Онлайн чтение книги Злодей, который забеременел ребенком от альфы The Villain Who Became Pregnant With The Alpha’s Child
Глава 73

Хотя жар поднимался и успокаивался, одно место продолжало оставаться горячим. Когда Кан Ха Джун схватил его член, который был настолько твёрдым, что в нижнем белье стало тесно, ему захотелось кончить. Однако он не смог этого сделать из-за державшей его руки. Более того, ему не хотелось кончать, пока кто-то другой держал его член, потому что раньше такого никогда не случалось.

- Руку…

Ын Юль свёл ноги в попытке убрать руку мужчины, но это не сработало так, как ему того хотелось. Вместо этого он просто заключил руку Кан Ха Джуна у себя между ног.

- Ты просишь сжать крепче?

Кан Ха Джун интерпретировал его слова в своём понимании и ещё больше сжал член Ын Юля. Большим пальцем он погладил головку и слегка прошёлся по ней ногтем. Затем мужчина погладил кончик члена, сверкавший от смазки, и нажал на уретру кончиком пальца, словно хотел помочь выйти тому, что было внутри.

Начав с мягких яичек, он поднимался выше, словно направлял семя. Ын Юль, у которого начала кружиться голова, попытался убрать руку Кан Ха Джуна.

Теперь он и правда достиг грани. У него перед глазами вспыхнул свет, а на потолке начали появляться разноцветные точки.

- Тебе нравится сдерживаться так долго, как можешь, и только потом кончать? Тогда мне стоит помочь?

Ын Юль сильно затряс головой – мужчина не только не помогал своими словами, но и попытался заблокировать уретру рукой. Ему хотелось, чтобы тот просто отпустил.

- Угх.

Ын Юль до самого конца пытался убрать руку Кан Ха Джуна, но, в конце концов, просто махал рукой в воздухе. Почувствовав, как всё тело напряглось, а затем расслабилось, он кончил в руках Кан Ха Джуна.

По пальцам мужчины потекла белая мутная жидкость, вырвавшаяся наружу.

- Не… смотрите.

Почувствовав обременение от хищного взгляда Кан Ха Джуна, Ын Юль прикрыл лицо руками. Ему хотелось закрыть глаза мужчины, но он не мог подняться из-за потяжелевшего тела.

Послышался звонкий звук. Ын Юль раздвинул пальцы, прикрывавшие его глаза, посмотрел на Кан Ха Джуна и в ужасе вскрикнул:

- Ха Джун-ши.

- Феромоны такие сильные. Наверно, потому что ты кончил в первый раз.

Увидев, как он слизывал стекавшее с пальцев семя, Ын Юль заставил себя поднять верхнюю часть тела.

- Зачем вы это едите?

Он схватил Кан Ха Джуна за руку, чтобы тот перестал облизывать пальцы, но она была такой скользкой, что он почти выпустил её. К счастью, мужчина согнул свои пальцы, чтобы их руки сцепились. А затем удовлетворённо улыбнулся.

- Я чую твои феромоны от неё.

Кан Ха Джун поцеловал Ын Юля, пока тот потерял дар речи и не мог вымолвить и слова из-за ответа. Когда Ын Юль напрягся, почувствовав на языке мужчины собственные феромоны, Кан Ха Джун издал стон.

- Угх.

Чем больше его язык кружил во рту Ын Юля, тем больше у того выделялось слюны. Не давая времени сглотнуть её, Кан Ха Джун не разрывал поцелуй, даже когда слюна начала вытекать из уголков рта. Он вновь и вновь проникал своим языком в рот Ын Юля.

- Ын Юль-а.

- Подождите. Мне так стыд, но.

До этого Ын Юль не осознавал, но он единственный был раздет, выставляя на показ свою эрекцию, и единственный кончил. Увидев, как что-то выделялось из него и пропитывало штаны Кан Ха Джуна, он почувствовал такой стыд, что всё его тело вспыхнуло.

Ему захотелось где-нибудь спрятаться, но в этом момент он почувствовал на себе пристальный взгляд Кан Ха Джуна. Ын Юлю внезапно захотелось потрогать его, поэтому он протянул руку и положил её прямо на бугор в штанах.

- А…

Ын Юль неосознанно воскликнул при виде вставшего члена, который был чётко виден даже сквозь одежду. Хотя Кан Ха Джун не говорил этого, и так было понятно, что мужчина так отреагировал на то, что трогал его.

- Большой.

Первым, что он ощутил, был жар, который чувствовал сквозь ткань. Если бы Ын Юль прикоснулся к нему без одежды, скорее всего, член мужчины был бы ещё горячее. Следующим он обратил внимание на размер. Ын Юль прикоснулся лишь к части члена, но уже понимал, что тот не поместится ему в одну руку.

Внезапно ему захотелось увидеть его. Вместе с этим ему стало интересно, почувствует ли и он феромоны от члена мужчины. Его рука неосознанно потянулась к пряжке, но Кан Ха Джун остановил её.

- Почему…

Ын Юлю хотелось увидеть его член, но ему не дали. Он практически почувствовал грусть из-за этого, но рука мужчины накрыла его лицо.

- Я не знаю, насколько далеко всё зайдёт, если я сейчас вытащу его.

- А…

- Я просто хотел дать тебе знать, что чувствую то же, что и ты.

Его уши ласкал взволнованный голос Кан Ха Джуна. Только тогда для Ын Юля прояснилась вся ситуация. Он повернул голову.

- Пока что я просто сфокусируюсь на помощи с твоей течкой.

От осознания, что мужчина никогда не дал бы ему сбежать лишь из страха или стыда, на глаза Ын Юля почему-то навернулись слёзы.

- Да…

Ын Юль, которому впервые во время течки не помогали ингибиторы, закрыл глаза. Он полностью положился на Кан Ха Джуна, словно только он мог сейчас помочь ему с течкой.

В ту ночь Ын Юль несколько раз кончил от прикосновений Кан Ха Джуна и стонал, когда его вновь начали ласкать. В конце концов, когда пальцы Кан Ха Джуна оказались позади него, он не смог должным образом отреагировать, потому что его глаза уже закрылись.

* * *

- Давно не виделись.

- Чем вы таким занимались, что так долго не приходили?

В ответ на приветствие Хан Чоль Сына Ли Хён Сын взял его за руку и выразил радость. Двое людей, зашедших в дом, обыденно сели по обе стороны доски.

- Мне было одиноко, поскольку не с кем было поиграть.

Услышав жалобу Ли Хён Сына, Хан Чоль Сын улыбнулся и без колебаний поднял чёрный камень.

- Мне тоже не хватало противника. Хорошо, что я пришёл. Я пойду первым.

Когда чёрный камень со звуком опустился на доску, поединок между двумя начался. Это случилось ещё до того, как они нормально друг друга поприветствовали. Однако уже привыкший к этому Ли Хён Сын ответил с белым камнем в руке:

- Конечно.

Вскоре они перестали говорить и сфокусировали на доске гомоку.

Недолго поиграв в тишине, Хан Чоль Сын попытал удачу:

- Пять лет назад я увидел дитя. Не знаю, где его побили, но он выглядел очень жалко и куда-то шёл, поэтому я последовал за ним.

Казалось, это была не просто история о встрече с бедным ребёнком.

- Он шёл очень неустойчиво, словно в любой момент мог свалиться, но всё же держался на ногах… Было интересно наблюдать, как он в таком состоянии ездил на автобусе и искал работу. Мне всегда казалось: если ранен, сначала стоит вылечиться и подумать, что делать.

Сам того не осознавая, Ли Хён Сын прислушался к истории, даже не думая о том, чтобы взять следующий камень.

- Он заходил в несколько мест в поисках работы, но, казалось, всё шло не так уж удачно. Что ж, думаю, мне бы тоже было сложно принять к себе побитого попрошайку, который просил о работе.

Неужто он помнил об этой истории даже спустя пять лет лишь из-за неудачных обстоятельств ребёнка?

- И дело было не только в этом. Я видел, что он был голоден, но не мог зайти ни в одну закусочную, потому что у него было недостаточно денег. Мне подумалось, что стоит перестать смотреть и помочь.

Хан Чоль Сын подумал о ребёнке, которого тогда увидел: молодой человек, который, хоть и выглядел для него юным, был уже взрослым.

В сравнении с сегодняшним собой, парень был таким жалким, что депутат не мог просто сидеть и смотреть.

- Вы помогли ему?

- Хм, я не смог.

Разве он только что не говорил, что почувствовал сожаление и попытался подойти к нему?

- Дитя зашёл в закусочную… Всё закончилось тем, что он расплакался над едой, которую подала ему владелица. Он получил работу в этой закусочной, прежде чем я вообще смог ему помочь, и сейчас у него всё хорошо.

Он осел в закусочной, работал и родил ребёнка. Сейчас он стал молодым человеком, который тепло улыбался и получал от всех много любви.

В какой-то момент взгляд Ли Хён Сына стал серьёзным – он почувствовал, что знал человека, о котором говорил Хан Чоль Сын. Он посмотрел на депутата, почувствовав, что не стоило продолжать просто слушать историю, и Хан Чоль Сын кивнул, подтверждая, что Ли Хён Сын был прав.

- Это дитя – Сон Ын Юль.

- Это…

Он надеялся, что это был не он.

- Может ли быть, что таким это дитя сделал… мой внук?

Он помнил, каким был его внук пять лет назад. На первый взгляд он жил хорошей жизнью, но его сердце гноилось и блуждало. Ли Хён Сын мог только смотреть на это, но неужели Кан Ха Джун зашёл настолько далеко, что навредил кому-то?

- Я узнал, что это дитя преследовал исполнительного директора Кана. Если быть точнее, Ын Юль, скорее всего, сам виноват. Он прикоснулся к человеку исполнительного директора Кана.

Хан Чоль Сын знал, почему именно с Сон Ын Юлем так обошлись. Знал о том, что Ын Юль издевался над другими и что тот сделал молодому человеку по имени Хён Джэ Ха.

- Но я бы не смог и подумать об этом, если бы не разузнал. Ын Юль сильно изменился.

Стоило раскрыть, что тем дитя был Ын Юль, Хан Чоль Сын без колебаний заговорил о том, что случилось дальше.

- Я подумал, что пришло время разрешить давние чувства между ними двумя, поэтому позвал исполнительного директора Кана с собой в закусочную.

В конце концов, Хан Чоль Сын раскрыл, что у него были свои намерения насчёт Кан Ха Джуна и Ын Юля. Ли Хён Сын не смог сдержать тяжёлого вздоха. Было сложно принять, что их встреча была не совпадением, а чужим вмешательством.

- Зачем?

Он спросил, зачем депутат сделал это несмотря на их отношения.

- Потому что они застряли.

Ли Хён Сын посмотрел на доску, пытаясь понять, что он чувствовал от этого двусмысленного ответа. На доске не было подходящего места для следующего камня. Пока он расстроенно смотрел на все заблокированные пути, появился чёрный камень Хан Чоль Сына. Этот один чёрный камень создал путь для белого.

- Сердце исполнительного директора Кана закрылось, а Ын Юль не испытывал гордости за путь, который вырыл для себя. Поэтому я подумал, что им двоим нужны изменения, - прозвучал сильный голос Хан Чоль Сына. – Вы и сами знаете исполнительного директора Кана, поэтому я не буду вдаваться в детали. Однако он грустил каждый раз, когда видел, какой сложной жизнью жил Ын Юль. Хотя это дитя много раз говорил Ха Нылю о том, насколько тот драгоценен, сам о себе он, казалось, так не думал. Вот так. Ын Юлю нужен был так, кто уважал бы его. Не тот, кто хвалил бы его за хорошую работу, а тот, кто уважал бы его за это.

- И на эту роль был выбран мой внук?

Вопрос состоял в том, использовали ли Кан Ха Джуна, но выражение лица Ли Хён Сына не показывало ни знака недовольства.

- Разве он не самый подходящий человек? Ын Юль родил ребёнка исполнительного директора Кана и хорошо его воспитал. Исполнительный директор Кан сам сделал это решение, потому что ему тоже было что сказать Ын Юлю.

Депутат и сам думал больше никогда в жизни не давать им видеться. Однако, когда Кан Ха Джун начал грызть самого себя, Хан Чоль Сын назначил встречу в закусочной.

- Прошу прощения, что не сказал раньше.

Хан Чоль Сын склонил голову и извинился. Он пять лет ничего не говорил об этом Ли Хён Сыну. Всё это время тот скрывал рождение его правнука, но Ли Хён Сына это не волновало.

Потому что ему казалось, что он понимал, почему Хан Чоль Сын сделал это.

Его внук был для него очень важен. Поэтому, знай Ли Хён Сын обо всём заранее, он бы точно посещал правнука и проводил с ним время – Ха Джун сразу же заметил бы это.

- С каких пор вы начали склонять голову? Если собираетесь и дальше так делать, я лучше уж признаю поражение в этой игре.

Ли Хён Сын признал поражение, хотя депутат уже открыл ему путь к следующему ходу.

Он откинул камень, словно сожалел, и схватил Хан Чоль Сына за руку.

- Спасибо.

Ли Хён Сын выразил свои чувства, несколько раз поблагодарив Хан Чоль Сына.

- Ха Джун сильно изменился. Он хорошо ест и хорошо спит.

Хотя они виделись лишь несколько раз, по состоянию кожи и спокойной атмосфере он увидел, что Ха Джун стал стабильнее.

- Депутат построил для нас уютный замок, который даже я не мог себе позволить.

Ли Хён Сын осмотрел дом и встретился взглядом с Хан Чоль Сыном. Во взгляде под морщинистыми веками читалось, какую услугу оказал ему Хан Чоль Сын.

- Если вы так говорите, я хочу рассказать ещё кое-что, - только тогда Хан Чоль Сын успокоился и расслабленно улыбнулся. – Вкус хэджангука в закусочной, где работает Ын Юль, очень хорош. Не хотите как-нибудь сходить туда вместе?

- Хорошо.

Их разговор неосознанно вернулся к нормальному руслу.

* * *

Ын Юль улыбнулся от чувства свежести от хорошего ночного сна, а затем открыл глаза. Он вытянул руки и потянулся. Всё его тело было расслабленно и совсем нескованно.

- Совсем отличается от предыдущих течек.

Когда он проводил течку на подавителях, у него оставалось тяжёлое чувство, от которого невозможно было избавиться, и он чувствовал себя так, словно погрузился в болото. Даже когда он заставлял себя эякулировать и выпускать феромоны, он не чувствовал себя таким отдохнувшим, как сейчас.

- Так организм хотел, чтобы я провёл ночь с альфой.

Конечно, они не дошли до конца, но теперь, когда течка прошла, он больше об этом не думал.

Ын Юль поднялся со своего места, пригладил растрёпанные волосы и пробормотал о другом чувстве пустоты:

- Ха Ныль, должно быть, с бабушкой.

Обычно он спал не в этой комнате. Он чувствовал себя так, словно давно не виделся с Ха Нылем, – наверно, потому что проснулся в кровати Кан Ха Джуна. Ему хотелось повидаться с сыном.

- А я думал, ты первом делом будешь искать меня.

Кан Ха Джун, который, видимо, услышал бормотание Ын Юля, подошёл с подносом в руках. Он поставил его на прикроватную тумбу, просунул руки Ын Юлю под подмышки и отодвинул его назад. Когда спина дотронулась до мягкого изголовья кровати, в глазах Ын Юля появился странный блеск. Он мог бы и сам подвинуться, если бы Кан Ха Джун ему сказал, почему тот так обыденно передвинул его тело? Словно вообще не сомневался, что мог касаться его.

- Ты не голоден?

- О… да.

Голод почувствовался раньше жажды. Его руки и ноги тряслись, словно он давно не ел, поэтому Кан Ха Джун принёс тарелку каши, словно знал, что так и будет.

- Ты долго спал. Я время от времени будил тебя и давал воды, но ты ничего не ел, поэтому, должно быть, голоден.

- Как долго я спал?

- День.

- День?

Он и не думал, что спал так долго. Ему казалось, что он проснулся от своего обычного сна, но оказалось, что он проспал в несколько раз больше обычного…

- Поэтому я так голоден.

- Ты можешь быть голоден и по другим причина. Я много раз заставил тебя…

- Каша!

Ын Юль, казалось, понял, что хотел сказать Кан Ха Джун, поэтому быстро прервал его. Осознав, что течка прошла, он подавил в себе воспоминания того дня. Ему не хотелось помнить, сколько он стонал под рукой Кан Ха Джуна. Потому что ему было стыдно.

Ын Юль сказал первое, что пришло в голову, но потом почувствовал озадаченность.

- Я хочу есть.

- Вот, ешь быстрее.

- Кашу?

Он спросил, действительно ли ему надо есть кашу, но быстро принял её. Сейчас он был не в том положении, чтобы отталкивать предложенное лишь из-за того, что хотелось съесть чего-нибудь другого. Ын Юль, ещё с того самого момента, как её поставили перед ним, чуял от каши ароматный запах, от которого текли слюнки.

- Я хорошо поем.

Когда он поднял ложку и погрузил её в кашу, из неё вырвался пар. Протянув руку к Ын Юлю, Кан Ха Джун дотронулся до его лица и отодвинул ему волосы.

Тактильного контакта и правда стало больше.