Онлайн чтение книги Сборник побочных историй. Власть книжного червя Short Story Collection
17 - 5

События происходят во время третьего тома пятой части (24 том по сквозной нумерации).

Этот рассказ написан в качестве бонуса для пятой Drama CD

ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Эта глава содержит спойлеры к части ранобэ, переведённой только Последователями Местионоры или рулейтом. Если вы читаете только в переводе novel.tl, вам не следует читать эту главу, вы словите спойлеры и ничего не поймёте.

***

Сегодняшний день был великолепен. Я ужинал в столовой общежития, выступая как ауб Эренфеста, чествуя студентов за их усердие и достижения на состязании герцогств. Фердинанд, скорее всего, в данный момент ужинает в комнате для чаепитий с Вильфридом и Розмайн. Если бы это было возможно, я бы присоединился к ним, но я не могу отказаться от своей роли герцога.

— Отец, если ты планируешь чуть позже пойти в комнату для чаепитий, могу ли я присоединиться? — спросила украдкой Шарлотта,  ужинавшая вместе со мной.

Обязанность развлекать Фердинанда я мог бы возложить на воодушевлённую Розмайн, но её репутация может пострадать, если оставить их наедине. По этой причине там присутствует Вильфрид, её жених. Возможно, Шарлотта хотела бы к ним присоединиться.

— Очень сожалею, но вечернее время для того, чтобы мы с Фердинандом насладились напитками, в отсутствии Вильфрида и Розмайн.

— В таком случае, если у дяди найдутся интересные истории, поделись и со мной, пожалуйста.

Полагаю, она поняла, что настал момент обмена информацией. Шарлотта с улыбкой отступила. Умница, дочка.

Восхищаясь тем, как Шарлотта повзрослела, я направился в комнату для чаепитий. Как только я открыл дверь, до меня долетел громкий голос Розмайн.

— Нет, Юстокс! Не надо! Если ты собираешься отдать его ему, то лучше просто верни обратно!

— Из-за чего вся эта суета?

Я вошёл, задаваясь вопросом, что она вытворяет в присутствии слуг из чужого герцогства, и в тот же момент Розмайн отчаянно взмолилась, указывая на тёмно-синего игрушечного шмила.

— Приёмный отец! Я сделала магический инструмент для Юстокса, но господин Фердинанд пытается его украсть!

— Это тот прототип инструмента? Что ты записала для него?

Я забрал игрушечного шмила из рук Юстокса и запустил запись, где оказалось ворчание Розмайн. Только она может отпускать подобные замечания Фердинанду. Будет очень неловко, если подобное услышат в Аренсбахе.

— Держи это при себе. Если хочешь, чтобы Фердинанд послушался, пригрози ему тем, что даже в Аренсбахе ему придется слушать ворчание Розмайн.

 — Понял вас, ауб Эренфест, — Юстокс с весёлой улыбкой упаковал шмила в багаж прислуги. Контраст между удручённым выражением лица Фердинанда и удовлетворённым видом Розмайн настолько забавен, что я не могу сдержать смеха, понимая, что давно не испытывал такого чувства беззаботности.

Жестом я призвал прислугу подготовить напитки и выпроводил детей из комнаты.— В любом случае, время уже недетское. Возвращайтесь в свои комнаты.

После того как дети ушли, я попросил своих слуг, приготовивших напитки, тоже удалиться. Свита Фердинанда отступила за ширму.— Все рыцари сопровождения тоже покинут вас. Мы последуем за ними. Мы не хотим тревожить драгоценное время между братьями, — сказал Юстокс, подталкивая к выходу Сергиуса, слугу из Аренсбаха, и скрылся за ширмой.

— Досадно, что приходится выпроваживать и Карстеда вместе со всеми.

— В подобной ситуации ничего не поделаешь.

Свита с обеих сторон настороже, поэтому мы вынуждены выпроводить всех, чтобы показать отсутствие угрозы. Для Карстеда, моего рыцаря сопровождения, я не могу сделать исключения. Я налил вина и передал его Фердинанду вместе с магическим инструментом для защиты от подслушивания.

— Сегодня ты мой гость. Моя обязанность оказать тебе радушный приём.

— О чём ты говоришь? Ты через мгновение опьянеешь и будешь просить меня подлить тебе ещё, — с этими словами Фердинанд взял кубок. По его глазам видно, что он измождён. Всего за сезон он весьма устал.

— Выглядишь не очень. Надеюсь, жизнь у тебя сносная?

— Просто… тамошняя еда не по мне. Местные блюда настолько остры, что от них болит горло и желудок. В Эренфесте такого ощущения не возникало.

— Если задуматься, когда моя мать требовала приготовить еду Аренсбаха, то говорила, что вкус должен быть насыщеннее. Она упоминала, что некоторые специи сложно достать, поэтому блюда в Эренфесте неизбежно получаются пресными.

— Вот как... Для меня вкус и запах настолько раздражающие, что невозможно определить, отравлена ли еда, так что приходится всегда быть настороже.

Судя по всему, причиной того, что специи из Ланценавии — единственной страны, с которой сохранились связи, редки на собраниях герцогов, является опасность быть отравленным.

— Порой для нас, чужаков, подаются блюда, схожие с теми, что готовят в Центре

— А, ты о том, что та еда безвкусна и не столь приятна? — мне, привыкшему к кухне Розмайн, на собственном опыте пришлось убедиться, что еда в Центре стала безвкусной. Мой вкус стал слишком утончённым.

— В таком случае сегодняшняя еда была вкусной? Похоже, повара из храма приготовили то, что тебе нравится.

— Да. Впервые за долгое время я смог насладиться едой.

— А я впервые за долгое время могу беззаботно насладиться выпивкой. Этой зимой я был занят по полной.

— Да, действительно. Я рад, что всё прошло без происшествий.

Похоже, дети успели рассказать Фердинанду кое-что о чистке. Скорее всего, Розмайн начала объяснять, но Вильфрид оборвал её. Расскажу-ка я то, о чём не поведал детям.

— Бонифаций сказал, что, если бы не сведения от Матиаса, сына гиба Герлаха, всё было бы намного страшнее. Это была группа людей, готовая взорвать себе головы в случае опасности. Должно быть, они были настроены серьезно. Мы успели в последний момент, но все, кто посвятил имя моей сестре, были сокрушены.

— То есть, ты хочешь сказать, что улики и детали плана тебе неизвестны?

Из показаний Матиаса мы знаем, что сестра охотится за основанием Эренфеста. Но ключ от него у меня. Никто не может так просто забрать его. Есть ли другой способ? Какой-то секретный план? Детали плана мне совершенно неизвестны. 

— Мы получили меньше, чем рассчитывали.

— Не совсем. Опасные дворяне в Эренфесте были устранены, а семья герцога обрела верных подданных, получив имена детей.

В обычных обстоятельствах не приходится принимать посвящение чьего-либо имени. Это один из способов продемонстрировать преданность, но такие случаи редки. На самом деле, я даже не знал, что моя сестра и мать заставляли своих подданных посвящать имена.

— Я не думаю, что посвящение имени должно совершаться по приказу, как это делали мать и сестра, но если это делается вместо казни за родство, то для учеников это спасение. Семья герцога будет им благодарна, а они будут верными подданными, которые никогда не предадут.

— Сильвестр, есть разница между последователем, посвятившим имя для того, чтобы выжить и теми, кто делает это, чтобы доказать свою преданность. Безразличие к своему господину может дорого стоить. Вы можете связать их руки, но не разум. Будь осторожен, ты слишком наивен.

Я, соглашаясь, кивнул.

Фердинанд прав, многие из захваченных преступников посвятили свои имена матери. Многих из них вынудили сделать это и приказами заставляли творить преступления. «Я хочу вернуть своё имя», — твердили они, делая разницу между преданностью и принуждением очевидной.

— Благодарю за совет, но ты слишком пессимистичен.

Дворяне бывшей фракции Вероники, которых мы схватили, будут постепенно восстановлены в правах, в зависимости от тяжести их преступлений и только после тщательного наблюдения за их поведением. Одобрив это решение, Фердинанд добавил:

— Не только растраты, но также фальсификация документов, и подлог — тяжёлые преступления. Не прощай их так легко.

— Долгожданная выпивка сейчас испортится, а от тебя вовсю несёт назиданиями.

— Потому что мне кажется, что для человека, который утверждает, что борется с ликвидацией последствий чистки, ты слишком болтлив. Как я понимаю, доказательств причастности Георгины вы так и не нашли?

Бледно-золотые глаза Фердинанда посуровели, а голос стих, несмотря на то, что он пользовался инструментом от подслушивания.

— Те, кто действовал наиболее открыто, как и ожидалось, посвятили имена моей сестре. И, поскольку доказательств собрать не удалось, я бы хотел знать о действиях моей сестры в Аренсбахе. Если целью дворян было отдать ей Эренфест, то сестра должна проникнуть в комнату основания. В таком случае прежде всего они хотели бы скрыть её участие. Я не могу отделаться от этой мысли.

Только аубы могут использовать круги перемещения, но я не удивился бы наличию лазейки. И если такая возможность есть, может случиться всякое.

— Проблема в том, что мы встречались лицом к лицу лишь в день моего прибытия в замок. Я не могу подтвердить её присутствия в Аренсбахе.

— Это… необычно.

Я и не думал, что Фердинанд, объявивший целью своего отъезда «присмотр за Георгиной» не смог разузнать ситуацию там.

— Георгина и Юстокс принадлежат одному поколению, и она осведомлена обо всех его уловках. Она пригвоздила его при первой же встрече. А поскольку мы с ней до этого не общались, причины для визита не было. К тому же все её слуги были заняты переездом в отдельный дворец, а сама она тяжело переживала смерть мужа и была не в лучшем состоянии.

Когда ауб умирает, первая жена переезжает в отдельный дворец, чтобы передать всё новому поколению. Порой она проживает в свободной гостевой комнате в ожидании подготовки дворца, а иногда начинает подготавливать его, как только чувствует приближение смерти ауба.

— Весьма подозрительно. Сложно ли исчезнуть в суматохе переезда?

— Да. По словам Юстокса, при выходе в отставку штат слуг и служащих, что отправляются в отдельный дворец, невелик. Есть информация, что за посетителями осуществляется строгий контроль, так что проникнуть туда очень сложно. Ко всему прочему, когда мы выходим куда-либо, нас повсюду сопровождает свита Аренсбаха.

Людей у Фердинанда слишком мало, плюс под постоянным надзором свиты собирать информацию нелегко.

— Когда я принял Флоренцию, я не старался за ней особо следить, возможно, я весьма оптимистичен.

— Я бы не назвал это слежкой. Говоря иначе, я привлекаю слишком много внимания. Этого брака не хотел никто. Тем не менее в свете королевского указа всё выглядит подозрительно.

Георгина, из того же герцогства что и он. Его невеста Дитлинда, которая будет временным аубом, и Летиция, которую он должен воспитать как следующего ауба, принадлежат разным фракциям. Так что к действиям Фердинанда приковано повышенное внимание.

— Наблюдение, это факт. Так же факт то, что ты даже не можешь расслабиться и спокойно выпить.

— Не меряй всё алкоголем. На данный момент ко мне относятся как жениху по королевскому указу. Угрозы жизни нет. Всё мирно.

Мир, о котором говорит Фердинанд, с трудом можно назвать спокойным. Жизнь в Аренсбахе должно быть весьма сложна. Пригубив напиток, Фердинанд с лёгким стуком поставил кубок. Он смотрел на меня прямо, с ничего не выражающим лицом.

— Сильвестр, мне действовать?

«Убить сестру».

У меня свело горло. Я поднёс кубок к губам, пытаясь унять внезапную сухость. Но вино, стекая вниз, лишь обожгло его, не принеся облегчения.

— Так что?

Его бледно-золотые глаза сузились. Я ощущаю их острый взгляд на мне, не упускающий ни единой моей реакции.

— Поднять руку на свою родню. Для этого нужны веские доказательства. Мы не можем действовать только на основании предположений.

— Как обычно, ты мягок к своим близким. Ты не думаешь, что именно этим пользуется первая леди чужого герцогства?

Я не сдамся, даже если ты смотришь на меня с оттенком презрения. Я не отниму безосновательно жизнь сестры и не позволю Фердинанду замарать руки. Это и есть братское сердце. Я впился взглядом в сводного брата, неспособного это понять, и подтолкнул свой кубок, намереваясь покончить с рассказами о сестре.

— Сладкие речи на меня не подействуют. А теперь давай, подлей мне.

— Хаа... Лучше принять быстрое решение, а не прятаться за бокалом. Серьёзно...

С этими словами Фердинанд наполнил мой кубок, а потом подлил себе. Я быстро сменил тему разговора, чтобы не возвращаться к прежнему.

— Ты говорил, что информация ненадёжная, но всё же ауб Аренсбаха умер во время помолвки. Что будет с вашей церемонией звёздного сплетения?

— Несомненно, она будет отложена, и приоритетом будет окрашивание основания новым аубом.

Когда правитель умирает, основание должно быть перекрашено как можно скорее. Брак вызывает изменение в магической силе, поэтому вполне естественно отложить его до окончания окрашивания.

— Хм. Тогда тебе стоит вернуться в Эренфест. Вернёшься с таянием снегов и поедешь вновь к следующей зиме.

— Это невозможно.

— Почему? Ты не можешь прожить больше года в гостевой комнате.

Там нет потайной комнаты, да и невозможно провести более года в статусе дворянина чужого герцогства. Обычно при переезде перед свадьбой остаются на сезон, в крайнем случае на полгода.

— Я перенял дела этой зимой исходя из того, что я останусь. Именно поэтому Аренсбах искал члена герцогской семьи с опытом работы с документами в качестве жениха. Я не смогу вернуться.

— Тогда пусть отложат похороны ауба до следующего года и завяжут узел пораньше. Это уже чересчур — просить гостя, который даже не успел жениться и находится в уязвимом положении, участвовать в управлении чужими землями более года.

Вовлечению Фердинанда в дела управления Аренсбахом должен предшествовать брак. Его вызвали не в роли помощника.

— Ни церемонию звездного сплетения, ни собрание герцогов невозможно провести без присутствия ауба — герцог сменяется только со смертью предыдущего. Прежде всего, надо сообщить о смерти зенту.

— Пусть проявят гибкость, раз невозможно переписать ауба при помощи Грутрисхайта.

— Сильвестр! — Фердинанд ледяным тоном прервал мои слова. — Это неуважение. Не стоит говорить подобным образом, особенно когда за мной наблюдает королевская семья и Центр, а лояльность Эренфеста поставлена под вопрос. Более того, формальности обязательны даже без Грутрисхайта.

Раздражаясь на Фердинанда, ставящего заботу обо мне и о королевской семье выше себя, я заткнул рот, наполнив его вином.

— Всё же, если тебя заставили королевским указом остаться в Аренсбахе, я был бы рад возможности поменять очерёдность похорон и звездного сплетения. Если провести сплетение без смешивания магической силы, проблем с окраской основания не будет.

Похороны и прочие формальности могут быть организованы в любое время. Если они хотят, чтобы Фердинанд работал как член герцогской семьи, пусть сначала позаботятся о его статусе. Однако он устало отмахнулся от моих настырных предложений.

— Нет, всё хорошо. В каком-то смысле, отложенная церемония звездного сплетения даже к лучшему.

— Ха? И чем же может помочь задержка?

— Розмайн. Она писала в письме. Ведь она будет отвечать за следующую церемонию звездного сплетения по запросу королевской семьи? На её благословения влияют чувства. Точно также, как благословение пролилось в основном на госпожу Эглантину, а не на принца Анастасия, есть большая вероятность, что большая часть достанется мне, а не следующему зенту, принцу Сигизвальду, и госпоже Адольфине.

Если размер благословений зависит от личных чувств, это действительно опасная ситуация. Розмайн выступит в качестве главы храма по запросу королевской семьи. Основная цель — показать, что благословение Эглантины пролилось не богами, но по воле человека, а также благословить брак следующего зента.

«Но что будет, если основную часть получит Фердинанд?»

«Стоит ли за этим происки Эренфеста?» — другие сразу могут заподозрить и уличить нас. С лёгкостью представляю эту сцену.

Да, будет ужасно, если подобное произойдёт на собрании герцогов, где нас и так рассматривают как врагов по причине резкого роста в рейтинге территорий.

— Мм... Я не думаю, что Розмайн сможет контролировать свои эмоции. Это будет катастрофой. Она уже устроила церемонию посвящения, разозлившись на остальных гостей на чаепитии.

— Хо. Я бы хотел услышать об этом подробней. Что натворила Розмайн в академии в этом году? Полагаю, о части событий мне не докладывали в письмах...

Фердинанд, уловив мой рассерженный тон, слегка улыбнулся. Похоже, его внимание переключилось с нотаций мне на проделки Розмайн. Отлично, поговорю о докладах, полученных мной из дворянской академии.

— Для начала, она не смогла перенести все те гадости, что говорили обо мне на чаепитиях со средними и малыми герцогствами.

— А… Те, что расползлись на прошлом собрании герцогов...

— Хм... По крайней мере так было написано в докладах. После этого, я всё ещё не понимаю, как, но Розмайн умудрилась вовлечь королевскую семью и дворян остальных герцогств в совместное исследование с Дункельфельгером, проведя церемонию посвящения в дворянской академии с участием зента.

Сколько бы раз я ни перечитывал доклад, я всё ещё не понимаю, как это случилось. К облегчению, все, кто участвовал в церемонии дворянской академии, прислали отчёты со словами «всё как-то прошло без происшествий».

— Я так ничего и не понял.

— В своей обычной манере Розмайн пытается заботиться о своём окружении. Одновременно доводя до сердечного приступа.

— Как обычно. Правда, масштабы значительно расширились в связи с участием зента.

Я кивнул. Это уму непостижимо, и масштабы увеличиваются с каждым годом. Без сомнения.

— Похоже, на церемонии случилось несколько непонятных ситуаций, но всё закончилось довольно мирно. Не было нотаций ни от зента, ни от королевской семьи, и все доклады были о том, что всё каким-то образом закончилось без происшествий. Разве для Розмайн это не достижение?

Жизнь Розмайн в дворянской академии была далека от спокойной. Тем не менее, я хочу, чтобы она вернулась в Эренфест в следующем году, и неважно, насколько пострадает моя репутация.

— Но едва я выдохнул с облегчением, Дункельфельгер вызвал на диттер за Розмайн.

— За Розмайн? Немыслимо. Это после помолвки по королевскому разрешению. Как ауб, разве ты не должен был попросить королевскую семью остановить это?

Я бы сделал, если бы мог. Но к тому времени, как я получил доклад, дети уже всё сделали.

— Вильфрид сказал, что он принял диттер. Уже поздно было отказывать Дункельфельгеру.

— Вильфрид? Не Розмайн? — Фердинанд нахмурил брови.

— Что бы там ни было, Вильфрида спровоцировали словами, что он не годится в аубы.

— И его образование недостаточное. Если бы ты предоставил это мне, я бы закалил его сердце так, что подобные мелкие провокации не смогли бы его поколебать.

— Мне не нужно обучение, способное разрушить его самооценку!

Да кто доверит Фердинанду обучение собственных детей? Достаточно посмотреть на то, как изменилась Розмайн за время своего обучения. Обычный ребёнок заболеет до того, как его разум достаточно окрепнет. Я уже волнуюсь за госпожу Летицию из Аренсбаха.

— Ладно, Вильфрид меня не волнует. Так что? Отчёт мне не приходил. Победили?

— Каким-то образом смогли, но сложности начались потом. Были расхождения в понимании основ диттера детьми. Эренфест победил, и этого достаточно.

Было множество моментов недопонимания, таких как отказ от помолвки с госпожой Ханнелорой, типы договоров, выбор победителя из-за вмешавшихся нарушителей.

— Разве ты не должен был отчитать Вильфрида и Розмайн за то, что они не разузнали всё заранее и не проделали подготовительную работу? Почему ты сказал мне не ругать их? Разве ты сам не мог отчитать их за ужином?

Фердинанд с нахмуренными бровями и скрещёнными руками уставился на меня. Его лицо выражало недовольство, словно ругать Розмайн стало развлечением и целью его жизни. Я невольно схватился за лоб.

— Ты покинул Эренфест и более не являешься её опекуном. И после того, как вы впервые за долгое время встретились, разве тебе не жаль, что Розмайн получит от тебя лишь нотации? Да, она наделала дел, но всё же она стала лучшей ученицей третий год подряд. По возвращению в Эренфест её ожидают лишь нравоучения. Поэтому я и попросил тебя похвалить её. Ты высказал Розмайн хотя бы одну похвалу?

Он тихо отвёл взгляд и потянулся к кубку. Определённо, комплиментов не было.

— Что бы она ни натворила в академии, поблагодари её за приготовленную комнату. Розмайн и Рихарда постарались сделать её как можно комфортней. Для Рихарды это ещё и место, где остановится её сын Юстокс. Просьб было больше обычного.

Перенос различной мебели из замка и храма, согласование меню и заказ поваров — всё это обеспечили Розмайн и Рихарда. Хоть это делалось для гостя, объем запрашиваемого был настолько велик, что мне пришлось сказать, что я доверил им полное управление.

— Ты должен сказать им как минимум спасибо.

— Может ли тогда Розмайн позавтракать здесь вместо столовой?..

Я не могу не посмеяться над попытками Фердинанда вывернуться. Интересно, какой у него будет вид завтра, когда он будет благодарить их? Я бы хотел подшутить над ним, но он лишь заупрямится.

— Давай скажем Рихарде.

Я уверен, Рихарда скажет: «От внезапного изменения планов одни проблемы», и в момент приготовит всё. Если сказать Розмайн: «Фердинанд хотел бы поблагодарить тебя», она немедленно побежит с улыбкой, полной надежд.

— Фердинанд, не волнуйся больше о Розмайн. Диттер с Дункельфельгером был хлопотным делом, но мы многое от него получили. Победа и отказ в обручении придали Вильфриду сильное желание защищать Розмайн. А ещё у него развилось восприятие магической силы. Вильфрид растёт.

— Вот как. Рад слышать, — Фердинанд слегка улыбнулся, словно с его плеч свалился груз.