Онлайн чтение книги Кудруна
XVII авентюра. Как Хетель пришел за своей дочерью на Вюльпензанд

⁸⁴⁷Король норманнов Людвиг и юный Хартмут-князь,

От странствия морского изрядно утомясь,

Сошли на дикий остров с дружиной для привала.

Большой была их свита, но радостей ждало их мало.

⁸⁴⁸Он звался Вюльпеизандом, широкий остров тот,

Отважные норманны, свершавшие поход,

Коням давали отдых и сами отдыхали.

Что близок час расплаты, об этом они и не знали.

⁸⁴⁹ И пленниц благородных на берег привели.

Насколько полонянки отважиться могли,

Они перед врагами печали не скрывали,

Оплакивали близких и участь свою проклинали.

⁸⁵⁰Везде на побережье уже зажглись огни.

Бойцы разбили лагерь. Надеялись они

Здесь в обществе красавиц пробыть семь дней иль боле.

Случилось по-другому, им горькая выпала доля.

⁸⁵¹На острове пустынном, в необозримых водах

Они остановились и предвкушали отдых,

Но рыцари надежду напрасную питали

В кругухпрекрасных женщин семь дней отдохнуть на привале.

⁸⁵²Иx стан от Мателаны лежал в такой дали,

Что гордые норманны помыслить не могли

О том, что их стоянка для них бедой чревата

И в море спозаранку с друзьями появится Вате.

⁸⁵³Слуга вдали заметил корабль под парусами

И к Хартмуту явился с такими новостями,

Но рыцари, увидев кресты на парусине,

Сказали: «Пилигримы плывут поклониться святыне».

⁸⁵⁴А вскоре показались три корабля больших

И девять крепких барок, но те, кто плыл на них,

Креста во славу божью на платье не носили.

За свой позор и горе норманнам они отплатиля.

⁸⁵⁵Весь флот уже так близко к их стану подходил,

Что блеск щитов и копий норманнов ослепил.

«Гляди-ка, – крикнул Хартмут, – враги явились наши!»

Пришлось испить дружине и Людвигу горькую чашу.

⁸⁵⁶Ломались с треском весла в руках гребцов иных, —

Такое нетерпенье одолевало их.

И юным, и бывалым воителям на суше

Пришлось обороняться, чтоб только спасти свои души.

⁸⁵⁷Король и Хартмут взяли тяжелые щиты.

Они домой попали б еще до темноты,

Когда бы не прельстились привалом. Им казалось,

Что у отца Кудруны надежных друзей не осталось.

⁸⁵⁸«Доселе, – молвил Людвиг, – в игрушки я играл,

Врагов, меня достойных, впервые бог послал,

Они, я это чую, в сраженьях непреклонны.

Так всех озолочу я, кто станет под наши знамена».

⁸⁵⁹Стяг Хартмута норманны на берег понесли,

А к берегу так близко подплыли корабли,

Что их копьем коснуться оттоле было можно.

Я думаю, что Вате щитом прикрывался надежно.

⁸⁶⁰Такой жестокой брани еще не видел свет,

Уж на песке датчане свой проложили след.

Копье и меч булатный исход войны решали,

Сражались оба стана и мир заключать не желали.

⁸⁶¹Везде борьба кипела на диких берегах,

Летели гуще стрелы, чем снег летит в горах,

Когда с альпийских склонов холодный ветер веет.

Все удалью блистали, но смерть никого не жалеет.

⁸⁶²Навстречу рою копий ответный рой летел.

Но побережьем Хетель не скоро овладел.

На полчища норманнов с мечом бросался Вате,

Был грозен старый воин, и он не щадил супостата.

⁸⁶³Король норманнов Людвиг на Вате наскочил

И рыцаря ударил копьем что было сил,

По воздуху обломки от древка полетели.

Был мужественен Людвиг. Тут к Вате друзья подоспели.

⁸⁶⁴На шлем врага обрушил свой острый меч старик,

Клинок его булатный до черепа проник.

Надел по счастью Людвиг рубашку под кирасу

Из абалийской ткани, а то бы не прожил и часу. [105]Неясен смысл, каким образом шелковая рубашка спасла Людвига при ранении в голову. Б. Бёш пишет, что речь, возможно, идет о реликвиях, вшитых в ткань, чему есть примеры в других эпических памятниках (Boesch В. Bemerkungen. – In: Kudrun/ Hrsg. von Symons B. 4. Aufl. besorgt von B. Boesch, S. 146). Иначе объясняет Ю. Диффенбахер: в XIII в. шлем, утратив коническую форму и закрывая всю голову, стал походить на железный горшок с плоским дном и отверстиями, для воздуха и глаз. Прокладки (ср. прим. к строфе 518) это и есть спасительная рубашка (hemede), хотя в тексте ясно сказано, что она надета была под кирасу («under brünne») – металлический доспех, прикрывающий грудь и спину (см.: Diffenbach'er J. Deutsches Leben im XII Jahrhundert. Leipzig, 1899).

⁸⁶⁵Отважный Людвиг Вате чуть жизни не лишил,

Но сам насилу спасся и скрыться поспешил;

Ведь были шутки плохи в бою с героем старым,

Он рыцарей немало прикончил смертельным ударом.

⁸⁶⁶Схватились вместе Ирольт и Хартмут. Их клинки

Секли ожесточенно стальные шишаки,

И звон мечей далеко на поле раздавался.

Был смел датчанин Ирольт, и Хартмут отважно сражался.

⁸⁶⁷Король зеландцев Хервиг не мог к земле пристать,

Тогда он в море прыгнул и брода стал искать.

В воде по горло стоя, явил в борьбе с волнами

Он мужество такое во имя служения даме.

⁸⁶⁸Враги его хотели в пучине утопить,

Но только и сумели, что копья расщепить

О крепкий панцирь. Хервиг на сушу устремился

И там в бою с врагам! за многих друзей расплатился.

⁸⁶⁹Покуда Хетель смело с дружиной наступал,

Вода побагровела от крови тех, кто пал.

И ток волны кровавой расплылся в море шире,

Чем мог копье забросить любой из воителей в мире.

⁸⁷⁰Героям тяжко было. Их столько шло ко дну,

Что, верно бы, хватило на целую страну.

Их миловали раны и не мечи сразили, —

Что нужды, не равно ли в какой оказаться могиле!

⁸⁷¹Свое дитя родное отстаивал король,

Но в битве все терпели страдания и боль.

Друзья врагов разили и погибали сами.

Весь берег Вюльпензанда был мертвыми устлан телами.

⁸⁷²Но силы напрягали Нормандии сыны,

И были хегелинги неистовства полны.

Датчане показали, как надобно сражаться.

Кто жить хотел на свете, не должен был им попадаться.

⁸⁷³Там Ортвин, Морунг пашню костями засевали

И в схватке рукопашной соперников не знали, [106]Здесь битва уподобляется пашне. Еще А. И. Кирпичников обратил внимание на метафору «витязи удабривают поле мертвыми» и сравнил со сходным образом в «Слове о полку Игореве»: «Чръна земля под копыты костьми посеяна, а кровью польяна» (Кирпичников А. И. Кудруна, национальная поэма немцев. – Зап. Харьк. ун-та, 1874 г., т. III).

Покрыли оба славой себя на поле бранном,

Бесчисленные раны они наносили норманнам.

⁸⁷¹Л доблестные мавры, как сказывали нам,

Явиться поспешили на выручку друзьям.

Нa их поддержку Хетель надеялся немало:

От их мечей сквозь шлемы горячая кровь выступала.

⁸⁷⁵Возможно ль быть храбрее, чем вождь их

Зигфрид был? Он кровью много светлых доспехов обагрил,

Воитель достославный, в тот день он бился люто.

И можно ль быть смелее, чем доблестный Вате и Фруте?

⁸⁷⁶Все изломали копья – и та и эта рать.

С друзьями вышел Ортвин Кудруну воевать.

В тот день они немало доспехов изрубили.

Сестра его рыдала и слезы все пленницы лили.

⁸⁷⁷Бойцы весь день сражались, однако рвенье их

Еще не истощалось и натиск не утих.

Тут злую неудачу датчане потерпели,

Когда они Кудруну отбить у норманнов хотели.

⁵⁷⁸Спускался вечер, солнце окутывала мгла,

Все хуже становились у Хетеля дела.

Норманны осмелели и удержу не знали,

Мечами рапы сея, Кудруну они защищали.

⁸⁷⁹Шел бой, пока героям не помешала ночь.

А на рассвете снова за Хетелеву дочь,

Себя не посрамляя, и стар и млад сражался,

И тут к вождю норманнов отец королевны прорвался.