Онлайн чтение книги Возвращение девы-рыцаря Return of the Female Knight
1 - 263

Глава 263: Много общего (1)

"Понял. Я постараюсь получить все"

Елена кивнула с довольной улыбкой на быстрое внимание Исаака к долгу. Он дал ей ручку и бумагу, и Елена написала послание дворянам-союзникам Императора, что Карлайл жив и здоров. Затем она сосредоточилась на написании письма для своей семьи, но несколько раз отбрасывала его. Она чувствовала, что недостаточно сообщить им простые новости. В своей последней жизни Павелюк разрушила ее семью и захватила трон. На этот раз, пока Елена и Карлайл в безопасности, она позаботится о том, чтобы этого никогда не произошло, но ей всегда нужно было думать о худшем. Карлайл и Елена могут быть убиты или ранены в любой момент.

Вместо этого Елена закончила составлять свое письмо для благородных семей, а затем передала его Исааку.

«Тайно сообщить перечисленным здесь союзникам, что наследный принц все еще жив.»

Исаак почтительно поклонился.

Елена несколько мгновений рассматривала чистый белый лист бумаги перед собой, прежде чем взяться за бумагу. Получателем письма будет ее отец Альфорд. Она писала о том, что она и Карлайл в безопасности, и что войска должны быть переброшены в ближайшее время, чтобы остановить императрицу. Затем, наконец, она написала свою последнюю просьбу.

[ Срочно прошу вас отправить Мирабель в Свободное королевство для обучения за границей. Ситуация в Империи Руфорд вскоре может стать хаотичной.]

Елена всегда намеревалась помочь Мирабель, чем могла, но сейчас не было лучшего времени, чтобы отправить сестру в более безопасное место. Ее отец и брат не могли покинуть страну в составе Четвертого Ордена Имперских Рыцарей. Вместо того, чтобы пытаться избежать несчастливого будущего, Елена попыталась дать отпор, но ее сердце могло бы успокоиться, если бы она смогла защитить хотя бы одного члена семьи. Итак, Елена справилась с этим наилучшим образом.

***

Время пролетело быстро, пока Елена готовилась. Она постучала в дверь спальни Карлайла, неся лекарства и бинты, и голос ответил изнутри.

"Входите."

Разрешение дано, Елена осторожно прошла внутрь. Карлайл, казалось, уже предвидел ее появление. Он выглядел гораздо более расслабленным, чем раньше, но Елена смогла увидеть тонкие изменения в его эмоциях.

«Ты серьезно ранен, и…»

Карлайл без колебаний расстегнул несколько пуговиц, скрестил руки на груди и стянул рубашку. Это был наглый поступок, и вскоре в поле зрения попали его твердый пресс и подтянутый торс. У Елены на мгновение закружилась голова. Его тонкая талия все еще была обмотана импровизированной повязкой, сделанной из платья Елены.

Она опустила размотанную порванную ткань.

*шелест ткани*

Рана наконец открылась, и она глубоко нахмурилась, увидев красную плоть. Это было хуже, чем она ожидала.

— Должно быть, очень больно.

Однако, несмотря на травму, выражение лица Карлайла не изменилось. Даже Елена на время забыла, что он был ранен. Его рана была и ее раной, и ее сердце забилось при виде раненого мужа.

Почувствовав ее беспокойство, Карлайл поднял руку и мягко погладил ее по волосам, успокаивая.

"Все в порядке. Было бы гораздо больнее видеть, как ты ранена».

Услышав его теплый тон, Елена посмотрела ему в лицо. Она была тронута. Хотя смерть Салливана, должно быть, сильно тяготила его, Карлайл все же глубоко беспокоился о ней. Она поспешно разорвала с ним зрительный контакт и достала принесенное лекарство.

Приложила на рану, но он не дрогнул. Елена внимательно следила за его лицом в поисках признаков боли, но он не выказал ни малейшего намека на дискомфорт. Наконец, она тщательно перевязала рану чистыми бинтами, чувствуя себя немного более уверенно в состоянии Карлайла.

«Все кончено».

Елена встала, и Карлайл обнял ее. Она была удивлена его неожиданным жестом, но подняла руку и положила ее ему на спину. Возможно, сегодня ему нужно было тепло и утешение.

— Рана на правой руке обработана?

"Да. Я сделала это до того, как пришла сюда, так что ты не волнуйся.

"Хорошо. Я должен был обратить внимание на тебя в первую очередь. Мне жаль."

"Нисколько. Услышав новости о твоем отце… естественно прийти в замешательство.

Елена знала из своей прошлой жизни, каково это терять членов семьи. Конечно, она не могла читать мысли Карлайла, но могла догадаться по горю, что он чувствовал. Однако, прежде чем она успела сказать хоть слово утешения, Карлайл заговорил первым спокойным голосом.

«Тебе не нужно слишком беспокоиться

Хотя Карлайл был первенцем Салливана, Карлайл рос в комнате для прислуги со своей матерью, пока из него не вышла Сфера Дракона. У него было низкое происхождение, и если бы Карлайл не унаследовал драконью кровь, Салливан никогда бы не признал в нем своего сына. Карлайл прекрасно это понимал. У него тоже была плохая память с тех пор, как он стал наследным принцем. Его мать бросила его и покинула дворец, и он был отправлен на поле боя после бесчисленных угроз убийства.

«Моему отцу не всегда нравилось видеть меня. Возможно, это было потому, что я  унаследовал проклятие драконьей крови, и моя сила превзошла почти чью-либо другую.

Елена молча слушала Карлайла. В голосе Карлайла была какая-то неизвестная горькая боль.

«Мне никогда не разрешалось жаловаться. В глазах отца у меня было все. Сначала его ожидания тяготили меня, но вскоре это стало очевидным. Я начал обижаться на него, когда увидел его, как яд, разъедающий меня».

С самого начала им не давали ни времени, ни места, чтобы разделить какие-либо чувства. Карлайла отослали в детстве, и он больше не мог видеть своего отца, когда стал взрослым. Возможно, в уме Карлайла всегда была какая-то обида на Салливана. У них были смешанные отношения, и единственное, что Карлайл мог сделать для Салливана, — это унаследовать трон, как он и намеревался. Итак, Карлайл хотел как можно больше доказать Салливану, что он может быть императором, прежде чем тот умрет. Именно из-за этого Карлайл решил пощадить жизнь Редфилда, но только в крайнем случае.

Это все. Отношения Карлайла и Салливана нельзя было назвать ни горячими, ни холодными.

«Пока не умер отец, я не понимал, что хочу его похвалы».

Его глаза были тяжелыми от сожаления, и он издевался над собой.