Онлайн чтение книги Звезды бегут к нему Stars Run To Him
1 - 25

Дождь за окном был особенно сильным.

Линь Юйсин обычно боялся дождя, так как он легко промокал одежду. Под холодным ветром сырость проникала в кости, вызывая волны боли.

Линь Юйсин стоял в отапливаемой квартире, его сердце попеременно билось то от жара, то от холода.

Холод – от того, что Гу Чжунъи молчит.

А жара – от... свитера с водолазкой, который совсем не годился для ношения в отапливаемом помещении.

Линь Юйсин нервно передал ключи от машины, чувствуя, как по спине пробегает колючая дрожь, а взгляд Гу Чжунъи словно пожирает его.

Конечно, это было преувеличенное восприятие Линь Юйсина.

На самом деле взгляд Гу Чжунъи был похож на мерцающий светлячок в пустыне. Он мерцал в темноте, его трудно было уловить, он не мог гореть. Он был смиренным, искренним и только зажигал надежду в его сердце.

Видя, что он не берет ключи, Линь Юйсин положил их на столешницу.

"В последнее время я редко встречался с тобой, потому что понял, что у меня появились к тебе чувства. Может быть, ты не знаешь, но твои феромоны колеблются между сладким и горьким, заставляя мое сердце биться..." – поразительно откровенно сказал Линь Юйсин. Его откровенность стала редким признанием в истинных чувствах.

Гу Чжунъи затаил дыхание, впиваясь ногтями в ладони.

Однако Линь Юйсин был Линь Юйсином. Увидев мрачное выражение лица Гу Чжунъи, он поспешил пояснить, что имел в виду: "Эти чувства не являются моими истинными мыслями. На них просто влияют феромоны!"

Гу Чжунъи ничего не ответил.

Линь Юйсин принял это за размышления Гу Чжунъи. Он мог понять удивление и "гнев" Гу Чжунъи.

После некоторого раздумья он сказал: "Я думаю... что феромоны также влияют и на твои слова и действия".

Но Гу Чжунъи прекрасно понимал себя. Дело было не в феромонах.

Только через полгода после возвращения в это тело Гу Чжунъи обнаружил, что в результате несчастного случая с подменой душ во времени и пространстве его чувствительность к феромонам других людей снизилась.

Он не мог говорить напрямую.

Потому что Линь Юйсин избегал его, потому что Линь Юйсин отрицал свою привязанность к нему.

В горле Гу Чжунъи запершило, губы несколько раз шевельнулись, но слова не выходили.

Он не мог поверить, что ему выпала такая редкая удача.

Узнав о смерти Линь Юйсина на похоронах Цюй Сина, он поехал один в дождливую ночь и, к несчастью, столкнулся с грузовиком. Когда он был на грани смерти, он думал, что его ждет конец, но, открыв глаза, обнаружил, что вернулся в свое 18-летнее тело.

Если бы его судьбу можно было сравнить с драмой…

Тогда прежний герой уже покинул сцену, и на этот раз он, исполнитель роли второго плана, вышел на сцену под ослепительные огни, приветствуя свою новую жизнь.

Гу Чжунъи посмотрел на Линь Юйсина и почувствовал непередаваемое волнение.

Будучи альфой и обладая исключительным контролем над собственными феромонами, он, хотя и отличался от своего отца во всех отношениях, все же унаследовал отличные гены семьи Гу.

Он подавил феромоны, которые должны были вырваться наружу, оставив в воздухе лишь слабый сладкий аромат.

В этот момент Линь Юйсин, несмотря на то, что решительно отверг Гу Чжунъи, не смог удержаться от искренней улыбки в глубине души.

Но эта улыбка сильно испугала Линь Юйсина.

Потому что Линь Юйсин уже не мог почувствовать никаких изменений в запахе феромонов, и, следовательно, он потерял возможность угадывать эмоций Гу Чжунъи.

Подумав, что Гу Чжунъи смеется над ним, Линь Юйсин многократно извинился.

Он был готов к тому, что придется расстаться, и пробормотал в свое оправдание: "Как только я это обнаружил, то сразу же купил ингибитор. Я не собирался ничего откладывать. И теперь, когда я принял ингибитор, я снова в норме. Не волнуйся, я совершенно не буду тебя беспокоить!"

Линь Юйсин глубоко вздохнул и, чтобы снять психологическое давление, продолжил лгать: "На самом деле, даже если между нами и есть высокая совместимость, мои чувства к тебе просто... лишены всяких желаний".

Остановившись на последней фразе, Гу Чжунъи настойчиво спросил: "Ни капельки?"

"Нет, ни капельки".

Гу Чжунъи сказал: "Я считаю, что должно быть хотя бы что-то".

Линь Юйсин твердо настаивал: "Ни капли!" Он поклялся, что не расскажет Гу Чжунъи о том, что в его снах они сладко держались за руки.

Гу Чжунъи потерял дар речи от упрямства и безразличия Линь Юйсина.

Его Звездочка действительно упрям, как в детстве, и любит врать, глядя прямо в глаза.

Линь Юйсин почувствовал себя удрученным, его плечи опустились. Он был уверен, что их сотрудничество уже невозможно.

Ведь Гу Чжунъи нужен был человек, способный оградить его от романтических отношений, а не такой, как он. Линь Юйсину было ясно, что такой человек, как Гу Чжунъи, обязательно женится на подходящей по статусу девушке.

Его высокая совместимость с Гу Чжунъи, несомненно, была для него бомбой замедленного действия.

А кто захочет держать рядом с собой такую бомбу? Возможно, они даже не смогут больше быть друзьями.

Дальше говорить было бесполезно.

Линь Юйсин загрустил, подхватил рюкзак и добросовестно спросил: "Контракт ведь заканчивается сегодня? Я верну твою зарплату за этот месяц".

Гу Чжунъи, который изначально собирался остановить его, умышленно промолчал, услышав это. Сердце заколотилось, и ему вдруг захотелось, чтобы Линь Юйсин перестал быть таким спокойным.

Гу Чжунъи спокойно смотрел на Линь Юйсина, ожидая, когда тот достанет телефон и приготовится бессердечно перевести деньги.

Но когда Линь Юйсин увидел сумму на своем счету, он вспомнил, что его деньги уже забрала Линь Сюфэн.

Смутившись, он поднял голову и сказал: "Старший..."

Гу Чжунъи пристально посмотрел на него.

Линь Юйсин покраснел от смущения и, набравшись смелости, сказал: "Дядя опять натворил дел, и я отдал все деньги, которые были на счету, своей семье. Теперь у меня не хватает денег, чтобы расплатиться с тобой".

Чем больше он говорил, тем больше чувствовал себя негодяем.

Руки Линь Юйсина сжимали потрепанный рюкзак, а стесненное материальное положение делало его похожим на бессовестного человека. Мозоли на пальцах провели четкую границу между ним и его сверстниками.

Почувствовав, что этого недостаточно, Линь Юйсин быстро достал из сумки бумагу и ручку и сказал: "Вот что я сделаю. Сначала я переведу тебе 200 юаней, а потом напишу долговую расписку. Сейчас почти каникулы, и у меня будет время поработать. Я обязательно отплачу тебе!"

Гу Чжунъи нахмурил брови, думая о тяжелой семейной ситуации Линь Юйсина, и наконец заговорил: "Сколько работ ты планируешь взять?"

Линь Юйсин, не поднимая глаз, присел, чтобы написать долговую расписку.

Привыкнув к такому положению вещей, он быстро написал две строчки аккуратными иероглифами и уверенно сказал: "Я возьму столько работы, сколько смогу. Постараюсь расплатиться с тобой до конца зимних каникул. Не волнуйся, я могу выполнять любую работу. В таком большом городе, как С-Сити, я точно смогу заработать".

Он встал и протянул Гу Чжунъи подписанную расписку.

Гу Чжунъи не взял ее.

Линь Юйсин неловко положил бумагу на журнальный столик и сказал: "Я оставлю ее здесь".

Гу Чжунъи не мог больше терпеть, чтобы не усложнять ситуацию, поэтому взял бумажку и скомкал ее. "Когда это я говорил, что хочу расторгнуть наш договор?"

Линь Юйсин был поражен, и рюкзак в его руках сжался так сильно, что деформировался. "Разве нам не нужно его расторгать?"

Гу Чжунъи быстро ответил: "Нет".

"Ты больше не сердишься на меня?"

"Я вовсе не сержусь", – сказал Гу Чжунъи. "Ты уже принял ингибитор, а значит, эта иллюзия долго не продержится. Раз уж ты нашел решение, то нам не нужно расторгать контракт".

"..."

Линь Юйсин вдруг вздохнул с облегчением, его ноги ослабли, и он сел на диван, как будто едва избежал катастрофы. Он потер глаза, как будто собирался заплакать, и пробормотал: "Ты меня напугал".

В этот момент Гу Чжунъи глубоко пожалел о своей незрелости. Не стоило разыгрывать Линь Юйсина.

Гу Чжунъи попытался спасти ситуацию и нашел подходящее оправдание: "Если мы расторгнем контракт, то, боюсь, мне будет трудно найти такого надежного партнера, как ты". Он мягко похвалил действия Линь Юйсина: "Ты хорошо справился. Если бы это был кто-то другой, он бы воспользовался высокой совместимостью".

Но Линь Юйсин этого не сделал.

И именно потому, что Линь Юйсин этого не сделал, Гу Чжунъи почувствовал себя уязвленным. У него был тайный умысел, и он даже надеялся, что Линь Юйсин окажется "злодеем" и воспользуется их высокой совместимостью.

Однако мечты сбываются, а реальность бесплодна.

Гу Чжунъи действительно нельзя было торопиться.

"Только вот…" – сразу же продолжил Гу Чжунъи, – "Юйсин, может быть, тебе стоит изменить свой характер и перестать взваливать все на себя?"

Линь Юйсин не понял.

Гу Чжунъи сказал: "Даже если мы больше не будем сотрудничать, мы все равно останемся друзьями, и это не изменится. А друзья должны полагаться друг на друга".

Эта фраза тронула сердце Линь Юйсина.

Казалось, что дождь прекратился, и тучи на небе рассеялись, пропуская редкий солнечный свет.

В мире Линь Юйсина друзья были исключительно ценным явлением.

С детства и до взрослой жизни он всегда выделялся из толпы. В детском доме – из-за уродливого шрама. За пределами приюта – из-за бесконечной нищеты.

От слов Гу Чжунъи на глаза Линь Юйсина снова навернулись слезы. Никто и никогда не говорил с ним так мягко и нежно о дружбе и опоре.

Они звучали тепло, как цветы, распускающиеся весной, и от них становилось легко на душе. В сырой жизни Линь Юйсина они были редким солнечным лучом.

Линь Юйсин глупо молчал, не находя слов.

В конце концов, он нерешительно и непривычно кивнул. "Мм..."

Его голос был таким мягким, что у Гу Чжунъи защемило сердце.

Гу Чжунъи захотелось погладить его по голове, но сейчас это было неуместно.

Гу Чжунъи сжал ладонь, собираясь подождать несколько дней, прежде чем сделать это.