Онлайн чтение книги Остатки грязи Remnants of Filth
Глава 7 - Потеряв над собой контроль

Если бы можно было повернуть вспять эти три дня, и на пути Мо Си внезапно возник бы предсказатель, он бы шепнул ему:

«Эй, князь Сихэ, говорю тебе, что через три дня ты отправишься в бордель, чтобы купить продажную шлюху».

В ответ князь Сихэ непременно бы проявил свой крутой нрав, определенно выбив наглецу все зубы и впечатав кулак ему в лицо много раз.

Но сейчас он оказался в ситуации, где он должен был выбирать, но выбора не было.

Вглядевшись в бамбуковый свиток, он щелкнул костяшками пальцев на графе «сплетни» и его лицо посинело под мрачно сведенными бровями.

Мо Си сделал свой выбор.

Гу Ман без эмоций протянул к нему руку.

«Что?»

«Деньги вперед».

«…ты!» - Мо Си снова был так зол, что его глаза покраснели. Но, тем не менее, он был так подавлен и скован, что не мог даже выразиться несколькими словами: «Я…!»

Гу Ман ничего не сказал, только молча развел руками и ждал денег, он почему-то говорил очень мало, как будто понял, что не стоит тратить слова там, где этого можно избежать.

А Гу Ман, которого помнил князь Сихэ, много говорил. Когда он стоял, греясь под палящим солнцем, лицом к колоннам солдат на плачу, он всегда ходил взад-вперед чеканя двор шагами, гордый и внушительный, постоянно подбадривая солдат и выкрикивая какие-то лозунги.

Мо Си не мог забыть его яркое, вдохновляющее лицо, покрытое хрустальными бусинками пота, словно шерсть гепарда. Гу Ман всегда был с широкой улыбкой, сверкая темными глазами, обнажая аккуратные клыки тигра.

Мо Си подарил ему самую дорогую в стране монету из золотой раковины.

Не поблагодарив его, Гу Ман встал, подошел к полке, достал небольшой кувшин, аккуратно положил в него монету, а затем снова поставил его повыше.

Мо Си просто следил за его действиями холодными глазами, а в его сердце смешалось множество чувств: гнев, ненависть и обида, он посмотрел на спину Гу Мана и вдруг мрачно спросил:

"Сколько драгоценностей и денег ты скопил в этой банке?"

Другими словами… скольким людям ты позволил оскорблять, издеваться и топтать тебя.

…ты…

Со сколькими людьми ты спал?

Гу Ман ничего не сказал, он убрал банку и сел обратно перед Мо Си, в тусклом свете лицо Гу Мана было трудно рассмотреть, как следует.

Мо Си задумался, с момента, когда он увидел его, были ли на его лице хоть какие-то эмоции, даже самые слабые…

Гу Ман был слишком спокойным, безмятежным и даже немного порочным.

Неужели два года унижений уничтожили последние остатки его гордости?

Но Мо Си еще не взыскал с него долг, еще не слышал, как он признал свою ошибку... Как он посмел истратить свою плоть и кровь, оставив для Мо Си лишь пустую оболочку?

«Твоя плата больше, чем нужно».

«…не стоит из-за этого беспокоиться».

Гу Ман честно ответил: «Я не могу позволить себе наскрести сдачу».

Он сказал это и снова открыл бамбуковый свиток, передавая его Мо Си:

"Так что ты можешь выбрать еще несколько пунктов, точнее, ты можешь выбрать их все".

Мо Си: "…"

Он уставился на лицо Гу Мана, но на нем не было ни капли боли унижения, оно было просто тихим, спокойным и логичным, приглашая Мо Си взять и выбрать что-нибудь еще.

Мо Си повернул голову, злость вынуждала его стиснуть зубы - как странно, разве он не должен был ожидать этого? Слова "не воспринимай секс слишком серьезно" уже прозвучали из уст Гу Мана, а теперь он продавал свое тело, чтобы выжить - от сна с другими за деньги до того, чтобы за деньги спали с ним. Что в этом еще может удивить Мо Си?

"Я не хочу выбирать" - Мо Си становился все более раздраженным, ярость в его сердце, казалось, вот-вот прорвется наружу.

Он больше не мог этого выносить и резко встал, его лицо было ледяным и холодным.

"Забудь об этом, я ухожу".

Гу Ман, казалось, никогда раньше не сталкивался с такой ситуацией, и в его глазах, наконец, появился намек на беспомощность, он хотел что-то сказать, но не знал, что именно.

Мо Си уже повернулся, и Гу Ман, наконец, потянул его за рукав.

Мо Си был очень близок к своему пределу, пламя гнева опасно шипело, готовое вырваться наружу:

"Чего ты на самом деле хочешь?" – спросил он.

Гу Ман не ответил. Он вернулся к полке, достал маленький глиняный кувшинчик, в котором хранил деньги, достал одну золотую монету-ракушку и молча протянул ее обратно Мо Си.

"Тогда это возвращается тебе".
"..."
"До свидания".
"..."

Несколько мгновений мертвой тишины заставили их пристально смотреть друг на друга.

Вдруг раздался звук "вау", Мо Си стиснул зубы и поднес бамбуковый лист к глазам Гу Мана:

"Ты жил здесь последние два года, совершая эти постыдные и низкие поступки, что ты чувствуешь после этого? Ты когда-нибудь был счастлив, и чувствовал себя комфортно? Кто-то дает тебе пощечину и немного денег, и ты можешь так жить, не так ли?»

Раскаленный поток наконец-то прорвал границы, и долго подавляемая ярость выплеснулась наружу.

Мо Си задохнулся, его глаза светились алым, но глаза были влажными:

"Тот человек, за которым я следовал, это все еще ты, Гу Ман? Посмотри на себя сейчас, я действительно раньше дружил с таким человеком, как ты, я дрался с другими из-за тебя, я действительно относился к тебе как к своему... моему..."
"Мой..."

Он не мог продолжать, на его лице было ядовитое выражение, даже его губы дрожали от гнева. Под влиянием сильных эмоций, зажженные духовной энергией свечи в комнате задрожали, свет становился то ярче, то темнее, бросая неровные блики двух людей, смотрящих друг на друга.

Мо Си вцепился в воротник Гу Мана, и Гу Ман не мог избежать этого, поэтому он развел лацканы, и они оказались почти нос к носу, глядя глаза в глаза.

Грудь Мо Си поднималась и опускалась, когда он на мгновение уставился на Гу Мана, затем его взгляд опустился на обнаженное плечо Гу Мана.

Все синяки на нем были следами кнута...

Перед глазами поплыли красные круги, подогреваемые нарастающим гневом. Внезапно его захлестнули неведомые эмоции, сметая все на своем пути. Это гнетущее, невыносимое чувство заставило его поднять руку и яростно сжать лицо Гу Мана. Он прижал его к шкафу, все еще крепко удерживая его за подбородок, и навалился всем своим весом на хрупкое тело Гу Мана.

Пламя свечи трепетно боролось за свою жизнь, но в итоге оно не могло сравниться с безжалостным потоком бушующей духовной энергии, которая вырвалась из тела Мо Си и пламя внезапно погасло.

В темноте Мо Си пристально смотрел на лицо Гу Мана, его грубые, мозолистые пальцы яростно сминали щеки мужчины, его губы, его голос был одновременно гневным и приглушенным.

Он был настолько обижен и зол, что даже не заметил разницы в глазах Гу Мана, не заметил вспышки шока.

"Чтобы остаться в живых, за небольшие деньги, чего бы тебе это ни стоило, ты сделаешь что угодно, верно?"

Гу Ману, казалось, было слишком не по себе от удушья, его щеки постепенно краснели, и он, наконец, перестал быть таким равнодушным и даже начал сопротивляться рукам Мо Си.

Но к этому моменту рассудок Мо Си иссяк, и он не мог видеть боли в глазах Гу Мана. Вокруг было так темно, смертельно темно, а из соседних комнат по обе стороны доносились мужские вздохи и женские стоны - пронизывающее напоминание о том, что это за место, что здесь делает Гу Ман, и что им положено здесь делать.

Мо Си слегка испугался при мысли о том возбуждении, промелькнувшем в его сознании, так что кожу его головы покалывало.

Женщина в соседней комнате, казалось, была настолько взвинчена, что ее крики становились все громче и выше, звук столкновения плоти в темноте был настолько отчетливым, что не оставлял никаких иллюзий.

Борьба, которую Гу Ман вел под его натиском из-за возникшей у него одышки, не утихала, но была расценена Мо Си как бесстыдная попытка соблазнения.

Глаза Мо Си медленно темнели, а внутри кипело раскаленное железо, пугающе горячее, от гнева или от чего-то другого.

"Отпусти…"

Но он не послушал. Напротив, рассмеялся, и в этом смехе не было ни капли облегчения, а скорее крайнее разочарование и зависть.

Он был охвачен ненавистью, а может быть, чем-то еще, и его голос, срывающийся и настолько хриплый, что казался чужим. Он наклонился и прижался к уху Гу Мана.

"Хорошо. Ты ведь не отпустишь меня. Тогда что ты хочешь, чтобы я выбрал? Хочешь, чтобы выбрал переспать с тобой? Позволишь мне выебать тебя?"
"..."

Внезапно, сквозь стиснутые зубы, он злобно сказал: "Разве я не достаточно тебя оттрахал?!"

Это было слишком импульсивно.

Слова вырвались из его рта, и он почувствовал себя потрясенным.

Он был человеком, который хмурился, когда слышал, как Юэ Чэньцин произносит грязные шутки. Но в этот момент он был доведен до такого состояния, что несколько вульгарных слов вырвались сами по себе... яростно, угрожающе и безжалостно.

Он оскалился, словно зверь.

Отчаяние нахлынуло внезапно.

Мо Си выругался и неожиданно нанес тяжелый удар в шкаф, где Гу Ман хранил деньги в маленьком глиняном кувшине. Хрупкий сосуд не удержался, свалился на пол и разлетелся на мелкие осколки.

Он подсознательно повернул голову, его глаза скользнули по черепкам и он не обратил на них особого внимания.

Только через мгновение он вдруг что-то понял, резко ослабил хватку на лице Гу Мана, выпрямился и повернул голову, чтобы посмотреть на землю.

Свет луны проникал через окно, слабо освещая комнату.

В этой маленькой баночке для хранения денег... ничего не было.

Гу Ману была недоступна даже самая маленькая и мелкая монета из белой ракушки.

Банка была пуста.

Автору есть что сказать:

Гу Ман (разгневанный тигр): «У тебя нет выбора – выбирай. Почему ты схватил меня за шею?!»

Мо Си (бросая взгляд на зад тигра): «Тогда где ты хочешь, чтобы я тебя ущипнул?»

Гу Ман: «…Эй, не пялься на меня таким взглядом!»