Онлайн чтение книги Покорение горизонта Log Horizon
7 - 1

Часть 1. 

В роскошном зале тлело неяркое красное пламя Лисьего Огня. Их свет был слабее, чем у распространенного в Акибе Светлячка, и поэтому не достигал самых дальних уголков комнаты. Дрожащий, мерцающий огонь отбрасывал на стены тень, которая местами даже углубляла темноту помещения. 

Комната казалась пустой, но внутри кто-то находился. Женщина с длинными волосами. Она лежала, сгорбившись, в темноте, завернувшись в одеяло. 

Комната не выглядела запущенной, скорее наоборот. Стены были украшены дамастом, интерьер украшала изящная мебель: диван, обитый нарядным шелком, кровать с балдахином, стол из белого мрамора. Однако ни одна из этих вещей не производила впечатления того, что ими ежедневно пользуются с особой осторожностью. Они стояли на своих местах надменно и равнодушно, как будто кто-то приказал им это делать. 

Свернувшись калачиком в холодной тени мебели, Нурэха проводила очередную бессонную ночь. Она увидела, что с маленького столика, как водопад, падает груда бумаг. То тут, то там на густо исписанных документах виднелись красные следы, похожие на лепестки цветов. При более внимательном осмотре оказалось бы, что это винные пятна. В тускло освещённой комнате Нурэха напрягла взгляд. При таком слабом свете ей не удавалось бы различить мелкие буквы на документах. Но в данный момент её хватало лишь на сосредоточенный взгляд на документы и видения, появляющиеся из темноты комнаты. 

Из темноты выползали всевозможные существа. Большинство из них напоминали белых призраков с человеческими очертаниями. Очертания их были размыты. Фигуры смотрели на неё и хихикали, что-то шептали между собой, но Нурэха не могла разобрать ни одного слова. Она чувствовала лишь презрительные взгляды неясных, мутных лиц. Она сжала окостеневшую холодную руку и с ненавистью посмотрела на призраков. 

Изредка из темноты появлялось и нечто более осязаемое. Страшные, деформированные руки. Они хватали Нурэху за волосы и пытались силой затащить её между белыми фантомами. В такие моменты женщина издавала низкое звериное ворчание. Она знала, что это отпугнёт их, и призраки исчезнут. Она закрывала уши, чтобы не слышать проклятых, шепчущих голосов, и так проходили долгие часы. 

Все шестнадцать комнат в штаб-квартире гильдии предназначались для личного пользования Нурэхи. Кроме неё, доступ в них имели только десять человек. В это время суток, после захода солнца, туда не пускали никого, кроме слуг, несущих вечернее дежурство. 

Нурэха лежала в одиночестве в пустой, погруженной во тьму комнате, не зная, когда настанет конец ночи. Она не помнила, чтобы занималась чем-то конкретным, и тем не менее ощущала огромную усталость. Замерзшие конечности тяжело лежали, словно мешки с песком. Мир казался мрачным и давящим, как если бы она находилась на дне океана. 

В этом не было ничего необычного. Так было всегда. По ночам её одолевало парализующее одиночество, и это не изменилось даже в этой реальности несмотря на то, что она обрела тело Авантюриста. 

Она вытянула руку перед собой. Её длинные белые пальцы, гладкие и соблазнительные, выглядели словно вырезанными из мрамора. На их кончиках бледно-розовые ногти блестели. Кожа Нурэхи была безупречна. Изящное плечо, хотя и лишенное тепла, манило бархатистой мягкостью. 

Во тьме, полной ненависти и отторжения, Нурэха вдруг ощутила волну горькой радости. Её эйфория перешла в гангрену. Она не считала своё тело ценным, но знала, что других оно сводило с ума. Она пошевелила тонкими пальцами - гораздо более соблазнительно, чем раньше, в реальном мире, - словно поглаживая тьму. 

Нурэха, с её низким, мягким голосом, сладким цветочным ароматом и манящим телом, была объектом желания. При этой мысли она почувствовала, как в ней поднимается бесстыдное, похотливое удовлетворение. 

Белые тени, столпившиеся вокруг бумаг, насмешливо захихикали, но женщина бросила на них убийственный взгляд. Призраки недовольно заворчали, но ситуация уже изменилась. Нурэха, которая ещё мгновение назад была подавлена страданиями, исчезла. 

Всё ещё завернутая в одеяло, она издала зловещий рык. Она не стала бы так выражаться ни перед молодым главой клана туземцев, ни перед Рорейлом, командиром её телохранителей. Да и перед Зелдисом или Накарунадо тоже. Ни перед кем она не позволила бы себе такого хриплого крика. Ежедневно она гипнотизировала всех своим бархатистым, медово-сладким голосом. Она всегда так делала и будет делать. 

Она считала это жалким. Глупым. Но именно такая Нурэха - жалкая и глупая - была нужна людям. Они были у неё на побегушках, сражались за неё, обращались к ней с мольбами, принижали друг друга и делали всё, чтобы показать, что они лучше других. И это её очень веселило. Те, кто раньше презирал её, теперь были готовы пожертвовать всем, будь то имущество или жизнь, по её слову. Это было оружие Нурэхи. Доспехи против долгих одиноких ночей. Только безумие этих нелепых людей, убивающих себя ради её благосклонности, позволяло ей хотя бы на мгновение забыть о муках, которые её терзали. Только осознание того, что они относятся к ней - совершенно никчемной - как к божеству, как к драгоценнейшей жемчужине, давало ей ощущение тепла, успокаивало чувства и наполняло приятной сладостью. 

Только глядя на них, она испытывала настоящий восторг. Вид их жалких театральных танцев вокруг неё убеждал её в том, что этот мир так же ничтожен, как и она сама. 

Она зарычала, вспомнив, что сказал ей однажды бледный от страха Авантюрист: “Этот мир - не игра. Мы должны бороться, чтобы выжить здесь.” 

Нурэха поняла, что на её лице появилась кривая улыбка. 

«Придурок. Вот это открытие. И что же он получил, говоря такую чушь?» 

Парень, который рассказал ей об этом, теперь был одним из членов Плэнт Хвайден и каждый день рисковал своей жизнью ради объединения. Неужели вступление в гильдию и работа на неё были для него той самой мнимой борьбой за выживание? 

«Нелепость.» 

В течение нескольких часов после Катастрофы Нурэха грабила всех, кто приближался к ней, забирая деньги, снаряжение и еду. Всё шло как по маслу. Напуганные люди верили любой её лжи, даже самой абсурдной. 

Через несколько дней, благодаря их самоотверженности, она открыла секрет выживания в этом новом мире. Люди были настолько ошеломлены, что перестали соображать и ждали, что кто-то возьмет дело в свои руки. Поэтому, когда она решила управлять ими, они сдались без колебаний. Благодаря ласковым словам Нурэхи, она организовала их по-своему и уже через несколько недель стала самой богатой Авантюристкой в городе. Через месяц после Катастрофы она освоила секретную технику оверскилл и взяла под контроль систему городской стражи Минами. 

Не успели все опомниться, как Нурэха совершила переворот. Сформировав отряд первоклассных воинов, она начала переговоры с местной знатью и кланом, управляющим администрацией. В результате она ещё больше приумножила свои богатства. С такими ресурсами захватить Собор в городе было проще простого. 

Именно так. По-детски просто. Именно об этой предполагаемой борьбе за выживание и говорил Авантюрист. Он пришел к ней через несколько месяцев после Катастрофы с таким выражением лица, словно объявлял о величайшей тайне этого мира. На самом же деле борьба была пустяковой, почти для идиотов. Наивность парня вызывала у Нурэхи отвращение. ,,Этот мир - не игра". Когда она услышала это, по её телу пробежала дрожь радости. На самом деле она была благодарна ему за эти слова. Если люди так наивны перед лицом неожиданного несчастья, значит, в этом мире полно телят, ожидающих, когда их зарежут. 

Увидев непоколебимую решимость на юном лице парня, Нурэха почувствовала искушение выплеснуть на него все тёмные эмоции, затаившиеся внутри неё. Но она сдержалась и ни на секунду не перестала изображать из себя заботливую старшую подругу. Она понимала, что, ведя себя подобным образом, вызывает сильнейшее желание. Но её грудь дрожала от неудержимого смеха. 

«Я знаю это, парень. Я знаю это уже давно.» 

Нурэха никогда не относилась к “Elder Tale” как к игре. Она никогда, даже в самом начале, не считала её просто развлечением. В те времена, когда для большинства пользователей “Elder Tale” была просто очередной MMORPG, для Нурэхи она была полем для убийства. Если она перестанет проливать кровь, если перестанет кричать, её забудут. 

А быть забытым — значит навсегда исчезнуть из мира. 

Если ты не важен для кого-то, если люди перестают тебя хотеть и заботиться о тебе, ты можешь просто умереть. Нет, это было гораздо страшнее, чем смерть. Смерть означала мирный уход, конец. Жизнь в качестве никчемного куска мусора, от которого все отвернулись, вовсе не была концом. Жизнь в качестве неполноценного, расходного материала была сродни аду, который никогда не кончится. 

Нурэха тщательно анализировала, что ей нужно сделать, чтобы люди хотели её, любили и заботились о ней. Для неё вся жизнь была борьбой за выживание, в которой не было места веселью. Нурэха знала, что такое ад. Она знала, что такое одиночество, разъедающее её внутренности. Даже если борьба сопровождалась лишениями и болью, это было лучше, чем жить в забвении. Наконец её усилия принесли результат. Она научилась заставлять людей влюбляться в неё одним словом, одним жестом. А потом она отвергала предложенную любовь как мусор. 

Это была её месть. Ритуал, в котором она демонстрировала всем и каждому, что чувства, проявляемые к ней, не имеют для неё никакого значения. Игроки стекались к ней с затуманенными вожделением глазами, а она со смехом топтала их любовь. Это приводило её в восторг. 

“Мы должны бороться за выживание.” 

«Вот дурак.» 

Значит, по его словам, в реальном мире за это не нужно было бороться? Может, ему и не пришлось. Видимо, ему очень повезло. Размышляя об этом, Нурэха почувствовала, как в её груди среди приступов смеха начинает подниматься вязкая ненависть. 

Для неё каждый миг был борьбой за выживание. Нет разницы, в этом мире или в том. 

Отработать механизм, найти слабые места, усыпить бдительность других, обмануть их, завоевать их доверие, предать и забрать все, что у них есть. Именно так работал мир. Насколько надо быть отсталым, чтобы объявить всем об этом факте? 

Нурэха прекрасно понимала, почему подчинение Минами далось ей так легко. Она планировала это с самого начала. Из десятков тысяч Авантюристов, попавших в игровой мир, только Нурэха всегда относилась к нему как к реальности. Для неё такая жизнь была повседневной реальностью. После Катастрофы она просто функционировала, как и прежде, в “Elder Tale". Точно так же она делала людей счастливыми, сеяла любовь и раздор. Точно так же она получала то, что ей причиталось. Именно поэтому люди полюбили её, и она стала сердцем Плэнт Хвайден. Этот мир выбрал её. Наконец-то она была счастлива. Она обрела всё! 

Она прислушивалась к своему хриплому дыханию, с ненавистью глядя на тени. Она была избрана. Так почему же её терзают такие неимоверные страдания? Она обняла свой хвост и прижалась к нему, дрожа всем телом. Почему каждую ночь она лежала, стиснув зубы, сгорбившись и испугавшись, как раненый зверь? 

Вдруг она навострила свои лисьи уши. Она услышала какой-то звук. Она подняла взгляд. Дверь в комнату распахнулась, прочертив в темноте прямоугольник света, на фоне которого расплывался силуэт служанки. 

- Госпожа Нурэха. 

Нурэха проигнорировала её и отвернулась. В дверях, одетая в наряд горничной, стояла Индикус, которая заботилась о фактической деятельности Плэнт Хвайден. С одной стороны, она была доверенным лицом Нурэхи, но с другой - Нурэха мало интересовалась ею. По сути, можно сказать, что Индикус была похожа на плохой талисман, который привязался к ней и постоянно кружил вокруг. 

- Вы снова спите на полу. 

Нурэха ничего не ответила и только смотрела на служанку, стоящую на свету. Обычно на лице Индикус было холодное, равнодушное выражение, но сейчас женщина слегка улыбалась. Нурэха была единственным человеком, который когда-либо видел эту улыбку, и при виде её у нее всегда сводило живот. Она вызывала в ней те же чувства, что и руки, тянувшиеся к ней из темноты комнаты, сколько бы раз она ни отталкивала их и куда бы ни бежала. Оно было липким, как грязь, которую невозможно оттереть. 

- Неужели госпожа думала о Широэ? 

Нурэха молча бросила на служанку полный ненависти взгляд. Но Индикус не испугалсь её и не развеялась, как те призраки. 

Все ещё улыбаясь, Индикус прошла по комнате и присела рядом с Нурэхой. Чародейка закусила губу. От Индикус исходил резкий запах холодной стали. Запах полированного лезвия, который не подобает женщине. 

- Так я права? 

- Не смей упоминать о нём, - сердито ответила Нурэха, но служанка проигнорировала её слова. 

Так было всегда. Индикус никогда не исполняла её просьбы - кроме одной. Нурэха отказалась от всего в обмен на это единственное желание. 

- Говорила же, что это бессмысленно, верно? Говорила. Разговор с ним ни к чему не приведет. Он не умеет привязываться. Никогда не умел. Он не игрок, а всего лишь искажение, у которого есть всего несколько развитых навыков. Верно? Ну... Госпожа Нурэха? 

Боль и страх затуманили взор Чародейки. 

- Тебе не удастся его завоевать. Хоть он и предатель, но умный. Он обсессивный перфекционист. Для него всё должно быть идеальным. А ты воняешь мусором. 

Даже если она ожидала их, даже если она была к ним готова, слова Индикус ранили Нурэху, как удар кулаком в живот. Воспоминания, которые она так старательно пыталась подавить во тьме, теперь вернулись, словно мстительные призраки, и пытались затянуть Нурэху обратно в адские глубины. Именно об этом шептали ей белые фантомы, хотя в тот момент она не могла разобрать их слов. О прошлом, которое она оставила на Земле, от которого убежала и сделала вид, что его не было. 

- Неужели ты думаешь, что кто-то проявит к тебе нежность? От тебя несёт грязью, эгоизмом, жалостью. Ты источаешь ложь, всё в тебе фальшиво. В конце концов, любой, кто посмотрит на тебя, увидит, что твоя жизнь — это одна большая сточная канава. Я помню твою отвратительную улыбку и жадные взгляды, которые ты бросала в мою сторону. 

Нурэха почувствовала, как в ней зарождается парализующий страх. Еда на пластиковых тарелках. Суп с гниющими остатками. Воспоминания о том, как она пряталась в тесном чулане и молилась, чтобы её никто не нашел. Как у неё отобрали вещи, и ей пришлось идти босиком по улице посреди зимы. Как она спала в кустах, чтобы спрятаться от своей семьи. Воспоминания о различных неудачах. 

- Пойми, наконец. Перестань надеяться, что найдешь близкого человека. Никто, кроме меня, не захочет заключать сделку с такой жалкой, отвратительной женщиной, как ты. 

Нурэха попыталась справиться с подступающей тошнотой. Это получилось. К счастью. Чтобы скрыть эту минутную слабость, она мобилизовала все свои силы и широко раскрыла глаза. 

Индикус была права, осуждая её. Нурэха лучше всех знала, что она - изгой. Никому не нужно было напоминать ей об этом. Однако одно дело - осознавать это, а другое - слышать из уст другого человека. 

- Тем не менее, ты идеально подходишь для того, чтобы за тобой наблюдали издалека. Как принцесса в золотой клетке. - Индикус протянула руку и больно дёрнула Нурэху за лисье ухо, совершенно не обращая внимания на ненависть в её глазах. - Вот почему я не желаю, чтобы ты тайком уходила в Акибу, ну... Госпожа Нурэха. Имей в виду, что Плэнт Хвайден больше не является твоей игровой площадкой. Ты должна была собрать кукол и подготовить для них замок, чтобы потом я могла захватить весь сервер Ямато. На этот раз точно. Мы ведь так договаривались, госпожа Нурэха? 

Просьба Нурэхи. Её желание, ради которого она рисковала всем, чтобы никогда не возвращаться в прошлое. Она сделает всё, чтобы не возвращаться туда. Всё, что угодно. Именно поэтому она объединилась с Индикус. Плэнт Хвайден стал дворцом Нурэхи. Замок, полный огней и сладких речей, замок, где никогда не наступает ночь. 

- Ты хочешь создать своё место, не так ли? 

Чтобы не показать слабость, Нурэха собрала все свои силы и кивнула головой. 

- Кстати, Совет Десяти уже собрался. Хотя для тебя это, наверное, не имеет значения. 

После этого заявления Индикус, казалось, потеряла всякий интерес к Нурэхе. Чародейка и так редко появлялась на заседаниях Совета, в конце концов, управление гильдией её совершенно не касалось. 

- Позволь мне передать остальным то, что им нужно. Нурэха, в конце концов, ты наша принцесса. Незаменимая гильдмастер нашей гильдии. 

Бросив на прощание несколько отрывистых слов Чародейке, Индикус покинул комнату. Эхо её шагов вскоре затихло. 

Нурэха, переполненная ненавистью к себе и призраками прошлого, обхватила себя руками и сгорбилась. Её руки и ноги были ледяными, как будто метаболизм перестал функционировать. Одеяло, в которое она завернулась, не давало ни капли тепла. 

Её сердце колотилось как бешеное, а мир перед глазами потемнел. В ней ожили страшные воспоминания, а призраки прошлого пытались утащить её обратно на Землю. С этими чудовищами, преследующими её по приказу Индикус, ей всегда приходилось сражаться в одиночку. 

Тем не менее Нурэха слегка улыбнулась. 

“Никто, кроме меня, не захочет заключать сделку с такой жалкой, отвратительной женщиной, как ты.” 

Неправда. Всё изменилось. Хотя это нельзя назвать “соглашением”, скорее обещанием. Незначительный на первый взгляд обмен, как улыбки двух прохожих. И всё же в жизни Нурэхи теперь было нечто большее, чем просто договор с Индикус. 

“Как твой враг, я выполню твоё желание лучше, чем как союзник.” 

Эти слова человека, которого Индикус презирала, теперь были для Нурэхи как драгоценный талисман. 

Где-то вдали раздался низкий металлический звук, объявляя двадцать первый час. Стрелки часов двигались невыносимо медленно, а ночь тянулась бесконечно. Организмы Искателей легко функционировали даже при недостатке сна, но эта их привилегия была как оковы, сковывающие Нуреху в темнице ночи. Она чередовала моменты беспокойного сна с пробуждениями от сильного испуга. 

В этой комнате, где она ежедневно сражалась с тьмой, как молитву, она беззвучно произносила слова, которые никогда не осмеливалась произнести раньше. 

- Когда-нибудь... обязательно... 

Нурэха погрузилась в неглубокий сон. 

Часть 2. 

Комната для заседаний выглядела довольно курьезно, но как драпировки на стенах, так и резные колонны, изысканные цветочные композиции, а даже столы и стулья, инкрустированные золотом, блекли по сравнению с захватывающей яркостью собравшихся в ней людей. В комнате сидели восемь очень странных фигур, и каждая из них сопровождалась своей свитой. 

- Где Индикус? - спросил мужчина в очках, аккуратно одетый как клерк. 

- Она ушла за принцессой, скоро вернется. Куда ты так спешишь, Зелдис? - ответила женщина в военной форме. 

- Согласованное время "когда восходит луна", вероятно, давно прошло? 

- Принцесса, как всегда, в форме, - отозвался молодой, надменный голос. 

- Они должны пожениться, и дело с концом - хихикнул другой. 

Комната имела форму постепенной лестницы, высота каждой ступеньки составляла около четырех сантиметров. Или даже не столько лестницу, сколько конструкцию из низких площадок. И каждая платформа имела свой собственный стиль и характер. 

На большинстве из них стояли диваны или кожаные кресла, на некоторых - письменные столы или небольшие книжные шкафы. Всего в комнате было десять платформ. Арки, возведенные в четырех углах комнаты, различались по высоте, и, судя по расположению выходов, положение помоста определяло, какую позицию занимает человек, пользующийся им. Таким образом, комната отражала иерархию внутри Совета. 

Кадзухико сидел на низком стуле, обхватив рукоять своего меча, и осматривал комнату. В ней собирался Совет Десяти. Члены Совета занимались административными делами Минами, а на практике являлись командным центром Плэнт Хвайден. Их называли просто "Десяткой" или генералами. 

В этот момент в комнате отсутствовали ещё два человека. Нурэха, гильдмастер Плэнт Хвайден, и Индикус, которая отправилась за ней. Индикус, вероятно, скоро объявится, но что касается Нурэхи, то это было не так очевидно. Их принцесса не интересовалась тонкостями управления гильдией и редко посещала собрания. Плэнт Хвайден давно стал гигантской, самостоятельно функционирующей машиной и не нуждался в решении своего основателя по каждому незначительному вопросу. Члены Совета привыкли к частым отсутствиям Нурэхи. 

Сегодняшнее заседание должно было стать обычным совещанием. Кадзухико не слышал, что планируется обсудить какие-то особо важные вопросы. Однако это не означало, что он не должен был сохранять бдительность. 

Между генералами были сложные отношения хотя бы потому, что Плэнт Хвайден был создан необычным способом. Все Авантюристы из Западного Ямато были насильно включены в гильдию Нурэхи. Таким образом, это было не обычное объединение дружественных игроков, как большинство гильдий в "Elder Tale", а мощная организация, поглотившая множество мелких группировок. Целью Плэнт Хвайден была взаимопомощь и всестороннее сотрудничество в местном мире. Поэтому они сразу же были созданы с учётом общих интересов. 

Хотя Плэнт Хвайден функционировала как единая гильдия и проповедовала всеобщее равенство, на самом деле внутри организации существовало несколько постоянно враждующих фракций. Об этом знал каждый, кто был хоть немного знаком с делами гильдии. 

Кроме того, Плэнт Хвайден был уникален и по другим причинам. Нурэха почти сразу же подчинила себе систему стражи в Минами. Стража в этом городе находилась под юрисдикцией клана Ицуки. Это означало, что на момент основания у гильдии уже были очень тесные отношения с кланом Ицуки. 

Таким образом, Нурэха, гильдмастер Плэнт Хвайден, Генеральный Канцлер Запада, получила и власть, и положение. Сенат туземцев, который всегда управлял Западным Ямато вместе с кланом Ицуки, напротив, проявлял большой интерес к гильдии и постоянно пытался добиться её расположения. 

Таким образом, Плэнт Хвайден и Минами в целом существовали на основе хрупкого равновесия между соперничающими фракциями, включая клан Ицуки и сенат туземцев. 

Кадзухико также принадлежал к одной из таких фракций. Его организация, Волки Мибу, была подразделением Плэнт Хвайден, которое следило за безопасностью в Минами. Она также занималась борьбой с коррупцией и разного рода мошенничеством. В Волки Мибу входили люди, которые хотели хоть немного остановить прогрессирующее деградирование Минами, но на практике группа функционировала как частная армия Кадзухико. Волки Мибу не пользовались особым влиянием в городе, но, как одна из фракций Плэнт Хвайден, они имели право на место в Совете Десяти. 

За спиной Кадзухико стояли два охранника в чёрных хаори. Многие генералы приходили на встречи с телохранителями. Телохранители не принимали участия в обсуждениях, но создание видимости было важной частью игры между фракциями. 

Кадзухико внимательно осмотрел первый ярус, самый высокий в комнате. На нём стоял элегантный, искусно украшенный трон, словно перенесенный из сказочного королевства. Это был трон Нурэхи - в настоящее время пустой. 

На этаж ниже стояла серебряная тележка с чайным сервизом и круглый стульчик, практически не использовавшийся. Хотя сейчас оно пустовало, это было так называемое Второе Место Совета, принадлежавшее служанке Нурэхи и фактическому председателю президиума, Индикус. Женщины всё ещё отсутствовали, но обсуждение, вероятно, начнётся, как только появится Индикус. 

На третьей платформе сверху стояло кресло и стол, по бокам которого сидели два секретаря. За столом сидел высокомерный молодой человек в очках и молча записывал что-то на листе бумаги. Время от времени он поднимал глаза, а затем с насмешливой улыбкой бросал какое-нибудь ироничное замечание. Он занимал Третье Место в Совете. Это был Зелдис, Авантюрист, известный также как Сторожевая Башня(1), поистине расчётливый политик. Он следил за развитием и финансами Плэнт Хвайден. 

(1) В анлейте у него псевдоним “the Watchtower.” В польском “Strażnica” что можно перевести как “Каланча” (Каланча́ — наблюдательная башня при пожарной части. Устаревшее значение — дозорная, сторожевая башня.), но я пока что оставлю такой вариант. Если вам больше по душе вариант с каланчой, то напишите и я может быть изменю. 

На этаж ниже, среди бутылок со спиртным, сидела удобно вытянувшаяся женщина в военной форме - Мизуфа Труд, Генерал Востока, самый влиятельный военачальник в туземском сенате и один из лучших туземских генералов в Священной Империи Вестланда. Она занимала Четвёртое Место. 

- Ещё один день и ни капли крови. Я гнию от этого спокойствия. Я могу ждать здесь столько, сколько потребуется, лишь бы оказалось, что мы идем на войну. 

Ей было больше тридцати лет, и, хотя в красоте ей нельзя было отказать, вместо военной строгости она излучала холодную жестокость. Её руки удобно откинулись на спинку двухместного дивана. 

- Всем известно, что ты здесь только из-за алкоголя, - фыркнул огромный Авантюрист, сидевший на кожаном кресле этажом ниже Мизуфы. 

Он был Защитником, которому принадлежало Пятое Место в Совете, Генерал Юга Накарунадо. В подтверждение своей профессии он носил тяжелую броню, по форме напоминающую строительную машину. 

- Верно - без смущения признала Мизуфа. 

- Некоторым людям это полезно - проворчал Накарунадо и поднял опустевший стакан. Из теней появились слуги, которые, словно призраки, подошли к Защитнику и наполнили его напитком. 

Мизуфа, возглавляющая туземцев, и Накарунадо, возглавляющий армию Авантюристов, в Плэнт Хвайден решали военные вопросы, включая вооруженные экспедиции. Все Авантюристы в Совете знали, что Мизуфа занимает более высокое положение, чем Накарунадо, просто благодаря своим связям в Сенате. Накарунадо был гораздо лучшим командиром. Во времена игры он возглавлял самую могущественную гильдию в районе Кансай - Воющие. Так что даже в Совете влияние различных фракций было хорошо заметно. 

- Я уже засыпаю. Кто-нибудь может объяснить мне, почему мы созываем собрания в такой час? - Человек, занимающий Шестое Место, широко раскинулся. Это был Куон, Певец Пророчеств. 

- Ты всегда хочешь спать. Независимо от времени, - проговорил Зелдис сверху, даже не поднимая глаз. 

Куон был одет в рубашку и джинсы, в которых мог бы с легкостью ходить по улицам земного города. Только накинутый на плечи толстый плащ выглядел как элемент фантастического мира. 

- Потому что я наготове на случай вызова GM. 

Услышав эти слова, остальные собравшиеся разразились хохотом. 

У Куона не было ни амбиций, ни способностей, чтобы баллотироваться в Совет. Но до Катастрофы он был игровым мастером, работавшим на создателей "Elder Tale". Как и Авантюристы, игровые мастера создавали своих аватаров и погружались в виртуальный мир, чтобы решить различные проблемы. Можно сказать, что они представляли службу поддержки. 

Куон работал на F.O.E, поэтому хорошо знал игру и разбирался в вопросах управления ею. Во время Катастрофы он вошел в игру не с оборудования компании, а со своего личного компьютера, поэтому сейчас он не мог использовать большинство способностей мастера игры, но его знания всё равно часто оказывались полезными. Именно поэтому ему было предоставлено место в Совете. 

Вызов GM был одним из навыков мастера игры, который Куон сохранил даже после Катастрофы. Он заключался в том, что Куону показывали информацию о любых событиях, происходивших в Ямато. Кроме того, ему могли звонить из F.O.E, хотя он утверждал, что никто из компании не связывался с ним после Катастрофы, а уведомления о событиях были ограничены только теми, которые имели временные рамки или были запущены. 

- Ты хочешь сказать, что связь с высшим миром ослабевает? - насмешливо спросил старик, сидевший на восьмом этаже, чуть ниже Кадзухико. 

- Заткнись. В конце концов, именно Совет приказал следить за вызовами. 

Старик захохотал, услышав обиженный тон Куона. Он казался весёлым, но в его глазах таилась жестокость. 

Восьмое Место в Совете занимал Джеред Ган, Волшебник Зеркального Озера, крупнейший авторитет в области магии и истории этого мира среди туземцев. Благодаря своим знаниям и способностям он и Зелдис вместе разрабатывали новые технологии. 

- Значит, принцесса сегодня тоже не появится? - прошептал Рорейл Доун, капитан телохранителей Нурэхи, занимавший Девятое Место в Совете, когда Индикус вошла в зал. Одетая в одежду слуги, чертовски умная красавица уверенно шла впереди, и её шаги отдавались эхом, как колокол, возвещающий о начале заседания. 

- Мы начнём с отчётов о благосостоянии жителей Минами - объявила Индикус. Без лишних слов она перешла к делу. Она всегда начинала заседания с этой темы. 

Кадзухико втянул воздух, словно ныряя глубоко под воду, и постарался сохранить спокойствие. 

Теоретически Минами был городом мира и изобилия, но только потому, что опирался на внешне незаметную эксплуатацию туземцев. Сейчас в западной столице проживало около десяти тысяч Авантюристов и в три раза больше туземцев. Многие из них работали в трактирах и тавернах, но большинство были слугами. 

"Слугами" называли туземцев, нанятых Авантюристами для оказания различных услуг. Среди Авантюристов был большой спрос на работников, которые избавляли бы их от пустяковых дел, а туземцы были рады возможности хорошо заработать. Однако на самом деле такая ситуация порождала множество правонарушений. Дорога к славе Минами была вымощена многочисленными искажениями и грязными делами, которые тщательно скрывались. Мысли Кадзухико блуждали, а обсуждение продолжалось. 

Самым крупным мероприятием, которое теперь проводилось в рамках внутренней политики Минами, была выдача гильдпассов. Авантюристы, принадлежащие к Плэнт Хвайден и туземцы, живущих в Минами, могли получить гильдпассы, подготовленные в офисе гильдии. Существовало несколько категорий таких пропусков, и в зависимости от ранга владельцы пропусков получали право на бесплатную еду в специально отведенных ресторанах или трактирах. Благодаря этому членам Плэнт Хвайден не нужно было носить с собой деньги. Кроме того, пропуска не покупались, а брались бесплатно на три месяца с возможностью продления, что могло внести существенный вклад в развитие Минами. 

Услышав эту замечательную новость, Кадзухико только сильнее укрепился в своем убеждении. Это должно было привести к дальнейшим, ещё большим злоупотреблениям. Система гильдпасс имела очевидные преимущества, в значительной степени облегчая жизнь тем Авантюристом, которые избегали сражений с монстрами. Кроме того, это позволило бы Плэнт Хвайден лучше управлять ресурсами и реализовывать различные, более эффективные стратегии. Но самой большой жертвой системы гильдпасс стали бы туземцы. 

Волки Мибу существовали для защиты справедливости в городе, другими словами, для защиты слабых. Кадзухико и его товарищи боролись за облегчение страданий туземцев, которых многие Авантюристы открыто игнорировали. 

Не успел он опомниться, как они уже обсудили отчеты из зон рейдов и перешли к текущей ситуации в Накасу и Акибе. 

- Значит, Акиба отправил армию на северо-восток? - спросила Индикус. 

- Похоже на то, - сказал Накарунадо. - Армия насчитывает пять легионов, и командует ею Берсеркер Красти. С ним также Чёрный Меч, Шляпник и Старый Дракон. Вот что сообщает Первый. 

Акиба также развивала отношения с туземцами, хотя иным образом, чем Минами. Если Минами устанавливала контакты с лидерами туземцев, такими как Ицуки, то Акиба начала сотрудничество с Лигой Свободных Городов Истала, туземной организацией, управляющей северо-восточными землями Ямато. Многие члены Совета считали, что именно в этом заключается разница в скорости изменений, происходящих в этих двух городах. 

Минами восстанавливало стабильность значительно быстрее, чем Акиба. Кроме того, оно достигало гораздо лучших результатов практически во всех областях, будь то в повседневных услугах, разработке новых технологий или обеспечении стабильных условий для жизни - что так важно для всех Авантюристов, застрявших в этом мире. Это было настоящим счастьем для жителей столицы Запада. 

- А Ядовитый Очкарик исчез - проговорил Десятый Член Совета, снимая повязку с глаз. До этого момента он спокойно спал в своём деревянном шезлонге. 

После заявления Преображающегося Шута в зале воцарилась тишина. 

- Ядовитый Очкарик исчез - повторил Шут в ответ на молчание собравшихся. А затем с не столько насмешливой, сколько опасной улыбкой добавил: 

- Я не знаю, отправился ли он с экспедицией на север, но в Акибе его нет. 

Этот тощий Волшебник в пальто назывался KR, и он был спутником Кадзухико ещё со времен Сумасшедшей Чайной Вечеринки, когда они бок о бок путешествовали по всему Ямато. 

КР с улыбкой посмотрел на Кадзухико, а затем на Индикус. 

− И что теперь, Индикус? Это "извращение", которое всегда мешает тебе, опять исчезло и готовит что-то. 

Часть 3. 

Наоцугу закрыл массивную деревянную дверь и отряхнул доспехи от снега. Он бы не назвал метелью то, что происходило снаружи, но горные ветры то и дело поднимали порывы белого пуха. Хоть было уже за полдень, но на улице было темно и холодно. Небо было затянуто свинцовыми тучами. 

Благодаря холодостойкому снаряжению Наоцугу не страдал от сильного мороза, но сугробы значительно затрудняли его передвижение. Как и любой Защитник, он носил тяжелую полную броню. Броня совершенно не подходила для преодоления снежных завалов, и только исключительная сила тела позволяла Наоцугу нести патрулирование в такую погоду. 

- Это ты, Наоцугу? - раздался голос Широэ из глубины хижины.  

- Да, я вернулся! - ответил Защитник. Он расстегнул пояс и снял перчатки. 

Перчатки, которые он носил, были новейшей разработкой среди предметов производственного класса. В игре "Elder Tale" их не было. У них было гораздо более широкое применение, чем у тех, которые Наоцугу с его девяностым уровнем зарабатывал в рейдах, и за это они ему нравились, но, поскольку они были созданы только после Катастрофы, их нельзя было снять через меню. По весу они больше походили на оружие, чем на аксессуар. Наоцугу наконец разобрался с этой частью доспехов, а затем стал снимать с себя все больше и прятать в волшебный мешок. В конце концов на нём осталась только оджеда, похожая на ту, в которой он ходил по дому на Земле. 

На улице было холодно, но тот, кто строил эту горную хижину, хорошо знал климат этого региона. Стены были сложены из двух рядов деревянных брёвен, утеплённых соломой, что в сочетании с толстым гобеленом обеспечивало приятную температуру внутри. 

Наоцугу стянул с себя шерстяные зимние носки и сунул ноги в тапочки. Некоторые подшучивали над ним, что он ведет себя как настоящий папочка, снимая носки, как только входит в дом, но он отвечал, что пусть отстанут, ведь он так делает с самого детства. 

- И как? 

- Всё нормально. Снег падает, ветерок дует. 

- Не думаю, что даже слёзы помогут. 

- Плач - это для маленьких девочек. 

- Не разговаривай с людьми свысока. 

По японским меркам, площадь комнаты составляла около десяти матов(2). В камине полыхало красное пламя. Широэ сидел на толстом ковре, а вокруг него были разложены карты(3) и расставлено множество карт. На первый взгляд, их было несколько десятков. Некоторые из них Наоцугу узнал - карты, изображающие местность. На них красными чернилами были нацарапаны примечания и комментарии, подводившие итог его отчетам за неделю. 

(2) 1 мат = 90 см х 180 см 

(3) В том моменте речь идёт о “maps” что в переводе с английского значит “карты”. 

В хижине было тепло и приятно, но прошла уже неделя с тех пор, как они оставили своих спутников в Акибе. Тяжело вздохнув, Наоцугу огляделся. 

- Где старик? 

- Он не такой уж и старый, в конце концов, ему всего лишь около тридцати. 

- Но он ржет, как старый дед. 

Широэ куда-то повесил свой характерный белый плащ. Теперь он сидел в своем домашнем наряде и что-то сосредоточенно строчил на листе бумаги, не поднимая взгляда ни на секунду. 

- Нужна помощь? 

- Не нужно, спасибо. Я уже заканчиваю. 

- Хорошо. 

Чародей выглядел до предела сосредоточенным. Наоцугу не хотел мешать ему, поэтому молча присел на меховой коврик. 

Сделав несколько заметок, Широэ достал толстую тетрадь и начал что-то в ней писать. В этом мире не было ни компьютеров, ни пишущих машинок. Заклинатель часто упоминал, что это затрудняет организацию и сортировку информации, но каждый раз отказывался, когда кто-то предлагал ему помощь. Широэ всегда был очень упрямым. 

На самом деле это было ещё в те времена, когда они познакомились. Как-то, примерно в то время, когда он сам присоединился к Сумасшедшей Чайной Вечеринке, Наоцугу предложил сходить вместе в паб. Члены их группы были разбросаны по разным уголкам Японии (что не редкость для MMO-игроков), так что пойти всей командой у них бы не получилось, но пять человек, живущих в Канто, всё-таки удалось собрать. 

На первой встрече Широэ заказал красный чай. Когда Наоцугу спросил, чем он отличается от зеленого чая, Широэ начал тридцатиминутную лекцию, которая закончилась обсуждением политической ситуации на Тайване и чайной индустрии в целом. В то время в Европе был финансовый кризис, поэтому даже студентам обязательно нужно было знать, что происходит на свете. 

С этой совместной встречи началась дружба Наоцугу и Широэ. Во многом благодаря тому, что в то время они оба учились, а кроме того, жили в часе езды на велосипеде друг от друга. Это было здорово - иметь друга не из университетского круга. Наоцугу также часто брал Широэ с собой в дальние поездки. 

Не говоря уже о нелепых выходках, затеваемых Канами. Наоцугу, честно говоря, хотелось врезать ей по затылку, когда она решила, что они поедут на фабрику сурими в Одавару. Но на месте все оказалось очень мило, а вкус сурими превзошел все их самые смелые ожидания. Надо признать, что у Канами был нюх на такие вещи, да и её врожденная харизма тоже сделала своё дело. 

Таким образом, Наоцугу и Широэ были знакомы уже много лет. Защитник уже привык сидеть и отдыхать, пока Чародей молча анализирует что-то. Такое случалось с ними и на Земле, и здесь, в штаб-квартире Лог Горизонт. 

Тепло, исходящее от камина, согрело ноги Наоцугу, замерзшие после долгого патрулирования по снегу. Он почувствовал легкое жжение, когда онемение начало спадать, и наконец вновь ощутил пальцы ног. 

Он откинулся назад и потянулся к волшебной сумке. Из нее он достал чашки и металлический термос с молоком мога. Это молоко, полученное путём раздробления плодов мога, напоминало по вкусу земное банановое молоко. 

С коротким "м-м-м" Наоцугу протянул Широэ чашку с напитком. Широэ поблагодарил его таким же "м-м-м", даже не поднимая глаз. Они молча попивали сладкое молоко. В этом и заключалась дружба. В один день можно было бесконечно говорить обо всём на свете, а в другой - молча попивать молоко. 

Тем не менее, Наоцугу наконец заговорил. Не для того, чтобы поддразнить Широэ - просто ему больше нечем было заняться. 

- Заперт в горах с тобой и стариком. Какая судьба. 

- Ты скучаешь по людям? - спросил Чародей. 

- Для курорта здесь слишком много разрухи. 

- Верно, настоящая деревня. 

Хижина, в которой они остановились, действительно была отдельной зоной, но она находилась в заснеженных горах, посреди большого открытого пространства площадью около шестидесяти квадратных километров. Наоцугу, когда он отправился в патруль, был единственным Авантюристов в этой отдельной зоне. Он знал это, потому что, благодаря своим навыкам Пограничника, перед тем как войти в хижину, проверил количество людей в зоне. Это была даже не деревня, а сплошная дикая местность. Скалистые Слёзы напоминали необитаемый остров посреди континента Ямато. 

- Широэ, откуда ты родом? 

- Вообще-то, из Токио. 

Защитник вздохнул, услышав ответ. Городской. Неудивительно, что он не мог отличить полную разруху от деревни, где ещё можно жить. Смирившись, Наоцугу лёг на пол, подложив под голову руку. 

Около десяти дней назад Широэ сказал ему, что покидает Акибу на некоторое время, и попросил присмотреть за Лог Горизонт. Наоцугу сразу же отказался и в результате оказался здесь. Он не спрашивал Чародея, куда и зачем они идут, но чувствовал, что их ждет нечто непростое. И не то, что нужно всем, а то, что, по мнению Широэ, необходимо. Одного взгляда на лицо друга было достаточно, чтобы Наоцугу догадался об этом. 

Если бы речь шла о чём-то, что остальные тоже считали необходимым, Широэ поручил бы это кому-нибудь другому, следуя принципу: "Раз это нужно всем, то и участвовать должны все". Если же он брался за дело в одиночку, то только потому, что не мог объяснить остальным важность затеи. 

Наоцугу надеялся, что эта склонность Чародея действовать в одиночку немного поутихла после событий с Полумесячными Бургерами, но, видимо, врожденные предубеждения нельзя исправить так быстро. 

Защитник покачал головой на ослиное упрямство своего друга, но он знал, что Широэ просто такой. К тому же, хотя у Чародея и были некоторые дурные привычки, он обладал и множеством качеств, которые с успехом их компенсировали. Проблема заключалась в том, что сам Широэ не осознавал всего этого. Поэтому Наоцугу считал, что должен сопровождать своего блестящего, пусть и немного глупого друга, чтобы в случае необходимости наставить его на путь истинный. Он считал, что, будучи давним другом Широэ, вполне справится с этой задачей. Возможно, даже лучше, чем другие. Кроме того, он знал, что после каждой безумной авантюры Чародея мир менялся к лучшему. И если так будет и сейчас, Наоцугу не собирался отказываться от места в первом ряду. Он хотел видеть всё в подробностях. 

- Может быть, ты наконец объяснишь мне, почему мы сидим запертые в хижине посреди снежного нигде? 

- Мы не заперты, мы просто сидим. 

- Кажется, я понял, почему тебе не везёт с девушками. 

- Я хотел тишины и покоя. 

Хуже всего, что в случае с Широэ даже шутки были настоящими. 

- Мы сидим здесь, потому что никто не может нас здесь найти. Я не могу допустить, чтобы кто-то разгадал мои планы. - наконец начал объяснять он. - Всё дело в золоте. Я должен раздобыть много золота и убедить определенного человека предоставить его в моё распоряжение. 

- Тот пенсионер? - Наоцугу имел в виду низкорослого туземского эльфа, который пришел сюда вместе с ними. Он как раз сидел запертым в соседней комнате. 

- Нет, Ре Ган участвует в акции вместе с нами. Я пригласил его, чтобы он помог мне вести переговоры. В одиночку мне, скорее всего, не удастся завоевать доверие человека, с которым мы будем разговаривать. Ре Ган(4) - довольно известная личность. 

(4) Тот же “Реган”, но я буду использовать этот вариант. 

- Не похоже. 

- Титул "Мудрец Зеркального Озера" тебе о чем-нибудь говорит? 

Наоцугу кивнул головой. Мудрец Зеркального Озера был одним из самых известных НИП-ов в "Elder Tale". Хотя нельзя сказать, что Наоцугу когда-либо видел его на экране. Мудрец фигурировал в основном в слухах и легендах, ходивших в игре. Он также фигурировал в описании рейда "Девять Подземелий Хелота", через который Наоцугу и остальные прошли ещё во времена Сумасшедшей Чайной Вечеринки. 

- Значит, он действительно существует? 

-Да. 

- Собственно, почему ты ищешь золото в этих горах? Разве ты не можешь просто взять в долг у Совета? 

-Хммм. - Сидя со скрещенными ногами, Широэ смущённо вздохнул. - На этот раз мне нужно немного больше. 

Наоцугу чувствовал, что у него вот-вот разболится голова. Он прекрасно понимал, что "немного" вовсе не означает "немного". Даже когда он собирался купить Павильон Гильдии Широэ, он был менее смущён, чем сейчас. 

- И сколько же? 

- Около восьмидесяти триллионов. 

Это была астрономическая сумма. Она превышала общее состояние всех Авантюристов на сервере Ямато примерно в десять тысяч раз. Впрочем, не только на сервере. Широэ не смог бы собрать такую сумму, даже если бы конфисковал золото всех Авантюристов в этом мире. 

Наоцугу уставился на своего друга с открытым ртом. Заклинатель, ещё более смущённый, чем обычно, издал неопределённое "уух". 

Однако, услышав стон Наоцугу, он понял, что Широэ не шутит и не делает всё это просто по прихоти. Он искренне считал, что ему нужна эта сумма. 

- Существует ли вообще такое количество золота? 

- Мы не получим всё сразу. Нужно разделить его на несколько траншей, постепенно, понемногу... 

Неважно, как её разделить, это была не та сумма, которую можно собрать "понемногу". Тем не менее Широэ смущенно улыбнулся. 

- Звучит космически. Расскажите мне побольше о своём плане. 

- У меня нет плана. Придётся просто умолять. И убедить его, несмотря ни на что. 

- Кого? Как? 

В этот момент дверь соседней комнаты открылась, и в ней появился эльф. 

- Господин Широэ, похоже, наш гость прибыл. 

Маг с лукавым взглядом сухо рассмеялся и похлопал Наоцугу по плечу. Это было проявлением доверительного отношения к Авантюристом, чего Защитник никак не ожидал от туземца. Однако Ре Ган не обратил внимания на удивление Наоцугу и свободно продолжил: 

- Смотрите внимательно, господин Наоцугу. У нас нет времени на объяснения. Переговоры, которых так желает господин Широэ, начнутся с минуты на минуту. Это будет нечто чудесное. Стратегическая магия, да, даже национальная магия! 

Наоцугу уже хотел спросить, что это за "национальная магия", но не успел. 

Раздался стук в дверь. 

Ещё двадцать минут назад в радиусе нескольких десятков километров не было ни одного Авагтюриста. Может ли быть, что их гость - туземец? Но разве туземцы смогут забраться так глубоко в заснеженные склоны Скалистых Слёз? 

Наоцугу достал из волшебной сумки меч и, провожаемый взглядами Широэ и Ре Гана, двинулся к двери. 

Часть 4. 

- Широэ, у нас гость! 

Не успел Наоцугу договорить эти слова, как Чародей уже убрал карты и бумаги в сумку. Видно было, что он с нетерпением ждал визита; он даже заранее поставил на стол чайный сервиз. 

«Пришли» - подумал он при виде человека, которого смущённый Наоцугу проводил в комнату. Широэ ожидал увидеть кого-то другого, но этот человек тоже был в списке его потенциальных гостей. 

- Добро пожаловать. - Чародей указал на дубовый стул. Он чувствовал угрызения совести за то, что так проигнорировал своего друга, но сейчас ему нужно было в первую очередь заняться новоприбывшим. 

- Нелегко было взобраться на эту гору - сказал Кинджо из клана Куниэ, отряхивая рукав, на котором не было ни одной снежинки. Затем он сел и устремил взгляд фиалковых глаз на Широэ. 

- Давно мы не виделись, - сказал Чародей. 

- Это зависит от того, как на это посмотреть. 

Широэ тяжело вздохнул. Атмосфера уже становилась напряженной.  

Он просидел в этой горной хижине больше недели только для того, чтобы поговорить с кем-то из клана Куниэ. Было несколько причин, по которым он выбрал это безлюдное место. Одна из них заключалась в том, что, скорее всего, именно в этом регионе находилась штаб-квартира Куниэ. 

«Ну и повезло же мне.» 

Широэ был действительно встревожен. С самого начала он был уверен, что переговоры с Куниэ будут не из лёгких. 

До недавнего времени он знал об их клане лишь то, что они управляют банковской сетью. Банк, один из удобных элементов системы "Elder Tale", позволял игрокам хранить предметы и золото. Более того, оставленные в тайниках предметы можно было получить в любом банке на территории Ямато. Таким образом, у Куниэ была технология телепортации даже иного типа, чем межгородские врата или заклинание Зов Домой, используемое Авантюристами. 

Однако этот загадочный клан предоставлял не только услуги по хранению вкладов. Кроме всего прочего, они предлагали курьерские услуги и держали базар, где люди могли покупать и продавать различные товары. Они также заботились о системе стражи в городах. 

Для пользователей "Elder Tale" возможность пользоваться этими услугами была чем-то само собой разумеющимся, как и пользование общественной инфраструктурой. Когда во время создания Совета Круглого Стола Широэ пытался донести до остальных, что Авантюристы не смогут функционировать в этом мире без туземцев, он думал в первую очередь об этих услугах. Правда, в то время он ещё не знал, что их оказывает клан Куниэ. После создания Совета сенаторы - с Широэ во главе - начали искать контакт с таинственными туземцами. Им это удалось довольно быстро, и именно тогда Чародей впервые встретился с Кинджо, возглавлявшим ветвь клана, действовавшую в районе Акибы. Но их встреча не принесла конкретных результатов. 

Широэ узнал, что Куниэ контролируют работу различных учреждений по всему Ямато, и именно они оказывают незаменимые услуги Авантюристом. Ему также удалось обменяться любезностями с Кинджо. Но на этом всё и закончилось. 

Кинджо не проявлял враждебности к Чародею и не игнорировал его, но красноречиво и с мягкой улыбкой отклонял любые попытки выведать информацию. 

Широэ предположил, что если Авантюристы не могли функционировать без туземцев, то туземцы без Авантюристов, вероятно, справились бы. Возможно, они не смогли бы развить цивилизацию, как на Земле, учитывая ужасающих монстров, обитавших в этом мире, но в зонах, исключенных из боевых действий, и при поддержке магических технологий им бы удалось как-то выжить. Клан Куниэ был лучшим примером этого. 

Даже если все Авантюристы исчезнут из этого мира, Куниэ, несомненно, сумеет выжить. Но даже в этом случае переговорные карты в руках Широэ были ограничены. Чародей хотел получить их больше, поэтому попытался выудить информацию у Кинджо, проживающего в Акибе. Но представитель Куниэ оказался опытным политиком. Вероятно, он разгадал намерения Широэ и держал в тайне все подробности о клане: от структуры, фактической численности, тайных знаний, местонахождения штаб-квартиры и вплоть до целей и взглядов. 

Собственно, всё, что Широэ знал о Куниэ и имеющихся в их распоряжении средствах, он узнал от Ре Гана. 

- Это Ре Ган. Мудрец Зеркального Озера, которого вы, вероятно знаете. 

- Конечно, мне очень приятно с вами познакомиться. Меня зовут Кинджо, и я представляю клан Куниэ. 

- Доброе утро и добро пожаловать. Кто бы мог подумать, что мне удастся встретить одного из вас! - Ре Ган с широкой улыбкой поднял руку в знак приветствия. 

Кинджо тоже слегка улыбнулся. 

- Это действительно особенный день. Встретиться лицом к лицу с лидером Лог Горизонт, магом Чайной Вечеринки, господином Широэ, и, кроме того, с господином Ре Ганом, Мудрецом Зеркального Озера... Спасибо за приглашение, господин Широэ. Для меня большая честь присутствовать на этом знаменательном событии. Немногие из моего рода удостаивались такой славы. Мои предки, вероятно, даже не представляли, что такой день когда-нибудь наступит. 

Ответ Кинджо огорчил Широэ. 

Этот человек не был настроен враждебно по отношению к Авантюристам. Он казался немногословным, но это было не потому, что он не понимал тем, которые поднимали Авантюристы. Он просто не раскрывал информацию, которую не хотел раскрывать, а иногда даже скрывал её под пышными, театральными заявлениями - как, например, сейчас. 

Широэ был полон сомнений относительно хода этих переговоров. Ему нужно было поговорить с представителем клана Куниэ - он прямо попросил Кинджо передать это сообщение своему начальству. Но он не предполагал, что именно он во плоти явится в Скалистые Слёзы. 

Тем не менее, Широэ видел в этой ситуации определенный потенциал. Но, прежде чем он успел подумать об этом, Ре Ган начал болтать с Кинджо на повышенных тонах. 

- Момент, который стал ещё более запоминающимся благодаря вашему присутствию. Куниэ... какой загадочный клан! Вы наблюдаете за землями Ямато из тени, вы являетесь наследниками технологий могущественных магических цивилизаций, и вы, один из лидеров, пришли сегодня сюда лично. Это позволяет нам возлагать на вас большие надежды! 

- Ожидания? 

- Да. Ведь господин Широэ любит удивлять. 

- Ну хватит! 

«Закончите уже этот спектакль.» 

Широэ бросил косой взгляд на Ре Гана, но на истощенном лице туземца играла улыбка, полная восхищения. Он заметил взгляд Чародея. Тот вовсе не собирался ему помогать. А ведь он остроумен. 

- Хо-хо... 

- Хи-хи-хи. 

Широэ смерил хихикающего Ре Гана раздраженным взглядом, а затем решил присоединиться к разговору. 

Как я уже писал в своем письме, у меня к вам просьба, - обратился он к Кинджо. 

- Речь идёт о займе, не так ли? 

Проблема была проста. Широэ нужно было золото. 

- Да. Я рад, что мы понимаем друг друга. 

- Я думал, что облегчу вам жизнь. 

- Большое спасибо. 

Широэ предпочел бы провести этот разговор в Акибе. Большинство ключевых членов Совета - с Красти во главе - ушли в крепость Семи Водопадов, так что для охраны самого города оставалось мало людей. Широэ чувствовал неладное. Конечно, Содзиро был на месте, и он наверняка примет соответствующие меры, если что-то случится, но Чародей всё равно не хотел покидать Акибу. 

Он пришел в эти горы только потому, что, попытавшись начать переговоры в городе, встретил сопротивление со стороны Кинджо. Хотя молодой лидер Куниэ не прогнал его, он втянул его в долгую, запутанную беседу, избегая при этом какой-либо конкретики. Широэ был всего лишь студентом, и у него не было никаких шансов выиграть словесную дуэль с таким ветераном. Поэтому он был удивлён, что сегодня Кинджо сразу перешел к делу. Но он также был благодарен представителю Куниэ. 

- Пожалуйста. Важно избавить себя от трудностей. В нашем клане это прекрасно понимают. 

- Ага... 

- Раз уж вы проделали такой путь, полагаю, вы знаете, где находится наша штаб-квартира? 

- Я слышал от господина Ре Гана. 

- Значит, у Мудрецов Зеркального Озера есть такая информация? Похоже, я их недооценил. 

- Я подумал, что в порядке вещей знать немного о своем собеседнике, - ответил Широэ с серьезным лицом. 

Дело было вовсе не в этикете. Когда они с Ре Ганом анализировали старые манускрипты, то обнаружили, что штаб-квартира Куниэ находится где-то в этом районе. Широэ использовал это как один из козырей. "Я знаю, где ты живешь" - это звучало как реальная угроза. Широэ мог представить, что чувствует человек, услышавший подобное. Он не собирался колебаться или отказываться от этого метода, но это не означало, что ему нравилось его использовать. 

Во время призыва Совета его охватил гнев. Ему хотелось кричать, чтобы крупные гильдии объединились и перестали игнорировать проблемы в городе. Ему было плевать, что он угрожает им.  

Но клан Куниэ просто выполнял свой долг, который был возложен на них с древнейших времен. 

- Я всем сердцем желаю помочь вам и Совету Круглого Стола, но не могу выполнить эту просьбу. 

- Почему? 

- Потому что это было бы нарушением правил, установленных нашими предками. 

Широэ тяжело вздохнул. Он с самого начала знал, что этот разговор будет непростым. Поэтому он обратился за помощью к Ре Гану и провел тщательное расследование. В хрониках не нашлось ни одного упоминания о том, что банк клана Куниэ когда-либо ссужал деньги посторонним или вкладывал их куда-либо. Учреждение принимало золото на хранение, а затем выдавало его владельцу. И больше ничего. 

Широэ вспомнил разговор с Кинджо в Акибе. Соотношение заёмного капитала к собственному, кредит, трастовый фонд - эти термины, знакомые всем клиентам банков на Земле, были совершенно чужды Кинджо. Конечно, когда ему объясняли, он понимал их смысл, но не более того. 

Банк в Акибе не был банком в земном понимании этого слова, заключил Широэ. Эта организация служила лишь хранилищем, совмещенным с курьерской службой, и капитальные операции в широком смысле слова вовсе не являлись её целью. 

Поэтому один вопрос не давал Широэ покоя. Отсутствие банков (в земном понимании) ещё можно было понять, но невозможность занять деньги - это казалось совершенно неестественным. Широэ не был экспертом в этом вопросе, но, насколько он помнил, история финансового кредитования уходила корнями в глубокую древность. Если в здешнем мире, вдохновленном средневековьем, денежного кредитования не существовало, значит, цивилизация была более отсталой, чем предполагал Широэ. 

Когда он спросил об этом Ре Гана, то получил недоумевающий взгляд и ни одного внятного ответа. Элисса же утверждала, что аристократы иногда давали более бедным дворянам или фьефам различного рода ссуды, но это случалось крайне редко и, более того, не происходило в народе. 

Поэтому здесь купцы не имели большого влияния. Большинство сделок заключалось между дворянами, а купцы выступали лишь в качестве посредников и отвечали за транспорт. Предполагается, что были и туземцы, которые происходили из аристократического сословия, но занимались торговлей. 

Более того, княжеские или аристократические семьи вовсе не гарантировали надежность валюты в этом мире. Не правители производили золото, обращающееся в обороте. Его находили после победы над монстрами. Чем больше монстров было убито, тем больше денег выходило на рынок, а значит - увеличивалось предложение денег. Концепция, согласно которой государство отвечает за стабильность валюты, в этой реальности не существовала. 

Откуда, следовательно, бралась доверенность этой валюты? Из её общепринятости. Здесь в обращении была всего одна валюта. Она делилась на золотые монеты, половинки и четвертинки, но у неё не было конкретного названия. В отличие от Земли, где существуют йены, доллары, евро и другие валюты, здесь не было необходимости выделять валюту конкретным именем. Просто говорили на неё "золото", "gold" или "золотые монеты". Широэ подозревал, что этой валютой пользовались не только на сервере Ямато, но и на всех других серверах, коротко говоря, во всем мире "Elder Tale". 

Так что отсутствие страха, что все ваше богатство однажды превратится в гору ничего не стоящего железа, объяснялось не авторитетом государства, а тем, что в этом мире не существовало другой валюты. В некотором смысле это была более стабильная система, чем земная, где валюта могла потерять свою ценность, если страна, которая её выпускала, разваливалась. Золотые монеты, заработанные в Майхаме, сохранили бы свою ценность, даже если бы Лига Свободных Городов Истала или Священная Империя Вестланда были уничтожены. 

Конечно, такой драгоценный слиток, как золото, имел ценность сам по себе, но превращение его в монеты, вероятно, требовало участия кузнеца? Широэ подумал, что сила местной валюты объясняется именно её общепринятостью. 

Оставался ещё вопрос о банке, которым управлял клан Куниэ. Хоть на деле это был всего лишь сейф, он обладал высокоразвитыми средствами защиты. Золото, хранившееся в нём, охранялось со всех сторон. Большинство филиалов банка располагались в отдельных зонах, которые дополнительно охранялись стражей. Кроме того, в учреждении использовалась технология идентификации личности, и золото, оставленное в одном отделении, могло быть немедленно изъято в другом. Кроме того, банк был оснащен своеобразным платежным механизмом, включая рынок и расходы, связанные с содержанием приватных зон. Все эти передовые системы были применимы только для торговли золотом. Они были удобны и независимы, что, вероятно, и определило тот факт, что правители этого мира не чеканили собственные монеты. 

- Золото здесь зарабатывается после победы над монстром, верно, господин Кинджо? 

- Верно. 

Широэ решил идти до конца. 

- В некоторых сундуках в подземелье вас ждут сотни и даже тысячи золотых монет. 

- Удача благоволит храбрецам. 

- Раз клан Куниэ не даёт взаймы, почему бы мне не найти того, кто кладёт золото в такие места, и не забрать его прямо из источника? 

Часть 5. 

Ре Ган не мог сдержать своей радости. Он подружился с Широэ из Лог Горизонта в Древнем Дворце Вечного Льда, и именно по приглашению Чародея посетил эту встречу. От волнения он едва мог усидеть на месте. Ему казалось, что внезапная буря изменила весь пейзаж вокруг. 

Ре Ган очень ценил этого твердолобого юношу, который так тщательно скрывал своё прошлое и свои намерения. Чародей был архимагом невероятного таланта. За одну ночь он понял корни и последствия Мирового Сдвига - явления, изучению которого Ре Ган посвятил всю свою жизнь до этого момента. 

Ре Ган смотрел на профиль Широэ так пристально, что почти разучился дышать. Этот молодой человек был Авантюристом, а значит, магия была неотъемлемой частью его жизни. Авантюристы, существа невероятной силы, превосходили туземцев почти во всех отношениях. Будь то воины или шпионы, целители или волшебники, они были превосходны в своих областях. Однако это не означало, что все Авантюристы высокого ранга заслуживали, по мнению Ре Гана, звания архимагов. Они обладали исключительными способностями, это факт, но слишком многие использовали эти дары исключительно в бою. Для истинного мага, сознательно постигающего тайны мира, боевая магия должна быть лишь дополнением. Среди этих немногих магов-Авантюристов Широэ был достоин даже титула "архимага". 

В феодальном Ямато знания и технологии должны были охраняться. Знания, которыми владел человек, тайно передавались следующему поколению в виде секретных учений и во многих случаях не выходили за пределы строгого круга просветленных. Ре Ган считал, что в этом мире существует четыре пути, чтобы стать настоящим мудрецом. Каждый из них отличался друг от друга; они никогда не пересекались. 

Одним из них был путь обучения туземцев, которому следовал и сам Ре Ган. Сюда входило как открытое обучение - например, в магической академии в Цукубе, - так и тайное, которое практиковали мудрецы Зеркального Озера. Как один из них, Ре Ган был обязан охранять Зеркальное Озеро, озеро забытых манускриптов. Он был наследником учёных, бросивших вызов законам, управляющими этим миром. 

По другому пути пошли Авантюристы. Туземские учёные во главе с Ре Ганом считали, что Авантюристы владеют совершенно иной магией и знаниями, чем коренные жители Ямато. Магия, необыкновенно сильная, все же имела некоторые общие черты с магией туземцев. Но знания Авантюристов, казалось, исходили из совершенно иного источника. 

Может ли быть так, что Авантюристы оставляли фрагменты своих душ в каком-то другом мире? Исследования Ре Гана говорили об этом, и теперь Мудрец был в этом уверен. Более того, имелись признаки того, что этот другой мир каким-то образом связан с Эпохой Богов. Все чудеса и открытия, которые Авантюристы совершили здесь после Катастрофы, имели четкую связь с уникальными технологиями того времени. И Ре Ган с учеными Цукубы уже не сомневались в этом. Они называли это наследием. 

Третьим путём получения знаний были способности, которыми обладали Древние. В глазах туземцев они имели статус героев, которые, как и Авантюристы, намного превосходили по мастерству обычных жителей Ямато. Хоть все они представляли один и тот же вид - люди, эльфы, гномы, полуальвы, котолаки, племя волчьих клыков, лисохвостые и ритуальная раса, - Древние и Авантюристы проявляли куда более развитые способности, чем обычные туземцы. 

Более того, считается, что Древние с незапамятных времён передавали друг другу тайные знания и, будучи рыцарским орденом - то есть закрытым обществом, - следили за безопасностью этого мира. 

И, наконец, четвёртый путь - клан Куниэ. Они были окутаны аурой таинственности, и даже Ре Ган мог лишь строить о них догадки. Конечно, это были туземцы, но они не принадлежали ни к ассоциации учёных Цукубы, ни к Мудрецам Зеркального Озера. Считалось, что Куниэ - наследники древних технологий Альвов, и их влияние распространилось не только на Ямато, но и на материк. 

В том, что касалось сбора и хранения древних знаний, Куниэ чем-то напоминали Мудрецов Зеркального Озера, но, в отличие от учёных, клан Кинджо не распространял эти знания. Именно этот герметизм больше всего отличал Куниэ от туземских учёных. Куниэ не искали прямых контактов с другими туземцами, более того, они даже не проводили никаких исследований. Они не были охвачены научным любопытством и избегали тесных связей с внешним миром. 

На протяжении многих лет Мудрецы Зеркального Озера, жаждущие знаний в самых разных областях, не раз пытались установить контакт с кланом Куниэ. Однако не сохранилось ни одной записи, свидетельствующей об успешности этих попыток обмена информацией. 

Но теперь представитель таинственного клана сидел за одним столом с Широэ и Ре Ганом. Поэтому волнение Мудреца не должно было никого удивить. 

Было очевидно, что слова Широэ произвели на молодого предводителя Куниэ сильное впечатление. Кинджо резко втянул воздух, но тут же вновь обрел самообладание и принял маску безразличия. Он долго молчал, пока наконец не спросил: 

- Вы думаете, это возможно, господин Широэ? 

Чародей посмотрел на Ре Гана и слегка кивнул. Мудрец понял, что теперь настала его очередь. Стараясь сдержать бешеное сердцебиение, он начал говорить: 

- Господин Широэ поднимает вопрос, над которым никто никогда не задумывался. Но если задуматься, в конце концов, это действительно одна из великих загадок этого мира. И в каком-то смысле она дополняет концепцию духа. Монстры постоянно перерождаются. Оставим в стороне вопрос о душе - но откуда берётся золото, которым они наделены? Должен быть какой-то механизм, который обеспечивает их им. Если взглянуть на это под новым углом, вы обнаружите, что в книгах нашего братства есть множество подсказок на этот счёт. Я знаю, потому что читал их внимательно. 

Ре Ган рефлекторно поднял пальцем аметистовую диадему, которую носил, и почесал лоб. Это магическое украшение наделило его исключительной памятью и проницательностью, но всё же это был металлический обруч. Ре Ган совсем недавно получил его от своего предшественника и всё ещё не мог к нему привыкнуть. Хотя он должен был признать, что без этой диадемы он не смог бы так быстро изучить тему, о которой его попросила Широэ. Тем не менее книги и записи, оставленные бывшими мудрецами, оказались крайне важны. Без них он не нашел бы ни одной зацепки. 

- В книгах я также нашел информацию о местонахождении Куниэ. И о золоте, принадлежащем клану, тоже. 

Кинджо не ответил. Его лицо напоминало непроницаемую маску. 

Ре Ган просто задавал вопросы. Он всегда так делал. Члены братства Зеркального Озера накапливали знания. Любая полученная информация порождала новые вопросы. А ответы на них расширяли копилку знаний. И они порождали еще больше вопросов, которые решали мудрецы. И так далее, и так далее. 

- В книгах говорится, что на самом дне Бездны Пальм лежит огромное месторождение золота. Там есть забытый подземный сад и бурная река, а золото появляется из ниоткуда и рассыпается в воздухе. Повелитель мёртвых создал свою армию именно для того, чтобы добыть это золото. Так гласят манускрипты. Мой предшественник, живший пятнадцать поколений назад, участвовал в обороне месторождения, и именно он запечатал Бездну Пальм. 

Не раз Мудрецы Зеркального Озера оказывали помощь другим. Вместе со знаниями братство приобретало и всевозможные магические предметы. Некоторые из них были прокляты, некоторые - нет, но все они могли оказаться очень опасными, если их использовать не по назначению. Те, кто доверял мудрецам эти предметы - а многие из них принадлежали к знати, - хотели, чтобы они были запечатаны в надёжном месте. 

Выполнение подобных просьб помогло прославить Зеркальное озеро, а заодно и расширить базу знаний братства. Более того, получив доступ к уникальным артефактам, Мудрецы обзавелись предметами для изучения. Они углубились в искусство запечатывания из чисто прагматических соображений и использовали его не только для хранения предметов, но и для запечатывания регионов или конкретных мест. 

- Давным-давно, в приключении под названием "Девять Подземелий Хелота", я приобрел так называемый Ключ Вечной Тьмы. Это предмет, созданный Мудрецами Зеркального Озера, верно? - вмешался Широэ. 

Ре Ган кивнул. 

- С помощью этого ключа мы смогли выполнить задание в Девяти Подземельях. Эта область была запечатана давным-давно Мудрецом Зеркального Озера... хотя я не знаю, в каком поколении. Есть и другие запечатанные зоны. Ту, о которой говорит Ре Ган, мы проверили лично. 

По спине Ре Гана пробежала дрожь. Он был учёным, его боевая магия не была на высоком уровне. Правда, он мог справиться с рыцарями какого-нибудь мелкого феодала, но с Авантюристами у него не было ни малейшего шанса. Тем не менее в сопровождении Широэ и своего близкого друга Наоцугу он отправился в самые глубины подземного лабиринта. 

В книгах братства говорилось лишь о том, что печать поставлена, но ничего не говорилось о том, как её снять, и о предметах, связанных с ней. Прибыв на место, они обнаружили массивные бронзовые двери высотой десять метров, которые действительно были запечатаны. Ре Ган смог открыть их без особых проблем, поскольку способ наложения печати относился к тайным искусствам, которыми он овладел как Мудрец Зеркального Озера. 

Он не знал, что Широэ имел в виду под "нереализованными зонами", но, исследуя рукописи, обнаружил, что в Ямато существуют десятки таких запечатанных дверей. И хотя не все они были запечатаны членами братства Ре Гана, во многие здания и места по каким-то причинам вход был запрещён. 

- Вы хотите приобрести золото на этом месторождении? 

- Да. 

- И вы утверждаете, что наш клан имеет какое-то отношение к этому месторождению? 

- Да. 

Кинджо, видимо, пришел в себя, потому что продолжил говорить. 

- Взять золото с месторождения будет равносильно краже. Значит, Совет Круглого Стола намерен украсть это золото? - холодно спросил лидер Куниэ. 

Эти слова вселили в Ре Гана уверенность. На дне Бездны Пальм находилось вращающееся месторождение золота. Клан Куниэ, с другой стороны, был каким-то образом связан с ним. Ре Ган догадался об этом, прочитав манускрипты, но у него не было конкретных доказательств, подтверждающих связь между золотом и Куниэ. Он поделился этими опасениями с Широэ, и тогда Чародей предложил им самим выяснить, кто из них в этом замешан. Так они получили ответ на один из мучивших их вопросов. 

Куниэ был связан с тайной концепции духа. Реакция Кинджо подтверждала это. Хотя Ре Ган ещё не получил весомых доказательств, он уже мог сказать, что тайны, скрываемые кланом, доходят до самых глубоких загадок устройства этого мира. Ре Гану захотелось прыгать от радости. Концепция духа была его величайшим достижением. Сейчас он не мог пить, но с удовольствием выпил бы кубок вина. 

Однако в голосе Широэ слышалась горечь. 

- Именно поэтому я попросил о встрече. Мы не хотим иметь врага в клане Куниэ, вы очень важны для нас. Даже если я получу это золото, без вашей помощи в будущем мне не достичь своей цели. 

-Как... Для чего вы планируете использовать золото, господин Широэ? 

- Если я раскрою свою цель, могу ли я рассчитывать на ваше сотрудничество? 

- Нет. Закон есть закон. 

- Господин Кинджо... 

Широэ сжал губы в узкую линию, как будто боролся с сильной болью. Тем не менее он не сдавался. Он отчаянно пытался сохранить тонкую нить понимания. 

- Господин Кинджо, я понимаю, как много значит воля предков. Возможно, как Авантюрист я не в состоянии постичь всё, но я понимаю, что эти правила действуют с Эпохи Богов. Я не собираюсь просить вас нарушать их. Я не хочу заставлять вас делать то, что было запрещено. Я просто хочу, чтобы вы рассмотрели варианты, которые лежат за рамками, установленными этими правилами. 

Кинджо продолжал молчать. Неподвижный, с закрытыми глазами, он напоминал стальную статую. 

- В конце концов, после Катастрофы правила изменились. Наступила новая эра. Мир не стоит на месте, он продолжает меняться, поэтому, несомненно... 

Слова Широэ не дошли до Кинджо. Радость Ре Гана начала тускнеть, словно солнце, скрывшееся за тучами. Он не до конца понимал, что происходит на его глазах. Он с детства изучал только теорию магии и различные феномены, поэтому не мог полностью осознать происходящее, но чувствовал, что что-то рушится. 

Если бы кто-то захотел дать этому явлению название, то, скорее всего, оно звучало бы как "переговоры". Но, по мнению Ре Гана, этого слова было недостаточно, чтобы описать, насколько важным было это дело, которое сегодня закончилось неудачей. Из четырёх мудрецов этого мира трое собрались за столом и ничего не добились? Он даже не заметил, как крепко сжал кулаки. 

Часть 6. 

Несмотря на пылающий в камине огонь, в комнате царила ледяная атмосфера. Наоцугу наблюдал за спиной Широэ, который, сгорбившись, подкладывал дрова в очаг. Они уже убрали со стола и расстелили на полу два спальных мешка. 

Переговоры с Кинджо ни к чему не привели. 

«У него спина кривая» - подумал Наоцугу. 

Широэ был подавлен. Он подправлял кочергой расположение дров. Возможно, он делал это потому, что они собирались ложиться спать, но с таким кислым лицом казалось, что он просто бесцельно долбит огонь. 

После сегодняшнего фиаско на переговорах Широэ, вероятно, было о чем подумать. Наоцугу внимательно слушал весь разговор, впервые за долгое время видя своего друга таким загнанным в угол. Чародей выглядел гораздо более беспомощным, чем в день создания Совета. 

- Широэ. 

- Хм? 

- Отдохни уже и ложись спать. 

- Угу. 

Широэ подошел к спальному мешку, но вместо того, чтобы лечь, сел на него по-турецки, как и Наоцугу. На Земле спальные мешки изготавливались из высококачественного волокна, что делало их тонкими и легкими. В этом мире, однако, таких современных теплоизоляционных материалов ещё не изобрели, поэтому большинство спальных мешков шили из войлока. Они защищали от холода не так хорошо, как земные изделия, но были вполне удобны благодаря толщине материала. В сочетании с длинным ворсом ковра они служили отличной поверхностью для сидения. 

- Выпьешь? - Наоцугу указал на кружку, в которую налил глинтвейн. 

Широэ ещё раз сморщил нос, словно нюхая воздух, и ответил: 

- Нет, спасибо. 

«А должен» - подумал Наоцугу, но не собирался принуждать друга. 

По мнению Защитника, в такие вечера лучше всего упиться до бесчувствия, растянуться поудобнее и хорошенько выспаться, но у Широэ был другой подход. К тому же Наоцугу знал, что если оставить его на время в покое, то Чародей со временем вернёт своё настроение. Не нужно было навязывать ему компанию. 

- Не вышло, да? 

- Угу - ответил Широэ с мрачным лицом. 

Хотя Наоцугу считал, что Чародей вовсе не потерпел неудачу. Не зная деталей плана, он понимал, что Широэ нужно огромное количество золота. Такое, которое он не сможет получить от Авантюристов. Очевидно, что источники и способы получения этих средств были ограничены. 

Слушая разговор с Кинджо, Наоцугу примерно догадался, что задумал Широэ. Он пытался использовать системные настройки "Elder Tale" в своих интересах. 

Убив монстра, Авантюристы получали золото, которым обладал монстр. Оно доставалось не только разумным человекоподобным монстрам, вооруженным инструментами или охраняющим сокровища, но и всем остальным, даже животным, например диким собакам. 

За этим не стояло никакой глубокой философии. В "Elder Tale" геймплей был основан на том, что сила героев возрастала после того, как они убивали монстра и забирали всё, что у них было. Поэтому из противников выпадало золото. Именно так и работала игра. 

Однако система должна быть как-то обоснована, иначе "Elder Tale" перестанет быть интересной. Поэтому создатели вносили в представленный мир различные элементы. Например, тем, о чём сегодня шла речь: теорией о существовании мощного древнего магического механизма, наделяющего души возрождённых монстров золотом. 

Это звучало абсурдно, но, если слитки действительно выпадали из монстров, это должно было быть чем-то обусловлено. В конце концов, они видели это собственными глазами. Теперь Широэ пытался использовать эту связь. Наоцугу чувствовал, что, по крайней мере, в этом отношении его друг преуспел. 

- Поэтому давайте встретимся там. В забытом подземном саду у бурлящей реки, где золото появляется из ниоткуда и рассыпается в воздухе. Но чтобы добраться до него, вам понадобится множество отважных воинов. Как же вы доберетесь до источника, расположенного на самом дне бездны? Ответ нашего клана будет зависеть от результатов вашей экспедиции, господин Широэ. 

Это были последние слова молодого лидера Куниэ. Кто живёт мечом... 

Широэ узнал, что в неизвестном районе глубоко под землёй находится огромное месторождение золота. Он собрал доказательства, провёл разведку, даже снял печать и подтвердил, что туда можно проникнуть. Затем он сообщил об этом клану Куниэ, который, вероятно, владел этим месторождением. Уже тогда Широэ добился успеха. Наоцугу даже считал, что его другу вовсе не нужно было идти и разговаривать с Кинджо. Они обнаружили подземный участок, знали, что там есть сокровища и что до них можно добраться. Оставалось только сделать это и забрать золото. Сделав это, они получили бы огромное богатство. 

«То есть Широэ должен быть подавлен по какой-то другой причине.» 

Ответ был очевиден. Его проблемный товарищ хотел поговорить с Куниэ, хотя ему это было совсем не нужно. "У меня нет плана. Придется просто умолять. Убедить его, несмотря ни на что". - Так сказал Широэ, прежде чем они начали переговоры. "У меня нет плана". Тогда Наоцугу показалось, что Чародей говорит это из врожденной скромности, но на самом деле, похоже, он не разработал никакой стратегии. 

«Неуклюжий из него парень.» - Наоцугу усмехнулся. 

Чтобы достичь своей цели, Широэ всегда планировал всё заранее и тщательно готовился. В этот раз он тоже готовился долго - Наоцугу лично сопровождал его в экспедиции в самые глубокие зоны Бездны. Но, судя по словам Ре Гана, весь процесс начался гораздо раньше. Каждый вечер Широэ сидел в своём кабинете, собирая и анализируя различную информацию. Судя по всему, часть из них была просто подготовкой к сегодняшнему разговору. 

Чародей нуждался в этом золоте. И все его усилия привели к тому, что сегодня клан Куниэ дал обещание. Теперь им оставалось только пробиться в новую подземную зону и получить золото. Однако Широэ хотел чего-то большего. У него была какая-то большая и отдалённая цель. 

Когда ему была важна чья-то дружба, Чародей не строил планов. Он был искренен до крайности. Он не хотел насильно проникать в подземье и красть золото, не хотел застать Куниэ врасплох, не хотел никого обманывать. Короче говоря, он хотел подружиться с Кинджо и был подавлен тем, что ему это не удалось. Наоцугу знал обо всем этом, поэтому мог только сказать: "Не вышло". 

- Но у меня сложилось впечатление, что ты совсем не в себе. 

- В смысле? 

- Мне показалось, что ты не можешь выразить свои мысли. Как будто ты кружишь вокруг темы. 

- Ага. 

Наоцугу это бесконечно раздражало, поэтому он обратил на это внимание своего друга. Однако тот, вместо того чтобы спорить, просто неосознанно согласился с ним. 

«Он замыкается в себе.» - Наоцугу тяжело вздохнул. 

Следовало ожидать, что из сегодняшних переговоров мало что получится. Куниэ были загадкой и никогда ничего о себе не рассказывали. Широэ же вообще не стал объяснять, почему ему так нужно золото. Не признался он и в том, что очень хотел заставить собеседника понять его позицию и уступить просьбе. Как у одной, так и у другой стороны было слишком много секретов. 

В такой ситуации у переговоров не было шансов на успех. Даже Наоцугу знал это, хотя работал в торговле всего первый год. 

Если бы речь шла - как это всегда бывает - о продаже перца оптом по две тысячи четыреста пятьдесят иен за килограмм, дело было бы простым. Вы принимаете заказ, доставляете товар и выписываете счёт-фактуру. Никаких переговоров для этого не нужно. Но всё обстоит иначе, если вы хотите предложить кому-то новый товар или заключить долгосрочный контракт. Для этого нужно хорошо знать своего делового партнера и подробно изложить ему свою ситуацию. Не думайте только о себе, а обсудите вместе потребности и надежды обеих сторон. Это очень важно. Всё остальное - вопрос доброй воли. Очевидно, что если вы хотели убедить партнера в своих доводах, то и сами должны были пойти на некоторые уступки. 

Поэтому было предсказуемо, что сегодняшние переговоры провалятся. Широэ и Кинджо упорно скрывали свои карты. И от Наоцугу тоже - Защитник так и не понял, зачем Широэ понадобилось золото. И почему он так торопился. 

Чародей может приоткрыть завесу этой великой тайны. 

- Широэ, о чем ты сейчас думаешь? 

- Хм... 

- Я знаю, что это ещё не конец, так что выкинь это из головы. Всё, что тебя беспокоит. 

- Что меня беспокоит... Что меня беспокоит... - пробормотал Широэ, как заведённый. Затем он тяжело рухнул на спину и застонал:  

- Наоцугуу. 

- Да? 

- Кинджо сказал, что нам понадобится много храбрых воинов, чтобы добраться до золота, верно? 

- Ну - уклончиво ответил Защитник. Он не понимал, к чему клонит Широэ. Они знали, где находится золото. Он думал, что Широэ беспокоится о том, как улучшить отношения с Куниэ. Так почему же он упомянул этих воинов? 

-Похоже, нам нужно готовиться к рейду. Очевидно. Поэтому... ну, это будет тяжело. 

- Почему? 

- Потому что у нас нет людей. 

-Что...? - Наоцугу выпучил глаза. Даже он предвидел необходимость рейда. В "Elder Tale" неисследованные зоны, лежащие глубоко на дне подземелья за таинственными вратами, обычно означали рейдерские зоны. Завоевать их было хоть и сложно, но всё же возможно. Авантюристы были бессмертны, а в распоряжении Широэ и Совета, в конце концов, имелись огромные людские и материальные ресурсы. Экспедиция могла занять некоторое время, но это была единственная проблема. 

- Почти все гильдии-члены Совета находятся под наблюдением. Ситуация чудовищно нестабильна, и теперь мы не можем избавиться от этой слежки. Минами не может понять, что я делаю, по крайней мере пока. 

Наоцугу раздвинул губы. Широэ не хотел использовать силы Совета в своих интересах. Он не хотел, чтобы Минами узнала об этой акции. Он не мог раскрыть конечную цель. Получается, что он практически играл со связанными руками? Кроме того, они были ограничены во времени. Поскольку Широэ не хотел, чтобы Минами узнала правду, медлить было нельзя. Наоцугу наконец понял, почему его друг тайно покинул Акибу. Все, кроме членов Лог Горизонта, думали, что Чародей сидит, заваленный бумагами, в своём кабинете. Они должны были выполнить задание до того, как люди поймут, что Широэ исчез. С самого начала их время было ограничено! 

- Ты мазохист - пробормотал Наоцугу. 

- Мне это совсем не нравится, - отрицал Чародей, всё ещё лежа на спальном мешке. - Напротив, я всё ещё придумываю, как облегчить себе жизнь здесь. 

Наоцугу вздохнул. Однако он знал, что Широэ не лжёт. Чародей действительно так думал. Для достижения цели он всегда использовал самый быстрый способ с наибольшими шансами на успех, и так было ещё во времена Сумасшедшей Чайной Вечеринки. Если метод казался проблематичным и надуманным, это означало, что сама проблема чудовищно сложна. 

Поэтому этот запутанный и извилистый путь на самом деле был самым коротким. Все планы Широэ выглядели именно так. Когда он ставил перед собой цель, то никогда не шёл на компромисс. Даже если это означало, что ему придется ворчать, как сейчас. 

«Хотя половина его размышлений - это беспокойство сверх меры. В конце концов, есть так много людей, готовых помочь ему, если только он наконец расскажет, что его беспокоит.» 

- Ага, ну что ж, значит не получится - ответил Наоцугу, несмотря на то, что на самом деле думал. 

Широэ был из тех людей, которые в конце концов понимают то, что нужно понять. Он не упускал из виду действительно важные вещи. И если бы возникла такая угроза, Наоцугу лично ударил бы его по затылку. 

Казалось, Широэ торопится. Однако Наоцугу знал, что даже в такой спешке его друг должен дать себе достаточно времени, пока не будет уверен в своём решении. И так было не только у него - у всех мужчин. Наоцугу тоже случалось добиваться чего-то с одержимым упрямством. Несмотря на то что он создавал проблемы другим, он был полон решимости сделать всё сам. Он считал, что такие усилия необходимы всем - и в первую очередь Широэ. 

Все считали Чародея стратегом и мыслителем, но Наоцугу знал, что его друг на самом деле довольно неуклюж. Поэтому ему нужно время, чтобы всё обдумать и разобраться со своими проблемами. И Наоцугу просто сопровождал его во время этих размышлений. Ему не нужно было ни о чём беспокоиться. Широэ сделает всё возможное, чтобы достичь результата, который его порадует. Именно таким человеком он и был. Он делал всё, что мог, и ничего не делал наполовину. 

- Поэтому нам нужно собрать команду для рейда. Не волнуйся, всё будет хорошо. 

-Я знаю, будет ли это... - пробормотал Чародей. 

- Будет! - весело крикнул Наоцугу, а затем с широкой улыбкой похлопал друга по спине. Он верил, что даже при самом плохом раскладе всё можно как-то исправить, хотя вслух этого уже не говорил. 

Кроме того, Широэ обязательно застанет солнце, поднимающееся над горизонтом. Во времена Чайной Вечеринки это было обязательным условием успеха любой из их экспедиций. Наоцугу решил с нетерпением ждать этого зрелища. 

За долгие годы знакомства с Широэ у них не раз случались подобные ночи.