Онлайн чтение книги Императрица снова выходит замуж Remarried Empress
Глава 359 - Любовь (2)

Сердца некоторых, особо чувствительных дворян смягчились от жалобных криков Рашты, но большинство не обратило внимания.

Двое рыцарей отпустили её, как только кровь была взята. Рашта пошатнулась, после чего начала плакать и оттолкнула рыцарей. Но это не ослабило её гнев, из-за чего она сжала руки в кулаки и ударила рыцарей, которые плохо с ней обращались.

Так как она все ещё оставалась императрицей Восточной империи, рыцари принимали удары без сопротивления, ведь Совешу не отдавал никаких особых приказов, но их лица мрачнели с каждым ударом, а некоторые сообразительные вельможи прищёлкивали языком. Они понимали, что в будущем, если Рашта разведётся или будет смещена со своего поста, то именно эти рыцари будут с ней рядом. Глупо было делать их своими врагами.

— Поторопитесь.

Как только раздался строгий приказ Совешу, Алана подняли и притащили к постаменту.

Рашта перестала бить рыцарей.

Отношение к Алану стало ещё более жёстким, чем раньше, даже смотреть на это было тяжело. Как только рыцари дотащили его до постамента, они с силой вытянули его руку и без колебаний разрезали кинжалом центр ладони.

— ААА! — Алан закричал от боли; очень много крови вылилось в тарелку.

— Не нужно так много. — Священник, дрожа всем телом, капнул немного крови принцессы, добытую ранее специальным инструментом, и смешал её с прозрачной жидкостью из храма.

Как и раньше, она запузырилась. Но на сей раз кровь полностью очистилась.

— Принцесса дочь этого мужчины. Принцесса его дочь, Ваше Величество!

После оглашения результатов священником, ропот внезапно стал ещё громче.

Совешу почувствовал, как по его щекам потекли слезы, и провёл руками по глазам. Удивлённые слезам императора присутствующие пожалели Совешу, который был обманут Аланом и Раштой.

— Нет, это неправда, Ваше Величество! Мне противно даже видеть лицо этого человека. Как принцесса может быть дочерью такого отвратительного человека?! — безумно закричала Рашта и опрокинула всё, что стояло на постаменте. — Я бы ни за что не родила бы ребёнка от такого человека, когда Ваше Величество было с мной! Ваше Величество, принцесса ваша дочь! Ваша единственная дочь!

Рашта кричала в отчаянии, но присутствующие дворяне считали её только более жалкой.

— Неважно, насколько сложная ситуация сложилась, как смеет она обращаться к императору в таком тоне?

— Это неуважительно.

— Даже если она надела дорогие вещи и села на трон императрицы, это никогда не изменит кровь, текущую в её жилах.

Присутствующие презирали Рашту за то, что она неуважительно обращалась к императору. Джонсон смеялся в отдалении от всех и писал статью. Что произойдет, когда всем станет известно, что история Рашты — всего лишь песочный замок, построенный на лжи?.. На лице Джонсона появилась злая ухмылка.

Люди любят героев, но в то же время они в тайне им завидуют. Герой с высоким рейтингом одобрения не имел особых проблем, но и поддерживать этот рейтинг было достаточно сложно.

Даже императрицу Навье, отличающуюся безупречностью, критиковали за её холодное, словно сталь, и бесчеловечное поведение.

Текущий рейтинг одобрения Рашты был намного ниже того уровня. Из-за скандалов, в которые она была вовлечена, её рейтинг падал день ото дня.

Простолюдины возлагали большие надежды на Рашту и даже почитали её как свою представительницу. Несмотря на её происхождение, они ожидали, что Рашта будет куда лучше императрицы Навье и сохранит их гордость.

Но поскольку она не оправдала надежд и о ней возникло всё больше дурных слухов, слишком большие ожидания превратились в горькое чувство предательства, которое усилило критику в её сторону.

Если Рашта падёт на фоне всего этого, то те кто, в тайне ей завидовал, насладятся этим сполна, так как смогут в открытую демонстрировать свою неприязнь, а те, кто искренне поддерживал и ценил её, возлагали на неё свои надежды и испытывали к ней привязанность, станут люто её ненавидеть.

Сам Джонсон был примером такого человека, который испытывал привязанность к Раште, и его чувства сменились на ненависть, в основном из-за исчезновения сестры. Чем больше он разочаровывался в Раште, тем больше стыдился того, что когда-то ей восхищался. Чтобы скрыть свой стыд, он ещё больше критиковал её в своих статьях.

— Ваше Величество, Ваше Величество, я действительно не имею никакого отношения к принцессе!

Алан схватил Совешу за рубашку, но тот безжалостно его оттолкнул. Рыцари стали пинать его, чтобы он больше не смел приближаться к императору. Алан застонал, обхватив руками своё избитое тело, но никому не было его жаль.

Совешу возненавидел его с такой силой, что хотел ему оторвать голову. Он был очень зол, потому что этот глупец не только унизил его, но и посмел назвать свою собственную дочь "принцессой".

Священник осматривался, ища инструменты, которые уронила Рашта.

В этот момент появился человек, который пришёл вовсе не для того, чтобы просто наблюдать.

— О. Результаты теста уже готовы?

Это был герцог Элги.

— Я удивился твоему внезапному появлению.

Встреча с принцессой Шарлоттой закончилась после того, как она сообщила мне ту неожиданную просьбу, и я вышла с мужем прогуляться по саду.

Хейнли смеялся, потирая грудную клетку. Как будто он всё ещё был поражен моим внезапным появлением.

Я бы не поступила так, если бы знала, что принцесса вовсе не имела в виду, будто она планирует стать наложницей. Поэтому я притворилась, что нахожусь в замешательстве, и спросила:

— Неужели ты так сильно удивился?

— Моя Королева, у тебя было очень злое выражение лица.

— Это…

— Кроме того, ты отвернулась сразу же, как увидела меня. И ты явно пыталась подавить свой гнев.

Это было правдой.

Но также это было небольшим недоразумением. Нет, это было серьёзным недоразумением. Я думала, что принцесса Шарлотта хочет стать наложницей Хейнли. 

Именно поэтому я чувствовала такой стыд, что даже не могла поднять голову.

Особенно мне было жаль принцессу Шарлотту. Я радовалась, что постаралась и смогла улыбнуться перед ней.

Если бы я показала бы ей хоть немного своей холодной стороны, то, вероятно, сейчас бы сидела взаперти в своей комнате, не желая никого видеть.

— Просто…

— Да?

— Я была немного в замешательстве, — ответила я слабым и тихим голосом.

Хотя я неправильно оценила ситуацию из-за сира Юнима, я всё ещё чувствовала боль в груди при воспоминании о том, что произошло.

Одна только мысль о том, что у Хейнли может быть наложница, причиняла мне боль и разбивала сердце.

— Моя Королева…

Я решила для себя не принимать любовь Хейнли полностью, не влюбляться в него так сильно, чтобы я могла уйти, даже если он причинит мне боль.

Однако я не подозревала, как глубоко он проник в моё сердце.

Когда я узнала, что он может превращаться в птицу, то осознала, что этот человек сможет легко пробить мою защиту. И действительно, в какой то момент ему удалось проникнуть в моё сердце.

Заметил ли он, что я чувствую?

— Моя Королева, — Хейнли тихо позвал меня, взял мою руку в свои и, притянув её к своей груди, сказал: — Ты можешь быть спокойна. Я никогда не допущу того, чтобы мой брат Кошар женился на той, на ком он не хотел бы. Я бы ни за что не стал давить на него, чтобы заключить политический брак, так что тебе не стоит об этом беспокоиться.

Ах. Я совсем об этом забыла!

— Ты не очень-то проницателен.

— Что?

Пока я разговаривала с принцессой Шарлоттой, Хейнли подошёл с очень серьёзным выражением лица, практически прервав тем самым наш разговор. Теперь, после этих слов, сказанных Хейнли, выходило, что он так спешил ко мне, поскольку боялся, что я буду оскорблена просьбой принцессы Шарлотты выйти замуж за моего брата.

— Я, конечно, не хочу хвастаться, но я очень проницательный, моя Королева.

— Если тебе это кто-то сказал, то стоит усомниться в его словах в будущем.

— Моя Королева, даже ты однажды мне сказала, что я проницателен.

— …Я исключение. Всегда.

— Конечно. Моя Королева исключительная. Всегда.

— Я исключение, потому что ты меня любишь.

— Это правда.

— Ты тоже для меня исключительный.

— Правда?

— Ты исключение, потому что…

Я не договорила последние слова и повернула голову в сторону. И хотя смотрела в другом направлении, я почувствовала, как Хейнли вздрогнул, потому что он всё ещё держал мою руку у себя на груди.

Когда я снова посмотрела на него, его фиолетовые глаза были широко раскрыты и в них читалось замешательство.

— Моя Королева, мгновение назад…

— Мгновение назад?

— Моя Королева. Что ты хотела сказать мгновение назад?

— Разве не ты говорил, какой ты проницательный? Если это правда, то ты уже должен был понять сам.

— Я догадываюсь, но я хочу услышать это от тебя.

— Я спрошу моего брата, что он думает о просьбе принцессы Шарлотты.

— Нет. Почему ты вдруг меняешь тему, моя Королева?

— Я люблю тебя.

— Моя Королева, не придавай этому такого большого значения…

Хейнли внезапно замер, не в силах даже закончить фразу. Он поднял руку и закрыл свою челюсть. Муж смотрел на меня со странным выражением лица, не в силах ни засмеяться, ни заплакать.