Онлайн чтение книги Я — нянюшка злодея I am the Nanny of the Villain
1 - 44

— Ты закончил плакать?

— Да, угу-у...

Элекс долго плакал, не переставая моргать опухшими глазками, и судорожно кивал головой. Клод сел рядом с ним и терпеливо ждал, пока мальчик вдоволь наплачется. И, вероятно, от такого поведения сын Третьего принца наконец открыл дверь в свое сердце: Элекс уже цеплялся за подол одежды Клода.

— Как ты сюда попал? Ты пришел один?

— Да... Мне не хотелось оставаться дома, и я улизнул тайком. Мой отец все равно не придет.

— Разве ты не можешь просто сказать, что хочешь увидеть своего отца?

— Не могу. Все говорят, что я не должен беспокоить отца, потому что он очень занят.

— Верно, так и есть. Не стоит отрывать отца от дел.

Клод кивнул, как бы сочувствуя Элексу. Беседа между детьми все не утихала и помогала выявлять общие интересы мальчиков.

— Я тоже очень боюсь сказать отцу, что скучаю по нему.

— Почему?

— А вдруг я тогда ему разонравлюсь?

— Ум-м-м... Мой папа разлюбит меня? Как же он может это сделать?

Элекс был в недоумении, потому что никогда не думал, что какой-либо отец будет способен ненавидеть своих детей. Этот мальчик был настолько любим своим папой, что Третий принц, совершенно не жаждавший власти человек, вступил в борьбу за трон ради своего ребенка. Элекс покачал головой, словно не понимая слов Клода.

— Ну, просто... Наверное, так бывает только в моем доме.

— Понимаю. Тебе, наверное, тяжело, Клод. Ты в порядке?

Несмотря на немногословность и простоту изъяснения нового товарища, Элекс кивнул, как будто был уже в чем-то твердо убежден, и на этот раз сам стал утешать Клода. Ситуация, в которой эти двое пытались поддержать друг друга, с одной стороны, была крайне приятной и сердечной, но, с другой стороны, Сара испытывала горечь, задаваясь вопросом, может ли подобная тема быть тем, о чем должны беседовать шестилетние дети. Учитывая эту странную связь мальчиков, она предположила, что они могли бы подружиться. В отличие от «Цветка тьмы».

— Нет, я в порядке! Потому что у меня есть моя нянюшка!

— Кажется, Клод в хороших отношениях с твоей няней! А я боюсь своей. Она ругает меня каждый день.

Элекс с искренней завистью посмотрел поочередно на Клода и Сару. Клод поднял подбородок, как будто был невероятно горд.

— Ах, да! Это Сара, моя няня!

— Привет, Сара...

Элекс поприветствовал Сару очень настороженно. Похоже, он, который до этого говорил, что боится своей няни, немного испугался, услышав, что и она является няней.

— Здравствуйте, господин Элекс. Я Сара, няня господина Клода.

Сара присела на корточки, заглянула Элексу в глаза и приветливо улыбнулась. Она хотела произвести хорошее впечатление, потому что этот мальчик, вероятно, станет первым другом Клода.

— Когда у меня плохое настроение, я чувствую себя немного лучше, если съем что-нибудь сладкое. Вы любите конфеты?

— Кон-конфеты...?

— Да. У меня есть еще один леденец, точно такой же, как тот, что держит сейчас господин Клод!

— ...

Элекс взглянул на конфету в руке Клода. Сара выглядела устрашающе, но ему ужасно хотелось съесть леденец. Это желание ясно отразилось на его лице.

— Ху-ху.

Подумав, что это его поведение очень мило, Сара с негромким хлопком сотворила в своей руке еще один леденец. Разумеется, хозяин кондитерской был удостоен чести поразиться еще одной монеткой, упавшей прямо из воздуха.

— Вау!

— Та-да, разве он не выглядит аппетитно?

Сара вложила большую конфету в маленькую ладошку Элекса, не давая тем самым ему времени отказаться.

— ...Спасибо, Сара.

Когда он лизнул сладкий леденец, глаза Элекса на мгновение расширились. Каким бы настороженным он ни был, он все же оставался всего лишь ребенком, который быстро теряет присутствие духа и любит что-нибудь вкусненькое.

— Хи-хи, — хихикнул Клод, когда увидел отразившееся на лице Элекса счастье.

Клод выглядел взволнованным, потому что впервые так долго разговаривал с ровесником и вместе с ним ел сладости. В отличие от кого-то вроде Рута Навена, с которым Сара познакомилась сегодня, Элекс идеально подходил на роль друга Клода, так как прямо-таки источал невинность. И, прежде всего, это было еще и потому, что эти двое детей незримо тянулись друг к другу.

«...Интересно, подойдет ли он в качестве товарища по играм для Клода».

Сара, наблюдавшая за улыбающимися друг другу детьми, которые ничего не знали о том, какое будущее им было предначертано в ее романе, на мгновение впала в мучительную агонию. Даже если содержание «Цветка тьмы» было правдой, сейчас наступило время, когда соперничество между Вторым и Третьим принцами обострилось из-за скоропостижного смещения Первого принца. Дружба Клода и Элекса была бы крайне нежелательной как для Второго принца, так и для Третьего.

«С точки зрения Третьего принца, было бы обременительным раскрывать своего ребенка, существование которого он до сих пор тщательно скрывал, поскольку Второй принц не отличается милосердием. С точки же зрения Второго принца, он был бы недоволен тем, что между Третьим принцем и Амброзией возникла какая-либо связь».

Взрослому человеку было очень горько вмешиваться в дружбу детей, но Сара ничего не могла с этим поделать. То же самое можно было сказать и об Итане, нынешнем герцоге Амброзии: он не был человеком, который умышленно втянул бы Клода в борьбу за трон.

«...Им нельзя сближаться...»

Саре было совершенно ясно, что Клода и Элекса тянет друг к другу. Как и Клод, который рос в одиночестве и без друзей, так и Элекс, должно быть, воспитывался под строгой опекой Третьего принца.

«Не хотелось бы выступать в роли няни, которая насильно разлучает тянущихся друг к другу детей сразу после того, как они встретились».

Не было ничего лучше обычной жизни. Сара всегда так думала. И изо всех сил старалась жить именно так. Однако ей это не удавалось. Из-за силы, которой она обладала, из-за той сущности, которую она называла волшебной башней, и из-за своего другого «я», которое, возможно, спит сейчас в Корее. Поэтому она хотела научить Клода нормальной жизни — заводить друзей и играть.

— ...

Не успела Сара опомниться, как увидела, что эти двое стали оживленно болтать, и почувствовала, как что-то забилось у нее в груди. Почему-то ей казалось, что ей придется сыграть роль злодейки в судьбе Клода.

— Уф...

В конце концов Сара в изнеможении зарылась лицом в ладони.

— Нянечка? Что случилось? Где у тебя болит?

— ...Болит?

Два котенка смотрели на нее с широко раскрытыми глазами. Когда эта милая сцена развернулась перед ее взором, Сара растерялась и решила отмести все лишние мысли подальше.

— Господин Элекс, не хотите ли заглянуть в гости к господину Клоду?

— А?

От столь внезапного приглашения Элекс непонимающе уставился на Сару. Лицо же Клода, напротив, просияло, а щечки раскраснелись еще больше.

— Точно! Давай поиграем вместе у меня дома!

— Н-но...

— Сара сказала, что в мире есть хорошие люди, но есть и плохие! Если ты будешь один, плохие люди будут делать с тобой плохие вещи!

— Правда...

— Ага, Сара сказала, что она никогда не лжет. Верно, Сара?

Сара, встретившись взглядом с округлившимися глазами, смотрящими на нее, гордо подбоченилась.

— Конечно!

Ее голос был полон уверенности. От этого тона и сияющего лица Элекс непроизвольно кивнул головой.

***

В последнее время у Второго принца было очень хорошее настроение. Все потому, что он прогнал проклятого Первого принца, который был для него как бельмо на глазу, в далекое поместье Альтон. На сей раз вечеринка, устроенная в надежде, что Первый принц благополучно отойдет от дел, станет его победной вечеринкой. Он думал, что избавился от всего, что стояло на его пути к трону. Покуда один из его верных приспешников не попытался все испортить.

— Я отправил их наладить связи, но мало того, что они оборвали переговорную нить и испортили все дело, они делали это с невероятным энтузиазмом.

В мягко лившемся голосе Второго принца не было ни высоких, ни низких нот. Однако виконту Навену, который уже долгое время находился подле Второго принца, этого было достаточно, чтобы понять, что его господина переполняет гнев. Виконт Навен, с лицом, потерявшим всякое самообладание, поспешил оправдаться:

— Господин Второй... Второй принц... Это действительно несправедливо. Не имеет смысла поступать так из-за мелких детских ссор!

— Мелкие ссоры... Неужели виконт Навен действительно так думает?

— Конечно, ясно, что наш Рут поступил неправильно! Однако они еще маленькие дети!

При словах виконта Навена, который расценил этот инцидент как пустяковую ссору между малолетними детишками, Второй принц вздохнул, подавляя свое разочарование. Он слышал, что у виконта состоялся содержательный разговор с молодым господином, который вернулся в особняк, но, похоже, отец только и сделал, что выслушал жалобы своего сына.

— Разве не ты говорил, что твой сын скоро вступит в светское общество? Считал его более зрелым, чем дети его возраста, и хвастался, что он ничем не отличается от взрослого человека.

— Э-это...!

Поскольку от охватившего его стыда виконт Навен ничего не мог сказать, Второй принц отвел взгляд и бросил к ногам мужчины толстую папку.

— О том, как неприкрыто твой сын издевался над молодым лордом Амброзии, подробно описано в этом отчете.

— ...!

— В чем же провинился маленький шестилетний мальчик перед молодым господином Навеном, что тот так сильно его возненавидел? Все потому, что виконт учил его неправильно.

Лицо виконта Навена, взявшего в руки отчет, горько побледнело. Тяжесть бумаги на ладонях, казалось, придавливала его к земле.

— Как бы сильно я ни старался, такие вещи, как то, что произошло между теми детьми в особняке, не должны были стать достоянием общественности. Но знаешь ли ты, виконт, что означает то, что я получил на руки этот отчет?

— ...

— Герцог Амброзии нарочно обнародовал это. Ты понимаешь, что это значит?