Онлайн чтение книги Сумма теологии Summa theologica
Вопрос 114. О ДРУЖЕЛЮБИИ, КОТОРОЕ НАЗЫВАЮТ ЛЮБЕЗНОСТЬЮ

Далее нам предстоит рассмотреть дружелюбие, которое называют любезностью, а также противоположные ему пороки, каковые суть льстивость и вздорность.

Что касается дружелюбия, или любезности, то в отношении него будет исследовано два пункта: 1) является ли оно особой добродетелью; 2) является ли оно частью правосудности.

Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ДРУЖЕЛЮБИЕ ОСОБОЙ ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что дружелюбие не является особой добродетелью. Ведь сказал же Философ, что «совершенная дружба существует ради добродетели»757Ethic. VIII, 4.. Но обусловливать дружбу может любая добродетель, поскольку по утверждению Дионисия, «благо любимо всеми»758De Div. Nom. IV, 18.. Таким образом, дружелюбие — это не особая добродетель, а следствие каждой добродетели.

Возражение 2. Далее, Философ говорит, что этот вид дружбы таков, что его обладатель «все принимает как должно, не из дружественности или враждебности»759Ethic. IV, 12.. Но демонстрация дружбы по отношению к тем, к кому человек испытывает вражду похоже, является притворством, которое несовместимо с добродетелью. Следовательно, такое дружелюбие не является добродетелью.

Возражение 3. Далее, добродетель «блюдет середину, определенную таким суждением, каким определит её рассудительный человек»760Ethic. II, 6.. Затем, [в Писании] сказано, что «сердце мудрых — в доме плача, а сердце глупых — в доме веселья» (Еккл. 7:4), и так это потому, что «добродетельному следует больше всего остерегаться удовольствия»761Ethic. II, 9.. Но этот вид дружбы, по словам Философа, «предпочитает доставлять удовольствия и остерегается доставлять страдания»762Ethic. IV, 12.. Следовательно, это дружелюбие не является добродетелью.

Этому противоречит следующее: предписания Закона даны в отношении актов добродетели. Но [в Писании] сказано: «В собрании бедных старайся быть любезным»763В каноническом переводе: «В собрании старайся быть приятным». (Сир. 4:7). Следовательно, любезность, которую мы называем дружелюбием, является особой добродетелью.

Отвечаю: нами уже было сказано (109, 2; 55, 3) о том, что коль скоро добродетель определяет к благу, то там, где наличествует особый вид блага, необходимо должен наличествовать и особый вид добродетели. В том же месте было указано, что благо состоит в порядке (109, 2). Поэтому человеку надлежит в своих словах и поступках приличествующим образом упорядочивать себя к другим, так чтобы все правильно вели себя по отношению друг к другу. Следовательно, необходима особая добродетель, которая поддерживала бы благопристойность такого порядка, и эта добродетель называется дружелюбием.

Ответ на возражение 1. Философ в своей «Этике» говорит о двух видах дружбы. Один в первую очередь состоит в привязанности, посредством которой один человек любит другого, и она может быть следствием любой добродетели. В своих рассуждениях о любви мы уже говорили (23, 1; 25; 26) о том, что связано с этим видом дружбы. Но он говорит и о другом [виде дружбы, а именно] дружелюбии, которое состоит исключительно в словах и внешних поступках. Оно далеко от совершенной природы дружбы и только подобно ей в той мере, в какой человек правильно ведет себя с теми, с кем имеет дело.

Ответ на возражение 2. Каждый человек по природе является другом каждого человека посредством некоей общей любви, в связи с чем [в Писании] сказано, что «всякое животное любит подобное себе» (Сир. 13:19). Эта любовь выражается знаками дружбы, демонстрируемыми вовне посредством слов или дел, и обращена она даже к тем, кого мы не знаем или с кем не знакомы. И в этом нет никакого притворства — ведь мы не демонстрируем им знаки совершенной дружбы и не относимся к незнакомцам с той доверительностью, с которой мы относимся к тем, с кем нас связывает особая дружба.

Ответ на возражение 3. Когда говорят, что «сердце мудрых -

в доме плача», то не имеют в виду, что они причиняют страдания ближним, в связи с чем апостол говорит: «Если же за пищу огорчается брат твой, то ты уже не по любви поступаешь» (Рим. 14:15), но что они могут приносить утешение скорбящим, согласно сказанному [в Писании]: «Не устраняйся от плачущих и с сетующими сетуй» (Сир. 7:37). А слова о том, что «сердце глупых — в доме веселья», означают не то, что глупо веселить других, а то, что глупо веселиться чужим весельем. Поэтому мудрому надлежит разделять с теми, с кем он пребывает, не удовольствия похоти, которых чурается добродетель, а удовольствия добродетели, согласно сказанному [в Писании]: «Как хорошо и как приятно жить братьям вместе» (Пс. 132:1).

Однако, как говорит Философ, ради достижения некоторого блага или ради избежания некоторого зла добродетельный человек не будет уклоняться от того, чтобы заставить страдать тех, с кем он имеет дело764Ethic. IV, 12.. Поэтому апостол говорит: «Если я опечалил вас посланием, не жалею» (2 Кор. 7:8), и далее: «Я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию» (2 Кор. 7:9). По этой причине мы из [одного только] желания доставить удовольствие не должны показывать веселое лицо тем, кто склонен к греху, чтобы это не побудило их думать, что мы даем им свое согласие на грех или поощряем их к греху. В связи с этим [Писание] говорит: «Есть у тебя дочери? Имей попечение о теле их и не показывай им веселого лица твоего» (Сир. 7:26).

Раздел 2. является ли этот вид дружбы частью правосудности?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что этот вид дружбы не является частью правосудности. В самом деле, правосудность состоит в предоставлении другому должного. Но эта добродетель состоит не в этом, а в приятном обращении с теми, с кем мы проживаем. Следовательно, эта добродетель не является частью правосудности.

Возражение 2. Далее, согласно Философу, эта добродетель связана с радостями и печалями тех, с кем человек общается765Ibid.. Но, как было показано выше 60, 5; 61, 3), умерять желание наибольших удовольствий свойственно умеренности [или благоразумию]. Следовательно, эта добродетель, пожалуй, является частью умеренности, а не правосудности.

Возражение 3. Далее, нами уже было сказано (59, 1) о том, что воздавать равным за неравное противоречит правосудности. Но, как указывает Философ, благодаря этой добродетели «человек будет подобно вести себя с незнакомыми и знакомыми, близкими и посторонними»766Ibid.. Следовательно, эта добродетель скорее противоположна правосудности, чем является её частью.

Этому противоречит [вышеупомянутое (80, 1)] мнение Макробия, который считал дружелюбие частью правосудности.

Отвечаю: эта добродетель является той частью правосудности, которая дополняет её как главную добродетель. Роднит её с правосудностью то, что она, как и правосудность, определена к другому человеку, однако она уступает правосудности постольку, поскольку в ней отсутствует полный аспект долженствования, благодаря которому один человек должен другому или с точки зрения законного долженствования, когда закон обязывает ему воздать, или же с точки зрения какого-то иного долженствования, возникшего вследствие оказанного благодеяния. В самом деле, она относится к просто некоторому долженствованию справедливости, а именно к тому, что мы должны стараться вести себя так, чтобы быть приятными тем, с кем мы общаемся, за исключением тех случаев, когда в силу той или иной причины необходимо вызвать их недовольство ради достижения некоторой доброй цели.

Ответ на возражение 1. Нами уже было сказано (109, 3) о том, что коль скоро человек является общественным животным, он должен сообщать своим товарищам правду, ибо без этого человеческое сообщество не могло бы существовать. Но подобно тому, как человек не мог бы жить в обществе без правды, точно так же не мог бы [он жить] и без радости, поскольку, как говорит Философ, «никто не способен проводить дни с тем, кто не доставляет удовольствия»767Ethic. VIII, 5.. Поэтому в силу некоторой естественной справедливости человек обязан жить в согласии со своими собратьями, если только по какой-либо причине он не должен огорчить их ради их же блага.

Ответ на возражение 2. Умеренности свойственно обуздывать чувственные удовольствия. Эта же добродетель связана с удовольствием от общения, которое проистекает из разума в той мере, в какой человек благопристойно общается с другими. Такие удовольствия не нуждаются в обуздании, поскольку в них нет ничего предосудительного.

Ответ на возражение 3. Эти слова Философа не означают, что мы обязаны общаться и вести себя со знакомыми точно так же, как и с незнакомыми, поскольку далее он говорит, что «не приличествует ни одинаково заботиться о близких и о чужих, ни одинаково причинять им страдания»768Ethic. IV, 12.. Подобность поведения состоит в том, что мы со всеми должны вести себя благопристойно.