Онлайн чтение книги Покорение горизонта Log Horizon
7 - 3

Часть 1. 

- Что-то плохо получается - пробормотал Наоцугу себе под нос. Он протёр Доспехи Серебряной Клятвы и Щит Львиного Сердца потрёпанной тряпкой, которую достал из сумки. Ундины, вызванные несколько минут назад Призывателем, промыли снаряжение водой. Кровь и другие физиологические жидкости монстров были вредны для оружия и щитов, поэтому после битвы всё снаряжение нужно было тщательно вычистить. 

- Что плохо получается, Наоцугу? 

Рядом с ним сидела Тетора и полировала свою волшебную палочку. В силу того, что они были в одной команде, в последнее время они много времени проводили вместе. Демикас был угрюм и всегда ходил в одиночку, а Войнен и Федерико держались рядом с другими членами Серебряного Меча, обычно беседуя или тренируя слаженность. Широэ же отводилась роль консультанта - точнее, стратега - в отряде, и Уильям то и дело обращался к нему. 

Поэтому, по необходимости, Наоцугу обычно оставался только с Теторой. 

- Всё дело в том, что эта дрянь не сходит? Может, это проклятие? 

- Для знаменитости ты говоришь довольно мерзкие вещи. 

- Это благодаря моей врождённой харизме у меня так много поклонников. Врождённое обаяние - смертельно опасная комбинация. 

- Допустим, я тебе верю. 

Они ещё не закончили исследовать зону на сегодня. Было уже за полдень, и они сделали перерыв на еду, которая как раз готовилась. Наоцугу занялся снаряжением, в основном потому, что ему временно нечем было заняться. 

- Я не говорю об оружии. 

- Ясно. Значит, речь идёт обо мне? 

- Вовсе нет - без колебаний отрицал он. 

Если бы его спросили, нравится ли ему Тетора, он бы, наверное, ответил "да". Прежде всего, они хорошо общались. Он чувствовал себя рядом с ней комфортно. Он ценил её присутствие, особенно в те моменты, когда они шутили. Это освежало: иногда можно было пошутить и ни о чём не думать. Наоцугу считал, что дурачество действует на человека успокаивающе. Тем не менее, он не говорил так много о женском нижнем белье только из-за своего хобби. 

- Если у тебя депрессия, то может показать тебе мои трусики? 

- Нет. 

- Может, мне стоило надеть мини-юбку вместо шорт?  

- Оставь эту тему. 

- О нет, я с удовольствием подержу её - довольная Тетора нависла над Наоцугу, зловеще хихикая. 

- Отстань! 

Он решительно отстранил её от себя. Ему не нравилось, когда она так висела на нём. Она была маленькой, лёгкой и гибкой, поэтому всегда заставала его врасплох. В конце концов, он не мог ударить её, поэтому ему приходилось каждый раз пассивно защищаться. 

Тетора же знала, что Наоцугу ничего ей не сделает, и специально дразнила его. Короче говоря, она просто дразнила его. Она прекрасно понимала, что очень красива. 

«И это подло.» 

- В конце концов, вид женского белья всегда улучшает настроение. 

Тетора сказала это так естественно, что Наоцугу на мгновение задохнулся. 

- Э-э-э... что? 

- Стоит только моргнуть, и ты уже чувствуешь себя счастливчиком, верно? А если это нижнее бельё такой красавицы, как я, то ты получаешь заряд бодрости на весь день. 

Тетора не пыталась шутить. Она говорила совершенно искренне, и Наоцугу был с ней полностью согласен. Ба, он не мог не согласиться - в конце концов, всё было именно так, как она утверждала. Хотя ему не хотелось признавать это вслух. 

- Даже если так, то... 

- Я разбираюсь в этих вопросах лучше, чем кто-либо другой! В конце концов, я звезда с рождения! Упади от восторга. 

С громким "Хмф!" Тетора обнажила зубы. Видя это, Наоцугу был вынужден признать, что эта девушка действительно удивительна. Если не принимать во внимание недостатки её характера, она практически не переставала улыбаться. И это было самое прекрасное в ней. Наоцугу твёрдо верил, что улыбка - величайший дар, который женщина может преподнести окружающим. 

Кроме того, Тетора напоминала ему Мариэлль. Одними лишь улыбками. Они обе всегда сияли. Но даже без Теторы Наоцугу часто думал о Мариэлль. И вовсе не потому, что тосковал по мягкому прижатию её тела к своему плечу. 

На Земле всё было бы просто. Наоцугу нашёл работу, и его жизненная ситуация в целом стабилизировалась. У него уже давно не было девушки, так что никто не мешал им. Жизнь Авантюриста, напротив, была крутой и интересной, но слишком уж безумной, когда дело касалось таких вещей. Она была совершенно беспорядочной. Но, в конце концов, чувства Мариэлль были важнее всего. И, конечно, не стоило слишком затягивать этот вопрос. Наоцугу смущённо почесал щёку. 

- Аааа, я не об этом хотел! 

- Иик! Почему ты так кричишь?! 

Тетора, которая опять набросилась на него, испуганно подпрыгнула и упала на холодный каменный пол подземелья. Наоцугу извиняюще протянул руку и пробормотал под нос: "Ничего такого, не бери в голову, извини" - и помог Клирику подняться. Пытаясь скрыть то, о чём он только что думал, он добавил: 

- Ну, в жизни всё бывает по-разному. 

- У тебя выражение лица, как будто ты после контрольной в начальной школе признался в любви своей прекрасной учительнице, но все услышали и высмеяли тебя. 

- Что это за странный комментарий?! 

- Хихихи. Ну что? Что случилось? - спросила Тетора с выражением лица: "Я не позволю тебе уйти от ответа". 

Наоцугу внутренне обрадовался, что она, будучи не в курсе, вернулась к предыдущей теме, и с удовольствием принял этот поворот. 

- Честно говоря, речь о Широэ - сказал он, специально нахмурив брови. 

Гордое лицо Теторы засветилось ещё больше, словно она сказала: "Я задала ключевой вопрос! Я гениальна!". Клирик положила руки на бёдра и триумфально выпятила грудь. Она выглядела невероятно глупой. 

Но Наоцугу не мог позволить ей постоянно его утешать и поднимать настроение. Кроме того, ему действительно казалось, что дела идут плохо. Но он не знал, как выразить свою тревогу словами. 

- Эй, обед готов! 

В этот момент подошел Федерико и начал раздавать им блюда в форме коробок. Внутри оказался коричневый гуляш и горсть спаржи. Задумчивый Наоцугу не сразу отреагировал, а Тетора с блаженством приняла их порции с громким "Спасибо, Федерико!" и широкой улыбкой на лице. 

Как и подобает звезде, даже самопровозглашённой, Тетора быстро стала популярной в отряде. Люди Уильяма моментально приняли и полюбили её. Некоторые стали настоящими фанатами. Словно в подтверждение этого факта, бородатое лицо Федерико расплылось в лучезарной улыбке. 

- Не за что! - весело ответил он и ушёл. Наблюдая за тем, как Федерико раздаёт обеды, Наоцугу пришёл к выводу, что Головорез Серебряного Меча, вероятно, гораздо более общителен, чем он мог предположить. Демикасу и Войнену, вероятно, тоже скоро принесут еду. Федерико и Войнен занимались в лагере такими мелкими делами. Наоцугу не ожидал от них такого и понял, что первое впечатление не всегда бывает верным. 

- Давай скорее поедим, Наоцугу. Потом ты расскажешь мне, что тебя беспокоит. 

- Ага - неосознанно ответил Наоцугу, ища подходящее место, чтобы присесть. 

Они находились в одном из бесчисленных маленьких помещений Глубокой Шахты. Хотя оно было маленьким только по сравнению с огромным подземельем в целом. Это напоминало квадратный спортзал со стороной в пятнадцать метров. Здесь царила атмосфера, подобная святилищу; стоящие тут и там колонны были неумело украшены рельефами. Куполообразный потолок был высок, и под ним горел слабый свет. 

Таких помещений в округе было несколько десятков. С самого утра они обследовали их одну за другой, попутно уничтожая монстров, стоявших на их пути. 

Наоцугу и Тетора присели на обломок гранитной колонны, идеально подходящий в качестве скамьи. 

- Приятного. 

- Приятногоооо! 

Защитник выловил из гуляша удивительно большой кусок мяса. Он запихнул его в рот и задумался. Он не знал, как донести до Теторы свои опасения. Проблема действительно касалась Широэ, но то, что дела идут неважно, Наоцугу почувствовал инстинктивно.  

Если говорить доступным языком: Чародей выглядел обеспокоенным. Действительно, Широэ постоянно о чём-то беспокоился и взваливал на себя кучу обязанностей. Поэтому большинству людей он казался постоянно расстроенным. Однако Наоцугу знал, что на самом деле всё обстоит несколько иначе. Несмотря на слегка кислое лицо, Широэ умел радоваться многим вещам. Он мог быть ленивым, иногда флегматичным, и не раз бывало, что он даже засыпал за своим столом. 

В глазах людей, не знавших его очень хорошо, он выглядел вечно озабоченным, поэтому мало кто замечал, когда Чародея действительно что-то тревожило. Он часто ворчал про себя, но в конце концов почти всегда находил подходящее решение проблемы, поэтому мало кто мог заметить, когда он достигал предела своих возможностей. И Наоцугу не знал, как им это объяснить. 

Он не мог объяснить, как он различает, какое кислое лицо у Широэ было стандартным, а какое свидетельствовало о настоящем кризисе. Он просто чувствовал это. 

Теперь Чародей был встревожен гораздо сильнее, чем можно было предположить по его виду. Но и об этом Наоцугу мог только догадываться. Он не мог объяснить, откуда взялось это предчувствие. 

- Кажется, Широэ... - медленно начал Защитник - стоит перед стеной. 

- Кажется? 

- Угу. 

- Что ж, тогда мы должны ему помочь - признала Тетора, помахивая спаржей, насаженной на вилку. 

- Это будет не так просто, как ты думаешь, - ответил Наоцугу. - Люди называют его Ядовитым Очкариком, но вся эта расчётливость - лишь видимость. На самом деле он постоянно думает: "Справлюсь ли я с этим?", "Могу ли я обратиться за помощью к другим?". Он задает себе эти вопросы без остановки. 

- Ага. Значит, он хикки(1). 

(1) Хикикомори (яп. 引きこもり, букв. «нахождение в уединении»), или, в просторечии, хикки — японский термин, обозначающий людей, отказывающихся от социальной жизни и зачастую стремящихся к крайней степени социальной изоляции и уединения вследствие разных личных и социальных факторов. Такие люди часто не имеют работы и живут на иждивении родственников. 

- Что ж, отрицать это невозможно. 

- Ему нужна в жизни айдол! 

- Нет, пожалуй, ему такое не нужно. 

- А почему мы, собственно, полезли в эту подземную дыру? 

У Наоцугу уже вертелось на языке "Потому что ему нужны деньги", но он понимал, что такой ответ ничего не объяснит. Широэ был не из тех, кто копит золото только для того, чтобы на него смотреть. Для него деньги были инструментом для достижения какой-то цели. То же самое можно сказать и о баре Полумесяца. Возникал вопрос: зачем Широэ понадобилось золото? Но ответа на эту загадку Наоцугу не знал. 

В предыдущий раз речь шла о выкупе зоны с банком. Однако целью Чародея не был контроль над самим учреждением. Ему нужен был аргумент, чтобы заставить Авантюристов Акибы занять свои места за столом переговоров. 

Что Широэ собирался делать с подземным золотом? Какова была его цель во всём этом? Если подумать, Наоцугу ни разу не спросил об этом Чародея. Да ему и не нужно было спрашивать, ведь он всё равно доверял ему. Они были друзьями. Но он не мог объяснить это посторонним, таким как Тетора. 

«Причина... По какой причине...» 

Наоцугу наклонил голову в знак глубокой задумчивости. Внезапно слова обрушились на него как откровение. 

- Потому что ему нужно защитить свой дом. Я думаю. 

- Дом? 

- Не здание. Место, где он живёт, вот о чём речь. 

- Значит, гильдия? 

- Думаю, не только гильдия. Но я не уверен. - Наоцугу сымпровизировал, откусив кусочек хлеба, обмакнутого в гуляш. 

- Чтобы выжить, нам нужна еда и крыша над головой. А также компаньоны. Нам нужно обеспечить место, где мы могли бы жить вместе с ними. На Земле у нас были семьи, а здесь - друзья или гильдии. 

Последние шесть месяцев Наоцугу наблюдал за Мариэлль и Альянсом Полумесяца. Место, где каждый чувствует себя в безопасности. Где утром встают, работают, а вечером вместе ужинают, дурачатся и желают друг другу спокойной ночи. Драгоценное, тёплое место. И нежные улыбки, которые делают всё это возможным. 

- Но гильдиям тоже нужно своё место.  

- Что? 

Тетора явно не понимала, что он имеет в виду. Наоцугу должен был как-то убедить её. Он и сам не был уверен в том, что хочет сказать, поэтому пустил слова прямо из сердца. 

- Ну, дом для дома... то есть... Акиба. Какой смысл иметь свою гильдию, если вокруг будет пустота? Всё так или иначе связано. Гильдии также нужно своё место, роль, которую она должна выполнять, другие друзья гильдии. Место, где всё это объединяется... Не знаю, как сказать... ну, за ним нужно ухаживать. 

Кажется, именно в этом и дело. Именно поэтому Широэ всеми силами боролся за создание Совета Круглого Стола. 

- Город - это как огромный дом. Если в нём не будет счастья, то и все те маленькие домики, которые он объединяет, - гильдии - тоже не будут счастливы. Не будут счастливы и люди, живущие в них. Вот почему Широэ, чтобы защитить свой дом, будет сражаться даже с целым городом. И не только, если понадобится. 

- Своё место, да? 

Наоцугу взглянул на Тетору, не зная, дошло ли до неё его объяснение. Но на лице Клирика появилось выражение, которого он никак не ожидал. Гордая, довольная, сильная, но нежная улыбка. 

- Защищать своё место - очень важное дело! Для нас, волков, самая важная. Должно быть, Широэ действительно особенный, если ты ему так доверяешь. Именно так, как я слышала. И даже более того. Мы в нашей гильдии сами не знаем, что делать. 

- У вас в Светлом Индиго какой-то кризис? Признаться, я мало слышал о вас, после Катастрофы вы потеряли людей или что-то ещё? 

- Нет, ничего подобного. Кроме того, Светлый Индиго - совсем не тот дом, о котором ты говоришь, у нас нет никаких особых уз. Это скорее офис или комната ожидания. 

- Что это значит? Это какое-то агентство по подготовке айдолов? - растерянно спросил Наоцугу. Тетора отложила квадратное блюдо с громким "Спасибо!", а затем ущипнула Защитника за щёку. 

- Что-то в этом роде. Мы все - знаменитости, защищающие дома в сердцах сотен поклонников. Хорошо, что я к вам присоединилась! Мой датчик харизмы верно подсказал мне. Даже без Светлого Индиго, я обещаю, что останусь с тобой, пока мы не закончим рейд! 

Наоцугу не совсем понимал, что скрывается за этими словами гордо улыбающейся Теторы, поэтому мог только ответить: "Спасибо, мы на тебя рассчитываем". 

Наоцугу не совсем понимал, что скрывается за этими словами гордо улыбающейся Теторы, поэтому мог только ответить: "Спасибо, мы на тебя рассчитываем". 

Часть 2. 

- АПЧХИ! 

- Ой, какой недевичий чих. 

- У меня безумно чесался нос. 

Мариэлль и Генриетта сидели за столом в тёплой столовой Альянса Полумесяца. Гильдмастер огляделась по сторонам, подозревая, что появился сквозняк, но в комнате было абсолютно тихо. 

Столовая была очень просторной и была спроектирована таким образом, чтобы все члены альянса могли обедать в ней вместе. Альянс Полумесяца насчитывал уже более сорока членов и превратился в полноценную гильдию среднего размера. Конечно, уместить всю компанию в одном помещении было нелегко, но в столовой были установлены два шестнадцати местных стола, и с помощью дополнительных стульев им как-то удавалось разместиться вместе. 

Во время еды в комнате было шумно, но вечером здесь находились только Мариэлль и её подруга Генриетта. Наконец-то они могли расслабиться. 

Со дня Катастрофы жизнь в Акибе была полна самых разных событий - и неприятных, и таких, от которых хотелось прыгать от счастья. Происходило много всего, но постепенно, примерно к Фестивалю Весов, город наконец начал вспоминать, каким он должен быть и как функционировать. Жители уже не ходили с таким восторгом, как сразу после создания Совета Круглого Стола, но на их лицах читалось счастье и ощущение того, что они живут в стабильности и процветании. Зима здесь была суровее, чем на Земле, но в Акибе дни проходили спокойно. 

А также для Мариэлль. У неё, как у гильдмастера, было много причин для стресса в течение почти шести месяцев после Катастрофы, но недавно её наконец-то начало отпускать. Точнее, после замечания Генриетты о том, что если она сейчас будет постоянно ходить в напряжении, то останется такой и в старости. Мариэлль до сих пор помнила, как члены гильдии отвели взгляды и начали хихикать. Она даже не заметила, что все эти месяцы была такой раздражённой. Она решила, что нужно это изменить. 

Казалось, что даже Генриетта немного расслабилась. Асука помогала ей следить за финансами. Хоть Генриетте приходилось часто отлучаться по делам Совета Круглого Стола, она могла позволить себе немного расслабиться после обеда - как сейчас. 

Итак, двое подруг сидели в столовой, попивая какао и грея руки о керамические кружки. 

- Эм... 

В дверях стояла маленькая девочка. 

- О, Нанами, что-то случилось? - спросила Генриетта. 

Девочка вбежала в помещение. Она обошла Генриетту на расстоянии и, явно смущаясь, остановилась рядом с Мариэлль, робко оглядываясь по сторонам. 

Нанами совсем недавно присоединилась к Альянсу Полумесяца и была ещё очень застенчива. Одна из причин этой застенчивости - Генриетта - сидела, опустив глаза, и как ни в чём не бывало потягивала какао, но уголки её рта подрагивали, и это не ускользнуло от внимания Мариэлль. 

В тот день, когда Нанами вступила в гильдию, Генриетта пришла в неистовство от радости и сначала с энтузиазмом подхватила девочку на руки, а затем принялась её наряжать. Мариэлль не знала, на каком наряде всё закончилось, потому что к тридцатому она перестала считать. В конце концов Нанами разрыдалась, Хиэн, Ассасин их гильдии, чудовищно расстроился, а Генриетте пришлось поклясться, что она станет лучше контролировать свои порывы. 

Но даже если Бухгалтерша сдержала себя, всё пережитое Нанами, похоже, слегка травмировало её. Поэтому в присутствии Генриетты она всё ещё чувствовала себя неуверенно. 

- Хочешь на колени? 

Мариэлль обхватила девочку и ловким движением усадила её на свои ляжки. Это позволило маленькой Нанами хорошо видеть весь стол. Как и подобает предмету мебели, рассчитанному на шестнадцать человек, он был длинным и широким. На нём лежали долото Мариэлль и другие столярные инструменты, кленовые опилки, бухгалтерская книга Генриетты, две кружки какао и полотняные мешочки. Для безопасности Генриетта положила долото обратно в мешочек. Как всегда, она безошибочно угадывала мысли Мариэлль, и гильдмастер была ей за это очень благодарна. 

Обняв Нанами, которая ёрзала от любопытства, Мариэлль почувствовала, как на её лице появляется улыбка. Хотя она не могла сказать почему, её вдруг захлестнула волна умиления. 

В тёплой столовой, освещённой мягким магическим светом, было тихо. Через широкий вход можно было увидеть часть кухни, где два Повара как раз готовили ужин. Если напрячь слух, можно было уловить разговоры людей, болтающих в коридоре, весёлые возгласы товарищей, возвращающихся из экспедиций, и радостные голоса, приветствующие их. 

От Нанами пахло свежевыстиранной одеждой. Мариэлль, вероятно, тоже. Для гильдмастера это был символ семейных уз. 

- Не хочешь ли ты выпить какао? Ты ищешь Хиэна? - спросила Генриетта, протягивая Нанами чашку. Девочка вздрогнула, посмотрела на Генриетту, потом на какао и снова на Генриетту. Наконец она неуверенно перевела взгляд на Мариэлль, и гильдмастер с улыбкой предложила ей угоститься. Нанами потянулась к чашке обеими руками. Она была великовата для неё, но в конце концов она осторожно отпила глоток какао. Сладость напитка, должно быть, удивила её, потому что Нанами замерла с широко раскрытыми глазами. 

Эта девочка была воплощением невинности для Авантюристов. Для неё всё было ново и удивительно, всё хотелось узнать. Её детское любопытство не давало покоя членам Альянса Полумесяца, поэтому они полюбили маленькую Нанами и позволяли ей всё. Сама Нанами, однако, больше всего привязалась к Хиэну, которого встретила первым. Он был для неё как старший брат, и когда она теряла его из виду, то становилась пугливой и тревожной, поэтому постоянно искала его взглядом. 

Девочка понюхала какао, и, видимо, запах ей понравился, потому что она пила дальше, держа чашку как самое драгоценное сокровище. 

«Так, потихоньку, пусть привыкает» - подумала Мариэлль, обнимая Нанами, чтобы та не соскользнула с её колен. 

Девочка пила и пила, пока вдруг не замерла. Испуганно заглянула в чашку. В ней оставался только один глоток напитка. На её лице было написано: "О нет, я всё выпила, а это Генриетты, что же теперь делать?!". Смутившись, она посмотрела на Мариэль, но гильдмастер Альянса Полумесяца мягко улыбнулась. 

- Не бойся, Юмеко(2) не обидится. 

- Но обидится на то, что её называют Юмеко - ледяным голосом вмешалась Генриетта. 

(2) Генриетту на Земле звали Юмеко Миянозака. 

С низким "Угу" Мариэлль притворилась, что задыхается от страха. Нанами, мотая своими большими глазами от одной к другой, выглядела очаровательно, и в конце концов обе женщины разразились хохотом. В этот момент Мариэлль поняла, что Генриетта тоже испытывает такое же тёплое блаженство, как и она, и очень этому рада.  

«У нас замечательный дом. Я горжусь им.» 

- Ну и холод на улице! - раздался неожиданно весёлый голос. 

Нанами вскочила, как пружина, и принялась оглядываться по сторонам. 

- Это Хиэн. Он, наверное, в холле - быстро заметила Генриетта, хотя крик её товарища нельзя было назвать стандартным приветствием вернувшегося члена семьи. 

Нанами кивнула в знак признательности. Генриетта, вероятно, надеялась, что она сможет заработать очки(3), но, не обращая на это внимания, девочка спрыгнула с колен Мариэлль. Она ещё раз обняла гильдмастера и, слегка шатаясь, побежала в сторону зала. 

(3) Имеется в виду изменить отношение Нанами к Генриетте в лучшую сторону. 

- Эх. 

- Что случилось? 

- Хиэну так повезло, что я ему завидую. 

- Это не вопрос удачи. Ты не должна была травмировать малышку, Юмеко. 

- Маарииии! 

Они хихикали. Мариэлль была счастлива, что может так беззаботно дразнить свою подругу. 

- А то чихание, наверное, потому, что господин Наоцугу думает о тебе? 

- Чтооо?! 

Однако блаженство длилось недолго. Тёплая улыбка на лице Генриетты, свидетельствовавшая о том, что как женщины и подруги они хорошо понимают друг друга, сменилась озорной гримасой. Она не собиралась отпускать это. 

- Интересно, думает ли он о тебе? Может быть, он даже говорит о тебе? 

- Откуда мне знать?! 

Даже в этом мире, полном магии, такие вещи невозможно было разгадать. 

- Хорошо, тогда я удостоверюсь в этом телепатически. 

Генриетта с ловкостью настоящего ветерана фантастических приключений прижала Мариэлль к стене, и гильдмастер в сотый раз задумалась, не совершает ли она ошибку, когда попросила у подруги совета в сердечных делах. Генриетта была компетентной, добросовестной и выполняла огромный объём работы каждый день, но снимала стресс с помощью хобби. Прежде всего она наряжала красивых девушек и дразнила Мариэлль. Она была ужасающей. Как типичная тёща. 

- Нееет, прекрати! 

- Почему? 

Смущённая Мариэлль отвернулась, бормоча себе под нос: "Ну что я тебе скажу, почему – нельзя, и всё". Но наконец она собралась с силами и, покручивая пальцы, начала: 

- Ну, потому что... 

- Да? 

- Мы разговариваем раз в день, после ужина, в девять часов вечера. 

В столовой воцарилась тишина. Генриетта медленно переваривала только что услышанные слова. Наконец она вышла из оцепенения: 

- Что?! 

- Как что, не заставляйте меня повторяться! - ответила Мариэлль. Ей посчастливилось увидеть редкое зрелище, как у её подруги от изумления отвисла челюсть. 

- Н-ну, потому что Наоцугу сейчас на рейде! Это тяжёлая работа! Вопрос жизни и смерти, д-даже если мы не умираем! ...И он наверняка сражается изо всех сил! И Широэ наверняка о многом думает, я не могу им мешать. Вот почему мы пообещали себе, что будем разговаривать только по вечерам, когда они разместятся в лагере... 

Генриетта сжала пальцами виски, словно пытаясь избавиться от головной боли. По-видимому, добрые намерения Мариэлль совсем не доходили до неё. 

- Я не об этом спрашиваю. Я имею в виду, может быть, об этом... но... Каждый день? 

- Да. - Мариэлль кивнула головой. - Я рассказываю ему, что происходит в Акибе и как дела у Акацуки. Вчера я также рассказала ему о Нанами. О том, как мы заказали для неё новую футболку. И как мы купили ей туфли, и как она танцевала в зале с Хиэном. А ещё о том, как я налегала на новую курицу тандури. И мы вздыхали, как хорошо было бы съесть её вместе. И я сказала ему, что при его размерах, уверена, он съест не меньше трёх тарелок, а он мне ответил, что острую - все четыре! А потом я вспомнила, что манговый ласси там тоже очень вкусный, и мы снова заговорили о том, как хорошо было бы пойти вместе, и в итоге засиделись допоздна. Скажи, Генриетта, тебе ведь тоже понравилась курица, правда? 

- Эм. 

Генриетта вскочила со своего места с таким выражением лица, словно её внезапно затошнило. 

- Что с тобой? 

- Мне нужно отнести кое-какие вещи в Комитет Связи до ужина. 

- Ага... 

- Если я буду сидеть здесь ещё дольше, ужин точно не съем. Мари, кстати говоря, ты... как бы это сказать... - Генриетта развела руками. Взяв бумаги под мышку, она направилась к выходу из столовой, а Мариэлль помахала ей на прощание. В последнее время в Альянсе Полумесяца дни проходили именно так. 

Хотя Мариэль этого не осознавала, она поднялась на одну позицию выше в воображаемом рейтинге Генриетты. И это соперничество было таким же жарким, как и битвы в рейдах. 

Часть 3. 

Согласно докладам разведчиков, в центре гигантского колизея неподвижно стояло на коленях нечто, напоминающее тёмно-фиолетовые японские доспехи. Cтрелок из их отряда воспользовался способностью Фиксация на Цели и с расстояния более ста метров определил, что рост существа составляет примерно шестнадцать метров. Должно быть, это был голем или какой-то другой вид гигантов. 

Рейдовые боссы обладали особым, очень большим полем обнаружения чужаков. Бой, скорее всего, начался бы сразу, как только Уильям и его отряд ступили в этот колизей. 

Его противником был Рузето из Седьмого Сада. Он выглядел почти так же, как Рузето из Седьмого Подземелья, с которым Уильям не раз сражался во время рейда "Девять Подземелий Хелота". Следовало ожидать, что способности и умения босса были значительно усилены. По словам разведчиков, у этого Рузето также было два режима - Белый и Чёрный Рыцарь. В бою он переключался между ними и жонглировал различными техниками атаки. Он был очень сложным противником. 

Уильям поднял руку на уровень плеча. Этого оказалось достаточно, чтобы взгляды всех участников рейда сфокусировались на нём. 

Они уже провели боевое совещание. Разведчики несколько раз атаковали врага и, жертвуя своими жизнями, добыли много ценной информации. На основе этих данных они разработали план, который, по мнению Широэ, имел пятьдесят процентов шансов на успех. Для первого подхода это были многообещающие оценки. 

Уильям почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь возбуждения. И в этот момент он резко опустил руку. По этому сигналу отряд устремился вниз по каменному склону, словно река, прорывающаяся через треснувшее дамбу. Во главе с первым отрядом Авантюристы почти скользили по трибунам, всё быстрее и быстрее. 

Дальность атаки монстров была пропорциональна их размерам. Например, дальность удара кулака гоблина, рост которого не превышал полутора метров, составляла несколько десятков сантиметров. Если добавить к этому удары ногами или копьями, то он достигал менее метра. Однако в случае с троллем двухметрового роста радиус действия булавы, которой он сражался, должен был составлять около трёх метров. Исходя из этого, следовало предположить, что дальность атак этого рейдового босса будет такой же, как и он сам, - гигантской. 

По совету Широэ последние несколько дней члены Серебряного Меча учились физически и визуально оценивать расстояния в десять, пятнадцать и двадцать метров, чтобы во время боя безошибочно определять дальность действия техник Рузето. 

Впрочем, об этом они подумают, когда нанесут ему удар. Прежде всего, команда с основным танком должна была выступить вперёд, а слабые Маги и те, кто атакует издалека, должны были занять позиции в безопасных зонах вне досягаемости противника. Ход боя, конечно, заставит их менять эти позиции, но в любой момент они должны расположиться так, чтобы попадать по Рузето и не попасть под его удар. Кроме того, нужно было умело использовать слепые зоны противника, иначе они неизбежно погибнут от его атак. Удары рейдового босса были очень мощными. 

Бегущий во главе отряда Динкурон вошёл в двадцатиметровое поле обнаружения противника. Рузето внезапно встал, словно механическая броня, в которую что-то вдохнуло жизнь. В зазоре шлема вспыхнул багровый свет, и босс взмахнул своей гигантской алебардой. Уильям увидел, как Динкурон поднял щит и, стиснув зубы, приготовился отразить удар. Ему это удалось. Облачённый в тяжёлую броню, Защитник Серебряного Меча остановил первый удар рейдового босса. 

Он почти не пострадал, потеряв не более десяти процентов очков здоровья. Однако это вовсе не означало, что атаки Рузето были слабыми. Перед началом боя их лучший Каннаги наложил на Динкурона заклинание Барьер Очищения - заклинание, нивелирующее четыре тысячи пятьсот единиц урона. Поэтому Динкурон получил урон, несмотря на защищающий его барьер. Если бы не он, он, вероятно, потерял бы более тридцати процентов HP. 

Сила Рузето была ужасающей. Но они ожидали этого. Динкурона тут же окутал ещё один барьер. Будучи ведущим Защитником первой команды, он был как стальной наконечник стрелы для отряда. Под защитой последующих заклинаний Целителей он оказался прямо у ног Рузето и тут же применил свои таунты - сначала Якорный Вой, а затем Дразнящий Крик. 

Настоящая битва только начинается. 

В атаку! - крикнул Уильям. Он сам возглавил третью команду. 

На Рузето обрушилась разноцветная лавина заклинаний и атакующих техник, усиленных баффами, исполненными Бардами. Во время столь жаркой битвы проверить это было невозможно, но на босса непременно накладывался целый ряд негативных эффектов. Это была одна из причин, по которой в полнорейдовый состав отряда были набраны представители всех двенадцати профессий. Действие дебаффов одного типа (за редким исключением) не кумулировалось, но массированная и разноплановая атака различных классов была способна ослабить даже самого сильного противника. 

После атаки в воздух поднялись клубы дыма, ненадолго заслонившие Авантюристом обзор. Внезапно раздался сильный грохот. Земля задрожала. 

Рузето взмахнул своим огромным оружием, сметая всё в радиусе нескольких метров. В результате этой атаки погибли два члена отряда, а HP тех немногих, кто непосредственно атаковал босса, упало почти до нуля. Удар был настолько сильным, что даже Динкурон потерял половину очков здоровья. Однако формация Серебряного Меча не разрушилась. 

Заклинание Каннаги Молитва за Душу возвращало к жизни павших товарищей, причём делало это в том месте, где стоял тот, кто его произносил. Таким образом, это была очень полезная техника, которая не только воскрешала, но и телепортировала ожившего в безопасное место. Один из Призывателей, который ранее вызвал карбункула, также применил Фантомное Исцеление - необычное для этой профессии заклинание исцеления. Хотя его сила не могла сравниться с заклинаниями Целителей, ему удалось хотя бы немного облегчить их бремя. 

Кроме Каннаги, все Целители в отряде сосредоточились на лечении своих раненых товарищей. Всё это время Динкурон не делал ни шагу назад от атак Рузето. Вероятно, этот мощный взмах алебардой был одним из особых умений босса. Члены Серебряного Меча запомнили его. Прямо рядом с Уильямом избитый Призыватель схватил за загривок мягкого, пушистого карбункула и громким голосом начал считать. Все внимательно слушали его. 

У каждой атаки рейдового босса были определённые условия применения. Одним из главных, в свою очередь, было то, что Авантюристы называли временем повторного применения. Мощные техники нельзя было активировать постоянно, каждую из них можно было использовать только через определённое время. Они не знали, как долго длится время отката техник Рузето, может быть, десять или тридцать секунд, но оно определённо существовало. 

Как они и договаривались во время совещания, Призыватель начал обратный отсчёт времени, чтобы измерить его. Разумеется, в это время он не переставал произносить атакующие заклинания и реагировать на происходящее на поле боя. 

В игре такой отсчёт обычно вёлся с помощью внешней программы или просто секундомера в углу монитора. Все движения рейдового босса анализировались секунда за секундой на основе видеозаписей, на которых был запечатлён игровой процесс. Сопоставив этот анализ с имеющейся заранее информацией, игроки выясняли всё об этом боссе: количество урона, наносимого отдельными атаками, атрибуты, дальность, время повторного применения, анимации, шанс на попадание или критический удар. 

Участники рейда обменивались подобной информацией в Интернете, обсуждали её в чатах и подходили к последующим сражениям с новой, более эффективной стратегией. 

- Восемнадцать, девятнадцать, двадцать, двадцать один.... 

Немного хриплый, но всё ещё мощный голос раздался среди звука столкновения стали, рёва молний и пламени, пронзающего воздух. 

Члены отряда напрягали все пять чувств, чтобы слова Призывателя не ускользнули от них, и в то же время - чтобы не потерять из виду врага. В этом погружённом в хаос мире Серебряный Меч продолжал совершать рейды, неуклюже и примитивно воссоздавая свои старые стратегии. Возможно, они были лишь тенью былой могущественной гильдии. Замазанные грязью, избитые... но в голосе, уверенно отсчитывающем секунды, звучало неприкрытое желание победить. 

Как только Призыватель досчитал до двадцати шести, Рузето снова взмахнул своей мощной алебардой. Страшная атака повторилась. 

Но спутники Уильяма не сдавались. Ассасин и Головорез подпрыгнули в воздух. Барды и Друиды отпрыгнули назад, словно ошпаренные. На Воинов, которые предпочли остаться на месте, Клирики накладывали один защитный бафф за другим. 

На этот раз всё прошло лучше. Когда воющий вихрь прекратился, Уильям убедился, что по крайней мере никто не умер после этой атаки. Некоторые потеряли много очков здоровья, но команда Целителей тут же залечила эти повреждения. 

Они сделали первый шаг: им удалось избежать вражеской атаки. Рот Уильяма искривился в жуткой улыбке. Это было ещё не всё. У этого рейдового босса, который выглядел как ходячая стальная броня, наверняка было в запасе ещё много адских приёмов. А ведь он ещё даже не сменил режим. Тем не менее ситуация выглядела не так уж плохо. 

«Пока что у нас неплохо получается» - подумал Уильям, натягивая тетиву. Тем временем из его горла совершенно непроизвольно вырвался рёв: 

- Повысить дпс! Не медлите, атакуйте чаще, его нужно ослабить!!! 

Град стрел обрушился на врага. Авантюристы бросились в атаку, едва не разорвав строй на части. Темноту прорезало пламя атакующего заклинания, которое мгновенно окутало Рузето. 

Уильяму было хорошо известно, что боссы в рейдовых зонах имеют столько очков здоровья, что у Авантюристов голова шла кругом при одной только мысли о них. HP Динкурона, лучшего Защитника Серебряного Меча девяносто четвертого уровня, составляло почти восемнадцать тысяч единиц. У рейдовых боссов их было в тысячу, а иногда и в десять тысяч раз больше. 

Если бы где-нибудь отображался счётчик очков здоровья Рузето, они бы увидели, что, хотя команды нападения атаковали его без устали, потери HP босса были незначительными, почти незаметными для невооружённого глаза. Но чтобы победить его, Авантюристам ничего не оставалось, как постоянно поддерживать наступление. 

- Смотрите под ноги! - раздался пронзительный крик Федерико. 

Рузето резко затормозил, и из-под его ног появилось нечто чёрное, не туман и не слизь. Ползучим движением оно пронеслось по земле и мгновенно распространилось по всей территории колизея. 

- Это что-то ядовитое, оно наносит урон! Нгх... ограничивает движение... Плюс снижает силу и скорость атаки - услышали они доклад Динкурона. Чёрная, искрящаяся жижа покрыла сапоги Защитника. 

Уильям на мгновение замешкался. Слизь наносила урон, хоть и незначительный. Оно искрилось подобно электрическому разряду. Вероятно, этот эффект возникал, когда атака слизи встречала барьер, сводящий на нет урон. Маленькие вспышки молний вспыхивали снова и снова, но раз они не смогли пробить барьер, значит, атака была несильной. Даже Авантюристы, сражавшиеся рядом с Рузето - хоть коэффициент защиты у них был ниже, чем у Динкурона - не получили серьёзных повреждений. 

Атака, которая наносит мало урона, но замедляет и затрудняет движение... Уильяма охватило дурное предчувствие. В этот момент Рузето из Седьмого Сада тяжёлыми шагами двинулся вперёд. Динкурон попытался остановить его очередным Якорным Воем, но безуспешно. В способ доселе невиданный, техника отскочила от доспехов Рузето и полетела вниз. 

АОЕ навык обездвиживания, наносящий незначительные повреждения. До Уильяма наконец дошло, что задумал враг. 

- Защитные баффы и лечение! Массово! - прокричал он. 

Отряд немедленно начал действовать. Целители начали создавать полупрозрачные куполообразные барьеры, мягко мерцающие защитные заклинания и оранжевые автоисцеления. 

Однако Рузето сметал всё одним ударом. Благодаря своему металлическому телу, движущемуся вперёд, босс напоминал скорее гигантскую машину для убийства, чем живого монстра. Внезапно, с непостижимой ловкостью, он начал прыгать по арене. Его алебарда, словно коса, срезающая урожай, сносила одного члена Серебряного Меча за другим. 

Тем не менее больше половины отряда уцелело, и сильный голос, хоть и дрожащий от страха, продолжал считать. 

- Целители из первой команды лечат танка! Вторая, отступайте и восстанавливайтесь! Третья, четвёртая, атакуйте на семьдесят процентов, сосредоточьтесь на лечении! 

Уильям почувствовал, как его тело задрожало от радости. Он облизал губы, пробуя на вкус кровь, которая текла у него из носа. Он жаждал именно этого металлического привкуса. Для него это был вкус рейда. 

Противник оказался ещё более сильным, чем они предполагали. Но они всё ещё стояли на своём. А ведь бой только начинался. 

Часть 4. 

Призрачным Шагом Демикас отпрыгнул на десять метров назад и, выпустив из лёгких обжигающий воздух, исцелил себя с помощью скилла Стойкость. Бой зашёл в удручающий тупик. Демикас стиснул зубы и с ненавистью посмотрел на своего противника. 

Когда доспехи Рузето из Седьмого Сада светились тёмно-фиолетовым, им нужно было атаковать, пытаясь увернуться от его убийственных ударов. Они уже знали об этом заранее, и в этом отношении у них даже неплохо получалось. Авантюристы ближнего боя - в том числе и Демикас - без передышки наносили удары по могучей броне Рузето, пробивая её и прокладывая в ней трещины. Но когда трещины покрыли всю броню, вырисовывая узор, похожий на ветви дерева, Рузето сбросил броню, как скорлупу варёного яйца. Под ней Рузето оказался белым, как больничный потолок. 

Сброшенные им доспехи слились с жижей у его ног. Мгновением позже из неё возникли искажённые фигуры - худые силуэты без выражения, орудующие огромными смертоносными косами. Окутанные чёрным, воины казались сотканными из тени, но были одномерными, словно вырезанные из бумаги фигуры. 

Белый Рузето внезапно выпустил луч света. Демикас уклонился. По сравнению с предыдущими атаками, эта казалась сделанной неохотно. 

Демикас уже исцелился и был готов к новой атаке. Члены Серебряного Меча попытались воспользоваться моментом слабости босса и атаковать волнами, но их остановили призрачные воины. По сравнению с Рузето сила и дальность их атак не представляли особой угрозы, но количество этих существ нельзя было игнорировать. Их было уже более десяти. 

Отряд Уильяма начал уничтожать фантомов одного за другим, одновременно уклоняясь от ленивых атак Рузето. С таким количеством противников не мог справиться даже их феноменальный танк Динкурон. Всем пятерым Воинам нужно было сосредоточить внимание врагов на себе, в том числе и Наоцугу, которого Демикас не переваривал. 

Призрачные существа устремились к ним, словно насекомые, привлечённые сладким ароматом. Демикас направил Удар Виверны прямо на их рой. Дальность удара, выполненного со скольжением по воздуху, составляла около ста пятидесяти метров. Демикас изучил все тонкости этой уникальной техники, позволяющей одновременно двигаться и атаковать. С её помощью он одним прыжком падал прямо в центр монстров. При обычных обстоятельствах это было бы глупостью. От атак такого мощного противника, как Рузето, было не так-то просто уклониться, и, если бы Демикас вышел за пределы досягаемости Целителей в тылу, он оказался бы в опасности. Но мрачные призраки перед его глазами были всего лишь мелкими ничтожествами. Для Монаха, которым был Демикас, противники с большим оружием были идеальной мишенью. 

С пронзительным криком Демикас превратился в тёмно-зелёный метеор. Он пронёсся над ареной, как сноубордист, ударил одного из призрачных воинов в грудь, а затем направил на него Кулак Тигриного Эха. 

Шумный монстр, словно прощаясь, снова взмахнул своей огромной косой. Демикас отразил удар тыльной стороной кулака, затем подтянул правое колено к груди и нанёс Бестеневой Удар. 

Враг разлетелся на куски, как брошенный на землю арбуз. Но когда призрачный воин умер, Рузето поглотил оставленную им тень и тем самым восстановил часть своих очков здоровья. Таким образом, Белый Рузето смог исцелить себя. Поэтому, делая шаг вперёд, они обязательно должны были сделать и шаг назад. 

Босс создал призрачных воинов, чтобы обеспечить себя катализаторами для ускорения регенерации. Вполне вероятно, что через некоторое время он наберёт достаточно сил для новой атаки. Его броня снова приобретёт тёмный цвет, и он будет наносить удары с ужасающей силой, без малейшего следа усталости, как будто они только что начали бой. 

Отряд Уильяма пережил бы этот штурм, если бы противником был сам Рузето. Но если они оставят призрачных воинов танку, которого чёрный Рузето лишил более половины HP, то они неизбежно будут убиты их косами. 

За здоровьем рейдового отряда следили Целители. Но ни Каннаги, ни Клирики не могли бесконечно использовать свои барьеры и автоисцеление. У них едва хватало сил, чтобы сражаться с Рузето. 

Поэтому они не могли позволить себе игнорировать его подчинённых. Однако, убивая их, они способствовали его регенерации. Не успели они оглянуться, как призрачных воинов стало уже двадцать, и судьба их отряда повисла на волоске. 

К отвращению Демикаса, именно Широэ вывел их из тупика. 

- Он создаёт столько бойцов, сколько людей нанесли ему урон, когда он был в чёрном режиме! 

Это открытие вдохнуло новую силу в Серебряный Меч. Они решили, что Целители и ослабленные члены рейда будут воздерживаться от атак, а тяжёлые атаки возьмут на себя дамагеры. Таким образом, когда Рузето снова перейдёт в белый режим, ему удастся создать лишь около десяти существ. 

Этот трусливый Чародей, отдающий приказы в тылу, был заклятым врагом Демикаса. Это Широэ растоптал его гордость, это из-за него развалилась Бригандия, над созданием которой Монах так долго трудился. Если бы только вместе с этим Защитником и котолаком они не появились в Сусукино, Демикас и его спутники сумели бы найти своё место в этой реальности. Если бы только не Широэ... 

Котолака он ещё мог простить. Он столкнулся с Демикасом с рапирами в руках. Но за весь поединок жалкий трус ни разу не взглянул ему в лицо. Кажется, он даже не вспомнил его имени. 

Перед глазами Демикаса всё ещё было лицо Широэ, когда они снова встретились. Когда Чародей увидел его, он не выглядел испуганным. Как бы то ни было, Демикас знал, что Широэ сильный, он убедился в этом во время этого рейда. И всё же он надеялся показать ему презрение или хотя бы чувство превосходства. Но на лице Широэ в той таверне Демикас увидел лишь уныние. Как будто говоря: "Головная боль пришла". 

Демикас выместил свой гнев на призрачных воинах. Молниеносный Выпад, словно он хотел пронзить их насквозь. Призрачный Шаг, чтобы избежать контратаки. Воздушный Удар, чтобы подбросить тварей в воздух. Удар Виверны в их открытые бока. И ещё раз, чтобы добить. 

В глазах Широэ Демикас стоил только этого. Гнев и унижение пожирали его заживо. Ему было недостаточно просто убить Чародея. Он поклялся причинить ему такую боль, что Широэ пожалеет о том, что вообще пришёл в этот мир. Но не сейчас. 

Хотя Демикасу не хотелось признавать это, ему всё ещё не хватало мастерства. После всего увиденного даже он должен был признать силу Широэ. Он превосходил Демикаса не только в снаряжении, но даже в мастерстве. 

Изначально Монах присоединился к этому рейду, потому что намеревался нанести удар в спину Чародею. Рубка монстров была идеальной подготовкой к этому и, вероятно, привела его в излишнее возбуждение. Тело Демикаса казалось более лёгким, чем обычно. Его удары сбивали с ног одного монстра за другим. Точно так же, как сейчас они разрывали в клочья призрачных воинов. 

Как только он подумал, что освоился в бою в рейде, он заметил крошечный значок меча, кружащий вокруг его запястий. Это был Острый Край Широэ... Демикасу только показалось, что он стал сильнее. На самом деле его силы прибавились благодаря баффу, наложенному этим человеком. И не один раз. Атаки Демикаса стали быстрее благодаря Ускорению, сильнее благодаря Истинному Проводнику. 

Даже сейчас. Призрачный воин перед глазами Монаха поднял огромную косу. Демикас не мог пошевелиться, так как только что использовал Удар Виверны. Это состояние продлится ещё полсекунды. Слуга Рузето мог бы атаковать его в этот момент, но не стал. 

В начале рейда Демикас не смог бы это заметить, но Широэ использовал технику Шока Разума - едва ощутимую ударную волну, которая ошеломляла противника. Хотя эффект от этого умения длился всего секунду для монстров в этой зоне, но этой секунды хватило Демикасу, чтобы с помощью Обезьяньего Шага выскочить из зоны атаки противника, занять позицию и нанести Замах Хвостом Дракона - мощный удар в пол-оборота. 

Широэ предугадывал все движения и атаки, на которые Демикас потратил столько сил. И сейчас тоже. И прыжок, и удар - Широэ знал, что Демикас хочет это сделать, и великодушно позволил ему это сделать. 

Чародей не обладал такой силой и мощными атаками, как Монах. Всё, что он делал, - это отвлекал противников и накладывал вспомогательные заклинания. С такими жалкими приёмами он не смог бы сбить с ног сильного монстра. 

Но хуже всего для Демикаса было то, что Широэ читал его как открытую книгу и мог помочь ему так, что сам он этого даже не замечал. Чародей предугадывал каждое его движение. А Демикас уже достаточно натренировался за время экспедиции, чтобы понять, что означает такое умение. 

«Я убью его. Когда-нибудь обязательно. На глазах у всех. Я буду бить его бледное лицо, пока он не завопит о пощаде. В этом рейде я получу предметы класса иллюзии. Я подниму уровень, отточу свои навыки...» 

Демикас скакал по арене, сбивая с ног одного противника за другим. Его профессия относилась к классу Воинов. Монахи обладали мощной атакой и были приспособлены к долгим, затяжным схваткам. Хотя в ближнем бою они не могли сравниться с Мастерами Оружия, они значительно превосходили их по количеству очков здоровья и устойчивости к негативным статусам. Именно поэтому они могли броситься в гущу монстров и выжить, а также попасть в зону прямой досягаемости рейдового босса и атаковать его без передышки. Тело Демикаса горело жаждой битвы. Он нападал, наносил удары, пинал и атаковал, используя все известные ему навыки. 

Они медленно продвигались вперёд. Моральный дух, ослабевший на некоторое время, теперь возрождался благодаря пламенным приказам Уильяма: "Поддерживайте фронт объединенными силами танков и Целителей, ослабляя противника". Если ядро строя сработает как надо, они не погибнут так легко. После этого им придётся просто приспосабливаться к ходу битвы на лету, уничтожая призрачных воинов и снижая HP Рузето. 

Это должно было занять время. Такие долгие сражения требуют бесчисленных решений, и каждое из них должно быть принято с хладнокровием, точностью, безупречностью и, кроме того, скоростью. Рейды как раз и состояли из последовательности таких манёвров. 

Демикас был похож на пламя. Как огонь. Он сосредоточился только на том, чтобы уклоняться от ударов, атаковать и снова и снова пробиваться вперёд. Наконец он бросился на чёрного Рузето. Он начал осыпать броню босса градом кулаков. 

Постепенно сознание Демикаса заполнила пустота. Он полностью погрузился в битву, побуждаемый к действию лишь жаром, который почти сжигал его тело. Он был погружен в битву гораздо больше, чем когда сражался с Нянтой. Гораздо больше, чем когда-либо в дни, проведённые в злом Сусукино. 

Поэтому Демикас понял, что произошло, только когда услышал позади себя отчаянные крики. Трудно винить его. Даже для Авантюристов, имеющих опыт рейда, всё произошло слишком быстро. 

Огромные железные решётки на восточной и западной стене колизея внезапно поднялись. Из тьмы с одной стороны вышел гигант с белыми зрачками и осыпанными инеем бородой Тарутауруга из Четвёртого Сада, а с другой — извивающаяся огненная змея Ибура Хабура из Третьего Сада. Секундой позже на Авантюристов обрушилась лавина льда и пламени. Целью была четвёртая команда, сосредотачившаяся на атаке Рузето. В мгновение ока все её члены погибли, а остальные члены группы получили тяжёлые повреждения. 

При виде этой сюрреалистической сцены желчь поднялась у Демикаса к горлу. Это уже слишком. Их врагом был Рузето из Седьмого Сада. Боссы проходили один за другим. 

Они бросили все свои силы на Рузето и его призрачных приспешников. Даже в схватке с ними им приходилось отчаянно бороться, чтобы сохранить равновесие, ведь даже незначительное увеличение числа противников грозило уничтожить всю их команду. Наконец-то им стало удаваться лучше! Хотя они ступали по тонкому льду, поскольку шансы на победу всё ещё были невелики. 

Эти два босса были столь же могущественны, как и Рузето. Даже Демикас знал это. Им не победить. Тактика и планы больше не имели значения. Перед лицом такой мощи любые приготовления и договорённости сводились к нулю. Для борьбы с этими тремя боссами требовался не полный рейд, а целый легион. 

В голове Демикаса вдруг раздался лишённый эмоций голос: "Этот мир больше не игра. Те времена закончились. И ваше время здесь тоже". 

Демикас понял, что, пока Авантюристы разрабатывали стратегию прохождения зоны, эти монстры покинули свои укрытия, чтобы накопить силы. Он поступил бы так же, если бы ему поручили охранять подземный лабиринт. Он объединил бы усилия со своими товарищами, чтобы уничтожить нарушителей. 

И именно это и произошло. Воздух над ареной, который, казалось, застыл перед лицом этой ужасающей реальности, внезапно разорвали крики. Демикас был удивлён, что человек способен издавать такие звуки. 

Над ними нависло лицо размером с лицо с киноэкранов. Ледяной гигант наклонился и обрушил огромный кулак прямо на одного из Авантюристов. Раздался вязкий звук, и от Призывателя осталось лишь мокрое пятно посреди арены. 

Отсчитывающий голос, который так успокаивал Демикаса, умолк. С диким криком Монах двинулся вперёд, а затем ударом ноги отправил ошеломлённого Широэ далеко в сторону. Чародей три или четыре раза перекувыркнулся, пока Наоцугу не поймал его, но при этом он приземлился вне досягаемости скрученной дубины гиганта. 

«Получи, чёртов трус» - скривил губы в улыбке Демикас. 

Удар Тарутауруги раздробил Демикасу левую ногу, но вид ошеломлённого лица Широэ всё компенсировал. 

Монах сплюнул. 

«Попробуйте прикончить нас, вы, ублюдки!» 

Но ни Демикас, ни Широэ не смогли защититься от огненного дождя, который обрушил на них извивающийся Ибура Хабура из Третьего Сада. И не только они. Наоцугу, Тетора, Уильям, доблестные Авантюристы Серебряного Меча, обрушивавшие на Демикаса удары всякий раз, когда он бросал им вызов - охваченные пламенем и невообразимой болью, весь отряд из двадцати четырёх человек был мгновенно выведен из строя. 

Часть 5. 

Красти слегка сморщил нос и вышел из вонючей хижины. В гильдии поговаривали, что вместо лица он носит железную маску, но даже он с трудом выдерживал вонь гоблинского логова. Такаяма, сопровождавшая его, тоже не выглядела в восторге, её глаза горели от вони. 

По сравнению с полным грязи и покрытым мхом хижиной, стоять на зимнем холоде казалось привлекательным. Кроме того, тела Авантюристов были устойчивы к перепадам температур. 

Красти пошевелил плечами, чтобы расслабиться, а затем двинулся прочь от гоблинской хижины. Им больше нечего было здесь делать. В округе они видели множество подобных примитивных сооружений. В неглубоком углублении, вырытом в земле, гоблины устанавливали деревянные столбы, а в качестве крыши закрывали их травами или ветками, собранными в лесу. Это была одна из десятков гоблинских деревень в местных горах. Каждая такая деревня насчитывала в среднем пятьдесят хижин и, вероятно, насчитывала около трехсот гоблинов. 

Однако сейчас большинство поселений зияли пустотой. Легион Акибы, возглавляемый Красти, уничтожил около тридцати процентов монстров. Они предполагали, что оставшиеся семьдесят собрались в крепости Семи Водопадов, где обитал король гоблинов. 

С момента начала экспедиции прошёл уже месяц. За это время Красти, Такаяма и другие члены легиона обследовали окрестности, определяли местоположение гоблинских поселений и время от времени совершали на них нападения. Медленно и осторожно они продвигались всё дальше и дальше. 

Сенаторы Совета единогласно согласились, что проникнуть в Семь Водопадов и победить короля не составит особого труда. Конечно, в период после Катастрофы гоблины в Истале размножились как никогда, что не давало туземцам покоя по ночам, но для Авантюристов Акибы - по крайней мере, членов боевых гильдий, достигших девяностого уровня - эти существа не представляли особой угрозы. Они, правда, организовали рейд для нападения на Семь Водопадов, но Красти утверждал, что нескольких десятков отборных Авантюристов будет достаточно, чтобы захватить крепость и свергнуть короля за два дня. Миса Такаяма была согласна с этой оценкой. 

Настоящей целью этой экспедиции было вовсе не убийство короля гоблинов, а обеспечение безопасности туземцев, живущих на северо-востоке Ямато. Ведь этой безопасности угрожали десятки тысяч гоблинов, размножившихся в местных горах. Авантюристы могли победить короля, но, если монстры потеряют своего предводителя и, запутавшись, распространятся за пределы Серебряного Массива, миссия Легиона будет провалена. 

Поэтому командование экспедиции, возглавляемое Красти и Такаямой, приняло решение о медленном, постепенном уничтожении гоблинских деревень. Отряд из десятков Авантюристов рассредоточился по Серебряному Массиву, выискивая и спонтанно нападая на поселения монстров. 

Это было похоже на ловлю рыбы в сети. Многие гоблины бросали свои деревни и бежали к Семи Водопадам, вероятно, думая, что таким образом они соберут силы против Авантюристов. Однако это тоже было частью плана - загнать всех тварей в одно место и перебить их там. 

По указанию Красти Такаяма двинулась в сторону долины с ручьём. Остальные члены D.D.D. осматривали деревню и окрестности, хотя, скорее всего, гоблинов здесь не было. Это была всего лишь рутинная проверка, поэтому Авантюристы подошли к ней полностью расслабленными. 

Красти и Такаяма двигались по узкой протоптанной тропинке, срезая по пути ветки. Вероятно, именно по этой дороге гоблины из поселения ходили за питьевой водой. Однако эти существа в среднем достигали ста сорока сантиметров в высоту. Более высоким людям приходилось прокладывать себе дорогу самостоятельно, так как ветки или кусты то и дело били их по лицу. 

Когда они наконец достигли берега реки, резкий порыв ветра заставил их обоих прищуриться. Для Такаямы этот морозный ветерок был приятной переменой по сравнению со спёртым воздухом деревни, но Красти не был в восторге. 

Такаяма уже заметила это в период после Фестиваля Весов, но Красти становился всё более и более мрачным. До сих пор её это не беспокоило, хотя Ризэ, например, грызла ногти от волнения. Такаяма полагала, что их предводитель уже взрослый мужчина и, возможно, не хочет, чтобы кто-то за него переживал. 

«Нет, возраст не имеет значения. Мужчины вообще слишком чувствительны к этому.» 

Она считала так, основываясь на своём опыте на работе. 

Кроме того, она давно знала Красти и примерно догадывалась, что его беспокоит. Поэтому она хотела воспользоваться моментом, когда они остались вдвоём, вдали от остальной команды, чтобы немного расспросить его. 

- Милорд? 

Красти не ответил сразу. 

- Хм, в чём дело? - наконец обратился он к Такаяме с отсутствующим выражением лица. 

- В последнее время ты какой-то встревоженный. Что-то беспокоит тебя? 

- Хм... - Красти приложил ладонь к губам и снова задумался. 

Вместо привычных адамантиевых перчаток сегодня на нём были тонкие кожаные перчатки. На нём также была лёгкая броня, которая только подчёркивала мускулатуру его тела.  

Их гильдмастер действительно выглядел хорошо. Конечно, он уже обманул не одного человека, но надо признать, что привлекательная внешность была полезна для командования организацией. Подумав так, Такаяма решил спросить напрямую: 

- Тебе скучно? 

Красти косо посмотрел на неё. Он продолжал молчать. Ради маскировки он ещё пытался галантно выпрямиться, но в конце концов рассмеялся и покорно поднял обе руки, словно в знак капитуляции. 

- Что поделать... Мне скучно. 

- Тебе нужно как-то вытерпеть это. 

- Я терплю каждый день на протяжении месяца. 

Такаяма глубоко вздохнула. Её подозрения оказались верными. Красти был умным человеком с привлекательностью молодого ученого, который всегда следовал логике. Он обладал врождённой харизмой и талантом вести за собой людей, а также мог похвастаться тем, что основал самую большую гильдию на сервере Ямато, которой управлял и по сей день. D.D.D. насчитывала более тысячи семисот членов и была больше многих компаний в реальном мире. Но у Красти было и другое, менее официальное лицо. Хотя его считали исключительным талантом и даже доверили возглавить Совет Круглого Стола, Красти был, по сути, большим озорником, которому было очень легко скучать. 

Только Такаяма и несколько ветеранов D.D.D. знали о том, что их гигантская организация была создана по прихоти. Однажды Красти просто решил, что хочет создать гильдию и посмотреть, что из этого выйдет. На самом деле D.D.D не была гильдией, а лишь одним из элементов системы обмена талантами, которую придумал Красти. 

Однажды Красти сказал: "Elder Tale" - это игра, которая действительно предлагает многое. Но чтобы ощутить это в полной мере, вам нужны компаньоны, которые отправятся в приключение вместе с вами. Разработчики это прекрасно понимают, они даже сами это признали. Именно поэтому они оснастили игру различными системами поиска таких компаньонов. А вот если бы пользователи создали свою собственную систему, гораздо более продвинутую, и через неё проходили все рейды - вот это было бы интересно! 

Поэтому и была создана D.D.D. Так что их организации вовсе не обязательно было принимать форму гильдии. Красти просто использовал этот шаблон, потому что в "Elder Tale" такая система существовала уже давно и была удобной. Во времена, предшествовавшие Катастрофе, члены D.D.D общались в основном в чатах или через сайт штаб-квартиры, и Красти был инициатором этих методов. А также регулярные собрания правления и система распределения людей по отрядам, в основном рейдовым. 

Командование никогда не интересовало его. Он хотел создать полностью автономную организацию, в которой, по его словам, "каждый отдел делал то, что хотел, и добивался результатов". Именно поэтому даже сейчас в D.D.D., несмотря на значительный рост, сохранилась отличная внутренняя коммуникация. Во всех отделах каждый мог высказать своё мнение и быть услышанным. 

Это состояние не изменилось даже после Катастрофы. Красти воспользовался созданием Совета Круглого Стола, чтобы расширить и сделать D.D.D. ещё более независимой. Тем самым он удовлетворил своё любопытство, "посмотрел, как это", но в результате всё стало функционировать само по себе, и всё меньше вопросов требовало его непосредственного участия. Короче говоря, ему стало нечего делать. 

Такаяма прекрасно понимала, что чувствует её друг и к каким последствиям это может привести. Красти был человеком со многими талантами - слишком многими - что осложняло отношения с ним. Его зашкаливающий потенциал доставлял массу неприятностей всем окружающим. И хуже всего, если Красти было скучно. 

Конечно, он не был вспыльчивым и во всём руководствовался логикой, так что конечный результат обычно оказывался в пользу гильдии. Однако от количества работы и путаницы, которую влекли за собой идеи Красти, у Такаямы и других членов объединения начинала болеть голова. На мгновение Миса подумала, что с приходом Лайнезии проблема скуки была решена, но она явно переоценила возможности туземной принцессы. 

«Ну, и не стоит сваливать все на неё...» 

Чем больше Такаяма думала об этом, тем больше ей становилось жаль Лайнезию. Она решила, что должна как поговорить с Красти. Она ускорила шаг и поравнялась с гильдмастером, который кружил по берегу ручья. Вдруг он наклонился, внимательно изучая лежащие на земле камни. 

- Что-то случилось? 

- Нет... 

Красти поправил очки на носу, затем поднял что-то и показал Такаяме. Это было похоже на сломанный наконечник копья. 

Здесь протекал ручей, образуя широкую дугу. Прямо посередине, в самом глубоком месте, лежали разбросанные камни размером меньше детского кулачка. Местность здесь образовывала пологий мыс, сейчас, правда, местами покрытый снегом, но летом это было бы идеальное место для барбекю. 

Красти кончиком ботинка отодвинул несколько камней. Очевидно, он обнаружил какой-то след. 

- Вероятно, здесь у них было тренировочное поле. 

- Тренировочное поле? Вот почему это место выглядит убранным - сообразила Такаяма. 

Когда она внимательно посмотрела, она заметила, что все камни были перемещены под деревья, а между ними лежали сломанные ветви и обломки оружия. Гоблины, должно быть, долго пользовались этим местом. 

Такаяме и в голову не приходило, что эти монстры могут организовывать какие-либо тренировки, но раз они готовились к войне, это было вполне объяснимо. Однако она не думала, что это сильно повысит их боевые навыки. По сравнению с Авантюристами гоблины были очень низкого уровня. 

Она уже собиралась оставить эту тему, но тут заметила затуманенный взгляд Красти. И когда она начала анализировать его, до неё наконец дошло: гоблины готовились к битве. 

Такого ещё не случалось. Точно так же, как Авантюристы пытались пройти рейд в Семи Водопадах совершенно иначе, чем во времена игры, гоблины придумывали совершенно новые методы нападения и защиты. Это уже не было "Elder Tale". Раздражённая собственной неумелостью, Такаяма начала думать, когда же она наконец поймёт. 

- Милорд, мы должны немедленно вернуться и сообщить остальным. 

- Да. Мы должны приказать обыскать тренировочное поле и обсудить возможные последствия. 

- Да. 

После этого краткого обмена словами они повернули обратно к поселению. Там они должны были сначала встретиться с Ричу и Кугелем из разведывательной группы. Только после этого они вернутся во временный штаб, который находился по другую сторону горного хребта. 

Торопясь, Такаяма слишком поздно почувствовала, как дрожит её боевая коса. Внезапно раздался пронзительный металлический звук, и оружие вспыхнуло красным светом. 

В последнее время такое случалось часто. Коса Такаямы не потеряла своих характеристик, наоборот, казалось, что параметры её атаки возросли, так что в ремонте она не нуждалась. Но на поле боя она иногда вдруг начинала дрожать и нагреваться. 

Поэтому и на этот раз Такаяма снял оружие со спины и с удивлением стала его разглядывать. Просто так, даже не задумываясь. 

Но тут её руку пронзила невероятная боль, словно что-то пыталось её раздавить. Почувствовав, как трещат кости, Такаяма широко раскрыла глаза. Она увидела, как Красти подбежал к ней и выхватил оружие из её рук. А затем, словно искривлённое сферическое пространство, его окутала чёрно-красная сфера. 

Светящаяся кровавым светом коса стала притягивать к себе всё вокруг, словно причудливое магнитное поле. В центре этой деформированной сферы оказался гильдмастер D.D.D., который ещё минуту назад жаловался на скуку. 

Свободной рукой Красти оттолкнул от себя Такаяму, хотя она его об этом вовсе не просила. В отчаянии она бросилась к нему и потянулась правой рукой внутрь сферы. Но раздался лишь звук разрезания, а затем всё стихло. 

Такаяма осталась одна посреди ночи. Её правая рука исчезла вместе с её близким другом и косой, чьё имя предвещало беду.