Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 95

Глава 95. Секретики

Когда И Сичэнь убежал, Чжансун Цзыцзюню ничего не оставалось, как вставать и тоже идти к детям. Новые ученики, а в этот раз это более дюжины ребятишек, обычно живут в одной комнате. Отдельное место для уединения у них появляется, только когда дети немного подрастут.

Хотя и раньше молодняк жил вместе, но все они были воспитанниками одного зала, и прежде их никогда не смешивали. Но в этом году Цю Цзянь решил подойти к вопросу реорганизации секты Небесного Меча со всей основательностью, и дабы в будущем адепты всех четырех павильонов были в гармонии, он начал с обустройства совместного проживания новых учеников.

Не успел Чжансун Цзыцзюнь приблизился к комнате, как он услышал плач. Шаг его тут же ускорился, и он вошел внутрь.

Ученики были совсем маленькими и все никак не могли привыкнуть к новому для себя месту. Их постели были сдвинуты вместе, но здесь был один очень важный момент – как именно малыши спят. Если еще вечером все ложились спать двумя аккуратными рядочками голова к голове, то под утро где была голова, там уже были ноги. Кто-то кого-то случайно ударил ногой в нос, кого-то уронили на пол, кого-то больно пнули и он начал плакать. А были и такие, кто не привык к таким маленьким порциям, как кормили в секте,  и теперь они тоже плакали, потому что были голодными. И конечно, дабы не отставать от общего “веселья”, их плач дружно подхватили остальные.

В результате громкие крики и тихие всхлипы из нескольких комнат слились в единый вой.

Чжансун Цзыцзюнь вошел в комнату, где находился Сунь Ую, и шестеро из двенадцати детей плакали. Рев был и звонким, и низким, и громким, и со всхлипами. От этой какофонии болели барабанные перепонки. Чжансун Цзыцзюнь хотел уговорить их перестать реветь, но понятия не имел, что говорить и с кого начать. Поджав губы, он то погладил одного по голове, то похлопал по спине второго. Но его усилия не возымело никакого действия –  малышня завыла еще громче, а к вопящим присоединились еще несколько до этого спокойно сидящих детей.

У именитого фехтовальщика секты шла кругом голова.

Эта ситуация напомнила ему то время, когда они с И Сичэнем тоже впервые оказались в секте Небесного Меча.

Чжансун Цзыцзюнь был не по годам развитым ребенком, не говоря уже о том, что он многое пережил еще до того, как стать воспитанником секты. Само собой, что он даже не думал плакать, как эти медвежата. Сначала он попал в зал закаливания меча. В то время старший ученик, ответственный за детей, был чрезвычайно серьезным человеком, как, собственно, и старейшина зала. Под руководством такого старшего мальчики были шелковыми и не смели проказничать. 

Впрочем, там он пробыл недолго, и перешел в зал медицины.

В те времена будущие алхимики были тихи и послушны, включая малыша Сунь Сяоцяня, плачущую клецку, который по сей день славился своим особым пристрастием лить слезы. Но тогда дети не осмеливались вести себя так открыто, а нашли бы тихий уголок, где можно было спрятаться и похлюпать носом.

Понятное дело, что ни он, ни И Сичэнь были не такими. У И Сичэня был жизнерадостный характер, и он часто утешал прячущихся малышей и вытирал им слезы. Как-то раз Яо Буду подарил малышне по бутылочке с тонизирующей пилюлей. Сунь Сяоцянь было жалко ее есть, и он ее оставил, но почти сразу случайно потерял. Мальчик рыдал весь день.

И Сичэнь отдал Сунь Сяоцяню свою бутылочку, но не признался, что это его, а сказал, что подобрал ее по дороге, и, вероятно, именно эту бутылочку Сунь Сяоцянь потерял.

Мальчик был очень тронут, держал потерянную пилюлю и снова, и снова благодарил И Сичэня. Хотя И Сичэню тоже было грустно расставаться с сокровищем, он похлопал Сунь Сяоцяня по плечу и сказал: 

– Просто спрячь получше, если она тебе так нравится. И больше не теряй.

Чжансун Цзыцзюнь был не силен в словах и не стал бы утешать младших, но если вдруг кто их обидел или надумал издеваться, он и И Сичэнь без лишних слов шли творить справедливость.

Но, несмотря на все это, было дело, и И Сичэнь тоже как-то заплакал.

В тот раз И Сичэнь и Чжансун Цзыцзюнь отправились в Долину Туманов в поисках духовной травы. Днем Долина Тумана была самой обычной, но к вечеру дымка становилась все гуще и гуще, и ночью, когда вокруг не было видно даже собственных рук, выходили на охоту страшные чудовища, которые днем спали.

Ребята весь день потратили на поиски травы, но так ничего и не нашли. И Сичэнь все отказывался уходить, но незаметно по долине пополз туман.

В то время, как туман наступал, И Сичэнь запутался в змеиной траве, а когда он, наконец, высвободился, их с Чжансун Цзыцзюнем разделило.

Время было позднее, видимость нулевой. Он звал товарища по имени, но ответа не получил. Он метался из стороны в сторону, как безголовая муха, сбился с пути и случайно выбрался из долины.

Стоя под открытым небом рядом со стеной тумана он услышал доносящийся где-то в отдалении рев чудовищ, и И Сичэнь, будучи еще маленьким мальчиком, испугался. Он хотел пойти в долину и забрать Чжансун Цзыцзюня, но туман был слишком густым. Если бы он это сделал, то обязательно заблудился. По опыту старших, если такое вдруг случилось, то самым разумным было идти спать, а уже утром, когда туман рассеется, вернуться и приступать к поискам. Но как он мог оставить Чжансун Цзыцзюня одного?

И вот тогда, испытывая чувство безысходности, маленький И Сичэнь заплакал.

К середине ночи Чжансун Цзыцзюнь, наконец, нашел тропинку обратно, а выйдя из леса под лунным светом увидел худенького мальчика, сидящего на земле, обхватившего руками колени и уткнувшимся в сгибы рук лицом. Плечи его тихо подрагивали.

Чжансун Цзыцзюнь подошел к нему и похлопал товарища по плечу. И Сичэнь поднял голову, на его ресницах все еще блестели капли воды, глаза были опухшими, как два персики, а лицо красным. Чжансун Цзыцзюнь ошеломленно застыл, и И Сичэнь ошеломленно застыл. Сколько лет прошло, а он до сих пор помнил это освещенное лунным светом лицо, и как И Сичэнь бросился к нему в объятия, крепко схватился и бурно разрыдался.

Чжансун Цзыцзюнь ничего не говорил, только мягко поглаживал его по спине, пока тот не успокоился, а потом они вдвоем неторопливо пошли по ночной тропинке обратно, держа друг друга за маленькие ручки.

И Сичэнь очень добросовестно и крепко держал его ладонь, и пока они не вернулись в комнату учеников, никто не разжимал руки.

– Я больше тебя не потеряю, – сказал И Сичэнь.

В то время они были еще маленькими и глупыми, и возможно уже тогда в их сердцах зародились какие-то чувства, но они не знали им названия. Вспомнив все это, он задумался, что, похоже, тогда в этих словах была скрыта другая произнесенная ранее И Сичэнем фраза: “Просто спрячь получше, если она тебе так нравится. И больше не теряй.”

Вспоминая прошлое, Чжансун Цзыцзюнь ненадолго ушел в себя, но его быстро вернул приход Лу Цзыяо. Посмотрев на ревущих детей, парень быстро подхватил на руки первого попавшегося мальчишку, прошептал ему несколько слов, и ребенок сразу перестал плакать. Успокаивая так одного за другим, буквально через мгновение группа медвежат, перед которой Чжансун Цзыцзюнь чувствовал свою беспомощность, сразу стала вести себя хорошо.

Чжансун Цзыцзюнь с подозрением посмотрел на Лу Цзыяо.

С Лу Цзыяо они были считай ровесниками, но он так хорошо умел успокаивать детей, как будто... Чувствовался опыт. Или это то, что называют легендарным талантом?

Лу Цзыяо заметил его пытливый взгляд и усмехнулся: 

– Все в порядке. Чжансун Цзыцзюнь, если ты снова столкнешься с трудностями, ты не стесняйся, зови.

– Шисюн Лу, ты присматривал за детьми?

Во взгляде парня промелькнула искринка. Он поколебался, но признал:

– Во время нашей тренировки во внешнем мире я подобрал и вырастил одного очень приставучего демонического зверя… Ах, уже поздно. Детям пора на утреннюю зарядку.

Сказав это, он пошел помогать самому маленькому разбираться с формой.

Выводя учеников из комнаты, Чжансун Цзыцзюнь увидел выходящего из комнаты неподалеку И Сичэня. Дети буквально облепили юношу. Среди них было и парочка неугомонных, которые то и дело подпрыгивали, норовя стянуть с И Сичэня заколку. Юноша пока не знал, как на таких воздействовать, ведь все они были еще детьми, и решил просто не обращать внимания.

“Похоже, у И Сичэня тоже нет таланта в воспитании.” Чжансун Цзыцзюнь глубоко задумался и неосознанно посмотрел парню на живот.

Честно говоря, когда в секте Небесного Меча появилось так много ребятни, это напомнило ему не только о тех временах, когда они с другом проводили дни в их собственном детстве, но и малышах, которые у них так и не родились в его с И Сичэнем любовном гнездышке…

И Сичэнь случайно поймал взгляд Чжансун Цзыцзюня и, проследив за его глазами, посмотрел на свой живот. Выражение его лица вдруг стало мрачным. Шлепнув дите, которое хотело утянуть его заколку, по ягодицам, он холодно сказал: 

– Ребята, идите за шисюном Лу на утреннюю зарядку.

После этого он развернулся и ушел.

Чжансун Цзыцзюнь заметил, что И Сичэнь чем-то недоволен, но не понимал причины. Несмотря на то, что они заключили контракт души, технически можно заглянуть на сторону партнера и посмотреть, что у него на сердце, но вторая сторона об этом сразу же узнает. Если нет чрезвычайной ситуации, даже будучи парой, никто и никогда не полезет проверять, что у человека в голове.

За тренировкой юных медвежат незаметно наступили сумерки, и Чжансун Цзыцзюнь вернулся в комнату на отдых, а вскоре к нему присоединился И Сичэнь.

С заходом солнца каждый волен заниматься своими делами. Чжансун Цзыцзюнь обнял И Сичэня и утащил его в постель, а затем не удержался и поцеловал. Но разве ж мог он насытиться одними поцелуями? Вскоре их тела переплелись.

И в тот самый момент, когда Чжансун Цзыцзюнь собирался перейти к следующему шагу, И Сичэнь напрягся и отказался заходить дальше.

Чжансун Цзыцзюнь открыл глаза, покрасневшие от страсти и желания: 

– Хм?

Юноша будто хотел что-то сказать, но потупился и промолчал, а затем медленно оттолкнул от себя Чжансун Цзыцзюня: 

– Э-э... Уже поздно. Давай ляжем спать пораньше.

– Поздно?

Чжансун Цзыцзюнь нахмурился и посмотрел в окно. Время действительно было позднее, но до следующего утра его было полно. Если бы он сдерживал свои желания, то ночи было бы для них достаточно. Ну а сон… Мастера их уровня спокойно могли не спать хоть всю ночь, не говоря уже о том, что после парного совершенствования они, напротив, были бы еще более посвежевшими и отдохнувшими.

И Сичэнь зарделся: 

– Ложись спать. Я хочу на следующие два дня сделать перерыв.

– Почему?

– Эй... Разве я не могу просто не хотеть?! Дай мне два дня. Через два дня все будет хорошо!

Чжансун Цзыцзюнь не знал, что происходит, но не мог же он принуждать И Сичэня. Поэтому он вышел, опрокинул на себя таз ледяной воды и вернулся в кровать.

Вскоре Чжансун Цзыцзюнь обнаружил, что И Сичэнь что-то тайно замышляет. Цю Цзянь попросил их дать урок морального воспитания новым ученикам, но И Сичэнь попросту слинял из зала медицины, но благодаря их связи, Чжансун Цзыцзюнь сразу почувствовал, что юноша на несколько дней  улетел за пределы горы. На вопрос, чем он занимался, тот ответил, что новый старейшина зала медицины, Ду Юяо, попросил его помочь собрать несколько лекарственных трав. Но когда фехтовальщик поинтересовался, почему именно его, тот уклонился от ответа.