Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 86

В животе у Тан Шиши возник легкий дискомфорт, но когда позже ее вынуждали принять наложницу, она так разозлилась, что внезапно побледнела и упала в обморок.

Перед тем как Тан Шиши потеряла сознание, она смутно услышала, как второпях Дуцзюань просила кого-то позвать Цзин-вана, но тут со стороны донеслось знакомое циничное замечание: 

— Раз уж княгиня упала в обморок, следует быстро позвать придворного лекаря. Князя то зачем?

— Княгиня больна. Как можно не сообщить князю о таком серьезном деле?

— Невежественная служанка. Князь занят чиновничьими делами. Как ты смеешь беспокоить князя по такому пустяковому поводу? Тебе бесполезно идти, князь не придет. Поступая так, ты навлечешь беду на свою хозяйку. Лучше зови придворного лекаря.

— Не ссорьтесь больше. Кто-нибудь, возьмите мой поясной жетон и пригласите придворного лекаря.

Последнее впечатление Тан Шиши осталось от голоса Лу Юйфэя. Казалось, Лу Юйфэй послала кого-то найти придворного лекаря. Тан Шиши положили на мягкую подушку. Ее сознание колебалось, но она не могла проснуться. В ушах постоянно шумело, кто-то ходил рядом, что очень раздражало. Наконец, все голоса внезапно затихли, и прямо к ней направился ровный и мощный звук шагов.

После потери сознания Тан Шиши, красавицы устроили ненужные шумихи и долго не могли определиться, как поступать. Одни предлагали ее щипать, другие - не делать необдуманных поступков, третьи - поить Тан Шиши успокаивающим чаем в ожидании приезда придворного лекаря. Они не могли прийти к согласию, но никто из них не хотел отправляться на поиски Чжао Чэнцзюнь.

Цзин-ван обычно занят весь день. Станет ли он беспокоиться о таком пустяке? Пока они спорили, снаружи раздался гулкий и мощный звук шагов, быстро приближавшихся к главной комнате. Потрясенные они, обернувшись, увидели Чжао Чэнцзюнь, который с невозмутимым лицом шел по коридору.

Красавицы на мгновение замерли и тут же отсалютовали в знак приветствия. Однако Чжао Чэнцзюнь не обратил на них внимания и быстро прошел мимо, как будто их и не было вовсе.

Красавицы продолжали кланяться в разрозненном порядке, не то, чтобы Цзин-ван заметил их изящную осанку, они даже не успели закончить приветствие. Цзин-ван вправду пришел. Переступив порог двери, сразу же направился во внутреннюю комнату, не обращая внимания на остальных.

Девицы диву давались. В это время за Цзин-ваном последовали способные помощники*. Лю Цзи вошел, задыхаясь, и сказал: 

— Все быстро вставайте. У князя плохое настроение. Не стоит создавать здесь проблемы.

*[人才 réncái - талант, талантливый человек, способный работник; способные люди; лучшие кадры]

Это еще не все. Позади Лю Цзи, Чжао Цзысюнь и Фэн-момо также вошли в дверь. Лу Юйфэй изумилась, увидев Чжао Цзысюнь: 

— Шицзы, почему Вы здесь?

Увидев Лу Юйфэя, Чжао Цзысюнь подсознательно хотел нахмуриться. Заметив Чжоу Шуньхуа, стоявшую неподалеку, он нехотя подошел к ней и спросил: 

— Слышал, что княгиня упала в обморок. В чем дело?

— Я тоже не знаю, - Лу Юйфэй рассказала о своих заслугах: - Но я уже пригласила придворного лекаря, он скоро придет.

По окончании речи Лу Юйфэй ее тон не мог не стать более мягким, так как она почувствовала, что это больше похоже на оправдание. На самом деле Лу Юйфэя нельзя было винить в этом. Лу Юйфэй вправду немедленно вызвала придворного лекаря, но кто же знал, что Цзин-ван придет быстрее придворного лекаря?

Неизвестно, успели ли передать сообщение. Наконец, подошел придворный лекарь. Он не мог перевести дыхание, когда вошел и запыхался:

— Выражаю почтение князю и наследнику.

— Не теряй времени, - Чжао Чэнцзюнь с холодным лицом торжественно произнес, прежде чем придворный лекарь закончил приветствие: - сначала проверь ее пульс.

— Покорный слуга повинуется приказу..

Придворный лекарь с трепетом вышел вперед и коснулся запястья Тан Шиши. Сначала он хотел отпустить руку, но как только поднял глаза и увидел лицо Чжао Чэнцзюнь, то резко остановился и еще некоторое время проверял. Убедившись, что ошибок нет, он осторожно взял платок и сказал: 

— Князь, похоже, беременность княгини протекает нестабильно. В самом начале она испытала испуг и простудилась, к тому же, несмотря на отдых, она намного слабее, чем обычная беременная женщина. Княгиня и без того слаба, а тут еще приступ тревоги*, на мгновение жизненные силы** задержались, что привело к обмороку.

*[气急攻心 - кит. мед. внезапные приступы гнева и тревоги наносят вред сердцу и уму]

*[气血 qìxuè - кит. мед. жизненные силы; дыхание и кровь ― основа жизнедеятельности человека]

Приступ тревоги? Взгляд Чжао Чэнцзюнь спокойно прошелся по комнате. По спине увидевшего пробежал холодок, и все затаили дыхание и склонили головы. Чжао Чэнцзюнь пока сдержался и спросил:

— Как лечить?

— Скоро княгиня придет в себя. Однако в будущем, если Вы хотите покончить с этой ситуацией, ее нужно будет лечить лекарствами и медленно восстанавливать силы.

Чжао Чэнцзюнь махнул рукой, прося Лю Цзи отвести лекаря, чтобы тот выписал лекарство: 

— Делай, как сказано. Лекарство будет выписано самое лучшее, не нужно беспокоиться о цене.

Придворный лекарь повиновался и вышел вслед за Лю Цзи. Выслушав всех присутствующих, Фэн-момо посмотрела на лежащую в постели Тан Шиши, затем на всех придворных красавиц с опущенными головами. Она спокойно спросила: 

— В чем дело? Она же была в полном порядке. Почему княгиня упала в обморок?

Пока Фэн-момо говорила, Тан Шиши проснулась. Она слегка нахмурилась и едва заметно пошевелила ресницами, но Чжао Чэнцзюнь сразу же заметил это. Он взял ее за руку и мягко спросил: 

— Тан Шиши, это я. Как ты?

Тан Шиши с трудом вырвалась из темноты. Открыв глаза и увидев перед собой мужчину, она надолго остолбенела, прежде чем отреагировать: 

— Князь?

— Это я.

Тан Шиши разрыдалась и бросилась к Чжао Чэнцзюнь, всхлипывая. Чжао Чэнцзюнь поспешно обнял ее, чувствуя себя ужасно расстроенным: 

— Что случилось?

Все стоявшие позади люди пришли в потрясение. Что они увидели? Едва проснувшись, княгиня разрыдалась и бросилась в объятия Цзин-вана, а князь обнял в ответ? Средь бела дня, на виду у всех, как они могли совершить столь неподобающий поступок?

Женитьба - добродетель. На людях даже держаться за руки было неуместно, не говоря уже об объятиях. Тан Шиши изначально была красавицей-ловушкой, присланной из императорского дворца. Поэтому вполне понятно, что она околдовала господина без соблюдения этических норм, но почему Цзин-ван последовал ее примеру?

Едва завидев Чжао Чэнцзюнь, Тан Шиши почувствовала себя настолько оскорбленной, что опрометчиво бросилась в его объятия, но, поплакав немного, рассудила, что так поступать не следует.

Кажется, они не находятся наедине, снаружи стояло множество людей.

Тан Шиши, осознав это, мгновенно напряглась и даже не смогла заплакать. Чжао Чэнцзюнь заметил это и осторожно помог Тан Шиши сесть. Он спросил, вытирая слезы: 

— В чем дело? Кто тебя разозлил?

Ресницы Тан Шиши все еще были мокрыми от слез, а глаза влажными и яркими, как черная яшма. Тан Шиши быстро окинула взглядом Лу Юйфэя и остальных, опустила ресницы и сказала: 

— Неважно. Мои эмоции неуравновешенны, не могу их контролировать. Других это не касается.

Чжао Чэнцзюнь повернулся, чтобы проследить за взглядом Тан Шиши, и его взгляд упал на Лу Юйфэй. Волосы Лу Юйфэй вдруг встали дыбом. Чжао Чэнцзюнь обернулся и заговорил с Тан Шиши теплым голосом: 

— Ты беременна и эмоционально хрупка. Это нормально - легко радоваться и легко грустить. Люди, нарушившие твое настроение, - виновники. Что они тебе сказали?

Чжао Чэнцзюнь, исходя из своего опыта, не мог понять, что именно эта группа женщин сказала Тан Шиши, от чего у Тан Шиши закружилась голова. Чжао Чэнцзюнь мягко спросил ее, но Тан Шиши колебалась.

Если бы речь шла о чем-то другом, Тан Шиши с радостью бы все рассказала, но Лу Юйфэй и прочие красавицы говорили о приеме наложниц.

Наедине она могла кокетливо приставать к Чжао Чэнцзюнь, угрожая и склоняя его к тому, чтобы Чжао Чэнцзюнь не брал наложницу. Но что она могла сделать на глазах у всех?

Она не могла вмешаться, а Чжао Чэнцзюнь должен был учитывать и свою репутацию. В том, что он возьмет наложниц, сомнений почти не было. Ведь изначально это было обыденным и законным делом.

Ресницы Тан Шиши быстро затрепетали, она некоторое время не решалась ответить. Тан Шиши застыла на месте. Лу Юйфэй, увидев удобный момент, решила встать и заговорить: 

— Князь, княгиня только что проснулась и еще не пришла в себя. Не стоит вспоминать произошедшее. Ваша невеста осмелиться ответить от имени княгини.

Чжао Цзысюнь нахмурился, - Лу Юйфэй слишком глупа, раз не понимает, что говорит. Зачем она влезла в семейные дела Чжао Чэнцзюнь?

Чжао Чэнцзюнь бросил легкий взгляд на Лу Юйфэй и изрек: 

— Говори.

И тут Чжао Чэнцзюнь почувствовал, как Тан Шиши стиснула его одежду и плечи ее напряглись. Сама она не осознавала этих движений, но ее физическая реакция не могла обмануть людей.

Она боялась. Чего она боялась?

Лу Юйфэй получила согласие Цзин-вана, и ее уверенность в себе внезапно возросла. Она полагала, что выигрышный билет уже в руках: 

— Обеспокоенная тяжестью беременности княгини, красавица Ли предложила княгине взять с собой несколько человек, которые, во-первых, будут ухаживать за княгиней, а во-вторых, разделят с ней внутренние дела. Княгиня уже собиралась ответить, но вдруг упала в обморок.

Красавица Ли была одной из тех красавиц, которые напряженно расспрашивали Тан Шиши. Заслышав, что причина была именно такой, все вздохнули с облегчением и выразили свое одобрение на лицах.

Даже Фэн-момо не изменилась в лице. Тан Шиши была беременна и не могла больше заботиться о Чжао Чэнцзюнь,  ей предстояло найти женщину, чтобы компенсировать Цзин-вану. В царской семье и в домах вельмож такое случалось нередко. Так же поступала и принцесса, когда была беременна, ей тоже нужно было найти двух служанок, чтобы они обслуживали мужа во время беременности.

Тан Шиши заметила всеобщее незримое отношение, и отчаяние в ее сердце стало еще сильнее. Она не имела права голоса в таких вопросах и даже не могла выразить свое недовольство. Настроение Тан Шиши упало до самого дна. Она подумала, что лучше проявить инициативу, чем быть пассивной. Вместо того, чтобы ждать, пока ей подсунут кого-то неуживчивого, лучше самой проявить инициативу и выбрать.

Когда Тан Шиши уже собиралась заговорить, Чжао Чэнцзюнь сделал шаг вперед и сказал: 

— Значит, дело в этом. Княгиня спрашивала меня об этом наедине, но я не люблю неприятностей и не позволил ей их создавать. Поскольку у меня не было намерения жениться, я женился на княгине, чтобы она занималась внутренними делами княжеской семьи. На данный момент княгиня прекрасно справляется со своими обязанностями, другие женщины не нужны. Можете больше не спрашивать о подобных вещах.

Тан Шиши ошеломленно подняла голову и в недоумении уставилась на Чжао Чэнцзюнь. Выражение лица Чжао Чэнцзюнь оставалось спокойным, а его тон был таким же, как при вопросе «что сегодня съесть в полдень». Он и сам не знал, насколько удивительными были его слова.

Тан Шиши не поняла, почему Чжао Чэнцзюнь так сказал, и взял вину на себя. Но в любом случае это было хорошо. Тан Шиши быстро проговорила: 

— Князь прав. Я, как жена, должна во всем ставить князя на первое место. Поскольку князь отказался брать наложницу, я хоть и посчитала это неуместным, но опровергать не стала. Фэн-момо, как Вы думаете?

Фэн-момо тоже была озадачена таким поворотом, на мгновение не могла понять, что хочет сделать Чжао Чэнцзюнь. В окружении нескольких человек Чжао Чэнцзюнь также проявлял необычайную благосклонность к Тан Шиши и даже сказал, что в будущем у них будут еще дети. Но это было наедине. Теперь же Чжао Чэнцзюнь на глазах у всех демонстрирует свою любовь к Тан Шиши, вплоть до того, что отказался от наложниц, прислушиваясь к Тан Шиши.

Конечно, Фэн-момо не поверила в риторику Тан Шиши. То, что Цзин-ван не разрешал Тан Шиши брать наложниц, было чепухой. Без сомнения под небесами нет мужчин, которые не хотели бы брать наложниц. Неужели Тан Шиши была таким добродетельным и разумным человеком?

Совершенно невозможно. Поэтому существовало только одно объяснение: Чжао Чэнцзюнь благоволил к Тан Шиши. Скорее всего, именно Тан Шиши устроила сцену наедине и не позволила Чжао Чэнцзюнь взять наложницу. Чжао Чэнцзюнь не хотел ей отказывать, поэтому позволил ей сделать то, что она хотела.

Фэн-момо была весьма удивлена. Чжао Чэнцзюнь так баловал Тан Шиши, что Фэн-момо посчитала это фикцией, специальной уловкой. Фэн-момо подумала о личности Тан Шиши и сразу же все поняла.

Весьма хороший ход. Вдовствующая императрица подослала к Чжао Чэнцзюнь красавицу и хотела с помощью красавицы-ловушки свергнуть Чжао Чэнцзюнь. Чжао Чэнцзюнь притворился, что поддался на уловку, а затем одолжил руку Тан Шиши, чтобы украсть бдительность вдовствующей императрицы Яо. Как и ожидалось, этот Его Высочество Цзин-ван затеял глубокую интригу.

Мысли Фэн-момо вертелись в сотне направлений, но внешне это никак не проявлялось. Тан Шиши еще ждала ответа Фэн-момо. Фэн-момо не стала терять репутацию Тан Шиши и с улыбкой вымолвила: 

— Княгиня права, после замужества женщина должна подчиняться своему мужу. Княгиня, естественно, должна следовать уговорам Цзин-вана.

Тан Шиши почувствовала облегчение. Фэн-мосо представляла вдовствующую императрицу. Посеольку Чжао Чэнцзюнь и вдовствующая императрица согласились с мнением Тан Шиши, возражать Тан Шиши означало возражать Цзин-вану и вдовствующей императрице. Тогда посмотрим, кто сможет использовать вопрос наложницы в качестве плота.

Лу Юйфэй была ошеломлена. Она рискнула выступить, надеясь ослабить статус Тан Шиши и замутить воду в резиденции. Вопреки ожиданиям, Чжао Чэнцзюнь не согласился взять наложницу. Тан Шиши таким образом оказалась в непобедимом положении.

Некоторое время все стояли в оцепенении, не зная, что сказать. Успокоив Тан Шиши, Чжао Чэнцзюнь почувствовал, что плечи Тан Шиши постепенно расслабляются, не спеша сказал: 

— Раз мы с княгиней закончили, пришло время поговорить о вас всех. Кто разозлил княгиню своими словами?

Ошеломленные красавицы тут же опустились на колени: 

— Князь, будьте милосердны, умерьте свой гнев. Эти служанки, эти служанки сделали это по доброте душевной. Все для блага резиденции...

— Резиденция Цзин-вана не нуждается в вашей доброте, - Чжао Чэнцзюнь холодно изрек: - Раз уж вы такие отзывчивые, то напрасно живете в резиденции Цзин-вана. Вам лучше вернуться в Цзиньлин. В императорском дворце многолюдно, там вы проявите себя в полной мере.

Красавицы были настолько потрясены, что даже глаза Тан Шиши расширились от удивления. Тан Шиши думала, что Чжао Чэнцзюнь не обратит внимания на этих женщин. Из-за чести Фэн-момо и вдовствующей императрицы Яо Тан Шиши не могла их строго наказать. Скорее, она просто закрыла бы на них глаза. Неожиданно Чжао Чэнцзюнь лично избавился от этих красавиц и даже хотел отправить их обратно в Цзиньлин.

Красавицы были шокированы и напуганы, не заботясь о своих хороших манерах, быстро упали на колени: 

— Князь, простите служанок. Мы были неправы и больше не посмеем. Князь, мы совершили бестактность и рассердили княгиню, но кроме этого, мы не совершили никаких тяжелых ошибок. Если князь отправит нас обратно в Цзиньлин, то с каким лицом мы встретим вдовствующую императрицу? Пожалуйста, подумайте дважды.

— Ваша большая ошибка, в том, что сделали ее несчастной, - Чжао Чэнцзюнь остался непоколебим. Несколько, подобно цветку или яшме, красавиц стояли перед ним на коленях и молили о пощаде, но его сердце было словно из железа, непоколебимо, - Фэн-момо, я не могу принять этих женщин. Так получилось, что момо скоро уезжает. Лучше возьмите их в дорогу вместе, пусть составят компанию в пути.

Внешне Фэн-момо была спокойна, но внутренне она быстро все проанализировала. Что именно хотел сделать Чжао Чэнцзюнь? Должна ли она принять этих женщин или нет?

Фэн-момо не обращала внимания на молящих о пощаде девиц на земле, ее взгляд был устремлен на Тан Шиши. Глаза Тан Шиши были слабыми и невинными и спокойно взирали на Фэн-момо. Разглядывая ее некоторое время, Фэн-момо решила, что ей придется отдать свои пешки, чтобы защитить ладью. Тан Шиши была вынуждена оказаться в таком положении. Независимо от того, прав Чжао Чэнцзюнь или нет, она должна защитить Тан Шиши. Иначе все усилия, приложенные за последние четыре года, пропадут даром.

Фэн-момо не верила, что такая очаровательная красавица Тан Шиши, ежедневно находящаяся рядом с Цзин-вана, не сможет его сдвинуть с места. Если Цзин-ван хоть на мгновение ослабнет, у них появится шанс.

Фэн-момо приняла решение и сказала: 

— Раз уж Цзин-ван приказал, то со стороны старой служанки будет невежливо отказываться.

Красавицы вмиг лишились сил и с недоверием уставились на Фэн-момо. Одна красавица заплакала, словно капли дождя осыпали цветы груши: 

— Момо, Вы самолично учили нас. Мы вошли и вышли из императорского дворца вместе с Тан Шиши. Пусть мы не такие приятные, как Тан Шиши, но за эти годы мы получили много радости от общения с Вами. Неужели момо заботится только о ней, не считаясь с нашими жизнями?

Фэн-момо колебалась, но когда она подняла глаза и увидела Тан Шиши, нежно, беспомощно, спокойно и красиво опирающуюся на кровать, она внезапно укрепила свою решимость: 

— Дерзкая. Ты не можешь называть княгиню по имени. Раз не знаешь этикета, то как ты собираешься оставаться в резиденции, чтобы служить князю и княгине? Ваше Высочество, пожалуйста, успокойтесь. Старая служанка отвезет их обратно в Цзиньлин, дабы перевоспитать. Вы же, княгиня, чувствуйте себя спокойно и выздоравливайте, только когда Вы приведете свое тело в порядок, вдовствующая императрица сможет быть спокойна.

Тан Шиши слегка улыбнулась. Она победила в этой борьбе. Чжао Чэнцзюнь выбрал ее, и даже Фэн-момо решила защищать ее.

Эти люди думали, что, объединив усилия, смогут заставить ее взять наложницу, но в итоге ничего хорошего не добились и потеряли все. Хотели последовать ее примеру? Хаха, вернитесь во дворец и потихоньку объясните все вдовствующей императрице Яо.

Сердце Тан Шиши невероятно обрадовалось, а глаза мгновенно засияли. Это, несомненно, была громкая пощечина: пощечина этим красавицам, пощечина Лу Юйфэю, а также всем служанкам в резиденции, которые хотели забраться в постель.

То был конец для тех, кто боролся против нее. Даже для тех, кто провоцирует из-за кулис, это не закончится ничем хорошим.

Чжоу Шуньхуа посмотрела на плачущих и шумящих на земле красавиц, не в силах смириться с реальностью, и опустила голову еще ниже. Некоторые из них не принимали участия в запугивании Тан Шиши, но что толку? Этих красавиц прислали из императорского двора, кроме Тан Шиши и тех, кто следовал за Чжао Цзысюнь, все прочие должны были убраться отсюда.

Такова была борьба на заднем дворе. Либо победа, либо поражение. Не было никакой середины.

Жэнь Юйцзюнь и Цзи Синьсянь смотрели на этих людей с грустью в глазах. Под небесами нет справедливости. Фэн Цянь была забита до смерти за то, что обидела Тан Шиши. После прихода Фэн-момо она не проронила ни слова на эту тему. Теперь же за то, что эти женщины оказались на пути Тан Шиши, их без всяких почестей отправят обратно в Цзиньлин. А когда красавицы, посланные в качестве подарков, вернутся обратно, будет ли их ждать хороший конец?

Но что можно было сделать? Цзин-ван благоволил к Тан Шиши, и даже Фэн-момо и вдовствующая императрица Яо благоволили к ней. Она была, очевидно, обыкновенной, не имеющей ничего, кроме лица.

У Небес действительно нет глаз.

Лу Юйфэй была совершенно потрясена и долго не могла прийти в себя. Она считала Тан Шиши тщеславной и полагающейся на свой живот, чтобы подняться вверх. Ее невестка из семьи Лу вовсе презирала Тан Шиши и считала, что княгиня не ценится. В результате она оказалась чрезвычайно благосклонной, к ней благоволил не только Цзин-ван, но и императорский двор, которому не было никакого резона потакать ей.

Цзин-ван и императорский двор явно противостояли друг другу. Тан Шиши - настоящая одаренная, позволившая двум сторонам, заклятым врагам, дружно обожать ее.