Онлайн чтение книги Императрица снова выходит замуж Remarried Empress
Глава 61. Цветок Пустыни (2)

«Цветок пустыни» было моим кольцом, купленным у торговца, вернувшегося из Руибт. Оно передавалось из поколения в поколение величайшими воинами племени пустыни, а также содержало мощное исцеляющее заклинание. Я не часто им пользовалась, поэтому не возражала одолжить его ему…

Но мой взгляд невольно привлекли гладкие руки Совешу. На них не было ни царапины, ни шрама.

— Вам действительно оно нужно?

— Я просто хочу одолжить его тому, у кого повреждены руки. — Прямо ответил Совешу.

— Для кого?

— Позволь мне одолжить кольцо, и я обещаю вернуть его.

— У Рашты, должно быть, грубые руки.

Глаза Совешу расширились. Я положила вилку, вытерла рот салфеткой и улыбнулась ему:

— Вам не надо использовать его на себе. Вы не можете ни с того ни с сего одолжить его другим дворянам, и вы не можете продать то, что занимаете. Вы уверены, что вы можете получить его обратно. Конечно, человек, которому вы хотите дать его Рашта.

Совешу молча уставился на меня, потом смущенно уткнулся лбом в ладонь. Он глубоко вздохнул:

— А ты не одолжишь мне его?

— Я так и сделаю.

— Неужели?

— Но есть одно условие.

— Условие…

— Пожалуйста, одолжите мне один из ваших магических предметов в качестве залога.

Совешу издал шокированный смешок:

— Неужели ты думаешь, что я не верну его?

— Нет. Но у меня может быть человек, которому я хочу его одолжить.

— Чтобы одолжить его…кому?

— Разве вы не сказали мне вчера? Вы не хотели, чтобы я общалась с иностранцами, поэтому я решила смотреть на наших молодых соотечественников.

Лицо Совешу напряглось:

— Значит, ты одолжишь вещи императора молодому соотечественнику?

Я кивнула головой и хладнокровно глотнула воды. Это ложь, но, если он собирался взять мое кольцо, мне нужен был залог. Совешу бросил на меня злобный взгляд и встал:

— Если ты не хочешь одолжить его мне, просто скажи «нет». Я сделаю вид, что этого не было.

***

Я не смогла доесть тушеное мясо после этого, но все равно была голодна.

Придется попросить у графини Элизы мороженое.

Я почувствую себя немного лучше, после того как поем. Возможно, это из — за удовольствия от искаженного лица Совешу, но мой желудок чувствовал себя немного лучше, чем, когда он обвинил меня в распространении слухов о том, что Рашта — беглая рабыня, или, когда он решил, что я намеренно пригласила виконта Ротешу.

Я шла к Западному дворцу, когда невдалеке заметил пару фигур.

— Принц Хейнли? Королева?

Это был принц Хейнли, и он держал Королеву. Мое сердце радостно забилось, когда я приблизилась к ним, но я обнаружила, что ошиблась:

— Это ведь не Королева, не так ли?

Птица была немного меньше королевы, и ее перья были голубыми, а не золотые. Ее лицо тоже было совершенно другим.

— Это подчиненный Королевы.

— Подчиненный? Не его друг?

— Он его друг, но официально он подчиненный.

Принц Хейнли улыбнулся и погладил птицу по голове. Птица сделала недовольное лицо, и я улыбнулась:

— Все птицы принца Хейнли очень выразительны.

— Неужели?

— У Королевы бывает удивленное лицо, печальное и застенчивое. — Я протянула руку и коснулась головы птицы. Он тоже очень мягкий по нраву и остался неподвижным, хотя к нему прикасался незнакомец: — У него сердитое лицо.

— Он всегда так выглядит. У него всегда такое лицо — «я не хочу этого делать».

После слов принца Хейнли птица еще больше надулась, но он был таким милым, что я продолжала его гладить:

— Можно мне подержать его?

Я полагала, что он позволит, но принц Хейнли ответил с удивительной твердостью:

— Это невозможно.

— Я не смогу его удержать?

— Да.

Он, казалось, не хотел объяснять дальше, и я кивнула.

Я бы тоже хотела вырастить собственную птицу…

Птица выглядела такой несчастной, что я погладила ее шею, и принц Хейнли внезапно отступил назад. Когда я подняла глаза, он мягко улыбнулся:

— Мне кажется, ему не терпится вернуться в комнату.

— …Он выглядит спокойным.

— Его сердце бьется все громче. На самом деле он робкое и трусливое существо, в отличие от храброго Королевы.

Я не знаю, была ли эта птица трусливой, но он определенно сердито смотрел на принца Хейнли. Но вместо того, чтобы выразить принцу свое неудовольствие, птица, взмахнув крыльями, устало улетела.

— Я никогда не видела такой флегматичной птицы.

— Он всегда такой.

— Он болен?

— С ним все в порядке. Он просто жалуется.

— Жалуешься? Почему?

— Хм, действительно. Неужели у меня неприятности из — за того, что я помешал императрице обнять его?

Я не поняла, говорит ли он сам с собой или спрашивает у меня. У принца Хейнли было необычное выражение лица, когда он смотрел вслед птице, скрестив руки на груди. Словно почувствовав на себе мой взгляд, он повернулся и улыбнулся мне:

— Я потом спрошу у него, почему он злится.

— Ты умеешь разговаривать с птицами?

— Да. Он, наверное, злится, потому что я помешал императрице обнять его, и он собирается ударить меня десять раз по заду.

Я рассмеялась.

— В чем дело?

— О, мне вспомнилась Королева.

— Что?

— Я иногда похлопываю Королеву по спине.

— !

— У него симпатичный зад.

— О…Спасибо.

— Что?

Почему принц Хейнли так покраснел? Я вопросительно посмотрела на него, но его глаза отказывались встретиться со мной взглядом.

Ах. Не потому ли, что я так откровенно говорила о задней части? С таким красным лицом он действительно не мог быть плейбоем, как предполагали слухи.

Он удивительно невинный.

Я думала, что он рассмеется, но не стала продолжать, потому что он был явно смущен. Я быстро сменила тему:

— Я вспомнила, что хотела спросить тебя кое о чем, принц Хейнли.

Принц Хейнли посмотрел на меня, прикрывая пылающие щеки:

— Да. Спрашивай, Королева.

— Вчера я познакомился с герцогом Элги…

— Ах. Понимаю. — Он нахмурился, как будто не одобрял эту встречу: — Он проявил к тебе неуважение?

— Нисколько.

— Это хорошо.

— Вместо этого он сказал, что — то странное…

— Что ты имеешь в виду?

Выражение лица принца Хейнли стало напряженным.

Я не уверена, что смогу повторить ему плохие прозвища, не так ли? Герцог Элги сказал, что он легкомысленный человек.

Хотя герцога Элги и принц Хейнли называли лучшими друзьями, сейчас я сомневалась в их отношениях. Вместо этого я спросила, о чем — то еще:

— Он сказал, что это ты пригласил его сюда.

— … Да.

— Он также сказал, что ты уже много лет что — то настраиваешь.

— !