Онлайн чтение книги Звезды бегут к нему Stars Run To Him
1 - 14

После занятий Линь Юйсин отправился на работу в пекарню.

Чжоу Цзе, беспокоясь о его здоровье, ласково сказала: "Ты можешь взять два дня отпуска и прийти позже".

"Все в порядке, Сестра Чжоу. Вчера я принял лекарство и теперь чувствую себя гораздо лучше", – ответил Линь Юйсин. Вымыв руки, он с готовностью принялся помогать, наклеивая этикетки на упакованное печенье и расставляя его по полкам.

Раздался звон колокольчика, и в магазин вошли несколько студентов. Следуя указаниям Чжоу Цзе, Линь Юйсин передал каждому из них по небольшому кусочку печенья "Бабочка" на пробу.

"Печенье "Бабочка" – это новый продукт в нашем магазине. Я приготовила его и для тебя", – Чжоу Цзе достала две порции, передала их Линь Юйсину и сказала: "Отдай вторую порцию вчерашнему студенту в знак благодарности".

"Вчерашнему студенту?" Линь Юйсин похлопал себя по фартуку.

"Альфа, который вчера сопроводил тебя в больницу, был очень красив. Разве вы не знакомы? Он звал тебя по имени и выглядел очень обеспокоенным", – Чжоу Цзе подумала, что у них хорошие отношения, и поэтому приготовила дополнительную порцию печенья. "Хорошо, что он появился вчера, иначе я бы не смогла отвести тебя в больницу".

Линь Юйсин был мужчиной-омегой и по росту заметно превосходил Чжоу Цзе, которая была женщиной-бетой.

Если бы Гу Чжунъи не подоспел вовремя, Чжоу Цзе пришлось бы звать кого-нибудь на помощь.

Линь Юйсин понял, что доставил другим неприятности, и быстро извинился. Он взял печенье и с благодарностью сказал: "Спасибо, Сестра Чжоу. Я передам это ему".

"Не за что", – Чжоу Цзе указала на шарф на его шее и напомнила: "Я включила обогреватель. Тебе не жарко?"

В этот момент Линь Юйсин понял, что не снял шарф.

Возможно, из-за того, что шарф находился в машине Гу Чжунъи и к нему прикасался сам Гу Чжунъи, оставляя на нем след своих феромонов, которые пахли исключительно приятно, Линь Юйсин забыл его снять.

Из одной книги Линь Юйсин узнал, что если у человека сложилось благоприятное впечатление о чужих феромонах, то их совместимость должна быть выше 40%. Если же люди находят феромоны друг друга очень привлекательными, то их совместимость должна быть выше 60%.

Однако в настоящее время в обществе утвердилась свободная любовь, поэтому поиск партнера по феромонной совместимости давно отпал.

С изобретением различных ингибиторов альфам и омегам больше не нужно было заставлять себя быть с тем, кто не нравится им из-за феромонов.

Теперь существовали феромонные барьеры, феромонные элиминаторы и наиболее распространенные феромонные изоляторы, и все это люди использовали в своей повседневной жизни.

А теми, кто производил эти замечательные препараты, были члены семьи Гу, к которой принадлежал Гу Чжунъи.

Линь Юйсин задумчиво опустил голову и понюхал шарф. Запах горького апельсина был слабым, но отчетливо ощущался его обонянием, превращаясь в сладкий аромат.

В результате его щеки покраснели.

Он быстро снял шарф, сердцебиение участилось.

Линь Юйсин, как человек с ясным умом, решил, что его необычная реакция связана с тем, что шарф, пропитанный феромонами, слишком долго находился рядом с ним, что привело к ненужным фантазиям.

Чтобы еще больше не распаляться и не предаваться фантазиям, он решительно засунул шарф в рюкзак и застегнул его.

Даже закончив работу и выйдя на холодный ветер, он не стал доставать шарф.

Вернувшись в общежитие, Линь Юйсин открыл дверь и увидел, что Су Ли сладко посапывает, разговаривая по видеосвязи со своим интернет-партнером.

Линь Юйсин постучал в дверь комнаты: "Извините, что помешал, третий лишний вернулся".

Изначально расслабленно лежавший Су Ли неловко прикрыл телефон, увидев Линь Юйсина. Однако он не собирался класть трубку и прямо сказал собеседнику: "Мой сосед по комнате вернулся с работы".

Лян Се, альфа со спокойной и красивой внешностью, не выказал особого удивления. Его голос звучал особенно приятно: "Давай пока прекратим разговор. У меня есть дела, да и тебе надо отдохнуть".

Су Ли неохотно попрощался, затем повернулся и спросил Линь Юйсина, не хочет ли он пойти в кафетерий.

"Я уже поел", – Линь Юйсин не обратил внимания на Су Ли. Он положил на стол Су Ли одну из пачек печенья, затем достал из рюкзака шарф и направился на балкон. Линь Юйсин ловко повесил шарф вешалку и встал у открытого окна, подставив лицо ветру.

Подошел Су Ли, обнял себя за плечи и стал растирать руки: "Как холодно. Что ты делаешь?"

Линь Юйсин втайне подумал: "Спокойно!"

Он планировал повесить шарф на балконе, чтобы к завтрашнему утру ветер выдул все феромоны, оставленные Гу Чжунъи.

В то же время...

Гу Чжунъи на своей машине подъехал к вилле с изысканным дизайном. Ворота автоматически распознали его номер и пропустили. Он ловко припарковал машину в гараже и спокойно прошел по скрытой среди листвы деревьев дорожке, ведущей в главный зал.

Экономка, Тетушка Цю, почтительно поздоровалась с ним и по очереди расставила блюда на столе.

При свете теплых ламп ярко украшенная вилла казалась необыкновенно уютной.

Но Гу Чжунъи понимал, что под внешним убранством скрывается лишь отчуждение.

"Чжунъи, ты вернулся?"

Мелодичный женский голос звучал мягко, как хлопок.

Мачеха Гу Чжунъи, Сюй Ваньлин, одетая в ципао, грациозно спускалась по лестнице. Как мачеха, она ни разу не обидела Гу Чжунъи, но при этом держалась от него на некотором расстоянии.

Обычно они обменивались вежливыми приветствиями и мало общались.

Сюй Ваньлин была красива, и ее манеры отражали ее высокое происхождение. По сравнению с родной матерью Гу Чжунъи, работавшей в доме служанкой, она была совсем другой.

Когда Гу Чжунъи видел ее, он часто задавался вопросом, могло ли у его матери быть такое же происхождение, как у нее, были бы они изгнаны из дома, были бы их отношения такими же отчужденными, как сейчас.

Но вина в этом лежала не на Сюй Ваньлин, а на консервативном менталитете этой семьи и его упрямом отце.

Сюй Ваньлин привыкла к молчанию Гу Чжунъи. Она взяла себя в руки и сказала: "Еда готова, я позову твоего отца".

Она повернулась, и в этот момент из кабинета на втором этаже вышел Гу Чжуан.

Гу Чжуан, которому было почти 50 лет, все еще сохранял в бровях отпечаток юношеской бодрости. Гу Чжунъи был похож на него.

Гу Чжунъи поприветствовал его: "Отец!"

Стоявший перед ним Гу Чжуан, не сказав ни слова, с суровым лицом сел за стол и только через некоторое время проговорил: "Когда ты видишь Тетю Лин, ты даже не здороваешься с ней".

Гу Чжунъи спокойно сказал: "Тетя Лин".

"Ох", – мягко ответила Сюй Ваньлин, медленно улыбнувшись, – "Еда остывает, давайте поедим".

Все трое сели за обеденный стол.

В просторном зале было пустовато.

Сюй Ваньлин не могла иметь детей, но у нее был деловой союз с Гу Чжуаном, и они не придавали особого значения тому, что у них нет наследников. Нельзя сказать, что супруги искренне любили друг друга, они просто сочетались: один – волевой, другая – мягкая. Они дополняли друг друга, и гармонично жили все эти годы.

Однако их эмоциональная связь с единственным сыном Гу Чжунъи была слабой и практически отсутствовала.

Гу Чжунъи ел молча, не желая много говорить. Гу Чжуан был строг с ним с самого детства, и между отцом и сыном никогда не было нормального общения.

Через некоторое время Гу Чжуан первым пошел навстречу и спросил глубоким голосом: "Как дела?"

"Как обычно", – ответил Гу Чжунъи, делая глоток супа, зачерпнутого Цю Цзе.

"Я слышал, что ты недавно заработал много денег на фондовом рынке и купил холостяцкую квартиру в центре города".

"Я не так уж много заработал", – безэмоционально ответил Гу Чжунъи, – "Расположение квартиры хорошее, но цена высокая. Я использовал деньги, заработанные в ресторане, который мне подарил дедушка, для субсидирования".

Гу Чжуан посмотрел на сына и сказал: "Это просто мелкие деньги, от них мало толку. Не стоит тратиться ради такой квартиры".

Гу Чжунъи увидел, что в тарелке с супом плавает луковица, и с помощью ложки раздавил ее.

Видя, что Гу Чжунъи ничего не отвечает, Гу Чжуан сменил тему: "Твой двоюродный брат тоже начал учиться в этом году. Вы знакомы?"

"Мы встречались пару раз, но мало общались".

"Не общаться – это правильно", – не удивился Гу Чжуан. Он откусил кусочек креветки и сказал: "Он – омега, поэтому в будущем не сможет нести тяжелое бремя. Поскольку ты не хочешь ехать за границу, тебе следует как можно скорее начать вникать в дела компании. В будущем ответственность за управление компанией, вероятно, ляжет на тебя".

Гу Чжуан был жестким и консервативным человеком, который считал, что компания должна быть унаследована альфой.

Однако Гу Чжунъи никогда не нравилась предвзятость Гу Чжуана. Он опроверг слова отца и раскрыл имя своего двоюродного брата омеги, о котором говорил Гу Чжуан: "Отец, он не просто омега, его зовут Гу Нуань".

Рука Гу Чжуана, державшая палочки для еды, замерла. Гу Чжунъи никогда раньше не спорил с ним.

"И еще..." Гу Чжунъи не закончил говорить, ему не хотелось слышать, как Гу Чжуан унижает Гу Нуаня каждый раз, когда он приходит домой на ужин.

Он продолжил: "Гу Нуань очень умный, и отец всегда давал ему строгое воспитание. Если не случится ничего непредвиденного, он обязательно унаследует компанию. Ты не понимаешь Гу Нуаня, поэтому не нужно так однобоко судить о нем. В будущем он станет отличным лидером".

Гу Чжунъи почему-то произнес последнюю фразу с большой уверенностью, как будто знал больше, чем все остальные.

Гу Чжуан вдруг потерял аппетит и отложил палочки.

Сюй Ваньлин сосредоточилась на еде, она уже привыкла к их спорам и не хотела вмешиваться.

Атмосфера стала крайне напряженной.

Гу Чжуан холодно фыркнул: "Омеги не уступают альфам?"

Перед Гу Чжунъи упала пара палочек для еды.

"Гу Чжунъи, ты что, специально пытаешься меня спровоцировать?"

Гу Чжунъи перебил его: "Отец, я знаю, о чем ты думаешь, и знаю, что ты уже распланировал мое будущее. Но ты не должен так играть со мной, и я советую тебе не иметь никаких мыслей о моем присоединении к компании. Мы не должны трогать или вмешиваться в то, что принадлежит семье моего двоюродного брата".

Лицо Гу Чжуана покраснело от гнева, он встал и выругался: "В эту компанию вложена половина наших усилий! Я вижу, что ты сошел с ума за эти два года, раз смеешь читать мне нотации!"

Столкнувшись с гневом Гу Чжуана, Гу Чжунъи остался невозмутим: "Я делаю это для твоего же блага".

После вступительных экзаменов в университет...

Изначально Гу Чжунъи планировал послушаться Гу Чжуана и поехать учиться за границу, но после того, как он попал в автомобильную аварию, его планы резко изменились. В то время Гу Чжунъи часто запирался в своей комнате, отказывался от еды и питья и казался намного старше своего возраста.

Однажды утром Гу Чжунъи внезапно очнулся, как ото сна, и открыл плотно запертую дверь.

С того дня он полностью изменился.

Он начал выражать свое мнение, сопротивляться и даже поступил в другой университет, воспротивившись воле Гу Чжуана. Бунтарский период разразился, ввергнув тихую и скучную семью в хаос.

Гу Чжунъи, который всегда был послушен, как робот, решил больше не позволять Гу Чжуану управлять им.

"Раз уж Небеса дали мне шанс начать все сначала, значит, я не должен больше идти по ложному пути".

Это было первое, что он сказал себе.

Он быстро сообщил Гу Чжуану, что хочет съехать. Более того, он не собирался больше пользоваться деньгами отца и надеялся, что Гу Чжуан перестанет его ограничивать.

Гу Чжуан пришел в ярость, и между отцом и сыном произошло несколько ссор. Гу Чжуан, вспылив, как обычно, поднял руку, чтобы ударить Гу Чжунъи, но Гу Чжунъи впервые схватил его за запястье.

"Отец, я не сделал ничего плохого".

От одной этой фразы у Гу Чжуана чуть не случился сердечный приступ.

В конце концов Сюй Ваньлин не выдержала и вмешалась в спор. Под ее уговорами Гу Чжуан нехотя согласился на то, чтобы Гу Чжунъи переехал, а Гу Чжунъи согласился приходить домой на ужин раз в месяц.

Но кто же знал, что в этот день ужину суждено было плохо закончиться.

Гу Чжуан ушел, сердито и безжалостно насмехаясь: "Ты такой же, как твоя мать. Как я могу иметь такого сына, как ты?"

Гу Чжунъи никогда не чувствовал тепла в своей семье. Он в ярости уехал с виллы.

По дороге лицо Гу Чжунъи было холодным как лед.

Стоя на красном свете, Гу Чжунъи получил сообщение от Линь Юйсина: [Мы можем встретиться завтра? Чжоу Цзе испекла печенье и попросила принести тебе пачку, чтобы ты попробовал].

Линь Юйсин отправил еще одно сообщение: [Конечно, если ты хочешь… (стикер с маленьким хомячком, грызущим печенье)]

Его холодное сердце мгновенно растаяло как снег.

Увидев, что красный свет вот-вот станет зеленым, Гу Чжунъи ответил голосовым сообщением: "Хорошо, во сколько?" После этого он отправил еще одно сообщение: "Юйсин, я сейчас приеду и заберу его".

Отложив телефон, Гу Чжунъи поехал в Университет С.

Почему-то в этот момент ему очень хотелось увидеть Линь Юйсина.

Радио в машине случайно переключилось на станцию, где ведущий рассказывал о странных письмах: "Верите ли вы в параллельные вселенные? Верите ли вы в так называемое перерождение? Сегодня один слушатель прислал письмо, в котором утверждалось, что он возродился из мира, опережающего наш на 10 лет. Всего одно предложение..."

Гу Чжунъи выключил радио.

Голос резко прервался, и перед ним снова загорелся красный свет.

В ожидании Гу Чжунъи повернул голову и посмотрел в окно машины. В стекле отражался 19-летний парень с душой 29-летнего.

Это был шанс начать все сначала, оставить позади все ошибки и начать жить заново.

И тогда, в самом начале пути, он наконец-то сблизился с Линь Юйсином, о котором мечтал день и ночь.