Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 63

Дуцзюань просто бродила вокруг, и когда она обернулась, то обнаружила, что Тан Шиши нет. Дуцзюань почувствовала себя странно и быстро побежала искать ее: 

— Барышня?

Дуцзюань долго искала Тан Шиши, но не могла ее найти. Ее сердце заколотилось и уже собиралась позвать кого-нибудь. Как только она обернулась, то увидела, как Тан Шиши стоит на тропинке за деревьями и молчит, непонятно, о чем думает.

Дуцзюань издала протяжный вздох облегчения. Подбежав ближе, она пожаловалась: 

— Барышня, почему Вы молча стоите здесь? Вы меня напугали.

Пока Дуцзюань говорила, она неожиданно заметила цвет лица Тан Шиши, и ее шаги внезапно замедлились: 

— Барышня?

Тан Шиши опустила глаза, из-за чего вдруг невозможно было разглядеть выражение ее лица, но это почему-то заставило других почувствовать беспокойство. Дуцзюань испугалась и поспешно спросила: 

— Барышня, что с Вами? Кто-то побеспокоил Вас?

Тан Шиши подняла голову и улыбнулась: 

— Ничего. Я заблудилась, пока размышляла. Я устала от ходьбы. Давай вернемся.

Хотя Тан Шиши улыбалась, ее лицо выглядело очень бледным, а в глазах не было улыбки. Дуцзюань смутно чувствовала, что что-то не так, но, услышав, что Тан Шиши устала, Дуцзюань тут же отбросила сомнения и сказала: 

— Это небрежность служанки. Барышня, давайте вернемся.

В тот день Дуцзюань решила, что это была ее иллюзия. Однако после возвращения во двор Тан Шиши несколько дней была рассеянной. Она часто садилась и уходила в себя. Иногда, когда служанки заговаривали с Тан Шиши, она не отвечала даже в середине разговора. Обернувшись, служанки замечали, что Тан Шиши снова рассеянно смотрит куда-то вдаль.

Дуцзюань почувствовала, что с Тан Шиши творится что-то неладное. Она подозревала, что кто-то сказал Тан Шиши что-то неприятное. Дуцзюань долгое время тайно расспрашивала, но так и не смогла выяснить, кто с ней разговаривал.

Четыре дня пролетели незаметно, наступил праздник драконьих лодок, и за городом начались состязания в гребле на лодках, изображающих драконов. Лу Юйфэй заранее забронировала места. Дуцзюань боялась, что с Тан Шиши что-то случится, если она будет так себя подавлять, поэтому уговаривала Тан Шиши пойти на улицу и повеселиться. Тан Шиши сначала не хотела идти, но не смогла выдержать постоянных уговоров Дуцзюань. Поэтому Тан Шиши пришлось доложить Лу Юйфэю о прогулке. На пятый день она вместе со всеми отправилась смотреть на драконьих лодок за городом.

Тан Шиши все еще номинально находилась под домашним арестом, но, поскольку Тан Шиши несколько раз выходила из дома и бродила по окрестностям, ни принц, ни шицзы не беспокоились об этом, так что как кто-то мог осмелиться говорить лишний раз? Лу Юйфэй, получив от Тан Шиши известие, ничего не сказала. Так как они все равно собирались куда-то идти, то им нужно было только добавить нще одно место, а это не имело никакого значения.

Праздник драконьих лодок шел в пятый день. Тан Шиши переоделась в праздничную одежду и пошла садиться в карету у вторых ворот. Тан Шиши не была принята ни одним господином, а поскольку она все еще оставалась служанкой, то, естественно, не могла взять с собой служанку. Сев в карету, она обнаружила, что оказалась в одной карете с Фэн Цянь.

Тан Шиши кивнула Фэн Цянь и даже поприветствовала ее. Фэн Цянь сидела в карете и, заметив плохое настроение Тан Шиши, с любопытством спросила:

— Сестрица Тан, что с тобой? Почему ты выглядишь несчастной?

Тан Шиши слегка улыбнулась и ответила: 

— Пустяки, я вчера поздно легла, не выспалась.

— О, - Фэн Цянь ответила, затем ласково обняла Тан Шиши за руку и надулась: - так значит. Я подумала, что у сестрицы Тан что-то отягощает мысли.

В это время карета начала двигаться, Тан Шиши улыбнулась, оттолкнув руку Фэн Цянь: 

— Мы отправляемся в путь, дорога неровная. Сестрица Фэн, будь добра, сядь правильно.

Фэн Цянь села на свое место и мило улыбнулась Тан Шиши: 

— Спасибо, сестрица Тан, за заботу.

Если бы все было как обычно, Тан Шиши сопровождала бы Фэн Цянь, чтобы разыграть драму глубокой сестринской привязанности до конца и посмотреть, кто кому больше опротивеет. Но сегодня у нее не было настроения возиться с Фэн Цянь. Поэтому Тан Шиши грубо оттолкнула Фэн Цянь и прислонилась к карете, размышляя о том, что ее тяготило.

Четыре дня назад она встретила бабу У в саду, которая нечаянно проговорилась, что Цзин-ван покинет город в пятом месяце, и они хотели воспользоваться этой возможностью, чтобы устроить засаду на Цзин-ван. С тех пор как Тан Шиши услышала это, ей стало не по себе. Казалось, что в ее сердце борются два голоса. Один из них говорил о том, что она должна в первую очередь защитить себя и позаботиться о себе. Чжао Чэнцзюнь уезжал из резиденции по служебным делам, и Тан Шиши не могла на него повлиять. Этот случай также имел место в сюжете. В последующем сюжете Чжао Чэнцзюнь не погиб, что свидетельствовало о том, что он смог избежать.

Это дело не имело никакого отношения к Тан Шиши. Она не могла защитить даже себя, что уж говорить о вмешательстве в дела между Цзин-ваном и вдовствующей императрицей? Это было самое разумное решение. Тан Шиши не должна была колебаться с самого начала, но в ушах звучал другой голос.

Раз уж она решила стать в будущем чиновницей, то, защищая безопасность Чжао Чэнцзюнь, она защищала и свою собственную безопасность. Если бы она не знала об этом, то все было бы в порядке, но она уже была в курсах, как она могла продолжать притворяться несведущей?

Эти два голоса раздражали Тан Шиши, и она не могла успокоиться в течение нескольких дней. Тан Шиши энергично тряхнула головой и выбросила эти мысли на задворки сознания. Сегодня она пришла отдохнуть, а не искать неприятностей. Она была всего лишь маленькой служанкой, как же могла беспокоиться о делах больших людей?

Место, где проводились гонки на драконьих лодках, находилось недалеко от города Сипин, и они прибыли туда менее чем через полчаса. Тан Шиши вслед за всеми вышла из кареты. Она ступила на землю в шляпе с вуалью и огляделась. В ее сердце не укладывалось разочарование.

В конце концов, город Сипин находился глубоко на суше, где было мало рек. Даже если это было специально разработанное для соревнований речное русло, оно значительно уступало Цзиньлину и Линьцину. В частности, Линьцин занимался канальным бизнесом. Процветающий водный транспорт и водный путь были далеко за пределами досягаемости других городов. Тан Шиши помнила, что в Линьцине вода была широко открыта, простиралась далеко и безбрежно. Вдоль реки располагались всевозможные трактиры и музыкальные труппы. К началу фестиваля драконьих лодок на воде было бесконечное множество лодок, растянувшихся на десятки ли, что было более величественно, чем сегодняшние маленькие водные пути.

Тан Шиши смотрела на это свысока, но в глазах окружающих это был на редкость великолепный вид. Лу Юйфэй продолжала общаться, как только вышла из кареты. Сделав два шага, она остановилась и поприветствовала всех вошедших в павильон Ванцзян. Павильон Ванцзян был построен на берегу реки и имел три этажа, занимал большую площадь и был великолепен. Это было лучшее место для любования речными пейзажами и наблюдения за драконьими лодками.

А Лу Юйфэй, естественно, занимала лучший вид в павильоне Ванцзян. Лу Юйфэй повела женщин на верхний этаж, и сегодня этот этаж был забронирован ими. В это время в отдельной комнате уже сидели люди. Услышав движение снаружи, люди встали, чтобы поприветствовать их.

— Шицзыфэй уже здесь. Заставили нас ждать.

В отдельной комнате собрались семья Си, девичья семья Лу Юйфэя и несколько семей, с которыми она дружила. Всех этих людей возглавляла Лу Юйфэй. Поэтому, когда появилась Лу Юйфэй, все собрались вокруг нее, чтобы поговорить и посмеяться.

Лу Юйфэй поприветствовала их и громко рассмеялась: 

— Моя вина. Я не смогла найти заколку из красного нефрита перед выходом. Пришлось менять заколки, из-за чего все опоздали. Спасибо за ожидание. Я сегодня всех угощаю.

Женщины, услышав ее слова, рассмеялись. Си-фужэнь обмахивалась веером и неторопливо говорила: 

— После замужества шицзыфэй очень изменилась. Шицзыфэй и до замужества была полна героического духа, а теперь она стала еще более замечательной. Она может заказать место для приема гостей по своему усмотрению.

Лу-найнай* с улыбкой сказала: 

— Сейчас шицзыфэй управляет резиденцией Цзин-вана, через ее руки проходят тысячи лянов серебром. Шицзыфэй привыкла к такому. Так как же она может беспокоиться об этих незначительных нескольких сотнях?

*[奶奶 nǎinai -  вежл. Вы, матушка, госпожа при обращении к замужней женщине, бабушка, жена]

Все разразились хохотом. Лу Юйфэй взяла за руку Лу-найнай и Си Юньчу: 

— Не дразни меня, невестка. Не хвастайся так, когда принцесса войдет в дверь, кто знает, может она захочет проверить мои счетные книги.

Си Юньчу опустила голову и слегка улыбнулась. Лу-найнай посмотрела на Лу Юйфэй, затем на Си Юньчу, и вдруг с улыбкой сказала: 

— Вините меня, я увлеклась. Скоро в резиденцию Цзин-вана прибавится человек. Я, как невестка, скажу несколько слов от имени шицзыфэй. Надеюсь, принцесса будет беречь и любить шицзыфэй.

Си Юньчу прикусила губу и упрекнула: 

—  Лу-найнай такая бесцеремонная. Если ты хочешь просить за шицзыфэй, то поговори с Цзин-ваном. А я тут при чем?

Лу-найнай от души рассмеялась. Она подмигнула и лукаво сказала: 

— Именно потому, что я хочу обратиться к Цзин-вану с просьбой, я и пришла за барышней Си.

В этих словах уже чувствовалось некоторое легкомыслие. К счастью, наверху больше никого не было, и женщины посмеялись и не стали продолжать. Ведь Си Юньчу была незамужней девушкой. Пока ее все дразнили, щеки у нее краснели. Си-фужэнь обмахивалась веером, как будто не слышала, и молчаливо соглашалась.

Когда Лу Юйфэй и Си Юньчу обменивались любезностями, Тан Шиши пристроилась рядом с группой служанок и молча слушала. Тан Шиши была более чем знакома с женской лестью.  Казалось, они разговаривают и смеются, как одна семья. Но на самом деле было ясно, чья девичья семья влиятельна, а кто пользуется благосклонностью семьи мужа.

Когда Тан Шиши слушала, как все льстят Лу Юйфэй, она чувствовала ужасную скуку. Тан Шиши удивленно подняла глаза, когда в разговор вмешалась Си Юньчу.

Они действительно были настолько откровенны, что посмели открыто дразнить Си Юньчу и Цзин-вана еще до заключения брака? Что еще более удивительно, так это то, что семья Си не стала этому препятствовать.

Тан Шиши неопределенно посмотрела на Си Юньчу, подняла брови и снова опустила глаза. Похоже, Лу Юйфэй не знала, что дело принцессы снова изменилось. Иначе как бы она осмелилась так открыто льстить семье Си? Но если вспомнить отношения Чжао Цзысюнь и Лу Юйфэй, то вполне логично, что Лу Юйфэй ничего не знала.

Тан Шиши думала, что она скрыта от посторонних глаз, но Си Юньчу обратила на нее внимание и сразу же нашла ее. Си Юньчу фыркнула, посмотрела прямо на Тан Шиши и спросила: 

— Шицзыфэй, разве это не самая важная женщина в окружении принца? У нее еще есть дела в резиденции. Зачем ты ее вытащила?

В комнате воцарилась тишина. После этого Тан Шиши поклонилась со сложенными руками:

— Барышня Си оказала честь, эта девушка польщена. Принц великодушен и избавил своих слуг от работы в дни праздника весны. Более того, я больше не служу во внешнем кабинете.

Остальные барыни даже не заметили стоящих за ними служанок. По их мнению, все служанки были ничтожествами, рожденными чтобы натягивать другим ботинки*. Чем же они могли заслужить их внимание? После того как Си Юньчу упомянула о ней, все дружно посмотрели на Тан Шиши.

*[提鞋 tíxié -  надевать другим ботинки, обр. в знач.: быть никчёмным, бездарным человеком; насмешливо, пренебрежительно о другом человеке]

Лучше бы не смотрели, все были удивлены одним лишь взглядом на нее. Кто же она такая, что родилась такой стройной и красивой? Лу-найнай оглядела Тан Шиши с головы до ног и обратно и, на удивление, не нашла ни одного изъяна.

Лу-найнай была очень потрясена. Первой ее мыслью было радоваться, что эту женщину не приняли в семью Лу. Второй мыслью было беспокойство по поводу ее красоты. Несмотря на то, что сейчас она одевалась как юная барышня, рано или поздно ее примут. Она задумалась, представляет ли она угрозу для Лу Юйфэя?

Лу Юйфэй заметила всеобщее молчание барынь, улыбнулась и пояснила: 

— Это Тан Шиши, она не из Сипина, а прислана из императорского дворца. Не смотрите на барышню Тан как на тихоню, на самом деле она на втором году Шэнтай попала во дворец, прошла национальный отбор. Попав в императорский дворец, она победила многих дочерей чиновников и знати, и была направлена вдовствующей императрицей в качестве лидера для службы в резиденции Цзин-вана.

Услышав это, госпожи и замужние женщины вдруг поняли, что это значит, и стали еще более бдительными в своих сердцах. С такой талантливой и красивой женщиной, за спиной которой стоит императорский двор, законная жена просто не хотела встречаться. Неизвестно, кому она служила - Цзин-вану или шицзы.

Барыни тайком поглядывали на Си Юньчу и обменивались многозначительными взглядами друг с другом. Судя по реакции семьи Си, это был, скорее всего, Цзин-ван.

Взгляд Си Юньчу на Тан Шиши не был дружелюбным. Она уже давно знала Тан Шиши. В прошлом году, когда она узнала, что императорский двор послал в Цзин-вану группу красавиц, Си Юньчу была очень раздосадована. Когда она встретилась с красавицами позже, раздражение Си Юньчу достигло своего пика.

Среди них самой выдающейся была Тан Шиши. Женская интуиция всегда была странной и точной. Когда Си Юньчу впервые встретила Тан Шиши, она почувствовала, что эта женщина ни в коем случае не может быть хорошей, и в будущем неизбежно станет для нее угрозой номер один. Конечно, остальные девять красавиц были неплохи, но никто не вызывал у Си Юньчу такого сильного чувства кризиса, как Тан Шиши.

Что еще хуже, развитие событий один за другим подтверждало опасения Си Юньчу. Тан Шиши превосходно жила в резиденции Цзин-вана, а позже перешла служить в кабинет. Даже в последний раз, когда она была в горной усадьбе, Тан Шиши сопровождала Цзин-вана.

Как же Си Юньчу могла не волноваться? Си-фужэнь всегда успокаивала ее тем, что между женами и наложницами есть разница. Она будет законной женой, поэтому не нужно усложнять себе жизнь с человеком, который прислуживал на кровати. После того как Си Юньчу войдет в резиденцию, Тан Шиши будет находиться во власти Си Юньчу. Но Си Юньчу просто не могла сдержать злости. Она много лет мечтала выйти замуж за Цзин-вана, с детства до зрелого возраста, и лишь сейчас у нее появился хоть какой-то проблеск надежды. Кто такая Тан Шиши, чтобы вмешиваться?

Си Юньчу почувствовала себя неловко, и, естественно, ее тон был совсем не дружелюбным. Она повысив голос, бесстрастно сказала: 

— Так по-доброте принца. Принц был великодушен к своим слугам. Он не поехал на фестиваль драконьих лодок, но позволил тебе погулять весной. Тебе лучше отплатить принцу за его доброту и не забывать о своем положении.

Си Юньчу, казалось бы, говорила доброжелательно, но на самом деле между строк она тайно подкалывала Тан Шиши, предупреждая ее не путаться в своем статусе.

Лу-найнай решила не вмешиваться в борьбу за власть в резиденции, но, услышав это, не могла не нахмуриться. Си Юньчу еще даже не была обручена, а уже играет на авторитете принцессы? Если бы ее дочь до замужества нетерпеливо вмешивалась в дела мужа, Лу-найнай было бы стыдно выходить из дома в течение полугода. Си-фужэнь, мать, это совсем не волновало?

Лу-найнай тайком взглянула на лицо Си-фужэнь и увидела, что Си-фужэнь обмахивается веером в форме луны и снисходительно смотрит на Тан Шиши, не собираясь наказывать свою дочь. Лу-найнай поняла, что Си-фужэнь не считает поступок дочери неподобающим, возможно, она думает, что Си Юньчу поступила правильно, что значительно повысило авторитет семьи Си. Лисицу-обольстительницу из семьи ее мужа следует сильно поколотить.

Кроме Лу-найнай, остальные госпожи молчали. Внешне они ничего не говорили, но в душе тайно качали головами. Что и говорить, Чжао Чэнцзюнь действительно заключил брачный контракт с Си Юньван, но, во-первых, это была ее старшая сестра, а во-вторых, брак не удался. Как Си-фужэнь могла считать себя тещей во всех отношениях, а теперь еще и дисциплинировать окружающих Цзин-вана людей? Грубо говоря, даже после женитьбы Цзин-ван, возможно, не захочет позволить Си Юньчу трогать своих людей.

Однако Си Юньчу была в полном расцвете сил, и ходили слухи, что она вот-вот выйдет замуж в резиденцию Цзин-вана. Кто же был слишком праздным, чтобы беспокоиться о чужих дочерях? Все были спокойны, смотрели на пейзаж или разглядывали свои ногти, но не обращали внимания на происходящее и тем более не высказывались в защиту Тан Шиши.

В комнате было очень тихо. Тан Шиши склонила голову, спрятала взгляд и спокойно ответила: 

— Да. Спасибо за наставления, барышня Си. Я запомню сегодняшние слова.

После ответа Тан Шиши, Лу Юйфэй испугалась, что Си Юньчу снова вспылит и не сможет покончить с этим сегодня. Лу Юйфэй быстро улыбнулась и попыталась сгладить ситуацию: 

— Зачем ты говоришь такие серьезные вещи в такой замечательный день. Глядите-ка, драконьи лодки отчаливают. Неужели все уже началось?

Госпожи тут же откликнулись и потащили Си Юньчу прочь. В отдельной комнате царило нарочитое волнение. Барыни и молодые барышни собрались у перил, чтобы понаблюдать за драконьими лодками. Служанки последовали за своими хозяйками, и вскоре смотровая площадка была забита до отказа, места не осталось. Тан Шиши стояла в самом конце, и пока на нее никто не обращал внимания, она тихонько ушла.

Тан Шиши спускалась по лестнице, едва она прошла один этаж, ее остановила Фэн Цянь: 

— Сестрица Тан, пожалуйста, останься!

Тан Шиши сделала вид, что не слышит, и продолжила идти вперед. Фэн Цянь быстро пробежала несколько шагов и догнала Тан Шиши сзади: 

— Сестрица Тан, почему ты так быстро идешь?

Тан Шиши втайне закатила глаза: эта приставала вечно липнет. Тан Шиши не могла отмахнуться от нее, но обернувшись, сразу же сделала удивленное и извиняющееся выражение лица: 

— Сестрица Фэн, почему ты здесь? На улице было шумно, я не слышала твоего голоса. Ты давно гоняешься? Тело твое слабое, легко можешь лишиться жизни, если будешь слишком много бегать или прыгать. Следи за своим здоровьем.

Выражение лица Фэн Цянь не изменилось, она по-прежнему с улыбкой держала Тан Шиши за руку: 

— Я беспокоюсь, что сестрица Тан будет грустить, поэтому пришла сюда, чтобы сопровождать тебя. Сестрица, тебя ведь не волнуют слова второй барышни Си?

Тан Шиши пренебрежительно и с улыбкой ответила: 

— Вторая барышня Си любезно напомнила мне. Она делает это для моего блага. Почему я должна возражать? Сестрица Фэн, ты слишком близко принимаешь к сердцу. Ты так внимательна к вещам, на которые я даже не обратила внимания. Это нехорошо, так легко безвременно умереть.

Фэн Цянь, даже если она была воспитана с хорошим характером, в данный момент не могла сдержаться. Тан Шиши действительно была лишена добродетели и на каждом шагу проклинала людей короткой жизнью.

Улыбка Фэн Цянь на мгновение застыла, но вскоре вернулась в нормальное состояние, и она ласково сказала Тань Шиши: 

— Сестрица Тан, сегодня праздник драконьих лодок, день воссоединения семьи. Шицзыфэй и другие веселятся наверху. Давай найдем место, чтобы побеседовать.

Естественно, Тан Шиши не хотелось, но поскольку Фэн Цянь донимала ее, не могла отлучиться на некоторое время. Поэтому Тан Шиши оставалось только согласиться. Они нашли тихий уголок и сели друг напротив друга.

Фэн Цянь лично налила Тан Шиши чашку чая и сказала: 

— Сестрица Тан, я действительно собиралась бороться с несправедливостью за тебя, но жаль, что мое скромное положение не имеет большого веса, и я не могу выступить в защиту своей сестрицы. Вторая барышня Си говорила как хозяйка и критиковала тебя, но не понимала, что она всего лишь незамужняя женщина. Как же она может придираться к сестрице Тан? Принц так любит сестрицу Тан, что не желает бить и наказывать, и даже не хочет долго держать ее под домашним арестом, так какое право она имеет издеваться над тобой?

Такие слова можно было только слушать, а если воспринимать их всерьез, то можно попасть в ловушку. Тан Шиши подняла чашку с чаем, медленно сделала глоток и сказала: 

— Вторая барышня Си - сокровище на ладони своих родителей, ее балуют с детства. В будущем она будет под защитой Цзин-вана, ее нрав должен быть изнеженным. У тебя же, напротив, слабое тело и нет поддержки в резиденции, поэтому ты не можешь плохо отзываться о будущей принцессе.

Фэн Цянь боролась за Тан Шиши - предположим, что она была искренней, то, что сказала Фэн Цянь, на самом деле Тан Шиши совершенно не волновало. Что же волновало Тан Шиши? Сейчас все молчаливо приняли положение Си Юньчу будущей принцессы, но Цзин-ван пока ничего не обещал. Может быть, это и к лучшему?

Кроме того, Тан Шиши поставила перед собой цель стать придворной чиновницей императорского двора. Она и ванфэй были совершенно двумя иерархиями. Чжао Чэнцзюнь лично обещал ей это. Так почему же Тан Шиши должна бояться ее?

Тан Шиши сказала, что ей все равно, но Фэн Цянь не поверила. Фэн Цянь подумала, что Тан Шиши старается выглядеть веселой, бессвязно болтая. чтобы унять свое волнение. Тан Шиши отвечала «мхм да мхм» но мысли ее бессознательно улетали куда-то в сторону.

Тан Шиши и Фэн Цянь сидели на втором этаже. Со своего места они видели, как в боковом зале на втором этаже издевались над девушкой в зеленой одежде и обливали ее водой. Зал внизу разразился хохотом, а девушка в зеленой одежде некоторое время стояла на месте, ошеломленная. Злая до предела она плакала, но ничего не могла сделать. Через некоторое время она взяла свою служанку и вышла на улицу.

Выйдя на улицу, она прикрыла лицо платком и выглядела очень смущенной. Тан Шиши поняла, что эта девушка была из обычной семьи, или ее положение в доме было не очень хорошим, и она даже не взяла с собой запасную одежду. У нее был только один комплект одежды, в котором она могла встречаться с гостями, и не было возможности заменить его, поэтому она могла только с сожалением вернуться домой.

Тан Шиши случайно бросила взгляд в угол, где находилось множество. Она вздохнула и но не приняла это близко к сердцу. У каждого была своя жизнь, можно просто смотреть на нее, но не стоило воспринимать всерьез.

Фэн Цянь все еще держала ее за руку, болтая о всякой ерунде. Тан Шиши выпила чашку чая, а Фэн Цянь еще свою не допила. Тан Шиши не выдержала и отмахнулась от руки Фэн Цянь: 

— Я переоденусь. Сестрица Фэн, будь любезна, подожди меня немного. Я скоро вернусь.

Тан Шиши боялась, что Фэн Цянь захочет ее сопровождать, поэтому быстро ушла. На редкость Фэн Цянь не последовала за ней. Тан Шиши спустилась вниз, старательно избегая Фэн Цяня, и пошла в тихое место.

Переодевание было предлогом, Тан Шиши на самом деле хотела воспользоваться возможностью улизнуть. Фэн Цянь была очень назойлива. Павильон Ванцзян был предназначен для игры высокопоставленных чиновников и знатных людей, вокруг было много экзотических цветов и редких растений. Тан Шиши нашла свободный уголок, села за иву и безучастно уставилась на воду.

Преодолевая скуку, Тан Шиши вдруг услышала знакомый голос с противоположной стороны: 

— Ну вот, здесь никого нет. Что ты хочешь сообщить?

Тан Шиши моргнула и быстро пришла в себя. Это был... голос Чжао Цзысюнь?

Тан Шиши сидела за ивой, угол ее обзора был закрыт деревом, и никто не мог ее увидеть, если только не станет внимательно вглядываться. Видя, что вокруг тихо и спокойно, Чжао Цзысюнь ошибочно решил, что вокруг никого нет.

Тан Шиши облокотилась на перила и не смела пошевелиться. Двое других заговорили тихим голосом. Их голоса прерывисто доносились до воды: 

—...Шицзы, Вам лучше как можно скорее вернуться в резиденцию. Сяо У сообщил, что принц скоро уедет.

— Что, сегодня? - Чжао Цзысюнь очень удивился: - Сегодня праздник драконьих лодок. Почему отец не уезжает после праздника?

— Принц расследовал дела Сучжоу и обнаружил нечто странное в городе Хэйшуй. Граница в опасности, у принца нет времени ждать. Он должен уехать как можно скорее.

Лу Юйфэй наблюдала за драконьими лодками наверху, а Чжао Цзысюнь общался с гостями на банкете. Чжао Чэнцзюнь никогда не любил подобные мероприятия, поэтому Чжао Цзысюнь присутствовал на них от его имени. Чжао Цзысюнь знал, что Чжао Чэнцзюнь в последнее время был очень занят, но не ожидал, что Чжао Чэнцзюнь так скоро уедет.

Не только Чжао Цзысюнь был удивлен, но и Тан Шиши была потрясена. Как Чжао Цзысюнь и его люди ушли, Тан Шиши вышла из-за ивы. Подняв юбку, она пошла наверх, на ходу убеждая себя.

Каждый должен сам убирать снег со своего порога*, не заботясь об инеях на чужой крыше. Ей было достаточно быть собой и не лезть на рожон. Чжао Чэнцзюнь изначально не мог допустить несчастного случая. Если она выскочит в спешке, разве не угодит в чужую западню?

*[各人自扫门前雪 gèrén zì sǎo ménqián xuě - обр. каждый заботится только о своих личных интересах; моя хата с краю]

Возможно, Чжао Чэнцзюнь ждал этого дня. Ее цель - стать чиновницей императорского двора, служить Чжао Чэнцзюнь или вдовствующей императрице Яо - для нее не было разницы. Если она не будет двигаться сейчас, а с Цзин-ваном случайно произойдет несчастный случай, она все равно сможет вернуться к вдовствующей императрице Яо. Если же она двинется с места, то это полностью перекроет ей путь к отступлению.

Баба У рассказала о покушении только Тан Шиши, постороннему человеку. Как покушение будет раскрыто, баба У, не задумываясь, могла вычислить Тан Шиши. На плечах Тан Шиши лежали жизни всех членов семьи Тан. Скольких людей она убьет, если с ней что-то случится?

В небе прогремел сильный гром, с земли поднялся порыв ветра, от которого юбки Тан Шиши затрепетали на ветру. Внезапно Тан Шиши, как сумасшедшая, бросилась бежать со всей возможной скоростью.