Онлайн чтение книги Императрица снова выходит замуж Remarried Empress
Глава 366 - Пренатальное воспитание (1)

— Ваше Величество, прибыл герцог Либерти. Он желает встретиться с Вами.

— Что ему могло понадобиться от меня?

Когда я взглянула озадаченно, графиня Джубел лишь покачала головой.

Недавно до меня дошли слухи, что герцог Либерти, как и маркиз Кетрон, принял капитуляцию. Однако, в отличие от маркиза, который уже лежал в ногах, как пёс, герцог Либерти лишь слегка склонился, не желая терять своего достоинства.

Также для меня стало неожиданностью, что кто-то в принципе решил нанести столь внезапный визит, помимо Хейнли. С тех пор как я забеременела, я выполняла лишь необходимый минимум работы. И то мне приходилось вовсе отказываться от своих обязанностей всякий раз, как я чувствовала себя неважно.

Так что визит герцога меня полностью обескуражил, ведь не было никаких причин, личных или деловых, для этой встречи.

Я хорошенько поразмыслила об этом… Когда-то герцог Либерти был близким помощником Кристы. Он не был её родственником, также он никогда не конфликтовал со мной или Хейнли. Его позиция на политической арене при необходимости позволяла ему выйти сухим из воды.

Итак, он прибыл, потому что решил встать на мою сторону? Или его визит как-то связан с Уильямом?

[Прим.: Уильям — младший сын герцога Либерти, усыновлённый отцом Маллони.]

— Пусть войдёт.

Я приветствовала гостя вежливой улыбкой. Хотя у нас имелись некоторые разногласия, я не видела причин проявлять холодность и наживать врага.

После обмена любезностями он, как и любой другой дворянин, завёл спокойную беседу, которая затронула Высшее общество, Западную империю и Уайтмонд.

Но внезапно герцог Либерти притих. Он смотрел на меня, наконец решаясь осторожно затронуть тему, ради которой пришёл.

— Ваше Величество, я не знаю, как Вы воспримете то, что я собираюсь Вам сказать...

— Всё хорошо. Я слушаю.

— У Вас ведь были плохие отношения с Раштой в Восточной империи, не так ли?

Что? Почему он заговорил о Раште? Я и не думала, что он заинтересуется нашими взаимоотношениями с ней.

Хотя ситуация была крайне подозрительной, я старалась сохранить невозмутимый вид. Собеседник вздохнул и вынул конверт, который протянул мне.

— Ваше Величество, прошу Вас, взгляните на это.

Я взяла конверт, открыла и развернула письмо.

— ...Мое бесплодие стало причиной развода?

Судя по содержанию и формулировкам, я могла предположить, Рашта лично написала письмо… Хотя сообщение было крайне неприятным, я заставила себя улыбнуться.

Даже сейчас, когда между нами было много миль, она не собиралась оставлять меня в покое. Я не знала, что побудило её к этому шагу, зачем Рашта отправила это письмо дворянину другой страны, который в принципе не жаловал меня.

Она ведь уже правительница Восточной империи? Или она считает, что в мире не должно быть других императриц, кроме неё? Или же её счастье основано лишь на чужих несчастьях?

Когда я прочитала письмо, герцог Либерти осторожно продолжил:

— Я не могу сказать наверняка, по какой причине императрица Восточной империи прислала мне это письмо, но у меня есть некоторые догадки...

У меня тоже имелись свои предположения, но мне было интересно услышать варианты:

— Неужели?

— Она думала, что этим письмом сумеет заставить дворянство отвернуться от Вашего Величества.

— Вы в этом уверены?

— Разве не это основная причина? Иначе какой смысл ни с того, ни с сего отправлять письмо с подобным содержанием?

Герцог Либерти раздражённо вздохнул и покачал головой, словно Рашта была ужасным человеком.

Его отношение к ней позабавило меня. Если станет известно, что именно императрица Восточной империи отправила это письмо, это будет сильный удар по её репутации. И хотя герцог Либерти сказал, что письмо пришло внезапно, я бы так не судила. Возможно, Рашта поняла, что я ему не нравлюсь.

Но, быть может, герцог уже знал, что я так подумаю, когда пришёл ко мне.

— Я понимаю.

То, что герцог Либерти передал мне это письмо, было явным белым флагом.

Довольно умно с его стороны. Ну и раз я уже была беременна, письмо всё равно не принесло бы ему никакой пользы. Казалось, он хотел завоевать моё доверие, передав мне бесполезное "оружие".

И хотя раньше у нас было немало разногласий, можно было забыть о них и закопать топор войны. Не имело смысла и дальше оставаться непреклонной. Я улыбнулась и отпила чай.

Герцог Либерти словно понял мои намерения. Он неловко улыбнулся и потянулся к своей чашке.

— Подобное письмо — явное оскорбление Западной империи. Не понимаю, как она могла такое написать.

— Верно. Я тоже не могу поверить, что императрица Рашта до сих пор не даёт Вам покоя, даже когда Вы здесь. Должно быть, Вашему Величеству приходилось очень нелегко в Восточной империи.

Какое-то время мы мило беседовали, но внезапно герцог Либерти обеспокоенно спросил:

— Поскольку Ваше Величество из Восточной империи, Вы должны хорошо знать леди Ниан, не так ли?

Это был внезапный вопрос. Почему он упомянул Ниан?

Когда я вопросительно взглянула на него, он закашлялся и прикрыл рот кулаком.

— На самом деле, Ваше Величество. Хммм… Мне крайне неловко говорить это, но… Если я этого не сделаю, думаю, возникнут недоразумения.

Недоразумения? Что он хочет этим сказать?

— Если мой сын всё ещё ухаживает за леди Ниан, не могли бы Вы попросить её холодно отвергнуть его?

***

— Герцог Либерти прямо так и сказал?

Тем же вечером я поделилась с мужем деталями разговора с герцогом, пока мы отдыхали в нашей спальне. Хейнли склонил голову, словно мои слова смутили его.

— Как думаешь, что это может значить?

— Ну... Это может буквально значить то, что он сказал, а может и нет...

— Ты не уверен?

— ...Нет.

Герцог Либерти был обеспокоен фактом, что его сын влюбился в Ниан, и в этом не было ничего удивительного.

Ниан являлась незамужней аристократкой, хотя она крутила роман с виконтом Ландре, командующим пятым подразделением внушающих страх Наднациональных рыцарей.

Герцог Либерти не хотел бы портить отношения с виконтом или со мной, так что ситуация, должно быть, стала его головной болью.

Однако Хейнли был прав.

— Сперва я должна поговорить с Ниан.

— Ты собираешься обсудить это с ней?

— Есть кое-что, что немного беспокоит меня.

Виконт Ландре уже лично рассказал мне о ситуации с маркизом Либерти.

Было ли это частью плана герцога Либерти, или его сын и вправду влюбился в Ниан — этот вопрос необходимо было прояснить. Она точно знала бы, крутился ли маркиз Либерти вокруг неё со злыми намерениями, или он действительно был ослеплен любовью.

— Моя Королева...

— Что?

— Что ты собираешься делать с письмом? Письмом, отправленным той женщиной.

— Я отправлю его обратно.

— Разве это не секретное письмо?

— То, что это письмо секретное, не значит, что и отправлять обратно его надо тайно, верно?

Хотя ранее положение Рашты было подчинённым, на момент написания письма она уже обладала некоторой властью. И поскольку письмо было отправлено с целью навредить императрице соседнего государства, не было необходимости скрывать его.

Я собиралась подать официальную жалобу.

— Верно.

Хейнли согласился со мной. Он даже не скрывал радости, довольный моим решением.

Что его так обрадовало? Мне стало любопытно, хотя вскоре я сама вспомнила причину.

Хейнли также затаил обиду на Рашту. Сперва она приказала горничной выдать себя за человека, что обменивался с Хейнли письмами. Затем она себя назвала этим человеком. А в конце, когда Хейнли вывел её на чистую воду, она всё вывернула и обвинила его во лжи.

Эта ситуация позволила мне вспомнить, как я переживала те события и как Хейнли всегда поддерживал меня. Я положила голову ему на грудь и тихо заснула.