Онлайн чтение книги Звезды бегут к нему Stars Run To Him
1 - 53

Когда Ляо Янь учился в средней школе, его семья переехала в Город F из-за работы отца. Он учился в школе, где преобладали альфы, и подвергался жестоким издевательствам.

Лицом, возглавлявшим издевательства, был Сюй Фэйцин, один из самых отъявленных альф в школе.

Причина издевательств над ним была проста. Будучи новеньким с отличной внешностью и оценками, он не принял "оливковую ветвь", брошенную группой Сюй Фэйцина, и отказался присоединиться к их небольшому кругу.

Однажды он даже помешал им издеваться над одноклассником-бетой.

В результате Ляо Янь, который никогда раньше не дрался, стал новым объектом издевательств в школе. Перед властным и неразумным поведением Сюй Фэйцина никто не осмеливался заступиться за Ляо Яня.

В тот серый период его изолировали, нападали на него, раздевали догола, фотографировали, заставляли делать многое из того, что он не хотел.

Его высмеивали: "Разве такой человек, как ты, может быть альфой? Почему бы тебе не раздвинуть ноги и не стать омегой?"

Беспомощный Ляо Янь обратился за помощью к учителям, но в ответ после короткого периода спокойствия столкнулся с еще более сильными издевательствами. Сюй Фэйцин воспользовался небольшим влиянием своих родственников в Городе F и повел себя безрассудно.

В то время отец Ляо Яня испытывал трудности на работе и часто работал сверхурочно. Мать ухаживала за своим отцом, которого госпитализировали, и бесконечно волновалась.

Ляо Янь хорошо знал, какие трудности выпали на долю его родителей, поэтому свои собственные страдания он скрывал в глубине души, что в итоге привело к тяжелой депрессии.

С тех пор Ляо Янь перестал быть ярким. Он отрастил густую, тяжелую челку, надел устаревшие очки и сгорбил спину, стараясь уменьшить свое присутствие.

Он стал менее уверенным в себе и невеселым.

Однако из-за того, что Ляо Янь проявил слабость, издевательства Сюй Фэйцина не прекратились. 

Но выдающиеся люди всегда остаются такими, и даже несмотря на все эти трудности, Ляо Янь успешно поступил в Университет С.

Его отец также решил свои проблемы на работе и получил повышение. Здоровье деда значительно улучшилось, а мать перестала быть расстроенной.

Казалось, что все развивается в положительном направлении.

Однако однажды вечером Ляо Янь без всякого предупреждения прыгнул с крыши. Навес от дождя смягчил его падение, и он был срочно доставлен в больницу, где его удалось спасти.

За время летних каникул Ляо Янь так исхудал, что стал похож на скелет.

Он лежал на больничной койке и смотрел на яркое солнце за окном с отрешенным выражением лица. Мать Ляо Яня сидела у его постели и плакала, а отец молча стоял рядом.

Через месяц отец Ляо уволился с работы. Они уехали из этого страшного города и поселились в Городе C.

Отец Ляо нашел новую работу, которая не требовала частых сверхурочных, хотя зарплата была значительно ниже. Однако у них были сбережения, и недостатка в деньгах они не испытывали. Вместе родители всецело заботились о сыне.

Больница стала для них самым частым местом посещения.

Постепенно Ляо Янь начал нормально питаться и посещать занятия в Университете С. Он немного прибавил в весе и оставался спокойным.

Тем временем матери Ляо Яня часто снились сны о том, что ее сын снова пытается покончить с собой, поэтому она стала оставаться рядом с ним, не отходя ни на шаг, и даже сопровождала его в университет.

Когда у Ляо Яня было много занятий, она нанимала людей, которые помогали ему снять стресс. Поскольку у него не было друзей, она хотела стать его другом.

Ее чрезмерное вмешательство, дотошность и боязливость стали для Ляо Яня новой стеной, из-за которой он чувствовал себя задушенным. Как будто внутренний голос постоянно напоминал Ляо Яню: "Ты не нормальный, ты слабый".

Ляо Янь хотел стать "нормальным", но не мог.

Его сердце напоминало гноящуюся рану, а сам он был похож на блуждающий по свету труп.

Однажды в полночь он молча пошел в гостиную босиком и налил воды.

В полумраке из комнаты доносились слабые звуки плача матери и сдерживаемого гнева отца.

Сквозь дверную щель просачивался слабый свет, но Ляо Янь почему-то чувствовал, что находится далеко от этого света и больше не может к нему приблизиться.

В этот момент его сердцебиение замедлилось, и он придвинулся ближе, прижавшись всем телом к двери родительской спальни.

До его ушей донеслись пронзительные слова.

"Только из-за того, что ты настоял на работе в Городе F и заставил нас ехать с тобой, Сяо Янь стал таким!"

"А что насчет тебя?" Отец Ляо не стал отступать, гневно вопрошая: "Что ты делала в это время? Я уже говорил тебе привезти отца в Город F, но ты отказалась, сказав, что у него упрямый характер и он не сможет приспособиться к незнакомой обстановке. Хорошо, теперь, когда он привык, жертвой стал Сяо Янь..."

"Теперь ты обвиняешь меня? Ляо Фанго, ты действительно так думаешь? Я знаю, что ты обижаешься на меня все эти годы!"

"Что? Я обижаюсь на тебя?"

"А почему бы и нет? Похоже, что ты действительно так думаешь! Столько лет ты только и делаешь, что работаешь. Сколько раз ты действительно заботился о Сяо Яне?"

"Если я не буду работать, наша семья будет жить за счет воздуха? Ты так хорошо о нем заботишься, но почему же он такой слабый и боится даже заговорить, когда над ним издеваются?"

"Сяо Янь не слабый! Он просто слишком добрый. Ему не стоило ехать в этот город и в эту школу!" Она язвительно заметила: "Да, у тебя есть твоя работа, и это все, что тебе нужно".

"..."

"Мне приходится заботиться о ребенке, а также о родителях с обеих сторон. И теперь, когда с ребенком что-то случается, это моя вина? У тебя совсем нет стыда!"

"Ты даже не знаешь, что его заставляли курить!"

Они обвиняли и упрекали друг друга.

Когда самобичевание уже не могло заглушить боль в их сердцах, они стали перекладывать вину друг на друга. В глубине души они оба понимали, что самая большая ошибка – их собственная.

Они пренебрегли своим ребенком и упустили момент, когда Ляо Янь больше всего нуждался в их помощи.

Ляо Янь долго слушал, застыв на месте.

Их бесконечные споры эхом отдавались в его голове, постоянно повторяясь, явно вторгаясь во внутреннее "я" Ляо Яня и разрывая его рассудок.

"Не надо... не говорите так..."

Ляо Янь снова и снова бился головой о стену, его голос напоминал комариный гул: "Это я виноват... это я виноват... простите..."

Именно потому, что он был слишком слаб, ситуация и сложилась таким образом.

Если бы он не был альфой, то не привлекал бы внимания и не стал бы мишенью.

Если бы его личность была более сильной, то ему хватило бы смелости дать отпор, и он не попал бы в такое положение.

Если бы у его родителей был сильный ребенок, то их семья не разрушилась бы, а он не стал бы источником вины и ссор.

Если бы...

Если бы на его месте мог оказаться кто-то совершенно не похожий на него.

Ляо Янь откинулся на спинку кровати и устремил взгляд в пустоту.

Он очень устал.

Он хотел быть свободным.

В один из октябрьских дней Ляо Янь порезал себе запястье и опустился в ванну, окрасив воду кровью.

Когда его обнаружили, он был еле живым.

В больничном коридоре мерцал слабый белый свет.

Мать Ляо измученно сидела в кресле, а отец Ляо сильно колотил по стене.

Через некоторое время отец Ляо хрипло спросил: "Правильно ли мы поступили?"

"..."

"Если будет следующий раз, отпусти его".

Мать Ляо смотрела на отца со стиснутыми зубами, дрожа и не в силах вымолвить ни слова. Она хныкала, ее горло, тяжелое как цемент, неудержимо саднило.

Отец Ляо со слезами на глазах опустился на колени перед женой. "Давай больше не будем спорить и ругаться. Отпусти его... Наш ребенок так много страдал, снова и снова! Сколько еще боли он должен испытать?"

Их брови были наполнены возрастом.

Мать Ляо молча повернула голову и отчаянно сжала свою руку. В ее лице читалась решимость, что если их ребенок умрет, то и она последует за ним.

Их семья была разрушена.

Без Ляо Яня их дом перестал быть домом.

Несколько дней Ляо Янь оставался без сознания, пока не очнулся дождливым утром.

Мать и отец Ляо Яня не покидали больницу ни на минуту. Они оставались рядом с ребенком до тех пор, пока Ляо Янь не пришел в себя.

"Сяо Янь! Сяо Янь, это мама, мама здесь!" Голос матери Ляо Яня был хриплым, она постарела почти на десять лет.

Отец Ляо поспешил вызвать врача.

Ляо Янь слабо дышал, его взгляд то падал на лицо матери, то устремлялся к белому потолку. Он продолжал смотреть по сторонам, все вокруг казалось незнакомым и в то же время невероятно знакомым.

Мать звала его по имени, но он никак не реагировал.

Вскоре прибежали врачи и медсестры, которые провели простой осмотр Ляо Яня и задали ему вопросы, на которые он мог ответить.

Однако Ляо Яню почему-то показалось незнакомым его собственное имя. Врач несколько раз назвал его по имени, прежде чем он ответил, глаза его были полны растерянности.

Время шло секунда за секундой, и Ляо Янь, казалось, устал. Он снова закрыл глаза.

Ему показалось, что он видит длинный сон. Во сне он переходил из одной школы в другую, подвергался издевательствам, пытался покончить с собой, его спасли, они переехали, он стал свидетелем ссоры родителей, снова пытался покончить с собой, чувствовал запах дезинфицирующего средства...

Сон был хаотичным, и он чувствовал себя наблюдателем, уставшим от простого наблюдения.

Когда он снова проснулся, мать и отец Ляо все еще были рядом с ним.

"Сяо Янь, ты хочешь пить? Выпей воды". Отец Ляо принес термос, его шаги были нетвердыми. Он не брился уже несколько дней, его руки были грубыми и дрожали, когда он передавал термос матери Ляо.

Мать осторожно поднесла чашку к губам Ляо Яня.

Ляо Янь сделал небольшой глоток, и ему стало намного легче.

Увидев, что он немного расслабился, мать Ляо Яня спросила нежным голосом: "Сяо Янь, ты хочешь что-нибудь съесть? Мама сходит домой и приготовит".

"..."

Ляо Янь промолчал, он растерянно смотрел на стоящих перед ним людей, и как бы они ни заботились о нем, в его глазах чувствовалась дистанция.

"Сяо Янь, все в порядке. Мама и папа рядом с тобой, теперь все хорошо". Мать Ляо погладила его по лбу, на глаза навернулись слезы. "Прости маму..."

Ляо Янь просто смотрел на нее.

Через некоторое время Ляо Янь хрипло проговорил: "Кто... ты?"

Как только он произнес эти слова, родители не успели среагировать, как его напугал собственный незнакомый голос.

Это был не его голос.

Его тело стало тяжелым, как тысяча килограммов. Не обращая внимания на панику родителей Ляо и не обращая внимания на то, что он все еще находился под капельницей, он с трудом поднялся на ноги. С силой оттолкнув мать Ляо, он босиком направился в туалет.

Отец Ляо попытался схватить его, но тот сердито крикнул: "Не трогай меня!" Его глаза были полны враждебности, как будто он полностью превратился в другого человека.

Отец Ляо стоял в оцепенении, а "сын", спотыкаясь, бросился в уборную палаты и закрыл дверь.

Родители Ляо непрерывно стучали в дверь и звали его.

В уборной "он" стоял перед зеркалом, широко раскрыв глаза и ужасаясь.

"Как... Как это возможно? Кто это?" Он прикоснулся к зеркалу, отчаянно пытаясь найти ответ. "Это не я, это не я... Кто ты?"

Человек в зеркале подражал его движениям и выражениям, но не мог ответить ему.

"Как... Как это случилось... Что происходит?" Он впал в кратковременное замешательство.

Медсестра открыла дверь ключом, и свет снаружи залил комнату, ужалив глаза и заставив их слезиться.

Это был Цюй Син.

Он был тем, кто в приюте своими руками разрушил будущее младшего брата и бессердечно бросил его.