в этот момент он открыл глаза и увидел перед собой улыбающуюся Сару.

— ...Это.

Итан коротко вздохнул и нахмурился. Впервые он вот так открыто признался себе в собственных чувствах. Осознание своего отчаяния оказалось не таким приятным, как он думал. Это говорило о том, что женщина по имени Сара Миллен заняла внутри него гораздо больше места, чем он ожидал. Настолько много, что он смог самостоятельно обнаружить это.

— Вам, случайно, это не нравится? — осторожно спросила Сара, глядя на застывшее лицо Итана.

Клод тоже поднял на него испуганный взгляд, пытаясь понять, не пытается ли его отец выгнать Сару.

— Отец...

Когда Клод, хныча, ухватился за подол его одежды, Итан посмотрел на них обоих, будто придя в себя.

— Нет, это не так, — сделав глубокий вдох, Итан неловко сжал ладошку Клода, державшую край его одежды. — Могу я спросить, почему вы это делаете?

— Что?

— Мне стало любопытно, почему вы так стараетесь для нас с Клодом.

— Ах...

Услышав вопрос Итана, Сара улыбнулась, взглянув на обращенное к ней лицо Клода. Мягко изогнутые уголки ее глаз и яркая улыбка на губах были такими же свежими и яркими, как солнечный свет.

— Не так уж много времени нужно, чтобы влюбиться в кого-то. И я уже влюбилась, поэтому теперь, когда мне известно это прелестное чувство, я ничего не могу с собой поделать.

Шесть лет. Целых шесть лет она искала, как снять проклятие Амброзии, и думала о Клоде. В течение этого периода, правильнее было бы сказать, что она думала о ребенке и Амброзии настолько часто, что ее можно было назвать одержимой. В то время, правда, она чувствовала глубокую жалость к Клоду, беспокойство и вину. Впервые она почувствовала любовь к настоящему Клоду только тогда, когда лично познакомилась с ним и увидела его залитые слезами глаза.

— Мое внимание привлекла вся эта прелесть. Так что же я могла поделать? У меня не было другого выбора, кроме как влюбиться.

Глаза Клода наполнились глубочайшей радостью, когда он услышал ее ответ. Поцеловав слезы, катившиеся из этих больших глаз, Сара продолжила:

— Человеческому сердцу не нужна какая-то грандиозная причина. Оно бьется без моего ведома. И я просто признала это.

— ...

— Так что, господин герцог, не бойтесь отдать и свое сердце.

После этих слов Итан некоторое время молча смотрел на нее. Глядя на то, как он по привычке наморщил лоб, как если бы напряженно обдумывал что-то, Сара на мгновение задумалась, не вынуждает ли она его признаться в своих чувствах к Клоду. Тогда ей следовало извиниться, сказав, что еще слишком рано задумываться об отношениях между отцом и сыном, которые по-прежнему оставались бы крайне неловкими.

— Сара действительно чудесный человек для меня и Клода.

Вслушиваясь в мягкий голос кротко улыбающегося Итана, Сара широко распахнула глаза и обомлела.

«Он улыбнулся».

Итан Амброзия улыбнулся. Уголки рта мягко изогнулись, и похожая на весеннее солнце лучистая энергия озарила его ледяные губы. Кроме того, в мерцающей темно-синией радужке затаилось тепло, которое переливалось в нежном прищуре его глаз. Он уже не в первый раз улыбался в присутствии Сары. Иногда из вежливости, иногда одним уголком рта. Но сейчас Сара видела искреннюю улыбку.

«...Как человек может так улыбаться?»

Невольно затаившая дыхание Сара вскоре моргнула, глубоко вздохнув. Яркая улыбка Итана довольно быстро померкла, но она очень четко запечатлелась в душе.

«Какая я изменница. Сейчас я так же счастлива, как когда Клод назвал меня по имени».

Казалось, будто Итан, который всегда настороженно относился к ней, и лишь притворялся, что доверяет, наконец-то признал в ней своего человека. Щеки Сары слабо вспыхнули, потому что ей почудилось, будто этот неприрученный зверь на мгновение проявил свои истинные чувства.

— Итак, господин герцог. Не расскажете ли вы мне, что случилось с Первым принцем? Герцог Амброзии ведь не бездействовал все те пять дней, что я спала, верно?

На вопрос сменившей тему Сары, Итан расслабленно, словно и думать забыл о чем-то столь незначительном, произнес:

— Хотя маркиз Боллун и приложил немало усилий, но кажется, что лишение Первого принца права престолонаследия  пройдет без проблем.

— Боже, должно быть, сердце Первого принца разбито.

Несмотря на то, что она прищелкнула языком, словно опечалившись этой новостью, в ее голосе слышались нотки удивления, которые Сара не смогла скрыть. Безумие Первого принца началось не вчера и не сегодня, так что случай с попыткой нападения с мечом на Сару и Клода мог бы кончиться несколькими месяцами принудительного самоанализа.

Но тот факт, что герцог Амброзии, заявлявший, что не собирается вмешиваться в вопрос о престолонаследии, довел дело до того, что лишил Первого принца права на престол, был достижением, которого нельзя достичь обычными средствами.

— Как это произошло?

— Я просто перекинулся парой слов с Его Величеством и дал ему личный совет.

— Что же вы сказали?

— Его Величество хотел узнать о вашем настроении, и я лишь сказал ему, что разговор с вами невозможен.

Умело манипулируя фактами, он ловко утаивал правду. Сара догадывалась, насколько страшен Итан Амброзия, но сейчас впервые смогла в этом убедиться. Император не поверил бы, что она была тяжело ранена мечом Первого принца, потому что он знал, что Сара Миллен — волшебница. Однако слова Итана Амброзия были правдивы, потому что она действительно получила тяжелые повреждения, из-за которых проспала пять дней. Однако не подозревающий об этом император превратно истолковал слова Итана и решил, что Сара сильно рассердилась на Первого принца.

— Неужели вы меня подставили?

— Разве после смерти императора гнев великого мага не должен направиться на империю? — пожал плечами Итан, не понимая, в чем проблема.

— Я только намекнул Его Величеству, что император — это то же, что и империя. Толковать сказанное — дело императора, а не мое.

— Вау, вы такой злой. Во мне нет столько гнева.

— Я просто не стал исправлять то, о чем подумал император.

— ...Такой грозный.

— Если это комплимент, то я с удовольствием приму его.

Сара напоследок покачала головой и глубоко вздохнула. В итоге Первый принц, самый лелеемый и горячо любимый сын императора, оказался полностью отстранен от трона.

— Тогда как же вы собираетесь поступить с Первым принцем?

В ответ на вопрос Сары на губах Итана заиграла улыбка. Безусловно, это улыбка имела совершенно иное значение, чем раньше.