Онлайн чтение книги Сумма теологии Summa theologica
Вопрос 21. О последствиях человеческих действий в связи с их добродетельностью и порочностью

Теперь мы должны рассмотреть последствия человеческих действий в связи с их добродетельностью и порочностью. Под этим заглавием будет исследовано четыре пункта: 1) является ли человеческое действие правым или греховным в связи с его благом или злом; 2) заслуживает ли оно в силу этого хвалу или вину; 3) является ли оно, соответственно, достойным награды или осуждения; 4) является ли оно, соответственно, достойным награды или осуждения Богом.

Раздел 1. Является ли человеческое действие правым или греховным постольку поскольку оно является благим или злым?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческое действие не является правым или греховным постольку, поскольку оно является благим или злым. В самом деле, «уроды — это грехи природы»370Phys. Il, 8.. Однако уроды — это не действия, а вещи, порожденные вне порядка природы. Но то, что создается искусством и разумом, подражает созданному природой371Ibid.. Следовательно, действие не греховно постольку, поскольку оно неупорядоченно и зло.

Возражение 2. Далее, как сказано во второй книге «Физики», грех в природе и искусстве случается тогда, когда не достигается цель372Ibid.. Но добродетельность или порочность человеческого действия зависит прежде всего от намерения относительно цели и процесса ее достижения. Следовательно, похоже на то, что порочность действия не делает его греховным.

Возражение 3. Далее, если порочность действия делает его греховным, то из этого следует, что там, где зло, там и грех.

Но это не так, поскольку наказание — это не грех, хотя оно — зло. Следовательно, действие не греховно из-за того, что оно зло.

Этому противоречит следующее: как было показано выше (19, 4), добродетельность человеческой воли зависит в первую очередь от вечного закона; следовательно, порочность состоит в расхождении с вечным законом. Но в этом как раз и заключается самая природа греха, ведь сказал же Августин, что «грех — это слово, дело или желание, противоречащее вечному закону»373Contra Faust. XXII, 27.. Следовательно, человеческое действие греховно постольку поскольку оно зло.

Отвечаю: зло является более широким понятием, чем грех, равно как и добро — чем правота. В самом деле, злом является любой недостаток блага в любом субъекте, тогда как грех, в сущности, заключается в исполненном ради какой-то цели действии, которому недостает надлежащей упорядоченности к этой цели. Затем, надлежащая упорядоченность к цели оценивается с помощью некоторого критерия. В вещах, которые действуют согласно природе, в качестве такого критерия выступает склоняющая их к этой цели естественная сила. Поэтому когда действие проистекает от естественной силы в соответствии с естественной склонностью к цели, то о нем говорят как о правильном, если его среднее не превышает [заданные] пределы, то есть если действие не отклоняется от порядка, [заданного] его активным началом по отношению к цели. А если действие отклоняется от этой заданности, то оно подпадает под понятие греха.

Что же касается того, что выполняется в соответствии с волей, то здесь в качестве ближайшего критерия выступает человеческий разум, а высшего критерия — вечный закон. Поэтому когда человеческое действие склоняется к цели согласно порядку разума и вечного закона, тогда такое действие является правым, а когда оно отклоняется от этой заданности, тогда о нем говорят как о греховном. Но из уже сказанного (19, 3, 4) очевидно, что любое произвольное действие, которое отклоняется от порядка разума и вечного закона, зло, и что благим является только то действие, которое протекает согласно разуму и вечному закону Таким образом, из этого следует, что человеческое действие является правым или греховным постольку, поскольку оно является благим или злым.

Ответ на возражение 1. Уроды названы грехами постольку, поскольку они являются результатом греха в действии природы.

Ответ на возражение 2. Цель бывает двоякой, а именно конечной и ближайшей. Если мы говорим о грехе природы, то она посредством своего [греховного] действия не достигает конечной цели, каковой является совершенство произведенной вещи, хотя и может достигать какой-либо из ближайших целей, поскольку природа в процессе работы что-нибудь формирует. Подобным же образом и греховная воля никогда не достигает конечной желаемой цели, поскольку никакое произвольное злое действие не может быть упорядоченным к конечной цели, каковой является счастье, хотя при этом она может достигать некоторой ближайшей цели, к которой стремится и которой домогается воля. Но коль скоро само намерение относительно этой цели упорядоченно к конечной цели, то это самое намерение может быть правым или греховным.

Ответ на возражение 3. Любая вещь упорядочивается к своей цели посредством своего действия, и поэтому грех, который состоит в отклонении от упорядоченности к цели, строго говоря, заключается в действии. Наказание же, со своей стороны, относится [не к греховному действию, а] к личности того, кто грешит, о чем уже было сказано в первой части (48, 5).

Раздел 2. Заслуживает ли человеческое действие хвалу или вину в силу того, что оно является благим или злым?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческое действие не заслуживает хвалы или вины в силу того, что является благим или злым. В самом деле, «грех случается даже в творениях природы»374Phys. Il, 8.. Но природные вещи не заслуживают ни хвалы, ни вины375Ethic. Ill, 7.. Следовательно, и человеческое действие не заслуживает вины в силу своего зла или греховности и, подобным же образом, не заслуживает хвалы в силу своей благости.

Возражение 2. Далее, грех имеет место не только в моральных действиях, но также и в делах искусства, поскольку, как сказано во второй [книге] «Физики», «грех грамотному писать неправильно или врачу неправильно составлять лекарство»376Phys. Il, 8.. Но никто не винит художника в создании чего-то плохого, поскольку работа художника такова, что он может по собственному усмотрению создавать как хорошее, так и плохое. Следовательно, похоже на то, что нет никакого основания винить моральное действие за то, что оно зло.

Возражение 3. Далее, Дионисий говорит, что зло «слабо и немощно»377DeDiv. Nom. IV, 31.. Но слабость, или немощность, освобождает от вины или, по крайней мере, уменьшает ее. Следовательно, человеческое действие не заслуживает вины в силу своего зла.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «дела добродетели заслуживают похвалы, в то время как дела, противные добродетели, заслуживают осуждения и вины»378De Virt. et Vit. I.. Но добрые действия добродетельны, поскольку «добродетель сообщает добро тому, добродетелью чего она является, и делает добрым выполняемое им дело»379Ethic. Il, 5.. По той же причине противные добродетели действия злы. Следовательно, человеческое действие заслуживает хвалу или вину в силу того, что оно является благим или злым.

Отвечаю: как зло является более широким понятием, чем грех, точно так же и грех является более широким понятием, чем вина. Ведь о действии говорят как о заслуживающем хвалу или вину только в контексте приписывания его некоторому действователю, поскольку похвала или обвинение означает не что иное, как усвоение кому-либо порочности или добродетельности его действия. Но действие усваивается действователю только в том случае, если оно находится в его власти таким образом, что он является хозяином этого действия, хозяином же действия человек является благодаря своей воле, что явствует из уже сказанного (1, 1 ). Таким образом, из этого следует, что только добро или зло в произвольных действиях заслуживают хвалы или вины, и что в таких действиях зло, грех и вина суть одно и то же.

Ответ на возражение 1. Природные действия не находятся во власти природного действователя, поскольку действие природы детерминировано. И потому хотя в природных действиях и может быть грех, там не возникает никакой вины.

Ответ на возражение 2. Разум по-разному относится к делам искусства и к моральным действиям. В том, что касается искусства, разум направлен к частной цели, каковая суть нечто, придуманное разумом, в то время как в моральных вопросах он направлен к общей цели всей человеческой жизни. Но частная цель подчинена общей цели. Поэтому, коль скоро грех, как было сказано выше (1 ), это отклонение от упорядоченности к цели, то в делах искусства грех может случаться двояко. Во-первых, в связи с отклонением от поставленной [перед собою] мастером частной цели, и такой грех является собственным грехом искусства, как, например, когда мастер, желая создать нечто хорошее, создает дурное или же, желая создать нечто дурное, создает хорошее. Во-вторых, в связи с отклонением от общей цели человеческой жизни. В таком случае о нем говорят как о совершающем грех, если он намеревается создать нечто дурное, действительно его создает и посредством этого вовлекает [в дурное] других. Но такой грех является не специфически художественным, а [просто] человеческим. Таким образом, если в первом случае мастера можно винить как [именно] мастера, то во втором — как человека. Что же касается вопросов морали, при рассмотрении которых мы учитываем упорядоченность разума к общей цели человеческой жизни, то здесь грех и зло неизменно следуют из отклонения разума от упорядоченности к общей цели человеческой жизни. Поэтому человека обвиняют в подобном грехе и как человека, и как моральное существо. В связи с этим Философ говорит, что «в искусстве предпочтение отдается тому, кто грешит по своей воле, но в том, что касается рассудительности, как и в случае с добродетелями» — которые направляются рассудительностью — «такой человек хуже [грешащего непроизвольно]»380Ethic. VI, 5..

Ответ на возражение 3. Слабость, сопровождающая произвольное зло, является субъектом человеческой силы, и потому она не освобождает от вины и [даже] не уменьшает ее.

Раздел 3. Является ли человеческое действие достойным награды или осуждения в силу того, что оно является благим или злым?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что человеческое действие не является достойным награды или осуждения в силу своей добродетельности или порочности. Ведь мы говорим о награде или осуждении с точки зрения воздаяния, которое так или иначе связано с какой-то другой личностью. Но не все благие или злые действия связаны с другой личностью, поскольку некоторые из них связаны непосредственно с самим действователем. Следовательно, не все благие или злые человеческие действия достойны награды или осуждения.

Возражение 2. Далее, никто не заслуживает воздаяния за то, что он делает с принадлежащим ему как хозяину; так, если некто уничтожает принадлежащее ему то его не карают так, как если бы он уничтожил принадлежащее другому Но человек является хозяином собственных действий. Следовательно, человек не заслуживает воздаяния из-за определения своего действия к благой или злой цели.

Возражение 3. Далее, если человек добивается некоторого блага для себя, то он никак не заслуживает за это награды от кого-то другого, и то же самое можно сказать о зле. Но доброе действие само по себе является благом и совершенством действователя, а неупорядоченное действие — его злом. Следовательно, человек не становится достойным награды или осуждения в силу того, что его действие является благим или злым.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Скажите праведнику, что благо — ему ибо он будет вкушать плоды дел своих, а беззаконнику — горе, ибо будет ему возмездие за дела рук его» (Ис. 3:10, 11).

Отвечаю: мы говорим о награде и осуждении в контексте правосудно исполненного воздаяния, а правосудно исполненное воздаяние человеку связано с тем, что тот сделал нечто, повлекшее прибыль или убыток кого-то другого. Однако тут следует иметь в виду, что каждый отдельный член общества является частью и членом всего общества. Поэтому любое содеянное члену общества добро или зло сказывается на всем обществе; так, причинивший вред руке, причиняет вред [всему] человеку. Таким образом, когда кто-либо причиняет добро или зло другому, то в его действии можно усматривать двоякую меру награды или осуждения: во-первых, с точки зрения воздаяния со стороны того, кому он принес пользу или вред; во-вторых, с точки зрения воздаяния со стороны всего общества. Далее, когда человек упорядочивает свое действие непосредственно к благу или злу всего общества, то воздать ему в первую очередь должно все общество, а во вторую — все части общества. Когда же человек делает нечто, направленное к своей собственной выгоде или убытку, то в этом случае ему надлежит воздать сообразно тому, насколько его поступок отразился на обществе, поскольку он — часть этого общества, а не сообразно тому, насколько он отразился на нем самом, за исключением того случая, когда он обязан воздать самому себе, в том смысле, в каком о человеке говорят, что он должен быть справедлив по отношению к самому себе.

Из сказанного ясно, что доброе или злое действие заслуживает похвалу или вину постольку, поскольку оно находится во власти воли, что оно право или греховно сообразно своей упорядоченности к цели и что мера награды или осуждения за него зависит от меры его справедливости или несправедливости по отношению к другому

Ответ на возражение 1. Добрые или злые действия человека, даже не будучи определены к благу или злу другого индивида, тем не менее определены к благу или злу другого, а именно общества.

Ответ на возражение 2. Человек является хозяином собственных действий, но коль скоро он принадлежит другому, то есть обществу, представляя собой его часть, он становится достойным награды или осуждения постольку, поскольку хорошо или дурно распоряжается этими действиями, что подобно тому, как когда он хорошо или дурно распоряжается тем своим, посредством чего он обязан служить обществу.

Ответ на возражение 3. Это самое благо или зло, которое человек приобретает благодаря своему действию, отражается на [всем] обществе, о чем уже было сказано.

Раздел 4. Является ли человеческое действие достойным награды или осуждения Богом в силу того, что оно является благим или злым?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что действия человека, равно благие и злые, не достойны награды или осуждения в глазах Бога.

В самом деле, как было показано выше (3), награда и осуждение подразумевают отношение к воздаянию за пользу или вред, причиненный другому. Но действие человека, как доброе, так и злое, не приносит Богу ни пользы, ни вреда, в связи с чем сказано: «Если ты грешишь, что делаешь ты Ему?.. Если ты праведен, что даешь Ему?» (Иов. 35:6, 7). Следовательно, человеческое действие, равно благое и злое, не достойно награды или осуждения в глазах Бога.

Возражение 2. Далее, инструмент не заслуживает ни награды, ни осуждения в глазах того, кто им пользуется, поскольку полное действие инструмента принадлежит пользователю. Но человек, осуществляя действия, является инструментом божественной силы, которая суть основная причина его действий, в связи с чем сказано: «Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? Пила гордится ли пред тем, кто двигает ее?» (Ис. 10:15) (в приведенных словах действующий человек со всей очевидностью сравнивается с инструментом). Следовательно, человеческое действие не является достойным награды или осуждения в глазах Бога в силу того, что оно является благим или злым.

Возражение 3. Далее, человеческое действие становится достойным награды или осуждения вследствие своего определения к чему-то еще. Но не все человеческие действия определены к Богу. Следовательно, не каждое человеческое действие является достойным награды или осуждения в глазах Бога.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Всякое дело Бог приведет на суд... хорошо ли оно, или худо» (Еккл. 12:14). Но суд подразумевает воздаяние, о котором мы говорим в связи с наградой и осуждением. Следовательно, каждое человеческое действие, хорошее или худое, является достойным награды или осуждения в глазах Бога.

Отвечаю: человеческое действие, как было показано выше (3), становится достойным награды или осуждения вследствие своего определения к чему-то еще, притом [это определение происходит] либо ради самого действователя, либо общества, но в любом случае наши действия, равно благие и злые, становятся достойными награды или осуждения в глазах Бога. Со стороны Самого Бога постольку, поскольку Он является конечной целью человека, а мы, как уже было сказано (19, 10), обязаны сообразовывать все наши действия с конечной целью. Следовательно, кто бы ни совершил злое, не сообразуемое с Богом дело, он не воздает должное Богу ни непосредственно Самому, ни как нашей конечной цели. Со стороны всего вселенского сообщества постольку, поскольку в любом обществе его управитель заботится прежде всего об общественном благе, и его обязанностью является воздавать за то, что ведет к общественному преуспеванию или ущербу. Но, как было показано в первой части (103, 5), управителем и распорядителем всей вселенной и в первую очередь всех разумных тварей является Бог. Поэтому очевидно, что человеческие действия заслуживают награды или осуждения со стороны Бога, в противном случае пришлось бы согласиться с тем, что Богу безразличны любые человеческие действия.

Ответ на возражение 1. Сам по себе Бог ничего не приобретает и не теряет в связи с человеческим действием, а вот человек, соблюдая или не соблюдая установленный Богом порядок, может либо взять что-то от Бога, либо что-то Ему предложить.

Ответ на возражение 2. Человек инструментально приводится в движение Богом таким образом, что в то же время он движет самого себя посредством свободной воли, о чем уже было сказано (9, 6). Следовательно, посредством своего действия он заслуживает награды или осуждения в глазах Бога.

Ответ на возражение 3. Поскольку человек не определен к государству согласно всему тому, чем он является и чем обладает, то из этого следует, что не каждое его действие заслуживает награды или осуждения со стороны государства. Но все, чем человек является, что может, имеет [и т. д.], необходимо определено к Богу, и потому любое действие человека, равно хорошее или дурное, [так или иначе] касается Бога и [следовательно] заслуживает награды или осуждения в глазах Бога.

Трактат о страстях