Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 34

Глава 34. Меч Цанъюнь

Ху Цан почувствовал, как в середине груди запульсировала боль, а его демоническое ядро под действием невидимой мощной силы начало выталкивать наружу. Он не думал, что молодой человек напротив окажется таким безжалостным, и, вмиг потеряв цвет лица, испуганно запричитал: 

– Подожди, подожди, подожди! Не убивай Нас!

И стоило руке И Сичэня оказаться на плече друга, как Чжансун Цзыцзюнь остановился.

Двое молодых совершенствующихся отморозками не были. Однако прежде, чем забрать демоническое ядро, снежному тигру нужно было дать понять, где он был неправ. И Сичэнь сказал: 

– Хочу задать вам вопрос. Вы же ответите честно, не так ли? Вы правда не знали, что если заберете у небесной лисы ее демоническое ядро, то она умрет? Это точно не было нарочно?

Мышцы лица Ху Цана дернуло. На тот момент он даже не задумывался о том, что жизнь небесной лисы настолько зависит от ее демонического ядра. Лишив ее культивации и вернув ей ее первоначальную звериную форму, защитить и восстановить божественного зверя было бы легче, но если бы все было так просто, Ю Юнь давно бы уже это сделал. А потом случилось то, что случилось, и Ху Цан ненарочно погубил лису. Вот только умрет она или выживет – ему с самого начало это было не суть важным. Главное, что Ю Юнь не уйдет вслед за ней.

– Молчите, потому что сами знаете, что она не могла выжить! – заявил И Сичэнь. – Говорите, что не ищите оправданий, а сами каждым словом оправдываетесь! А вы никогда не задумывались, за что люди не любят последователей демонического пути? За разные методы выращивания своей базы? Да как бы не так! Демоны – бессердечные эгоисты!

Ху Цан хотел было возразить, но И Сичэнь не дал ему такой возможности.

– Вы, конечно, вряд ли с этим согласитесь и наверняка даже считаете, что действовали во благо и исключительно из-за любви, верно? Пятьдесят лет Ю Юнь и небесная лиса были женатой парой, и из года в год приходили к вам в гости. Но что я слышу? “ОНА”, “ТА”! Вы даже не взяли себе труд назвать ее имя!

Ху Цан растерянно моргнул.

– Тогда позвольте мне задать вам еще один вопрос! Прежде, чем убить его жену, вы хоть раз подумали о Ю Юне?

Ху Цан тут же затараторил: 

– Конечно! Мы…

Но И Сичэнь снова прервал его, не дав возможности закончить: 

– Вы НЕ хотели, чтобы Ю Юнь растратил свою духовную силу и лишился жизни вместе с его небесной лисой. Вы хотели, чтобы Ю Юнь жил, но это нужно было исключительно ВАМ! Не ради Ю Юня! И еще вопрос. Вы хоть раз пытались представить себя на его месте, считались с ним, думали о нем?

От суровой отповеди Ху Цан замер и ненадолго выпал из реальности. 

“Представлял себя на месте Ю Юня?”

– Вы рассказали, как когда-то спасли Ю Юня, как вы вместе раздобыли железо из огненного моря, как вы дружили. Но что вы знаете о том, как эти пятьдесят лет жили Ю Юнь и его лиса? Вы спасли его лишь единожды, но с лисой они были на грани смерти и выживали десятки раз! Когда в Ю Юня попал дьявольский паразит, именно его жена каждый день в течение нескольких месяцев давала ему по чаше крови своего сердца, чтобы вывести из него этот яд!

Зрачки Ху Цана мгновенно сузились, а его дыхание перехватило.

– И это не все! Однажды Ю Юнь в сражении с дьявольским культиватором потерял душу Хунь и две души По [1]. Тогда небесная лиса ворвалась в мир духов и, терпя укусы десяти тысяч голодных призраков, нашла и вернула душу супруга. Ее руки были обглоданы до белых костей!

Сердце Ху Цана перевернулось! Он об этом ничего даже не слышал!

– Пятьдесят лет – это ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ, а не ПЯТЬ ДНЕЙ! Как они все это время жили? Чем все это время занимались в горах? Как тренировались и совершенствовались? Насколько они были друг с другом близки? Вы это знаете? Вам было это интересно?!

Лицо Ху Цана давно стало белым, как бумага, а в глазах застыла боль. Волна эмоций захлестнула его с головой, и когда дух клинка в руке Чжансун Цзыцзюня снова усилился, мужчину едва не вырвало кровью. В отчаянии он прошептал: 

– Мы не знали… Мы ничего из этого не знали...

Выдержав паузу, И Сичэнь сказал: 

– Ну, и? Жизнь Ю Юня стоила того, чтобы обменять ее на небесную лису? Но вы ведь никогда не думали о нем. Единственный человек, которого он обязан был защищать всю свою жизнь, был убит руками его лучшего друга! Как он мог не страдать от такого удара в сердце?!

Голос Ху Цана дрожал: 

– Все это… тебе рассказал Ю Юнь?

– Нет, – беззаботно пожал плечами юноша. – Я это выдумал.

– !!!

Накал страстей, который бурлил в душе мужчины, сдуло, словно по мановению волшебной палочки, всего тремя словами И Сичэня.

“ОН! ЭТО! ВЫДУМАЛ???!!!”

Чжансун Цзыцзюнь смотрел на то, как стремительно меняются выражения на лице Ху Цана, и не сдержал улыбки. Он с самого начала знал, что И Сичэнь врет и не краснеет, потому что все это было сказками, рассказанными им Яо Буду, когда они были детьми. Не говоря уже о том, что бессмертного Ю Юня они даже в глаза не видели.

Ху Цан долго еще не мог прийти в себя. А затем сбивчиво непонимающе спросил:

– Ты решил над нами поглумиться?

– Ни в коем случае. Может, я это и придумал, но разве не может так случиться, что часть историй окажется правдой? Я просто хотел донести до вас определенный посыл. Если Ю Юнь был готов покончить с собой, чтобы его лиса могла жить, не значит ли это, что она достойна такого поступка? Ведь те испытания, через которые им довелось пройти вместе, могли быть еще более впечатляющими и западающими в душу, чем то, что я сейчас рассказал. Но вы этого не знаете, ведь вас никогда это не волновало. Или, вернее, вы даже НЕ хотели этого знать!

Наконец, от себя кое что добавил и Чжансун Цзыцзюнь: 

– Если бы вы действительно хотели сделать что-то для него, вы бы не стали толкать его в ловушку бессердечия и бесчестия.

Услышав эти слова, Ху Цан вновь пораженно замер, казалось, забыв даже как дышать. Он вспомнил тот единственный и последний раз, когда он встретился с Ю Юнем уже после гибели его лисы. В тот день Ю Юнь собирался сломать меч Цанъюнь, но в итоге этого не сделал. Он лишь холодно сказал ему таким тоном, который Ху Цан никогда от него не слышал: “Ху Цан, ты сам толкнул меня в эту яму бессердечия и бесчестия. Отныне и впредь между нами положена вражда, и нет нам места под одним небом!” А позднее меч Цанъюнь был выставлен в качестве награды в обмен на его демоническое ядро.

– Бессердечие и бесчестие… – Ху Цан задрожал. – Почему? Мы не понимаем…

За свою дружбу с демонами Ю Юнь в глазах совершенствующихся праведных школ изначально слыл и бесчеловечным, и гнусным. Бывало даже он шутил с Ху Цаном на эту тему. Но с каких пор его стала заботить праведность? Что такое эта так называемая “праведность”?

– Вы убили его избранницу, шедшую с ним по пути совершенствования, которой он отдал свои заветы. Если он не отомстит – он станет бессердечным. Вы спасли его жизнь, были его учителем. Если он из мести вас убьет – он будет бесчестным, – И Сичэнь понизил свой голос и добавил: – Ху Цан, спросите у себя самого. Когда вы на это решились, вы ведь не думали, что таким образом выбираете чью-то жизнь? Разве вы не заставили именно Ю Юня сделать выбор между вами и небесной лисой?

Затем он снова добавил:

– Всего одним взмахом вы поставили Ю Юня в положение, откуда нет выхода. Поскольку вы живы, а небесная лиса мертва, держу пари, что живой вы казались себе весомее! Вырвав ее демоническое ядро, вы ни разу не задумывались, что насильно навязали себя Ю Юню?

Ху Цан безучастно посмотрел на небо. Казалось, что о таком он на самом деле не думал. Но то, что сказали И Сичэнь и Чжансун Цзыцзюнь, словно пробило дорогу в какое-то потаенное место его сердца. И вдруг он сам понял, что причина того, что он испытал всплеск радости, когда убил лису, была именно такой…

– Ю Юнь выжил, но счастлив ли он от того, что все еще жив? Нет. Это радует только вас! А ему приходится жить. Днем и ночью испытывать боль от того, что предал свою пару, испытывать боль от того, что стал заклятым врагом своего учителя и друга. Вы можете хотя бы представить, насколько сильна эта боль?

Так и было. Он даже не задумался о том, как Ю Юнь будет грустить после потери небесной лисы. А когда Ю Юнь направил на него свой меч, он еще подумал, какой абсурд – ссориться с ним из-за какого-то демонического зверя и забыть их многолетнюю дружбу! Его всегда заботила исключительно собственная привязанность, словно только она была единственной и настоящей, а чувства остальных для него были жалкой заурядностью.

Он считал себя всем миров! Но, в конце концов, мир оказался куда больше его одного, а он был слишком самонадеян.

– Мы были не правы? – тихо сказал он, но тон голоса был немного спесивым. – Если бы ты был на Нашем месте, остался бы ты в стороне и ничего не делал?

– Вы так и не поняли, – Чжансун Цзыцзюнь качнул головой. – Если сейчас он столкнется с чем-то подобным, – он поднял глаза на И Сичэня, – он не задумываясь отдаст свою жизнь ради другого, как и я отдам свою ему.

И И Сичэнь ни капли не возражал, потому что будь он на таком месте – он бы так и поступил. Ошибка Ху Цана заключалась в том, что он не имел права делать выбор вместо Ю Юня. Никто не имел такого права. Каждый человек отвечает только за себя. Чрезмерное самодовольство – прямая дорожка на путь дьявола. И Сичэнь тооолько хотел это сказать, но последующие беззаботно брошенные слова Чжансун Цзыцзюня его буквально заморозили.

– Я не допущу, чтобы человек, который мне нравится, столкнется с подобными трудностями. Никогда. Потому что его дружба со мной – большее бремя, чем моя с ним.

И для этого, даже если придется наступить на самого себя, даже если ему придется всегда молчать о том, чем он обижен, он хочет, чтобы мир И Сичэня навсегда оставался таким, каким он ему нравится.

Каждое сказанное слово как нож вонзалось в кровоточащее сердце Ху Цана.

И Сичэнь растерянно смотрел на Чжансун Цзыцзюня, а его разум пребывал в смятении. В этот самый момент он еще не понял, что в глубине его сердца нечто дало росток…

Чжансун Цзыцзюнь оглянулся на него и с покрасневшим лицом быстро сказал: 

– Хмф! Это не о тебе! Хмф!

И Сичэнь: 

– ……….

Необъяснимый щенячий восторг как-то разом иссяк, и в данный момент все, что И Сичэнь хотел услышать – это грозный рык Яо Буду, чтобы Чжансун Цзыцзюнь принял свои пилюли!

– Ха... Ха-ха... Хахахахаха! 

Ху Цан вдруг дико расхохотался. Он схватился за обрубок деревянного меча Чжансун Цзыцзюня. Энергия “меча” полоснула его ладонь, и полилась кровь, но он, казалось, этого не почувствовал. Голос мужчины стал очень хриплым: 

– Мальчик, ты можешь забрать Наше ядро или убить Нас. Но у Нас к тебе будет последняя просьба, которую, Мы надеемся, ты уважишь. Отведи Нас к Ю Юню. Наше ядро… Мы хотим отдать его ему Нашими собственными руками.

Чжансун Цзыцзюнь не стал возражать и отвел свой сломанный меч.

Бессмертный Ю Юнь обитал на горе Юньсю [2]. Раньше именно тут они жили и совершенствовались с его небесной лисой. Все эти три года он ждал, когда кто-то придет за мечом, но если бы явился Ху Цан, он бы закрылся от него за облачным барьером, молчаливо отказав тому во входе.

Именно поэтому когда люди подошли к горе, бессмертный Ю Юнь почувствовал демоническую ауру Ху Цана и опустил свой барьер.

Чжансун Цзыцзюнь громко крикнул: 

– Бессмертный Ю Юнь, мы пришли за мечом Цанъюнь!

И уже в следующее мгновение ветер разогнал облака, открыв дорогу на гору.

Два человека и тигр поднялись на вершину, где и находилось поместье совершенствующегося. У врат было полно ярко-красных цветов лисоцвета, чьи верхушки создавали сплошной белый ковер. А по другую сторону этого поля замер мастер. Лицо мужчины состарилось, а его голову покрывали серебристые волосы, которые практически сливались с белыми цветами на земле. Мимо пронесся ветерок, и широкая мантия разлетелась во все стороны, больше не скрывая иссохшей фигуры.

И Сичэнь, Чжансун Цзыцзюнь и Ху Цан замерли в шоке. Как говорила молва, бессмертный Ю Юнь был подобен дракону с глазами феникса, весь переполненный энергией. Он мог запросто вломиться в царство дьяволов как к себе домой. Но в стоящем напротив них мужчине не было и следа от того, кто достиг бессмертия. Ставшие на ступень золотого ядра так просто не умирают и не стареют. Причиной того, отчего Ю Юнь пребывал в подобном состоянии, могло быть лишь одно – его золотое ядро вот-вот разрушится, и он умрет.

И Сичэнь только думал, что смог примерить на себя роль Ю Юня. Но когда они увидел мужчину перед собой, то понял, как недооценил его боль. Для Ю Юня небесная лиса и Ху Цан были, очевидно, как Чжансун Цзыцзюнь и Яо Буду, которых поставили друг против друга…  Это было настолько жестоко, что он даже не хотел это представлять.

Ху Цан сделал шаг вперед. 

– Юнь-эр... 

Но это был лишь шаг. Ближе подойти он не посмел и сказал дрожащим голосом: 

– Ты... Как... Как... Стал таким...

Взгляд бессмертного Ю Юня был безмятежен, как гладь воды. Он прошел мимо Ху Цана, посмотрел на И Сичэня и Чжансун Цзыцзюня и мягко сказал: 

– Юные друзья, вы сказали, что пришли за мечом? Как это понимать?

Ху Цан поспешно сказал: 

– Мы умоляли их привести Нас сюда. Мы сами Наше ядро… Мы…

Он во все глаза уставился на Ю Юня, чья внешность настолько переменилась. Тело демона била крупная дрожь, а его глаза покраснели.

Внезапно он поднял голову к небу и протяжно завыл, и тигриный рев потряс всю гору!

Вскочив, он упал перед Ю Юнем на колени, обнял его ноги и горько зарыдал: 

– Ты меня убиваешь, убей меня! Я так перед тобой виноват! Я сделал тебя таким! Ааааааа!!!

По тихой глади во взгляде бессмертного Ю Юня пошла легкая рябь.

– Твое золотое ядро, что с ним произошло! Ты не можешь умереть, это не может быть! Скажи, как тебя спасти! Демоническое ядро!!! Может мое демоническое ядро исцелит твое золотое ядро! Я сейчас же отдам его тебе!

– Ху Цан… – раздался тихий вздох.

Демонический тигр мало помалу вышел из состояния помутнения и безумия и, смущенный неожиданной милостью, поднял голову и посмотрел на Ю Юня. За эти три года это был первый раз, когда Ю Юнь с ним заговорил.

– Учитель, что такое праведный путь и что такое праведность и справедливость? – спросил у него Ю Юнь.

Мужчина молчал.

Ю Юнь тихо сказал: 

– Я думал над этим вопросом много лет, но так и не нашел ответа. И только в тот день я, наконец, понял. Вся так называемая праведность и справедливость сводится лишь к одному предложению... “Не делай другим того, чего себе не желаешь”.

Ху Цан застыл на месте и долго смотрел на него, утирая слезы и задыхаясь: 

– Юнь-эр... Прости...

Бессмертный Ю Юнь отцепил от пояса Цанъюнь. Ху Цан думал, что он хочет сделать это своими руками, закрыл глаза и стал ждал, когда клинок пронзит его сердце. Однако Ю Юнь передал оружие Чжансун Цзыцзюню. 

– Юный друг, я дарую тебе этот меч. Надеюсь, ты хорошо о нем позаботишься.

Молодой фехтовальщик тихо принял оружие.

– Обещаю.

Седовласый мужчина мягко кивнул.

– Сегодня пришло время покончить с нашей враждой. Вам двоим будет лучше уйти. А что будет дальше… Мы сами должны решить этот вопрос.

Что ни говори, но это было их дело, и Чжансун Цзыцзюнь с И Сичэнем были не в том положении, чтобы вмешиваться. Выразив свою благодарность, молодые люди приступили к спуску с гору, но сделав пару шагов, И Сичэнь не удержался, повернул голову и, посмотрев на Ю Юня, сказал: 

– Бессмертный... Отпустите это…

Ю Юнь улыбнулся, но от ответа уклонился: 

– Спасибо тебе, юный друг.

И Сичэнь продолжал растерянно стоять на месте. Он понимал, что не имеет права вмешиваться в чужие дела, но ему было невыносимо видеть бессмертного таким. Он хотел сказать еще хоть что-нибудь, но не знал, что говорить.

Бессмертный Ю Юнь отвернулся, а И Сичэнь почувствовал, как невидимая сила отталкивает его. Так бессмертный мастер безмолвно выпроваживал своих гостей.

– Им нужно самим поговорить, – прошептал Чжансун Цзыцзюнь.

И Сичэнь вздохнул, покачал головой и, в конце концов, спустился с Чжансун Цзыцзюнем. Разумеется, после всего того, что приключилось между Ю Юнем и Ху Цаном, теперь молодые люди чувствовали себя немного подавленными. А потом Чжансун Цзыцзюнь вспомнил, как когда-то катался на этом снежном тигре. Может, такого и не было. А может, сейчас они откроют друг перед другом свои сердца, преодолеют это препятствие и смогут жить дальше. Как только он об этом подумал, его шаги стали немного легче.

И только когда друзья вышли за пределы горных врат, они задействовали техники парящего меча. Над землями хозяина этих земель не было запрета на полет, но такова была дань их уважения перед легендарным мастером.

Взяв полученный меч, Чжансун Цзыцзюнь влил в него свою духовную силу, и почувствовал с ним такое родство, какого ранее никогда не испытывал. Он вскочил на клинок и лишь легонько мысленно его подтолкнул, как сразу улетел вперед на несколько ли [3], оставив И Сичэня далеко позади. Это застало его врасплох. Молодой фехтовальщик быстро остановился и принялся ждать, пока И Сичэнь его догонит.

После того, как эти двое вернулись к себе в комнату, сперва они завалились отдыхать, стремясь побыстрее отойти от своих приключений в пещере, а уж после этого И Сичэнь засел за скрупулезное перебирание их богатства, в то время как Чжансун Цзыцзюнь изучал свой новый меч.

И Сичэнь от природы был парнем жизнерадостным. Прошло всего ничего времени, как он забыл о всех тех неприятностях, и теперь пускал слюни, пересчитывая их капитал. Итак, в лапках пройдохи оказалось несколько пространственных мешочков, и теперь он беззаботно сортировал духовные камни отдельно, ингредиенты отдельно, оружие и артефакты отдельно, ну, и т.д. И если первоначально на мешочках стояли по одной защитной печати, то теперь И Сичэнь добавил с десяток на каждый.

Фэйцзи важно вышагивал по комнате, выставив свой круглый животик вперед. Заметив действия И Сичэня, естественно, он понял, что это все было устроено против него. Маленький парень чирикнул и отвернул свою голову, демонстрируя презрение: “Всего несколькими печатями собрался меня остановить? Ха!”

И Сичэнь схватил того за мордашку и проникновенно сказал прямо в клюв: 

– Фэйцзи , если ты еще раз что-нибудь сожрешь – я повыщипываю все твои перья!

Мелкий пухляш закатил свои черные круглые глаза, изогнулся всем телом и развернулся к юноше своим задом.

“Кииии!!!”

Вдруг Фэйцзи издал пронзительный вопль! И Сичэнь действительно выдрал перо из его задницы!

Разжившись трофеем, юноша скосил глаза на птичье перо и признал его довольно необычным. 

– Эй, почему это снаружи оно серое, а у корня красное? Это что, кровь? Ты чем-то болеешь?

Парень был не на шутку встревожен.

–  Цзыцзюнь, если Фэйцзи заболеет, мы не сможем продать его по хорошей цене!

После того, как его хвост осквернили, и он был опозорен, Фэйцзи яростно захлопал крыльями, взлетел и бросился на И Сичэня! Но прежде, чем ему удалось его коснуться, перед самым клювом птенца блеснул росчерк меча, отчего птиц перепугался, сделал пару судорожных кульбитов прямо в воздухе и снова лишился части своего оперения.

Чжансун Цзыцзюнь бросил предупреждающий взгляд, на что Фэйцзи гневно расчирикался и спрятался на верхушке шкафа.

Итак, И Сичэнь вернулся к пересчитыванию их активов, а Чжансун Цзыцзюнь – к изучения меча. Добытое из огненного моря чистое железо наполнило острое лезвие клинка силой яростного пламени и даровало ему особую прочность. Впрочем, любой меч в руках разных владельцев будет вести себя по-разному. Поскольку природа духовных корней у практикующих не одинакова, к своему оружию мастера добавляют и различные качества. Так, например, бессмертный Ю Юнь был обладателем силы трех солнц, а поскольку за основу для ковки его оружия было взято железо, которое уже тесно связано с огнем, он намеренно усилил именно этот атрибут. В свою очередь, Чжансун Цзыцзюнь был обладателем небесного духовного корня, поэтому большей частью оружие бессмертного Ю Юня ему подходило, за вычетом пары-тройки недочетов.

Закончив с подсчетом, И Сичэнь присоединился к своему товарищу и склонился над его оружием. И то, что он видел, не могло его не радовать!

– А он стоит того, чтобы называться сокровищем.

– Хочу сделать из него рассекающего радугу.

Рассекающий радугу – это не имя меча, а название его разновидности. В прошлом бессмертный Юнь Чан, любимый ученик прародителя Фэн Ляня, взял тонкий пласт очищенного железа да и выковал меч-сокровище, дав ему имя “Фэнхоу” [4]. 

Юнь Чан также был одарен небесным духовным корнем. Он влил в свой клинок силу пяти элементов и после разил налево и направо целые полчища дьяволов. И однажды в битве с небесным дьяволом У Сяном одним росчерком своего клинка он рассек радугу. С тех пор тонкие мечи, получившие в равных частях силы всех пяти элементов, стали называть “рассекающими радугу”.

Впрочем, за тысячелетнюю историю мира таких мечей было не так уж много. Во-первых, с рассекающими радугу могли управиться только обладатели небесного корня. Для остальных – это была пустая трата времени и сил. Во-вторых, сама ковка этого клинка – та еще задача. Мало того, что у него должна быть очень прочная основа, в противном случае при таком количестве перековок он просто рассыплется, так еще дороговизна расходников удручающе зашкаливает, и это при том, что материал не обязан быть уровня сокровища Неба и Земли. Короче говоря, если ты не практикующий, достигший вершины – то и не суйся.

И Сичэнь вздохнул.

Чжансун Цзыцзюнь убрал меч. 

– Это не к спеху.

Два человека снова отправились на рынок. Теперь, когда у И Сичэня появились средства, он щедро сорил деньгами. Первым делом он приобрел все защитное снаряжение, которое могло им понадобиться в их походе, и все волшебные расходники. Теперь юноша в предвкушении потирал руки, чтобы доделать все свои артефакты и механизмы.

Итак, когда они достали все, что им нужно, осталась только одна проблема – Фэйцзи.

С тех пор, как Фэйцзи слопал целый мешок духовных камней, его сила росла, как на дрожжах.

Вообще способность преобразовать Ци воздуха и почвы во внутреннюю силу определяется при рождении, и чем больше человек или зверь может в себя впитать, тем выше эта его способность. Поглощать энергию природы или впитывать ее из предметов могут практически все мало-мальские практикующие. Кстати, в этом смысле люди с псевдодуховными корнями и те, у кого гирлянда из слабых корней – не сильно друг от друга и отличаются. Счастливчики, у кого всего один корень, из всего того, что они впитали, успешно усваивают около тридцати процентов “съеденного”. Телосложение трех солнц – это уже вопиющая редкость. Такие люди могут успешно усвоить девять из десяти от всего поглощенного. Ну и, наконец, у легендарных, рожденных раз на сотню лет, обладателей небесного корня впитанная ими энергии извне так хитро начинает циркулировать по всему телу, что мало того, что она усваивается полностью, так еще и удваивается! Это можно было бы назвать беспрецедентным чудом!... Если бы не Фэйцзи, духовная сила от съеденных им камней которого уже стала в три раза выше от им сожранного! И это в такой короткий срок, и это ее усваивание еще не остановилось! Он посрамил даже небесный духовный корень!

И Сичэнь и Чжансун Цзыцзюнь сидели за столом и неторопливо беседовали.

– Цзыцзюнь, как думаешь, кто все-таки наш Фэйцзи? Тебе не кажется, что даже с учетом того, что он зверь божественный – это внушает ужас?

– Ну…

– Я недавно тут порасспрашивал всезнайку, но и она ничего не слышала о сильных монстрах, которые были бы такими... Серенькими. Как-то все это странно.

Торчащий из мешочка Фэйцзи встретился с горящими глазами молодых людей и с самодовольным видом, извиваясь своей пухлой тушкой, пытался выбраться наружу.

– И за сколько я теперь могу продать такого одаренного божественного зверя? У меня такое чувство, что недавно я разжился благословением Бога Богатства!

Услышав слово “продать”, Фэйцзи протестующе чирикнул и снова юркнул в сумку.

Терзаемый душевными муками, И Сичэнь подпер щеку рукой.

“Оставить Фэйцзи и самим его воспитать? Но, не говоря уже о том, что я не особый любитель милых зверушек, нам с Цзыцзюнем еще столько нужно сделать. И первоочередное – это разыскать тех, кто убил моих родителей и Яо Буду. Бьюсь об заклад, что на пути к нашей цели мы не единожды столкнемся со смертельными опасностями и у нас может попросту не быть времени его защищать. И, конечно, самое главное! Этот божественный зверь – просто разоритель семейного бюджета, который шутки ради хочет слопать все духовные камни!”

Но и продать его – потом проблем не оберешься. Он понятия не имел, каким образом объединился с этой пухлой птицей, но, совершенно очевидно, Фэйцзи он очень нравился и он отказывался уходить. Продай он птенца, тот, скорее всего, просто настучит клювом в бубен своему новому владельцу да и вернется к нему обратно. Но еще более насущный вопрос – а почем его продавать-то?

Увидев способность птенца к поглощению, он полностью осознал, что Фэйцзи – сокровище. Юноша никогда прежде не сталкивался с такой крупной сделкой! Малыш, находящийся на таком уровне – это уже не духовные камни, а сокровища Неба и Земли! Но также, как редки божественные звери, такие сокровища не менее трудно достать. Ни то, ни другое за духовные камни не купишь, на все воля Гебес и дело случая. Поэтому остается только запастись терпением и ждать, когда найдется тот, у кого есть нужные им сокровища и кто захочет себе этого пухляша. Крупные сделки, подобные этой, заключаются порою спустя годы.

И Сичэнь вздохнул.

– Раз такое дело... Придется его оставить. Да и царство Сюйу откроется уже совсем скоро, так что нам пора бы уже выдвигаться. За такой короткий промежуток времени продать его будет непросто.

Чжансун Цзыцзюнь свел брови и поджал губы, выражая свое недовольство.

И Сичэня это позабавило, и он в утешении ему сказал: 

– Подумай об этом. Хотя он еще такой маленький, но Фэйцзи так быстро совершенствуется. Пройдет всего ничего времени, и он разберется в человеческой природе. А ты ведь и сам помнишь, что мне для моего тела нужны пять определенных сокровищ? Я уверен, что всегда найдутся вещи, которые мы не сможем сделать, но с которыми он сможет нам помочь. Давай пока его оставим.

Что мог сказать на этой Чжансун Цзыцзюнь? Он свирепо посмотрел на торчащую из сумки голову Фэйцзи, развернулся и ушел.

В их последнюю ночь в городке Сялинь, когда они уже собирались ложиться спать, вдруг молодые люди почувствовали колебание духовной силы и одновременно замерли, будто забыв, как двигаться.

Мгновение спустя снаружи столпилась куча людей.

– Яшма разбилась! [5]

Чжансун Цзыцзюнь медленно подошел к окну. Местом, откуда исходили колебания духовной силы, оказалась гора Юньсю.

И Сичэнь встал позади него и тихо прошептал: 

– Это бессмертный Ю Юнь.

– И Ху Цан, – так же тихо ответил Чжансун Цзыцзюнь.

Золотое ядро и яшма разбились, по небосводу вниз полетела звезда, и во все стороны развеялась духовная сила. А в середину этой силы мирно вплелась демоническая аура, и вместе они поплыли между Небесами и Землей.

Чжансун Цзыцзюнь молча смотрел на падающие звезды, но думы его были безутешны.

Реальность и память в очередной раз разошлись.

___________

Примечания:

[1] Души Хунь (облачная душа) и По (белая душа) – это даосские термины. Душа Хунь в посмертии возносится на небеса, и душа По – остается с телом на земле. Согласно верованиям у людей таких душ несколько. Так, например, по одной из даосских традиций, у человека три духа Хунь и семь душ По. Кому интересно – ссылка на английский источник в закрепке к главе.

[2] Гора Юньсю переводится как “окутанный облаками горный пик”.

[3] Ли – около 1/2 км.

[4] Меч “Фэнхоу” – оружие господина.

[5]  “Яшма разбилась” – так говорят о достойной смерти с честью. Взято из выражения “Лучше быть разбитой яшмой, чем целой черепицей; лучше славная смерть, чем жизнь в бесчестии”