Онлайн чтение книги Я — нянюшка злодея I am the Nanny of the Villain
1 - 38

Рут Навен вскинул голову и взглянул на Клода, не обратив внимания на перемену в выражении лица дворецкого.

— Как же мне следует сегодня с тобой играть? Юный лорд Амброзии.

И стоило ему заговорить об этом, как другие молодые господа, до этого тихо внимавшие его словам, начали поочередно подыгрывать своему предводителю:

— Ах, в прошлый раз вы сказали, что шахматные игры скучны, поэтому сегодня я приготовил кое-что другое.

— Я как раз захватил с собой хороший подарок для тебя. Молодому лорду Амброзии этого будет вполне достаточно для игры.

Один за другим они приблизились к Клоду, окружили его и ловко оттеснили Ронду от мальчика.

— Разве нет подарка, который я бы не доверил тебе? Принесите его сюда.

— Я бы хотел немного подкрепиться, пока молодой лорд Амброзия ждет вас. Надеюсь, вы уже приготовили что-нибудь подходящее для меня.

Все они принялись наперебой просить, то об одном, то о другом, будто только того и ждали, чтобы все слуги покинули их. Верон с улыбкой на лице отошел назад. Он понимал, что сейчас как раз тот момент, когда ему следует уйти. Если дворецкий продолжит стоять вместо хозяина и играть, обязательно со всех сторон поползут шепотки. Ронда, главная горничная, с облегчением отступила назад, увидев, как тихо и спокойно сидит Клод. Поскольку здесь были и другие слуги, она решила понаблюдать за происходящим чуть поодаль.

— Тогда приятного времяпрепровождения.

Когда дворецкий и главная горничная покинули их, Рут Навен, словно того и ждал, показал свою истинную сущность.

— Твое выражение лица что-то сильно помрачнело? Молодой лорд Амброзии.

— Как бы нам это ни было неприятно, мы обязаны следить за своей мимикой.

— Что же мне делать с ребенком... Твой отец тоже ужасно скучный.

При этих словах, непрерывным потоком посыпавшихся на его голову, Клод склонил голову и сжал кулаки. Колкий осуждающий тон и нотка злорадства. Ребенок хорошо знал все эти тонкости. И даже успел привыкнуть к ним. Когда Клод молча перенес их выпады и ничего не сказал в ответ, пытавшиеся задеть его хищники потеряли к нему интерес.

— Если подумать, я слышал, что виконт Навен на этот раз подарил тебе лошадь. Могу я взглянуть на нее?

— Когда-нибудь я приглашу тебя в особняк, молодой мастер Пэйбл.

— Ого!

Клод был позабыт. Все молодые аристократы теперь были поглощены беседой с сыном виконта Навена, но при этом старались следить, чтобы юный лорд Амброзии оставался непричастным к их разговору. Ведь чем младше дети, тем более чувствительными они становятся.

Подобное было широко распространено среди тех, кто собирался в будущем принимать активное участие в светском мире, где им предстояло проверять своих оппонентов с помощью таких вот незримых речей. Позабыв о том, что Клод был всего лишь маленьким ребенком, который не успел даже полностью повзрослеть, они развернули перед ним целую сцену подражания взрослым благородным юношам.

— Мой отец решил научить меня охотиться на лис, так что приходи ко мне, когда у тебя будет время.

— Непременно приду!

— Не забудь пригласить и меня, молодой господин Навен!

Они вели себя так, словно забыли, что пришли сюда, чтобы завязать дружбу с молодым лордом Амброзии. Поскольку они еще не успели вырасти, то не понимали наставлений взрослых членов семьи о том, чтобы угождать Клоду, который был намного младше и робче их. Из-за завышенной самооценки и высокого статуса им было крайне сложно играть с маленьким ребенком, ведь все они росли в семьях, где исполнялись все их прихоти, независимо от того, хотелось им золота или нефритов.

— ...

Клод сильно закусил губу и мысленно взмолился, чтобы время шло быстрее. Встречи с детьми аристократов, которые, казалось, откровенно его недолюбливали, давались ему все труднее и труднее. Клод отчетливо помнил все оскорбительные слова, которыми его осыпали во время их последнего визита.

Тогда они все представились друг другу и с вежливыми улыбками высказывали надежду на то, что смогут быть близкими друзьями и в будущем, однако стоило детям остаться наедине, как над Клодом тут же начали откровенно глумиться.

«Я слышал, что герцогиня умерла из-за тебя. Это правда?»

«Вот поэтому господин герцог и ненавидит тебя? Говорят, ты еще даже не был в императорском дворце?»

«Ты ведь не получал никаких подарков от своего отца? Какой нам прок сближаться с ребенком, которого все ненавидят?»

«Эй, ты что, ненавидишь нас? Тогда пойди и скажи об этом своему отцу! Давай, давай! Ах-ах-ха!»

Если сравнить мир взрослых и мир детей, то детская жестокость к слабым была бы едва ли меньше. И для Клода быть изолированным от мира детей было страшнее и мучительнее, чем находиться в отрыве от взрослых. Потому что для ребенка это была та проблема, решить которую взрослые не могли. Он даже не мог обратиться за помощью к своему отцу, Итану Амброзию.

«А вдруг отец возненавидит меня еще больше?»

Подумав так, Клод промолчал. Другие юные господа, включая Рута Навена, посмотрев на Клода, начали обмениваться странными взглядами. В конце концов, видя, как он неподвижно и смиренно стоит на месте, они почувствовали, что им хочется побольнее поддеть его.

Всякий раз, когда они выбирались в свет, даже простое упоминание имени Амброзии вызывало массу интереса и вопросов. При мысли о том, что Клод и в будущем будет получать такое внимание, у них сводило живот и щемило в груди. Они бесконечно сильно желали заставить людей понять, что этот ребенок — ничто по сравнению с ними.

— Если подумать, я слышал, что сейчас все начали тренироваться в фехтовании. Ты когда-нибудь держал в руках настоящий меч?

— Если речь идет о деревянном мече, то да, держал.

— С деревянным мечом ты не испытаешь острых ощущений.

Сказав это, Рут Навен поднял ножик, лежавший на столе. Серебряное лезвие сверкнуло в свете солнца.

— Пусть такой маленький нож и не приводит в восторг, но да, он идеально подойдет для уровня мастерства молодого лорда Амброзии.

Рут протянул серебряный ножик неподвижно замершему Клоду.

— Не хочешь ли воспользоваться им?

— ...Я, я.                                  

— Я ненавижу это, ненавижу то. Как же много вещей не нравится молодому лорду Амброзии.

Заметив, что Клод «играет» с ними с бледным и усталым лицом, Рут Навен ухмыльнулся и дернул Клода за руку, насильно вложив нож в его ладонь.

— Я лично на это посмотрю, так что попробуй.

— Это, это, я имею в виду...

— Ха-ха. Это стоит увидеть.

Арольд Пэйбл и Биллион Юген одновременно захихикали и ехидно поглядывали на обеспокоенное лицо Клода, держащего нож. Было крайне забавно видеть, как юный лорд Амброзии пребывал в растерянности, не зная, что предпринять. Рут Навен хищно улыбнулся и, потянув Клода за руку, вывел его вперед. Ему предстояло увидеть, как прелестно будет вести себя перед ним молодой лорд Амброзии.

— О мой Бог?

И вдруг над их головами черной тенью пронесся прекрасный голос. Это было так неожиданно, что они даже не успели понять, когда именно появилась его обладательница. Молодые господа, включая Рута, удивленно вскинули головы.

— Няня!

Едва увидев Сару, Клод мгновенно просветлел лицом. А его голос, звавший ее, казался как никогда приветливым.

— Простите, господин Клод. Кажется, я немного опоздала?

С улыбкой Сара подошла к мальчику, опустилась перед ним на колени и, склонившись к его лицу, установила зрительный контакт. Доброжелательный голос, нежный взгляд и полное доброты лицо. В этот момент Клод почувствовал, что няня Сара была на его стороне больше, чем кто-либо другой. Из всех, кто был полон злобы и тех, кто знал или не хотел знать о трудностях Клода, только она одна была всецело на его стороне и не отводила от него взгляда.

— Милые господа, хорошо ли вы провели время с нашим господином Клодом? — поинтересовалась Сара, окинув пристальным взглядом молодых дворян, включая Рута Навена.

— ...

На мгновение они затаили дыхание и непонимающе уставились на Сару. Это произошло потому, что облик женщины, смотрящей на них с элегантной улыбкой в своих полных молодости глазах, был так прелестен, что у юных дворян перехватило дух. Она была прекрасней всех тех дам, которые посещали их усадьбы в сопровождении взрослых.

Посещая императорский дворец, они видели бесчисленное множество женщин, разодетых в великолепные платья и усыпанных драгоценностями. Однако им никогда не доводилось встречать такую леди, которая излучала бы ауру первозданной чистоты и элегантности, будучи одетой лишь в опрятное платье без узоров, как Сара.

«Кто эта женщина?»

Сообразительный Рут уловил, что Клод назвал Сару няней, и начал мысленно выстраивать их взаимоотношения. Должность няни в семье герцога, особенно в семье герцога Амброзии, не была чем-то обычным. Ее должны были выбрать из числа вассальных семей, достаточно надежных, чтобы вверить им наследника, но так как в обязанности няни входила также и опека преемника, пока тот не станет совершеннолетним, нередко выбор падал на человека, занимающего в семье не слишком высокое положение. Одним словом, ее статус был достаточно высоким, но сила — весьма посредственной.

— Вы — няня нашего молодого господина Клода Амброзия? Впервые вижу вас.

С губ Рута Навена, который закончил выстраивать в своей голове отношения между вышестоящими и нижестоящими, слетело закономерное обращение к тому, кто был ниже его по статусу. Он полагал, что между ним, человеком, который в будущем возглавит семью, и Сарой, всего лишь нянечкой маленького ребенка, существует пропасть как между небом и землей.