Онлайн чтение книги Покорение горизонта Log Horizon
Золото Куниэ

Часть 1. 

Команда, находившаяся в Глубокой Шахте, готовилась целую неделю. Они укрепили лагерь и провели десятки вооруженных рекогносцировок(1). Кроме того, они уничтожили как можно больше мелких противников. Они подготовили себя всеми возможными способами и только после этого снова отправились на встречу с Рузето. 

(1) Рекогносциро́вка (от лат. recognosco — осматриваю) — разведка о расположении и силах неприятельских войск, визуальное изучение противника и местности в целях уточнения принятого на карте решения. 

Федерико осознал, что его дыхание участилось. Он заставил себя сделать медленный, глубокий вдох. Перед ним раскинулся вид, почти такой же, как и неделю назад. В центре огромной круглой арены стоял на коленях ужасающий гигант в тёмно-фиолетовых доспехах — Рузето из Седьмого Сада. В колизее царила абсолютная тишина. Не осталось и следа от той убийственной битвы, что произошла здесь неделю назад. 

Федерико ждал сигнала от лидера их команды, Широэ. За последнюю неделю молчаливый молодой человек сильно изменился. После того унизительного поражения он стал больше разговаривать с ними. Федерико давно знал, что Широэ — искусный Чародей, но за последние несколько дней он стал ценить его способности ещё больше. К этому времени члены отряда уже привыкли к виду нового посоха, который Широэ извлёк откуда-то из глубин магической сумки. 

Они больше не могли жаловаться. Они должны были сделать всё возможное, чтобы увеличить свои шансы на победу. Федерико считал, что Широэ умело пошёл навстречу их желаниям. Кроме того, благодаря ему удалось решить продовольственный кризис. Не раздумывая ни минуты, Чародей и его друзья поделились припасами, которые хранили в магических сумках, так что теперь весь отряд ел больше и лучше. Войнену — как начинающему Повару — пришлось взять на себя заботу о пропитании их команды, так что он был искренне благодарен за это. Были, конечно, и замечания: “Неужели нельзя было сделать это раньше?", но они быстро смолкли. 

Ведь надо признать, что и Серебряный Меч до сих пор не относился к Широэ и его друзьям как к своим. Вина лежала по обе стороны. То, что все они погибли на одном поле битвы, имело большое значение для изменения их отношений. 

Смерть — травмирующий опыт, но иногда она сближает людей. У Федерико были хорошие друзья среди школьных и университетских товарищей, но эти отношения не шли ни в какое сравнение с теми узами, которые связывали его с рейдовым отрядом Серебряного Меча. Хотя, учитывая, что все они разделяли один и тот же тяжёлый опыт, ему следовало бы называть остальных Авантюристов “товарищами по оружию", а не "знакомыми" или "друзьями". 

«Вы вряд ли подружитесь с человеком, которого терпеть не можете.» 

Федерико прикусил губу. 

«Но ты должен преодолеть эти чувства в себе, иначе вы не сможете сражаться бок о бок.» 

Это относилось и к Широэ, и к Демикасу. 

Азалеа слегка приподнял правую руку. До сих пор он сидел с закрытыми глазами. Казалось, он медитирует, но на самом деле он использовал особый скилл Призывателей Овладение Душой, с помощью которого он брал под контроль разум вызванного им зверя и проводил разведку в его теле. Видимо, он уже закончил, потому что два-три раза покачал головой, а затем коротко доложил Уильяму: 

— Ждёт на том же месте, что и раньше. Ни следа других врагов. 

Это совпадало с информацией, полученной от других разведчиков за последние несколько дней. Здешние боссы научились сотрудничать, но они по-прежнему думали по-своему, имели свои предпочтения и не были идеальными. За последнюю неделю Широэ не раз повторял это. Он казался задумчивым, спокойным парнем, но — если верить слухам из Акибы — был гением, способным манипулировать даже легионами ада. 

«Меня устраивает и то, и другое» — признал Федерико. 

Действительно, Чародей выглядел замкнутым, и кислое лицо отделяло его от остальных невидимой стеной. Он был дотошен до мелочей и всё подробно объяснял, но это нельзя было считать серьёзным недостатком. Кроме того, члены Серебряного Меча не имели права критиковать других. Они сами были собранием изгоев с большими или меньшими причудами. Может, Широэ и был необычным человеком, но он прекрасно вписывался в их компанию. 

Широэ произнёс короткое заклинание Эликсир. Этот Чародейский бафф увеличивал эффективность исцеляющих заклинаний, наложенных на цель. Войнен поднял левую руку вверх, а затем использовал Исцеляющее Сердцебиение в качестве теста. Мягкое тепло и зелёный свет окутали Федерико. Действительно, заклинание теперь восстанавливало больше очков здоровья. Федерико с благодарностью наблюдал, как Широэ по очереди накладывает бафф на остальных членов отряда. 

Они закончили свои приготовления. Наступило время Серебряного Меча. Настало время продолжения той ночи, когда Уильям кричал изо всех сил. Последовал короткий обратный отсчёт. Как только выпал “ноль”, Наоцугу бросился вперёд. Защитник из второй команды побежал прямо на Рузето, оставив остальных членов отряда далеко позади. 

«Ещё нет. Не сейчас...» 

Уильям вытянул руку горизонтально. Федерико и остальные терпеливо ждали. Все они смотрели на спину удаляющегося танка и ждали сигнала к первой атаке. 

— Каменный Замок!!! — проревел Наоцугу. Он резко остановился перед ногами босса и поднял щит. 

Это была уникальная техника Защитников, которая на десять секунд сводила на нет весь наносимый им урон. Благодаря этому мгновению Наоцугу удалось пережить первую мощную атаку Рузето — Звон Смерти при Свете Луны. 

—  Сейчас! —  Уильям с криком двинулся вперёд. 

Федерико почти наступал ему на пятки. 

Звон Смерти при Свете Луны и Замах Тёмного Серебра(2) были специальными атаками, которые Рузето использовал в режиме Чёрного Рыцаря. Чтобы защититься от них, даже Динкурону потребовалось бы иметь полный запас HP и баффы. Наоцугу, друг Широэ, нейтрализовал обе техники с помощью Каменного Замка. После предыдущего столкновения они уже знали, что время восстановления Звона Смерти при Свете Луны составляет девяносто секунд. Значит, ещё восемьдесят семь секунд Рузето не сможет использовать этот навык. Теперь в его распоряжении не было ни одной мощной АОЕ атаки. С другой стороны, Замах Тёмного Серебра был ужасающей техникой, но он поражал только одну цель. Воспользовавшись этой брешью, Федерико и остальные смогли благополучно добраться до своих позиций. 

(2) Я не знаю как это нормально перевести. В англ — “Kneel Before the Dark Silver Post”, в польском — “Kneeling Dark Silver Swing” 

Это была стандартная схема действий рейдового отряда, но Федерико не смог сдержать улыбку, увидев, как идеально её исполнил Защитник из маленькой гильдии. 

Они по-прежнему боялись смерти, но эмоции толкали их вперёд. Моменты, когда они шли плечом к плечу со своими товарищами или когда им удавалось скоординировать сложный манёвр, заставляли сердце Федерико прыгать от радости, как бумажный самолётик, кружащийся на ветру. “Серьёзные взрослые” наверняка посмеялись бы над ним или сказали, что он ведёт себя по-детски, но — цитируя гильдмастера Серебряного Меча — пусть они идут к чёрту! Как Уильям бросил вызов этому миру той ночью, так и они бежали сейчас, потому что сами выбрали этот путь. 

Фредерико умирал много раз после Катастрофы. Каждый раз ему приходилось возвращаться к своим мрачным воспоминаниям, заново переживать боль и чувствовать утрату. 

Но его товарищи из Серебряного Меча ни разу не появлялись в этих воспоминаниях. И они подтвердили, что в своих посмертных воспоминаниях они тоже никогда не видели никого из гильдии. Это очень обрадовало Федерико. Кто-то может спросить: "А чего ты ожидал? В конце концов, вы же здесь просто дурачитесь". Однако, по мнению Федерико, это доказывало, что его друзья в Серебряном Мече — люди, которых ему не нужно стыдиться. Гильдия стала для него домом. 

"Друзья". Он уже давно не использовал это слово. В его возрасте никто не хотел анализировать, кто был просто знакомым, а кто уже настоящим другом. Кроме того, даже если дать определение, отношения между людьми всё равно подчинялись своим законам. Федерико, как начинающий сотрудник, считал, что и близкие отношения, и избегание кого-то одинаково невыгодны. 

Поэтому он и сам удивился, когда их гильдмастер, — который, в конце концов, ещё учился в старшей школе — произнёс слово "друзья", его глаза загорелись. Очевидно, Федерико не до конца понимал свои собственные чувства. 

Может быть, однажды они найдут дорогу обратно в старый мир. Может быть, Федерико вернётся к повседневной рутине, кружась между домом и офисом, и когда он вспомнит тот день, вся эта борьба насмерть покажется ему смешной. Возможно, именно так и произойдёт. Но это вовсе не означало, что они должны сдаться сейчас. Ни в коем случае. Они находились в рейдовой зоне. Они были рейдовой гильдией. 

— Удар Гадюки! 

Федерико подпрыгнул, приземлился на тёмно-фиолетовую перчатку и вонзил свой фламберг в плечо Рузето. Навык Удар Гадюки не наносил большого урона, но накладывал на босса дебафф, который вызывал кровотечение и снижал точность его техник на четыре процента. 

Четыре процента давали очень много в рейдах. Это означало, что именно столько процентов целебных заклинаний они смогут сэкономить, столько очков магии они сохранят и смогут сражаться дольше. Возможно, он переоценивал свою роль, но, по его искреннему мнению, это значительно повышало их шансы на победу. 

Динкурон, сменивший Наоцугу в роли главного танка, вышел вперёд. Этот Авантюрист был уникален даже среди членов Серебряного Меча. Одетый с ног до головы в доспехи класса иллюзии, он своими защитными способностями соперничал с самим Айзеком из Рыцарей Чёрного Меча. Всегда спокойный и уравновешенный, Защитник сейчас издал крик, от которого могли лопнуть барабанные перепонки. Боевой Клич. Эта техника повышала устойчивость окружающих Авантюристов к негативным дебаффам. Диапазон её действия расширялся с помощью предметов. 

Федерико почувствовал, как по его телу прокатилась волна энергии. Он проскользнул за спину Рузето, который теперь казался ему совсем нерасторопным, и наносил удары снова и снова. В этом и заключалась роль ДД(3) — атаковать со всех сторон, без передышки, чтобы нанести как можно больше повреждений. Учитывая их сегодняшнюю стратегию, им нужно было обеспечить себе наилучший старт. 

(3) ДД или дэмэдж дилер (англ. damage dealer) 

В западной части колизея — примерно в десяти метрах от места сражения с Рузето — послышался приглушённый металлический звук. Он раздался дважды. Самурай Серебряного Меча, Рагомару, использовал свою технику Зантецукен. 

По словам разведчиков, одно из прутьев железной решётки было успешно перерезано, создав брешь, достаточную для того, чтобы человек мог проскользнуть на другую сторону ворот. 

Федерико атаковал, краем глаза наблюдая за действиями Рагомару.  

«Недостаточно!» 

Дамагеры удвоили свои усилия. Массированная атака должна была нанести боссу значительный урон. Рузето уже ничего не мог сделать. Мощные техники, на которые он полагался, были нейтрализованы Наоцугу, и у гиганта не было ни одного навыка, с помощью которого можно было бы пробить железную защиту Динкурона. 

Если бы Рузето сейчас привёл других боссов, Федерико и остальные были бы в мгновение ока отправлены в нокаут. Но босс ещё не потерял и десяти процентов очков здоровья. Он точно не будет звать на помощь... Федерико повторял это про себя, чтобы подавить поднимающийся в груди страх. 

Однако такой гарантии у них не было. Тарутауруга и Ибура Хабура могли появиться в любой момент. Или какой-нибудь другой неизвестный им босс. У них не было никаких гарантий. Они полагались лишь на догадки о том, как гиганты действуют сообща, и на карту зоны, составленную разведчиками. 

Время безжалостно тянулось. Федерико и другие ДД атаковали в ожидании начала операции. Они хотели победить. Только это горячее желание давало им силы неустанно наступать. 

Дыхание Муспеля, любимый меч Федерико, благодаря огромной силе своего владельца закрутился как торнадо и снова и снова наносил удары по доспехам Рузето. Под натиском этих яростных ударов поверхность причудливых доспехов покрылась трещинами, а разлетающиеся осколки ранили Федерико в лицо. Но он не обращал на это внимания. 

Раньше он об этом не подозревал, но за последнюю неделю обнаружил, что ему небезразлично торжество справедливости. Он не хотел победить, чтобы уничтожить этого стального гиганта, получить славу или сокровища. Он не испытывал ни гнева, ни ненависти. Он хотел победить, потому что они заслужили приз. Уильям мечтал о победе в этом рейде до такой степени, что проливал слёзы. 

Здесь столько раз гибли члены Серебряного Меча. Федерико не хотел допускать мысли, что всё это было напрасно и что они сами, как дураки, потратили время на бессмысленное испытание. Это разбило бы ему сердце. 

Он не испытывал ненависти к Рузето. Более того, он испытывал к нему уважение. 

Просто и Федерико, и Серебряный Меч в целом нуждались в подтверждении. Что-то, что доказало бы им, что они не ошиблись. Что они сражались правильно и становились всё сильнее. 

— Кульминация!!! — завопил Уильям. 

Услышав его, Целители и бафферы двинулись со своих мест. Рузето из Седьмого Сада начал меняться. Он сбросил свои потрескавшиеся доспехи, постепенно переходя в режим Белого Рыцаря. Его доспехи стали белыми, как снег. Остатки тёмных доспехов растворились в теневом болоте, а из него, в свою очередь, возникли призрачные воины. Эта техника-засада затрудняла движения всех Авантюристов, попавших в зону её действия. Это была атака по площади в виде мази, облепляющей ноги. Отряд Уильяма сменил строй, чтобы не оказаться в ловушке. 

— Быстрее! Команда Широэ вперёд! 

По приказу Уильяма вся вторая команда двинулась к туннелю, который проходил за щербатыми решётками. Там, в глубине, их ждал Ибура Хабура из Третьего Сада. 

С этими словами Федерико и его спутники перешли в контратаку. 

Часть 2. 

Демикас тоже был во второй команде, попавшей в западный коридор. Гранитный туннель тянулся в глубину, его высокий сводчатый потолок поддерживали массивные колонны. Из донесений разведчиков они уже знали, что в огромной яме в конце туннеля поджидает огненный Ибура Хабура. Демикас быстро осмотрелся, а затем снова двинулся за Наоцугу, который бежал впереди. 

Закованный в металлические доспехи Защитник напоминал Демикасу неповоротливую черепаху. Может, он и мчался изо всех сил, но не был и вполовину быстрее легковооружённого Монаха. Демикас, если бы захотел, одним Призрачным Шагом или Ударом Виверны оставил бы Наоцугу далеко позади. Но если бы он это сделал, то попал бы прямо в Ибуру Хабуру. Поэтому, пусть и с неохотой, ему пришлось остаться за спиной у черепахи. 

Двое из них бежали впереди. Динкурон и остальные члены первой команды остались в самом конце и медленно отступали назад, отражая атаки Воинов Тени. Ускориться им не удалось. Поэтому, пока основной отряд оборонялся в тылу, Демикасу и его группе пришлось занять место на передовой. 

Эта часть плана была проста. В прошлый раз, когда их отряд потерпел сокрушительное поражение, Ибура Хабура из Третьего Сада и Тарутауруга из Четвёртого Сада появились после того, как они открыли решётки, закрывающие туннели. 

Именно так — при их размерах им не удалось бы проскользнуть ни в одну щель. Кроме того, эти гигантские ворота можно было открыть только со стороны туннелей. 

В обычном рейде обе решётки поднялись бы только после победы над Рузето из Седьмого Сада. Однако этот рейд не был обычным. 

План заключался в том, чтобы использовать планировку подземного лабиринта в интересах Авантюристов. Другими словами, главная задача состояла в том, чтобы изолировать Рузето и заманить его в ловушку в колизее. Таким образом, он не сможет открыть решётку или войти в туннель со стороны арены. Он не сможет преследовать Авантюристов, сбежавших в западный коридор. Хотя они не были уверены, что он не проникнет в туннель силой, они предприняли этот манёвр, когда он находился в режиме Белого Рыцаря, а значит — тогда в его распоряжении не было никаких мощных атак. Они также учли тот факт, что, пока они не уничтожат призрачных воинов, белый Рузето не сможет двигаться. 

С помощью зверей они провели заблаговременную разведку всего коридора. План предусматривал несколько сценариев, но наиболее благоприятный для отряда заключался в следующем: Рузето не сможет ни пройти сквозь решётки, ни разрушить их, что фактически будет означать его бессилие. Тарутауруга в восточном туннеле может открыть свои ворота и войти в колизей, но в западный туннель он не попадёт по тем же причинам, что и Рузето. Поэтому оба они выбывают из борьбы. Демикас и остальные члены команды победят Ибуру Хабуру, пройдут дальше, достигнут самой глубокой зоны и пройдут подземелье.  

Однако никто из членов отряда не верил, что всё пройдет так легко. Даже если они победят Ибуру Хабуру, не было никакой гарантии, что дальше их не ждёт другой босс. Более того, Широэ утверждал, что при таком расположении лабиринта Тарутауруга сможет добраться до логова Ибуры Хабуры, даже не открывая восточных ворот, хотя это и займёт некоторое время. Если бы огненному змею стала угрожать опасность, ледяной гигант, несомненно, немедленно отправился бы ему на помощь. 

Предположение о том, что ни Рузето, ни Тарутауруга не смогут разрушить решётку, выдавало желаемое за действительное. Следовало предположить, что им это удастся и врата задержат их лишь на короткое время. А если это произойдет, то решётки исчезнут навсегда, и Авантюристы не смогут применить эту тактику во второй раз. 

Именно так. Демикас и остальные каждый раз возвращались к жизни, но ситуация постоянно менялась. Второго такого шанса у них не будет. Именно поэтому члены Серебряного Меча сейчас бежали по туннелю в крайнем напряжении. 

«Чёрт!» 

Но, в конце концов, это было очевидно. Будущее никогда нельзя предсказать. Это знали даже дети начальной школы. В каждом плане были скрыты неизвестные, и всегда существовала опасность, что кто-то встанет у вас на пути. Утром в воскресенье встану и позавтракаю, смотря телевизор — но сколько раз ему удавалось сделать это без проблем? В жизни на каждом шагу встречались препятствия. 

Однако в этом мире Демикас забыл об этой банальной истине. Убеждённый в том, что это всё ещё игра, он верил, что всё пойдёт так, как ему хочется. Он тешил себя надеждой, что если он может всё, то ему всё дозволено. И тут Широэ спустил его на землю. 

В тот день Демикас понял, что этот мир не всегда работает так, как ему хочется, и что эта реальность настолько реальна, насколько это вообще возможно. Однако он не избавился от своих иллюзий. Его обманул внешний вид этого мира, который до боли напоминал игру. Так было и на этот раз. Он сотни раз повторял себе, что будет начеку. Но всё же его бдительность незаметно улетучилась. Он снова дал себя застать врасплох. 

«То есть я проиграл, потому что не был бдителен. Потому что я недооценил мир... Я проиграл, потому что считал других дураками.» 

Он вспомнил, как худенькая девушка положила руки на бёдра и посмотрела ему прямо в глаза. Она выглядела недовольной. Вероятно, она его презирала. Для Демикаса это было очевидно. Он ужасно обидел туземцев. Он не убил ни одного из них, но он бил их, продавал как рабов и заставлял работать до самой смерти. У них не было причин любить его. Они не бросались на него с кулаками только потому, что он был сильнее их. 

Девушка напоминала тощую курицу, в ней не было ни капли сексуальности. Она неотрывно смотрела на него сверкающими глазами, а на её губах играла ироничная улыбка. 

— Если ты думаешь, что крутая рожа сделает из тебя большого человека, то просто убей меня. — Так она часто говорила. — А если ты не собираешься меня убивать, то уйди с дороги. Ты мешаешь мне убираться. — Так она однажды сказала и ему. А потом он с треском проиграл. 

Туземцы умирают в прямом смысле этого слова. Они знают это и рискуют единственными жизнями, которые у них есть. Они ставят их на кон, чтобы получить то, что им дорого. По сравнению с этим жизнь Демикаса ничего не стоила. 

Он не ценил этот другой мир, считая его просто игрой. Поэтому Широэ и победил его. Он не извлёк из этого никаких уроков, поэтому и проиграл туземцам, которые, в конце концов, были совершенно бессильны по сравнению с ним. 

Он также проиграл Серебряному Мечу. Они издевались над ним, когда он впервые встретил их в таверне, и потом ещё несколько раз. От Бригандии практически ничего не осталось. 

Он также проигрывал рейдовым боссам. Возможно, это обстоятельство не так уж и подкосило бы его, если бы не тот факт, что Уильям превзошёл его даже в качестве гильдмастера. Отряд под его командованием был полностью разгромлен, но даже при этом двадцать человек решили, что будут продолжать стоять и сражаться бок о бок с ним. Они последовали за таким занудой. У Демикаса не осталось совсем ничего. 

★★★ 

Скалистый туннель резко оборвался. Перед ними простиралась огромная впадина, свод которой находился высоко-высоко, где-то на высоте пятиэтажного дома. Яма имела круглую форму радиусом около тридцати метров. Склон, на котором они стояли, состоял из коричневато-жёлтых камней, кое-где отмеченными ярко-оранжевыми пятнами. Вниз вела извилистая дорога шириной в несколько метров. Лужи, видневшиеся то тут, то там, были голубого цвета. Огромную яму странного цвета освещал белый свет. 

— Этот запах... — начал Широэ, стоявший сзади.  

— Да. Как тухлые яйца — ответил Наоцугу. 

Демикас тоже учуял этот запах. Сера. Это объясняло цвет стен. Скалы в яме были окрашены серой и другими химическими соединениями. 

Отряд двинулся по извилистой дороге. На дне ямы лежал Ибура Хабура, погружённый в сон. Несомненно, это было его положение бодрствования. 

Как они и договаривались во время совещания, Наоцугу перепрыгнул через последний участок дороги и побежал прямо к змее. Они оказали ему небольшую поддержку, но времени на то, чтобы подготовиться получше, не было. Они бросились вперёд со всем, что у них было. 

Окутанный исцеляющими заклинаниями Теторы и Войнена, Наоцугу двинулся к боссу. В его движениях не было заметно ни малейшего колебания. Демикасу пришлось признать, что его действия заслуживают признания. 

Монах взял себя в руки и прыгнул в воздух. За ним последовали члены Серебряного Меча. Один за другим они вступали в бой. 

Тут же разгорелась яростная битва. В глубине ямы открылся ещё один туннель, ведущий вниз. Вероятно, это был он. Путь к финишу, самая глубокая зона этого подземелья. Однако она не была огорожена никакими решётками, так что на этот раз им уже не удастся заманить босса в ловушку и сбежать. Им придётся победить Ибуру Хабуру из Третьего Сада. И это ещё до того, как Тарутауруга придёт ему на помощь. 

Команда, атакующая издалека, видимо, запаниковала, потому что направила в босса серию ледяных заклинаний. Демикас выругался под нос, но Наоцугу каким-то образом удалось привлечь внимание змеи к себе. Перед стеной бушующего пламени, больше похожей на горящее строение, чем на монстра, бронированная черепаха обнажил меч и с громким криком Якорный Вой яростно взмахнул им, чтобы разжечь ненависть Ибуры Хабуры. Даже Демикас понимал, что в самом начале боя накопленная танка ненависть ещё не стабилизировалась. Дамагеры, вероятно, хотели атаковать как можно быстрее, но излишняя спешка могла привести к тому, что босс сменит цель, что закончилось бы трагически для всех. 

— Стойка Крепости! Я испытаю новый щит и броню! — Наоцугу присел, словно на его спине лежал огромный груз. Из-под его ног вырвался голубой свет. 

Это был особый навык Защитников. В таком положении Наоцугу мог использовать свой щит, чтобы блокировать противника и одновременно атаковать его длинным мечом, оставаясь при этом скрытым. Эта техника ограничивала мобильность, но значительно повышала коэффициент защиты. Искусные Монахи — такие как Демикас — не имели таких скиллов. Вместо этого они обладали такими навыками и ловкостью, о которых Наоцугу мог только мечтать. 

— Хаааааа! Сабля Ауры! — Демикас наёс удар ногой, который вызвал золотисто-светящуюся ударную волну. 

Удар, подобно гигантскому топору, обрушился на горящую чешую змеи. Должно быть, навык возымел действие. Сабля Ауры была особой техникой, которая наносила урон независимо от коэффициентов защиты противника. Кроме того, Энергетическая Защита, наложенная одним из Друидов, частично защищала Демикаса от огненного урона. Он мог атаковать, не опасаясь, что пламя, бьющее из чешуи, поставит его на грань смерти. 

Ибура Хабура взмахнул хвостом размером с автобус. Демикас увернулся от удара, сделав Призрачный Шаг. Он подпрыгнул в воздух и тут же нанёс Удар Виверны, почти не оставив после себя следов. 

Ещё один Удар Виверны. И ещё один. Сквозь подошвы тяжёлых, окованных сталью ботинок он ощущал мощные удары, от которых по всему телу пробегала дрожь. Такой чередой ударов в Сусукино мог в одно мгновение превратить огромное здание в груду обломков. Демикас, наседавший на противника, словно зелёный метеор, был не единственным атакующим Авантюристом. Рядом с ним Федерико без устали рубил своим фламбергом. Остальные члены отряда ближнего боя тоже не расслаблялись. С точки зрения Ибуры Хабуры, они, наверное, выглядели как стадо гномов, осаждающих его. 

Внезапно ноги Демикаса окутало серебристое сияние. Это был бафф Широэ — Острый Край. 

«Ублюдок!» 

Демикас раздражённо щёлкнул языком. Ему захотелось сплюнуть, но от жара, исходящего от Ибуры Хабуры, во рту стало совсем сухо. Вместо этого он решил выплеснуть свой гнев на извивающуюся перед ним змею. Кулак Тигриного Эха. Эта техника отличалась невысокой точностью, но она без проблем поражала таких гигантских монстров. Белесые(4), полные ненависти глаза рептилии внезапно обратились к Демикасу. 

(4) Тусклый и светлый до белизны. 

— АОЕ атака, отступаем! — прорычал Уильям. 

По этому приказу вся линия фронта отхлынула от босса. Демикас, однако, остался на месте. Он крепко стоял на двух ногах и скрестил руки перед лицом. Он намеревался таким образом защититься от огненной атаки Ибуры Хабуры. 

Не потому, что он недооценил силу босса, напротив. То, что Демикас принял удар, было выражением его собственной решимости. Когда бушующее пламя Ибуры Хабура охватило его, он даже не вздрогнул. 

Часть 3. 

Наоцугу смотрел, как перед ним вырастает стена огня. Она выглядела совсем иначе, чем на экране монитора. Алое пламя охватило его, опутывая тело, словно ядовитая лоза. Но даже перед лицом этой адской сцены Наоцугу лишь щурился и продолжал стоять, наклонившись вперёд. 

На самом деле, ему было очень жарко. Ведь он был охвачен пламенем. Однако ощущения были сравнимы с тем, как если бы он лежал голым на горячем асфальте в жаркий летний день. Его кожа горела, но это было терпимо. 

Пламя Ибуры Хабуры набегало волнами, подгоняемое каким-то течением. Наоцугу спокойно наблюдал за ними, а когда видел, что они прерываются, глубоко вдыхал воздух, словно нырял под воду. Он сделал это, чтобы защитить свои лёгкие от ожогов, но, похоже, даже если он проглотит немного огня, это не будет для него смертельным. 

«Ну вот, этот самоуверенный Монах всё же кое-что умеет.» 

Наоцугу был окутан заклинаниями Целителей. Тетора наложила на него заклинание самоисцеления, Войнен — Исцеляющее Сердцебиение, а Токо добавил барьер, чтобы свести на нет урон. Таким образом, каждый из них использовал заклинание, характерное для его профессии. Атака по площади Ибуры Хабуры — Банкет Беспощадного Чистилища — была чрезвычайно мощной. Барьер Каннаги поглотил около шести тысяч единиц урона, заклинание Теторы восстановило Наоцугу около девятисот очков здоровья. Однако этого урона всё равно было мало. Такая атака должна была поставить его на грань смерти. 

Часть урона вместо Наоцугу получил Демикас. Вероятно, он использовал Прикрытие — технику, которая позволяла ему принимать на себя часть урона, наносимого находящимся поблизости Авантюристом. Как Монах, Демикас обладал более высокой сопротивляемостью к элементальным атакам, чем Наоцугу, и, кроме того, у него было много очков здоровья. Разделив получаемый урон, Защитник сможет дольше оставаться на передовой. Демикас немного поднялся в его глазах. 

— Так, ещё раз! Дразнящий Удар! — Наоцугу направил свою специальную атаку на Ибуру Хабуру, чтобы получить больше ненависти. 

Эта гигантская змея была поистине ужасающей. Удар её головы мог сравниться с ударом грузовика, а вид её черно-красной пасти напоминал внутренности печи. А поскольку она атаковала со скоростью мчащегося поезда, в глазах темнело, а колени непроизвольно подкашивались. 

Наоцугу же, словно отрезав себя от этих эмоций — изогнул губы в улыбке. Он создавал видимость. На самом деле сейчас ему было не до смеха. 

Вопрос о том, сможете ли вы найти время для чего-то, всегда оставался открытым. Если вы думали, что не можете найти, то не находили; если думали, что можете найти, то как-то справлялись. Например, в длинные выходные у вас могло быть много свободного времени, но его никогда не хватало, чтобы вымыть пол на кухне. А на работе, даже если дело упиралось в бюджет, у вас всегда находилась минутка, чтобы забежать в магазин и попробовать новый пудинг, который они недавно представили. Всё происходило примерно так. 

Поэтому достаточно было улыбнуться, и время и энергия находились сами собой. А если их не было, то их всё равно можно было как-то притянуть. 

С этой мыслью Защитник снова взмахнул мечом. Выкрикнув название таунта, он поднял щит и занял оборонительную позицию. Он не отступал ни на дюйм. Он лишь улыбнулся. Вот что значило для него быть первым танком в рейде. 

— Сейчас! 

Этого короткого восклицания было достаточно, чтобы остальные догадались, что делать. Уильям подал команду из заднего ряда: 

— Обойдите его слева и атакуйте! 

Наоцугу улыбнулся ещё шире. Как он и предполагал, Уильям понял его намерения. 

Они находятся в Глубокой Шахте уже более трёх недель. За это время они постепенно начали понимать друг друга. Так, например, Наоцугу догадывался, что сделает Уильям. А Уильям знал, чего ожидает Наоцугу. 

На тело Защитника было наложено множество исцеляющих заклинаний, постепенно восстанавливающих его жизненные силы. Несмотря на жертву Демикаса, HP Наоцугу уже упало до тридцати процентов. В отличие от Монаха, который мог прыгать на передовую и отступать, когда только хотел, на Наоцугу непрерывно обрушивались мощные обычные атаки Ибуры Хабуры. То и дело в него вонзались острые чешуйки змеи. Целителям приходилось компенсировать нанесённый ими урон и готовить Наоцугу к новой мощной атаке. От исцеления танка зависела безопасность всего отряда. Поэтому Наоцугу без стеснения принимал эту помощь. 

В разгар ожесточённой битвы на него нахлынули воспоминания. Конечно, по сравнению с тем, что происходило здесь, в этой воплощенной в реальность игре, старые времена казались не более чем забавой, но Наоцугу был главным танком в Сумасшедшей Чайной Вечеринке. У него был опыт участия в рейдах. В конце концов, Чайная Вечеринка славилась тем, что проходила один рейд за другим. Канами было всё равно, выиграют они или проиграют. Для неё такие сценарии были как препятствия в экскурсии, которые нужно преодолеть. Однажды они даже попали в квест на чужом сервере, потому что Канами "захотелось посмотреть на новые достопримечательности". Вот это уже что-то. 

— Ну же, рептилия! 

Наоцугу поступил правильно, надев свои новые Доспехи Серебряной Клятвы. Они идеально сидели на нём, и он чувствовал себя в них превосходно. Ни одна деталь не выделялась и не бросалась в глаза. Щит Львиного Сердца тоже работал отлично. Сила блокируемых ударов, которые Наоцугу принимал на плечо, заметно ослабла. С таким снаряжением он мог сражаться несколько часов. Если ему только удастся расположить центр щита напротив источников света, мелькающих перед его глазами, он даже сможет отразить атаку змеиного хвоста. Защитник почувствовал, что его оборонительные возможности значительно возросли. 

— Это ещё не конец! Приложите немного усилий! — хрипло крикнул он. 

— Ого, ты сегодня в форме, да? — сказала Тетора, которая неизвестно когда вернулась на фронт. 

Наоцугу шагнул ещё дальше вперёд, чтобы прикрыть Клирика от огня, и бросил только: 

— Пустяки! Оставь это мне! 

Тетора взобралась на плечи Защитника и крикнула остальным ясным голосом: 

— Как силы, господа? 

Борьба была настолько ожесточенной, что никто не успел ей ответить. Однако все смотрели на неё. Это вполне объяснимо. Когда они атаковали Ибуру Хабуру, им приходилось следить за Наоцугу, который привлекал внимание босса. А Тетора просто сидела на плечах танка и обращалась ко всем на поле боя. 

Яма наполнилась звоном и лязгом стали. Только так Авантюристы, сражающиеся насмерть, могли ответить на обращение крошечного айдола. Мечи и топоры падали снова и снова, воздух рассекали ледяные и электрические заклинания, направленные на гигантское чудовище. 

Услышав эти звуки, Тетора улыбнулась и с решительным выражением лица, направила свою палочку вверх. 

— Хорошо! Поехали! Вперёд, мальчики! Вы спра-ви-тесь! 

Сильный голос Теторы прозвучал так отчётливо, что на мгновение они забыли о том, что застряли в подземелье — он был таким чистым и звонким, что, казалось, пронзил толщу камня и устремился в небо. 

Воздух озарился сиянием радуги. Занавес света задрожал, его прорезали сотни падающих звёзд, а откуда-то полилась нежная музыка. Исцеление Авроры было уникальным заклинанием. Можно сказать, что это единственное исцеляющее заклинание в “Elder Tale”, которое было адаптировано для использования в рейдах. Оно действовало на всех Авантюристов, оказавшихся под светом авроры. Даже если сражающихся было сотни, оно приносило утешение всем. 

— Прекрасный вид! 

— Всем известно, что я ангел, спустившийся с небес! 

Миниатюрная Клирик с широкой улыбкой произносила одно заклинание за другим. По скорости произнесения заклинаний она превосходила даже опытных Целителей Серебряного Меча. Пусть её и поддерживали баффы Широэ, но она всё равно демонстрировала навыки первоклассного рейдера. Наоцугу позволил увлечь себя этой волне энергии и тоже атаковал без отдыха. 

Пока что у них всё получалось. Как и предсказывал Широэ, Ибура Хабура из Третьего Сада имел меньше HP, чем Рузето из Седьмого Сада, и не мог менять форму, чтобы регенерировать. Похоже, его отличительными чертами были АОЕ атаки и бьющее от него тепло, которое наносило урон, если кто-то подходил слишком близко. 

Впрочем, они ожидали этого, поэтому заранее сменили снаряжение на огнестойкое, а теперь ещё и накладывали на себя соответствующие баффы. У Ибуры Хабуры был очень высокий начальный уровень HP, но он уже потерял половину очков здоровья. Если они сохранят интенсивность своих атак, то смогут одолеть его. 

«Но мы всё равно должны быть бдительны.» 

Наоцугу внимательно следил за движениями змеи, осматриваясь по сторонам. 

— Ну и отлично! 

— Да, просто предоставьте это мне! 

Однако Наоцугу обратился с этими словами не только к Теторе. Тем самым он передал послание всем членам отряда: пусть верят в своего танка, ведь он ещё многое переживёт. Они могут доверять ему. 

Если бы все проблемы решались криками “Мы победим!” или “У нас точно всё получится!”, жизнь была бы проще. Тогда бы им не понадобился план Широэ. Но если вас одолевали мысли “Мы проиграем, нам конец”, они могли негативно повлиять на ход рейда. Когда ты мысленно сдаешься, ты проигрываешь. Наоцугу был готов кричать изо всех сил и устраивать театральные представления, если это поднимет боевой дух его товарищей. 

Он почувствовал, как от рук Теторы, лежавшей на его плечах, по телу разливается мягкое тепло. Это было совсем не похоже на обжигающее пламя боссы. Заклинание Клирика начало действовать. Чтобы в полной мере использовать целительные способности своего класса, девушка вышла на самую линию фронта, превратившуюся в огненное инферно, и встала рядом с Наоцугу, ни на мгновение не теряя спокойствия. 

Тетора также понимала, что их глупые фразы дают остальным силы продолжать борьбу. Наоцугу стало намного легче от осознания этого. На этот раз он улыбнулся искренне. Искренне, и не только для того, чтобы успокоить остальных. 

— Наоцугу, ты влюбился в меня? 

— Ни в коем случае! 

— Уверена, ты можешь умереть от любви здесь и сейчас. 

— Ты понимаешь, что только что испортила всю атмосферу? 

Щит указал ему на световое пятно, позволившее блокировать атаку острого хвоста Ибуры Хабуры. Отбиваясь от шуток Теторы, Наоцугу начал сомневаться, понимает ли она на самом деле, что такое поднятие боевого духа. Он бросил на девушку косой взгляд, требуя, чтобы она вернула ту тёплую атмосферу, которая окутывала их несколько минут назад. 

— Наоцугу, я должна тебе кое в чём признаться. 

— Сейчас?! А позже нельзя?! 

— Сейчас, потому что иначе я не осмелюсь. 

Тетора озорно опустив взгляд, начала вертеться на месте, хотя вокруг бушевала битва. Отбивая серные камни со всей силы, чтобы они не задели Клирика, Наоцугу наконец спросил: 

— Что ты хотела? 

— Вот что я думаю, я собираюсь присоединиться к Лог Горизонт. 

— Чё?! 

Наоцугу больше не косился на Тетору.  

Она ухмылялась, довольная, как всегда, но на этот раз на её лице также был лёгкий румянец 

— Я не верю в это. 

— Я серьёзно! 

— Почему? 

— Чтобы я могла почаще с тобой играть! — хихикнула самопровозглашенный айдол, стреляя заклинанием Исцеления как из винтовки. Настроение у неё было отличное. Единственное, что раздражало Наоцугу, так это то, что каждый раз, произнося заклинание, она, словно дразнящаяся кошка, постукивала его палочкой по боку. 

— Кто, казалось, дал на это разрешение? 

— Широэ. 

— Широэ! Ты с ума сошёл?! 

Однако времени на шутки у них уже не оставалось. Ибура Хабура внезапно выпрямил своё тело во всю его чудовищную длину, открыл пасть и сделал мощный глоток воздуха, который начал бурлить внутри него, смешиваясь с треском пламени. Он готовился к убийственной АОЕ атаке. 

Защитник и Уильям закричали почти одновременно: 

— Наступает! 

— Первая линия отступает! Федерико, останься, поддерживай дебаффы! Снизить урон! 

Отряд снова сменил строй. Воины в первой линии отхлынули назад, как отступающий прилив. 

Манёвр был направлен на то, чтобы выйти из зоны действия огненной атаки и снизить потери подопечных. Это было важно по двум причинам: экономия работы для Целителей и снижение расхода очков магии. 

Однако смена строя пошла не по плану. Азалеа, Призыватель, атаковавшая издалека в составе четвёртой команды, споткнулась и упала на землю, выглядевшую как открытая площадка, а затем что-то закричал. Наоцугу не разобрал его слов, но Уильям отреагировал мгновенно: 

— Динкурон, назад!!! 

Не успел отряд занять свои новые позиции, как разгорелась новая битва. Из этой подземной ямы было два выхода. Один — гранитный туннель наверху, по которому Наоцугу и остальные пришли сюда. Другой — подземный коридор за спиной Авантюристов. Из него только что вышел закутанный в меха бледный гигант. Тарутауруга из Четвёртого Сада. 

Часть 4. 

Сказать, что вид Тарутауруги не потряс Авантюристов, было бы ложью. После того, что им пришлось пережить, их вряд ли можно было удивить. Тем не менее крики Уильяма мгновенно вывели весь отряд из оцепенения. 

Динкурон, словно из рогатки, бросился на покрытого инеем гиганта, используя Каменный Замок. Он отразил удар булавы Тарутауруги длиной в несколько метров, словно отгоняя муху, а затем занял позицию у входа в туннель. Как и подобает настоящему ветерану рейда, каждое его движение было точным и отточенным. 

Широэ поправил очки, сползшие от удара, и вытер пот, стекавший по лбу. Ещё одна его догадка оказалась верной. 

Рузето из Седьмого Сада не смог открыть железные решётки. Однако Ибура Хабура и Тарутауруга, охранявшие западную и восточную стороны, могли не только проникнуть в колизей, но и перемещаться в свои логова иными окольными путями. Широэ подозревал, что даже если Авантюристам удастся сбежать от Рузето, им всё равно придётся столкнуться с Ибурой Хабурой и Тарутауругой одновременно. В обычной ситуации у них не было бы ни единого шанса. Не было ни одного полнорейдового отряда, способного выдержать мощный натиск двух рейдовых боссов. Их атаки были слишком мощными. 

Но так ли это на самом деле? Широэ сомневался в этом с тех пор, как очнулся после реинкарнации, и, исходя из этого, разработал сегодняшний план. 

Одной из причин их поражения в предыдущей битве в колизее стало то, что появление других боссов застало их врасплох, вызвав хаос в рядах и полный развал строя. Однако главная причина заключалась в том, что на них обрушились сразу две техники — огненая АОЕ атака Ибуры Хабуры и ледяная АОЕ атака Тарутауруги. Даже одно из этих умений было способно вывести из строя Авантюристов в задних рядах, не говоря уже о двух сразу. Но танк, скорее всего, сможет пережить удар одной из этих техник. 

Широэ всё ещё помнил об атаках Рузето, и не думал, что другие боссы в этой зоне значительно превосходят его по силе. Возможно, немного, но уж точно не в два раза. Поэтому Широэ пришёл к выводу, что выжить после атаки и Ибуры Хабуры, и Тарутауруги вполне возможно. Он предположил, что, пока диапазон их умений не пересекается, танки смогут их пережить. Исходя из этого, он разработал целую стратегию. 

В этой подземной яме было достаточно места, чтобы держать боссов на расстоянии. У юго-западной стены Наоцугу блокировал атаки Ибуры Хабуры, а у входа в северо-восточный коридор Динкурон отбивался от Тарутауруги. Оба сменили позиции, чтобы защитить друг друга от атак по площади. 

Всё было устроено очень быстро. Хотя с каждым из парней был кто-то из Целителей, но нельзя сказать, что этого было достаточно. Остальные Целители должны были бегать между одним Защитником и другим и помогать им, но их задача сильно усложнялась тем, что Наоцугу и Динкурон стояли далеко друг от друга. Безопаснее было держаться на максимально возможном расстоянии, чтобы АОЕ атаки боссов не пересекались, но так ребята оказывались вне зоны действия исцеляющих заклинаний. 

Однако если Наоцугу и Динкурон выстраивались в линию, отряд терял гарантию того, что в логове образуется безопасная зона, куда не доберется ни атака Ибуры Хабуры, ни атака Тарутауруги. Магам и стрелкам в задних рядах приходилось то и дело менять позицию, чтобы избежать АОЕ атак. Тем не менее, выслушав план Чародея, Уильям храбро улыбнулся и ответил: 

— Широэ, мы победим. 

Теперь, словно в подтверждение своих слов, Мифриловые Глаза отдавал одну команду за другой, выпуская стрелы с такой скоростью, что они образовывали в воздухе непрерывную линию. Широэ тоже сражался так, словно ему нечего было терять. Нельзя было терять время. 

Им удалось остановить удар сразу двух боссов, но только потому, что Динкурон использовал свою особую технику Каменный Замок. Именно поэтому он не использовал её против Ибуры Хабуры раньше. Чтобы стабилизировать ситуацию на поле боя, Целителям приходилось постоянно исцелять обоих танков. Это означало, что очки магии всех шести Целителей в отряде будут падать с угрожающей скоростью. Они ожидали этого, поэтому до сих пор экономили заклинания, но теперь они больше не могли себе этого позволить. Иначе они потеряют Защитников. Они балансировали на канате, и потеря даже одного танка приведёт к тому, что строй распадётся, а значит, и весь отряд будет выбит из строя. И тогда последняя надежда на прохождение этого подземелья будет потеряна. 

— Федерико, дебафф на его силу и дальность атак. 

— В процессе. 

— Тетора, ускорься с лечением. 

— Я больше не могу. 

— Я помогу тебе. Шаг Силы! 

Широэ наложил на Тетору специальное заклинание поддержки, которое сокращало время повторного применения её техник, которые только что отсчитывались. Правда, всего на двадцать процентов, но в рейде даже такие показатели имеют значение. Время восстановления Исцеления Авроры составляло шестьсот секунд. Если эффект Шага Силы не прекратится, Тетора сможет использовать эту мощную технику всего за четыреста восемьдесят секунд. Это, конечно, потребовало бы значительных затрат MP, но Широэ воспользовался Сифоном Маны. Это заклинание позволяло передавать часть очков магии заклинателя его компаньону. 

В обычных командных экспедициях MP всех членов восстанавливалось, когда они отдыхали. Поэтому многие игроки недооценивали значение Чародеев и их способность контролировать и восполнять уровень MP. Однако Широэ любил эти уникальные умения и кропотливо развивал их. 

Хотя внезапная потеря очков магии на мгновение ошеломила его, Широэ продолжал яростно атаковать, планировать и пополнять MP своих товарищей. Он накладывал баффы на Тетору и Войнена, чтобы увеличить их целительную силу, на Федерико и Демикаса — чтобы увеличить их атакующую силу. Всеми своими чувствами он охватывал поле боя и улавливал детали. 

— Здесь! 

Войнен сунул руку в пахнущую серой лужу и начал долго читать заклинание. Это было самое уникальное из всех заклинаний вызова, имевшихся в распоряжении Друидов. Из кожаной перчатки Войнена вверх вырвался столб зелёного света и внезапно принял форму дерева. Все Друиды могли призывать себе на помощь фей или силы природы, но навыком Секвойя Жизни овладевали только те, кто прошёл определённый высокопродвинутый рейд. 

— Четвёртая команда, сблизиться! 

Маги собрались под раскинувшейся короной ещё до того, как раздался крик Уильяма. 

Заклинание Секвойя Жизни вызвало мощное дерево с широкими листьями и магическими свойствами. Его ветви излучали яркий зелёный свет, который постепенно повышал HP всех Авантюристов в округе. Хотя уровень исцеления у этого заклинания был ниже, чем у Исцеления, используемого самими Друидами, тот факт, что все собравшиеся под ветвями секвойи оставались под действием заклинания в течение длительного времени, был огромным преимуществом. 

Широэ начал вычислять. Применив Полный Контроль, который также пыталась использовать Минори, он обострил зрение и попытался заглянуть в будущее. 

Отряд из двадцати четырёх человек был в четыре раза больше, чем та команда, с которой работала Минори. В свою очередь, это означало десятки, сотни комбинаций техник и моделей поведения. Один за другим Широэ анализировал каждую возможность, исключал её, восстанавливал, сопоставлял с другими и расшифровывал. Он учитывал каждый взмах оружия своих товарищей, каждую каплю исцеления. 

Он размышлял об изменениях в угрозе, исходящей от врагов, которые происходили за счёт ослабления их дебаффами, накладываемыми волнами, как нарастающий гнев. Невидимые невооруженным глазом, остатки ненависти и гибкость игровых возможностей, которые им остались. Постоянно меняющийся уровень HP его товарищей был для Широэ отправной точкой для расчетов. Он чувствовал волны и складки на временной линии боя и тщательно анализировал каждый сегмент. 

— Наоцугу, быстрее! 

— Приказ! 

— Болоньез(5), отойди! 

— Да, сэр! 

(5) Вот тут я не понял, ибо в польском тут говорят отойти какому-то “Bolognese”, а в анлейте отойти Войнену. Кого ошибка, я не знаю, так что пока оставлю это так.  

Это были всего лишь слова. Слова, которые складывались в предложения с определённой целью. Где-то в своем воображении Широэ видел лицо Наоцугу. Он слышал смех Теторы, фырканье Уильяма. Голоса Федерико, Войнена, Демикаса. Он видел членов Серебряного Меча. Он непроизвольно начал энергично кивать головой. Даже он понял, что сказал Уильям своему отряду. 

Бой разворачивался перед Чародеем, как связная история. Боевая песня, тронувшая сердца тех, кто уже начал сдаваться. Широэ коснулся того, что Уильям назвал тайной. Это было похоже на ностальгическое чувство спокойствия, которое окутывало его в Сумасшедшей Чайной Вечеринке 

Он полностью проработал все расчёты и исследования, которые он назвывал Полным Контролем. Он пробормотал заклинание, и из его Белого Посоха Крыльев Разрушения выстрелило заклинание. Карма Драйв прорезал воздух, словно скользящая птица, и ударил прямо в Ибуру Хабуру, вызвав десятки сверкающих иконок. 

«Пятнадцать процентов... шестнадцать... восемнадцать процентов...» 

Широэ прикусил губу и сосредоточился на своих мыслях. 

Секвойя Жизни Войнена была хорошей идеей. С помощью этого умения десять Авантюристов смогут восстановить более трети очков здоровья. 

Время повторного применения Банкета Беспощадного Чистилища Ибуры Хабуры составляло около ста восьмидесяти секунд. Следующей атаки они избегут благодаря Дождю Милосердия и Всплеску Жизни Войнена. Следующая атака произойдёт через триста шестьдесят секунд. Эту атаку они нейтрализуют с помощью Каменного Замка Наоцугу, у которого как раз закончится время восстановления. После третьей атаки, через пятьсот сорок секунд, они исцелятся с помощью Исцеление Авроры Теторы. 

Широэ сосредоточился так сильно, что у него чуть не потемнело в глазах, и стал читать дальше. 

Они смогут победить Ибуру Хабуру до того, как он нападёт в четвёртый раз, за семьсот двадцать секунд. Брошенный Чародеем Карма Драйв восстановил MP Авантюристов, которые нанесли критический удар по боссу. Если они сохранят текущий темп атаки, им удастся убить Ибуру Хабуру не позднее чем через семьсот секунд. Затем они бросят все свои силы на Тарутауругу. 

Учитывая оставшиеся у них ресурсы МР, он не думал, что сражаться с ледяным гигантом будет легко, но шансы на победу у них были минимальные. Минимальные, но важно было, чтобы они существовали. Поэтому Широэ не прекращал своих расчетов до самого конца. С сердцем, почти пылающим от жара, он окружил ледяную глыбу и воскликнул: 

— Поддерживайте текущий уровень урона! 

— Вы слышали его?! Продолжайте давить, мы добьём этого монстра! Не останавливайтесь! 

Как только Уильям выкрикнул эти слова, на середину арены упала зловещая чёрная глыба. 

Взмах. Взмах. 

Масса начала растекаться, постепенно принимая форму причудливого существа, держащего в руках оружие. Воин Тени, появившийся из Рузето Седьмого Сада. Хотя по силе фантом не мог сравниться с боссом, он мог успешно сражаться с несколькими Авантюристами одновременно. 

Широэ подавил поднявшийся в нём крик и тут же посмотрел вверх. Под сводчатым потолком пещеры лежала тёмная масса, выползающая из туннеля, соединяющего логово Ибуры Хабуры с колизеем. Сверху на него падали тяжёлые маслянистые капли, из которых возникали призрачные существа. 

Рузето, вероятно, не смог прорваться сквозь железные прутья колизея. Однако созданные им гуманоидные воины пробились через брешь в решётке так же, как Широэ и члены Серебряного Меча. И теперь они пришли поддержать Ибуру Хабуру. 

Часть 5. 

Широэ в какой-то мере ожидал такого развития событий. Призраки были слугами Рузето из Седьмого Сада — раз уж Авантюристы затеяли с ним драку, очевидно, что они начали преследовать их отряд. Однако он ожидал увидеть горстку воинов, избежавших поражения. Пятно, расстилавшееся по потолку, было огромным, а теней было слишком много. 

Рузето создавал столько бойцов, сколько человек наносили ему удары, когда он находился в чёрном режиме. Это утверждал и сам Широэ. Прежде чем начать бой с Ибурой Хабурой, они вырубили всех преследовавших их фантомов. Поэтому у Рузето больше не должно быть слуг. А поскольку весь отряд Авантюристов переместился в другое место, в колизее не осталось никого, кому можно было бы продолжать наносить урон боссу. Рузето никак не мог продолжать создавать Воинов Тени. Как их появилось так много... 

Широэ внезапно осенило. 

Рузето добровольно пронзил себя алебардой. Тем самым он нанёс себе урон и создал одного фантома. Затем этот фантом и Рузето снова ударили по чёрной броне босса, оживив ещё двух воинов. И так далее. Произошло нечто, что до сих пор было совершенно немыслимо: Рузето пожертвовал своими HP, чтобы создать себе армию. И эта армия в виде чёрной массы как раз выползала из туннеля. 

— Усилить фронт! — Широэ крикнул быстрее, чем думал. 

Ещё чуть-чуть. Даже не семьсот секунд. Шестисот хватит, чтобы победить Ибуру Хабуру. Тогда у них освободятся ресурсы для боя. 

«Мне нужно выиграть для нас эти несколько минут.» 

Широэ судорожно анализировал ситуацию. Сколько времени прошло с тех пор, как они прошли через туннель? Как долго они сражались с Ибурой Хабурой? Если Рузето создавал воина примерно каждые двести секунд, то сколько их уже успело появиться? Тридцать один? Может быть, даже шестьдесят три? Цифры мелькали перед глазами Чародея. Второй вариант не оставлял им никакой надежды, но при первом у них ещё мог быть шанс. Они могли — и только. Ему было стыдно за свои мысли, но тем не менее он крикнул: 

— Подстрелите их! 

Это была самоубийственная тактика. Широэ только что приказал своим спутникам привлечь внимание Воинов Тени и бежать от них, нанося урон с расстояния. Дзюндзо из Серебряного Меча двинулся было исполнить приказ, но один из Авантюристов опередил его и с рёвом бросился на призраков. 

— Хаааааа! С дороги! Призрачный Шаг! Удар Виверны! Аааа! Дразнящий Крик!!! 

Демикас подпрыгнул вверх, а затем ещё выше, как будто отскочил от чего-то в воздухе. Он летел как ракета, вращаясь вокруг своей оси с диким криком. Это был таунт навык Воинов, предназначенный для привлечения внимания противника. Широэ увидел, как фантомы, словно по команде, повернулись к Демикасу. 

Все члены рейда, с Чародеем во главе, смотрели на длинноволосого монаха. Демикас на мгновение застыл в воздухе, а затем начал отступать назад. Казалось, он искал Широэ в толпе своим гневным взглядом. Однако это длилось всего секунду: Чародей неожиданно потерял равновесие. Он не знал, что произошло, но почувствовал, что летит назад с пугающей скоростью. 

— ...Нгх! 

Наоцугу что-то крикнул ему, но Широэ слишком быстро удалялся и не смог разобрать слов. Казалось, что какая-то мощная сила размахивает им вокруг ямы Ибуры Хабуры. Широэ кружил по арене, попеременно то замедляясь, то ускоряясь. 

Внезапно перед ним возник теневой призрак. Он с удивлением увидел, как существо подняло косу, но тут же что-то отбросило её назад. Чародей понял, что это был удар ногой в огромных скрюченных поножах. Мир закружился перед глазами, и его затошнило. 

— Проклятье. Призрачный Шаг! 

Убегая от роя Воинов Тени, Демикас снова вскочил на ноги. Широэ лежал у него на спине, лицом к преследующим его существам. Монах крепко держал его за шиворот. 

— Что ты дела... 

— Заткнись! Удар Виверны! 

Горячая кровь, прилившая к его лицу, вернула Широэ к действительности. Он не знал, пытается ли Демикас внести хаос в отряд и таким образом отомстить ему, или же у него есть какая-то другая цель во всём этом. Но он держал его в железной хватке и тряс, как загнанного зверя. 

«Хотя... это можно использовать...» 

Если так подумать, то у Широэ была идеальная позиция для атаки. Поэтому Чародею оставалось только одно. Он начал бросать заклинания во все стороны. Те самые, которые представители других профессий считали слабыми. 

Широэ предположил, что Демикас использовал Перетаскивание — технику, которую он обычно применял, чтобы привлечь внимание одного из врагов, независимо от уровня его ненависти, и затем протащить его по полю боя. Однако не исключалось и то, что он просто использовал силу своего тела выше девяностого уровня и, не прибегая к помощи каких-либо навыков, бросал Широэ как мешком. Оба варианта были одинаково вероятны. Однако в данный момент важно было лишь отвлечь призрачных воинов от отряда Уильяма. 

— Беги к северо-восточному туннелю. 

— Отвали. 

— Ментальный Удар. 

— Ты, чёртов колдун! — Демикас выругался под нос, но послушно изменил курс. Пинаясь и прорезая чёрные, одномерные силуэты наступающих тварей, Монах помчался к туннелю. 

Широэ начал анализировать мелькающие перед глазами картины. Он насчитал не менее двадцати Воинов Тени, а если учесть тех, кто находился вне поля его зрения, то их должно было быть около тридцати. Если Демикас остановится сейчас, то при поддержке исцеляющих заклинаний он продержится около пятнадцати секунд. Без исцеления — вдвое меньше. Широэ даже не собирался считать, сколько времени он сам простоял бы на ногах. Он прекрасно знал это ещё в те времена, когда только начинал играть в “Elder Tale”: в лучшем случае он продержится всего три секунды. 

— Эй, Широэ! 

Голова призрака, который уже протягивал к нему свою косу, внезапно взорвалась. 

Уильям сразил воина одним выстрелом. 

— Не надо меня прикрывать, одолейте Ибуру Хабуру! 

— Но... 

— Уильям! Победи босса! 

Широэ не знал, сколько информации и каких чувств удалось передать его голосу этому гордому гильдмастеру. Уильям посмотрел на него с беспокойством, но тут же закрыл глаза и крикнул: 

— Наступательные команды, сосредоточьте свои атаки на Ибуре Хабуре! Волшебники! Не медлите! Одолейте его! 

Мир перед глазами Широэ расплылся, когда он уклонился от гигантской булавы Тарутауруги. Чародей инстинктивно вздрогнул, почувствовав, как удар пролетел мимо него. И тут он заметил, что под их ногами начало подниматься нечто, напоминающее белую мембрану. 

— Это Белая Ночь Тарутауруги. Ограничивает передвижение, необходимо использовать огонь... 

— Не моя проблема. Прыжки Рыси! 

Демикас проигнорировал совет Широэ и устремился вперёд, словно ему было наплевать на ледяное заклинание. Прыжки Рыси придали Монаху ловкость дикой кошки. Когда огромная булава Тарутауруги опустилась, Демикас вскочил на неё, проскакал по ней вверх, к массивному плечу гиганта, взобрался на его плечо и двинулся дальше. От дыхания Тарутауруги поднимались клубы белого дыма. Демикас провёл ногой по его щеке, а затем ещё больше ускорился. Казалось, он начал скользить по абстрактной трассе, как американские горки без защиты, все пассажиры которых в день открытия парка аттракционов должны были оказаться в больнице. 

Оборот. Торнадо. Слалом(6). Демикас бежал как сумасшедший, таща за собой десятки призрачных воинов на невидимой нити ненависти. 

(6) Сла́лом (норв. slalåm, лыжный след на склоне) — спуск с горы на лыжах по трассе длиной 450—500 м, размеченной воротами (ширина ворот 3,5—4 м, расстояние между ними от 0,7 до 15 м). 

Где-то вдалеке Широэ услышал крики. Он не мог разобрать слов, но предположил, что они призваны подбодрить. В конце концов, что ещё могли кричать Авантюристы Серебряного Меча товарищам, бросавшимся в пасть смерти? 

Демикас и Широэ попали в туннель, окутанный тьмой. Звуки битвы с боссом постепенно затихали. Отряду в яме предстояло ещё пятьсот восемьдесят секунд сражаться с Ибурой Хабурой, прежде чем отправиться на помощь Динкурону, столкнувшемуся с Тарутауругой. 

Именно поэтому двое Авантюристов, оказавшихся в тёмном туннеле, не могли оставить его ни на минуту. 

Широэ атаковал без передышки, используя всё, что у него было. Астральная Привязка. Сфера Кошмаров. С помощью парализующих и ограничивающих движения техник он смог задержать преследование Воинов Тени как минимум на несколько секунд. Дебаффы действовали только на некоторых призраков, но ему всё равно нужно было как-то ослабить их импульс. В противном случае Демикас, бежавший в поту, потеряет HP. Что ещё хуже, очки магии Монаха тоже падали, причём очень быстро. Такова была цена за вынужденный уход с поля боя. Но несмотря ни на что — им повезло, что они успели забежать в убегающий вниз туннель и оба остались живы. Коридор продолжался в темноте. 

★★★ 

— Пока не используй Удар Виверны. 

Демикас не соизволил ответить на эту просьбу. Широэ мог видеть перед собой авангард преследователей, но до ближайшего Воина Тени было около тридцати метров. Чародей решил на время отказаться от атак, поскольку противник всё равно находился вне зоны досягаемости, и сосредоточиться на восстановлении уровня MP Демикаса. В этой ситуации им пришлось отдать предпочтение мобильности, а не силе атаки. Широэ сосредоточился на баффах, а Демикас без отдыха бежал вперёд, неся Чародея прямо во тьму. 

Широэ не понимал, почему Монах забрал его с поля боя. Конечно, благодаря этому удалось увести Воинов Тени, но Чародей не был уверен, что Демикас всё это как-то спланировал. 

Он совершенно не понимал процессов, происходящих в голове этого бандита, и не мог понять его подход. Даже сейчас, несмотря на то что они провели вместе столько недель на рейде, он испытывал неприязнь к Демикасу. 

Этот человек причинил немало вреда туземцам Сусукино. Конечно, нельзя сказать, что он один во всём виноват. В хаосе, вызванном Катастрофой, он, вероятно, жил в убеждении, что этот мир всё ещё остается “Elder Tale”. Возможно, его напугала вся эта ситуация, и он начал вымещать злобу на более слабых. Кроме того, позже Широэ узнал, что Бригандия уже во время игры имела репутацию гильдии хулиганов. Поэтому вполне возможно, что их бескомпромиссные методы были вызваны тем, что внутри самой ассоциации им постоянно приходилось бороться за то, чтобы быть сильнее. 

Широэ понимал, что все эти причины складываются в достаточно стройное обоснование. Он понимал, чем вызвано поведение Демикаса. Но принять его он не мог. 

Монах издевался над туземцами, нарушал их права и, по слухам, продавал некоторых из них в рабство. Вдобавок ко всему ему приглянулась Серара, и он напугал её. Широэ не понимал такого поведения и не собирался его прощать. Он не терпел Демикаса. С тех пор как они познакомились. 

В этих размышлениях Чародей провёл ещё несколько минут. Перед ним были лишь стены туннеля, уходящие в бесконечность. Он не знал, насколько далеко они отстали от Воинов Тени, но держать слишком большую дистанцию было неосмотрительно. Демикас использовал разнообразные таунты и атаки, так что слуги Рузето вряд ли забудут о своей ненависти к нему, но Широэ должен был предвидеть разные варианты развития событий. Если бы Воины Тени вернулись в логово Ибуры Хабуры, рейд закончился бы катастрофой. Даже сейчас они не были уверены, что им удалось захватить с собой всех фантомов. 

— Остановись. Мы слишком далеко. Подожди немного. 

Но Демикас бежал дальше, словно не слыша слов. Раздражённый, Широэ стал кричать, чтобы он остановился. Через некоторое время он наконец сделал это. 

— Что ты творишь? — Нервы Чародея сдали. — Если так пойдёт и дал... 

Но не успел он закончить, как Демикас повалил его на землю перед собой. Широэ покатился и остановился только тогда, когда его спина ударилась о стену туннеля. Потирая ушибленное плечо, он прищурился. 

— Скажи моё имя, колдун — внезапно заговорил Демикас. 

Широэ почувствовал волну гнева и почти хотел оскорбить его, назвав Демикаса Демиголасом(7). Но он прикусил язык и молча посмотрел на гиганта. Он имел ощущение, что смотрит на него впервые в жизни. Он не знал, что ответить. 

(7) В анлейте он хотел назвать его “Dental Care” (в анлейте его имя “Demiquas”) — “Стоматологом”, в польском “Demigolas” что возможно является отслыкой на: Демиглас (фр. demi-glace) — один из основных соусов французской кухни. 

Демикас склонился над ним с суровым, непримиримым выражением лица. В его выпученных глазах читалась какая-то твёрдая решимость, и, вероятно, от этого и исходили эти слова. Широэ хотел было отчитать его за то, что у них нет времени на подобные разглагольствования, но опустил руки, увидев лицо Демикаса. 

Как и Уильям, все они таили в себе какие-то желания, от которых не могли отказаться. И Широэ тоже. Иначе он бы и по сей день не состоял ни в одной гильдии. Демикас тоже чего-то хотел. 

Время шло, а Широэ всё размышлял, строил догадки, пока наконец не обнаружил, что гнев, охвативший его, на самом деле был презрением к самому себе. Катастрофа вызвала в нём чувство непреодолимого бессилия. Он попытался избавиться от него и выплеснул его на Демикаса, который от бессилия прибегал к насилию. 

Монах поступил предосудительно, это правда. Из-за его действий пострадала Серара, и Широэ пришлось спасать её. Но мог ли он осудить Демикаса? В этом он не был уверен. Он был тем, кем был, и не занимался законотворчеством. 

«И даже если бы у меня было право судить его... Никто не имеет права отнимать чужое имя.» 

Он понял, что никогда не хотел обращаться к Демикасу по имени. Потому что он считал себя выше. Потому что не признавал его таким, каким он был. 

— Демикас. 

— Мм? 

— Я тебя терпеть не могу. 

— Я тебя тоже, Широэ из Лог Горизонт. 

И в конце концов они пришли к взаимопониманию. Они пришли к соглашению, что никогда не поймут друг друга. 

— Поэтому... — Широэ хотел продолжить, но не смог. 

Демикас ударил его в грудь. Он сделал это вроде бы нехотя, но тело Широэ подбросило в воздух, а затем несколько раз пронесло по туннелю. Обмякший Чародей подпрыгивал, как мячик, пока наконец не приземлился под тяжёлыми стальными воротами. 

— Ты можешь там умереть, Широэ. Я буду занят этими ублюдками. 

Не дав Чародею времени возразить, Демикас бросился бежать. В глубине тёмного коридора он промелькнул, как зелёный метеор, раз, второй, третий, пока наконец не исчез. 

Широэ остался в туннеле совсем один. Его сердце переполняли сложные чувства, которые он не мог выразить словами ни за что на свете. 

Часть 6. 

За дверьми расстилался сад, окутанный ослепительным светом. В нём вращались огромные зубчатые колёса, диаметр которых был почти в десять раз больше, чем рост Широэ. Они выглядели, как построенные из чистых каркасов. Расположенные в сложной последовательности, они соединялись с маховиками и рычагами, запуская гигантский механизм. 

Лишь один взгляд был достаточен, чтобы понять, что циркулирует в этом механизме. По тропинкам, которые можно было бы принять за произведение Эшера(8), текли миллионы золотых монет. 

(8) Ма́уриц Корне́лис Э́шер — нидерландский художник-график. 

Поршни и шестерёнки образовывали огромный механизм, который управлял этой золотой рекой. А посередине, между элементами механизма, пролегал бульвар из белого мрамора. Его пересекали маленькие ручейки, украшенные растительностью, а кое-где даже росли цветы. Широэ двинулся вперёд. Время от времени он пересекал низкие мостики, перекинутые через пруды, полные слитков. Как и предполагал Широэ, сад в глубинах Бездны Пальм представлял собой бурлящее месторождение золота. 

Внезапно раздался звук, похожий на бешеный звон тысяч колоколов. Чародей обернулся. Он увидел, как клубок цепей опрокидывает железный ящик размером с автобус. Бесчисленные золотые монеты высыпались из ящика прямо на круглую платформу, где и были распределены дальше. Звон, который услышал Широэ, был металлическим звуком, издаваемым монетами, ударяющимися друг о друга. 

От открывшегося вида захватывало дух. Достаточно было набить один мешочек золотом, текущим по этим механическим ручьям, и Широэ удвоил бы всё своё состояние в мгновение ока. Он начал прикидывать, сколько же золота находится в этом подземном саду, но быстро отказался от этой мысли. Такое количество невозможно было сосчитать. 

Широэ взял с собой контракт, и, хотя он считал его важным, его значение меркло по сравнению с тем, что он увидел здесь. Ещё год назад Чародей, скорее всего, потерял бы уверенность в себе и сбежал. Но сейчас всё было иначе. Он был полон решимости. Именно поэтому он прошёл через Глубокую Шахту и добрался сюда, на самый глубокий уровень Бездны Пальм. 

★★★ 

— Здравствуйте, мне выпало приветствовать вас, хотя я бы предпочёл этого не делать. 

Широэ поднял взгляд. На платформе, выступающей над гигантским золотым озером, его ждал Кинджо. Или, по крайней мере, кто-то, похожий на него. Чародей прищурил глаза и внимательно посмотрел на туземца. Он не видел никакой разницы между ним и посетившим его Кинджо. За спиной предводителя Куниэ виднелось нечто, напоминающее большого кристального ангела. 

Это был Уру из Девятого Сада. Последний рейдовый босс, охраняющий Глубокую Шахту. Рост ангела составлял около четырёх метров, так что он был меньше остальных стражей в этой зоне, но, конечно, не уступал им в силе. Отряд Серебряного Меча мог бы как-то справиться с ним, но атаковать такого босса в одиночку означало самоубийство. Хотя вполне возможно, что и вся их команда не справилась бы, учитывая, что они прибыли сюда измотанными после предыдущих сражений. Однако Широэ отмахнулся от этих мыслей и внимательно посмотрел на стоящего перед ним человека. 

«Его воротник другого цвета, но это всё. Их действительно невозможно отличить друг от друга.» 

Этот Кинджо выглядел точно так же, как Кинджо, который навещал Широэ в горной хижине. Он также был похож на того Кинджо, с которым он здоровался на приёме в Акибе. И на того Кинджо, который контролировал работу банка в Сусукино. Очевидно, именно таким человеком был Кинджо. И именно такими были Куниэ. Широе предполагал, что начало клану Куниэ положили NPC, обслуживающие банк и следящие за его работой, для которых были подготовлены специальные модели и наряды. В глазах Кинджо, стоящего на платформе, Чародей прочитал страх, настороженность и гордость. 

«Неудивительно, что он напуган. Ведь Авантюристы посягнули на его владения. Правда, у него в распоряжении Уру, но это, должно быть, такая же отчаянная борьба для него, как и для нас.» 

Широэ попытался поставить себя на место Кинджо. Отряд из двадцати с лишним бессмертных воинов вторгается на вашу территорию. Это напоминало набег зомби. Вроде бы их можно выбить, но каждый раз они возвращаются и постепенно продвигаются всё дальше и дальше. Это было ужасающе. Неудивительно, что Кинджо боялся и не доверял им. Тем не менее гордость заставляла его идти навстречу им. Гордость, проистекающая из желания защитить туземцев и весь Ямато. 

Куниэ веками охраняли архипелаг, строго следуя заветам своих предков. Широэ, будучи современным японцем, не мог постичь ни безграничности этой преданности, ни прочности уз, которые их связывали. 

— Я пришел поговорить с вами, господин Кинджо. 

— А я обязан выслушать вас, раз уж вы зашли так далеко. 

Чародей напрягся, услышав ледяной голос туземца. Но это было наказание за его недоверие во время разговора в хижине, которое привело к ненужному напряжению между ними. Тогда Широэ решил, что Кинджо настроен враждебно. Он упрекал себя за это и считал, что обязан всё объяснить туземцу. 

— Правильно ли я понимаю, что вижу здесь? 

— Да. Как мы и обещали, мы открываем это для вас. Всё золото Ямато создаётся здесь и возвращается сюда. Его пускает в оборот древний механизм, который даже мы не понимаем и не можем контролировать. Из этого вихря золото отделяется и отправляется либо в подземье, либо к чудовищам. Этот механизм — один из великих секретов древнего Ямато, запретное знание, которое мой клан охранял сотни лет. 

Услышав эти слова, Широэ понял ещё одну вещь. С точки зрения обычных туземцев или, например, Лиги Свободных Городов Истала, тот факт, что Куниэ контролировали механизм, мог быть расценён как предательство. Местные жители могли бы обвинить клан в финансировании гоблинов или орков. 

Широэ, хорошо знакомый с игрой “Elder Tale”, так не считал, ибо знал, что так требует система, и подобный расклад не должен рассматриваться с точки зрения правильности или неправильности. Но как отреагировали бы на эту новость туземцы, всю жизнь сражавшиеся с человекоподобными монстрами? Если бы правда всплыла наружу, не исключено, что народ Ямато объявил бы бойкот Куниэ. Возможно, начались бы беспорядки и даже самосуд. Опасения Кинджо оказались верными. Это Широэ недостаточно хорошо продумал ситуацию с кланом. 

— Мы никому не откроем секретов этой зоны. Ни я, ни мои спутники — пообещал Чародей, хотя и не был уверен, насколько убедительно это прозвучало. 

Кинджо проигнорировал его. 

— Согласно закону наших предков, вы можете взять золото, раз уж преодолели весь путь сюда — роботизировано ответил туземец, по-прежнему холодным и недоверчивым тоном. — За многие века мы потеряли некоторые записи наших отцов, поэтому сейчас даже мы не знаем, можно ли забрать отсюда тысячи или миллионы золотых монет. Но легенды однозначно передают волю предков. 

На этот раз Кинджо послал Широэ взгляд, способный извергать пламя. Хотя никто из них не доставал оружия, это была одна из самых тяжёлых битв, в которых до сих пор сражался Чародей. Чувствуя, что взгляд Кинджо сжигает его дотла, Широэ с трудом сглотнул слюну, в пересохшем горле. Он осознал свою слабость. Во время созыва Совета Круглого Стола он был расслаблен и уверен в себе, но сейчас едва держался на ногах. 

Но тут же он вспомнил голос Уильяма, полный боли. Глаза Акацуки, смотревшей на него с беспокойством. Наоцугу, который всегда пытался подбодрить его. Заботливого Нянту. Минори, Тоя, Исудзу и Рунделхаус, которые безгранично доверяли ему. То, что он чувствовал сейчас, не было слабостью. 

“Ты ведь хочешь помочь им победить, правда?” — спросила его Тетора. 

Он хотел победы для других. Он старался изо всех сил, потому что знал, какую боль приносят несбывшиеся мечты. Тот одиночка Широэ, который ни за что не отвечал, потому что винил только себя, давно исчез. Теперь Широэ хотел получить результат больше, чем кто-либо другой. Он не мог правильно понять чувства своих близких, поэтому это был единственный способ отплатить им. 

— “Золото Куниэ — это дар и проклятие. Богатство, которое не является богатством. Запомни эти слова, иначе зверь внутри тебя превратит мир в руины”. 

Широэ мог по-разному истолковать слова Кинджо. Они звучали как зловещее пророчество, но Чародей решил воспринять их как благословение. Где-то в глубине души он почувствовал тепло. Счастье, что ему удалось добраться сюда. 

Широэ и Кинджо молча смотрели друг на друга, окруженные звоном тысяч колокольчиков. Очень медленно Чародей достал из своей магической сумки контракт и разорвал его на две части. На глазах у удивлённого Кинджо разорванный пергамент загорелся и сгорел, а его остатки порхали на ветру, словно бабочки. 

Из воздуха посыпался водопад золота. 

— Это... 

— Контракт заключен и выполнен. Совет Круглого Стола не желает золота — с нежной улыбкой начал Широэ. 

Именно это он хотел сказать Кинджо. То, в чём он так и не смог признаться в той заснеженной хижине. 

— Нам даже не нужно право на Павильон Гильдии. Думаю, у нас и так достаточно сил, чтобы поддерживать мир в Акибе. Я благодарен системе... механизму, который позволил нам это сделать, но пришло время положить этому конец. Мы поняли, что даже если в Акибе снова возникнут проблемы, решать их нужно по-другому. Церемония заключения контракта завершается подписанием и последующим уничтожением контракта. 

Кинджо не совсем понял его, тем не менее Широэ гордо выпрямился. Это была не только его гордость, но и гордость всего Совета Круглого Стола, от имени которого он пришёл сюда сегодня. 

— Мы передаём право собственности на Павильон Гильдии, Собор, все коммерческие учреждения и всю Акибу серверу Ямато. Уничтожение контракта закрепляет это право, как бессрочное. 

Широэ, должен был провести много долгих бесед и сложных приготовлений, чтобы сегодня произнести эти слова. Некоторые люди утверждали, что добровольно отказываться от приобретённых зон — крайняя глупость. Но, взвесив все “за” и “против”, в конце концов они приняли именно такое решение. Скупка зон, которые могут быть использованы в качестве санкционной меры только потому, что у кого-то хватило на это денег, ни к чему хорошему не приведёт. 

Само по себе обладание зоной не сулило никаких особых выгод. Но знание того, что кто-то другой может купить её и использовать в своих целях... иными словами, напасть на вас, требовало, чтобы вы купили её первыми. Поэтому Совет пожертвовал почти всем своим бюджетом, а также занял у крупных гильдий и купил права на Собор, торговые учреждения и всю зону Акибы на поверхности. Однако содержание всего этого стало обходиться очень дорого. 

Сам Павильон Гильдии пока не представлял особой проблемы. Однако содержание всех владений Совета, включая Акибу, обходилось уже более чем в десять миллионов золотых монет в месяц. Это было гигантское финансовое бремя. 

Поскольку существовала угроза нападения, очевидно, необходимо было вкладывать средства в оборону. Но фракция вокруг Широэ и Генриетты начала искать способ уменьшить это бремя. Они рассматривали различные варианты, часто обсуждали их, и в результате была организована экспедиция в Глубокую Шахту. 

— Итак... вы хотите сказать, что это золото, которым вы заплатили за все эти учреждения? 

— Да. “Всё золото Ямато создается здесь и возвращается сюда”, верно? Контракт был выполнен, и в ответ средства, использованные для покупки зон, вернулись сюда. Как я и предполагал. 

— Вы пришли сюда, чтобы объяснить мне это? 

— В некотором роде. 

— Так для чего вы попросили взаймы? 

Широэ поправил упавшие на нос очки. 

— Это основная причина, по которой я здесь. Мы хотели бы выкупить все зоны на поверхности Ямато — леса, горы, озёра, окружающие острова воды... И как только мы их купим, мы сразу же уничтожим контракт и вернём право на них, так же как я только что сделал.  Вы сами видели - когда я передам права на зоны серверу, золото вернётся сюда. Я считаю, что земли Ямато должны принадлежать Ямато. 

Кинджо сжал кулаки, вероятно, чтобы справиться с дрожащими руками. Костяшки пальцев побелели. 

— Небольшие зоны или здания можно пока оставить как есть, думаю, это не будет проблемой. Но, по крайней мере, все открытые зоны должны быть защищены таким образом, чтобы никто не мог ими завладеть. Также... туземцы не могут покупать зоны. — Это было занозой в сердце Широэ в течение долгого времени. — Я думаю, это нездоровая ситуация. Совет Круглого Стола не хочет провоцировать войну. Мы не отказываем никому в праве владеть землёй. Но мы считаем, что достаточно соглашений между людьми. Система, позволяющая покупать зоны, нам сейчас не нужна. Поэтому я прошу клан Куниэ одолжить Совету средства для осуществления этой передачи. Я прошу золото, чтобы мы могли вернуть его на это месторождение и тем самым избежать разрушений, которые мы навлечём на себя. 

Часть 7. 

Уильям лежал на грубой, пропахшей серой земле. Глупо было отдыхать в таком месте, но всё же он лёг и уставился на свод. Повернув голову, он увидел разбросанные вокруг измазанные наконечники стрел и лоскуты ткани странной расцветки. Возможно, это было чьё-то снаряжение, оказавшееся в таком полном беспорядке. 

Уильям весь пылал и распухал от усталости. Один только поворот головы из стороны в сторону стоил ему немалых усилий. В яме стояла жуткая тишина. Капающая вода и звуки, издаваемые маленькими гейзерами, извергающими пар, отдавались сверхъестественным эхом. 

Вокруг него всё воняло. Уильям был измучен, истощён, вял и чрезмерно счастлив. Его руки, уставшие от постоянного натягивания тетивы, отказывались сотрудничать. Что-то стекало по его лицу, и он знал, что это не кровь, но даже не пытался вытереть её. Кроме того, лежащие рядом спутники Уильяма тоже проливали слёзы. 

Победа. 

Они израсходовали чудовищное количество ресурсов, некоторые члены отряда были полностью выведены из строя. В какой-то момент им приходилось постоянно возрождаться или хромать. Когда окровавленный Демикас вывалился из туннеля, преследуемый ордой Воинов Тени, Уильям решил, что всё кончено. Но Ибура Хабура из Третьего Cада был уже мёртв, и это спасло их. Вторая команда направилась в туннель, чтобы остановить врага, и каким-то чудом им удалось выйти победителями из хаоса. 

Больше они ничего не сделают. Если бы Рузето в режиме Чёрного Рыцаря появился сейчас в логове, он бы снёс их, как муравьёв. Члены Серебряного Меча лежали на земле, засыпанные грязью, израненные пламенем и льдом, обессиленные. И всё же они сияли великолепным блеском. 

Уильям с трудом поднялся и окинул взглядом яму.  А потом он начал смеяться. Он задыхался, но его смех эхом разносился по всей арене. 

Они победили. Они были великолепны. Он был так счастлив, что не знал, что сказать. Чувство сожаления, угнетавшее его раньше, угрызения совести, беспокойство, страх неудачи — всё это исчезло без следа. 

— Мы потрясающие! — воскликнул он в порыве эмоций. Он смутился из-за своего скудного словарного запаса, но лишь на мгновение. 

«Это что-то! Потрясающе! Мои друзья — самые лучшие!» 

Федерико, всё ещё лежавший на земле, посмотрел в сторону Уильяма и махнул рукой. Динкурон опустил руку в лужу, чтобы охладить её. Его взъерошенные волосы портили весь образ прирождённого красавца. Один лежал на животе; он размахивал палочкой, как флажком. В воздухе появились маленькие альрауны. Они робко огляделись по сторонам, но тут же принялись доставать из своих ранцев фляги и вручать их Авантюристам. 

Лишь немногие члены отряда были ещё в состоянии двигаться, да и те сидели обессиленные. Можно было с уверенностью сказать, что Серебряный Меч был всего в одном шаге от полного уничтожения. Но, несмотря на это, они победили. 

«Это действительно было нечто.» 

Уильям мог только повторять: “Потрясающе, потрясающе!”, как поломанная шарманка. Его глаза щипало, и он не мог смотреть прямо на своих спутников, хоть и утверждал, что это вовсе не слёзы. 

— Мы победили. 

— Да. 

— Мы сделали это. 

— Мы победили. 

В яме раздавался шёпот и короткие ответы. Это доставляло Уильяму огромную радость. Он и сам не отличался разговорчивостью, но его спутники тоже повторяли одно и тоже. Его забавляло, что они совсем не отличаются друг от друга. 

— Босс — прохрипел Федерико. 

— Что случилось? 

— Смотри. — Их Головорез с трудом поднялся на ноги и указал подбородком на гору сокровищ. Это был дроп, оставленный Ибурой Хабурой и Тарутауругой. Гора золота, а кроме того, драгоценные камни и другие предметы, которые можно было обменять на деньги, множество редких ингредиентов, оружия и снаряжения класса иллюзии. Они победили целых двух боссов, так что награда была действительно богатой. 

Большая часть этого снаряжения представляла собой предметы, которые нельзя было перепродать. Уильям, как командир, должен был временно собрать их, а затем распределить между своими людьми. 

Разделить добычу можно было разными способами. Можно было использовать систему очков, заработанных участниками в предыдущих рейдах, и устроить аукцион, или выбрать группу, состоящую только из тех Авантюристов, которые могут экипировать определенный предмет, и распределить добычу по очереди. Можно было также положиться на удачу и устроить турнир по игре камень-ножницы-бумага между желающими. Каждая рейдовая гильдия методом проб и ошибок разрабатывала свой собственный способ. 

Предметы класса иллюзии были чрезвычайно мощными, и рейды часто устраивались исключительно ради их получения. Эти предметы с их уникальными эффектами и атрибутами нельзя было получить никаким другим способом. Их приобретение заслуживало признания всего сервера, и они часто становились гордостью гильдии — как в случае с Рыцарями Чёрного Меча, чьё название происходило именно от меча класса иллюзии. 

Многие объединения распались из-за споров о том, как следует делить добычу. Учитывая это, оставшиеся гильдии придавали большое значение тому, как распоряжаться наградами. 

В Серебряном Мече с самого начала игры использовалась система баллов. Члены гильдии получали очки за участие в рейдах, а затем могли использовать их для покупки предмета. Однако в гильдии было принято, что при первой победе над неизвестным боссом его дроп не распределялся по очкам. Права на все предметы переходили к Уильяму, и именно он распоряжался распределением наград. Система начисления очков была удобной, и члены гильдии не жаловались на неё, но всегда существовала вероятность, что предмет достанется тому, кто может позволить себе его за очки, хотя с точки зрения боевых навыков он не является лучшим владельцем. 

Доверение Уильяму назначать награды имело целью выдать новое снаряжение тем, кому оно могло бы наиболее пригодиться. В то же время это способствовало повышению эффективности отряда в будущих рейдах. 

Наконец Уильям восстановил силы, чтобы встать, и подошел к горе сокровищ. Над многочисленными предметами, выпавшими с двух боссов, были вывешены окна с описаниями. По одним только названиям было понятно, насколько мощными были добытые предметы. 

Неудивительно. Они первыми в этом мире совершили рейд выше девяностого уровня, и сервер вознаградил их усилия. Уильям взобрался на вершину горы предметов, которые так отчаянно хотел получить. Он удивился собственному спокойствию. 

Глаза Линкея. Клинок Льда и Огня. Чешуя Уробороса. Все эти предметы завораживали. Каждый член рейда мог видеть их описание, сидя на своём месте. Один за другим Авантюристы начали подниматься. Они проверяли содержимое окон, выставленных в воздухе, а затем поднимали глаза на Уильяма. Почувствовав на себе ожидающие взгляды, сереброволосый гильдмастер на мгновение задумался, а затем снова повернулся к своим спутникам. 

— Вот Талисман с Цветком Лунной Кацуры. — Уильям поднял искусно выгравированный предмет. Четыре золотых элемента, стилизованные под лепестки цветка, были расположены по кругу, напоминая гордо распустившийся цветок. — Я намерен отдать его Ядовитому Очкарику. 

Уильям почувствовал, что атмосфера в логове внезапно разрядилась. Напряжение — или даже чувство враждебности — которое присутствовало в них с момента входа в зону, улетучилось. Федерико пошевелил носом, словно принюхиваясь к воздуху. Затем он прошептал: 

— Как-то теплее стало. 

В этот момент члены отряда ясно почувствовали, что рейд закончен. Теоретически они ещё не победили Рузето из Седьмого Сада, но в этом уже не было никакой необходимости. Враждебное отношение к Уильяму и его людям покинуло подземелье; оно превратилось в безопасную зону. 

— Я думаю, он сделал то, что должен был сделать — сказал Динкурон, зачёсывая назад свои покрытые пылью волосы. 

Он не ошибся. Широэ удалось победоносно завершить переговоры, о которых он их предупреждал. Уильям с самого начала знал, что Чародей добьётся своего. Однако осознание того, что он действительно добился успеха, вызвало на его лице улыбку. 

— Послушайте, это действительно первоклассная вещь. Оно повышает выносливость и производительность. Вот почему я собираюсь отдать его Ядовитому Очкарику. Хотя он и не член Серебряного Меча, он сражался на нашей стороне. 

Логово наполнилось криками одобрения. Гордо выслушав этот хор, Уильям принялся распределять оставшуюся добычу. 

Часть 8. 

Прошло четыре дня с тех пор, как они расстались с Серебряным Мечом. Широэ, Наоцугу и Тетора приземлились на покрытом зеленью виадуке. Летать на грифонах можно было только ограниченное время. Они помахали зверям на прощание, а затем медленно двинулись по древней асфальтированной дороге. 

— Наоцугу, ты такой скупой! 

— Я не скупой. Я же сказал, моя броня весит тонну, я не мог нагружать бедного грифона лишним весом. 

— Опять ты за своё. Держу пари, ты зарезервировал это место для кого-то особенного. 

— Эй, что за тёрки? 

— Хихихи. Я айдол, так что мне можно. 

Прислушавшись к весёлым голосам Наоцугу и Теторы, Широэ поднял голову. Зимнее небо было спокойным и ясным. Через час-другой солнце наверняка сядет, но пока оно всё ещё освещало путь Чародея и его спутников тёплыми, ласковыми лучами. 

После встречи с Кинджо Широэ и остальные члены отряда покинули Бездну Пальм и вернулись в Сусукино. Они путешествовали в приятной, радостной атмосфере, совсем не похожей на ту, что была в начале экспедиции. 

Демикас пережил некую внутреннюю трансформацию. Он всё ещё был груб, но перестал конфликтовать с членами Серебряного Меча. Хоть он ни слова не сказал Широэ и его спутникам, но Чародея это ничуть не беспокоило. 

Поэтому с Авантюристами из гильдии Уильяма они болтали всю дорогу назад. Обычно они обсуждали практические темы, обменивались информацией о том, что изменилось в этой реальности после Катастрофы. Они не делились личными делами и переживаниями. 

Серебряный Меч примерно знал, что происходит в Акибе. В этом мире работала телепатия, поэтому информацию о дальних регионах можно было легко получить от знакомых, живущих там. Однако гильдия Уильяма не располагала самыми свежими новостями об изобретениях и производстве предметов в городе Совета. Широэ чувствовал, что утаивать эту информацию не стоит, и с радостью поделился ею со своими новыми товарищами по оружию. Члены Серебряного Меча, в свою очередь, рассказали ему о невиданных ингредиентах и предметах, на которые они наткнулись во время рейдов в Империю Эдзо. 

В основном, однако, они говорили о предметах, которые приобрели в Глубокой Шахте. Часть из них забрал Широэ, но они решили, что львиная доля останется в Серебряном Мече. Если люди Уильяма захотят, то 8-й Торговый Район и Грандиозность(9) смогут посетить Эдзо и поторговать с ними. В конце концов, Серебряному Мечу пришлось бы продать часть трофеев, чтобы пополнить запасы, израсходованные во время рейда. 

(9) Раньше переводилось как гильдия “Великолепие”, лидер гильдии Вудсток. 

Каждый вечер они сидели у костра, делили оставшуюся еду и разговаривали. О добыче, о том, какое новое снаряжение можно из неё сделать, о том, что принесёт будущее... В общем, вроде бы о том же, о чём они разговаривали и в игре. Но все члены отряда, с Широэ во главе, чувствовали глубокое удовлетворение. Они победили в чрезвычайно трудном рейде. Это не требовало слов. 

Наоцугу весело напевал, полируя своё новое снаряжение. Тетора сидела на камне и весело шевелила ногами. Даже Демикас присоединился к костру. Он лежал, подложив руку под голову, с кислым лицом. Широэ бросил на них взгляд, а затем вернулся к разговору с Серебряным Мечом. Это был единственный подарок, который они могли сделать себе во время этого короткого путешествия. Всё это сопровождалось чувством подлинной победы. 

★★★ 

Когда они прощались, Широэ перекинулся парой слов с Уильямом. Гильдмастер Серебряного Меча планировал остаться в Сусукино. В окрестностях Эдзо бродили гиганты, с которыми приходилось сражаться в рейдах по открытой зоне — как и в “Elder Tale”, но ходили слухи, что среди противников время от времени появлялись новые монстры. Уильям вкратце объяснил, что его объединение намерено восстановить силы, выбив таких врагов, а затем готовиться к новым рейдам. В заключение он добавил, что беспокоится о безопасности Сусукино. 

Услышав его слова, Широэ кивнул. Уильям принял правильное решение. Кроме того, он был отличным гильдмастер и знал, что делает. 

— Добавь меня в список друзей — попросил Мифриловые Глаза. 

Регистрация в списке друзей не требовала согласия обеих сторон. Если вы добавляли кого-то в список, это не означало, что другой человек добавит вас. Достаточно было зарегистрировать пользователя в своём списке, и вы могли связаться с ним, когда захотите. Поэтому обычно вы не просили другого человека зарегистрировать вас в качестве друга. Если вы хотели связаться с кем-то, всё, что вам нужно было сделать, — это просто сделать это. 

Поэтому Широэ увидел в этой просьбе второе дно: “Сообщите мне, если вам что-нибудь понадобится”. Возможно, Уильям постеснялся сказать об этом прямо. Его лицо было более растерянным, чем обычно. 

— Я уже добавил тебя — ответил Широэ. 

— Что ж, это хорошо — сказал Уильям и поднял руку в знак прощания. 

И вот их совместная акция подошла к концу. Лог Горизонт рассталась с Серебряным Мечом. 

Только некоторые элитные игроки в “Elder Tale” участвовали в подобных сценариях. Даже самая крупная гильдия могла послать лишь несколько отборных команд, поэтому количество рейдеров было ограничено. На сервере Ямато их было, пожалуй, пятьсот. Однако их число было не настолько мало, чтобы все они постоянно держались вместе. Они существовали бок о бок, и в любой момент могли снова встать вместе, чтобы сражаться. Этому Широэ научился у Уильяма. 

Вероятно, это относилось и к миру после Катастрофы, и к игре. Такие связи существовали всегда, хотя Широэ и не знал о них, когда жил на Земле. Он просто не чувствовал этого, но было много людей, которые сражались так же, как и он, хотя он их ещё не встречал. И это стало для него огромным открытием. Как и сейчас — у него появилось много новых товарищей, хотя они совсем не принадлежали к одной гильдии. 

★★★ 

Главная причина их возвращения в Сусукино — Ре Ган — уже окончательно обосновался в городе, и в своей комнате в гостинице он собирал различные бумаги и материалы. Он сидел, окружённый непонятными записями, которые сделал сам, бухгалтерскими книгами, которые неизвестно откуда взялись, и, казалось, был в своей стихии. 

Ре Ган решил остаться в Сусукино ещё на некоторое время. Судя по всему, он добился успехов в исследовании межгородских ворот. Поэтому Широэ и его спутники попрощались с мудрецом и покинули северную столицу. Наверняка Ре Гану когда-нибудь придётся исследовать ворота и в других городах, и тогда они снова встретятся с ним в Акибе. 

★★★ 

Путешествуя на спинах грифонов, они наконец добрались до Лесволла. Через полчаса, максимум через час, они бы добрались до Акибы, но на зверях можно было путешествовать только определённое время, а его у них сейчас было в обрез. Впрочем, расстояние до города было не настолько велико, чтобы разбивать здесь лагерь на ночь. 

Они пройдут немного пешком, чтобы размять затёкшие тела, затем вызовут лошадей и доберутся до Акибы не позднее заката. Наоцугу и Тетору это совершенно не волновало. 

— Сей... Подожди, не лезь на меня! 

— А если я подожду, можно? Не увиливай от ответа! 

— Ты как ребёнок. 

— Дети не пахнут так сладко, хихи. 

— Откуда ты берешь эти тексты... А? А, точно. 

Наоцугу оттолкнул Тетору коротким “Сори!” и взлетел в воздух, как из рогатки, жалея времени на призыв лошади. Клирик приземлилась на дорогу, но тут же взяла себя в руки и подбежала к Широэ с недовольным выражением лица. 

— Всё идет плохо. Возможно, мне не хватает обаяния? — она крутанула пируэт. 

— Я думаю, тебе нужно немного перестать дразниться. 

— Если я перестану, станет скучно. — Тетора гордо выпятила грудь, излучая уверенность. 

Широэ развёл руками. 

— Кстати, когда ты собираешься сказать ему, что ты парень(10)? 

— Подожду, пока он сам догадается. Это будет смешнее. 

(10) Я это ещё раньше знал, но всё равно подавился... 

— В общем, сейчас для него наступил важный момент — отметил Широэ. В своих мыслях он добавил, что из-за Мариэлль. 

Наоцугу ни разу не заикнулся об этом, но о том, что между ним и Мариэлль что-то происходит, Широэ и Нянта знали уже давно и молча болели за них. Впрочем, это была лишь моральная поддержка, никто из них не собирался вмешиваться. 

— Знаю! Предоставьте это мне! — воскликнула Тетора, ухмыляясь от уха до уха. 

Он уже знал, что Тетора способна чувствовать обстановку, но это вовсе не означало, что она захочет ей подчиниться. 

Чародей сам принял её в гильдию, хотя это решение было принято под влиянием момента, и у него было смутное ощущение, что тем самым он доставил своему товарищу ещё больше проблем. Впрочем, что уж там, Тетора заслуживала того, чтобы её приняли в Лог Горизонт — и по характеру, и по способностям. Она сама хотела вступить в их ряды, к тому же её рекомендовал друг Широэ. 

— Чтобы было понятно, я приехала в Сусукино не по указанию господина Кадзухико. 

— Я верю. 

— Ты, Широэ... вероятно, сможешь сделать для других больше, чем я. 

— Только Лог Горизонт не является благотворительной организацией... 

— Возможно, но ты знаешь, что мир ещё не настолько бездушен, чтобы молча смотреть на человеческие страдания. Я не соглашаюсь с такими вещами. 

Широэ, удивлённый этой неожиданной жизненной мудростью Теторы, в душе признал, что она права. Он сам купил права на Павильон Гильдии, пытаясь защитить Акибу от — в то время ещё не определённой — опасности. Позже сенаторы купили ещё несколько зон, так как одной оказалось недостаточно. 

Однако расходы на содержание начали превышать их возможности, поэтому они решили лучше расторгнуть контракты и превратить зоны в не пригодные для приобретения. Широэ предложил навсегда исключить право собственности на земли сервера Ямато из системы купли-продажи. 

Само предположение было простым и логичным. Система покупки зон могла в будущем принести катастрофические последствия. Все осознавали это. И Широэ верил, что если он сам однажды воспользовался этой системой в своих целях, то он также обязан был положить конец всей процедуре на благо общества. 

Однако это заняло много времени и потребовало множества разговоров. В итоге пришлось даже ехать в Эдзо и пробираться под землю. Воистину, ничто в этом мире не было простым. 

«Но, в конце концов, я знаю об этом уже давно.» 

То же самое происходило, когда он был членом Сумасшедшей Чайной Вечеринки. Когда они начинали действовать, всегда происходили события, которых они не ожидали. Каждый раз происходило что-то, что заставляло его осознать собственные слабости. Хотя это было давно, сейчас он ясно видел это. Он также вспомнил слова слишком спокойного KR: “Видимо, ты родился под такой звездой. Выше нос!”. 

— A! 

Когда они обогнули обвалившийся край виадука и гору обломков, перед ними открылся прекрасный вид. Взволнованная Тетора указала на что-то пальцем, а затем бросилась бежать. В нескольких шагах от неё группа людей в плащах разных цветов махала руками в сторону Широэ. Клирик на полной скорости врезался в неё, а затем нависла над Наоцугу, который резко начал что-то объяснять. 

Широэ улыбнулся и медленно пошёл дальше. Он чувствовал, как в груди поднимается жар. Навстречу ему вышли. Нянта, Минори, Тоя, Рунделхаус и Исудзу. Среди них были даже члены Альянса Полумесяца. 

Паникующий Наоцугу, с одной стороны которого прижимается Мариэлль, а с другой — Тетора. Генриетта, слегка поклонившаяся с нежной улыбкой. Смеющаяся Серара рядом с Нянтой. Сорью и Хиэн. 

Широэ уже собирался подойти к ним, как вдруг почувствовал чьё-то присутствие позади себя. Он оглянулся. 

— Кажется, ты чуть-чуть подросла? 

— Господи, ты ужасен! 

Он уже сразу её разозлил. Но у него действительно сложилось впечатление, что Акацуки выглядела более взрослой. Она накинула поверх своего наряда шиноби накидку, которую он никогда раньше не видел, и выглядела как-то более мягко и солидно, чем тогда, на побережье. 

Широэ не мог понять, почему. Он долго смотрел на милое личико Акацуки, но девушка наконец-то спряталась за его спиной с раздраженным видом: “Не подобает так пялиться, господин!”. Знакомая картина её исчезновения под его рукой наполнила его теплым чувством. 

Акацуки сражалась в своей битве. И она что-то вынесла из этого, что-то получила, как он почувствовал на том белом пляже. Она стала немного сильнее. 

Мир не стоял на месте. Пока Широэ выкладывался на полную, его друзья тоже сражались. Хотя он не мог их видеть, он чувствовал, что они бегут рядом с ним, как и Уильям. Это придавало Чародею сил, это была опора для него. Он вернулся из своего долгого путешествия и снова смог стать единым целым со своими товарищами, которые ждали его в Акибе. 

Широэ хотел как-то выразить эти чувства, но он был так счастлив, что не мог найти слов. Но спокойно, не торопясь. У него ещё наверняка будет время поделиться ими.  

Акацуки смотрела на него снизу вверх, видимо, ожидая, что он заговорит. 

— Я вернулся, Акацуки. 

— Добро пожаловать домой, господин. 

Потерявшаяся ласточка, чьё желание защитить близких помогло ей найти самое дорогое сокровище, наконец-то смогла сесть на ветку и дать отдых своим уставшим крыльям. 

Упрямый, как осёл, гильдмастер — несмотря на различные оплошности — сумел исполнить своё желание и благополучно вернуться из экспедиции. Как дети, показывающие друг другу сувениры, привезённые из путешествия, они приветствовали друг друга и радовались возвращению домой.