Онлайн чтение книги Меня похитил безумный герцог Kidnapped By The Crazy Duke
1 - 32

Оставшийся охранник посмотрел на меня с неловким выражением лица и цокнул языком.

— Я ничего не могу поделать. Меня вынудили так поступить.

Я с силой сбросила с себя руку испуганного здоровяка. При взгляде на верёвку в его ладони по позвоночнику пробежал холодок. Должно быть, он собирается убить меня и замаскировать случившееся под самоубийство.

Это идея Селин? Этот вопрос на мгновение вспыхнул в моём сознании, но его тут же заглушила единственная мысль о том, что я должна выжить.

— Отпустите меня!

— Моя сестра больна. Я ничем не могу помочь. Пожалуйста, веди себя тихо. Я облегчу твою участь.

Я свирепо нахмурила лоб и сильно стиснула зубами ладонь охранника, который пытался зажать мне рот. Одновременно с его криком я ощутила судорожное движение перед глазами и боль в щеках, возникшую, когда он попытался стряхнуть меня. Что-то горячее струйкой потекло из носа. Охранник, нещадно бивший меня по лицу, нахмурился и схватил за шиворот.

— Ты что, псина?! Кусаешься и беснуешься!

Было чертовски больно, и казалось, будто я сейчас потеряю сознание, но я изо всех сил старалась вернуть себе самообладание. Сейчас мне было не до того. Будь ты даже самопровозглашённым пособником зла, вряд ли тебе захочется пройти через это. Я боялась умереть, независимо от того, в какой стране находилась. Охранник грубой рукой схватил меня за воротник и дёрнул назад, затем щёлкнул языком.

Я сопротивлялась, извиваясь то в одну, то в другую сторону, стараясь, чтобы верёвка не коснулась шеи. Пуговицы на моей одежде оторвались, и я рухнула на холодный пол.

— Откуда в тебе столько силы, когда ты такая мелкая? Хочешь, чтобы тебе сделали больно? Ещё хуже, чем сейчас?

Нужно как-нибудь потянуть время.

Я стиснула зубы и сильно ударила коленом между его ног. Лицо охранника скривилось в неописуемой агонии.

— А-а-а!

С этим истошным криком охранник попятился назад и повалился на пол.

— Что ты творишь? Давай покончим с этим до конца фейерверка.

Услышав вопли, которые явно принадлежали не мне, второй охранник, карауливший у входной двери, ворвался в камеру. Бросив взгляд на своего напарника, корчившегося на полу, он поморщился и строго произнес:

— Получил пинка? Кое-кто решил уберечь тебя от возможности размножаться в этом году!

Задыхаясь, я прижалась спиной к чёрной стене. Отступать было некуда. Я планировала протолкнуться к входу, отпихнуть охранника и выбежать, но не была уверена, что смогу своим тщедушным телом оттолкнуть в сторону второго охранника, который казался в два раза больше того, что был уже выведен мной из строя.

Всё, о чём я могла думать в тот момент, это то, что я должна выиграть немного времени. Вдруг кто-нибудь придёт мне на помощь, например, подполковник? Ведь он был добродетельным главным героем, которому нравилось помогать бедным людям. О, только вот я не была главной героиней, а являлась всего лишь персонажем второго плана, поэтому каковы были шансы, что всё сложится наилучшим образом? Тогда я закричала на охранников:

— Думаете, вы будете в безопасности после того, как сделаете это?

— Мы будем в безопасности, если убьём тебя. Нам уже заплатили, и если мы не справимся, то умрём.

В такой ситуации переговоры были бесполезны. Мои разбитые от полученных ударов губы горели. В голову не приходила ни единая мысль о том, как выйти из затруднительного положения. Задумавшись о своём конце, я безудержно расхохоталась.

Мне подумалось, что эта верёвка — единственное, что может вытащить меня из этого ада. Куда я попаду после смерти, если я родом не из этого мира? Остаётся только вернуться из незнакомого ада в ад уже знакомый.

Моё дыхание стало сбиваться и пропадать. Неужели меня постигнет судьба Дианы из оригинальной истории, и я тоже исчезну так же бессмысленно?

Охранник, загораживавший вход, внезапно шагнул ко мне со злобным выражением лица, схватил за грудки и крепко припечатал к полу. Я почувствовала лбом холодный удар, а затем вспышку жара.

Громкий шум эхом отдавался внутри и снаружи моего тела. Голова мотнулась, а сознание стало постепенно уплывать. Не успела я почувствовать боль от удара об пол, как перед глазами полыхнуло красным.

— Ха-ха-ха...

Я кое-как сумела взять себя в руки и с болезненным вздохом приподняла верхнюю часть тела. Непрекращающийся звук фейерверка был похож на полое эхо, означавшее момент окончания жизни.

Эмоции, скованные моим безразличным выражением лица и неестественной манерой поведения, в конце концов, схлопнулись, и я почувствовала апатичное отчаяние.

Это горько, это больно. Я действительно не могу. Я не могу этого вынести.

Почему, независимо от пассивности или активности, я всегда была одна, тогда как человек никак не может жить в окружении одиночества, не имея никого, на кого можно положиться?

Это было место, которое казалось более ужасным, чем ад. Я изо всех сил старалась подавить печаль, предшествовавшую моим крикам, и осталась лежать лицом вниз на холодном полу, прижимаясь к нему лбом. Но всё же я не плакала.

Только беззвучно шептала имя, словно оно было моим заветом. Я крепко стиснула его пальто, единственную вещь, которая обладала его теплом, и хранила нежное имя в глубине своего сознания, подобно ребёнку, тайно хоронящему нечто драгоценное.

Я хотела произнести его ещё хотя бы раз, поскольку оно, очевидно, было последним, что я скажу в этой жизни.

— Ной.

Для кого-то он был злодеем, но для меня он стал хорошим человеком и героем.

Он не был ни отличным возлюбленным, ни любящим другом, но был единственным, кого я могла вспомнить, и я отчаянно нуждалась в нём. Мне было, что сказать этому прекрасному человеку, который был добр ко мне без всякой причины и всегда оберегал меня, но я допустила ошибку. По всей видимости.

Охранник, услышавший мой грустный голос, с заинтересованным выражением лица подошёл ближе.

— В чём дело? Наконец-то призналась, что ты на стороне Прогена...

Но тут мужчина, держащий руки на бёдрах и глядящий на меня сверху вниз, внезапно умолк. Я подняла на него глаза. Его нижняя челюсть и рот, прикрытые всклокоченной бородой, были плотно зажаты чьей-то рукой. Охранник с паникой во взгляде дёрнулся.

Его пересохшие глаза метнулись вверх, и из шеи хлынула красная кровь. За фонтаном крови, брызнувшей, когда тело охранника накренилось и поникло, я увидела лишённое всякого выражения мужское лицо.

Сидя там в состоянии полного оцепенения, я вдруг подумала, что это очень красиво, словно сцена, знаменующая момент избавления от оков и обретения свободы.

Грохот петард был уже не звуком, должным сокрыть мою смерть, а поздравительным залпом, сопутствующим моему спасению и закрывающим мне глаза на судьбу тех, кто пытался меня убить.

Тело охранника, утратившее признаки жизни, с тупым стуком повалилось на пол, словно обломок дерева. Передо мной предстал тёмноволосый мужчина в тёмно-синей военной форме Белфорда. В одной руке он держал короткий военный кинжал.

Через маленькое окошко камеры пробивался свет от всполохов огней, то выхватывая из темноты его фигуру, то вновь пряча её.

Зрение помутилось и заволокло пеленой, и я могла видеть лишь смутные очертания, однако мне казались знакомыми эти мутно-синие глаза, подсвеченные отблесками всевозможных вспышек цвета. Мужчина с вызывающим ностальгию ароматом духов, который так и не выветрился с того дня, взглянув на мои опухшие щеки и лоб, спросил:

— Кто это сделал?

Низкий голос, который я уже так давно слышала, был пропитан гневом. Я тихонько закрыла глаза, а затем открыла их. Я не знала, была ли в бреду или же собрала воедино послеобразы своих слабых воспоминаний, чтобы вновь увидеть и услышать то, о чём мечтала.

— Эти чёрные волосы, подполковник Гренендаль? Нет, кто ты...?

Охранник, получивший от меня удар в пах и валявшийся на полу в полубессознательном состоянии, от внезапности и неожиданности происходящего кое-как сумел прийти в себя. Увидев нетипичный цвет чёрных волос, он удивлённо скривил лицо, но больше ничего сказать не успел, потому что его перебил тёмноволосый мужчина.

— Это я.

Это был жуткий голос, полный решимости причинить вред любому, кто его услышит. Ужасающе убийственное желание стало буквально осязаемым, словно принадлежало не человеку.

Охранник рывком приблизился к мужчине, но не смог справиться с мощью великолепного человека, который зажал ему рот и подчинил его силой.

На шее охранника начала проступать красная линия, а на лбу вздулись синие вены. Здоровяк изо всех сил пытался вырваться из тисков невыносимой предсмертной агонии. Из-под стиснувших его пальцев вырывались прерывистые стоны, подошвы ботинок с силой стучали о пол, и тюрьму заполнили гулкие звуки борьбы с болью.

Омерзительные ладони, пытавшиеся убить меня, отчаянно пытались сопротивляться, впиваясь ногтями в кожу мужчины, пытавшегося задушить его. Наконец, побледневшие руки охранника безжизненно обвисли и слабо дёрнулись.

Тёмноволосый мужчина, небрежно отбросив бездыханное тело охранника, по-прежнему смотрел на меня печальными синими глазами. Запах крови становился всё гуще, а знакомый аромат тела, едва уловимый, но всё ещё ощутимый, приближался.

Свирепый силуэт, обагрённый резнёй, которую он учинил, чтобы попасть сюда, обдал меня холодным дыханием.

Он был жесток и прекрасен одновременно, однако, вопреки кровожадному виду, его руки касались моих щёк нежно, словно они были сделаны из хрусталя.

Его великолепное лицо покрывали ссадины, а рукава мундира были изодраны и пропитаны кровью.

Его глаза были красными и влажными, и он выглядел так же жалко, как и в день нашего расставания.

— Диана.

Назвал он моё имя глухим и бесцветным голосом. С моих губ сорвался вздох. Сквозь крошечное окно в комнату врывались прекрасные краски фейерверка. Всё было точно так же, как в тот день, когда он подарил мне нарциссы в знак выражения своих чувств, под залпы салюта, окрасившего небо в яркие цвета. Ностальгическое воспоминание, которое я отчаянно пыталась прогнать, обрушилось на моё сердце.

Мне всегда было интересно, что он ответит. Нет, я всегда ждала. На самом деле, больше всего на свете мне хотелось хоть на мгновение увидеть его снова. Он присел, положил руку мне на щёку и заглянул в лицо.

Мертвенность в его пустых синих глазах, в которых не было ни печали, ни радости, исчезла. На этот раз он не спрашивал, хочу ли я быть спасённой. Он просто сделал то, чего желало его сердце.

— Диана, вот что я чувствую на самом деле.

Ной, с его иссиня-чёрными волосами, передал своё сердце с помощью бесстрастного лица, полного пустоты эмоций. Создавшая его рука придала ему великолепный облик, но он был подобен лишённому жизни искусственному цветку, на лице которого навсегда застыла однообразная улыбка. И тогда я осознала, что это и есть его истинное лицо.

_______________________

[1] Видимо, Ной для маскировки покрасил волосы в чёрный. Чёрноволосый Ной надел военную форму Белфорда, поэтому охранник на мгновение принял его за Джеффри, но затем понял, что Ной — это кто-то другой, поэтому он и сказал: «Эти чёрные волосы, подполковник Гренендаль? Нет, кто ты...?» (Прим. анг. пер.)

[2] На этот раз он не спрашивал, хочу ли я быть спасённой — отсылка на события 7 главы. (Прим. пер.)